Сокровища пыльных подвалов

Наталья Медведская

Сокровища пыльных подвалов

В свои четырнадцать лет Сашка Найдёнов мечтал об одном: разбогатеть. И чтобы сразу, в одночасье. Почти два года он тратил деньги, подаренные на день рождения, карманные и заработанные на различные лотереи. Но удача повернулась к нему спиной, не соизволив одарить и копеечным выигрышем. Однако Сашка не унывал и по-прежнему верил в свою счастливую звезду.

– Все рыжие удачливые, – твердил он друзьям, – вот увидите, мне обязательно повезёт.

Поначалу Богдан и Егор посмеивались над одержимостью друга, но со временем он сумел заразить и их. Какие только планы не зрели в головах подростков. Правда, большинство идей оказывались просто неосуществимыми. Егор, внешне очень похожий на киношного Гарри Поттера, разве что очков не хватало, уговаривал друзей участвовать в викторинах или телешоу там, где разыгрывались большие деньги. Но и тут им не везло: ни одну их заявку не приняли, в шоу не позвали. Спокойный, рассудительный Богдан, выглядевший из-за крупной плотной фигуры старше своих приятелей, предлагал поработать у фермеров:

– Если постараться, можно неплохие бабки сколотить.

– Пфи. Да мы каждое лето на них вкалываем. И что, много заработали? – фыркнул Сашка, почёсывая нос. Несчастная картофелина на его лице без конца подпекалась на солнце и вечно выглядела облупившейся. В отличие от загорелых до черноты друзей Сашка из-за кожи, не принимающей загар, выглядел несколько шелудивым. С его отросшими за два летних месяца рыжими волосами не справлялась ни одна расчёска, они торчали во все стороны и делали его похожим на Антошку из детского мультика.

Полдня друзья просидели в тени виноградной беседки Найдёновых, лениво играя в «козла» и безуспешно изыскивая способы подзаработать.

– А у меня идея! – воскликнул Егор, ловко тасуя колоду карт. Карты порхали, превращаясь то в веер, то в змейку, заставляя завороженно следить за его руками.

– Говори уже, не тяни, – не выдержал Сашка. В его жёлто-зелёных глазах загорелся странный огонёк.

– Смотрели репортаж о находке клада в стене старинного дома?

Богдан с недоумением произнёс:

– Предлагаешь поехать в Питер, полазить по чердакам и помойкам? В квартиры ведь нас никто не пустит.

Егор по привычке провёл языком по щербинке на переднем зубе, хитро улыбнулся.

– Тут ключевое слово клад, будем искать сокровища возле реки. Я у двоюродного брата выпросил металлоискатель. Завтра и начнём.

Огонёк в глазах Сашки потух.

– На местном пляже ничего путного не отыщешь, разве что какую-нибудь бижутерию. Это тебе не море, где отдыхают богатые тётки.

– Не скажи, – не согласился Егор. – Бабушка рассказывала: до революции на реке были оборудованы кабинки, стояли беседки, здесь купались гости помещика Соколовского. Кстати, наше село в честь него назвали.

Алчный огонёк снова засветился в глазах Сашки.

– К чёрту карты. Чего сразу не сказал? С утра бы обыскали берег насчёт золотишка.

Егор замялся.

– Батя обещал отремонтировать металлоискатель, чего-то он не фурычит.

– Ажурные беседки на берегу речки стояли, и песочек беленький Соколовский для своей жены и дочери завёз из самой Италии, – послышался скрипучий глухой голос.

Мальчишки с изумлением вытаращились на древнее существо, всегда тихо и молча сидящее под липой возле крохотного столика. Голос Сашкиной прабабки они слышали пару раз и то очень давно. Все решили, что старуха совсем выжила из ума и разучилась общаться с людьми. Обычно утром баба Катя, опираясь на клюку, мелкими шажками добредала до липы, усаживалась на стул и впадала в дремотное состояние, из которого её ненадолго выводила мать Сашки, поставив перед ней тарелку с едой. Впрочем, ела она мало и неохотно.

– Егорша прав, гости помещика купались в нашей речке, – добавила прабабка.

Сашка приблизился к бабе Кате, заглянул в лицо. На него с насмешкой смотрели прозрачные бледно-голубые глаза, а впавший беззубый рот растянула саркастическая улыбка.

– Бабунь, а ты почему раньше молчала?

– А чего зря языком молоть, – хмыкнула она, – Да и скучно с вами, наблюдать забавнее. Суетитесь, словно муравьи.

Сашка с интересом разглядывал тёмное морщинистое лицо родственницы.

– А мы думали ты того…

Старуха засмеялась каким-то жутковатым механическим смехом.

– Это вы того… Разговоры только о деньгах. Ничего путного и умного ни от вас, ни от родителей твоих не услышишь.

– А не могли купальщицы колье там или диадему какую потерять? – произнёс Егор с надеждой в голосе.

Прабабка усмехнулась.

– Если бы что потеряли, реку бы вычерпали, песок просеяли. Мама сказывала: жена Соколовского уронила как-то в воду колечко, так мужики ныряли, пока не нашли.

Богдан не сдержал разочарованного стона. Баба Катя бросила хмурый взгляд в его сторону.

– Ладно рыжий оболтус размечтался о кладе, или этот дохляк попусту о денежках грезит, – ткнула она скрюченным пальцем в Егора, – но ты-то, почти мужик, должен делом заниматься, а не ерундой.

– Вообще-то мне столько же лет, сколько им, – насупился Богдан. Он стеснялся своей ранней физической зрелости.

Друзья не только жили на одной улице, они ходили в один класс.

Егор же возмутился:

– И вовсе я не дохляк. – Потом решив, глупо обижаться на древнюю старуху поинтересовался: – Если нет смысла искать на пляже, то где тогда?

Бабка пожевала сизые губы и, чуть растягивая слова, словно вела сказочное повествование, сообщила:

– Мама говорила, что семья Соколовских драпала из имения в спешке, в Новороссийск ехали налегке, на двух экипажах. Позже слуги из дома утащили всё, что сумели, но самое ценное пропало. – Баба Катя закашлялась, из горла раздался свистящий звук, будто спускает шина у велосипеда. Передохнув, старуха продолжила: – А ведь сказывали, у помещика много добра имелось. Посуда золотая, серебряная, ковры и много ещё чего. Они не могли увезти это с собой – значит, припрятали где-то в доме.

Сашка изумился:

– И что никто не делал попытки найти эти сокровища?

– Делали. Весь паркет подняли, стены ободрали, чердак вдоль и поперёк облазили. Ничего.

Ребята, окружив старуху, ловили каждое слово.

– Они могли вывезти ценности заранее, – предположил Богдан и покосился на ос, облепивших поспевающие кисти «Дамского пальчика». На всякий случай он отошёл от виноградного куста подальше.

Баба Катя потрясла головой.

– Нет. Дорога из имения на основной тракт только через село. Люди бы увидали. За два дня до отъезда Соколовский рассчитал всех слуг, оставил только трёх самых преданных. Они потом вместе с семьёй скрылись.

– Класс! – подпрыгнул Сашка. – Настоящий клад. Если только его не обнаружили позже.

– Не обнаружили. Иначе я бы услыхала. – Старуха снова пожевала узкие губы. – Подай воды, внучек, чёй-то рот пересох, давно так много не болтала.

Богдан охладил пыл друга.

– Если не отыскали за столько лет, мы и подавно не найдём. Ты же знаешь, дома и в помине нет.

Ещё бы Сашка не знал. Местный народ остатки стен и фундамента помещичьего дома называли развалинами графского замка. Друзья облазили там каждый клочок земли и каждый камешек.

– Мне этот клад покоя не давал – призналась баба Катя. – Хотелось сокровища стране подарить, тогда бы все обо мне узнали.

Богдан съехидничал:

– Тяга к кладам у вас семейная. А вы, бабушка, у помещика работали?

Старуха засмеялась, будто закудахтала.

– Здоровый лоб, а глупый. Мне сейчас девяносто три, родилась в двадцать втором, когда помещика уж и след простыл. А вот мама служила у жены Соколовского горничной. О подвалах рядом с конюшней знали все, а про подвал под домом только свои. Мама о нём случайно проведала. Вот этот-то подвал и нужно сыскать, я не смогла, как ни старалась. Тайну по сю пору хранила. А теперь чего уж секретничать… – Баба Катя махнула рукой и устало закрыла глаза. – Всё. Топайте отсюда. Утомилась я.

На следующий день, захватив инструменты, мальчишки отправились на поиски клада. Дом помещика располагался на холме. Речка Тихая, поросшая камышом и осокой, огибала его по широкой дуге. Поля вдоль речки и вокруг холма до самого села распахали фермеры. Пробравшись сквозь густые кусты орешника, одичавшие фруктовые деревья и колючий тёрн, ребята добрались до развалин. Рядом с камнями выросли деревья, остатки стен оплел дикий виноград, узорчатый плющ и повилика.

– Ни фига себе. Да тут непонятно, где располагались комнаты, а где двор, – посетовал Богдан. – Он уже жалел, что ввязался в это. Лучше бы помог соседу копать картошку, тогда гарантированно бы заработал.

– Да уж. Хорошо америкосам. Идут в библиотеку, а там всегда есть план любого дома, даты рождения и смерти всех жителей села или городка. Тут же можно узнать, открыв пожелтевшую газетёнку, местные тайны и сплетни, – добавил Егор задумчиво. – А у нас не то что план, где точно стоял дом, не выяснишь.

– Ты по фильмам судишь? – скривился Сашка. – Мало ли чего в кино набрешут. Будем простукивать, метр за метром, подвал выдаст себя гулким звуком. – Он в нетерпении поплевал на ладони и ударил ломиком рядом с остатками стены. – Растягиваемся в ряд. Поехали!

Часа через три обследовав изрядный участок, ребята присели отдохнуть.

– Насчёт клада явно полная туфта, – буркнул Егор и подул на пальцы. Ладони горели от ломика, мышцы рук ныли. Ему, физически слабому, приходилось труднее всего. – Вход в подвал это не дверь, а скорее проём, закрытый каменной плитой, иначе бы давно обнаружили. Ну найдём плиту, а как откроем?

– А я вообще не верю, что Соколовский оставил ценности… – начал Богдан, отмахиваясь от назойливых комаров.

Сашка перебил его.

– Точно! Вход закрыли плитой в полу. Посмотрите, прошло больше ста лет, а деревья выросли не везде. Вон на том месте только чахлая трава. Я думаю это и есть подвал. Теперь нужно найти саму плиту и открыть.

Богдан посмотрел на неправильный квадрат земли, покрытый пожелтевшим, высохшим бурьяном.

– Прямо аномальная зона среди зарослей. Двинулись?

Егор заныл:

– Я не успел отдохнуть. Ты, Богдаша, как слон, а у меня тонкая кость.

– Хрен с тобой, отдыхай.

– Сиди, сиди, Егорша, лентяй получит меньшую долю, – припугнул Сашка злорадно.

– Ты сначала отыщи, потом дели, – хмыкнул Богдан и удобнее перехватил ломик.

Они простукали весь квадрат, гулкий стук подтвердил: в низу пустое пространство.

За пять дней ковыряния в камнях вход в подвал они так и не отыскали. Пытались долбить камень, сверлить, но сумели нанести лишь незначительный урон твёрдой поверхности плиты, не более.

– Вот бы сюда динамит или гранату, – размечтался Егор.

– Ага. Умник нашёлся, чтобы вся Соколовка знала, здесь клад ищут, а ещё полиция прискачет и даст по мозгам, – разозлился Сашка. – Я чую клад там. Только надо найти этот чёртов механизм и открыть.

Егор поднял руки.

– Я пас, хотите, возитесь дальше сами.

Глаза Сашки бешено засверкали.

– Ну и вали отсюда. Только потом не завидуй. Хрен я тебе что дам.

Богдан покосился на красного от злости друга.

– Опять заранее делишь? А ты, Егорша, не дури, у тебя башка хорошо варит. Подумай, где механизм могли поставить?

– В полу точно нет. Мы каждый сантиметр облазили, а стен нет. Да не знаю я!

На следующее утро, встретившись у околицы, друзья минут десять поджидали Егора.

– Не придёт он, – буркнул Сашка. – Спёкся.

Богдан присел на траву.

– Придёт. На самом деле он упёртый. Помнишь, как вы тащили меня почти три километра, он ведь тогда не ныл.

Два месяца назад во время похода в лес по грибы, Богдан пропорол острым сучком голень – нога сначала сильно кровоточила, а затем быстро распухла. Друзья, соорудив волокушу, доставили его в медпункт.

Сашка опустился рядом.

– Ладно. Ждём. Пять минут. Не более.

Отсюда с небольшого возвышения открывался замечательный вид на село. Две улицы петляли с одной стороны речки, две улицы с другой. Тихая сверкающей дорожкой делила Соколовку пополам. Издалека новый деревянный мост казался золотым колечком на дрожащей водяной змейке. Среди зелени деревьев, появились вкрапления красного и жёлтого цвета, это первыми встречали наступающую осень калина, берёза и ясень. Богдан очнулся от тычка в бок.

– Тю-ю-ю. Глянь, Егорша с дуба рухнул. Метёлки с собой тащит.

Богдан только сейчас заметил метрах в двадцати от них Егора с тремя мётлами.

Сашка заржал, как конь:

– Попробуем полетать?

– Попробуем подмести, – не моргнув глазом, Егор вручил друзьям по метле. – Будем искать рисунки на камне.