История о том как моя тётя-извращенка стала моей девушкой

– Что? Что случилось? – сонно пробормотала Марисе откуда-то сверху.

Я ударился локтем, лежал морщась от боли на холодном полу, совершенно голый и думал о том, что нам нужен диван побольше, а ещё лучше кровать. За всем этим сексуальным безумием мы оба совершенно позабыли об Акари.

Эта суббота получилось чудесной. Нет, правда! Конечно я уже большая девочка, но ведь я, кажется, говорила, что ни разу не ходила на свидания в парк развлечений. Честно говоря, я вообще не ходила на свидания. Ни разу. Мой брак был заключён по омиай. Отец тогда ещё был жив, собственно он и договорился обо всём. Мне казалось тогда, что я смогу полюбить Такемичи. Может быть, я бы и смогла, даже не смотря на то, что он не считал меня красивой, я бы всё-таки смогла, если бы он сделал хотя бы маленький шаг мне навстречу, хотя бы один маленький шажок. Но он… Хватит о нём! Во-первых, я видимо ещё просто зла на него, во- вторых теперь это уже не важно. Сейчас у меня парень который любит меня! Для которого я самая красивая! С платьем я угадала. Хоть оно и для школьниц, но он сказал, что мне идёт. Он сказал, что я выгляжу как настоящая старшеклассница и чтобы я не переживала. Все парни в парке будут локти кусать, от того что у него такая девушка, как я! А все девчонки сдохнут от зависти! Когда мы смотрелись в зеркало, перед выходом из дома, я снова подумала, что угадала с платьем. Оно такое светлое, свободное, облегает грудь, а дальше свободно ниспадает до колен, в общем милое. Но рискованное, раньше я бы такое не купила, Такемичи не одобрил бы подобного. А он сказал:

– Тебе не кажется, что мы отлично смотримся вместе? И кстати это платье очень тебе идёт!

В общем, он невероятно милый. Если не думать о будущем, то можно чувствовать себе счастливой. Хотя бы сейчас, хотя бы ненадолго! Разве я не заслужила хоть немного? Я всё сносила, я долго позволяла идти этой поганой жизни идти своим чередом, но стоило мне перейти черту и я оказалась в совершенном другом мире. В мире, где я полноценная женщина, которая получает удовольствие от жизни. Вернёмся к нашему свиданию. С утра сбегала, сделать укладку, и стала совсем на себя не похожа. Этакая старшеклассница на первом свидании! Это хорошо, будет скандал, если меня увидят коллеги по работе на свидании с подростком. В общем, я слегка замаскировалась. Выбрать туфли на таких высоких каблуках было страшной ошибкой. Но мне просто хотелось, хоть немного сократить разницу в росте между нами. Мне не хотелось выглядеть младшей сестрой, которую старший брат вывел на прогулку. В результате всю обратную дорогу я ехала на нём, моя грудь прижималась к его спине, а эти проклятые туфли я держала в руках. В поезде я сидела у него на коленях, было уже очень поздно, но немногие пассажиры всё равно смотрели на меня с осуждением! Прямо семейка Такимичи! Идите на хер! Я буду делать то, что хочу! В парке мы столкнулись с одним из моих учеников, он был с родителями. Он не узнал меня, но его мать уставилась на меня, как будто увидела странное животное в зоопарке. Я дёрнула Романа за рукав, и потянулась к нему встав на цыпочки, на своих пыточных туфлях, он взглянул на меня своими серыми красивыми глазами, наклонился и поцеловал, так что сердце у меня едва не выпрыгнуло из груди! Краем глаза я заметила, как эта мамашка отвернулась. Будем надеяться, что она решила, что обозналась, да и уже темнело. Мы как раз направлялись к последнему пункту нашей программы, к колесу обозрения, а у меня после этого поцелуя, внизу стало мокро и горячо. Едва кабина чуть поднялась, как я набросилась на него, словно очумевшая сучка. Мы не поднялись ещё и на десять метров, а я уже заглатывала его член, присев в кабине на корточки и сильно отклячив свою попу. Лаская его пенис, я стремилась взять его как можно глубже, при этом глядя ему в глаза, он так любит. Мне нравится его лицо, я, наверное, не могу оценить его объективно, но он кажется мне красивым. Мне нравятся его глаза, нравиться его рот, мне нравится его член. Когда я поняла, что он готов кончить, я встала, повернулась к нему задом, приподняла платье и сдвинув трусики в сторону села на его пенис. Его член вошёл в меня без малейшего сопротивления, он что-то говорил мне, но я плохо соображала что. В это мгновения, вся я была своей горячей, истекающей соком вагиной, меня, учительницы начальных классов Такаги Марисе не существовало. Кабина раскачивалась и ему, наверное, было немного страшно, я забыла сказать, что он боится высоты. Это так трогательно! Весь этот день он мучился, чтобы доставить мне удовольствие! Но в этот момент я не могла думать ни о чём кроме его члена. Я насаживалась, приподнималась и снова насаживалась, наша кабинка уже опускалась, когда он кончил внутрь меня, так ни разу и не прикоснувшись ко мне, а мне до боли хотелось, чтобы он сжал мою грудь, прищемил пальцами мои соски, но он видимо боялся испортить платье. Через пару движений я тоже кончила, ощущая внутри себя его извергающийся член. Если бы он не подхватил меня, я бы упала прямо на пол кабинки. Я заметила, что из соседней кабины, на нас смотрят широко открытыми глазами, двое школьников. Когда мы выходили, во мне хлюпала его сперма, мне казалось, что я заполнена ею до краёв. Я едва могла идти, и он почти тащил меня на себе. Он нашёл скамейку и сидя на ней я приходила в себя, его сперма горела внутри моего тела. Здесь он заметил кровавую ссадину на большом пальце моей ноги. Несмотря на мои возражения, он всё оставшееся время носил меня на своей спине, так словно я была его дочерью. Мой отец носил меня, так только когда я была маленькой. Недалеко от ресторана, он купил пластырь в аптеке, заклеил мои ссадины, когда его большие руки прикасались к моим ступням, я едва не испытала оргазм. Моё тело стало настолько чувствительно к его прикосновениям, что теперь я стала по-настоящему зависима от него. Я стала его игрушкой, с которой он может делать всё что хочет. Потом мы пошли в ресторан. Это был хороший ресторан. Похоже, что он всё продумал и подготовился. Откуда у него деньги, хотела бы я знать? Конечно у него две подработки. Было три, но от одной он отказался, говорит, что работал там только чтобы убить время, а денег там платили совсем мало. Я лично считаю, что ему лучше было бы сосредоточиться на учёбе! Его желание как можно скорее повзрослеть я понять могу, может быть даже отчасти я в этом виновата, но всё же было бы хорошо если бы он чаще посещал школу. Он ведь такой умный! Он прочитал столько книг! Акутагава, из которого я читала только «Ворота Расёмон», Дадзай, Мисима, Абэ, Мураками, всех японских классиков, о которых я имела только смутное представление, он знал наизусть. Мне учительнице было невыразимо стыдно, что я знаю намного меньше, чем он в этих вещах.. Конечно, я учительница младших классов, но всё равно меня это не слишком оправдывает. В такие моменты наша разница в возрасте как будто совсем исчезала. Он как дважды два доказал мне, что даже выпускникам престижных вузов в наше время тяжело найти работу. Впрочем, я сама прошла через это. В паузе между первым и вторым блюдом, он поставил передо мной на стол коробочку с кольцом. Это было помолвочное кольцо, кольцо какое дарят на помолвку. Я едва не расплакалась, но в тоже время мне стало очень грустно. Сейчас он и, правда, точно ребёнок, который влюбился в старую тётку. Ему кажется, что он будет любить меня вечно. Не хочу сейчас думать об этом! Я взяла кольцо и надела его на палец, на тот самый палец, на котором обычно ношу обручальное. Я не стала напоминать ему о том, что вообще-то я замужем. До станции ему опять пришлось нести меня на себе и потом от станции до нашего дома. На лестнице он взял меня на руки, как принцессу, громко разговаривая и смеясь, мы ввалились в нашу маленькую квартиру, мы были возбуждены. Я возбуждённо вертелась на его руках, мне нравилось, что его левая рука беззастенчиво тискает мою попу сквозь платье, маленькие трусики забились в ложбинку между моими ягодицами, я снова текла. При этом я весело рассказывала о том, как едва не обкакалась на втором году младшей школы прямо на уроке, когда Акарин накормила меня с утра непонятно чем. В подтверждение своих слов я размахивала туфлями, которые держала в правой руке. Дверь открылась, и мы ввалились в нашу квартиру, шумно дыша как после забега. Он от того что подниматься со мной на руках по лестнице было нелегко, хоть он и говорит, что я лёгкая. Я же от того что была уже сильно возбуждена. Едва мы вошли в квартиру, мы нос к носу столкнулись с Акари которая вышла нам навстречу в фартуке, видимо она готовила ужин. Туфли с громким стуком выпали из моей руки. Вот это называется спалиться. Она наверняка присылала сообщения, мне, да и ему тоже, но в этот день мы не обратили на них внимания. Итак, я накрашенная, как школьница, с задранным почти до пояса платьем, так что видны мои трусики, на руках у своего племянника, стиснувшего мою попу, уставилась на свою старшую сестру, как баран на новые ворота. Кажется, он тоже смутился и даже, похоже, испугался немного. Он аккуратно поставил меня на пол. Мы стояли перед Акари, как школьники застигнутые мамашей. И тут я почувствовала, как его пальцы, коснулись моих пальцев, и я вцепилась в него, ища защиты и спасения. Подняв голову, я поняла, что Акари смотрит на наши сплетённые руки.

Мы сидели за кухонным столом друг напротив друга. С одной стороны стола я и Марисе, с другой Акари.

– Что это всё значит? – спросила она строго.

Марисе умоляюще посмотрела на меня. Я стискивал её руку под столом. Мы хватались друг за друга, так словно искали опору друг в друге. Я подумал, что это первая, но далеко не последняя трудность, из тех которые ждут нас впереди. И если даже всего лишь Акари, нагнала на меня такого страха, то о чём вообще тогда можно говорить?! Сжав ладошку Марисе в своей, я вытащил наши руки из-под стола, и положил их так, чтобы Акари их видела.

– Ты что спишь с моим сыном, Марисе? – спросила Акари, обращаясь к сестре.

– Акари, это моя вина, – попытался я перехватить инициативу, так как Марисе молчала

– Заткнись! Я не с тобой разговариваю! Стоило оставить тебя всего на неделю, и ты уже переспал с моей сестрой! – набросилась на меня Акари.

Отлично! Это сработало! Я уже открыл рот, чтобы продолжить вызывать «огонь на себя», как вдруг Марисе, до сих пор не проронившая ни звука, вдруг сказала таким тоном, которого я никогда у неё не слышал.

– Переспали?! Это не совсем верно. Если быть точным мы трахаемся каждый день. Только сегодня я сосала член твоего сына, когда мы катались на колесе обозрения, а потом мы занялись любовью, он кончил в меня и я кончила вместе с ним. Вчера мы занимались сексом весь вечер, моя попа до сих пор болит от его огромного члена! Ты знаешь сестра, что у него великолепный член? Если у его отца был такой же, то теперь я понимаю почему ты вышла за него замуж!

Я впервые видел Марисе в такой разозлённой. Акари молчала, переводя взгляд с меня на Марисе, она выглядела слегка ошарашенной этой вспышкой агрессии со стороны своей всегда спокойной и выдержанной сестры.

– Я прошу тебя покинуть мой дом, сестра, – сказала она, наконец.

– Отлично! – Марисе попыталась вскочить, но я не дал ей этого сделать.

– Акари, я этого никогда не говорил, но я правда очень благодарен тебе за всё, что ты сделала для меня. Я не помню свою настоящую мать, поэтому для меня ты стала мамой! Ты заботилась обо мне все эти годы. Растила чужого для тебя ребёнка как своего сына. Я, правда, думаю, что ты очень хорошая, – сказал я спокойно, – и сейчас я прошу тебя не мешать мне! Я люблю Марисе-сан! Я хочу жениться на ней!

– Что?! Жениться?! Ты с ума сошёл! Марисе скажи ему! – возопила Акари, обращаясь к сестре.

– Я выйду замуж за Романа, как только ему исполнится восемнадцать. Если конечно ты дашь ему разрешение сестра, – сказала Марисе с вызовом. Несмотря на то что лицо её сильно побледнело, она была спокойна, холодна и уверена. Такой я её никогда до того не видел.

Акари напряжённо помолчала, потом она провела рукой по лбу и сказала:

– Хорошо. Давайте отложим этот разговор до завтра.

Меня отправили спать в мою старую комнату. В нашей маленькой квартире висела тяжёлая давящая тишина. Я долго не мог заснуть, я ворочался с боку на бок, мне не хватало Марисе. За последние две недели, я привык засыпать, ощущая тепло её тела, мягкость её упругой груди, слушать, как бьётся её сердце. Я смог забыться сном, когда уже начало светать. Мне показалось, что я слышал сквозь сон тихие голоса Акари и Марисе, которые разговаривали друг с другом на кухне. Мне даже казалось, что я слышал, как кто-то плачет. Я проснулся поздно, сердце моё сжалось от плохого предчувствия, я выскочил в нашу гостиную и сразу увидел Марисе, которая в фартуке, надетом на своё голое соблазнительное тело и собачьем ошейнике на шее, хозяйничала у плиты.

– Марисе! – сказал я.

– Доброе утро, хозяин, – она поклонилась.

– Где Акари?

– Она уехала. Она собственно заезжала за вещами. Акари оставила тебе записку. Она лежит на столе, – сказала Марисе спокойно, возвращаясь к готовке.

– Я жарю рис. Ничего, хозяин? – продолжала она невинно.

– Ничего, – я взял сложенную вдвое записку, уселся на диван, плохо понимая, что происходит.

«Роман, спасибо тебе за то, что ты сказал мне вчера. Это сделало меня очень счастливой. Обдумав всё хорошенько, я поняла, что не имею права мешать вам. В оба уже взрослые и вправе сами принимать решения. Мне нужно уехать в командировку на месяц. Когда я вернусь, я подыщу себе другое жильё. Ты можешь всегда рассчитывать на меня. Поменьше прогуливай школу, хорошо питайся. Акари. PS Позаботься о Марисе.»

Я перечитал записку ещё раз. Всё это было не похоже на грубую, импульсивную Акари. Возможно, я действительно плохо её знал.

– Знаешь, – сказала вдруг, Марисе не оборачиваясь, – сестрёнка заботилась обо мне гораздо больше, чем родители. Они были вечно заняты, так что меня по-сути вырастила Акари.

– Она точно уехала? – уточнил я.

– Совершенно точно, – подтвердила Марисе.

– Как ты со мной разговариваешь, рабыня! Подойди ко мне и начинай сосать! – приказал я, с облегчением разваливаясь на диване, приспуская штаны и вываливая свой уже вставший член наружу.

Марисе повернулась ко мне, на щеках её выступил румянец.

– Как прикажете, хозяин, – отвечала она, опуская глаза.

После завтрака Марисе переоделась в костюм горничной, это такой костюм из магазина для взрослых, грудь он почти не прикрывает, а юбка, отделанная по низу белыми кружевами, так коротка, что когда Марисе сидя на корточках, сосала мой член, выпятив попу, в зеркале напротив я отлично видел всю её промежность. Её анус конвульсивно подёргивался, то сжимаясь, то чуть раскрываясь, а щель была такой мокрой, что от неё к полу протянулась узкая ниточка слизи. Я тискал её груди, которые Марисе подставляла мне, млея от удовольствия. Высвободив их из платья, она сжала своими грудями мой член и начал двигать ими вверх вниз, сдавив руками свои пышные окружности. Когда мой пенис выныривал из ложбинки её грудей, она успевала лизнуть головку своим маленьким язычком. При этом она смотрела мне в глаза со ставшим для неё привычным бесстыдством. Неудивительно, что я быстро кончил. Я кончил ей на лицо, Марисе едва успела закрыть глаза, моя сперма стекала по её лицу, она беспомощно сидела на коленях опираясь на руки, я нашёл салфетки и вытер лицо Марисе.

– Я пойду, умоюсь и накрашусь, – она шаловливо улыбнулась мне и упорхнула в ванную. Она выглядела совершенно беззаботной, но моё настроение неожиданно испортилось. Марисе появилась передо мной посвежевшая и готовая к продолжению и она, конечно, сразу заметила моё изменившееся настроение.

– Что случилось? – спросила она встревожено, присев передо мной на корточки и взяв мои руки в свои. В зеркале напротив отразилась её аппетитная попка, уверен она сделал это специально. Я позабыл о своих «тараканах» бродивших внутри моей черепной коробки. Мой член восстал из мёртвых, Марисе пускала на него слюну из своего рта и мастурбировал его обеими руками.

– Ты знаешь, что тебя ждёт, рабыня?

– Моя попка заслужила самое суровое наказание, хозяин!

– Вперёд! Предупреждаю, твоей заднице сейчас достанется!

Марисе оседлала своей попой мой член, в её заднем проходе было влажно и горячо, упираясь обеими руками мне грудь, она работала тазом, как настоящая послушная горничная. Волосы упали ей на лицо, она закусила нижнюю губу, её крупная грудь эротично подпрыгивала. Глядя на неё сейчас я думал, что она невероятная женщина, я думал, что мне очень повезло, что я самый счастливый сукин сын на свете. И ещё ей всё ещё больно, несмотря на то, что её задняя дырочка должна уже была сильно растянуться, с учётом того, сколько раз я разряжался в её сладкую попку. Марисе всё ещё испытывала боль от проникновения в её задний проход, но я знал, что эта боль, как раз и возбуждает её больше всего. Откинувшись назад, она приподняла кроткую юбку, демонстрируя мне свою истекающую соком вагину.

– Смотрите на меня, хозяин! Я хочу, чтобы ты видел меня такой!

Её волосы стали гораздо длиннее, она отращивала их потому, что я так захотел. Сейчас мокрые пряди упали ей на глаза, её большие глаза сверкали из-под этих волос. Я протянул руку, провёл пальцем, по липким горячим губкам её вагины, мои пальцы скользнули внутрь, я дотронулся до клитора Марисе, она негромко вскрикнула, запрокинула голову назад, и затряслась всем телом испытывая оргазм. Пока я извергался в её попку, она без сил лежала на моей груди. Мой член выскочил из её растраханной скользкой дырочки. Марисе попыталась приподняться.

– Мне надо помыться, – пробормотала она, с трудом шевеля губами.

– Лежи! – я не дал ей встать. Она не упиралась, её голова лежала на моей груди, её сердце стучало как бешенное. Из попки Марисе на моё бедро вытекала моя сперма, смешанная с её соками. Дыхание Марисе медленно успокаивалось, она всё ещё была в этой униформе горничной, с задранной выше пояса юбочкой и вываленной наружу грудью.

– Ты сказала, что выйдешь за меня замуж, – сказал я тихо.

– Что?! – переспросила Марисе, судя по всему, она ещё не пришла в себя.

– Я хочу жениться на тебе, – сказал я, гладя её по волосам.

Марисе молчала, она лишь сжалась, как будто боялась, что я её ударю.

– Марисе, я люблю тебя!

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она.

– Выходи за меня замуж! – продолжал настаивать я.

– Давай ты сначала окончишь школу, – отвечала Марисе, неуверенно.

– Марисе, ты носишь на работе обручальное кольцо? – спросил я.

Она вздрогнула и ничего не сказала.

– В поезде, ты снимаешь кольцо, которое подарил тебе я и надеваешь кольцо своего мужа! Я прав?

– Ты прав, – отвечала Марисе после паузы.

– Я такая слабая! – она жалобно всхлипнула, – мне каждый раз кажется, что я предаю тебя, но я так боюсь, что на работе узнают о нашей связи. Узнают о тебе!

Её слеза капали мне на грудь. Я прижал её к себе и сказал:

– Я хочу, чтобы ты развелась с мужем.

Она подняла на меня свою зарёванную мордашку и произнесла трогательно всхлипывая:

– Я отправлю ему документы завтра.

На часах было три часа дня. После завтрака мы ничем не занимались кроме секса. Закинув Марисе на плечо, словно она была куклой, я понёс её в ванную. Она потешно вырывалась из моих объятий. После того, как я вымыл Марисе, мы оделись и пошли в супермаркет, держась за руки. «Я отправлю ему документы завтра!» – эти слова звучали в моей голове, словно прекрасная музыка.

Встречу Такемичи я назначила в ресторане недалеко от Акихабары. Я пришла заранее, заказала напиток и сидела глядя в окно, на спешащих мимо меня людей. Наступил вечер, на улице появлялось всё больше офисного планктона, тянувшегося в сторону квартала развлечений, хотя туристы всё равно составляли подавляющее большинство. Звякнул колокольчик на входной двери, приятный мужской голос что-то спросил у официантки. Даже не оборачиваясь я поняла, что это Такимичи. Через секунду он сидел напротив меня. Одет он был, как всегда безупречно. Глядя на его красивое лицо, утончённые манеры, я вполне понимала почему он произвёл такое приятное впечатление на моих родителей. Могу сказать, что и мне он с первого взгляда очень понравился, я даже подумала, что смогу стать счастливой с ним. К сожалению всё это оказалось иллюзией. За хорошими манерами скрывалось лишь высокомерие, эгоизм и внутренняя пустота. Сейчас всё в нём вызывало во мне гадливое чувство. Я испытывала отвращение и к его слащавому голосу и к его «утончённым» манерам, за которыми не скрывалось ничего кроме самолюбования. Несколько минут он рассматривал меня даже с интересом, который вообще-то был ему не свойственен. Обычно Такимичи интересовал только один человек – он сам.

– Ты отрастила волосы, – сказал он вместо приветствия. Подошла официантка и Такимичи заказал кофе.

– Давай не тратить зря время. Я спешу, – холодно сказала я.

– Ты изменилась и, на мой взгляд, не в лучшую сторону, – продолжал Такимичи, наставительно, – ты стала грубая и какая-то совсем неженственная, в тебе совсем не осталось ничего милого.

– Отличного. Я и не собиралась быть милой для тебя! – я поправила волосы, пачка бумаг лежала на столе передо мной, я пододвинула их Такимичи.

– Деньги? – спросил он, даже не взглянув на бумаги. Я вытащила из сумочки пачку в длинном белом конверте и бросила перед ним на стол.

– Я пересчитаю, – пока он считал купюры, раскладывая их на столе в аккуратные стопки, официантка принесла ему кофе, но Такимичи даже не обратил на неё внимание. Пересчитав, он убрал их в конверт и сунул во внутренний карман пиджака.

– Десять миллионов йен, – это лишь небольшая компенсация за моё потраченное на тебя время и деньги, – сказал он, так как будто оправдывался.

– Подпиши бумаги! – сказала я.

– Хорошо, хорошо! – он достал свою печать и начал штамповать листы один за другим.

– Ты так сильно хочешь избавиться от меня? – спросил он, не поднимая глаз, – ведь я предлагал тебе один раз переспать со мной, и тебе не пришлось бы платить мне такую кучу денег. Но ты предпочла деньги. Где ты их достала? Предполагаю, что взяла кредит! Ведь парень, с которым ты спишь ещё в старшей школе! Да, да, я всё знаю! Тебе повезло, что ты бесплодна, иначе я с лёгкость отобрал бы у тебя детей!

Он закончил и толкнул бумаги в моём направлении.

– Если ты сейчас передумаешь и мы пойдём с тобой в лав отель, я прямо сейчас верну тебе эти деньги! – Такимичи пристально смотрел на меня, он вообще считал, что его взгляд обладает некоей магической силой, которая действует на всех женщин без исключения. Просмотрев документы, я убрала их в свою сумку и только тогда смогла вздохнуть с облегчением, больше с этим человеком и его семьёй меня ничего не связывало. Я допила коктейль и с громким стуком поставила стакан на стол. Под ложечкой у меня закололо от приятного предчувствия. Облизнув губы я сказала, глядя ему в глаза.

– Спасибо за твоё щедрое предложение, но при всём желании я не смогла бы сделать этого! Понимаешь невозможно заниматься с кем-то сексом если ты всё время блюёшь. А меня тянет блевать при одном взгляде на тебя! Ты даже представить себе не можешь до какой степени ты мне противен! Кроме того, твой крохотный стручок, который ты с гордостью считаешь своим членом, вряд ли сможет заставить меня почувствовать хоть что-нибудь! Знаешь, пока я была замужем за тобой, думала, что фригидна, но сейчас, когда я встретила настоящего мужчину, я поняла, что проблемы всё это время были у тебя, а не у меня!

Такимичи смотрел на меня, лицо его пошло красными пятнами, желваки заходили, рот искривился, он оглянулся по сторонам, так словно ему захотелось ударить меня, но его сдерживают люди вокруг. Я не стала дожидаться пока он окончательно слетит с катушек, поднялась, кинула мелочь на стол, подхватила сумку и вышла. Кажется, он прошептал мне вслед что-то похожее на «сука», но меня это больше не волновало. Я вышла на улицу и вдохнула полной грудью, уже зажгли фонари, хотя было ещё довольно светло. Я быстрым шагом, направилась к станции. Сердце моё сильно билось, я была на каком-то мандраже, я ощущала себя возбуждённой и свободной одновременно. Зайдя в вагон, я ещё раз проверила документы. Всё было на месте, всё было правильно. Я была свободна. Постепенно я успокоилась, то, что мне пришлось сегодня отпроситься с работы, то, что на мне теперь висел огромный долг было плохо, но всё это было неважно! Теперь я могла выйти замуж за Романа через три месяца. Если, конечно, его желание не изменится. В глубине души я не считала, что он передумает. Я жила всё последнее время словно во сне в котором мне не нужно было думать о будущем. Выйдя на нашей станции, я набрала его номер.

– Бумаги у меня! – сказала я, дрожащим голосом.

Он молчал некоторое время, потом сказал:

– Ты молодец! Я люблю тебя! Теперь мы должны подождать три месяца?

– Сто дней, – отвечала я, и внутри у меня всё болезненно и приятно сжималось. Мне было плевать, что это неприлично, я хотела стать его женой, как можно скорее! Хотя я и понимала, что это не уменьшит мою тревожность. Если ты встречаешься с парнем, который почти на десять лет тебя младше, тебе всё время приходится тревожиться. Тревожиться о многом, например о том, достаточно ли хорошо ты сегодня выглядишь. Но, несмотря на всё это я уже не могла с ним расстаться. Я упустила момент, когда это было для меня ещё возможно и теперь моё тело само тянулось к нему. Едва я думал о нём, как сразу становилась влажной, влажной бляд#кой сукой!

– Я постараюсь придти сегодня пораньше! До встречи милая!

Он отключился. От того что он назвал меня милой, так словно я уже была его женой, у меня сладко закололо в груди. По дороге я зашла в комбини и закупилась продуктами к ужину. Продавцы уже узнавали меня в лицо, все они знали, что я встречаюсь с Романом, который некоторое время тоже подрабатывал в этом магазине и относились ко мне, как к своей подружке. Мне было приятно с ними общаться, они всегда советовали, что лучше взять, ни один из этих двоих не знал, что я настолько старше их бывшего коллеги. С ними мне нравилось притворяться молодой девушкой, только что окончившей школу. Дома я быстро переоделась. Оставшись в нижнем белье, я поставила тушиться мясо к ужину и решила выбрать себе наряд на вечер. Я остановилась на костюме медсестры, который мы давненько не использовали. Честно говоря, не могу понять, почему вся эта сексуальная тряхомундия стоит таких денег?! Ткани то почти совсем нет! В этих костюмах чувствуешь себя более обнажённой, чем когда ты совсем голая. Оглядев себя критически, я решила заняться эпиляцией ног и зоны бикини. Было бы ещё неплохо сделать клизму, Роман этого не одобрял, но я их делала в тайне от него. У меня было предчувствие, что сегодня он наверняка захочет меня в попу. Но это если успею. Пока я приводила в порядок своё тело готовила его к тому, что ожидает меня сегодня, я ощущала себя настоящей проституткой ожидающей прихода важного клиента, и от этого моя вагина становилась мокрой и горячей. Я думала о том, красив ли Роман в общепринятом смысле этого слова. Дело в том, что где-то в глубине души я всё равно сравнивала его со своим бывшим мужем. Я отдавала себя отчёт в том, что для подавляющего большинства Такимичи показался бы более утончённым и красивым. По сравнению с ним Роман был грубоватым и неотёсанным, но именно эти его черты мне в нём особенно нравились. Мне нравилось как он нежно и вместе с тем властно доминирует надо мной, мне нравилось, то, как реагирует на него моё тело, но я понимала, что не могу оценивать его объективно. Что можно сказать точно, так это то, что у него огромный не знающий усталости член и не истощимая на выдумки фантазия! Закончив со своими процедурами, я надела тёмно-красное нижнее бельё, такое крохотное, что оно почти ничего не прикрывало. Ошейник и белая униформа медсестры дополняли сегодня мой образ. Я едва успела разделаться с готовкой, когда во входной двери повернулся ключ, и я услышала его голос.

– Я дома!

Загнутая, на столе, совершенно голая Марисе негромко стонала, её круглые ягодицы подрагивали. Стонала она, настолько насколько позволял красный шарик на ремешке затыкавший её рот, на глазах у неё была повязка, руки и ноги прикованы к ножкам стола. Из одежды медсестры, в которой она встретила меня, на ней оставалась лишь маленькая белая шапочка. Из-под кляпа обильна лилась слюна, под подбородком Марисе натекла уже маленькая лужица. Стоя справа от неё я помахивал плёткой, я тоже был голый, мой вставший член покачивался из стороны в сторону.

– Выбирай, рабыня, – говорил я, стараясь, чтобы это прозвучало, как можно зловеще: – двадцать ударов или рву тебе задницу! Выбирай!

Марисе мычала в ответ. Естественно она не могла мне ответить с кляпом во рту.

– Я не слышу тебя, грязная давалка! А раз так, то ты подучишь свои двадцать ударов, а потом мой член в свою задницу!

Я не сильно хлестнул Марисе по попке, она замычала и подбросила вверх свой аппетитный зад, её щель блестела от обильной смазки, колечко ануса конвульсивно подёргивалось. Эта плётка, честно говоря, была не настоящей, боли она особо не причиняла, недолго оставались лишь красные следы в выпоротых местах, но для наших забав подходила как нельзя лучше. Я смачно порол Марисе по спине и ягодицам, обзывая её шлюхой, рабыней и секс-куклой, пока от её щёлки не потянулась вниз тонкая ниточка слизи. Отбросив плётку, я встал позади Марисе на колени и погрузился ртом в её истекающую соком щель. Там было горячо, как в сауне. Время от времени отрываясь от её вагины я припечатывал её словами к столу:

– Через сто дней мы поженимся, и ты станешь моей собственностью! Ты будешь моей вечно! Ты никогда не убежишь от меня!

Влагалище Марисе бесстыдно хлюпало, из неё текло. Приподнявшись я смочил член её выделениями несколько раз окунув его глубоко в её горячую вагину. Потом вынул и тут же ввёл на всю глубину ей в задний проход и начал безжалостно накачивать анус Марисе. Она дёргалась, стонала, извивалась подо мной, из-под её повязки текли слёзы, сопли из носа, слюна лилась изо рта, а вагина бешено пульсировала. Пока я разрывал её попку, она кончила трижды. Когда я разрядился ей в задний проход, она была совершенно без сил. Я вынул член, он был совершено чистый, обойдя стол, я расстегнул ремешок и вытащил кляп изо рта стонущей Марисе. Не успела она вдохнуть воздух, как тут же заткнул её рот своим всё ещё стоящим членом. Она принялась жадно сосать его, давясь и захлёбываясь. Удовлетворившись, я отпустил голову Марисе. Она лежала щекой на столе и тяжело дышала.

– Освободи меня, пожалуйста! Я совсем не чувствую рук и ног, – жалобно попросила она.

– Пожалуйста, хозяин! – добавила она, вздрагивая всем телом, красные следы от порки уже были почти не заметны. Я освободил Марисе, отнёс на диван, уложил и укрыл одеялом. Она поцеловал мою руку тёплыми губами, и закрыла глаза.