Поиски Мариккен

Ристард расстелил свой плащ, и они сели, тесно прижавшись друг к другу. Прошла, казалось, целая вечность. Вдруг снаружи послышался звук отодвигаемого засова. Ристард в темноте нащупал рукоять своего меча. Дверь тихонько приоткрылась, и в нее вошел хозяин. В одной руке он держал тускло светившийся ночник, а в другой – большой мясницкий нож. Миг, – и глаза его встретились с расширенными от ужаса глазами гостей.

– А, вы не спите, тем хуже для вас, – прошипел хозяин.

– Но что мы вам сделали? За что вы хотите нас убить? – спросил Ристард, привставая и отодвигая к стене ослабевшую от страха девушку.

– Законный вопрос, – рассмеялся хозяин, медленно подходя к ним. – Ты умрешь, мой любознательный мальчик, потому что глупо и доверчиво тряс кошельком, потому что в сарае стоит твоя дорогая лошадь, а к седлу ее приторочены доспехи с серебряным напылением и золотой насечкой. Твой слуга умрет, потому что он не может остаться в живых после твоей смерти. А еще вы оба умрете потому, что слышали скрип под полом и не пропустили этот звук мимо ушей!

Хозяин резко бросился на юношу, а тот сделал выпад вперед. Нож и меч столкнулись и высекли искры. Потом противники отпрянули и несколько минут, тяжело дыша, смотрели друг на друга. Хозяин осторожно опустил на пол ночник. Они снова сшиблись и закружились по комнате. Хозяин был сильней, а его противник – увертливее. Недостаток места в комнате мешал

им обоим. В один момент, когда злодей бросился на Ристарда, а тот удачно проскочил у него под рукой, хозяин рухнул прямо на нары, где, забившись в угол, сидела Тики-так. Падая, он задел ночник и перевернул его. Девушка, почувствовав, как прямо на нее упала огромная туша, закричала от страха. Ристард, решив, что негодяй схватил ее, наугад всадил в темноту меч. Раздался короткий вскрик. Ристард замер: он не понял, в кого попал удар.

– Тики, ты жива? – спросил он.

Никто ему не ответил. Юноша бросился к нарам. В темноте он нащупал безжизненное тело девушки. Ее руки и лицо были мокрыми. Ужасная догадка пронзила его. Трясущимися руками он нащупал ночник: там еще оставалось немного масла. Ристард щелкнул огнивом. Засветился слабый огонек, в свете которого он увидел мертвого хозяина со своим мечом в спине, лежавшего лицом вниз на нарах. Осмотрев свою спутницу, Ристард с облегчением увидел, что она цела, но потеряла от страха сознание. Кровь на ее лице и руках принадлежала хозяину. Взвалив девушку на плечо, Ристард взял меч в одну руку, а ночник – в другую и вышел в коридор, по которому добрался в помещение, где они ужинали. Там еще теплилась печь. Разыскав ведро с водой, он привел в чувство Тики-так.

– Где он? – спросила девушка, едва очнувшись.

– Он умер, – успокоил ее юноша.

–Ристард, давай поскорее уедем отсюда.

– Конечно, уедем, – сказал он, гладя ее по трясущимся рукам. – Вот только рассветет, и сразу уедем.

– Давай сейчас уедем.

– В лесу сейчас тоже опасно, нужно подождать рассвета, а в доме нам уже никто не угрожает.

В это время что-то скрипнуло под полом.

– Опять скрипит! – испуганно воскликнула Тики-так.

– Надо поглядеть, почему он так боялся, что мы услышим скрип,– сказал Ристард.

– Не оставляй меня, я – с тобой!

– Тогда раздуй угли в печи, осмотрим комнату. Сдается мне, скрипит где-то близко.

Когда Тики-так раздула угли, Ристард сдвинул с места всю имевшуюся в наличии мебель и нашел под столом крышку от погреба. Открыв ее, он вместе с девушкой выгреб толстый слой войлока, под которым оказалась еще одна крышка. Приподняв ее, они увидели непроглядную темноту, из которой тянуло могильным холодом.

– Не вздумай лезть туда, – заявила Ристарду Тики-так и на всякий случай вцепилась ему в руку. – Давай привяжем на веревку ночник и спустим его.

Так они и сделали. Колеблющийся свет ночника осветил огромный ворот и зеленые лица исхудалых людей, глядящих вверх.

– Вы кто? – спросил Ристард.

– А вы кто? – спросил кто-то из погреба.

– Мы – путешественники. Хозяин хотел убить нас, потому что мы услышали скрип под полом и потому, что хотел нас ограбить. Мы были вынуждены сопротивляться. Теперь он умер.

– Вы – наше спасение! – ответили люди из подвала, перебивая друг друга. – Мы – узники хозяина. Как и вы, мы были доверчивыми путешественниками. Он опаивал нас сонным зельем и стаскивал сюда, чтобы навсегда приковать к колесу своей подпольной мельницы! Не хотел платить жалованье работникам, не хотел платить налоги! Грабил всех, кто просился к нему на ночлег!

– Мы попытаемся освободить вас, – сказала Тики-так. – Только скажите, где здесь кузнечные принадлежности, чтобы мы могли снять с вас цепи.

– Это где-то наверху, а где точно, мы не знаем!

– Ничего, мы сейчас найдем и вернемся,– пообещал Ристард.

Они отправились осматривать дом. В нем оказалось множество маленьких комнаток и закутков. Отодвинув засов на двери одной из них, они обнаружили на постели спящего юношу. Под головой его был узелок, а возле кровати стояли пыльные сапоги. Узкая полоска рассвета, проникавшая сквозь закрытые ставни, освещала лежавшие на полу цепи, одно кольцо которых уже было закреплено на свисавшей с постели руке юноши. Рядом лежали брошенные в беспорядке кузнечные инструменты.

– Вот чем занимался вчера хозяин, когда мы пришли, – усмехнулся Ристард. – Вот отчего он боялся пускать нас ходить по дому.

Тики – так собрала инструменты, а юноша взял на руки их нового собрата по приключениям вместе с цепями, так как нужно было торопиться освободить страждущих в погребе.

Солнце уже высоко поднялось над лесом, когда последний узник был избавлен от оков. Все бывшие пленники подпольной тюрьмы радовались свободе и то и дело норовили пожать руку своим спасителям или обнять их. Проснувшийся юноша никак не мог понять, где он находится, и что с ним случилось. После объяснения всех обстоятельств его пробуждения, он все изумлялся и не мог прийти в себя. Вскоре все собравшиеся решили, что пора покинуть негостеприимное место. Ристард оделил всех деньгами, чтобы они смогли добраться до дому. Заодно он предложил остальным позавтракать запасами, хранившимися в седельных сумках. Однако, когда они с Тики-так пришли в сарай, там было пусто.

– Кто же мог угнать лошадь и мула? – сказал Ристард.

– Мы же совсем забыли о дочери хозяина! – хлопнула себя по лбу Тики-так.

Пришлось всем отправляться в путь голодными, но прежде бывшие узники крепко-накрепко забили окна и двери старой мельницы.

По лесу все шли вместе, но когда он кончился, большинство разбрелись в разные стороны. С Ристардом и Тики-так остался лишь найденный ими в комнате юноша. Он сказал, что его зовут Ноэль, и что он учится у лекаря в городе Мольна. Ноэль был русоволосый, высокий, с темными и блестящими, как спелые вишни, глазами.

– Тики-так рассказала мне, как вчера ты спас ее от людей оборотня, – сказал Ноэль, шагая рядом с Ристардом. – Ты, должно быть, лихой парень, побывавший во многих переделках.

– Я бы так не сказал, – сдержанно ответил Ристард, удивившись, что девушка так быстро доверилась этому незнакомому парню.

– Не скромничай, Ристард, – подбодрила его Тики-так. – Ноэль – свой парень. Сначала я из-за полумрака на мельнице не узнала его, а потом мы при всех не хотели выдавать своего знакомства, ведь хозяин хватал всех путников без разбора, и мало ли кто мог среди них затесаться. А теперь, когда мы остались одни, я хочу познакомить тебя с Ноэлем, как с человеком, который укрывал в своем доме всю труппу моих родителей незадолго до того, как нас схватили. Мои и его родители дружили семьями, а мы с ним знакомы с самого детства. Мы вытворяли такие штуки, что любо-дорого было поглядеть!

– Да, – подхватил Ноэль, – веселое было время! Помнишь, как мы стащили куклу-чертенка из вашего кукольного театра и спустили через дымоход к одной злобной старухе?

– А помнишь, как мы залезли в шкатулку твоей мамы, где она хранила пуговицы?

– Да! Мы прилепили все пуговицы в шкатулке на спинки жуков воском!

– Помню, какие были глаза у твоей мамы, когда она открыла шкатулку, а все пуговицы расползлись! – прыснула со смеху Тики-так.

– Да, тогда были живы твои и мои родители, – внезапно погрустнев, тихо вздохнул Ноэль.

– Как? – посерьезнела и Тики-так. – Разве и твои умерли? Ты мне ничего не сказал.

– Да, мне просто не хотелось тебя расстраивать. Их казнили за укрывательство людей, боровшихся против оборотня. Я в это время ездил по заданию моего учителя, лекаря, в Кестльнери за некоторыми составляющими для лекарств. Хотел навестить их на обратном пути, да соседка увидела меня и предупредила, чтобы домой не ходил. Люди оборотня как раз дожидались, не вернусь ли я туда, услышав о родителях. Мне тяжело. – Ноэль резко взмахнул головой, отбрасывая назад волосы.– Давайте сменим тему разговора. Ристард, это правда, что ты ищешь какую-то девочку?

– Это правда, – сказал Ристард. – Я ищу девочку, пропавшую в этих краях четыре года назад. Ее звали Мариккен.

– А были у нее какие-нибудь особенные приметы? – спросил Ноэль. – Припомни хорошенько, может, мы ее где-то видели.

– Она была среднего роста, с густыми русыми волосами, расчесанными на пробор и свернутыми в спираль на ушах. Гдаза голубые, ресницы длинные, щеки с ямочками. На ней было голубое платье и туфли с бантами, когда она потерялась – попытался описать Мариккен Ристард такой, какой он ее видел в последний раз.

– Может, у нее были заметные родинки или шрамы?

– Нет, ничего такого у нее не было.

– А как была ее фамилия? Не известно ли тебе что-нибудь о ее родственниках?

Ристард замкнулся. Он не знал, что сказать. Ведь стоило ему назвать фамилию Мариккен, как тут же всплыло бы ее родство с Френцем. Ноэлю и Тики-так ничего не стоило вспомнить историю с пропажей сына и падчерицы Гнея Вельена, и они сразу бы поняли, кто он. Какими бы глазами стали они смотреть на него, пусть и неродного брата Френца, любимца оборотня, убившего их родителей? Нет, нужно молчать.

– Нет, я больше ничего не могу сказать о ней, кроме того, что мне нужно разыскать ее, – сказал Ристард.

– Трудно тебе придется, – посочувствовал Ноэль, – В нашем королевстве много девочек с таким именем, многие из них русоволосы и голубоглазы. Кроме того, твоя Мариккен, должно быть, уже выросла и не носит свое голубое платье.

– Я обойду в ее поисках все королевство, если нужно.

– Смотрите, верстовой столб! – воскликнула Тики-так.– На нем какое-то объявление.

Путники подошли к верстовому столбу. На нем было приклеено совсем еще свежее объявление в алой, как кровь, рамке. Вверху была напечатана черная драконья голова. Ноэль, прочитав объявление, обернулся к Ристарду и Тики-так:

– По-моему, это про вас.

И правда, в объявлении сообщалось о молодом рыцаре, обманом увезшем жертву, предназначенную для Заграбастала. Далее говорилось, что самозванец выдает себя за друга Френца Вельена, а ниже приводились приметы Ристарда и Тики-так в парике, а также их лошади с поклажей.

– Сдается мне, что дочери хозяина мельницы не долго удастся попользоваться твоими вещами и лошадью, Ристард, после такого объявления, – задумчиво сказала Тики-так.

–Да и самому Ристарду грозит опасность, – добавил Ноэль. – Если ты без парика и в мужской одежде почти неузнаваема, то его внешность полностью соответствует объявлению.

– Что же делать?

– Знаешь что, Ристард, – Ноэль положил юноше руку на плечо, – идем-ка с нами в Мольну. С твоими приметами при такой обстановке в стране девочку искать трудно, а после этого объявления – смертельно опасно. Сначала нужно свергнуть оборотня, установить в стране покой, а уж потом можно искать твою Мариккен. Я не просто так болтаю. У нас в Мольне есть общество единомышленников, которые поклялись посвятить себя борьбе с Заграбасталом. Я знаю все о тебе, что смогла рассказать мне Тики-так. Ты – смелый, сдержанный, умеешь хранить тайну. Такие люди нам нужны. Кроме того, ты вступил в конфликт с оборотнем. Конечно, ты можешь не согласиться со мной и отказаться, я пойму, но подумай, что ты сможешь один. Опасность наподобие хозяина мельницы была первой и не случайной. Сейчас в стране много злодеев, пользующихся смутой и запуганностью людей. К тому же, кроме обычных разбойников и преступников, теперь на твоем пути будут стоять люди Заграбастала. В таких условиях высока вероятность того, что ты погибнешь, так ничего и не успев сделать, в то время как если ты присоединишься к нам, и мы победим, все мои друзья помогут тебе в поисках Мариккен.

– Мне нужно подумать, – сказал Ристард.

Некоторое время они шли молча. Ристард размышлял. Его немного укололо «идем с нами», которое означало, что Тики-так уже все решила. И когда она успела? Неужели за тот короткий промежуток времени, когда он делил еду и деньги между узниками, а она говорила с Ноэлем? Как легко она оставила его! Преодолев обиду, Ристард в конце концов пришел к выводу, что Ноэль прав. Действительно, что он может один, да еще в условиях, когда он даже не может назвать полного имени Мариккен? Решено, он присоединится к людям, борющимся с оборотнем, покажет себя с лучшей стороны, а потом, когда Заграбастал будет свергнут, он назовет свое имя и имя Мариккен. Тогда никто не заподозрит ни его, ни ее в связях с оборотнем и его прихвостнями, и все его новые друзья помогут ему найти девочку.

– Я согласен, – сказал Ристард.

– Я знала, что ты все правильно решишь, – обрадовалась Тики-так.

– Я тоже рад, – добавил Ноэль. – Только вот тебя нужно срочно переодеть, иначе ты будешь схвачен уже на подходе к Мольне.

Запасной одежды ни у кого не было, поэтому договорились одежду перемешать. От прежнего костюма Ристарду оставили только штаны, куртками он поменялся с Тики-так, а обувью – с Ноэлем.

После обеда путники спокойно миновали городские ворота Мольны.

8.

Спустя два месяца всякому, кто увидел бы спешащего по улице юношу в черном с саквояжем в руках, никогда не пришло бы в голову, что этот скромный молодой человек имеет нечто общее с неким самозванцем, усердно разыскиваемым по всей стране. Его лошадь, нагруженная доспехами с золотой насечкой и серебряным напылением, уже была найдена, но сам злоумышленник, посмевший посягнуть на жертву Заграбастала, все еще оставался на свободе. Между тем, это было одно лицо, и этим лицом был Ристард. Уже два месяца он и Тики-так жили у лекаря Яна Хейсума, учителя Ноэля, который согласился взять их в ученики. Старичок весь был погружен в медицинскую науку сам и приветствовал всех, кто также хотел учиться. Он был добр, рассеян и судил обо всех по себе. Учение состояло из двух ступеней: на первой ученик работал в аптеке и учился приготавливать лекарства, а на второй – посещал вместе с учителем больных. Ноэль уже находился на второй ступени обучения. За время, проведенное у лекаря, Ристард и Тики-так выучили месторасположение и назначение всех банок и склянок в аптеке, а также были допущены к простейшим операциям по приготовлению лекарств. Отныне днем, пока их учитель и Ноэль обходили больных, один из них, сменяясь по очереди, стоял за стойкой и отпускал лекарства, а второй – следил за порядком в доме и готовил ужин. По вечерам младшие ученики вместе со старшим занимались под руководством самого уважаемого доктора. Два вечера в неделю, четверг и воскресенье, были свободны. В эти дни Ноэль, Ристард и Тики-так встречались с «братьями колец».

«Братьями колец» называли себя молодые люди, причем не только юноши, но и девушки, решившие посвятить свою жизнь борьбе с оборотнем. Среди них были крестьяне из окрестных деревень, ученики ремесленников, молодые мастера, писцы, мелкие чиновники и даже рыцари. Они отбивали жертв оборотня, нападали на его слуг, мешая им разъезжать по стране и творить свои черные дела. Называли они себя «братьями колец» потому, что носили особые кольца для того, чтобы узнавать друг друга. У каждого «брата» было семь колец, по одному на каждый день недели, которые хранились в особом футляре. Каждый понедельник кольца сдвигались на одно вправо, чтобы труднее было выследить порядок их ношения. Перед приходом Ристарда все братство едва не развалилось, так как оборотень смог проникнуть на одно из собраний и высмотреть всех наиболее видных «братьев», которые были схвачены и казнены. Ноэль чудом не попал на это собрание, поскользнувшись на арбузной корке и растянув связки за два часа до его начала.

С появлением Ристарда аресты и казни «братьев» прекратились, так как он научил руководителей отдельных мелких объединений окружать место своих собраний волшебным кругом с золотистым маревом, делавшим их невидимыми, неслышными и недосягаемыми для внешнего мира, а каждого отдельного «брата» – превращаться в невидимку. Поэтому каждые четверг и воскресенье, с наступлением темноты, стража, расставленная Заграбасталом по всему городу, чтобы никто не смел передвигаться по нему вечером и ночью, иногда с ужасом слышала звуки шагов одного или более человек, а то и тихие голоса. Суеверные стражники пугались, думая, что это бродят души погубленных Заграбасталом людей. На самом деле это невидимками пробирались на собрания «братья колец». Собрания проходили в старом заброшенном складе на окраине города, неподалеку от разрушенной оборотнем при завоевании крепостной стены. На них присутствовало до пятидесяти человек, именно столько было руководителей небольших объединений «братьев» в Мольне, Финеасе и окрестных деревнях. Не смотря на защитное марево, все называли друг друга по прозвищам, а не по именам, чтобы в случае провала как можно меньшее количество людей могло быть выдано под пытками. Ноэля, например, звали брат Молот за его постоянное требование более решительных действий, и он был одним из руководителей братства. Тики-так получила прозвище сестра Календула за любовь к лекарственным растениям, проснувшуюся у нее на месте учебы, а Ристард – брат Дымка за золотистую дымку волшебного кольца, которое он научил рисовать «братьев».

Однажды шло рядовое собрание. Тики-так на этот раз осталась дома, так как ей нездоровилось. На нем брат Тополь из Финеаса сообщил о сведениях, добытых одним братом из его организации, работающим в суде. Этот брат рассказал о том, что Френц Вельен с одобрения оборотня подал в суд списки неугодных ему людей, которые должны быть схвачены, осуждены за заговор против Заграбастала и отправлены ему на съедение. Везти их в столицу будет конвой из ста пятидесяти человек по Галльской дороге. Ноэль, иначе брат Молот, приказал руководителям «братьев» из деревень, находящихся вдоль означенной дороги, а именно брату Боярышнику, брату Граниту и сестре Липе подготовить нападение на конвой и отбить пленников. Тут же был разработан план нападения.

Потом выступила сестра Липа и сообщила, что в Галльском лесу ее людьми устроено еще два лагеря для укрытия тех, кто ищет спасения от Заграбастала, а также для складов оружия. Последнее было очень важно, так как «братья» готовились к восстанию против оборотня и заготавливали мечи, луки и стрелы, обращаться с которыми учились на укромных полянах. Главная трудность для них состояла в том, что они не знали как одолеть главного врага – Заграбастала, ведь у него не было определенного, всем известного лица, а только множество неожиданных воплощений.

Когда поднялся брат Малахит и стал рассказывать о ссоре в своем объединении, где молодой рыцарь отказался подчиняться руководителю из крестьян, по золотистому мареву защитного кольца забегали синие искры. Со злым треском они пытались проникнуть сквозь защитную дымку.

– Брат Дымка, что это? – спросил Ноэль у Ристарда.

– Кто-то, обладающий волшебной силой, пытается проникнуть внутрь кольца, но у него не выходит, брат Молот.

– Волшебной силой, кроме брата Дымки,– тихо сказал кто-то, – у нас обладает только…

– Оборотень! – решительно закончил брат Молот, усмехнувшись.

Собрание притихло.

– Ну, что вы испугались? – попытался ободрить он присутствующих.– Он ведь не может до нас добраться, верно, брат Дымка?

– Да, пока мы в кольце, не может, – подтвердил Ристард.

– А он нас видит? – спросил брат Гранит.

– Нет, он только чувствует сопротивление кольца, – успокоил всех Ристард.

– А что с нами будет, когда мы все отсюда выйдем? – спросила сестра Липа.

– Ничего страшного. Превратитесь в невидимок и броситесь врассыпную. Он, по-видимому, один, так что вряд ли кого поймает, – натянуто – оптимистично заявил Ноэль.

В эту минуту искры исчезли.

– Ушел? – спросил кто-то.

– Возможно, – ответил Ристард. – Во всяком случае, он перестал ломиться в кольцо.

– Значит, мы можем продолжать собрание, брат Дымка? – обратился к Ристарду Ноэль.

– Боюсь, он ушел лишь для того, чтобы вернуться с подкреплением, а мы, хотя и можем сделаться невидимками, однако остаемся осязаемыми, не можем проходить сквозь стены. Если мы сейчас не уйдем, брат Молот, нас переловят наощупь в замкнутом пространстве склада, – сказал Ристард.

– Тогда все читайте заклинание, чтобы стать невидимками, – приказал Ноэль, – а когда брат Дымка разомкнет кольцо, разбегайтесь маленькими группами в разные стороны. О месте следующего собрания и его времени узнаете позже.

Когда собравшиеся разбежались, Ноэль и Ристард спрятались возле разрушенной конторы неподалеку от склада, чтобы проверить свои опасения. Вскоре из ближайшего переулка, стараясь не шуметь, выбежала группа стражников и окружила склад. Руководил ими небольшой старичок в красном колпаке, который приказал натянуть вокруг сарая сеть и вошел внутрь.

– Этот дедушка действует со знанием дела. Он знает, что от гвельфских заклинаний тело человека становится невидимым, но остается осязаемым, – шепнул Ристард другу.

– Это оборотень, – одними губами ответил Ноэль. – Идем, теперь мы видели все, что нужно.