Помоги проекту - поделись книгой:
— Хорошо…
Старик глянул на мальчика и остался доволен увиденным. Нет, вовсе не тем, что тот покорно всё выслушивал — хотя, конечно, это касадора безумно радовало. Мальчишка умел слушать и умел учиться. Но куда больше Старика интересовали физические успехи его подопечного. Радовало, что Дан не соврал по поводу своего веса и комплекции. За дни, прошедшие с первой встречи, мальчик окреп, отъелся — и уже больше не походил на вешалку для одежды.
К тому же, он неплохо загорел под солнцем Марчелики и даже получил несколько мелких травм, оставивших на лице едва заметные шрамы. Как бы Старик ни хотел уберечь Дана от неприятностей, но ездить по центральным равнинам Марчелики с рожей более гладкой, чем у аристократов — это весьма подозрительно. А Дан — и так, по меркам Эрфы, странный ребёнок…
— Ты должен понять, Дан! Ты — ребёнок касадоров, плоть от плоти и кровь от крови Марчелики! Вот что ты сейчас должен у меня просить? — строго спросил Старик.
— Я… Револьвер? — подняв бровь, спросил Дан, потому что ничего другого ему на ум не пришло.
— Револьвер хотят все мальчишки, но они его получат, когда вырастут! — отрезал Старик. — Подумай хорошенько! Вся твоя жизнь — это дорога. Твой дом — фургон. Твой транспорт — воллы. Что ты должен сейчас у меня просить?
— Не знаю… — признался Дан.
— Это потому что ты не подумал! Потому что ты ещё не понял здешних ценностей. Сейчас ты должен хотеть порулить фургоном, Дан!.. — пояснил Старик.
И вправду… Дан смутился, вспомнив, как всегда хотел попасть в рубку корабля, ставшего ему домом. И как ему строго-настрого запрещали в неё заходить. И как, сидя в кресле, воображал себя капитаном космического корабля. Всё верно сказал Старик!.. Как когда-то он хотел управлять кораблём, будучи ребёнком космических исследователей, так и сейчас, будучи ребёнком касадоров, должен мечтать порулить фургоном…
— Старик… Дорога прямая. Можно, я поуправляю? — спросил Дан.
— Нет, ты пока не вытянешь… — ответил Старик, нахмурившись, а потом вдруг шевельнул бровями и перекинул вожжи мальчику. — Держи! И поехали по тому, что здесь называют дорогой, к своей цели!..
— А куда мы едем? — поинтересовался Дан, хватая вожжи.
— В номад Айвери, там глава — мой старый друг Рональд! — ответил Старик. — Тебе надо учиться и вживаться в свою роль. А мне уже надоело колесить в гордом одиночестве… Присоединимся к номаду и будем путешествовать в нём.
— Что-то мне страшно! — честно признался Дан. — Там и другие дети будут?
— Будут. Но ты не волнуйся, малыш. С детьми ты поладишь! — Старик усмехнулся. — Главное, помни: касадоры — люди прямые. Если обидят — не глотай обиду. И не держи в себе зла. Дай сразу в морду нахалу!
— Я не умею…
— Нам три месяца ехать. Я тебя научу! — Старик глянул на мальчика и внутренне вздохнул. — Будешь уметь драться, да ещё как… Просто всегда помни — ты касадор. Твой лучший друг — волл, твоя добыча — роллфельд, твоя жизнь — бесконечное путешествие… И чем это путешествие закончится, зависит только от тебя.
— Мне придётся убивать? — тихо спросил мальчик.
— И не раз… — погладил его по голове Старик. — Успеешь насмотреться на трупы. Но ты никогда не забывай, Дан: убийство — не цель. Убийство — лишь средство, которым надо пользоваться осторожно. Как тем лекарством, что доктора дают лишь неизлечимым больным. А придурки с побережья, которые всегда готовы пустить другому пулю в лоб — просто жестокие, несдержанные уроды…
— Тебе сколько лет, новенький? — мальчишки окружили Дана, и теперь он чувствовал себя крайне неуютно.
Возглавлял группу «местных» высокий белобрысый парнишка с открытым и весёлым лицом. Кажется, его звали Иоганн.
Рядом с ним стоял, ухмыляясь, смуглый мальчишка с лицом итальянца — Мигель. А за спиной Дана маячила его сестра. И, по совместительству, единственная девочка в компании. Вроде бы Мэнола. Та ещё оторва…
Дан со Стариком прибыли вчера днём, и только вечером в номаде узнали, что они здесь остаются. Так что ещё полдня мальчик мог спокойно наблюдать за жизнью номада. А теперь спокойствие, похоже, закончилось…
— Девять, — осторожно ответил Дан.
Конфликтов с местными мальчишками ему не хотелось. У него была цель и желание её достичь. А глупые ссоры в его планы совсем не входили.
— Что он там проблеял? — ехидно уточнила сестра Мигеля за спиной Дана.
— Де-е-е-евять! — передразнил один из мальчишек.
Ну да… Знакомство с местными детьми у Дана проходило не слишком удачно. Несколько минут назад Старик отправил его с ведром помоев к мусорной яме, рядом с отхожим местом. Рядом никто, по понятным причинам, не жил, и взрослых поблизости не наблюдалось. Если случится драка, Дану не смогут помочь. И мальчик начинал подозревать, что детишки его здесь специально поджидали…
— Чего хмурый такой? — посопев носом, спросил Иоганн. — Мы тут хмурых не любим!
Робко улыбнувшись, Дан хотел объяснить, что просто ещё не привык к номаду. Но при виде его улыбки мальчишки начали смеяться, и он понял, что его банально развели… Улыбнувшись по приказу, Дан сам поставил себя в подчинённое положение. И как это исправить, он теперь не знал. Мальчик постарался вспомнить, что там говорил Старик, но всё, что приходило в голову: «Касадоры — люди открытые…».
«И что, в драку лезть? — уныло подумал Дан, и улыбка его сразу стала грустной. — А что? Это выход!».
Иоганн обвёл торжествующим взглядом друзей, а затем снова повернулся к новенькому, который всё ещё робко улыбался. Что-то насторожило белобрысого в улыбке этого странного Дана, но что именно — он так и не успел понять. Дан ударил его, и этот удар оказался на удивление сильным. От неожиданности белобрысый сел на пятую точку и еле успел прикрыться руками от летящей в лицо ноги…
— Эй! — возмущённо крикнул Иоганн, ведь по плану драку должен был начать он.
— Остынь, новенький! — попытались прийти ему на выручку Мигель и Мэнола.
Нога резко свернула с пути и влепилась Мигелю в пах. Взревев от обиды за брата, Мэнола вцепилась ногтями в лицо Дана, оставляя глубокие царапины на коже. А тот в ответ крутанулся и больно «клюнул» её лбом в лицо. Мэнола развопилась ещё больше, но временно вышла из драки, держась обеими руками за нос.
Дело было плохо… Иоганн вскочил на ноги и, размахнувшись, изо всех сил врезал наглому новичку в бок. От боли тот согнулся, а белобрысый быстро зашёл со спины и провёл рукой захват за шею. Обычно — после такого-то! — его противники начинали биться и хрипеть, но тут что-то пошло не так: руке было больно. Очень больно!..
Иоганн не сразу сообразил, что мелкий Дан вцепился ему в руку зубами. И всё глубже прокусывает предплечье… Гадство!..
— А-а-а-а!.. — завопил Иоганн.
— Челюсть ему разводи! Челюсть! — закричал Вульф, кидаясь на помощь другу.
Но прикоснуться к зубам новичка он сразу не решился. А всё потому что тот натурально на него зарычал, не отпуская руку Иоганна, который уже начинал подвывать от боли и страха.
— Вот отморозок! — выдала Мэнола, хватая с земли камень и размахиваясь, чтобы приголубить новенького по голове.
— Это что, мать вашу, тут такое происходит!? — из отхожей кабинки появился Рональд Айвери собственной персоной. — Ты, мешо, что, решила убить его?
— Но он!.. — начала Мэнола.
— Он сейчас Гану руку отгрызёт! — пожаловался Мигель, указывая на Дана, который продолжал сжимать челюсти.
— И правильно сделает! — рявкнул Рональд, подходя к детям. — Эй, парень, а ну-ка разжал зубы, а то выбью!
Драться с главой номада в планы Дана не входило, и он нехотя отпустил Иоганна, который отскочил от него и завыл, зажимая укус, из которого хлестала кровь. Покусанный мальчишка хотел было куда-то кинуться, но Рональд Айвери остановил его, схватив за плечо.
— Стоять, Ган! Всем стоять и слушать меня! — и дети застыли, уставившись на главу номада. — Что, думали, раз вас много, то вам ничего не грозит? Думали, вшестером на одного — это весело?!
— Я ща кровью истеку! — пожаловался Иоганн, баюкая руку.
— Не истечёшь, тебя запорят раньше! — усмехнулся Рональд. — А теперь слушайте меня!.. Сейчас вы все дружной толпой отправитесь к дяде Джону Грину. И скажете ему, чтобы по десять розог каждому всыпал, да от души!.. Ясно?
— Ясно, — унылым хором ответил дети.
— И чтоб без обмана! Я проверю!.. — Рональд погрозил кулаком драчливым недорослям. — И если обманете, тогда прилетит больше… И уже от меня! Всё ясно?
— Ясно, — грустным хором ответили ему провинившиеся.
Рональд удовлетворённо кивнул и отправился по своим делам. Мальчишки молчали, переглядываясь и невольно косясь на Дана. Первой нарушила молчание Мэнола.
— Ну и чего ты, новенький, кусаться-то начал? — спросила она.
— А чего вы все вместе драться полезли? — мрачно поинтересовался он.
— Так мы растерялись… — заметил Мигель. — Ты вон как Гану влепил!
— А он меня, конечно, бить не собирался, да? — в голосе Дана прорезался неприкрытый сарказм, который уловили все. Хотя и не все они ещё знали такое мудрёное слово, как «сарказм».
Иоганн засопел, потому что, глядя на странную улыбку новенького перед дракой, как раз и собирался ему врезать… И тот гнусно опередил его буквально на секунду. Обидно, да!..
— Сами на драку нарывались… Сами растерялись… И сами бить меня решили… Теперь ещё розги из-за вас получать! — буркнул Дан и поднял с земли ведро, которое, к счастью, успел опустошить перед потасовкой. — Где этот метен Грин?.. Пусть уже побыстрее высечет.
— Пошли, провожу… — усмехнулся Вульф. — Это же мой дядя!
— В самом деле, пошли, — буркнул Иоганн, зажимая рану на руке, а потом ухмыльнулся. — А ты знаешь, новенький… Ты нормальный парень! Хоть и отмороженный слегка! Но у нас и Мэнола тоже ку-ку!
— Эй! Я вообще-то тут! — обиделась девочка.
— Ладно-ладно! — ухмыльнулся Иоганн. — Прости, Миг, но твоя сестра сегодня потеряла первенство в отмороженности! Она просто бьёт чем попало, а Дан ещё и лыбится при этом!..
— Ага, пока не кусается! — ответил Мигель. — А когда кусается, то рычит…
Группа детей потянулась навстречу своему наказанию, а Рональд, наблюдавший за ними издалека, усмехнулся и двинулся к фургону Старика. Старый касадор как раз сидел у двери и чистил револьвер.
— Здравствуй, дружище! — приветствовал его Рональд, присаживаясь рядом.
— Здравствуй-здравствуй! — ответил Старик. — Мелкого моего не видел? А то он что-то помои потащил к яме, и давно его не видно…
— Он знакомится с нашей мелюзгой, — ответил Рональд с усмешкой. — Уже пошли от Грина по жопе получать!..
— А-а-а! — понимающе протянул Старик. — Как он себя показал?
— Наши придурки на него всей толпой кинулись! — ответил Рональд. — Так что пришлось вмешаться… Но вроде дрался ничего. И укус у него хорошо поставлен!
— Укус? — встрепенулся Старик. — Укусам я его не учил…
— Да зачем этому учить? — удивился Рональд и засмеялся. — Умение рычать и кусаться — это от матушки-природы.
— Ну, стало быть, познакомился… — Старик тоже начал посмеиваться.
— Познакомился. Станут потом друзьями — водой не разольёшь… — кивнул Рональд. — И да, прости, что вчера при всех не сказал. Я очень рад тебя видеть, дружище!
— И я, Рональд, — кивнул старый касадор. — И рад уже где-то осесть… Устал я, Рон…
— Верно! Вместе мы ещё горы свернём… — кивнул Рональд. — Ну и денег поднимем, куда же без этого?
И старые друзья радостно засмеялись.
А вдалеке залихватски свистнула розга, и получавший наказание Дан едва удержался от крика. Сжимая зубы, он молча вытерпел всю порку и, только услышав вопли других детей, понял, что мог бы и не сдерживаться…
Впрочем, Дан сильно бы удивился, если бы узнал, что у него уже складывается репутация. А ещё больше удивился бы, когда узнал, какая именно. Но тогда он всего этого не понимал. И даже не думал о таких вещах…
Его волновало только одно: как бы поменьше говорить и никому не показывать, какой он странный. А для этого можно и драться, и кусаться, и требовать себе поводья фургона. Он должен был стать местным, слиться c жителями Эрфы, чтобы его тайну по-прежнему знал всего один человек — Старик…
Сложно смотреть, как гибнет надежда в глазах человека. Особенно, в глазах человека, которому ты не желаешь зла. А если он при этом ещё и совсем молод…
Больно понимать, что ничем ты ему не можешь помочь. Но ещё сложнее смотреть, как умирает надежда у человека, которого ты искренне полюбил. Вот поэтому Старику всегда было тяжело приезжать с Даном к кораблю…
Материалов не было… Не доросло ещё общество на Эрфе до тех технологий, что использовали земляне. Дан, конечно, сразу предположил, что некоторые материалы не получится разыскать, потому что они составные, и сделать их в условиях Эрфы невозможно. Но раньше хотя бы была надежда, что получится найти им замену…
И каждый раз оказывалось, что либо эти материалы просто фантастически дороги, либо их фантастически мало, либо в свободной продаже их нет! Раз в два года Дан со Стариком покидали номад и ехали сюда, к кораблю «Арго». И каждый раз пожилой касадор видел в глазах воспитанника тоску и уныние. Очередной невыполненный пункт… И ещё два потерянных понапрасну года…
От мальчишки, полного надежды и планов, осталась бледная тень. А вернее, грустный молодой человек с очень умными глазами. В каждый свой приезд он подолгу оставался там, куда Старик старался не заходить — в медицинском отсеке. Там, в прозрачных медицинских капсулах, лежали два трупа с раздробленными ногами и тазом. Мужчина и женщина. Елена и Евгений. Родители мальчика Дана.
Они не менялись с годами. Их тела, как понял Старик, были прямо вот натурально трупами. Но их мозг всё ещё жил. Скованный специальной питательной жидкостью, которая проникла во все клетки мозга и не позволила образоваться кристалликам льда. Пока не позволила… Но прошло уже две трети отмеренного им срока.
Дан всегда говорил, что просто проверяет показания капсул. Но Старик знал, что его подопечный плачет. И каждый раз это был всё более беспомощный плач…
Деньги не сыпались на них золотым дождём, а нужные материалы и не думали находиться. Робот Пал сумел установить солнечные панели и ветряки, которые удалось восстановить после крушения. Но той энергии, что они давали, едва хватало на поддержание работоспособности корабля. Водород копился медленно, и пока его не хватило бы даже на взлёт с планеты Эрфа.
Иногда Старик мечтал, что когда-нибудь увидит это… Но в глубине души понимал, что ничего у Дана не получится. Парнишка застрял на Эрфе — и застрял в образе сурового касадора. Застрял навсегда. Если Земля и выслала поисковые группы, то никто не нашёл червоточину, через которую корабль проник в систему Эрфы. Никто к ним не прилетел.
А если и прилетели, то не нашли «Арго». Слишком слабым был сигнал аварийного маячка. К тому же, Дан и Старик так замаскировали корабль, что теперь снаружи виднелся только песчаный холм, который робот Пал периодически обновлял.
— Ты мог бы продать технологии… — напомнил Старик, когда Дан вышел из медотсека и сел на старый пластиковый стул. — Одна только технология электричества и изоляции сделала бы тебя почти всемогущим нуворишем.
— И навсегда закрыла бы возможность вернуться на Землю! — вздохнул Дан. — Мы уже проходили это на Земле, Старик… Накачивали деньгами и технологиями страны, которые ими не обладали… Результат так больно ударил по человечеству в конце двадцать первого века, что оправились мы только к концу двадцать второго… Вы должны сами всё открыть.
— Тогда твои родители умрут, — сказал Старик, сознательно давя Дану на больную мозоль. — Умрут окончательно…
— Они умерли в первый раз, чтобы скрыть наш прилёт… — грустно ответил Дан. — Мама точно откажется возвращаться к жизни за такую цену. И поэтому они умрут…
— Не сдавайся! — попросил Старик. — Вдруг получится?..
— У меня теперь новый дом… — Дан посмотрел на своего воспитателя и улыбнулся, как никогда не улыбался за пределами корабля. — Ты и номад Айвери — моя семья. Моя жизнь — Марчелика и Эрфа. Я даже не уверен, что вернулся бы на Землю, если бы получилось починить корабль…
— Почему? — Старик удивлённо посмотрел на молодого касадора. — Если бы корабль взлетел сейчас, и всего бы хватило на вас троих — разве ты отказался бы?
— Да, — твёрдо ответил Дан, снова натягивая личину сурового касадора, с которой давно сроднился. — Отправил бы родителей домой… А сам остался бы… Тот мир стал чужим. Пал!
Поделиться книгой: