Русская невеста

"Мне нравится кончать в поезде", – вздохнула она.

Прошло несколько дней, прежде чем они смогли продолжить уроки анатомии, как вечером понедельника ее рука оказалась под его пальто.

"Член, или пенис", – простонал он, когда она крепко схватила его.

"Я говорю – член. Лучшее слово", – сказала она напористо.

"Это яйца, или яички", – простонал он.

"Яйца. Член. Хорошо", – сказала она, начиная поглаживать его пах. "Как ты говоришь, когда делаешь это с собой?"

"О Боже", – простонал он. "Это называется "дрочить", или " дрыгать", или "мастурбировать".

"Хорошо. Теперь я дрочу тебе, мой американский Соколов".

Она работала с ним так быстро, как только могла, под его пальто. "Ты скажешь мне, когда, да?" – спросила она, когда его дыхание участилось.

"Сейчас", – простонал он, чувствуя, что дошел до края.

Она нырнула под пальто и взяла его в рот, когда он извергся из себя, выплеснув накопившуюся сперму, которую он в основном копил с момента встречи с ней. Он еще несколько раз кончил в ее теплый рот, но его радость прервалась, когда в конце вагона открылась дверь и подошел проводник. Он беспомощно сидел, пока Людмила заканчивала отсасывать его, изо всех сил стараясь сохранить на лице хоть какое-то нормальное выражение. Кондуктор, Билли, на этом маршруте появлялся чаще, чем на других. Он был обычно лишен чувства юмора, и Том беспокоился о том, что может произойти. Билли окинул ситуацию взглядом, но выражение его лица почти не изменилось. Он взял их билеты со спинки сиденья, прикрепил их и пошел дальше.

"Ничего такого, чего бы я не видел", – бесстрастно сказал он, выходя в следующий вагон.

Людмила вышла, покрасневшая и от смущения, и от того, что находилась в довольно душном помещении.

"Это было близко", – сказал он.

"Как это называется?" – спросила она, подняв два пальца, которыми она вытерла последние капли его обильной струи.

"Сперма", – сказал он, застегивая пуговицы под пальто.

"Эта сперма тоже". Хм. Мне нравится, когда ты кончаешь. Ты очень много кончаешь. Давно такого не было, да?" Она соблазнительно облизала пальцы и нежно поцеловала его.

Глава 4

В то утро в поезде было много народу, поэтому они могли только разговаривать, но вечером Том получил еще больший сюрприз. Когда поезд отъехал от станции, он, как обычно, отправился за ней, но не дошел до ее места. Когда он проходил мимо туалета, чья-то рука протянулась и втащила его внутрь. Захлопнув дверь, Людмила набросилась на него с ошеломляющей свирепостью. Она грубо целовала его, а ее пальцы быстро перебирали пуговицы на его рубашке, а вскоре и на брюках. Она попыталась встать на колени, чтобы взять его в рот, но в комнате было слишком тесно. Она потянулась вниз и стянула с себя платье, обнажив трусики и лифчик, который быстро сняла. Том с трепетом смотрел на ее обнаженное тело.

"Ты такая красивая", – сказал он.

"Спасибо", – ответила она, покраснев. "Но поторопись, мы не должны задерживаться".

Они обнаружили, что стойка была идеальной высоты. Он поднял Людмилу и расположился, готовый войти в нее.

"Подожди, – сказала она, – как называется то, что мы делаем? Сначала я должна знать слова".

"Ммм, занимаемся любовью – это романтический способ назвать это словами. "Трахаться" – это более… гм, сильный способ сказать это", – произнес он.

"Мне нравится сильный. Трахаться. Трахни меня, Том".

В этот момент не было смысла исправлять ее слова. Том вошел в нее, и она вскрикнула, когда он полностью сделал это с ее уже влажным проходом.

"Ты в порядке?" – спросил он нежно.

"Да", – ответила она, взяв его лицо в свои руки и жадно целуя его. "Просто так хорошо. Так очень, очень хорошо. А теперь трахни меня. Мы трахаемся, да?"

"Да", – сказал он, начиная входить в нее. "Мы трахаемся".

В занятиях любовью Людмилы чувствовалось отчаяние, голод. Она целовала Тома с такой тоской, какой он не видел в их украденные мгновения в вагоне поезда. С каждым поцелуем она как будто пыталась поглотить его, с каждым толчком она втягивала его все глубже в себя. В то же время она пыталась полностью отдаться ему, надавливая на его член, обхватывая его ногами. Держа его лицо в своих руках, она пристально смотрела ему в глаза.

"Мне это необходимо, мой Том. Ты мне так нужен. Мне не хватает слов на английском, чтобы сказать тебе, как сильно…", а затем она перешла на русский. Он понятия не имел, что она говорила, но Людмила определенно была увлечена. Она держала с ним зрительный контакт в течение следующих нескольких минут, призывая его на своем родном языке взять ее, а также время от времени бросая слово "трах".

"О!" – закричала она, когда апогей застал ее врасплох. "Да, Том, да!"

Теперь она действительно перестала смотреть на него, закрыв глаза и откинув назад голову в экстазе, когда оргазм овладел ею. Ее восторг привел Тома в его собственный, и он застонал от наслаждения, когда началось его собственное освобождение.

"Да, Том", – прошептала она ему на ухо, отчаянно прижимая его к себе. "Кончи мне. Кончай в киску. Пожалуйста, пожалуйста, отдай мне себя". Однако на этом сюрпризы не закончились. Когда Том кончил в нее, эмоциональные границы внутри Людмилы лопнули, и она начала рыдать. Он держал ее так, зарывшись в нее, пока она плакала в течение нескольких минут.

"Что случилось, Милушка? Пожалуйста, скажи мне".

"О, так много, Том, – прошептала она, – Но не это. Так хорошо. Об этом я плачу. Я так давно не знала добра. Мне хорошо с тобой. Теперь мы должны идти, пока не случилось беды".

Том быстро застегнулся и выскользнул из туалета, дав Людмиле возможность полностью одеться. Через некоторое время она вышла и направилась к нему с самодовольным выражением лица. Сев рядом с ним, она взяла его руку в свою, переплетая их пальцы. Она прислонилась к его плечу, и они сидели так в тишине несколько минут. Колеса Тома вращались. Его жизнь состояла из почти двадцати трех будничных часов в день, смешанных с двумя получасовыми поездками на поезде. Если то, что он собирался сказать, не было правдой до этого вечера, то теперь он был в этом уверен. "Людмила, я люблю тебя", – сказал он. Она удивленно посмотрела ему в глаза. Выражение ее лица отражало бесчисленные, противоречивые эмоции. Искра в ее глазах, казалось, отвечала на его чувства, но что-то мешало ей сказать хоть что-то в ответ.

"Том, ты должен послушать", – серьезно сказала она. "Влюбленные люди делают глупости. Глупостью было бы пытаться увидеть меня вне поезда. Не делай этого".

"Но…" начал Том, но она сурово прервала его.

"Обещай мне", – сказала она твердо. "Обещай, что мы оставим это здесь".

"Если ты так просишь", – неохотно ответил Том.

В ту поездку она покинула его раньше, чем обычно. Смятение, которое испытывал мужчина, было трудно описать.

Глава 5

На следующее утро она выглядела более усталой и грустной, чем обычно, но, казалось, она также приветствовала его присутствие больше, чем когда-либо, когда он сел рядом с ней.

"Я одержима тобой еще больше", – прошептала она ему на ухо перед тем, как заснуть.

Два дня спустя, в ванной, все было просто и первично. Том толкнул ее к стене, ее платье задралось. Трахая ее сзади, он кончил меньше чем за минуту. Она настояла на том, чтобы он вернулся на свое место и больше ничего не делал.

"Не сейчас", – прошептала она, помогая застегнуть его брюки. "Подожди немного. У меня есть сюрприз". Она открыла дверь в туалет и указала на сиденье, обращенное в противоположную сторону. "Садись там".

Он пошел и сел, с любопытством ожидая того, что последует дальше.

Вскоре он почувствовал ее губы напротив своего уха, когда она прошептала. "Мне нравится это, сперма. Это навевает сон. Оставайся здесь". Она опустилась на сиденье по другую сторону прохода, лицом к нему. Снова пристально глядя ему в глаза, она запустила руку под скрывающее ее пальто, которое перекинула через колени. Это сводило его с ума еще больше – знать, что она делает, и не иметь возможности прикоснуться к ней. У нее был очень хороший покер-фейс, что делало его чрезвычайно эротичным, когда он видел, как меняются ее глаза, когда она достигает пика. Она вернулась к нему и перекинула свои ноги через его ноги, проводя пальцами по его волосам до конца поездки.

Он изо всех сил старался не обращать внимания на странную ситуацию с "кураторами" Людмилы в каждом конце поезда, но больше не мог сдерживаться. В тот вечер он позвонил своему приятелю по колледжу, который перешел в частную охрану.

"Послушай, Найл, – сказал Том, – у меня не так много свободных денег – но я могу тебе задолжать. Я сделаю все, что потребуется".

"Томми, не беспокойся о деньгах", – ответил Найл. "Просто введи меня в курс дела, и я посмотрю, что можно сделать. Без тебя я бы до сих пор сидел в школе Святой Марии и пытался сдать расчет. Ты помог мне пройти через это, не думай, что я забыл. Я твой должник".