Помоги проекту - поделись книгой:
– Что Вы, Кирилл Андреевич! Вы же знаете, я всегда всё по десять раз перепроверяю…
– А это что? – грозно перебил главбуха шеф и передал ей бумагу.
Это оказалось заявление от Олеси на сокращение времени обеда и смещение графика работы на полчаса позже обычного начала работы бухгалтерии.
– Кирилл Андреевич! Но это стандартное заявление, мы все когда-то такие оформляли…
– Вот именно! Что вы ко мне со всякой мелочёвкой идёте?! Не можете между собой этот вопрос решить?
– Но Вы же знаете про Карину Владимировну… А Олесе ребёнка надо успеть до работы в школу отвести.
– У неё есть ребёнок?
– Да, сын. В этом году пошёл в первый класс.
– Всё равно! – упёрся начальник, – Порядок есть порядок!
Но хотя бы сказал это уже более спокойным тоном, а значит, есть надежда продавить это решение. Вот ведь, – думала Ольга Ивановна, – никогда не угадаешь, на каком ровном месте взыграет у шефа характер. А, может, дело не только в характере? Что-то странное было в выборе шефом Олеси Бахрушиной на должность в бухгалтерию. И каким взглядом он сегодня в кабинете огрел её и Васильича! А потом упёрся по ерунде… Надо будет подумать над этой загадкой.
В обед Олеся сидела в столовой, рассеянно ковыряла вилкой гречку и думала о том, что она ещё месяца не отработала на новом месте, а уже вызвала неудовольствие начальства. А собиралась сделать из себя незаменимого сотрудника.
– Что с настроением? – раздалось у неё над головой. – Всё переживаешь из-за поздравления? Не бери в голову! Ничего страшного не случилось!
Олеся подняла голову, грустно посмотрела на усаживающегося напротив неё в самом бодром настроении Сергея Васильевича, и спросила:
– Он всегда такой ехидный?
– Периодически. А вообще он совсем не такой, каким кажется с первого взгляда.
– А какой? Белый и пушистый?
– Нет, это не про него! – рассмеялся начальник службы безопасности, а потом, посерьёзнев, добавил – Кирилл Андреич у нас мужик стоящий – верный и надёжный. С ним – как за каменной стеной. Настоящий мужик! Таких мало…
Кирилл в это время думал о сыне Олеси. Когда он только услышал про её ребёнка, он подумал, что аборт она тогда всё-таки не сделала. А следом сообразил, что ребёнку тогда было бы уже почти двадцать лет, а этот только в школу пошёл. Значит, от второго брака. Или третьего… Интересно, а куда подевались её мужья? И какого чёрта он думает о её сыне? Сын-то тут причём? Он ей сердце собирается разбить, и её дети, так же, как и мужья, не имеют к этому никакого отношения!
Заявление Олеси об изменении графика работы Кирилл Андреевич подписал, но сразу не отдал, сказав пришедшей к нему по этому вопросу Карине Владимировне (заставил-таки, главбуха пообщаться с начальником отдела кадров!), что он ещё посмотрит, как новенькая будет работать и тогда решит.
8
В конце октября, когда бухгалтерия выходила на финишную прямую с квартальным отчётом, шеф через секретаря вызвал Олесю к себе и дал ей поручение сделать сравнительный статистический анализ эффективности работы одного из заводов концерна третьего квартала текущего и прошлого годов. В общем-то, сложного ничего в этом не было, просто надо было поднять документы и свести в одну таблицу тот и этот год постатейно. И это как раз входило в её должностные обязанности, если бы не одно «но». Олеся понятия не имела, где найти документы, а дёргать девочек, а, тем более, главбуха постеснялась. Они и так сидели в ворохе бумаг по уши, и Олеся на собственном опыте знала, что отвлекаться сейчас на другие дела – это значит потерять нить, и придётся начинать всё сначала. А время поджимало. Задание же шефа он сам определил как «не срочное». И Олеся спокойно вернулась к своей основной работе, решив заняться заданием шефа после сдачи квартального отчёта. Свою часть работы она уже выполнила и сейчас была на подхвате у девочек. В основном её звали, когда какие-нибудь цифры не сходились. Её свежий взгляд со стороны быстрее находил ошибку, чем замыленный основного бухгалтера.
На следующий день после обеда Кирилл Андреевич позвонил Олесе сам и поинтересовался, как идут дела с его заданием. Олеся честно призналась, что ещё не начинала его делать и сослалась на более срочные дела. Тон шефа тут же изменился на гневный:
– Я тебе неделю назад дал пустяковое задание, а ты за этот срок не нашла время его выполнить???
– Кирилл Андреевич! Вы мне только вчера его выдали…
– Ты это сейчас о чём говоришь? О том, что у меня склероз? – тихо, с угрозой спросил шеф.
– Извините, Кирилл Андреевич! Я всё сделаю. К какому сроку?
– Вчера! – отрезал шеф и разъединился.
На душе у Олеси было паршиво. И от несправедливого наезда. И от своего унизительно-извиняющегося тона. И от того, что подвела не только себя, но и Ольгу Ивановну. Взрослая женщина – 45, как-никак, а чувствовала себя, как провинившаяся школьница. Но делать нечего, и Олеся поплелась в кабинет главбуха.
Ольга Ивановна устало выслушала огорчённую подчинённую и, вздохнув, сказала:
– Олеся, в устах нашего шефа «не срочно» означает не за пять минут, а чуть подольше. Но больше, чем на четыре часа его терпение не распространяется. Если бы ты мне сразу сказала про своё задание, я бы вопрос отрегулировала, а сейчас что делать? – будем исправлять ситуацию.
Задание было не сложное, но оказалось объёмным из-за огромного количества показателей, и Олеся провозилась с ним до обеда следующего дня. Даже вечером на работе задержалась, благо, что смена Вареньки была не в эту ночь и детей она взяла на себя.
Олеся через Маринку доложила, что готова показать итоговую таблицу, и, опять же через секретаря, получила ответ, что, когда нужно будет, её вызовут. Вызвал её шеф только ближе к концу работы. Олеся полчаса протомилась у дверей его кабинета, а за час до окончания рабочего дня Кирилл Андреевич вышел в секретарскую уже одетым, на ходу сказал, чтобы Олеся оставила «бумажки» секретарю, и был таков. И это срочное задание, из-за которого он устроил ей головомойку?! «Бумажки»!!! Олесю трясло от возмущения, но что она с этим могла поделать?
По поводу задания шеф Олесю так больше и не вызвал, но, когда Карина Владимировна 31 октября пригласила её подписать ознакомление с приказом на изменение рабочего графика с 1 ноября, Олеся посчитала, что качество её работы шефа устроило. Как бы то ни было, главное, что теперь она будет спокойно успевать отводить Антошку и Катеньку в школу, а с работы возвращаться вовремя.
9. Ноябрь
Кирилл Андреевич появился на юбилее Ольги Ивановны уже в разгар веселья, когда все, кто не был за рулём в этот вечер, уже достаточно «приняли на грудь», чтобы не озадачиваться, как они выглядят в глазах шефа. А шеф пришёл усталый и голодный, и первым делом набросился на еду.
Он вообще последнее время был каким-то напряжённым. Сотрудников принимал на ходу и по самым неотложным делам, и только Сергей Васильевич, практически, поселился в его кабинете. Они о чём-то беседовали с глазу на глаз, а потом, как правило, уезжали с фирмы. Лежал их путь в одно и тоже место, или в разные, никто на фирме не знал. Но на юбилей главбуха пришли оба. Начальник службы безопасности был с самого начала, шеф появился с середины. По весёлому настроению Сергея Васильевича после усталого кивка шефа, Ольга Ивановна поняла, что тучи над фирмой рассеялись. Она, пожалуй, единственная догадывалась, в чём было дело, поскольку присутствовала в кабинете начальника, когда ему доложили о попытке рейдерского захвата одного из заводов их концерна. Ольга Ивановна даже хотела отложить празднование своего юбилея, но Кирилл Андреевич настоял.
55 – круглая дата и пенсия – определённый рубеж в жизни, и Ольга Ивановна хотела отметить его, в кои веки, на широкую ногу, в ресторане. И не прогадала. Еда и обслуживание были на высоте. Народ постарался – все выступления были не формальные, а с творческой изюминкой (Ольгу Ивановну на фирме любили и уважали). Оба её сына светились гордостью за мать, а муж был явно ошарашен количеством хвалебных эпитетов в сторону жены, которую он воспринимал исключительно как труженицу домашнего хозяйства. Профессиональный тамада не только вовремя поднимал народ для толкания тостов, но и ненавязчиво устраивал розыгрыши. Народ быстро включился в игру, и по залу то и дело прокатывались волны хохота.
Но вот когда дело дошло до танцев, тут обнаружились издержки однобокой кадровой политики шефа: женщин катастрофически не хватало. И вопреки общей статистике по стране, именно мужчинам приходилось конкурировать, чтобы заполучить партнёршу для танцев. Особенно внимание доставалось одиноким: Маринке (её муж был не с фирмы, и на юбилее она была одна), Карине Владимировне и Олесе. Кирилл сразу понял расклад, как только смог вернуться к светской жизни. Сначала пригласил на танец именинницу, а на песне «Ах, какая женщина, мне б такую»13 – неизменный шлягер с 90-х годов, первым оказался около Олеси. Оказался в нужном месте в нужное время, поскольку сам и заказал эту композицию ресторанным музыкантам.
Он попытался крепко обнять Олесю, но та засопротивлялась.
– Ты всегда танцуешь на пионерском расстоянии? – с высоты своего роста поинтересовался Кирилл Андреевич.
– Боюсь испачкать Вам рубашку губной помадой.
– Чёрт с ней, с рубашкой! Отчитываться мне не перед кем. Расслабься!
И Олеся махнула рукой и расслабилась, положив голову шефу на плечо. Кирилл вёл в танце властно и в тоже время нежно. Олесю как будто обволакивало пушистое облако и отсоединяло от всего окружающего. Может же она хоть иногда отключать свой комплекс правильной девочки-отличницы? Это можно делать, это хочется, но нельзя… Плыть в танце с шефом оказалось очень волнительно, совсем не так, как с остальными. Олеся настолько погрузилась в свои ощущения, что очнулась только когда Кирилл Андреевич шепнул ей на ушко:
– Музыка закончилась!
Олеся ещё долго приходила в себя после волшебного танца, а Кирилл, как ни в чём не бывало, танцевал уже с другими и на неё даже не смотрел. Интересно, а его партнёрши чувствуют то же, что она? Олеся искоса бросала взгляды на пары с шефом, но по их внешнему виду разобрать ничего не могла. Она очень надеялась, что во время танца выглядела также непроницаемо, а то сплетен не оберёшься!
Кирилла сплетни не волновали. Он давно уже был сам себе хозяином и мнение окружающих о своей персоне, тем более подчинённых, его не интересовало. Он делал что хотел, когда хотел и как хотел. А в данном конкретном случае, сплетни были даже ему на руку: чем больше народу будут в курсе его пока только намечающегося романа, тем больнее в его конце будет Олесе.
Юбилей главбуха удался на славу и затянулся глубоко за полночь. Метро уже не работало. Пора было расходиться. Сначала все долго помогали Ольге Ивановне утрамбовывать в машину подарки и цветы. Потом долго и весело прощались и пересаживались из машины в машину, составляя группы тех, кому по пути. В результате этой веселой кутерьмы Олеся оказалась в одной машине с Кириллом Андреевичем, его шофером Костей, Маринкой и Кариной Владимировной. Шеф уселся впереди, а женщины расположились на заднем сиденье. Постепенно их перешёптывания и периодические смешки стихли, усталость от рабочей недели и развеселого праздника взяли своё, и машина погрузилась в дремоту.
Первой завезли домой Карину Владимировну, затем из машины выпорхнула Маринка, а потом исчез Костя. Кирилл Андреевич пересел на место водителя и сказал:
– Олеся, пересаживайся вперёд. Будешь меня развлекать, чтобы я не заснул за рулём.
Олеся отреагировала в полусонном отупении:
– Чем развлекать?
– Как насчёт танца живота?
Олеся недоумённо посмотрела на шефа, пытаясь соотнести услышанное с реальностью, заметила его лукавый взгляд и, не удержавшись, рассмеялась. Кирилл Андреевич к ней присоединился. Напряжение, которое Олеся всегда испытывала при общении с шефом, исчезло. Она почувствовала себя спокойно и свободно.
– Ты давно в Москве? – первым спросил Кирилл Андреевич.
– Уже десять лет. А Вы?
– Я – пятнадцать. Как сюда попала?
– Замуж вышла за москвича, – коротко ответила Олеся и поспешила перевести стрелки разговора опять на шефа, – А Вы бизнес здесь начинали?
– Нет, начал в Норильске, к столице постепенно приближался…
Дальше говорил в основном Кирилл Андреевич, Олеся вставляла только междометия, тем самым отмечая, что не спит и внимательно слушает. Когда подъехали к дому Олеси, шеф пошёл её провожать. И довёл аж до двери квартиры. Он стоял, облокотившись о стену, такой усталый и сонный, что Олесе ужасно захотелось пригласить его войти, напоить горячим чаем, уложить в постель и укутать тёплым одеялом. Дальше своё воображение усилием воли Олеся не пустила, но так разволновалась, что трясущимися руками никак не могла попасть ключом в скважину замка. Шеф мягко накрыл её руки своей рукой, забрал ключи и открыл дверь. А потом поднёс её руки к своим губам и поцеловал. Сказал задумчиво, не поднимая глаз и гладя большими пальцами костяшки её пальцев:
– Руки, как у ребёнка… Спокойной ночи, Олеся!
И ушёл. А Олеся на ватных ногах зашла в квартиру и прислонилась к двери, пытаясь выровнять дыхание. Хорошо, что он не заглянул ей в глаза. Ещё бы чуть-чуть и она сама бросилась бы ему на шею и поцеловала… Олеся долго не могла заснуть, перебирая события сегодняшнего вечера, пыталась проанализировать свои чувства и гадала – узнал её Кирилл или, всё-таки, нет? Потом рассердилась на себя, а потом успокоилась, решив, что все её переживания – это последствие алкогольных паров. Пить меньше надо, вот что! И с этой правильной мыслью, наконец, заснула.
Кирилл был чрезвычайно доволен сегодняшним днём. И ситуация с рейдерским захватом разрулилась, и игра с Олесей перешла на качественно новый уровень. Он отчётливо видел, какое впечатление оказывала его близость на Олесю. Осталось совсем немного поднажать, и она будет у его ног – влюблённая и покорная. Всё-таки, метод кнута и пряника – беспроигрышный вариант!
Ладно, пора ехать! До загородного дома ещё пилить и пилить. Как бы и, правда, не заснуть за рулём!
13 – песня «Ах, какая женщина…» музыка – Анатолий Розанов, слова – Татьяна Назарова, исполнитель – группа «Фристайл»
В шумном зале ресторана, средь веселья и обмана,
Пристань загулявшего поэта.
Возле столика напротив, ты сидишь в пол оборота,
Вся в луче ночного света.
Так со мной случилось вдруг, что слова сорвались с губ,
Закружило голову хмельную.
Припев:
Ах, какая женщина, какая женщина,
Мне б такую.
Ах, какая женщина, какая женщина,
Мне б такую.
Пол не чуя под собою, между небом и землею,
Как во сне с тобой танцую.
Поделиться книгой: