Помоги проекту - поделись книгой:
– Ничего себе! Вот так вундеркинд у нас подрастает! – радостно воскликнула Оленька.
Саша побежал рассматривать жука, которого нашёл по дороге Андрюша. Никита слышал разговор сына с матерью. Он добавил:
– Да-да! Александр прав. Не за горами тот час, когда путешествия будут производиться по воздуху. Идея подняться на воздух, воспользовавшись громадным воздушным океаном, как путём сообщения, очень стара.
Далее последовал довольно длинный монолог Никиты:
– Никита, да вы просто будущий светила науки! – улыбаясь, ответила Ольга, когда они проходили мимо деревни, – Скажите, где здесь живут оседлые цыгане?
– На окраине деревни. Ближе к лесу.
– А мы будем сейчас проходить мимо?
– Да, конечно, будем.
– Отлично. Мы с Соней зайдём к ним ненадолго. Вы не против подождать нас? Поиграете с детьми?
– Конечно.
Дорога вела к лесу. Вот и окраина села. Несколько домов стоят обособленно. Это и есть дома цыган. Здесь чисто, дома добротные. Никита вывел мальчиков на лужайку и затеял догонялки. Оленька и Соня отделились от своих спутников и пошли к домам. Легко нашла дом, где жили те два цыгана, что ездили в город недавно на телеге. Они были братьями— Шандор старший, Зиндело младший.
Молодые особы вошли во двор. Братья работали. Один рубил дрова, другой точил ножи. Оленька сразу заприметила в руках нож с похожей рукояткой. Разговор не получился. Братья отпирались. Никого они не убивали, просто помогали выступать своим собратьям-цыганам.
Пока Ольга Дмитриевна беседовала с ними, Соня обошла вокруг сарая и увидела сидящего в огороде старичка. Он возился с овощами на грядке.
– Добрый день – заговорила она первой. Это ваши сыновья? – тот кивнул, – а где их мать?
– Померла давно. Красивая была цыганка.
– У вас только двое детей? У цыган обычно их много.
– Нет, есть ещё дочь. Но она от первой жены, русской.
– Русской? Она тоже умерла?
– Да, после рождения моих девочек. Когда мы полюбили друг друга, мой отец был против нашего брака. Я ушёл из дома отца. Мы жили в лесу десять лет, в доме лесника. У нас родились две прекрасные девочки: старшая Настя и младшая Маша. – старик вздохнул всей грудью, – Но моя Лизонька умерла во время вторых родов, и мне пришлось вернуться в дом отца вместе с девочками на руках. Один я не справлялся. Машеньке было всего два дня отроду. От голода она уже даже не плакала. Она не выжила бы без грудного молока. Поэтому мне пришлось попросить прощения у отца и вернуться. Мы нашли кормящую цыганку и спасли девочку от верной гибели. Потом отец женил меня на молодой цыганской девушке. От неё у меня и родились сыновья, – старик задумался на секунду, но потом спохватился и начал дальше полоть грядку.
– Да зачем ты его слушаешь? Старик совсем выжил из ума! Несёт всякий бред. И вообще, иди отсюда. Тебя не звали! – возмутился подошедший Шандор.
Наши героини поспешили выйти со двора, потому что братья стали злобно кричать на них по-цыгански, активно жестикулируя.
Сонечка тут же, стоя у ворот, шёпотом всё рассказала Ольге Дмитриевне.
– Какая интересная история! – воскликнула Оленька, – Но почему он сказал «дочь», а не «дочери»? Значит, одна из девочек уже умерла.
Когда они пошли по дороге, к ним подошли две старые цыганки:
– Что такие красавицы делают у наших братьев – холостяков? Мы слышали, что свой долг они уже выполнили. Теперь можно и жениться.
– Какой долг? О чём вы говорите? – поинтересовалась Ольга.
– У цыган есть поверье о том, что, если обидели твою сестру или брата, ты должен отомстить, это дело чести! Слушай, а дай я тебе погадаю, а? Всю правду расскажу: что было, что будет… – цыганка пыталась повернуть руку Ольги ладонью вверх.
– Нет, мы спешим, нас ждут – ответила женщина, направляясь в сторону ребят, на лужайку.
Цыганка долго что-то говорила им вслед, а потом повернулась к своей спутнице и сказала ей громко по-русски: «Она наша». Соня услышала.
Компания путешественников по лесу воссоединилась, и они продолжили путь.
– Никита – заговорила Оленька первой – вы хорошо знаете здешние места?
– Да, Ольга Дмитриевна. Я знаю здесь каждую тропинку, каждый кустик.
– Это просто замечательно! – радостно ответила мама воспитанников – А давайте пойдём в дом лесника?
Никита вдруг застыл, испуганно глядя перед собой. Лицо его резко побледнело, рот приоткрылся, глаза округлились, он не мог вымолвить ни слова.
– А… зачем? Что нам там делать? – сглотнув, пробормотал он.
– Ну, просто…я там ни разу не была. Слышала, что там очень необычно, как в заколдованном лесу, как в непроходимой чаще. Ребята любят сказки. Вот, пусть посмотрят, что такое непроходимая чаща! – на ходу придумывала причину Ольга.
Сыновья стали её поддерживать:
– Да, да, Никита Игнатичь, пойдёмте в чащу! Это ведь так здорово! А мы увидим там лешего? Или бабу Ягу, или Избушку на курьих ножках? Ухты!
Никита начал понемногу приходить в себя:
– Ну, хорошо. Я отведу вас туда, в чащу. Но в сам домик лесника я не пойду.
– Конечно, Никитушка. Вы поиграете с детьми поодаль, а мы с Соней зайдём ненадолго.
– Зачем вам туда? Это связано с расследованием?
– Не знаю. Просто интересно посмотреть, что это за место такое.
По лесу все, кроме Никиты, шли весёлые и счастливые. Он много и скучно рассказывал мальчикам о кустарниках, деревьях, травах и ягодах, которые встречались в лесу. Погода была замечательная, лето в самом разгаре. Соня и Ольга шли позади и обсуждали новые истории, услышанные от цыган.
– А вот теперь начинается непроходимый лес – после примерно получаса пути произнёс гувернёр.
И правда, впереди была густая дубрава, поросшая плотным кустарником и порослями.
– Сюда без меня никогда не ходите. Я покажу тропинку – он отодвинул нависшие на тропу ветки кустарника и пропустил под рукой путников.
Ольга вдохнула полной грудью. Этот запах показался ей очень знакомым и таким родным! Она пыталась вспомнить – откуда знает этот запах, но ничего не приходило на ум. Там, где жили её родители, лес был редким, дубы не росли, в основном были берёзы. Но этот запах она точно знала. Она закрыла глаза и вдруг ей вспомнился Тосопай. Женщина мысленно достала мешок и посыпала себе из него на голову озарение. Точно! Этот запах был в том самом сне про Дивный лес. Открыла глаза. Соня смотрела на неё с таким странным видом:
– Всё нормально? Матушка? Вы себе над головой что-то солили…
– Да, всё просто замечательно! Здесь так хорошо, Сонечка, так спокойно! Я, будто домой вернулась. Где-то бродила долго, и вот, вернулась – задумчиво, полушёпотом, чтобы не слышали мальчики, ответила Ольга – Мне кажется, я даже знаю куда идти.
– Так и я знаю. Туда, куда тропинка ведёт! Хм…Эка невидаль!
Теперь начинающие сыщики шли впереди, а мальчики и гувернёр позади. Все интересные растения закончились. Были лишь дубы да кусты. Никита молчал. Мальчишкам стало скучно:
– Мааам, я проголодался, – сказал Сашенька уставшим голосом, – Давайте привал сделаем!
– Хорошо, дорогой, сейчас найдём место поудобней.
Они вышли на небольшой пролесок, нашли там поваленное дерево, расстелили на нём платок из Сониной корзинки с провизией, присели около импровизированного стола и начали трапезу. Наши героини взяли по пирожку и, сказав, что им надо отлучиться, направились в глубину леса. Никита жевал огурец и внимательно смотрел им в след.
Две молодые женщины пробирались по густой чаще леса очень ловко, словно делали это нередко. Вела Оленька, Соня просто ступала за ней.
– Я знаю куда идти. Я помню этот лес. Скоро будет дом лесника.
И действительно. Красавицы попали в непроходимые дебри. Тропинки не было. Ветки кустарников и деревьев цеплялись за одежду и волосы, царапали ноги и лицо. Пройдя совсем немного, горе-путешественницы вышли на опушку. Она была так удачно замаскирована деревьями, что человек, впервые попавший в эти места, никогда бы её не нашёл. Посредине стоял сруб из брёвен, довольно крепкий для старого заброшенного дома лесника.
– Боязно как-то, Оленька Дмитриевна – затаив дыхание, процедила Соня.
– Хочешь – оставайся. Я пойду.
Ольга ступила на опушку и направилась к дому. Он не выглядел заброшенным. Здесь была поленница, в пеньке торчал топор. Были натянуты бечёвки для просушки одежды. Но на них ничего не висело. Путница открыла скрипучую дверь и перешагнула порог. Дальше она с трудом помнила происходящее.
Это был не сон. Она вдруг уменьшилась вдвое и видела комнату снизу, будто ей было года три-четыре. Там стоял небольшой стол, кровать и кроватка для неё, девочки Оленьки. Над её кроваткой висел любимый ею «Добрый сон» из белых пёрышек. А над большой кроватью похожий, но из серых.
Стены деревянного дома были увешаны пучками высушенной травы. От этого запах стоял невероятный! Ни одни духи не могли сравниться с этим волшебным ароматом. Оленька держала в руках цветок. Она вбежала и подошла к женщине.
– Это тебе! – радостно сказала девочка и подарила цветочек.
Женщина обернулась, малышка присмотрелась внимательней в её лицо.
О, Боже! Это была она, нынешняя Ольга Дмитриевна! Только одежда её была совершенно другая. Простая, крестьянская рубаха, лапти. Вьющиеся волосы были распущены, очень густые и красивые.
– Что с вами? Вы будто привидение увидели. – Соня стояла в дверях дома, позади Ольги. – Почему не проходите внутрь?
Та будто очнулась ото сна. Она не могла пошевелиться.
– Я здесь была в детстве. – прошептала она.
– В детстве? Быть этого не может! Идёмте, дорогая. Что-то вы побледнели. Плохо вам, что ли?
Ольга Дмитриевна повернулась к Сонечке лицом и попросила описать ей всё, что она видит внутри комнаты. Всё было так, как в видении, только не было детской кроватки и белого «Доброго сна».
– А «Добрый сон» там есть? – спросила Оленька.
– Да, Матушка, висит прям над большой кроватью.
– Он такой же, как мой?
– Такой же, но из серых перьев.
– Пойдём отсюда, Соня. Нас никто в этот дом не приглашал. Это неправильно – входить туда без хозяйки.
– Почему вы сказали – хозяйки? А может, там мужчина живёт?
– Нет, там живёт женщина. Я это точно знаю. Пойдём. Мне нехорошо здесь. Трудно дышать, и голова кружится. Да и мальчики уже, скорее всего, пообедали.
Путешественницы отправились в обратный путь. Оленька снова безошибочно вела свою спутницу, пока шли, несколько раз останавливалась и прислушивалась.
– На нас кто-то смотрит, – тихо сказала она Соне – я чувствую.
Соня стала озираться по сторонам, но никого не увидела:
– Померещилось вам, померещилось. Лес дикий, хмурый. Вот и лезут в голову всякие страшные мысли. А то, что мутит вас, так это не мудрено. Запах там, в доме лесника, слишком пряный был. А вы ж к запахам ой какая чувствительная!
Вдруг они услышали хруст веток справа от себя. Затаились. Присмотрелись, а там медвежонок.
– Это плохо. Не иди, – сказала Ольга – стой на месте. Скоро его мама появится.
Они остановились, как вкопанные. Через несколько секунд страшный хруст раздался с той стороны, где играл маленький медведь. К нему вышла медведица. Она пошевелила ноздрями, нюхая воздух, и учуяла людей!
Мать медвежонка медленно встала на задние лапы, закрывая собой малыша. Она не сводила глаз с незваных гостей. Те не двигались с места. Медведица грозно зарычала, опустилась на все четыре лапы… Ещё мгновение, и её было бы уже не остановить.
Как вдруг на пути грозного зверя возникла, будто ниоткуда, фигура человека. Он был одет в плащ с капюшоном, в руках держал большую палку.
Нашим героиням не было видно лица, ведь человек стоял к ним спиной. Отважный защитник распахнул руки в стороны, закрывая собой путь медведицы к нашим горе – путешественницам.
Зверюга ещё раз громко зарычала, однако покорно повернула назад и пошла восвояси, оберегая своего несмышленого дитятю.
Человек в плаще опустил руки и хотел, было, уйти. Но Оленька громко окликнула:
– Спасибо вам! Однако, постойте, мы хотим знать имя нашего спасителя. Погодите.
Ольга и Сонечка пошли навстречу скромному и бесстрашному герою. Человек остановился к ним спиной. Но уже не удалялся от них. Когда подошли ближе, Ольга произнесла:
Поделиться книгой: