Хроники Клифбурга. Зимние забавы

– Так вот же он, – Булкина показала на мирно спящего кошару.

– Ой, и правда! – Ариадна Степановна суетливо подошла к коту и, взяв его на руки, стала тискать, чем вызвала приступ кошачьего недовольства. – Старая я стала, уже и не вижу ничего. Зазря только внучку гоняла на улицу.

– Мне не сложно, – Арабелла явно воспряла духом, а потом обратилась к Стеше:

– Можем мы вам еще чем-то помочь?

Не успела Булкина ответить, как раздался грохот, дверь слетела с петель и на пороге показался Коля с битой в руке.

– Всем стоять! – проорал он, – Никому не двигаться!

Арабелла взвизгнула с испугу и спряталась за бабкой. Стеша, которая от неожиданности сама чуть не упала со стула, лишь произнесла:

– Ты чего творишь?!

– Сама сказала, что если что, идти на помощь, – Коля понял, что переусердствовал, поэтому решил найти виноватого, – Что, не помнишь уже?

– Я тебе через пол часа сказала зайти, – Стеша закатила глаза, – Еще только десять минут прошло.

– Ну, я подумал, мало ли чего, – Коля опустил биту и виновато ковырял носком ботинка пол, – Луше перебдеть, чем недобдеть.

– Я думаю, вам пора уходить, – Ариадна Степановна показала сморщенным пальцем на дверь, – А этот олух пусть дверь ставит обратно.

– Извините, – Стеша пошла к выходу и, зыркнув на Колю, прошипела, – Я тебя в машине подожду.

Выйдя на улицу, Булкина прошлась по территории, попыталась заглянуть через стекло лимузина в салон, но из-за тонировки ничего не увидела. Однако ей бросилось в глаза, что судя по следам от шин на снегу, машина довольно долго крутилась, прежде чем остановиться.

– Права купила, а ездить уметь не купила, – хихикнула она, – Такую махину припарковать на пустом участке, дело плевое, а у нее тут сто тридцать туда-сюдашек с разворотами.

В Стеше подошел Коля:

– Пилипенко расскажешь?

– Пока нет, но если бабка придет с жалобой, то расскажу, – Булкина села на пассажирское сидение полицейского уазика, – Коля, ну почему ты такой балбес?

– Я не балбес – Коля обиженно надул губы, – Мама говорит, я просто гиперактивный.

Булкина ехала по знакомым улицам, рассеяно разглядывая прохожих, как вдруг закричала:

– Стоять! Коля! Останови машину!

От неожиданности Коля нажал на тормоз и машину чуть не занесло на скользкой дороге.

– Ты чего пугаешь? – Коля вытаращил глаза, но Стеша, не ответив, уже выскочила из машины.

– Еще про меня что-то говорит, – Коля включил аварийку и вышел из машины. Когда он увидел, из-за чего Стеша потребовала остановить машину, глаза его округлились. На тротуаре, растеряно оглядываясь, в спортивных штанах и легкой курточке стоял Голованов. Подойдя ближе, он услышал, как Стеша тараторит ему что-то, а Аджар лишь молча смотрит на нее.

– Силин, – Стеша повернулась к Коле, – Помоги Аджара в машину запихнуть, он не хочет.

– Аджар, ты чего? – Коля с удивлением смотрел на Голованова, – Мы тут с ног сбились, тебя искамши, а ты тут просто гуляешь!

– Простите, я вас не знаю, – Аджар виновато смотрел то на Стешу, то на Колю, – Где я?

– Как это не знаешь? – Силин выпучил глаза, – Ты перемерз что ли?

– Аджарчик, залезай в машину, холодно, – Стеша чуть не плакала, пытаясь утянуть за руку Голованова к машине, – Совсем же раздет! Поехали в полицию, отогреешься и сразу все вспомнишь!

– Не хочу я в полицию, – Голованов слабо сопротивлялся, – Я ничего не сделал!

Стеша с помощью Коли затолкала таки жениха в машину, заботливо пристегнув наручниками, чтобы он не убежал.

– Жми! – приказала она Силину, – Сейчас разберемся!

Мимо проходили две женщины, которые с интересом наблюдали за процессом.

– Совсем уже эти полицейские обнаглели! – посетовала одна, – Средь бела дня людей в кутузку увозят.

– А вдруг это маньяк? – предположила другая, – Слышала же, что мужики пропадают. Вдруг это он их крал?

– Ой, точно! – у женщины загорелись глаза, – Надо срочно всех обзвонить и сказать, что опасного преступника поймали… Ай да полицейские! Ай да молодцы!

Голованов сидел в кабинете Пилипенко, беспомощно озираясь по сторонам.

– Совсем ничего не помнишь? – в который уже раз спросил Джон Иванович.

– Помню, что было очень холодно все время, – Аджар тер виски, словно это помогало ему вернуть воспоминания, – Белое все кругом было. И так невыносимо тоскливо…Тоска ужасная была, во всем организме. Понимаете?

– Не совсем, – Пилипенко покосился на Булкину и шепнул, – От него толку, как от просроченного пряника. Накрылся мой отпуск медным тазом.

– Что ж вы его заживо-то хороните, – разозлилась Стеша, – Он сильный, очухается.

– Надеюсь, – Джон Иванович вздохнул и повернулся к Аджару, – Ты вот что, дружочек. Сейчас мы покатаемся с тобой на машинке, съездим в больничку. Там тётеньки в белых халатах положат тебя в кроватку, и ты немного поживешь там. Совсем немного! Тебя полечат и всё будет хорошо. Тётеньки тебе больно не сделают.

– Он память потерял, а не дебилом стал, – Стеша взяла Аджара за руку, – Я его домой отвезу, помою, переодену, а там посмотрим. Заявление на отпуск за свой счет я уже написала, подпишите пожалуйста.

– Конечно подпишу, – Пилипенко всплеснул руками, – Булкина, глаз с него не спускай, он наша единственная зацепка! Чем быстрее очухается, тем лучше. А вот докторов ты зря чураешься. Помогут. Мне вот аппендицит знаешь, как хорошо вырезали? Могу показать.

Булкина отрицательно покачала головой и вышла вместе с Аджаром из кабинета. Дома, куда их отвез Коля, она отправила Голованова отогреваться в ванну, а сама стала печь блины.

Аджар, выйдя из ванны, выглядел уже лучше, а в глазах его вновь стал появляться блеск.

– Значит вы утверждаете, что мы с вами должны были пожениться после завтра? – спросил он, с благодарностью принимая большую чашку горячего чая с липой.

– Угу, – Стеша печально кивнула, поставив перед Головановым тарелку с блинами и вареньем в блюдце.

– Совершеннейшим образом ничего из своего прошлого не помню, – Аджар хмурился, – Как и свою работу в полиции. Ну надо же, оказывается я был следователем по особо важным делам. Гм.

– Ты сейчас не думай об этом, – Стеша нервно барабанила пальцами по столу, – Тебе сейчас покой нужен и сон. Мне еще бабушка говорила, что сон – лучшее лекарство. Поэтому отдыхай, набирайся сил, ешь… Вон как истощал!

– Мне, право, неловко, – Аджар в задумчивости ковырял ложкой в варенье, – Я словно в гостях у незнакомых мне людей. Мне очень жаль, что так получилось.

– Брось, всякое бывает, – отмахнулась Стеша, – Будем думать, как тебе память вернуть. Доктора тут точно не помогут, потому что дело какое-то странное… мистическое.

– Какой же вкусный чай! – Аджар с удовольствием отпил еще глоток, – Знаете, на счет сна вы точно сказали. Вот я сейчас согрелся и меня и правда в сон потянуло. А ведь я помню, что долго не спал…

– Что-то вспомнил? – оживилась Стеша

– Все как в тумане, – Голованов сделал еще глоток, – Кругом все белое… Пустота…Забвение… Помню еще глаза… Такие холодные… Они словно душу морозили. Как странно, еще сегодня я этого не помнил, а сейчас вот вспоминается.

– Видишь, я же говорила, что ты справишься, – Стеша заулыбалась. – Просто нужно время.

– Стеша, у меня к вам большая просьба. Вы сказали, что я работал…работаю следователем. Можете принести мне какое-нибудь дело? Может быть я его почитаю и быстрее вспомню все свои навыки.

– Конечно принесу, – Булкина сняла невидимую пылинку с плеча Голованова, – А пока иди ложись в постель, а я тебе расскажу, как мы с тобой познакомились и те удивительные дела, которые раскрыли.

Пока Аджар не уснул, Стеша терпеливо рассказывала ему обо всех приключениях, которые они пережили вместе, начиная от первой их встречи и расследовании дела о пропавших любовниках.

Аджар слушал, открыв рот, иногда удивленно восклицая:

– Привидения? Русалка? Демон? Вампиры? Вот так Клифбург!

Наконец он уснул, а Стеша, заботливо поправив одеяло, пошла на кухню, что бы в тишине обдумать создавшуюся ситуацию. Противоречивые чувства нахлынули на нее: с одной стороны, она была безумно рада, что ее мужчина нашелся, а с другой – ей было невыносимо страшно, что он ничего не помнит и вспомнит ли вообще про их любовь. Позвонив в отдел, уточнила у участкового на всякий случай, не находился ли еще кто-то из пропавших. Получив отрицательный ответ, положила трубку и вновь задумалась: быть может пропавшие мужчины потому и не возвращаются, что так же, как и Аджар ничего не помнят? В таком случае, где же их держат? Голованов сказал, что все было белое и был жуткий холод. Стеша, когда проводила рейды с участковыми и заходила в подвалы, четко помнила, что больших белых и холодных помещений в городе нет. Значит где-то за городом? Размышления ее вновь завертелись вокруг бабки-вампирши и ее родственницы.

– Чую, что они как-то в этом замешаны, – процедила она сквозь зубы, – Сейчас Аджар оклемается, я им устрою облаву с обыском.

В спальне послышался какой-то шум и она поспешила на звук. Зайдя в спальню, вскрикнула. Окно было распахнуто настежь, а Аджар пытался выбраться на улицу, стоя на подоконнике.

– Стоять! – заорала Стеша и, подбежав к Аджару, схватила его за ногу, – Ты куда это собрался?

Аджар повернулся к Стеше и она вздрогнула. Лицо его было черно, а глаза горели каким-то голубоватым светом.

– Меня ждут, – тихо прошептал Голованов, – Я должен вернуться.

– Подождут, – Булкина силой заставила Аджара спуститься с подоконника и захлопнула окно. На какой-то миг ей показалось, что за стеклом возникло лицо какой-то очень рассерженной женщины с ледяным взглядом. Задвинув шторы, Стеша вновь схватила Аджара за руку и охнула, она был холодная, словно пельмень из морозилки.

– Боже, да как можно так замерзнуть? – с этими словами она затолкала Аджара обратно в ванну и заставила отогреваться под горячими струями, после чего напоила горячим молоком с медом.

Голованов, согревшись, вновь уснул, а Стеша, больше не решаясь оставлять его одного, просто сидела у изголовья кровати, прислушиваясь к его бормотанию во сне. Видимо напарнику снилось что-то страшное, потому что он метался в кровати и все время повторял:

– Не отпускай, только не отпускай меня к ней!

Горячие слезы девушки закапали на лицо Аджара, стекая по его щекам в подушку.

– Не отпущу, – Стеша поцеловала Голованова в лоб, – Никуда не отпущу, только выздоравливай, миленький.

Аджар проспал почти сутки, а когда открыл глаза, то с удивлением посмотрел на сидящую у кровати девушку и произнес:

– Стеша? Что случилось? Почему ты в кресле? Который час?

– Господи, очнулся! – Стеша прижала ладони к щекам, – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – Голованов привстал на локтях, – Сколько времени-то? Мы на работу не проспали?

– Что ты помнишь? – Булкина с надеждой посмотрела на Аджара, – Ты помнишь нас?

– В смысле, помнишь? Конечно помню. Свадьба у нас скоро… Пилипенко обещал отпуск дать на неделю из-за этого. Почему у тебя такое странное лицо?

Стеша рассказала Аджару последние события, стараясь не упустить ни одной детали.

– Это ж что получается, – Голованов вскочил с кровати и теперь расхаживал по комнате, заложив руки за спину, – Я был в отключке все это время? Я реально забыл и тебя и себя? Обалдеть!

– Вспомни, – Стеша снизу вверх смотрела на расхаживающего по комнате Аджара, – Тебя случайно не девица на лимузине подвозила? Может ты после этого все и забыл?

– Точно нет, – Голованов задумчиво теребил подбородок, – Я пошел выносить мусор. Уже поворачивал к дому, как вдруг стало так…так холодно, что аж дыхание перехватило. А потом я помню, что стало темно… Не на улице темно, а словно в голове у меня свет выключили, не знаю, как сказать точнее. Я был в каком-то странном месте. Там было красиво, очень красиво, но … жутко! И эти глаза… Такой леденящий кровь, взгляд… Казалось, он преследует меня, куда бы я ни шел. А потом вдруг стало все словно растворяться… Мое лицо, на него словно капали горячим воском, но от этого мне было не больно, а скорее, приятно. Я думаю те пропавшие мужчины находятся в том же месте, где был я… Так, поехали в отдел, достаточно я уже наотдыхался!

Возвращение Голованова в отдел было поистине триумфальным. Каждый счел своим долгом подойти и пожать ему руку. Больше всех радовался Пилипенко, который полез было целоваться с Аджаром, но был остановлен стальным блеском глаз последнего.

– Ну и славно, вот и славно! – Джон Иванович полез в шкафчик, доставая бутылку коньяка, – Это отметить надо! Стешка, а ты молодец! Парня как быстро на ноги поставила. Это вам не доктора со своими таблеточками. Они мне аппендицит вырезали, ужас просто, хотите покажу?

Пить Аджар отказался, сославшись на большую загруженность работой. Вместо этого он взял папки с делами о пропавших и уселся их изучать.

В кабинет заглянул Леша Грозный.

– Хочешь новость?

– Хорошую или плохую? – Аджар оторвался от документов.

– Не знаю, смотря как поглядеть, – Леша пожал плечами, – Помнишь орущую голову, которая про кражу коня втирала?

– Ну?!

– Вчера она приходила ко мне на прием. Сказала, что видела свою лошадь в небе.

– Где? В смысле конь помер и отправился на небо?

– Не, гражданка Небронюк настаивала на том, что конь жив-здоров, летел себе по небу в сторону от города. В общем, мне кажется, кукухой она поехала, не было у нее никакой лошади. Может нашла документы на скотинку, вот ее и переклинило, что коня она покупала. А его и не было вовсе!

– Но судя по объяснениям соседей, они же слышали ржание во дворе этой женщины. Я читал это дело.

– А может она сама ржала, как конь? – Леша заливисто рассмеялся и вышел из кабинета.

– Да нет уж, не верю я больше в такое, – Аджар задумчиво теребил в руках ручку, глядя на закрытую дверь, – Слишком просто решить, что заявитель сошла с ума. Клифбург – это город, где возможно всё. Что-то мне подсказывает, что я не раз еще услышу про летающего коня.