Сказка для взрослой девочки

А я?

— Здравствуй, — произнесла ласково-ласково. — Ты же меня не обидишь?

Медведь рыкнул, я взвизгнула. Тихо-тихо, чтобы ненароком не напугать того, кто может разорвать меня в клочья одной лапой.

— Не убивай меня, пожалуйста, — взмолилась, понимая, что заведомо проиграла.

Я люблю природу, ненавижу цирки и зоопарки, где бедным зверушкам приходится жить в неволе и терпеть человеческую жестокость и любопытство. Но на данную секунду все знания, если они вообще были, вылетели из головы со скоростью самолета-перехватчика. Понятия не имею, что делать в такой ситуации! И, кажется, по деревьям карабкаться я все-таки не умею!

Мой нечаянный визави поднялся на задние лапы и зарычал. Все, хана! Я зажмурилась, понимая, что бежать бесполезно, вряд ли мои две ноги и длинная юбка опередят четыре мощные медвежьи лапищи. Сейчас он подойдет ближе, раззявит огромную пасть с острейшими клыками и просто откусит голову одной бедовой девушке!

Напоследок в еще связанных с телом мозгах появилась «гениальная» мысль о том, как же прав был автор высказывания: все на свете познается в сравнении. Все бы отдала, чтобы прямо сейчас попасть обратно в проклятую палатку! Если там меня и планировали скушать, то когда-нибудь потом, а здесь столь сомнительное удовольствие ожидает через секунду…

Свист раздался в тот момент, когда я мысленно перебрала всех родственников и друзей, с которыми хотела бы попрощаться. Уши заложило, казалось, перепонки не выдержат такого ультразвука. Порывистый ветер из ниоткуда начал рвать подол платья. Не открывая глаз, упала на бок, прижав колени к животу и закрыв уши ладонями. Помогало слабо. Было ощущение, будто свист проникает в самую душу, переворачивает там все, ставит с ног на голову и бросает куда придется.

Не знаю, сколько это длилось. Возможно, несколько мгновений, а, может, долгие часы. Когда свист, наконец, оборвался, так же резко, как и начался, я все еще лежала, боясь пошевелиться. Меня будто контузило, теперь я не слышала вообще ничего, только равномерный гул в ушах. Меня рывком подняли с земли, сопротивляться не стала, сил не нашла, да и какой смысл? Потерявшись в пространстве, пошатнулась на ватных ногах и только тогда подняла веки.

Передо мной стоял злой Соловей. Его губы шевелились, он что-то говорил, вперившись мне в глаза, потом ударил. От пощечины голова дернулась как кукольная, из глаз брызнули слезы. Он снова что-то произнес, в этот раз удалось расслышать только «зря». Конечно, зря, мерзавец, женщин бить нельзя, мразь ты конченая!

Дальше все происходило как в тумане. Мужчина взвалил меня на плечо и пошел широким шагом. Я не сопротивлялась, висела мешком картошки, чувствуя только, как по лбу стекают соленые ручейки.

Когда же более-менее пришла в себя, вспомнила россказни про другой мир, сказки, прочитанные в детстве в больнице и страшный свист, вынимающий сердце из груди. Соловей-разбойник. Отрицательный во всех смыслах персонаж, враг доброго князя Владимира и всей Руси, лесной негодяй, нападающий со своей ордой на мирных сельчан и путников нес меня обратно в свое логово.

Мой план оказался неудачным во всех смыслах.

Глава 9. Наказание за провинность и отношение к нему

Когда мы вошли в лагерь, ну как вошли, некоторые приехали с сомнительным комфортом, вокруг собралась, по ощущениям, вся банда. Мужчина сбросил меня прямо на землю, не заботясь о возможных травмах, я брякнулась на спину и застонала.

— Кто стоял на стреме? — его голос не сулил ничего хорошего.

— Я, — вперед вышел мальчишка Боеслав, бледный как мертвец.

— Тебе есть, что сказать?

— Я…

— Сто кнутов.

Приговор прозвучал в образовавшейся тишине. Что? Это же верная смерть!

— Нет! — короткое слово вырвалось раньше, чем успела сообразить.

Внимание собравшихся обратилось на меня. Я встала, не отряхиваясь, и взглянула в злые серые глаза. И снова заметила, как там горит адское пламя.

— Девка, лучше тебе сомкнуть уста, — прошептал рядом кто-то «заботливый».

— Ты что делаешь? — не стала следовать совету, спросив свистящим шепотом, голос не слушался. — Это его убьет!

— Ты с ней сговорился? — спросил Соловей.

— Нет, что ты! — паренек рухнул на колени. — Ни в жисть!

— Почто ей за тебя вступаться?

— Не ведаю, клянусь Богами!

— Еще слово, и скажешь им это лично, — процедил разбойник.

Боеслав сгорбился, уставившись вниз.

— Не делай этого, прошу, — произнесла одними губами, пока страшные глазищи пытались прожечь дыру на моем лице.

— А что мне за это будет? — спросил громко, и все замерли, глядя на меня кто с ухмылкой, кто с презрением.

Что будет? Я перевела взгляд на мальчишку, который сидел в грязи совсем как я недавно. Не знаю, что подвигло его примкнуть к лесным разбойникам, но вчерашний ребенок не заслуживает такой участи. Тем более, частично я действительно виновата в том, что для него уготовил этот жестокий человек.

Вот только человек ли?

— Что угодно, — смотря прямо перед собой, проговорила тихо. Но он, конечно, услышал.

— Здраво! Идем, — мужчина схватил меня за руку и буквально потащил к палатке, в которой я провела чуть больше суток.

У самого входа остановился на секунду и, не оборачиваясь, бросил через плечо:

— Что замерли? Слышали приказ? Выполнять!

— Нет! — я закричала, пытаясь вырваться, но куда там, силы неравны, и внутрь практически залетела, повалившись навзничь.

— Я пытался быть добр, — проговорил он, возвышаясь надо мной как коршун над добычей. — Но ты сделала выбор! Я говорил: никогда не ври мне!

— Я не врала!

— Ты сбежала!

Последние слова он прокричал, глядя налитыми кровью глазами. Я же пыталась отползти подальше. Тело, скованное страхом, не слушалось, и получалось плохо.

— Куда ты бежала? С кем сговорилась? — он навис сверху, лицо перекошено от ярости.

— Не подходи!

— Отвечай!

— Не трогай меня!

— Отчего же? Ты сама предложила все, что пожелаю!

— Нет!

Я вскочила, пытаясь избежать того, что читалось во взгляде, бросилась вперед, но он схватил за ногу, снова уронил, навалившись сверху. Спиной почувствовала, как часто бьется сердце моего палача.

— Куда ты бежала? — зловещий шепот пошевелил волосы на затылке.

Я забилась в его руках, понимая, что уже ничего не могу сделать.

— Куда?!

Что «куда», черт возьми?! Куда угодно! Я пыталась спасти собственную жизнь! Выбраться из дурдома, в который попала!

— Отпусти!

— Обязательно.

Он рывком перевернул меня на спину, устроившись сверху. Теперь почти демоническое лицо было прямо напротив. Не выдержав, я зажмурилась.

— Открой глаза!

Его руки держали мои, прижав к ковру, я дернулась последний раз и замерла.

— Нет!

— Я сказал, открой!

Не понимая, почему подчиняюсь, подняла веки. Он смотрел с той же яростью, что и до этого, но появилось нечто иное, похожее на… Черт, желание! Он хотел меня, и я знала это не только благодаря женской интуиции. Мужское достоинство ощутимо упиралось в живот.

— Куда ты бежала? — спросил снова, чуть наклонившись, горячее дыхание коснулось щеки.

— Я хотела уйти отсюда!

— Почему?

Вопрос из разряда «почему небо голубое».

— Я боялась, — призналась тихо.

Он ухмыльнулся. Что, нравится внушать страх людям? Мерзавец!

— Что ж… Верно, меня стоит бояться.

Он перехватил мои запястья одной рукой, вторая же опустилась на бедро. Я вновь задергалась, начала извиваться, но тщетно. Чувствуя, как ладонь скользит выше, сминая подол, выдохнула прямо ему в губы, которые оказались совсем близко. Не прерывая зрительного контакта, он скользнул рукой к оголенной уже ягодице и сильно, почти до боли, сжал.

От вовсе не ласкового прикосновения, с того места, где лежала ладонь, по телу прокатилась волна жгучих мурашек. Не отдавая себе отчета, я выгнулась, то ли стремясь продлить момент, то ли вновь пытаясь освободиться. Его пальцы, впившиеся в кожу, словно били током, обжигали, поправ весь здравый смысл и рождая внизу живота какое-то неестественное желание.

Он тяжело дышал, грудью ощущала, с какой дикой скоростью бьется его сердце. Глаза, кажется, стали темнее, белков почти не видно, только мгла и искорки огня. И я тонула в этой черноте, задыхаясь от нахлынувшего тяги к, без сомнения, страшному мужчине, который одним прикосновением способен пробудить во мне нечто, чего сама от себя не ожидала.

Он чуть поменял положение, заставляя поддаться и раздвинуть ноги, лег между ними. Рука двинулась дальше, туда, где связался тугой узел моего желания. Я дернулась, но он не дал пошевелиться. Пальцы наткнулись на влажную ткань, скользнули вдоль полоски, чуть надавливая. Медленно, но сильно. Еще раз, и еще, и вот уже я сама стремлюсь навстречу его движениям, обхватив его талию бедрами.

Кажется, я сошла с ума! То, что он делает — насилие, он совершает это против моей воли! Но воли уже нет, только дурман, наваждение! Тело предательски млеет, из груди вырываются тихие стоны, и это вовсе не крики о помощи! Скорее, просьба продолжать, не останавливаться.

Отпустив, наконец, мои руки, он принялся стягивать штаны. Понимая, что за этим последует, я не испугалась. Наоборот, каждая клеточка моего естества стремилась к этому, ждала, жаждала! Что-то пробормотав, слов не разобрала, слегка отстранился. Послышался треск ткани.

— Соловей, там…

Ярополк, вбежавший в палатку, замер, глядя на нас со смесью удивления и любопытства. Мы не очень далеко отошли от входа, так что картина ему открылась живописная.

— Что там? — процедил разбойник, повернув голову.

— Так это… Дозорные кличут, войско идет сюды.

— Бесье отродье! Собирай всех.

— Дык уже.

— Пошел вон!

Мужика как ветром сдуло. Соловей посмотрел на меня.

— Если что-нибудь сотворишь, не погляжу, что ты девка. Делай то, что велено и, возможно, я оставлю тебе жизнь.

Смысл сказанного хриплым голосом дошел не сразу.

— Да пошел ты! — дурман растворился, и передо мной, точнее, на мне снова оказался жестокий предводитель бандитов.

Я оттолкнула его что есть силы, и поднялась, одергивая подол. Тело все еще горело, но теперь скорее огнем стыда.

— За это ответишь опосля. Сиди здесь.

— Вы собираетесь с кем-то драться?

Он промолчал и вышел, поддергивая порты.

Глава 10. Опять хватают и куда-то тащат

Отлично! Я выхаживала от стены к стене, чувствуя, как горят щеки. Чертов подлец! Мерзавец! Скотина! Как он мог так со мной обращаться после того, что чуть не произошло?!

Да фиг с ним, как я сама почти отдалась козлу? Злость, страх, стыд — все смешалось, рождая в душе такую бурю, в которой ни один крейсер не устоит. Подумаешь, злодей из сказки! Видали мы и не таких, у меня брат двоюродный в не самом благополучном районе живет, чего только не рассказывал. А тут — гопник местного разлива, ну, может, главный, какой-нибудь смотрящий или как его там.

О том, что я на самом деле попала просто феерически, старалась не думать. Пока бродила, родился новый план. А что, я должна сидеть на месте и страдать, как какая-нибудь неженка? Не мое это! И пусть только сунется ко мне еще раз, конь пернатый! Все крылья пообломаю!

Эмоции сменялись одна другой. Покричать что ли? Может, распирать так перестанет? Но, боюсь, сюда тут же завалится какой-нибудь Ярополк или иже с ним, а мне свидетели не нужны. Хватит, насмотрелся уже!

Я сомневалась, что, свалив на разборки, Соловей не оставил кого-то за мной приглядывать. Больше он так не опростоволосится. Черт, кажется, начинаю изъясняться как тут принято. Ну, может, так и нужно, раз уж вляпалась настолько, что оказалась в другом мире.

В общем, новый план был прост: раз, по словам Соловья, в этот мир меня затащила баба Яга, то и обратно она же отправит. Не знаю пока как, но я до нее доберусь! А вдруг разбойник лично меня к ней проводит? Ведь до моего побега сам собирался. Или я наказана и к лесной колдунье не пойду и останусь без мороженого? Мне лишь бы поговорить с ней, найду, что сказать! У меня к старушкам свой подход, все пенсионерки подъезда души в «Лизоньке» не чают. А почему? Так беседовать с ними надо, про житье-бытье поспрашивать, может, помочь чем. Мне не сложно, а им — хорошее настроение на весь день и вера в современную молодежь.

Еще оставалась возможность прыгнуть в яму. Вдруг это и правда — настоящий портал, а пожилая ведьма тут не причем? Это же всего лишь догадки разбойника. Кстати, занятная мысль: как он сразу смог догадаться, что я из параллельной вселенной? Неужели не первая? Тогда где предшественники? И мы снова возвращаемся к тому, что некоторые, вполне возможно, людей едят…