Диво дивное

– Где это вы, мадам, шлялись?

Если честно, вопрос был не праздным – мокрые треники и футболка, исцарапанные осокой руки и щека, следы подсохшего ила и глины на ногах и даже на лбу – наводили на определённые мысли. Словно в своё оправдание, Марго протянула Ольге чудо-подвеску:

– Зацени, Оль, что я нашла в камышах.

Ольга долго вертела подвеску в руках :

– Слушай, это надо Вику показать, это он какой-то там магистр и бакалавр, шарит в древних культурах и религиях… Ничего, ночью не беспокоил? – резко сменила она тему.

– Так это ты его ко мне подложила?

– Прости, дорогая, но к себе я не могла – вряд ли мой Николаша меня бы понял, поэтому и сделали, так сказать, родственный обмен: Мери – ко мне, Вик – к тебе. Да ладно, он мужик хороший, хоть и заросший весь. Рассказывал, что друзья – киношники как-то приглашали его консультировать во время съёмок какого-то исторического фильма и даже сняли в нескольких эпизодах, причём, практически без грима, уж такая подходящая у него внешность оказалась! -рассказывая, Ольга продолжала хлопотать у костра: засыпать в кипящую воду вермишель, нарезать свежие огурцы и зелёный лук в алюминиевую миску.

Постепенно к костру стали подтягиваться и остальные. Как и предполагала Маргоша, у многих был весьма неприглядный вид. Правда, и сама-то она была далека от…

Хозяйственная Ольга быстро навела порядок, ликвидировав в массах разброд и шатание. Для начала спровадив всех на речку приводить себя в чувство, а потом, снарядив экспедицию за свежей водой для чая.

Так что часам к одиннадцати народ уже был накормлен – напоен и готов к дальнейшим приключениям. Кстати, Виккентий, как обнаружилось, опять таинственно исчез в неизвестном направлении. То, что палатка пуста, Рита обнаружила, когда всё же полезла за купальником. Правда, никого это известие не удивило, да и не расстроило: все, оказывается, привыкли, что Вик, как кот, приходил и уходил, когда ему заблагорассудится. Чтобы не потерять забавную подвеску, Марго спрятала её в косметичку. «Покажу ему вечером», – почему-то в этом у неё не было сомнений.

Сегодня Мери приготовила для Марго марш-бросок в Малые Дивы, в Свято-Успенский мужской монастырь. Поэтому пришлось заранее запастись платками, чтобы соорудить некое подобие юбок по прибытии на место. Головы-то и так прикрывали банданы.

В этот раз путь до монастыря был намного короче, поэтому женщины решили добраться до места поверху, по холмам, а не вдоль железнодорожных путей. Небо было без единого облачка, только парили какие-то чёрные достаточно крупные птицы. Мери говорила что-то про коршунов. Первый раз в своей жизни Марго увидела знаменитые ковыльные заросли Дивногорья. Нет, в кино она, конечно, видела, как под ветром волнуются колосья на полях, но вот так, воочию, наблюдать, как от малейшего дуновения разбегаются в разные стороны меняющие окраску волны – это была фантастика! Тропинка, по которой шли женщины, была еле заметна в высокой траве, поэтому ноги быстро покрылись какой-то буроватой пылью, стали выглядеть загорелее и стройнее. А в воздухе стоял несмолкаемый треск цикад, вот уж кого жара не берёт! И аромат, непередаваемый словами аромат степного разнотравья!

Монастырский комплекс с церковью, колокольней и хозяйственными постройками лежал у них под ногами. Кажется, так это говорится, если стоишь где-нибудь на высоком месте, а внизу, под тобой – искомый объект. И добраться до него можно лишь, взмахнув крыльями и камнем спикировав с высоты. А можно и не махать крыльями – просто бомбочкой – у-ух! Маргарита в бессильной ярости опустилась в траву. Вот оно – близок локоток, а не укусишь! Тащиться назад по такой жаре ей ну совсем не улыбалось! Тоже мне, Мери, лопухнулась по полной! А та, между прочим, невозмутимо прогуливалась, как казалось Ритке, по краю крутого склона, что-то высматривая внизу, смешно вытягивая шею. Ну, точь-в-точь готовилась к прыжку! Вдруг она присела, подёргала что-то руками, будто проверяя на прочность, и…

Марго успела заметить только Маринкину голову, плавно опустившуюся за край. Вскоре раздался её хрипловатый голос: «Ри – ит!»

Когда та подбежала к обрыву, боясь увидеть самое страшное, Мери уже стояла внизу, у подножия крутого холма, призывно размахивая рукой. Тут только Маргарита поняла, как был проделан этот смелый и безрассудный трюк. Оказывается, почти отвесная стена холма была затянута металлической сеткой рабица, предохраняющей проходящие внизу железнодорожные пути от осыпающихся крупных каменных глыбок. И вот, цепляясь руками и носками ног за довольно крупные ячейки, ловкая, как обезьяна, Маринка и умудрилась спуститься вниз, сократив тем самым обратный путь. И теперь стояла такая вся бравая внизу и ждала, что и Маргоша проявит чудеса эквилибра. Да, по большому счёту, ей было нечего терять, но у неё был несовершеннолетний сын (или дети уже с четырнадцати лет считаются совершеннолетними?). А мама? Как она переживёт потерю единственной дочери, а её выпускная, между прочим, группа в детском саду… Мери погрозила ей снизу кулаком:

– Давай шустрей, жарко же стоять! – и так это прозвучало обыденно, как будто она торопила Маргариту просто встать со стула, а не начать спуск по практически отвесной стене, высотой где-то с трёхэтажный дом! Без какой-либо страховки и гарантии на благополучный исход!

– А может, я всё же в обход…

Несколько отборных нецензурных выражений были ей красноречивым ответом. Между прочим, справедливых и бесспорных. «Ох, Господи, спаси и сохрани!» – пробормотала Ритка единственно известные ей слова молитвы. Встала на четвереньки и начала раком пятиться назад, судорожно нащупывая носками ног отверстия в сетке, а побелевшими от напряжения пальцами цепляясь за прутья.

– Та – да – да – да – там! – торжественно пропела Маринка музыкальную фразу из «Первого концерта» Чайковского, когда Ритка всё же благополучно «приземлилась» рядом с ней.

– Ну, что, теперь в церковь – поставим свечки друг другу за здравие, а потом полезем опять вверх – в пещерный храм Иоанна Предтечи…

Вообще-то Марго принципиально против употребления ненормативной лексики – воспитание там, образование… Но не в данном случае.

– Шедеврально!– сделала резюме Мери, вздохнула и вполне миролюбиво добавила: – Нет так нет, в принципе, этот храм очень похож на тот, в Больших Дивах. Хотя зря ты не хочешь пройтись под сводами, где в своё время сам Пётр Первый хаживал….

Они, действительно, зашли только в церковь, внутри которой были видны следы ремонтных работ, и в которой не было ни души. Совсем недавно весь монастырский комплекс использовался, как туберкулёзный санаторий, и вот теперь, переданный Епархии, постепенно возвращал себе былой облик.

Когда женщины уже выходили из монастырских ворот, всё ещё обвязанные платками поверх шорт, кто-то окликнул Мери. Каково же было удивление Маргариты, когда, обернувшись, она увидела догоняющего их Виккентия. Тот шёл, обхватив руками большой пакет, как оказалось, с овощами и яблоками из монастырских закромов. Оказывается, в Малых Дивах он тоже был известной личностью, а вдобавок – и уважаемой, раз сподобился получить в подарок от монастыря столько вкусностей. И всё это добро он бескорыстно презентовал друзьям – туристам, раскинувшихся лагерем на берегу Тихой Сосны. Всё же было в нём что-то от Иисуса с его знаменитыми пятью хлебами…

По дороге в лагерь Маргоша успела рассказать Виккентию о своей утренней находке, а заодно поинтересоваться, куда это в такой ранний час он ушёл. Оказалось, что и тут никакой мистики не случилось – Вик был дружен с игуменом Парфением и оказывал посильную помощь в восстановительных работах. А помочь ему было чем. Выпускник Московского Государственного Историко-архивного Института, Виккентий, доцент кафедры архивоведения, помогал и восстанавливать утраченную в годы активной антиклерикальной борьбы Страны Советов монастырскую документацию, и создавать новую. Но Маргошиной находкой он заинтересовался и весь обратный путь подробно о ней расспрашивал.

Обед, плавно перетекший в ужин, получился грандиозным: отварной молодой картофель в кожуре, салат из свежих огурцов, редиски и зелёного лука, шпроты и крупно порезанная корейка, сочные красно-полосатые яблоки на десерт и, конечно же, походные сто грамм разбавленного спирта – ради профилактики возникновения простудных заболеваний, а не пьянства для!

На вечер была придумана обширная программа: путешествие в знаменитый меловой каньон с последующим посещением празднования Ивана Купала, которое устраивали на берегу Тихой Сосны представители местного Центра игровых технологий, пришедшего на смену старым добрым пионерским лагерям с их отрядами, линейками, вожатыми. Но, как это обычно бывает, засидевшимся у костра пришлось корректировать свои планы.

Услышав треск петард и увидев взлетевшую ввысь зелёную ракету, ребята поняли, что пора выдвигаться к месту празднования. Вообще-то странным был этот праздник – этакий микст Христианства и язычества! Вроде бы и с Иоанном Крестителем была связь, а в то же время и про ведьм, водяных и леших не забывали! А уж пляски и прыгание через костёр, совместное купание голышом, повальные обнимашки и целовашки – всё это конкретно попахивало чертовщинкой! Ну, да понаблюдать хотя бы со стороны за подобным действом всё же было интересней, чем тупо завалиться спать, тем более что и спать-то совершенно не хотелось. Маргоша залезла в палатку утеплиться перед ночной прогулкой. Диковинную подвеску запихнула в карман джинсов – показать ребятам по дороге.

Факельное шествие, спускающихся с холма по извилистой дороге ребят из лагеря «Славяне» было фееричным. Девушки и юноши, одетые в стилизованные славянские одеяния, с огромными венками на головах, спускались к реке с пением каких-то протяжных мелодий. А на берегу уже вовсю трещали несколько костров. У Марго даже мурашки побежали по спине: уж очень знакомым показалось ей это пение, особенно это заключительное «а-гах»!

Возле самого берега был оборудован деревянный мосток, с которого позднее и спускались на воду венки из трав с укреплённой на распорке горящей свечкой.

И когда их подхватило течение, и они тоже змейкой отправились вниз по реке, у Маргоши даже слёзы полились от умиления… А девушки всё пели и пели… И опять у неё появилось ощущение, что происходящее вокруг относится совсем к другому временному контексту… Вот оно, оказывается, как выглядит это «погружение в историческую среду»! Маргарита тихонечко отошла в сторонку и примостилась на небольшом бугорке. Прикрыв глаза, сквозь ресницы она с интересом наблюдала, как разгоряченная толпа готовилась к прыжкам через немного прогоревший костёр, разбиваясь по парам.

…Когда Вик успел переодеться в эту длинную холщёвую рубаху? А эти порты, с подкатанными до колен штанинами? И венок-то тоже напялил на распущенные волосы! Ну, прям Лель из «Снегурочки»! А какие, однако, в юношеском лагере сочные девицы отдыхают! Вон той, например, лет двадцать пять смело можно дать. Да и идущие следом девицы вполне половозрелые особы. Наверное, это воспитатели или вожатые… У юношей тоже много усатых и бородатых… Молодцы, как хорошо загримировались! И костюмы потрясающие! Сколько труда и сил пришлось приложить родителям, чтоб экипировать своих чад, отправив их в этот лагерь с историческим погружением, где опытные аниматоры старались реконструировать жизнь древних славян и приобщить подрастающее поколение, так сказать, к культурным истокам. Молодцы! Всё на таком уровне, что создаётся полная иллюзия…

– Почто сидишь смурная такая? Не ровен час лешак утянет в глухомань! – Виккентий протягивал ей руку, приглашая к костру. – Айда через кострище скакать, недуги и недолю отгонять!

Ишь ты, как заговорил, Марго с удивлением разглядывала вошедшего в роль недавнего знакомого. Вроде и выпили-то по чуть- чуть, а мужика понесло!

– Да ну, не хочется нарушать гармонию, вносить, так сказать, диссонанс своим внешним видом, – Ритка имела в виду свои джинсы и толстовку с Микки- Маусом. Виккентий смотрел на неё, как-то странно улыбаясь.

– Зело мудрёна на слова, в толк не возьму, что баешь!

Приплыли! Он что грибочков каких галлюциногенных пожевал? Марго резко поднялась с пригорка, на котором всё это время сидела… Ноги запутались в длинном подоле расшитой по низу синими цветами юбки… Глухо звякнули многочисленные деревянные и костяные подвески, висевшие на груди на длинных шнурках… О, Господи! Марго схватилась руками за голову – пальцы ощутили шелковистую ткань какого-то платка, прикрывающего её волосы, концы которого разноцветной бахромой тоже падали ей на грудь! Так, как там сынок говорит, тихо шифером шурша, крыша едет не спеша? Маргарита со всей дури ущипнула себя руку – а-ай!

– Ой, прости Бога ради, – Виккентий подумал, что это он чересчур сильно сжал Риткину руку. – Как же кличут тебя, молодица?

– С утра вроде Маргаритой была или что – для игрищ этих моё имя не подходит?

Казалось, он смотрел на неё целую вечность, потом медленно сдвинул платок ей на затылок:

– Но как…. Ты? Это – невозможно… Частота твоих вибраций не может без подготовки попасть в этот диапазон… Слишком уж мала вероятность…

– Так, Виккентий, или как там тебя, с меня хватит, я – домой! Где Мери с Ольгой? Хотя – плевать, сама дойду, тут по прямой… – Маргарита всё никак не могла понять, что путь домой займёт … лет 800!

– Послушай, пожалуйста, как тебе удалось проскочить этот временной коридор, будем разбираться потом, а сейчас – бегом со мной! – быстрым шагом Вик потащил её за собой к прибрежным зарослям. – Спрячешься здесь, будешь сидеть тихо, ни во что не вмешивайся! Мне же нужно по делу наведаться в Городище, вернусь – заберу!

– Ты что?! Я – с тобой! Хочешь меня бросить здесь? Не выйдет!

Виккентий с силой надавил на Риткины плечи, усаживая её в зарослях – со стороны, ни дать ни взять – греховодники нашли укромное местечко!

– А если ты не вернёшься? – прошипела Маргоша уже в пустоту – светлая рубаха Виккентия мелькала по направлению к кострам.

Когда-то в далёком детстве, в старом добром дворе с его лавочками с пожилыми соседками, с мужиками, забивающими «козла», с выбиванием ковровых дорожек на турниках, маленькая Ритуля со своими друзьями-подругами любили играть в «Казаки-разбойники». Когда, спасаясь от условных преследователей, приходилось прятаться в кустах и среди погребов-сараев, высиживая в укрытии, бывало, и по полчаса. И так сладко замирало сердце, когда погоня пробегала мимо, не заметив тебя за трансформаторной будкой!

«Дела у него какие-то в Городище! Ох, а кто же живёт там, уж точно не дети-подростки из «Славян»! Что же я Маринку не расспросила в своё время? И где она теперь эта Маринка! Да она-то как раз осталась на месте, это вас, девушка, к чёрту на рога занесло!» – машинально теребила она различные подвески на груди.

Уже достаточно стемнело, сквозь густые прибрежные заросли проглядывала яркая луна. До Маргоши доносились звонкие смеющиеся голоса, звуки какого-то музыкального инструмента, отдалённо напоминающие звуки детской дудочки, уханье большого барабана… И вот слух уловил плеск воды, девичий визг и хохот, казалось, что целый отряд, поднимая фонтаны брызг, приступил к купанию. Да так оно и было. Пропев какие-то куплеты типа «сегодня Купальня, завтра Иван – будет лихо, девки, вам», молодёжь приступила к самой волнительной части праздничной ночи. Причём, одна парочка расположилась просто под боком у сидящей в ракитнике Ритки. «Однако мало что изменилось со стародавних времён в этих делах, – усмехаясь, философствовала Марго. – И сопят, и пыхтят, и постанывают, ну, прям, как в немецких порнушках!» Эх, будь она помоложе и поглупей, пугнула бы сейчас этих любовничков! Но кто ж его знает, как эта шалость может аукнуться в будущем? Вот у Бредбери, растоптали какую-то несчастную бабочку в далёком прошлом – и развитие мира покатилось совсем по другим рельсам! А тут – такое дело! Вдруг именно сейчас идёт зачатие какого-нибудь, ну, супер-мупер важного для истории Отечества деятеля! Да и Виккентий строго-настрого приказывал сидеть и ни гу-гу. Где же он бродит-то сейчас? Зачем ему какое-то городище?

Маргарита подняла глаза кверху. Какая же сегодня нереально огромная луна, и впрямь – полнолуние! Светло-то как, прям, хоть иголки подбирай. Уф, даже голова закружилась… Марго опустила подбородок на грудь… О-па! Одна из болтавшихся на шее подвесок слабо фосфорицировала… Что испытала Ритка, когда поднесла поближе к глазам этот артефакт? Удивление? Не-а… В её пальцах уютно разместилась та самая подвеска с двумя обнимающимися голышами, которую она утром, купаясь, нашла в осоке! А может, именно по её вине и сидит сейчас Маргошенька на заднем краешке прошлого тысячелетия! И выслушивает утехи этих древнерусских Ромео и Джульетты! А кстати, что-то они как-то притихли, ушли, может?

– Ри-и-та-а!– голос Мери с его характерной хрипотцой Марго узнала тотчас. – Будешь прятаться – уйдём без тебя! Мы – в лагерь!

Ритка пружиной вылетела из кустов: вся компания не спеша двинулась в обратный путь. Позднее, на упрёки, что её чуть не бросили одну на малознакомом берегу, Мери сухо ответила:

– Так это ты, как пошла через костёр скакать, так куда-то и слиняла… Да и Викеша – тоже. Ты одна, он один… Дело, как говорится, молодое… Кстати, где это ты его потеряла?

Что можно было ей ответить? Ритка засунула руку в карман – фу, подвеска была на месте. А Виккентий?!

Отделавшись каким-то удобоваримым объяснением, чтобы как-то отвлечься от тревожных мыслей, Маргарита стала расспрашивать Марину, что она знает про какое-то городище, как выяснилось, Маяцкое. Где оно находится и что из себя представляет? Но оказалось, что даже такая эрудированная Мери смогла поведать лишь следующее. Что почти тысячелетие тому назад недалеко от Больших Див располагалась крепость, по-видимому, на границе Хазарского каганата. Наверное, выполняла какую-то охранную функцию в условиях древнерусского государства, возможно, собирала дань с проплывающих по Дону судов…

– Да мы с тобой по оставшемуся от крепости валу возвращались тогда, когда пение услышали… Археологи покопались-покопались там, ничего уж такого интересного не нарыли и всё опять засыпали, законсервировали, как говорится.

На сегодня культурную программу решили свернуть, время уже было очень позднее, театрализованного зрелища празднования Ивана Купалы, активного участия в плясках и прыжках через костёр – всех этих забав с лихвой хватило всем, дабы ощутить, так сказать, свою причастность. Даже ночное купание уже никого не прельщало, что уж говорить про поход к меловому каньону! Маргоше, как и всем, перегруженную впечатлениями сегодняшнего дня, хотелось только одного – спать!

Утро следующего дня оказалось пасмурным, в воздухе опять пахло дождём. Опять захотелось домой, принять ванну, выпить чашечку кофе… Марго усмехнулась, вспомнив монолог Кеши-Иннокентия из «Бриллиантовой руки». Очень быстро её мысли потекли по направлению к другому герою – Виккентию. Где он, как он? Вспомнилось вчерашнее пробуждение в его обществе… Почему-то казалось, что с тех пор прошло уже много времени. А события прошлой ночи вообще были похожи на сон. Или и впрямь это был сон?

Рядом зашевелилась Мери, начала выкарабкиваться из спальника. Откинула полог палатки, поёжилась от неожиданной после вчерашней жары утренней прохлады и… Жизнь потекла своим чередом: костёр, очень крепкий – по неосторожности сыпанули слишком много заварки в котелок – чай с сухарями, распределение обязанностей по жизнеобеспечению лагеря, планирование мероприятий на текущий момент – словом, обыденная жизнь обычных туристов- дикарей.

Дальние прогулки по окрестностям сегодня оказались под вопросом, было ощущение, что вот-вот начнёт моросить дождь. Не привыкшая к дискомфорту жизни на природе Ритка снова впала в уныние. Уже не радовали ни чистый воздух, ни близость реки, ни запах костра… Да и сынуля, как он там один, наверняка сухомятничает… Марго было совсем уже решилась заявить Маринке о своём возвращении домой, благо, что все пересадки электричек она хорошо запомнила. Только вот куда это её драгоценная подруга подевалась? О, кажется – её голосок и даже смех!

Мери и Вик шли со стороны арматурного моста. Оказалось, что и на этот раз Виккентий явился с подарками – с десяток линьков болтались на гибком прутике, и опять – полторашка с самогоном – «от Аверьяныча». И пока хозяйственные Маринка и Ольга делали поправки в текущем меню, Виккентий подошёл к Маргоше.

– Предлагаю прогуляться к роднику, как говорится, убить сразу двух зайцев: водички свежей набрать и обсудить вчерашний парадокс.

Мысли об отъезде предательски тотчас же испарились, и Ритка даже уловила в своём голосе подобострастные нотки, когда предлагала хлопотавшим у костра женщинам сходить за водичкой. Маринка внимательно посмотрела на неё:

– Сходи-сходи… – и незаметно показала Ритке большой палец.

Как только палатки скрылись из вида, Виккентий остановился:

– Ну, во-первых, хочу поздравить тебя с благополучной ходкой-возвращением, а во- вторых, хотелось бы услышать, как тебе без заклинаний и обрядов вот так просто удалось проскочить почти тысячелетний коридор. Или я что-то о тебе неправильно понял?

Почему-то на память Маргарите в тот момент пришла глуповатенькая песенка из известного фильма – «Должна быть в женщине какая-то загадка, должна быть тайна в ней какая-то…». Она, как ей показалось, многозначительно вздохнула, загадочно поманила пальчиком Виккентия, приглашая его подойти поближе, а когда тот доверчиво приблизил к ней своё лицо, сделала большие глаза и развела руки в недоумении в стороны:

– Да не имею ни малейшего понятия, как!

Помните немую сцену в «Ревизоре» Гоголя? Если бы кто-нибудь сейчас увидел их – Ритку, замершую с разведёнными руками и Виккентия, наклонившегося к ней, с поднятыми в удивлении бровями, то девять из десяти подумали бы, что парочка репетирует какую-то сценку к вечернему капустнику у костра. Впрочем, Виккентий очень быстро пришёл в себя.

– Так, ты говорила о какой-то найденной странной подвеске, где она?

К счастью, потешные фигурки обнимающихся толстячков по-прежнему лежали в кармане джинсов. Вик долго вертел подвеску, пытаясь по весу определить, из чего она сделана. Наконец, выдал заключение:

– Если её сделали в древности, то явно – какие-то степняки – басурманы, печенеги, например. Смотри, какие у них раскосые глаза и приплюснутые носы.

И тут Марго выдала:

– Вчера ночью эта штука светилась, как фосфорная, когда я ждала тебя на берегу. Я испугалась, что этот свет заметят те – и зажала её в кулаке… А потом услышала, что Мери меня зовёт… А ты, где был ты всё это время?

Виккентий достал из кармана ветровки какой-то листок, сложенный пополам, и протянул его Маргарите. Ей показалось, что какой-то двоечник исчеркал его каракулями:

– Что это?

– Это всё, что я успел переписать со стены Заклинаний внутри крепости. Сегодня второй день полнолуния, я опять пойду туда, но боюсь одному мне не справиться. Только в полнолуние открывается временной коридор. Если я не успею сделать, что задумал в этот раз, следующий подходящий момент случится только через месяц. Мне нужна твоя помощь! В четыре руки нам удастся скопировать гораздо больше надписей. Это – руны. И, возможно, мне удастся восстановить полностью текст заклинания на исцеление от всех болезней и на…бессмертие.

– «Палата №6»!

– Согласен, звучит, как бред, но ты же вчера ночью и сама была там! Так что же мешает и сегодня повторить эксперимент? Неужели в случае удачи ты откажешься жить без болезней долго и счастливо?

– А в случае неудачи?

Виккентий забрал листок с загадочными письменами у неё из рук.

– Надеюсь, что я всё предусмотрел, ну, а в случае аварийного возвращения мы потеряем только около года своей жизни. Но у меня ещё ни разу не было осечек.

Пока Марго и Виккентий набирали воду и возвращались в лагерь, он успел ей поведать о том, что в Свято-Успенском монастыре ему удалось обнаружить каменные блоки, привезённые при строительстве аж в 17 веке из Маяцкой крепости, вернее, из тех руин, которые остались от неё к тому времени. И вот на одном из этих блоков и удалось обнаружить часть рунических знаков, значение которых совершенно не поддавалось расшифровке. И лишь найдя в архивах документ времён Киевского князя Святослава – его письмо к некому Саркелу, в котором он предлагал сохранить жизнь и привилегии хазарскому вельможе, если тот раскроет тайну сохранения долголетия и здоровья, используя силу магического письма, Виккентий и решился на подобную авантюру.

Путешествовать во времени просто так, без цели, ему уже было неинтересно. Это лишь вначале, когда он только узнал секрет подобных путешествий, ему было всё равно, куда и с какой целью отправляться. Лет через пять к познавательному интересу добавился и меркантильный. Но тут было одно строгое НО! В прошлом ничего нельзя было менять! Да и приносить в настоящее из прошлого, а тем более – наоборот, тоже ничего было нельзя. А вот окунаться в толщу времён, чтобы прояснить какую-либо ситуацию в настоящем – это всегда-пожалуйста! Так сказать, выявить причинно-следственные связи каких-нибудь событий было для Виккентия делом чести.

И теперь он всё это рассказывал Марго, потому что ему позарез нужен был этот рецепт исцеления – мама Виккентия угасала от одной из самых загадочных болезней второго тысячелетия – рассеянного склероза. Справиться одному с переписыванием всех имеющихся на магической стене знаков было просто нереально за то время, которое возможно было находиться в чужом временном измерении безопасно для здоровья.

– А почему нельзя всю эту стену Заклинаний просто сфоткать? Зачем такие сложности?

– Ты понимаешь, у меня не выходило телепортироваться, имея при себя кинокамеру или фотоаппарат! А вот бумагу и простой карандаш – вполне. А то стал бы я тебя просить так рисковать!

– Понятно… А что ж ты сразу дело делать не пошёл, а принялся хороводничать?

– Так надо ж было дождаться, когда стража в крепости перепьётся в честь праздничка и не будет так уж дотошно приглядываться к входящим. Да и хотелось проверить, насколько хорошо я вписываюсь в контекст.

Когда они подошли к палаткам, Маринка насмешливо окинула их взглядом:

– Ну, ребят, вас за смертью хорошо посылать. Воду-то принести не забыли?

Уха из линей получилась просто божественной, для Маргариты это яство было из разряда запредельных деликатесов! Рыбный суп на консервах, который готовили в детском саду, просто рядом не стоял с этой густой, ароматной, наваристой похлёбкой, щедро налитой до краёв в походные миски. Да и погода после обеда сменила гнев на милость.

– Ну, что сегодня исследуем каньон? – Мери вопросительно взглянула на Маргошу.

– Нет, Марина, извини, я пригласил Маргариту к себе, обещал показать кое-какие книги по истории… – неожиданно пробормотал Виккентий.

– А-а…– протянула Маринка, – если это так сейчас называется… Удачи в ваших начинаниях!

– И как мне понимать это заявление? – спросила Ритка, когда Мери отошла к Ольгиной палатке в надежде найти там компанию для прогулки.

– Именно так, как оно и прозвучало. Сейчас мы пойдём ко мне наверх, там я растолкую суть да дело, скоординируем наши действия, так сказать, а ближе к полуночи отправимся «на дело».

– Ну, я вижу, за меня всё уже решено? А если я откажусь? У меня дома сын, мама…