Диво дивное

– И бесцветная, монотонная жизнь… Работа-дом-стирка-готовка… И так – по кругу…

– А если ты ошибаешься? Иногда я хожу в театр Оперы и балета, когда на работе бесплатные билеты приносят! И начала ходить в турпоходы, вот собиралась насладиться красотами знаменитого мелового каньона…

Маргоше показалось, что Вик даже ростом стал меньше, стоял сейчас перед ней, как тот сказочный персонаж, который ниже плеч буйну голову повесил. И смотрел на неё исподлобья глазами больной собаки… Это было выше её сил! Отказать в помощи человеку, который хочет спасти больную маму! Для Маргариты, несмотря на крушение идеалов эпохи, некоторые понятия продолжали оставаться святыми, например, помощь страждущим и взаимовыручка. А потом, вроде, Виккентий знает, что делает, безопасность гарантировал опять таки!

До посёлка или, как его называли, хутора добрались за какие-то полчаса. Домик, в котором квартировал Виккентий, был весь увит листьями с проглядывавшими то там, то сям зелёными мелкими ягодками начинавшего созревать винограда. Перед домом росли какие-то фруктовые деревья, скорее всего сливы, Маргоша плохо в этом разбиралась, и тянулись огородные грядки – тоже гипотетически – с помидорами и огурцами.

– Это Иван Аверьянович хозяйством занимается, – прокомментировал Вик, заметив Риткин интерес.

В доме было очень мало мебели: старый диван, обеденный, он же письменный стол, пара табуреток и большая самодельная полка, действительно, с книгами. Ни телевизора, ни холодильника, словом, было видно, что приезжают сюда нечасто и живут недолго. Хотя в доме имелась довольно большая побеленная печь, Виккентий сказал, что зимой он не рискует оставаться в доме с ночёвкой, так как истопник из него никудышный, однажды был инцидент, спасибо соседу, кстати заглянул, откачал.

И ведь что интересно, именно в то время у Виккентия и проснулся интерес к проблеме перемещений во времени. И как-то, кстати, разбирая какой-то архив, принадлежащий всё тому же Свято-Успенскому монастырю, Виккентий наткнулся на один прелюбопытный манускрипт, повествующий о сатанинских опытах некоего Ксенофонта, послушника, дерзновенно посягнувшего, поддавшись дьявольскому искусу, отправляться в будущее, дабы узнать судьбы Родины да и свою заодно. Чем закончились его эксперименты, в той, сохранившейся, части документа не было ни слова. Зато весьма подробно был прописан сам ритуал по временному перемещению, с указанием и заклинаний, и места старта, и времени проведения, так называемой процедуры. И именно периоды полнолуний требовались, и именно Дивногорье служило «вратами» в другие эпохи.

А когда Вик узнал о существований стены Заклинаний в замке хазарского тудуна в Маяцкой крепости, якобы помогающей обретать здоровье, силы и даже бессмертие, у него сразу же возник план – пробраться в средневековье и скопировать со стены эти руны. И вот сегодня был второй и последний день в этом месяце, когда это возможно было осуществить.

Всё это Виккентий рассказал Марго таким будничным тоном, будто речь шла не о путешествии в другую эпоху, а о поездке в соседнюю область. Видно, и к чудесам можно быстро привыкнуть. Только у Ритки по-прежнему по спине бегали эти самые мурашки и под ложечкой было какое-то тянущее ощущение.

– Так, смотри, это план крепости, а вот это – помечено крестиком – стена с магическими рунами, – и Вик очень подробно, даже, как подумалось Ритке, дотошно начал инструктировать её о предстоящем визите в прошлое тысячелетие.

Затем он предложил потренироваться в копировании странных, затейливых рунических знаков, что у Маргариты очень ловко получилось: рисовать она любила с детства, даже посещала изостудию, где вдоволь накопировалась всевозможных гипсовых голов и фрагментов античной архитектуры. Но это было далеко не всё, что Виккентий приготовил для неофитки – Маргаритки.

Оказывается, во время ритуала она должна будет мысленно представлять, что идёт по коридору с множеством дверей и мысленно открыть нужную, которую ей укажет Вик. Но перед погружением нужно будет подышать дымом от курящихся трав, ну, курить – то будет он сам, а вот ей просто нужно будет глубоко вдыхать этот дым. Короче, Маргарита, выслушав всю эту ахинею, твёрдо заявила, что участвовать в забавах спятившего профессора-наркомана она не собирается, благодарит за оказанное доверие, но…

– Если даже ты, ТАМ побывавшая мне не веришь, что же говорить об остальных?

Дверь, скрипнув, приоткрылась.

– Викеш, я тут за тебя телеграмму получил, почтальонка Наташка мне наказала тебе найтить срочно, – вошедший был невысоким, уже в летах, мужичком, с абсолютно лысой головой, но небольшой бородёнкой и свисающими, как у Тараса Бульбы, усами. Виккентий, прочитав текст телеграммы, отошёл к окну и уставился в него невидящим взглядом.

– Что? Случилось чего? – Аверьяныч не выдержал повисшей паузы.

– Маму ночью по скорой отправили в больницу, подозрение на инсульт, видно, проклятое полнолуние как-то спровоцировало приступ… Нужно возвращаться в Москву…

И тут Марго поняла, что просто обязана помочь Виккентию в осуществлении его безумной затеи, пусть даже имеется всего- навсего малюсенький и призрачный шанс на спасение – спасение самого дорогого человека – матери. Ну, не сможет она спокойно спать, да что там спать – жить, если по её вине кому-то будет плохо! Если именно из-за её отказа всё задуманное Виккентием рухнет, похоронив последнюю надежду…

– А как далеко до Маяцкой крепости, не пора ли выходить?

Вик опять смотрел на Маргариту тем пронизывающим насквозь взглядом, как тогда у костра.

– Если я уеду на вечерней электричке, то у меня будет шанс успеть на ночной поезд в Москву, а следующим утром быть в больнице у мамы…

– А если сегодня ночью мы добудем нужные руны, и ты проведёшь ритуал на исцеление, то через день будешь обнимать свою маму, которая вдруг почувствует прилив сил и будет печь для тебя пирог от радости, что сынок вернулся цел и невредим, – теперь Ритка уговаривала растерявшегося Виккентия.

Ничего не понимающий Иван Аверьянович переводил взгляд с Вика на Маргошу. Но все объяснения было решено отложить на потом, тем более, что время поджимало, белая круглая луна начала уже свой небесный обход.

Несмотря на довольно поздний час, вокруг чувствовалось присутствие всевозможных обитателей лесов и полей: пару раз чуть ли не из-под ног выскакивали степные сурки, одуревшие от дневной жары, в воздухе бесшумно скользил луговой лунь, а сверчки и цикады просто устроили состязание, кто кого переорёт! И никогда в своей жизни Маргарита не видела столько светлячков, рассыпанных по меловой дороге, по которой они подходили к месту, где некогда стояла грозная крепость.

– Нам нужны четыре элемента стихий: вода, земля, воздух и огонь, – Виккентий присел на корточки, доставая из пакета фляжку, спички и связку каких- то сухих трав. – И лучше нам будет материлизоваться у самой стены, в крепости, чтобы не тратить ни силы, ни время на преодоление рва с водой… Да и потом, вряд ли нам удастся объяснить, с какой целью мы припёрлись в полночь на территорию, так сказать, режимного объекта.

– Послушай, Вик, – Маргарита первый раз назвала мужчину по имени, – а каким образом мы оказываемся в одежде соответствующей эпохи?

– Нужно просто представлять себя в нужном одеянии, у тебя, кстати, в прошлый раз всё хорошо получилось, никто не стремнулся.

Марго вспомнила, что, действительно, она вчера (о, Господи, а кажется, что всё это было в прошлой жизни) внимательно разглядывала костюмы веселящейся у костра молодёжи в момент своей невольной телепортации. Значит, просто нужно вспомнить, какого фасончика была на ней вчера юбочка. Хотя, ну, реально, в джинсах было бы удобней! Ладно, разберёмся…

Виккентий раскурил самокрутку, предварительно набив её теми сухими травами, из которых Ритке был известен только дурман, и окутал её душистым облаком:

– Глубоко вдыхай, представляй, что идёшь по длинному коридору и …

Марго слышала голос Виккентия, послушно пыталась представить себя в школьном коридоре, с классными комнатами слева и большими вечно пыльными окнами справа. Она чувствовала, что её ведут куда-то за руку, и вот перед ней распахивается дверь, за которой почему-то темно. И ощущение, что она находится в подвале: спёртый и сырой воздух, гулкое эхо от шагов и пронизывающий холод – совсем, как в пещерном храме в Больших Дивах…

Явно, это помещение не было жилым, выдолбленное в меловом массиве, оно представляло собой какую-то кумирню или молельню: вдоль полукруглой стены рядком стояли невысокие фигурки каких-то неизвестных божков, некоторые чем-то напоминали тех, найденных в камышах, такие же раскосые и пузатенькие. А напротив – громоздились сложенные пирамидкой известняковые блоки, сверху донизу покрытые этими самыми магическими рунами.

– Всё – за дело! – Виккентий сунул Ритке фонарик и тетрадку с карандашом. – Твоя правая сторона, а я продолжу начатое слева.

Маргарита не сразу приспособилась и фонарик держать, и переписывать, держа тетрадку навесу, стоя, постоянно теряя нужные знаки. Благо, что все руны были отчётливо видны, чёрные на белой стене. И всё же, как она ни старалась, работа продвигалась не так быстро, как хотелось. Эх, как это в фильмах про шпионов, достал замаскированный под авторучку фотоаппарат и всё интересующее переснял! А тут приходится дедовскими методами действовать!

Минут через двадцать в глазах уже рябило от всех этих закорючек, заныло в пояснице от неудобной полусогнутой позы, а вдобавок Ритке вдруг сильно захотелось по маленькой нужде… Ещё пару минут она переминалась с ноги на ногу, а потом… Благо, что широкая и длинная холщёвая юбка как-то прикрыла сей конфуз, но вот растекающуюся по известняковому полу тёмную лужицу, увы, ничем нельзя было замаскировать! Услышав журчащий звук, Виккентий сначала закрутил головой по сторонам, выхватывая лучом фонарика разные фрагменты кумирни, но потом… Спасти Маргошу мог только откровенный цинизм.

– Ну, как говорится, без отрыва от производства…

Виккентий только покачал головой, но в его взгляде Ритке почудилось…уважение! Вот и пойми этих мужчин после этого! Тем не менее, после неожиданного инцидента дело пошло быстрее, видно, адреналин заставил работать организм на всю катушку, обострив все функции до предела. Так что свой объём работ Марго умудрилась выполнить даже раньше, чем её напарник. Свернув тетрадку трубочкой, она уселась на какую-то приступочку возле стены и с любопытством стала осматривать свой костюм: в этот раз это была простая светлая рубаха до пят, а поверх – какое- то подобие фартука-не фартука, юбки с двумя боковыми разрезами более тёмного цвета. В этот раз платка на голове не было никакого, зато лоб закрывала какая-то повязка, стащив которую, Ритка , подсвечивая себе фонариком, разглядела, что была она украшена вышивкой с вкраплением каких- то разноцветных камешков. А вот на груди в этот раз не оказалось никаких бус-ожерелий. Зато на простенькой верёвочке висел деревянный крестик! О, как! Это какой же сейчас у нас век на дворе?

– Вик, а ты не помнишь, когда на Руси христианство приняли?

Наверное, вопрос Ритки показался Виккентию не менее странным, чем недавний её проступок. Но увидев в Маргошиных пальчиках главный символ христианства, он слегка оторопел.

– В десятом веке здесь не было никаких христиан. Хазары, печенеги – это да, язычники, вон их истуканы стоят. А с принятием христианства всё это хозяйство, – Виккентий обвёл взглядом помещение, – было разрушено и предано анафеме. Хотя вандализмом могли заняться и сами кочевники, у них вечно междоусобицы случались. Может, выйти, на разведку сходить?

Однако Марго эта идея не понравилась. Ну, не должна их сейчас волновать политическая обстановка этого захолустья! Тем более что никакого вмешательства с их стороны история не потерпит! А вот поскорее убраться восвояси – самое оно!

– Если я правильно поняла, поставленная задача выполнена, золотой ключик, так сказать, у нас в кармане? Домой?

Только, как Виккентий ни старался, сколько бы раз ни повторял магическую формулу перемещения во времени, как бы ни усердствовала Маргарита, визуализируя возвращение в лагерь на берегу, ничегошеньки-то у них не выходило! Только от дыма раскуренной самокрутки першило в горле и щипало глаза!

– Нам надо выйти наружу, что-то в этом месте препятствует телепортации.

Сказать-то было легко, а вот претворить сказанное… Сколько бы ни искали горе- путешественники выход из кумирни, ну, хоть что-то мало-мальски похожее на него, однако результат, увы, был отрицательным.

– Мы – в ловушке? – Ритка даже не пыталась скрывать своего отчаяния. – Ты, кажется, говорил, что у тебя имеется вариант аварийного возвращения!

– Имеется, только мы вернёмся немного не в тот временной отрезок, а примерно на год- два позже, то есть для всех мы на это время будем считаться как бы без вести пропавшими…

– А ты сам когда- нибудь возвращался таким образом?

– Нет, Ритуль, до сегодняшнего дня у меня не было проколов…

Наверное, это «Ритуль» и послужило последней каплей – слёзы у Ритки брызнули не хуже, чем у киношной Царевны–несмеяны – в три ручья! Она обхватила голову руками и тихонечко завыла, упав при этом на колени и раскачиваясь взад-вперёд. Виккентий всё это время стоял, уткнувшись лбом в каменный блок с рунами, спиной к Марго. Поубивавшись ещё минут пять, Ритка шмыгнула носом и поднялась с колен.

– Так, замурованный, – она попыталась придать своему голосу хоть что-то похожее на оптимизм, – если мы не нашли выхода, это ещё не значит, что его не существует. А если их шаман или, кто там у них был, проникал сюда не через дверь в стене, а через какой-нибудь другой, потаённый лаз, который не должен был быть известен, так сказать, широким слоям населения? Вот сам бы ты, где устроил лазейку, чтобы, например, меня удивить или испугать своим появлением-исчезновением?

Виккентий медленно повернулся к Маргарите:

– Хочешь, поиграем в прятки, постарайся спрятаться в этом замкнутом пространстве так, чтобы я не сразу тебя нашёл, подключи свою интуицию, своё шестое чувство. Только представь, что не я тебя ищу, а злой кровожадный печенег!

Он опять отвернулся к стене, закрыл руками глаза и начал считать: «Один, два, три…»

– Просто детский сад какой- то… – усмехнулась Маргоша.

Стоп! Детский сад! Как тогда Виталик этот из старшей группы чуть не довёл её до инфаркта, когда на прогулке умудрился спрятаться, вскарабкавшись по стойке на шиферную крышу беседки! А она сама сколько раз взбиралась туда же за заброшенным озорниками мячом? Итак, в прятки поиграть захотели, Виккентий Батькович? Будут вам прятки!

И Ритка быстро осмотрела потолок этой чёртовой кумирни, если лаз где- то вверху, то попасть туда можно только с помощью этих известняковых ступеней с рунами! Она ринулась за спиной Вика на штурм этой каменной пирамиды, жаль только, что нельзя было подсвечивать себе фонариком! И…вот оно! Круглое отверстие в потолке, практически незаметное снизу. Ух, ты, даже какие-то ступенечки просматриваются! Тихо-тихо, благо, что на ногах были мягкие кожаные чуни, Ритка начала карабкаться вверх, пока не упёрлась головой в деревянную крышку, закрывающую лаз.

Трудно сказать, сколько времени заняла эта операция, но снизу глухо доносилось: «Восемь, девять, десять…» А потом воцарилась тишина… Как там говорится – гробовая тишина… Ой, как Маргарите было жаль, что не видит она сейчас лица Виккентия! А тот стоял, растерянно озираясь вокруг, в который раз обшаривая лучом фонарика пространство таинственной комнаты.

– Ну, всё, я сдаюсь, где ты?

Однако Маргошка решила, раз взяла паузу, то нужно выдержать её до конца! Осторожно она упёрлась макушкой в заслонку, и она, чуть скрипнув, приподнялась… Пара усилий, и вот она уже на свежем воздухе! Поднявшись на ноги, Ритка машинально отряхнула колени, но… Что такое?! На ней снова были её любимые джинсы и кроссовки! Оказывается, неисповедимы пути… путешественников во времени! Порой бывает, что из тысячелетия в тысячелетие можно пролезть и через нору в земле!

Тетрадка с заветными рунами уютно устроилась в кармане ветровки, так, порядок. Ох, а как же Виккентий! Марго который раз за этот день упала на колени, собираясь поднять крышку, закрывающую люк, ведущий в средневековье, но… ничего подобного под её ногами не было! И вот тут она испугалась по-настоящему. Господи! Ну, зачем ей понадобилось строить из себя Суперменшу! Выпендриться захотелось дуре набитой! И теперь Вик, милый Вик, может остаться в прошлом, а его мама так и не дождётся своего сына, который пошёл на такой риск ради её спасения! А всё потому, что одна глупая и злая тётка захотела по-дурацки пошутить! Поиграть в прятки!

– Ох, да что же я такая несчастная, скольким же людям я ещё принесу страдания! – Маргарита по-прежнему стояла на коленях, размазывая слёзы-сопли по щекам. Ах, как же ей хотелось оказаться вновь в той забытой Богом кумирне, чтобы только Вик был рядом, чтобы только вместе…

– Господи, если ты всё же существуешь, если всё видишь и слышишь, помоги ему, Виккентию, пошли ему чудесное возвращение! Ведь не за богатствами он полез в глубь веков, Господи, о матери любимой были все его думы, не попусти случиться непоправимому!

В молитвенном экстазе Марго и не слышала, как кто-то подошёл сзади и тихонечко стоял, слушая её причитания.

– Ну, просто «Плач Ярославны» – ни больше ни меньше!

От звука знакомого голоса Ритку прямо подбросило вверх! И вот она уже висит на груди Виккентия, покрывая его лицо торопливыми поцелуями. «Спасибо, спасибо, Боженька, люблю, люблю тебя!» А Виккентию и странно, и сладко…

– Ты жив, ты со мной, ох, как же я испугалась, – продолжала бормотать Марго, по- прежнему прижимаясь к груди мужчины.

– Я, когда внизу всё обшарил и тебя не нашёл, знаешь, как испугался! А потом на этих меловых блоках заметил мокрые следы…от твоих чувяк, ну, и сообразил, где ты могла спрятаться… Так что ничего не проходит бесследно!

Ритка смущённо хмыкнула, вспомнив, как оконфузилась в меловой пещере.

– Да, только бы убедиться, что сейчас на дворе тот же год и день, из которых мы стартанули. Ты свою тетрадку-то не забыла в этом склепе? – хоть Виккентий и задавал банальные вопросы бесстрастным и обыденным тоном, руки его в это время нежно, но крепко сжимали Ритку, а его губы и усы щекотали ухо и шею женщины…

– Разве сейчас это так важно? – каким-то чужим, низким и хриплым голосом Маргарита буркнула в ответ на последнее замечание мужчины, своими неожиданно бесстыжими руками ловко расстёгивая ремень на джинсах Вика… Конечно же, как это делается она не забыла, хотя после злосчастного развода и прошло более трёх лет!

Почему-то не к месту вспомнилось, как в школе, на уроках НВП ей нравилось разбирать и собирать автомат Калашникова с завязанными глазами, хотя почему не к месту? Так же темно, так же на ощупь, и ловкими пальчиками – пуговки-застёжки, о, она всё делает правильно, потому что в ладонь ложится тот волшебный атрибут мужского величия, который уже готов к подвигам! До чего же он нежен и беззащитен и в то же время крепок и упруг… Что с ней, почему вдруг колени подламываются, зачем она, падая, так отчаянно цепляется за его руки, тянет тело мужчины на себя, только бы почувствовать своим телом его тяжесть! Только бы погасить, насытить, утишить тот беспощадный огонь, тот бессовестный голод, то безумное томление, которые, как торнадо, взвивались внутри бедной Маргошки! И плевать, что в спину впиваются какие-то камешки и сучки, а запах пота совсем не похож на «Шанель № 5», что напрочь забыто об интимной гигиене и контрацепции – плевать! Зато сейчас Вечность смотрит на них звёздными глазами, зато мощный хор неутомимых цикад подхватывает и вторит их стонам и вскрикам, а ночной летний ветерок спешит остудить-освежить их горящие нагие тела, которые никак не хотят оторваться друг от друга…

– Теперь и умереть не страшно, – шепчет Вик, продолжая нежно касаться своими губами губ женщины, которая в сладкой истоме замерла под ним… Что? Умереть? Ну, нет, дудки! Ритка с неожиданной силой и ловкостью сбрасывает с себя мужчину, вскакивает на ноги и, словно ничего не произошло, начинает натягивать одежду.

– Вот все вы мужики одинаковые: герои и рыцари, пока крепость не сдалась и мягкотелые ленивцы, когда вам кажется, что бастионы пали! Ты разве забыл, зачем нырял вглубь столетий, кто ждёт твоей помощи? Или всё это глупая мистификация с целью пустить мне пыль в глаза?

Такие вдруг пододонные силы заколобродили в теле женщины, впору – на коня и в атаку впереди эскадрона! Но Виккентий вновь повторил странную фразу:

– Только бы всё сошлось: и год, и день…

Однако Марго занимали совсем другие вопросы:

– Как думаешь, что ближе: лагерь или твой домик?

– Ни то, ни другое – мы идём в монастырь, – Виккентий тоже торопливо оделся. – Именно там хранятся привезённые из крепости артефакты с рунами. Теперь-то мы сумеем восстановить записи и провести ритуал.

– Так, может, ты и без меня справишься?

– Боюсь, что одному мне придётся провозиться очень долго. А у тебя так ловко всё получалось! Теперь то, что мы переписали, нужно перенести на стену со старыми записями – получится новая стена Заклинаний. Ведь ты мне поможешь?

Как будто у Марго был выбор!

– Давай только перед дорогой ополоснёмся в речке, у меня такое ощущение, что я не мылась лет несколько!

Удивительное дело, ещё день назад она стыдливо пряталась в прибрежной поросли, когда во время утреннего купания ей почудилось чьё-то постороннее присутствие на берегу. А сейчас, ничуть не стесняясь, они вдвоём плескались у берега, сопровождая процесс купания различными интимными ласками. Ни дать ни взять Адам и Ева в Эдеме!

…Только вскоре последовало изгнание из Рая и возвращение на грешную Землю.

Когда они подошли к Свято-Успенскому монастырю, уже было достаточно светло, и первые птицы, скорее всего, как предположил Виккентий, горихвостки, пробовали свои затейливые голоса.

– Однако игумен Парфений молодец! Смотри, за два-три дня как монастырь подновил!

Но когда на колокольне вдруг зазвонили колокола, Вик остановился, как вкопанный. Он понял, что за такой короткий срок невозможно было отреставрировать полуразрушенную колокольню, привезти и поднять колокола! Для подобных работ в то Перестроечное время конца второго тысячелетия требовался не один месяц, а скорее даже – не один год! От внезапно нахлынувших мыслей и догадок у Виккентия подкосились ноги, очень грузно он плюхнулся на обочину дороги, примерно также как Марго недавно, обхватив голову руками. Как-то предпринятая авантюра в одночасье утратила свой смысл, лишив его последних сил.

– Мы опоздали? – до Маргариты тоже стало доходить, что «неладно что-то в Датском королевстве», только рассудок отказывался принимать то, о чём предупреждал её Вик. Но может быть, прошло не так уж много времени, ведь по-прежнему лето, и по-прежнему побаливает грудь, как бывает у неё за несколько дней до месячных… А новая колокольня – что ж, может, какой спонсор раскошелился, сейчас это модно – повышать свой политический рейтинг подобной благотворительностью.

– Нам надо как можно быстрее встретиться с игуменом монастыря: он один в курсе моих экспериментов, – Виккентий почти бегом ринулся к монастырским воротам.

Но уже шла заутреня, и лезть сквозь толпу послушников и прихожан было бы неправильно. Оставалось терпеливо ждать на улице, тем более что внешний вид Маргоши был совсем не подходящим для посещения храма. Но почему же так подозрительно по-праздничному звонят колокола, что же празднует церковь? Вик всё-таки ушёл внутрь, на разведку, так сказать. Каково же было изумление Маргариты, когда вернувшийся мужчина сообщил ей, что колокольный перезвон творится в честь Рождества Иоанна Предтечи, Крестителя, прозванного в народе Иваном Купалой.

– Блин, ну, просто « День сурка» какой- то, – Ритка вспомнила фильм, который она недавно смотрела в видеосалоне. В этом фильме незадачливый герой каждое утро просыпался в одном и том же дне и никак не мог перейти в следующий.

Гораздо позже, когда они сидели в монастырском саду с игуменом, с которым чуть не случился сердечный приступ, когда он увидел пропавшего бесследно три года назад Виккентия, им пришлось выслушать печальную историю, как друзья-товарищи по совместному отдыху обыскали все окрестности, естественно, подключив и милицию, и водолазов. Узнав, что их не было в реальности целых три года, Марго залилась в который раз слезами. Мысли беспорядочно метались и скакали в голове, норовя разнести череп вдребезги!

Наверное, Парфений по безумному взгляду женщины понял, что, прежде всего, путешественникам во времени нужно поесть и хорошенько выспаться, а уж потом думать-гадать, как быть да что делать дальше.

Ну, если какую-то еду Маргоше и удалось запихнуть в себя, то вот поспать-то у неё не получилось совершенно. Беспокойство и волнение по поводу, как там её мама и сынок, просто не давали ни на минуту сомкнуть глаза. «Боже мой, ведь Кирюшке-то уже восемнадцать, учится он или в армии? А вдруг уже женился? А мамуля, она-то, как перенесла, весь этот кошмар? А главное, как воспримет моё возвращение, где-то писали, что внезапная радость может убить так же, как и внезапное горе. Надо же будет как-то подготовить её к моему появлению, а потом как-то и объяснить моё отсутствие… Господи, а мама Виккентия? Как она, жива ли? А Маринка? Бедная, сколько неприятностей я ей принесла, называется – не делай людям добра! Вывезла в кои веки подружаку на пленер, а та умудрилась заблудиться … во времени! Так, но если Виккентий смог забросить нас в средневековье, то неужели он не сможет отправиться в не столь отдалённое прошлое, скажем трехгодичной давности. Или непременно нужно ещё и полнолуние? Ну, почему он так спокойно спит! Вот все они мужики такие: набедокурят и дрыхнут, как ни в чём не бывало! А тут мозги закипают!»

И всё же усталость одержала верх над волнениями, и Маргарита провалилась в спасительный сон, как в детстве, свернувшись клубочком и положив под щёку руки. На удивление, ей снилось что-то светлое и радостное: то ли утренник в детском саду, то ли отдых на море со школьными подругами… Так что проснулась она от своего же собственного смеха.

Виккентия уже не было в келье или, может быть, в комнате для гостей? Уж неизвестно почему, но игумен решил поместить их на отдых в одной комнате, хотя у каждого и был отдельный топчан. И – о, счастье – имелась и туалетная комната, надо сказать, вполне современная! Что ж, монахи тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо. Отсутствие Вика совершенно не расстроило Марго, почему-то она была уверена, что мужчина занят решением проблемы с их неудачной телепортацией.

И тут вновь зазвонили колокола! Начиналась вечерняя праздничная служба. Ритка, хотя и была крещёной, но назвать себя прилежной прихожанкой не могла. Да кто вообще мог это сделать в так называемую эпоху разгула развитого социализма? Короче, абсолютно безграмотная в религиозном отношении Маргарита так прониклась колокольным благовестом, что вполне осознанно опустилась на колени и, с упоением крестясь, начала бормотать, как ей хотелось думать, слова молитвы. О чём была эта молитва, конечно же, можно было легко догадаться.

А Виккентий, оказывается, времени даром не терял. Так уж получилось, что известняковая глыбка с сохранившимися рунами, привезённая из Маяцкой крепости, была вмонтирована в стенку какого-то подсобного помещения на заднем дворе монастыря. И это, конечно же, было очень кстати: чем меньше посторонних глаз, тем спокойней. И вот теперь ему и Маргарите под видом реставрационных работ и предстояло попытаться восстановить первоначальный вид стены Заклинаний. А уж потом, проведя этот злополучный ритуал на исцеление, доброе здравие и долголетие, можно было подумать и о телепортации в свой год, тем более, что времени до следующего полнолуния было предостаточно. Только бы всё получилось, как было изначально задумано!

– И ты думаешь, я целый месяц смогу спокойно жить-поживать, не зная, как там моя семья?