Детектив орк

Пока Дрорег щупает шишку над лохматой темно-зеленой бровью, Жамамба вдруг покидает квартиру. Ржавый замок на входной двери щелкает, и орк сразу вылезает на кухню.

Подождав три минуты, Дрорег открывает дверь. И видит Аллодона, только что поднявшегося с лестницы.

– Орк, какого Безбожия ты здесь? – кричит эльф, вбегая в квартиру и захлопывая дверь.

– Такого, что Жамамба пробыл в «Кишках» не больше пяти минут, – рычит в ответ Дрорег, – а вот где ты шастал? Я едва не попался огру в лапы, пытаясь предупредить тебя.

– Ладно, орк, – Аллодон поднимает ладонь, обтянутую темно-багровой кожей, – я отлучился по необходимости, так что уймись. Давай закончим это грязное дело. Постой у двери на карауле, пока я обыщу квартиру.

Дрорег хмыкает и отходит к дверному глазку. Через пять минут эльф чуть ли не выпрыгивает из кухни, тонкие руки победно вздымают пакетик с сиреневым порошком.

– Обыск удался! – объявляет Аллодон. – Идем напарник, сегодня ты участвовал в ловле крупной рыбы.

Орк и эльф покидают квартиру, этаж, лестницу. Пока они идут, Аллодон по амулету связи объявляет в розыск Жамамбу. А взгляд орка все никак не может оторваться от дорогого плаща эльфа, выделанного из кожи черного единорога. От темно-багровых перчаток на тонких руках.

«Давай закончим это грязное дело». Почему дело огра грязное?

Улица окутывает детективов знакомым запахом помоев и разрухи.

– Ну что, напарник, отвезем улику в участок и отмечать? – говорит Аллодон. Дрорег кивает и спрашивает:

– Где нашел наркотик?

– Под раковиной, – говорит Аллодон, – этот тупой огр положил пакет прямо на колено сифона.

Орк снова кивает: и вправду, тупой огр.

– Красный бизон? – вдруг говорит Дрорег, указывая на перчатки эльфа, – стоит поди, как половина нашего участка.

Орк протягивает руку, словно хочет пощупать кожу перчаток. Резко Дрорег хватает Аллодона за плащ и отрывает от него карман.

– Орочье отродье, с ума сошел? – вопит Аллодон. Эльф с ужасом смотрит на рваные нитки посреди гладкого, словно черное зеркало, кожаного полотна. – Ты в жизни не расплатишься со мной за этот плащ!

– Конечно, я ведь не грязный коп, – говорит Дрорег, вынимая из оторванного кармана приемник магографа. – Я прятался под раковиной, пока Жамамба был дома. И что-то не увидел, что этот огр тупой. Или преступник.

Пунцовая краска растекается по бледным щекам эльфа.

– Никто не поверит орочьему отр…

– Извини, Аллодон, – прерывает его Дрорег, – я все-таки забил память приемника всякой чушью. Там треснутым тротуаром, побитыми гномами, грязной кухней огра. И протекшим сифоном под одной раковиной.

Эльф отшатывается. Дрорег крепко сжимает приемник магографа и шагает к машине.

Из оторванного кожаного кармана Дрорег вытряхивает ключи от машины. За спиной орка надрывно смеются, Дрорег оборачивается. Дуло пистолета смотрит ему в клыки.

– Глупое орочье отродье, – говорит Аллодон, улыбаясь. – Зачем ты подбросил нефилимку огру?

Дрорег молчит. Черное дуло качается от левых клыков орка к правым. Царапины от орочьих ногтей блестят на рукоятке пистолета.

– Это не твой пистолет, – произносит Дрорег.

– Зачем напал на меня, когда я раскрыл твой саботаж? – смеется эльф. – Мне пришлось вырвать ствол из твоих вонючих лап. Мне пришлось застрелить орочье отродье в порядке самообороны.

Орк не отводит взгляда от дула.

– Чушь, – говорит Дрорег. – Никто не поверит.

– Правда? – говорит Аллодон, – а кто наследил под раковиной огра? Сколько отпечатков ты оставил?

Дрорег крепко сжимает магограф в кулаке. Орк говорит:

– Хорн тебя прикроет, так? Вы ведь вместе крышуете наркоторговцев?

Эльф молчит. Дрорег бросает взгляд на третье окно третьего этажа дома на границе с Орочьей улицей.

– А тех, кто пытается бросить барыжить, вы сажаете за решетку, – говорит Дрорег. – Ты с капитаном продаешь смерть, чтобы курить бруксовские сигары и наряжаться в дорогое шмотье.

– Заткнись, отродье! – кричит эльф и ствол в темно-багровых руках трясется. – Я был честным федеральным агентом и что получил в благодарность? Меня разжаловали и отправили гнить сюда бок о бок с вонючим орочьим отродьем!

Дрорег гладит лазурит на кольце. Снимок эльфа с пистолетом на фоне бараков Орочьей улицы сохраняется в магографе. Теперь главное – сохранить приемник. Теперь главное – выжить.

– Хоть я и орочье отродье, – говорит Дрорег, – зато честный коп.

Щелк – эльф снимает предохранитель с пистолета. Дрорег прыгает вперед. Прыгает на страшное черное дуло.

Одинокий выстрел разрывает ночную тишину проклятых Безбожьем улиц. Затем тихо. Очень тихо. Будто застрелили целый мир.

Дрорег открывает глаза. В боку остро режет, кровь стекает с пальто на перчатки Аллодона. Багровая орочья кровь стекает на багровые эльфийские руки.

Орк лежит на эльфе. Шея Аллодона сломана, раскосые васильковые глаза смотрят на луну. Смотрят на звезды.

Сирены полицейских машин воют со стороны ярких небоскребов. Едут копы. Честные или грязные. Может, те и другие.

Дрорег поднимает руку с приемником. Самоцвет разбит, отколотый осколок сверкает синим в золотых кудрях эльфа.

Дрорег смотрит вперед. Скелеты бараков чернеют совсем рядом. Орочья улица. Притон бандитов и беглецов. Место, где вырос Дрорег. Место, где орка всегда приютят.

Дрорег встает, кровь течет по пальто. Самоцвет рассыпается в руке.

Сирены все ближе. Копы едут на вызов. Чтобы разобраться во всем. Чтобы кого-то посадить.

Дрорег стоит и не двигается. Одну секунду, две, три. Затем орк поворачивается спиной к черным баракам. Яркие огни далеких и недостижимых небоскребов на миг ослепляют его.

Шатаясь, Дрорег идет на вой сирен. Он не сбежит, потому что Дрорег не только орк. Еще Дрорег детектив. Еще честный коп.

Честный детектив орк Дрорег выходит на свет фар полицейских машин.

Танец обреченной куклы

Частный детектив Дрорег распахивает шторы. За окном узкие переулки тонут в полумраке. На востоке далекие небоскребы делового центра загораживают шар восходящего солнца. Из-за этого в Старом городе всегда рассветает на час-два позже, чем в высотном даунтауне.

Еще час-два остатки тьмы будут скрывать помои и грязь на обочинах Кроличьей улицы. Лучшее время для встречи с клиентами.

Босые ноги орка шлепают по желтому линолеуму к умывальнику в углу маленькой комнаты. Дрорег по-быстрому чистит клыки. Затем заправляет постель на узкой койке у стены рядом с умывальником. Напротив, в центре комнатушки, возле обшарпанного стола с тремя креслами, сияют холодным блеском железные сапоги. Дрорег тянется вверх и опускает с потолка тряпичную ширму, закрывая койку и умывальник.

Едва орк надевает сапоги, в дверь квартиры-комнаты стучат. В коридоре стоят мистер и миссис Гоффр. Впустив их, Дрорег усаживает чету владельцев ресторана «Вкусь» в кресла. Сам садится за стол напротив.

– Ну так что? – резко начинает миссис Гоффр. – Вы нашли наши деньги?

Дрорег молча открывает полку под столом и шуршит бумагами.

– Похоже, нет, – говорит мистер Гоффр. – Я же говорил, дорогая, не стоит надеяться.

– Найдем другого сыщика! – говорит миссис Гоффр. – Почему ты вообще выбрал этого орка?

Она недоуменно оглядывает тесную бедную комнату. Дрорег бросает мешавшую газету на стол и вытаскивает с полки остальные бумаги. Под столом остается только черный фотоаппарат, весь в царапинах от орочьих ногтей – теперь единственное оружие Дрорега. «Где же она?» – бурчит детектив.

– У детектива орка хорошие рекомендации, – говорит мистер Гоффр. – Думаю, дорогая, это не его вина.

– Конечно. Это твоя вина, – говорит миссис Гоффр. – Ты всегда ищешь дешевые варианты. И детектива выбрал дешевого.

Дрорег резко бросает на стол фотокарточку, которая скользит по столу к миссис Гоффр.

– Не смог найти, что хотел, – говорит Дрорег, продолжая копаться в снимках и бумажках. – Сойдет и эта.

Мистер и миссис Гоффр нагибаются к снимку. Стройная симпатичная горгона в золотистом жакете стоит на мостовой. Зеленые змейки на голове девушки щипают кусочки пирожка из ее рук.

– Но это же Горта! – восклицает миссис Гоффр.

– И ваши деньги, – говорит Дрорег, разглядывая бумаги в руках.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спрашивает дама мужа. Мистер Гоффр растерянно качает головой. – Причем тут наша официантка?

– Похоже, дорогая, ты права. Нам нужен другой сыщик, – вдруг говорит мистер Гоффр. – Пойдем уже из этого бедлама!

Дрорег говорит:

– Меховой жакет торговой марки «Рубинс». Шелковая подкладка. Шерсть золотистой центикоры. Цена в Центральном универмаге – тысяча двадцать аконитов. Столько же, сколько…

– Сколько у нас пропало из сейфа, – договаривает миссис Гоффр. – Но Горта не смогла бы залезть в наш дом! В нашу спальню! Проклятие Безбожья, она же тупая как твари на ее голове!

– Это тоже не то, – говорит Дрорег, снова бросая листок миссис Гоффр, – но вы гляньте.

Миссис Гоффр берет листок, читает запись на нем, смотрит на мужа, снова – на листок.

– «Змейка, жди сегодня вечером. Лакомок не корми: купил им вкусненького» – зачитывает миссис. – Джер, это твой почерк!

– Что? Не может быть! – вскрикивает мистер Гоффр, берет записку, трясет ею. – Это чья–то злая шутка. Откуда это?

– Письмо нашел под дверью квартиры официантки, – отвечает Дрорег, не поднимая глаз.

– Ты спал с ней? – спрашивает миссис Гоффр. Ее муж отчаянно мотает головой.

– Клянусь, дорогая – никогда! – говорит Джер, вскакивает и хватает жену за руку. – Это искусная подделка. Милая, разве ты можешь представить меня с горгоной? Ты же знаешь, я боюсь змей. До ужаса! Даже ужей. И ненавижу всех скользких тварей. Вспомни, как лет пять назад, гуляя по лесу, мы наткнулись на поляну, полную лягушек. Вспомни, как я драпал оттуда. Я бы просто не смог целовать эту мерзость. Потому что ненавижу.

– Часто мы восхищаемся теми, кого ненавидим, – тихо говорит Дрорег, перебирая снимки.

– Замолчи, орк! – кричит Джер. – Ты достаточно нагадил. Прекращай лезть в это дело.

– Скажи мне одно, – говорит миссис Гоффр, слезы капают из ее глаз. – Ты спал с ней?

– Да нет же, – говорит Джер. – Я бы просто физически не смог. Клянусь Всевышним. Клянусь жизнями наших детей.

Джер сжимает руки жены и смотрит ей в глаза. Смотрит искренне, честно. Миссис Гоффр улыбается сквозь слезы.

– Нашел, – радостно сообщает Дрорег. Два снимка скользят по столу. Миссис Гоффр смотрит на них и перестает улыбаться.

На первом фото на скамейке в парке Джер обнимает одной рукой за плечи молодую горгону. Второй рукой мистер Гоффр кормит кусочками ветчины змеек на голове девушки. Все – Джер, молодая горгона, сытые змейки – улыбаются, как счастливая семья на рекламе в телевизоре.

На другом фото сквозь грязное оконное стекло на постели зеленеет нагое тело горгоны. Голый мистер Гоффр, белый, как поганка, лежит рядом. Мистер Гоффр нежно целует одну из змеек горгоны в лобик.

– Дорогая, я…– говорит мистер Гоффр. Миссис Гоффр поворачивается к Дрорегу и говорит:

– Мистер орк, а вы не принимаете заказы на убийство?

Дрорег грустно качает головой.

– К сожалению, я только сыщик.

Джер кричит:

– Слушай, ты же не поверишь этому орку?! Он явно наколдовал снимки. Вспомни, это я предложил его нанять.

– Обычно меня и нанимают сами виновники. Для виду, – говорит Дрорег. – Думают, глупый орк их не проймет. Но когда я просек схему, дела стали раскрываться будто сами по себе.

– Дорогая, выслушай, – Джер дергает за руки жену. Миссис Гоффр морщится:

– Убить не можете, так хоть вышвырните его.

– Это с радостью, – говорит Дрорег. Встав, орк хватает за шкирку худосочного Джера, тащит к двери и выбрасывает разоблаченного неверного в коридор.

– Посижу у вас полчасика, – говорит миссис Гоффр, беря газету со стола. – Подожду, пока эта скотина уберется.