Помоги проекту - поделись книгой:
Гробница. Мысль ужасала и возбуждала одновременно. С другой стороны, что я теряю? Мне отчаянно был нужен друг, человек или призрак.
5
Буря начинала усиливаться. Песок, до этого просто рассыпавшийся под ногами начал подниматься в воздух. Острые песчинки, закрученные в воздухе, больно царапали кожу лица, норовя забиться в любую щель. Стоило мне покинуть окрестности Сфинкса, как поднялся сильный ветер, взметавший в воздух тонны песка. Платок у лица помогал мало, нарастала усталость, а ноги наливались свинцовой тяжестью. Я уже успела трижды пожалеть о необдуманном решении. Разве за день что-то могло измениться? Теперь же нежданная отлучка точно привлечет внимание Саммерсов, но вряд ли принесет что-то полезное. Когда же я научусь думать рационально? Но отступать уже поздно. Если поверну назад, то окончательно распишусь в собственной глупой импульсивности.
Все время по пути к Сфинксу я неосознанно высматривала слежку, но так никого и не заметила. То ли хвост отстал, то ли маскируется так хорошо, что непрофессионалу заметить не под силу. В любом случае, добравшись до памятника я постаралась забраться в гущу толпы туристов, чтобы сбить возможных преследователей со следа и только потом отправились дальше в пустыню, следуя голосу в голове.
Голос Нимфеса звучал сильнее и уверенней, чем в городе. Видимо, наша связь становится сильнее, когда гробница рядом. Я попыталась идти быстрее, но тут же увязла в песке и чуть не упала.
Никаких скал видно не было. Впереди лишь плотная завеса из песка, не дававшая разглядеть ничего дальше метра. В какой-то момент стало страшно, что песчаная буря победит и я погибну вот таким бесславным образом. Ветер бил в грудь, мешая идти. Шаг, еще шаг. Голые руки, стискивавшие платок, уже болели от постоянных ударов песка и было страшно даже представить, как они будут выглядеть после. Наконец, мое упорство было вознаграждено. Споткнувшись о камень, я едва не упала, успев выставить вперед одну руку. Ради этого пришлось отпустить платок, который тут же улетел, подхваченный ветром.
Я осторожно соскользнула вдоль камней, пытаясь отыскать дырку в земле, как вдруг песок ушел из под ног и я буквально провалилась под землю. Падать оказалось недалеко, но очень больно. Тоннель, в который я свалилась, имел форму трубы, почти отвесно ведущий вниз. В самом конце труба извернулась и меня выбросило куда-то вбок. Резкий удар вышиб воздух из легких, а перед глазами заплясали красные точки.
В отличие от поверхности, в пещере оказалось очень тихо. Свист ветра едва доносился сюда, а свет и вовсе не проникал. Полежав немного на спине, я просто приходила в себя. Исцарапанные руки ныли, бока, на которые пришлись основные удары, также наливались тяжестью. Особенно сильно болело плечо. От попытки поднять руку его прострелило сильной болью, наводящей на невеселые мысли о переломе. Оставалось лишь надеяться, что это сильный вывих. Как выбираться из пещеры со сломанной рукой я себе попросту не представляла.
— Нимфес? — неуверенно позвала я вслух.
Оглядевшись, я поняла, что пещера является частью тоннеля. На песчаном полу валялись куски дерева. Должно быть, когда-то тут была лестница, развалившаяся с течением времени или убранная специально. Встав на четвереньки, я пошарила вокруг здоровой рукой и вскоре нащупала рюкзак. Вроде бы цел. Перед вылазкой мне хватило ума стащить из кладовки поместья фонарик, а также запастись бутылкой воды и пачкой печенья. Жаль, не догадалась взять веревку и запасные батарейки.
Освещая путь, я двинулась вперед. Желтый луч света освещал довольно ровную дорожку, посыпанную песком. Стены тоннеля были грубо обработаны, а конец пути терялся во мраке. Под ботинками хрустели мелкие камушки, а в абсолютной тишине можно было услышать не только дыхание, но и тревожное биение сердца. Плечо болело все сильнее, но я старалась не обращать на него внимания. Получалось плохо.
Путь занял минут пять, в течение которых внутри успела зародиться паника. Если со мной что-то случиться здесь, то никто уже не придет на помощь. Страх холодной рукой сжал сердце. Но стоило вспомнить подслушанный разговор Джорджа с отцом, как паника прошла, сменившись злостью. Лучше уж десять раз погибнуть здесь, по крайней мере Саммерсы не получат то, чего так сильно жаждут.
Постепенно пещера расширялась, пока не привела меня в комнату. Помещение кардинально отличалось от тоннеля. Здесь стены были обработаны и покрыты иероглифами от пола до потолка. Единственный проем вел дальше, в темноту. Неуверенно остановившись посреди своеобразной прихожей я посветила фонариком вокруг, пытаясь оценить обстановку. Если до этого червячок сомнения еще сверлил сердце, то теперь он бесследно исчез, сменившись трепетом и восторгом. Подумать только, настоящая гробница! Любой археолог отдал бы все, что имеет за возможность открыть подобное!
— Там нет ловушек? — собственный голос прозвучал глухо и тут же отдался эхом в стенах. Сразу вспомнились многочисленные приключенческие фильмы, где славные герои перепрыгивали через пропасти и сражались с сотнями змей, падающих неизвестно откуда.
Мне показалось, или в голосе проскользнула горечь?
Доверившись Нимфесу, я пошла вперед. Дальше начинался еще один коридор. Его стены также испещрили иероглифы. Интересно, что здесь написано? Ход оказался коротким и закончился большими дверями, закрытыми на перекладину снаружи. Почему то именно этот брус, даже не замок, вызвал в душе ужас. Те, кто запечатывали гробницу определенно хотели, чтобы двери смогли открыть изнутри, тогда как любой, кто окажется снаружи зайдет с легкостью.
Помешкав еще секунду, я опустила фонарик на землю и взялась за перекладину. Та оказалась не такой уж и тяжелой, как показалось на первой взгляд. Определенное неудобство причиняла рука, но даже при помощи одной у меня вышло сдвинуть брус в сторону. Прислонив импровизированный замок к стене, я подняла фонарик и решительно потянула на себя створку двери. Та открылась без скрипа, словно петли смазали вчера.
Первым, что я увидела в электрическом свете фонаря, был саркофаг. Он возвышался на пьедестале, высеченный из камня. Вокруг него стояли золотые сосуды, предметы утвари, мебель. Комната была просто огромна и она вся словно сияла от обилия золота и драгоценностей. Сделав шаг вперед, я потрясенно рассматривала открывшееся богатство. Если бы кто-то мог это сейчас увидеть! В свете фонарика искрились драгоценные камни, высокий потолок терялся в темноте. Здесь стоял запах старого дерева и витали остаточные ароматы трав, смешанные с чем-то, что я не смогла определить.
— Нимфес? — вновь позвала я, обращаясь почему-то к саркофагу. Что же, он теперь восстанет из гроба? Или так и будет общаться со мной мысленно?
По коже пробежали мурашки. Как-то за всей этой кутерьмой, окружившей меря в последнее время, забылся тот факт, что я мысленно общаюсь с мертвецом. А теперь судьба привела меня в гробницу, а в саркофаге лежит его высохшее за несколько тысячелетий тело. Если учесть, что мне и от фильмов ужасов неуютно, то как же тут получилось забыть? Услужливое воображение тут же нарисовало картинку восставшей из саркофага мумии. Бинты развеваются, конечности двигаются с сухим хрустом… Ну и гадость.
— Не пугаться чего? — я прижала ладонь к сердцу.
— Меня, — раздался голос позади.
От страха из груди вырвался вскрик. Я подпрыгнула на месте и, развернувшись, бодро отбежала в сторону. На фоне темного проема стоял… призрак? От Нимфеса исходило голубое сияние, мягко заполнявшее помещение. Если приглядеться, то можно было заметить, что сквозь него просвечивали стены, а значит мужчина был нематериален. Темные глаза, подведенные сурьмой, смотрели внимательно, улавливая каждое мое движение. Из одежды на нем была лишь набедренная повязка, широкие золотые браслеты и ожерелье на груди. Все так же, как и в снах. Фараон замер на месте, по всей видимости ожидая моей реакции. А я могла лишь рассматривать чудесное явление, пытаясь успокоить бешеное биение сердца. Дыхание излишне громко отдавалось под сводами гробницы.
— Нннимфес? — голос дрожал против воли. Мысли скакали, словно зайчики в брачную пору.
— Да, Мари. Не пугайся, я не причиню тебе зла.
— Ты призрак? — ничего более умного в голову не приходило. Ну и вопросы у меня. Уж не голограмма, наверное.
— Да. Я нематериален, но здесь, в гробнице, могу принимать видимую форму, — мужчина сделал несколько шагов по направлению ко мне.
Страх вновь взметнулся внутри, заставляя отступить. Увы, я не учла, что позади находилось достаточно большое количество препятствий, а потому, споткнувшись о золотую вазу, полетела на пол, больно ударившись многострадальным плечом. Зашипев, я невольно схватилась за пострадавшее место и пальцы нащупали неестественную выпуклость под кожей. Ну как есть перелом. Только этого еще не хватало!
Воспользовавшись ситуацией, Нимфес быстро преодолел разделявшее нас расстояние и, припав на одно колено, склонился надо мной. Наши взгляды встретились и весь мир вокруг исчез. Я лежала, не дыша, пристально глядя в лицо человеку, умершему тысячелетия назад. Нежданная близость внезапно перестала пугать. Стоило лишь вглядеться внимательней в глубину карих глаз, как страх тут же уходил, сменяясь безотчетным доверием.
— Пожалуйста, не бойся меня. Ты единственный человек за последние три тысячи лет, который здесь побывал. Я не причиню тебе зла и не обижу. Пожалуйста, поверь.
Голос мужчины пробирал до глубины души. Густой, низкий, он словно обволакивал разум, успокаивая и вымывая страх. В конце концов, он призрак, так какой смысл бояться? Даже если бы он захотел, то все равно не смог бы даже дотронуться.
— Что с твоей рукой? — вопрос сбил меня с мысли и вернул к реальности.
— Кажется, сломала, когда упала в пещеру, — стоило это произнести, как плечо заболело с удвоенной силой.
— Это моя вина, — мужчина на секунду прикрыл глаза. — Я помогу.
— Каким образом? — подозрительность подняла голову.
— Просто не двигайся. Думаю, что у меня получится.
Я наблюдала, как ладони Нимфеса остановились в нескольких сантиметрах от плеча. Мужчина закрыл глаза и, запрокинув голову, что-то зашептал. Слова разобрать не удавалось. Неужели он пытается заговорить рану? Ну да, чего ожидать о человека, родившегося три тысячи лет назад? Однако то, что произошло в следующую секунду смех никак не вызывало.
Вокруг рук Нимфеса зародилось синее сияние. Яркие искорки, сначала редкие, а затем все больше сгущавшиеся, окутали его ладони, а затем, словно по приказу, опустились на мое плечо. От неожиданной искристой щекотки я дернулась, но тут же замерла, чувствуя, как уходит боль. Что это? Колдовство? Или… что-то иное?
Чем бы то ни было, но спустя несколько минут боль исчезла совсем и я рискнула пошевелить рукой. Та слушалась идеально. Вихрь искр немедленно растворился в воздухе, оставив меня наедине с потрясающим ощущением полного выздоровления.
— Как ты это сделал? — опираясь на здоровую руку, я поднялась и села, прислонившись спиной к стене.
Нимфес открыл глаза и чуть улыбнулся.
— Я не смогу тебе этого объяснить.
— Это магия?
— В каком-то роде.
— Разве призраки способны на волшебство? — дурацкий вопрос сорвался с языка раньше, чем я успела подумать. Если существует призрак, значит, есть и волшебство, чего же тут непонятного?
— Выходит, что да.
На минуту между нами повисла тишина. Такое количество событий за один день требовало серьезного осмысления. Голубое сияние, исходящее от Нимфеса было ярче моего фонарика, так что я в конце концов нажала на кнопку, чтобы его выключить. Батарейки еще понадобятся, а тут и так светло.
— Значит, ты все-таки призрак? Почему так случилось? — вопросы посыпалась из меня, как из рога изобилия. В детстве я обожала сказки, а теперь, когда одна из них сидела прямо передо мной, хотелось узнать абсолютно все.
— Увы, ответ на этот вопрос я искал и сам. Тысячелетия одиночества не помогли решить загадку. Возможно, с твоим приходом что-то прояснится.
— Но как я могу тебе помочь?
— Еще не знаю. Ты единственный человек, который услышал меня. А значит, судьба связала наши пути для какой-то цели.
Подумав секунду, я задала следующий вопрос, не дававший мне покоя целый день.
— Откуда ты знаешь английский?
— Английский? Я не знаю такого языка. Но думаю, что это эффект связи.
Нимфес устроился удобнее на полу, сев по-турецки.
— Ты телепат? Умеешь читать мысли?
— Нет. Я всего лишь могу общаться с носителем медальона, то есть, с тобой. Мне доступно лишь то, что ты хочешь показать.
Это вызвало чувство облегчения. Все время, что мы общались мысленно я боялась, что Нимфес может узнать вещи гораздо более личные. Теперь же получалось, что он знает обо мне не больше, чем я о нем. А что я о нем знаю, кстати говоря?
— Расскажи мне о себе? — решила я ковать железо, пока горячо. — Кто ты такой?
— Меня зовут… звали Нимфес. Я был фараоном на этой земле, — произнес мужчина медленно, словно каждое слово давалось ему с трудом. Неясная тень пробежала по его лицу, но вскоре исчезла, сменившись безмятежностью. — Однажды я попытался воззвать к богам, чтобы спасти свой народ, но цена за спасение оказалось слишком высока, погибло много подданных. Люди прокляли меня и похоронили заживо здесь, вдали от остальных и навсегда вычеркнули имя из хроник.
— Заживо? — я бросила взгляд на саркофаг, а затем снова на призрака. — То есть, ты медленно умирал здесь в одиночестве, не имея возможности выбраться?
От этой мысли стало жутко. Одно дело находится в гробнице и знать, что тут лежит тело фараона и совсем другое — осознавать что человек умирал несколько дней, прямо в этой комнате. Пусть и прошло три тысячи лет, но страданиями должно было пропитаться все вокруг. Исчезнувший было страх вновь поднял голову.
— Да. Но ни к чему нам обсуждать дела такие давние, — Нимфес печально улыбнулся и прикрыл глаза.
— Боже мой, — я хотела было дотронуться до мужчины в утешающем жесте, но остановилась, вспомнив, что передо мной всего лишь призрак. — Не могу представить, каково это…
— Надеюсь, тебе не доведется понять и представить. Быть заточенным в гробнице после того, как исполнил просьбу страждущего народа… Без дождя они бы погибли все, но им было удобнее наказать меня за незначительные жертвы, чем восславить, — на лицо Нимфеса вновь набежала тень, а в глазах на мгновение проступила ярость, тут же сменившаяся печалью.
Я немного помолчала, пытаясь поймать за хвост мысль, что настойчиво крутилась на поверхности. Услышанная история что-то напоминала, но вот что? Дождь, страждущий народ… Память, наконец, сдалась, позволив вспомнить.
— Ты — проклятый фараон, который заключил сделку с Сетом, чтобы прекратить засуху в Египте? — произнеся это вслух, я поняла, что попала в точку.
— Теперь меня зовут Проклятым фараоном? Что же, это лучше, чем совсем не иметь имени, — улыбнулся мужчина.
— А легенда о Сете? Неужели это правда и ты действительно смог поговорить с богом? — задала я вопрос, чувствуя, что ответ мне понравится.
— Я же фараон, — удивился Нимфес. — Мы можем взывать к богам и слышать их ответы, если они снизойдут до смертных. Сет услышал мольбу и милостиво предложил помощь.
— Постой, — мне требовалось несколько секунд, чтобы осмыслить сказанное. Если с наличием призрака в затерянной гробнице я почти успела смириться, то появление на сцене реальных богов все еще вызывало здравый скепсис. — Значит, боги действительно существуют?
— Боги всегда были и будут. Разве вы не взываете к ним?
— Взывают, конечно, но совсем не к тем, которых помнишь ты. У нас новые боги, но, сказать честно, никто не видел их на самом деле. С научной точки зрение, это не более, чем суеверие и я никогда не верила в их существование. А теперь ты утверждаешь, что разговаривал с Сетом…
Встав с пола я помассировала виски. Столько информации! И совершенно непонятно, что из этого правда, а что нет. С другой стороны, если Нимфес существует в виде призрака, общается со мной мысленно и каким-то неведомым способом смог вылечить руку, то почему бы не допустить, что и остальное является правдой?
— Послушай, а ты и сейчас можешь воззвать к своим богам? — повернувшись к Нимфесу, я взглянула на него сверху вниз.
Нимфес вздохнул и прикрыл глаза.
— Я проклят и низвергнут. Никто не услышит моих молитв, никто не должен был найти это место. Вечность, полная одиночества должна была стать моим наказанием.
— Но появилась я. Как же так получилось?
— Не знаю. Возможно, мой верный слуга смог наложить чары на мой медальон.
— Но почему именно я? Неужели за все эти века медальон никто не носил?
— Это мне неизвестно, — Нимфес один тягучим движением поднялся с пола. На секунду я отвлеклась от разговора, рассматривая совершенное тело перед собой. Мужчина был совершенен в каждом движении, в каждом изгибе и каждой черточкой лица. — Возможно, наша встреча неслучайна. Молилась ли ты своим богам в последнее время?
Хотела было ответить «нет», но остановилась. На самом деле, одна молитва была. Вечером, глядя на звезды, я просила тех, кто вершит судьбы о помощи в ситуации с Саммерсами. Но это была всего лишь глупая шутка, не серьезнее гадания на кофейной гуще. Никакого храма, никаких жертв. Даже молитва была выдуманная, просто горячая просьба от самого сердца. Могло ли это действительно сработать?
— Знаешь, совсем недавно я просила богов о помощи. Никогда в жизни не молилась, так что это и молитвой назвать сложно. Но мне действительно было нужно чудо, — пробормотала я, машинально покусывая кончик пальца.
— Возможно, боги услышали твою просьбу.
Поделиться книгой: