В тихом Провиденсе

Этот довод подействовал, последний раз оглядев место своего падения, Артур Джермин продолжил двигаться в направлении Хопкинс-авеню. Первая волна паники прошла, он убрал руку от щеки, не так-то и сильно его ранили, с этим он разберётся позже, когда найдёт машину, где-то в багажнике точно должна валяться аптечка.

Он выбежал из леса на безлюдную Хопкинс-авеню, но машины не заметил. Он крутил головой и проклинал себя, что не догадался поставить на карте геометку с координатами машины.

Карта! Почему он сразу не догадался глянуть на неё? Он зашёл в лес примерно в километре от границы виноградника, а сейчас находился немного севернее этой точки, значит, ему нужно направо.

Зелёная машина хоть и сливалась с листвой, но не настолько, чтобы Артур пробежал мимо неё. Первым делом он скинул с себя промокшую олимпийку и посмотрелся в зеркало заднего вида. На щеке можно было разглядеть ожог, под глазом была глубокая царапина. Хорошо, что этот тип вообще не лишил его глаза.

На заднем сидении обнаружилась старая, выдохшаяся газировка, ей он смочил сухие салфетки из бардачка и принялся убирать кровь с лица. Он запачкал майку, но запасной у него не было, поэтому Артур просто вывернул её наизнанку и надел. Она была тёмного оттенка, и кровь не слишком бросалась в глаза. Умывшись и внимательно осмотрев своё лицо, Артур залепил порез пластырем из аптечки и ещё раз пристально вгляделся в своё обновлённое отражение. Новая жизнь, новое лицо…

Теперь нужно было уматывать отсюда и как можно скорее. Из сложившейся западни у него было всего два выхода: либо ехать по Хопкинс-авеню вперёд, либо назад. Естественно, что склонялся он к первому варианту. Он уже имел представление о качестве местных дорог и представлял, с какой скоростью будет передвигаться седан, и если копы захотят осмотреть (а они обязательно этим займутся) место преступления, то велика вероятность встретиться с ними на узкой и кочковатой Хопкинпс-авеню. Конечно, до их приезда ещё было время, но Артур не имел желания ехать им навстречу, к тому же он понятия не имел, сколько времени провёл в лесу. А что, если свой пистолет он искал полчаса?!

Нет, его единственная дорога шла вперёд, по прямой до соседнего Гринвилла было четыре километра, а уж там он сумеет сориентироваться и вернуться в Провиденс какими-нибудь окольными путями. Если б это происходило в фильме, то герой обязательно придумал бы какой-нибудь нестандартный ход и сумел бы обвести полицию, но Джермину хотелось верить, что очевидное решение является самым правильным.

Он тронулся по неровной дороге с черепашьей скорость, поминутно ожидая, что в зеркале заднего вида замигают сине-красные огни.

4. Суббота / 8 августа / 12 дней до

Паскаль Дюпон только собирался украсть конфетку с соседнего стола, когда в кабинет вошёл Матео, как всегда, с полной кружкой чая в руках. Паскаль не привык останавливаться на середине, а потому смело протянул руку и взял конфету. Фиолетовую, самую редкую и вкусную. Наблюдавший на ним Матео опустился в своё кресло, установив кружку на безопасном расстоянии от блокнотов, в которых имел привычку записывать собственные мысли, и глубокомысленно поинтересовался:

– И как? Оно того стоило?

– Как всегда безупречно. – Ответил Паскаль. В пакете больше не осталось фиолетовых конфет, но решил не говорить об этом своему коллеге.

– Знаешь, они продаются недалеко отсюда и стоят сущие копейки, я думаю, что детектив твоего уровня может себе позволить подобные радости жизни. Вместо того, чтобы каждый день воровать их у меня, лучше бы потратил честно заработанные деньги… – Последнее предложение резко заставило его задуматься. – Хотя, последние дни мы получаем деньги ни за что… Ты что-нибудь выяснил?

Начинался ещё один трудовой день, и шутки следовало оставить на потом. Паскаль давно уже завёл привычку начинать субботу на работе, вот и эта не отличалась. Четыре дня назад кто-то изрешетил пулями мужчину, а у них до сих пор ничего не было. Конечно, в их распоряжении находились гильзы, обнаруженные возле трупа, и пули, из этого самого трупа извлечённые, но кроме предполагаемой модели оружия из этого ничего более не следовало.

Паскаль сокрушённо развёл руками:

– Уж не знаю, что именно, но либо этот писатель совершенно не везучий человек, либо напротив его убийца очень дружен с удачей. Прогулка по ночному парку – это одно удовольствие, но, с другой стороны, это и отличный шанс для убийства. Сам тот факт, что он выгуливал собаку поздним вечером в нелюдном месте, говорит о том, что он ничего не подозревал.

Эктор Матео кивнул. Эта мысль не единожды посещала его в последние дни. Так же он знал, что Даррел Маршалл был очень замкнутым человеком, жил в одиночестве и общался практически только со своим агентом, причём в последнее время очень активно, речь шла о выпуске новой книге, которой предстояло выйти уже посмертно. Фрэнсис Иглтон, агент, ни о каких проблемах своего подопечного не слышал. Предположение о том, что Маршалл кому-то задолжал, он отбросил. По его словам, у Даррела не было пристрастия к наркотикам, он не увлекался карточными играми и ни к чему подобному в жизни не прикасался.

На этом исчерпывались все самые очевидные ниточки, Эктору и Паскалю пришлось идти дальше.

– Это ревнивый писатель. – Развивал свою мысль Паскаль за обедом. – Они что-то явно не поделили, а в случае с одиноким писателем это может быть исключительно книга. Роман или какой-нибудь рассказ. Хм… возможно Даррел когда-нибудь украл у него идею или произведение полностью и напечатал, изменив фамилию. Второй прознал про это и втихую пришёл свести счёты. В таком случае следует прошерстить окружение Маршалла, допустим времён Института, поискать, кто ещё пробовал себя на писательском поприще…

Матео согласно кивнул, но его мысли витали в иной области. Пока что он не строил догадок, а лишь старался исходить из фактов. В среду утром в тихом и безлюдном парке Ньютаконканат обнаруживается тело убитого писателя, его находит студентка Памелла Лаундерс, прибывшая в Джонстон погостить у своих родителей на время каникул. Девушка наткнулась на него примерно в половине восьмого утра во время пробежки. Сразу сообщила своим родителям, а те позвонили в полицию.

Медики сказали, что он мёртв примерно девять-десять часов, значит, смерть его настигла где-то после десяти вечера вторника. Августовские вечера уже не такие светлые, как июльские, поэтому Матео без труда мог представить убийцу, спокойно подходящего к своей жертве, не привлекая особого внимания. Положение тела говорит о том, что Даррел пытался убежать, но запутался в поводке. Чёрного скотчтерьера удалось разыскать позже. Псу пришлось перегрызть проводок, чтобы иметь возможность отделаться от своего бездвижного хозяина.

Вопрос в том: побежал ли Даррел сразу, как только увидел человека, или подпустил его к себе? Испугался он ещё одного человека в парке или не придал значения его появлению?

Эктор Матео вывесил на своей стене увеличенную карту парка и методично изучал её. Ньютаконканат имел очень неправильную форму и напоминал непонятно что. Эктор даже не смог близко подобрать какой-нибудь предмет, очертаниями вписывающийся в периметр парка. И вокруг этого непонятно чего было много дорог, слишком много дорог и совершенно не понятно, какой двинулся убийца.

Он мог выбраться на маленькую бетонированную площадку в том месте, где Гротон-стрит поворачивала на девяносто градусов и превращалась в Ашби-стрит. Тут было слишком много домов, и скорее всего в некоторых точно были камеры наружного наблюдения. Эктор побоялся бы выходить в этом месте, а вдруг его заметят? Ещё можно было выйти через поля на северо-западе, но идущий по дороге человек мог бы привлечь внимание: одно дело гулять ночью по парку, но совсем другое идти через поля! Или всё-таки ехать? Был ли наш неизвестный снайпер пешим или располагал автомобилем, на этот вопрос Матео тоже хотел бы знать ответ.

Дорог было много, чёрт, да этот человек спокойно мог пешком пересечь весь парк и перейти дорогу где-нибудь в глухом месте! Эктор возлагал надежду на работников местной радиостанции, чья студия располагалась прямо в парке, но те ничем не помогли. Да, у них был ночной эфир, но студия находилась в полукилометре от места убийства, и их парковка выходила прямо на Ипсуич-авеню на самой границе парка.

Уверен он был в глушителе, в калибре 9 миллиметров и в том, что убийца ни черта не умел пользоваться оружием. Стрелял явно новичок, хоть не аккуратно, зато наповал. Кем бы он ни был, своей цели он достиг.

Он разослал людей собрать видео с камер, расположенных в заведениях по всему периметру парка: в закусочных, заправках, маленьких магазинчиках… Все камеры, до которых они могли добраться. Материала было очень много, но что им искать, этого он пока не знал, для начала он приказал внимательно следить за всеми одинокими прохожими и отдельно стоящими автомобилями, может быть, попадётся что-нибудь подозрительное.

Наступившая суббота ни на йоту не продвинула ход следствия. Единственное, что оставалось, это прочёсывать парк в поисках улик и параллельно говорить с торговцами оружием, хотя и там, и там шансы на успех приближались к нулю. Вот поэтому у Эктора Матео было плохое настроение – на роль преступника подходил кто угодно, безымянный человек с пистолетом, уходящий по ночному парку на все четыре стороны.

Паскаль никогда не видел, чтобы человек потреблял столько чая, и даже за семь лет совместной работы он не перестал удивляться Эктору. Его всегда можно было обнаружить по запаху только что заваренного чёрного крепкого чая. Вот и сегодня он вошёл в кабинет с горячей кружкой в руках и по привычке установил его на краю стола, подальше от клавиатуры и линованных блокнотов. Но чаю суждено было остыть.

Дверь открылась, в неё влетел молодой стажёр. Его мечущийся взгляд сфокусировался на Экторе.

– Детектив Матео! Срочный вызов! Только что произошло ещё одно убийство, но при свидетелях!

Эктор вскочил со своего места, чай был забыт, он схватил свой пиджак и быстро вышел из кабинета. Замешкавшемуся Паскалю пришлось догонять уже в коридоре.

– Пруд Мосуонсикут… Картер Томас, но с ним были жена и маленький ребёнок… Опять писатель… Их везут в больницу…

– В какую больницу? – Бросил Эктор, но на этот вопрос стажёр не смог ответить. – Подгони машину. – Бросил он подоспевшему Паскалю. – Я уточню данные и сразу выйду.

Через пять минут вспотевший Эктор бросил на заднее сидение ненужный пиджак и забрался на пассажирское место, Паскаль сразу тронул машину.

– С какой стороны нам нужно подъехать к пруду? – Спросил Паскаль, пытаясь вспомнить, как до него добраться. Проживая в Джонстоне с самого рождения, он, конечно, бывал на Мосуонсикуте, но не настолько часто, чтобы сразу вспомнить маршрут.

– Мы поедем туда после. – Эктор посмотрел на часы. – Сначала заглянем в больницу Атвуда, благо она будет нам по пути.

– Но…

– Я распорядился, чтобы без нас там ничего не трогали. У нас есть свидетели и, в первую очередь, я хочу заняться ими. Этот Картер тоже писатель, так что вполне может быть, что наш снайпер нанёс второй удар. Хотя…

Паскаль так и не узнал, что значило это "хотя". Эктор весь состоял из маленьких странностей, тяга к чаю была лишь верхушкой айсберга, в той же степени он любил не договаривать свои мысли, а записывать их своим причудливым почерком на линованых страничках. И даже время не помогло Паскалю к этому привыкнуть. Вот так всегда, Эктор начинал что-то говорить, а договаривал только в своей голове. Рубил фразу на корню, и оставлял тебя теряться в догадках.

Оставив бесплодные попытки докопаться до смысла, Дюпон решил сосредоточиться на дороге. Несмотря на выходной, машин было многовато, видимо, все решили, что сегодняшний день как нельзя лучше подходит для поездки за город. На маленьких улочках было ещё ничего, но чем ближе они подбирались к шестому шоссе, тем плотнее становился поток. Чтобы добраться до больницы Атвуда, куда, как выяснил Эктор, повезли семью Картеров, им необходимо было пересечь шестое шоссе.

При пустых дорогах они сумели бы добраться до больницы минут за пятнадцать, но с учётом заторов на это им потребовалось две трети часа. Всё это время Матео сидел в своём телефоне и листал какие-то документы, по тому, как пролегли морщины на его лбу, Паскаль мог сделать вывод, что тот очень сильно озабочен. Эктор буквально испускал напряжение.

К тому же детектив Матео до сих пор испытывал трудности при работе с телефоном. Куда большее предпочтение он отдавал блокнотам на кольцах, однако в спешке не успел захватить свои записи, а посему вынужден был довольствоваться шестидюймовым экраном. Его пальцы были не приспособлены для работы с миниатюрными сенсорными клавишами.

В больницу они прибыли практически одновременно с машиной скорой помощи. Они находились в дальнем углу парковки, пытаясь отыскать местечко, когда к главному входу подкатила машина с работающей сиреной, вокруг которой сразу стали суетиться люди. Двое санитаров подхватили каталку на колёсиках и удалились с ней в здание. Из задней двери вывели молодую женщину, к которой прижимался маленький ребёнок. Она была в одних лишь шортах, а поверх купальника была наброшена брезентовая куртка, снятая явно с чужого плеча. Эктор разглядел на шортах кровь.

Их тоже быстро увели вовнутрь, и машина с уже выключенной сиреной откатила от входа. Заглушив двигатель, Паскаль вытащил ключи, закрыл дверь и поспешил к больнице. По примеру Матео он оставил свой пиджак на заднем сидении. Без кондиционера жара сразу давала по голове, но не только это заставило его оставить пиджак, Дюпон не хотел выглядеть официально. Он понимал, что женщина сейчас находится в нестабильном состоянии и давить на неё пиджаками и жетонами не хотелось.

Девушка за стойкой сразу сказала им, куда повели прибывших. Мужчину повезли в реанимацию, его состояние было критическим, а вот женщину с ребёнком поместили в одной из палат, доктор собирался дать им успокоительное.

– Будем надеяться, что он выживет, возможно, этот Картер единственный, кто сможет нам рассказать об этом маньяке. – Проговорил Паскаль, когда они поднимались по чистой лестнице на третий этаж.

Они без труда нашли палату, в которой в данный момент помимо свидетелей находились ещё две медсестры и доктор. Мальчик уже лежал на кровати, его глаза были закрыты, а грудь равномерно вздымалась. Ему было не больше пяти лет, и Паскаль подумал, что пацанёнку и не понадобилось успокоительного, дети в таком возрасте без труда засыпали после стрессовых ситуаций. Вот и этот мальчуган смотрел уже не первый сон.

По-другому дело обстояло с женщиной, доктор в белом халате убирал шприц, одна из медсестёр прикладывала к месту укола ватный диск. Развернувшись, доктор заметил стоящих в дверях детективов. Матео прочитал его фамилию на золотом бейджике, висящем под левым карманом халата: "Филлипс". Доктор отпустил медсестёр, а потом приблизился к ним.

– Понимаю, что привело вас сюда, джентльмены, но мы только что ввели ей успокоительное. Ей нужен покой и отдых. Для расспросов сейчас не лучшее время.

За его спиной Венди Картер пыталась сосредоточиться на мужчинах.

– Доктор Филлипс, она только что с места преступления, я веду это дело и хочу поймать мерзавца, который стрелял в её мужа! – Эктор умел договариваться, он поразительно чувствовал человека, с которым говорил, и всегда знал, за какую ниточку нужно потянуть. – Я не отниму много времени, всего пара вопросов…

– Я же сказал, что ей нужен отдых… – Доктор пытался проявлять настойчивость, но и Матео не отступал.

– С момента стрельбы прошло чуть больше часа, возможно, она что-то видела. Поймите, доктор, я хочу пойти по горячим следам.

Филлипс шумно выдохнул и посмотрел на часы.

– Ладно, у вас пять минут, но имейте ввиду, что мы ввели ей очень большую дозу, возможно, она просто не сможет вам отвечать. – Он ещё раз глянул на часы. – Пять минут, а потом…

– …мы оставим её отдыхать! – Закончил за него Паскаль, вытесняя доктора из палаты. Эктор уже дошёл до кресла и опустился перед ним на колени.

Медсёстры успели сменить грязные шорты на просторный зелёный халат, выглядел он не очень привлекательно, но хотя бы не имел пятен крови. Венди уже практически заснула, её веки, как и веки её сына, были закрыты, в них не ощущалось напряжения, она была спокойна. В этот самый момент её сознание балансировало на границе сна и яви.

Эктор очень аккуратно коснулся её руки:

– Миссис Картер… Венди… у нас к вам есть несколько вопросов. Это касается вашего мужа…

При упоминании мужа её веки немного задрожали, и за ними появились сонные глаза. Она вглядывалась в лицо Эктора и даже немного сумела поднять голову.

– Что… что вы хотите узнать? – Слабый голос, наркотик всё сильнее завладевал её телом и мозгом.

Эктор знал, что, скорее всего, завтра ему придётся по полной мере допросить эту женщину, и перед ним появится более целое видение картины, но сейчас он должен был спросить что-то небольшое. Маленькую деталь. Ещё поднимаясь по лестнице, он знал, что спросит:

– Венди, ваш муж что-нибудь успел сказать? Он был в сознании, когда вы нашли его?

К удивлению Паскаля, сидящая перед ними женщина улыбнулась. Самая настоящая улыбка пробежала из одного уголка её рта в другой.

– Он сказал, что спалил всё мясо… – Ей хватило сил открыть глаза и вполне осмысленно закончить. – И сказал… Артур…

Последнее слово было тише шепота. Эктору пришлось затаить дыхание, чтобы расслышать его. Венди заснула, все остальные вопросы придётся оставить на потом. Артур, что бы это могло значить?

– Артур? – Спускаясь по лестнице Паскаль смаковал это имя на все лады. – Он назвал имя убийцы?

– Мы ещё не знаем, убийство ли это! – Машинально поправил Эктор, и сам, пытаясь подобрать подходящую кандидатуру для владельца имени Артур.

– Согласен… – Паскалю и самому не понравилось, что он раньше времени записал Картера в мертвецы. – И всё же, получается, они были знакомы? Он знал уби… нападавшего в лицо и сумел назвать его имя своей жене? Возможно, она его знает?

– Мы тыкаем пальцем в небо. – Сказал Эктор, раскрывая дверь машины и прячась внутрь от палящих лучей.

– В этом и состоит наша работа. Когда-нибудь да попадаем. – Паскаль завёл машину и первым делом запустил кондиционер.

– Я не к этому вёл! – Была у Эктора привычка стучать ребром ладони по другой ладони. Вот и сейчас он воспроизводил это знакомое Паскалю действие. – А к тому, что Артур может и вовсе ничего не значит! Откуда нам известно, что взбредёт в голову людям с пулями в животе. Вот ты, ты бы что сказал, зная, что, возможно, в считанные минуты умрёшь?

Вопрос поставил Паскаля в ступор, хоть и работал в полиции большую часть жизни, о смерти от пули он старался не думать. Хотя возможность подобного исхода торжественно вручалась ему вместе с жетоном и табельным пистолетом.

– Ну… думаю, я в последнюю очередь стал бы сожалеть о мясе.

Они покинули парковку больницы, миновали пруд Покассет, большой автоцентр, вокруг которого выстроилась целая армия новеньких автомобилей и через развязку выехали на шестое шоссе. Путь их лежал на запад.

***

Они ехали с включенной мигалкой, водители перед ними освобождали полосу, а молодой патрульный, несущий службу на обочине шестого шоссе ловко козырнул им.

– Назавтра выходной отменяется. – Вдруг заговорил Эктор. – Что-то мне подсказывает, нас прибавится работы.

Паскаль даже позволил себе оторваться от дороги, чтобы бросить на детектива вопросительный взгляд. Неужели Матео решил вернуться к своему "хотя", которое начал ещё до больницы?

– За дорогой следи. – Одёрнул его Эктор. – За последнюю неделю случай с Картером уже третий. Ещё одно убийство произошло в четверг вечером, тело так же было обнаружено следующим утром. Ещё один писатель и очень знакомый нам калибр в девять миллиметров. Кто-то методично отстреливает писателей, причём на очень маленькой площади.

– И как это дело связанно с нами? – Они только что миновали заправку рядом с небольшой церковью. Машины перед ними продолжали расступаться, уступая дорогу. До поворота на Хопкинс-авеню оставался примерно километр.

– В том-то и дело, что лишь задним местом. Второе убийство произошло в Провиденсе и должно было вестись по их юрисдикции, я пытался навести кое-какие справки, но получил только общую картину. Однако после сегодняшнего нападения штат решил оставить это дело на нас. Переговоры между департаментами Провиденса и Джонстона продолжаются, и тот факт, что два из трёх случаев произошли на нашей территории, склоняет чашу весов в нашу пользу. Уж не знаю, у кого из этих писателей такие связи, но кому-то сверху явно это не понравилось. И они решают дать дело нам. Думаю, детективы из Провиденса не сильно порадуются такому повороту, так или иначе особой теплоты с их стороны ждать не придётся. Однако, на данный момент дело писательницы Уолш ещё не перешло в нашу корзину.

– А кто вёл дело? Стоящие ребята, много могли накопать? – Дюпон перестроился в правую полосу, прямо перед ними был указатель на Хопкинс-авеню.

– Офицер Кейн, Абигэйл Кейн. Могу сказать, что она сущий бульдог и очень не любит отдавать то, к чему успела привязаться. Детектив-то хороший, но как человек – бестия. Как бы не откусила пальцы, если дойдёт до передачи материалов… Осторожнее!

Но Дюпон и сам уже успел заметить опасность. Привыкнув к шестому шоссе, он не ожидал, что дорога на Хопкинс-авеню окажется в столь плачевном состоянии. Пришлось резко давить по тормозам. Скорость упала ниже некуда, но в противном случае они рисковали сесть в какую-нибудь яму и до места преступления добираться пешком. Не лучшем образом в таком случае они заявили бы о себе перед детективами из Провиденса.

– Чёрт! А другой дороги тут не предусмотрено? На чём сюда нужно ездить? На вездеходе? – Паскаль ругался, а Эктор в то время рассматривал подступающий практически к машине лес.

Вряд ли им суждено было промахнуться мимо единственного верного поворота. Криво приделанная стрелка никуда не делась, обозначая съезд к винограднику, а в дополнение к ней приставили патрульного, терпеливо дожидающегося приезда детективов. Человек в форме приветственно помахал им рукой и указал на тропинку.

Их раскачивало из стороны в сторону до тех пор, пока они не добрались до обширного расчищенного пространства. Невдалеке стояло несколько построек, но основное место отводилось под невысокие, но стойко устремлённые вверх виноградные лозы. Дальний угол этой плантации представлял не столь радостное зрелище: небольшой заборчик был смят, целая полоса деревьев оказалось раздавленной и невдалеке стоял белый фургон с разбитыми фарами и помятым капотом. Выходит, именно до сюда добралась Венди.

– Подожди-ка минутку. – Эктор отстегнул ремень и подождал, пока Паскаль остановит машину. – Я только задам один вопрос.

Он выбрался из машины и пошёл в ту сторону, где стоял заброшенный фургон, возле него работало несколько человек, один из которых, увидав приближающегося Эктора, вышел ему навстречу.

Смуглый мужчина с курчавыми чёрными волосами, которые только начала трогать седина, ходил чуть откинувшись назад, видимо, чтобы уравновесить живот, нависающий над его потёртыми и рваными джинсами. Большие пальцы он держал за пряжкой ремня.

– День добрый. Вы здесь главный и вызвали сюда полицию?

– День был бы ещё добрее, если б не произошедшее. – Эктор так и не понял, что в большей степени печалит владельца виноградника: произошедшее на пруду или загубленные деревья. – Да, всё верно… Они завалились сюда в такой спешке, что и двух слов связать не могли. Пьерджузеппе. – Он протянул мозолистую и натруженную руку.

Матео пожал её. Его бляха, прикреплённая на поясе, не требовала представлений. Да и вполне конкретно определяла цель его визита.

– Очень приятно. Вам есть, что рассказать об увиденном, мистер Пьерджузеппе? Может быть, вам в глаза что-то бросилось?

Старый итальянец лишь развёл руками в сторону.

– Я даже и представить себе не могу, что могло броситься в глаза. Я же даже не знал, что нужно смотреть и тем более, что может произойти что-то подобного свойства. – Эктор смотрел в его морщинистое лицо и всё больше склонялся к мысли, что владелец жалеет о своих деревьях. Случившееся с Венди и Томасом было для него второстепенным.

– Хм… А эта незаметная тропинка, что ведёт к вам на виноградники, ей многие пользуются? Если бы там не стоял наш человек, мы бы даже её и не заметили…