Рецепт апокалипсиса от Учиха

Девочка явно не ожидала, что я могу к ней обратиться, но кивнула и смутилась. Она вообще очень тихая, я даже не мог припомнить, слышал ли вообще ее голос раньше.

— У меня недавно шаринган пробудился, а рассказать, как им правильно пользоваться, некому. Поэтому я решил у тебя спросить, как сделать, чтобы глаза так быстро не уставали. Есть какие–то упражнения или еще что?

— Я могу завтра принести тебе свиток, в котором описаны тренировки для глаз. Думаю, для шарингана они тоже подойдут, — тихо ответила девочка.

— Спасибо, Хината–чан, ты меня очень выручишь. Можно я в благодарность угощу тебя чем–нибудь в кафе?

— Нет–нет! — Хьюга залилась румянцем. — Я просто хочу тебе помочь, не надо меня благодарить!

После этого я зашел к школьному ирьёнину с тем же вопросом. Конкретно по шарингану он ничего мне сказать не мог, зато дал методику, с помощью которой обычные шиноби развивают остроту зрения, и добавил, что лишней она точно не будет. Вечером я еще и порылся в клановой библиотеке, которая располагалась в подвале главного поместья. Тоже нашел кое–что полезное.

На следующий день, добавив полученный от Хинаты свиток, обобщил информацию. Во всех трех источниках были как общие сведения, так и свои нюансы. Кроме того, у меня в прошлой жизни с самого детства было плохое зрение, и окулист тоже про гимнастику для глаз рассказывал. Подведя итог, составила план тренировок — утром, днем и вечером. Если мне каким–то чудом удастся его придерживаться, то скоро я глаза так накачаю, что смогу ими гири поднимать. Только вот я слишком хорошо себя знаю. У меня просто силы воли не хватит заниматься каждый день. Тяжко вздохнув, уронила голову на план, и тут мой взгляд упал на Наруто, увлеченно разрисовывавшего цветными карандашами уже второй метр свитка. Вот уж у кого упрямства и силы воли на десятерых хватит!

— Наруто! Иди сюда, у меня есть новые крутые тренировки!

Конечно же, Узумаки мгновенно воспылал энтузиазмом, но, увидев составленный мной список, сразу поскучнел.

— Да ты просто ничего не понимаешь! Смотри! — я положил перед ним книгу местных легенд, открытую на странице про Рикудо сеннина. — Помнишь, я тебе про него читал? Такие глаза, как у него, называются риннеган.

Так вот, перед смертью Мудрец разделил свою силу между двумя своими сыновьями. Старшему он отдал свои глаза, и впоследствии тот стал основателем клана Учиха, а младшему досталась воля сеннина, и тот основал клан Сенджу. Но кланы постоянно воевали между собой, и поэтому постепенно в них становилось все меньше и меньше людей. Сейчас из Сенджу в живых осталась только одна Цунаде, а из Учиха — я и Итачи. Однако также выжили несколько ближайших родственников Сенджу — остатки клана Узумаки.

— Что?! Есть такой клан — Узумаки?

— Есть. Точнее, был. Его почти полностью уничтожили во время Мировой войны шиноби вместе с Деревней Скрытого Водоворота, в которой и проживали Узумаки. Некоторые из них выжили, но оказались рассеяны по всему миру. Кстати, если встретишь человека с красными волосами, то он, скорее всего, один из них. Еще клан славился невероятно большим объемом чакры и необычайной продолжительностью жизни.

«Все. Загрузил я ребенка», — заметил я остановившийся взгляд Наруто и потряс его за плечо.

— Так вот, к чему я все это рассказал… — продолжил я, добившись его внимания. — Мы с тобой — потомки Рикудо сеннина. В моем роду из поколения в поколение передавали его глаза, в твоем — силу воли. А это значит, что мы оба можем получить риннеган и стать такими же великими шиноби, как и Мудрец шести путей.

«И ведь даже не сильно приврал. Теоретически, шаринган можно развить до риннегана, но удалось это только Учиха Мадаре, а вторым обладателем додзюцу стал Нагато Узумаки. Так что шанс есть. Крохотный, едва заметный, но где–то в наших генах спит невероятная, едва ли не божественная сила. А если и не выйдет ее пробудить, то как утешительный приз останется превосходное зрение».

Наруто опять завис. Я только начал собирать со стола свитки и книги, как мальчик вдруг вскочил на ноги.

— Идем!

— Куда? — не понял я.

— Тренироваться!

— Давай завтра с утра… — начал было я, но Наруто едва ли не силой потащил меня наружу и не успокоился, пока мы не проделали все, что было в моем списке.

Даже после этого он хотел повторить еще раз, но мне с трудом удалось убедить его, что чрезмерными нагрузками можно повредить зрение. Ну, оставалось только порадоваться тому, что проблема с додзюцу решена. Надеюсь, теперь второе томое появится у меня раньше, чем у канонного Саске, а там и до третьего недалеко…

Глава 5

На следующий день, когда мы с Наруто возвращались из Академии, прямо перед нами вдруг возник шиноби в форме АНБУ и маске кота.

— Вас ждет Хокаге.

И исчез самым натуральным образом. Наруто взволнованно посмотрел на меня.

— Это из–за того, что я живу у тебя?

— Не знаю, — я пожал плечами, но про себя решил, что хоть истерику со скандалом там закачу, но фиг они у меня Наруто отнимут.

Но все оказалось не так страшно. Хокаге просто решил лично убедиться, что Узумаки переехал ко мне добровольно, а также поинтересоваться моими планами.

— Отомстить Итачи и восстановить клан, — безэмоционально ответил я.

Хирузен некоторое время втирал мне насчет вреда ненависти, а потом отпустил с миром.

«Хокаге все равно милый старик, даже если приказал вырезать всю твою семью», — вспомнилось мне вдруг.

Постепенно жизнь вошла в колею — академия, тренировки, домашняя работа. У меня появилось больше свободного времени, которое оказалось совершенно некуда деть. Я уже почти половину клановой библиотеки прочел, благо в свитках довольно мало информации помещается, не то что в книге. И наконец, натолкнулся на методику увеличения количества чакры. Она состояла из двух частей — укрепления духа и укрепления тела. И если с телом помогает тайдзюцу, то дух тоже надо тренировать — интеллектуальными играми, улучшением памяти, медитациями.

Медитировать Саске умел, но только на начальном уровне, то есть мог почувствовать чакру внутри себя и ускорить или замедлить. Зато у Наруто все эти фокусы с чакрой не получались, он был единственным в нашем классе, у кого пока так и не вышло ее почувствовать. Уж слишком он непоседливый и активный, а тут надо долго сидеть на одном месте и даже не шевелиться. Похоже, придется использовать старый трюк и выдать медитацию за нечто невероятное.

— Наруто! У меня есть новая крутая техника!

Сначала пришлось рассказать, кто такие отшельники и почему они так круты. А потом поведать, что нашел в одной книге описание их тренировок, и мы теперь будем делать так же как они. Из аниме я слабо помнил, как именно тренировался Наруто под руководством жаб, но мне была важна только основная идея. Так как острых горных пиков под рукой не было, пришлось обойтись тем, что нашлось — доской и небольшим цилиндрическим бруском. Получилось что–то вроде качелей, на которых нужно было усидеть ровно как можно дольше.

У тела Саске было отличное чувство равновесия, так что с этим заданием я справился легко. У Наруто оно заняло чуть больше времени, но и он его осилил. Затем предполагалось начать медитировать, продолжая балансировать на доске, но с этим у Узумаки оказались проблемы, впрочем, я был уверен, что он их преодолеет.

Сам я легко вошел в нужное состояние и теперь изучал, что собой представляет моя чакра. И тут меня ждал приятный сюрприз — ее стало почти в четыре раза больше, правда, наблюдался сильный перекос в сторону духовной компоненты. Впрочем, это и не удивительно, разум–то у меня теперь другой и с сознанием семилетнего ребенка его не сравнить.

На этом хорошие новости кончились. В свой внутренний мир пробиться я так и не сумел, но чувствую, наведаться туда надо. Эти мои проблемы с эмоциями, которые то вообще пропадают, то накрывают с силой цунами, наверняка идут оттуда. Возможно, если я увижу себя «изнутри», смогу разобраться, в чем проблема.

Вернувшись в сознание, увидел, что Наруто наконец–то удалось войти в медитацию, и теперь его окружают потоки чакры, настолько мощные, что их видно невооруженным взглядом. Нда… а я еще радовался, что у меня теперь чакры много, но по сравнению с тем, что есть у Узумаки, моя — капля в море. Впрочем, энергии, как и денег, много не бывает, так что и Наруто будет вместе со мной объем увеличивать и учиться контролировать тоже.

Нет, все–таки, я определенно гениальный педагог. В академии над Наруто полгода бились, но так ничему и не научили толком. А со мной он всего пару недель, и уже умеет отлично метать кунаи, неплохо знает историю, которую я частенько выдавал за сказки на ночь, а теперь вот и медитировать научился. Гнать надо из школы этих ленивых чунинов, что выдают себя за учителей. Я один их всех заменить могу.

В прошлой жизни мне и присниться в кошмаре не могло, что когда–нибудь я буду тренироваться каждый день. Утром, в обед и вечером, а иногда и просто в течение дня. Частенько мне хотелось все бросить и поспать подольше, или почитать книги, да в конце концов просто поваляться на травке в саду, но Наруто каждый раз вытаскивал меня на полигон. А там уж волей–неволей приходилось работать над собой. Наруто очень быстро прогрессировал, и мне нельзя было расслабляться, чтобы он не обошел меня.

Медитации постепенно давались все лучше и лучше, но если я рассчитывал на быстрое и заметное увеличение чакры, то пришлось закатать губу. Однако я не сдавался, и уже несколько месяцев пытался пробраться в свой внутренний мир. Мои эмоции по–прежнему словно спали, и все, что мне обычно удавалось ощутить — лишь умиление от Наруто и удивление, в основном от него же. Нет, в целом, без эмоций жить довольно удобно — ничто не беспокоит, не раздражает. Хотя и не особо радует тоже. В состоянии полного спокойствия мне совершенно ничего не хотелось делать. Но уж если я все–таки заставлял себя, то мог продолжать до полного истощения.

Теперь времени на изучение библиотеки почти не осталось, но порой удавалось выкроить пару часов на это. Я все еще лелеял надежду найти технику теневого клонирования. Учиха могут скопировать любое дзюцу, и хоть кто–то должен был видеть это гениальное изобретение второго Хокаге. Но пока мне так ничего и не попалось. Обидно, ведь клоны могли бы ускорить тренировки во много раз.

У Наруто тоже наметился прогресс в медитациях, по крайней мере, он уже не светился от выбрасываемой наружу чакры, когда пытался хоть немного на нее воздействовать. Он научился ускорять ее, но на этом наши успехи кончились. Ни он, ни я пока так и не смогли выполнить одну из простейших техник, которым обучают в академии. Это было крайне досадно. Ведь я могу создать огромный огненный шар, а какой–то бесполезный иллюзорный клон мне никак не дается. У нас с Наруто был пока слишком слабый контроль, причем настолько, что даже до тренировок с бегом по деревьям было как до Луны пешком. Пришлось довольствоваться упрощенным академическим вариантом и купить много шариков из особого стекла, начинающего светиться под действием чакры. Теперь мы постоянно таскали их с собой, пытаясь зажечь, Наруто даже засыпал с ними иногда.

И вот, наконец, упорные тренировки принесли результат — мне впервые удалось осуществить технику иллюзорного клона. Наруто, вдохновленный моим примером, уже через день смог применить замену и хенге. Только ему, как и в каноне, иллюзорные клоны не давались, у него вообще отношения с иллюзиями были довольно странными. Возможно, из–за того, что он джинчуурики, а может, из–за его характера и силы воли. Сам он их наводить не мог, но и на него гендзюцу слабо действовали.

Несмотря на все успехи в учебе, большинство учеников академии продолжали считать Наруто неудачником или радостным идиотом, в лучшем случае. Слишком шумный и непоседливый Узумаки постоянно влипал в неприятности или привлекал негативное внимание учителей, за что остальные дети его частенько дразнили. А сам Наруто был слишком добродушным, чтобы добиться уважения силой, отметелив особо остроумных, впрочем, не так уж сильно его трогали эти насмешки, потому что я каждый раз говорил ему, что они просто завидуют его способностям. Дети часто бывают жестоки и даже не осознают этого.

Вообще Наруто был похож на маленького щенка — непоседливого, игривого и дружелюбного, который так и норовит накинуться на кого–нибудь, чтобы облизать в знак приветствия. Каюсь, научившись делать хенге не только на себе, я часто создавал ему собачьи ушки и хвост незаметно для него. Узумаки потом еще спрашивал, почему у меня такое странное лицо, но не мог же я ему сказать, что меня просто плющит от умиления.

Опустевший квартал Учих постепенно заполнялся новыми жителями, ведь почти все дома тут были в хорошем состоянии (после того, как был проведен небольшой ремонт и отмыта кровь) и аренда стоила относительно недорого. А Коноха, хоть и называлась деревней, все же больше была похожа на небольшой город, и жителей, мечтающих о собственном доме, было полно. К тому же это довольно престижно — жить в клановом квартале, пусть он и находится ближе к окраине. А о таком маленьком недостатке, как насильственная смерть всех прежних жителей, можно было и забыть.

Теперь, почти год спустя, по кварталу не страшно было пройти вечером — везде горели фонари, ходили люди, и даже открылись несколько лавок. Только вокруг главного особняка некоторые дома еще пустовали, потому что были самыми большими и дорогими, и арендаторов для них не нашлось. Меня это полностью устраивало, как говорится — меньше народа, больше кислорода.

Только вот и у заселения квартала были свои минусы — люди в большинстве своем неприязненно относились к Наруто. Но так как мы обычно ходили вместе, никто не отваживался открыто это демонстрировать в моем присутствии, а ненавидящие взгляды легкомысленный Узумаки с легкостью игнорировал. Хотя встречались и исключения.

— Маленькое отродье, проклятый демон, — однажды раздалось нам в спину.

Наруто напрягся и помрачнел, но продолжил идти вперед, а я, наоборот, резко затормозил и повернулся к женщине лет под тридцать, с неприятным, брюзгливым лицом, которая это произнесла.

— Что ты сказала? А ну повтори.

Та сразу растеряла весь пыл, все–таки мое застывшее лицо, особенно в сочетании с кроваво–красным шаринганом, оказывают на людей удручающее действие.

— Я только хотела сказать, что молодому господину следует лучше выбирать друзей, а не подбирать всякое отребье…

— Я вижу, ты настолько смела, что смеешь не только указывать мне, что делать, но и дразнить демона. Может, рискнешь повторить это ему в лицо? Или тебя специально подослали из вражеской деревни, чтобы спровоцировать новое нападение?

— Я не… не это имела в виду, — женщина испуганно попятилась и бросилась бежать прочь.

Я погасил шаринган и, взяв расстроенного и немного напуганного Узумаки за руку, потянул его в сторону дома.

— Не переживай об этом, Наруто. Она сама не понимала, что говорит. Мир полон идиотов. И это меня печалит, но я ничего не могу поделать с чужой глупостью.

По дороге до поместья мальчик подавленно молчал, но дома его, наконец, прорвало:

— Она не первая так меня называет. Ко мне часто так относились, словно я сделал что–то плохое, а я никогда не мог понять, что именно. Я старался быть хорошим, очень старался! Но что бы я ни делал, меня все равно все ненавидели. И я до сих пор не знаю почему…

— Наруто, — я взъерошил светлые непослушные волосы, и мальчик, собиравшийся вот–вот заплакать, только шмыгнул носом. — Я могу тебе рассказать, почему тебя называют демоном. Но вряд ли тебе станет легче от этого знания.

— Я все равно хочу знать!

— Ну ладно. Только вообще–то, это запрещено, и если когда–нибудь ты проболтаешься, даже случайно, или еще как–то себя выдашь, меня накажут. Не знаю, как именно, но вряд ли я легко отделаюсь.

— Ни за что! Я никогда никому не расскажу, даже под пытками!

На самом деле, я рассчитывал, что ко мне, в силу малолетнего возраста все же не будут очень строги, если узнают, что я нарушил закон.

— Тогда слушай. Тебя называют демоном, потому что внутри тебя запечатан Девятихвостый биджу. Таких людей, как ты, называют джинчуурики, и всего их обычно бывает девять, по числу демонов. Они одни из самых сильных шиноби в мире, поэтому каждая скрытая деревня старается их себе заполучить. До тебя джинчуурики была твоя мать, Кушина Узумаки. Но почти восемь лет назад, в день твоего рождения, на твою семью напали. Твоя мама была ослаблена родами, поэтому печать не смогла сдержать Девятихвостого, и тот вырвался на свободу. Враг, напавший на вас, взял его под контроль с помощью своего шарингана и заставил разрушить Коноху. Тогда погибло очень много людей, но твой отец — Четвертый хокаге, смог его остановить. Он и твоя мать ценой собственных жизней запечатали Кьюби в тебе.

«Может, я зря все это вот так сразу рассказал? Надо было постепенно информацию выдавать, но тогда получилось бы, будто я его обманываю. Да и о своих родителях Наруто наверняка хотел бы узнать».

Однако Узумаки быстро справился с потрясением и спросил совсем не то, что я ожидал:

— Но значит, я и правда демон? Тогда почему ты так хорошо ко мне относишься, ведь я же плохой?

— Бака! — я отвесил ему легкий щелбан. — Ты Наруто Узумаки! Мой лучший друг и самый добрый человек, какого я только встречал.

— Правда?

— Конечно! — я обхватил Наруто одной рукой, а другой начал тереть ему макушку. — Не смей сомневаться в моем лучшем друге!

— Больше не буду, — мальчик засмеялся от облегчения и начал шутливо отбиваться.

Все–таки хорошо, что у детей такая гибкая психика. На него такие новости свалились, а он уже оправился и опять смеется. Хотя у меня в свое время тоже то еще потрясение было, но вроде справился и даже вспомнил, как улыбаться, под чутким руководством Наруто.

Глава 6

— Саске… Саске! САСКЕ!!! — я услышал чей–то крик, сначала словно сквозь вату, а потом все громче и громче.

«И чего Наруто разорался с утра пораньше?» — я с трудом разлепил глаза и вдруг увидел над собой заплаканное испуганное лицо Узумаки.

— Что?.. — хотел спросить, что происходит, но из–за накатившей слабости не смог.

— Саске! Ты наконец–то проснулся, — Наруто вцепился в меня и буквально разрыдался, но в этот раз уже от облегчения.

Уже минуту спустя я почувствовал себя лучше и смог спросить, что случилось.

— Нам пора было в академию собираться, а ты все никак не вставал. Я тебя будил–будил, а ты не просыпался, — Узумаки шмыгнул носом и потер глаза. — Это было так страшно — ты лежал как мертвый, и не отзывался, сколько я тебя ни звал. У тебя даже сердце еле–еле билось, я не сразу его услышал.

— Извини, что напугал, мне просто хороший сон снился, вставать не хотелось, — чувствую, такая ложь не сможет обмануть даже наивного ребенка вроде Наруто. — Но теперь все нормально.

Если честно меня самого здорово испугала возможность однажды просто отключиться от реальности и впасть в кому. Тут к гадалке не ходи — и так ясно, что все это из–за чужой души в теле Саске. У меня уже почти отключились эмоции, а теперь, похоже, и сознание пропадает. Надо усилить тренировки по медитации, глядишь, и разберусь во внутреннем мире, что к чему. Лучше всего было бы обратиться к профессионалам, которые и работают с душами, но понятия не имею, что случится, когда они поймут, что я захватил тело последнего Учихи. Может, вообще мою душу куда–нибудь запечатают, а тушку кому другому отдадут.

Наруто посмотрел на меня недоверчиво, но возражать не стал. Вот и молодец, а то у меня совсем сил нет его успокаивать, тут бы самого кто утешил.

Не знаю, то ли угроза однажды уснуть и уже не проснуться помогла, то ли я просто натренировался, но через неделю мне все–таки удалось проникнуть в свой внутренний мир. Выглядел он так же уныло, как и в первый раз — серая необъятная пустыня и огромная луна над головой. Определенно, не самое веселое местечко. Помнится, у Наруто в аниме какие–то коридоры были и еще клетка с Кьюби, а у меня даже самого завалящего камешка нет, не говоря уже о живности.

Оглядев себя, пришел к выводу, что совершенно не изменился в ментальном плане — я все так же был серого цвета и собран из кусков, словно чудовище Франкенштейна. Хм, мне кажется, или трещины стали шире?

Ради эксперимента осторожно отколупал кусок на левом предплечье, чтобы проверить, что там у меня внутри. Чувствительность в этом месте сразу же пропала, да и пальцы стали слушаться хуже. Зато я выяснил, что внутри меня пусто и темно, но полно каких–то золотистых нитей, которые прикреплены к каждому осколку изнутри. Вернув его на место, убедился, что функциональность восстановилась.

А вообще, странно, я ведь точно помню, что выглядел как плотный сгусток золотой энергии, а теперь внутри остались лишь тонкие нити. Прислушавшись к себе, понял, что в животе есть какое–то уплотнение, словно источник чакры. Привычно сложив печать концентрации, попытался усилить поток энергии, и к моему удивлению, это удалось с необычайной легкостью.

Только вот секунду спустя я понял, что зря полез своими кривыми лапками туда, куда не звали. Золотистые нити во мне утолщились, почти слившись воедино, но так как процесс был неравномерный, куски меня пришли в движение, а их края начали крошиться и осыпаться серым песком. Но хуже всего, на меня опять навалились эмоции, будто до этого они копились и сейчас решили прийти все разом. Я упал на колени, сжимая раскалывающуюся, причем в прямом смысле слова, голову. По центру лба появилось жжение, причем настолько сильное, будто расплавленным металлом капнули. Эта новая боль расползалась по всему телу, и теперь я наконец–то смог опознать, что она из себя представляет. Это была ненависть к Итачи, такая концентрированная, что причиняла ужасные страдания. Расцарапав лоб ногтями, я смог вырвать из себя почти овальный осколок, который раньше посчитал местом для третьего глаза. А оказалось, что это просто точка, которой касался Итачи, когда говорил свое «в следующий раз».

Эмоции наконец–то схлынули, и я смог уменьшить поток энергии до прежнего уровня. Уж лучше остаться почти бесчувственным бревном, чем снова испытать такое. Похоже, чувства Саске, доставшиеся мне вместе с телом, остались точно такими же, как и на момент «вселения». Ненависть к Итачи все еще была со мной, хотя я знал причины его поступка, и как дорого ему дались эти убийства. Покосившись на овальный осколок в руке, я сунул его в карман. Уж лучше пусть во мне будет дыра, чем вдруг неожиданно перемкнет на ненависти и жажде убийства.

Немного отдышавшись, встал на ноги и снова оглядел себя. Похоже, «взрыв» эмоций даром не прошел — трещины стали еще заметнее. Теперь придется следить, чтобы такого больше не повторилось, а то я весь превращусь в серую пыль. Бррр, жуткая перспектива — застрять тут навеки.

Я еще раз окинул взглядом пустынный пейзаж. Хоть бы барханы какие были, или скалы, а то взгляду совершенно не за что зацепиться, поверхность ровная, как стол. Интересно, можно ли сюда принести что–нибудь из реального мира? Насколько я помню из аниме, чакра тут точно может храниться, взять того же Кьюби, который из нее и состоит. Может, и мне попробовать?

Я присел на корточки, и держа ладони над землей, начал выпускать из тэнкецу чакру. Здесь она сразу принимала вид воды, хотя моими стихиями были огонь и молния. Помнится, в коридорах внутреннего мира Наруто тоже на полу вода была. Может, тут вся чакра так выглядит?

Потратив весь свой запас энергии, на выходе я получил небольшую лужицу литров на десять. Нда… Чтобы хотя бы небольшое озерцо сделать, мне придется несколько лет стараться. Хотя… я читал, что объем чакры растет быстрее, если в течение дня тратить ее почти полностью. Но для этого мне пришлось бы часов двенадцать заниматься тайдзюцу, такого я просто физически не выдержу. А известные мне дзюцу тоже пока низкоранговые, я устану от них раньше, чем потрачу всю чакру.

Полный объем энергии у меня восстанавливается за ночь, то есть примерно часов за восемь–девять, значит, неиспользованную чакру можно будет сливать сюда несколько раз в день. В таком свете идея получения целого озера уже не выглядела такой растянутой во времени. Да если моя идея сработает, то через несколько лет я и с демоном смогу потягаться объемом энергии!

Вернувшись в реальный мир, я заметил обеспокоенный взгляд Наруто. Здорово я его тогда напугал, он теперь за мной постоянно присматривает, боится, что снова отключусь. Впрочем, я и сам этого боюсь, так что не возражаю против наблюдения. Проблему со своими ментальными травмами я так и не решил, зато кошмары, которые до этого меня постоянно мучили, почти пропали. Раньше мне каждую неделю снилось, как Итачи убивает родителей, или гонится за мной, и Наруто будил меня, когда я начинал кричать и бормотать что–то невнятное. Самое обидное, во сне я ощущал эмоции в полной мере и не помнил, что это не мои отец и мать, не мой брат. И хоть в реальности я почти ничего не чувствовал, меня все равно трясло некоторое время после пережитого. Я цеплялся за Наруто, словно он был единственным, что может спасти меня, защитить от призраков в этом большом пустом доме. Узумаки в такие моменты проявлял нехарактерную для себя тактичность, молча позволяя использовать себя вместо плюшевого мишки.

После того, как я вытащил изо лба осколок, эти кошмары больше не возвращались. Теперь самым страшным, что мне могло присниться, был огромный помидор–монстр, пытающийся меня сожрать, или то, что я забыл ответ и получил самую плохую оценку в академии. Следующие полгода все шло нормально, а потом у меня снова случился приступ «отключения от реальности». Но Наруто и в этот раз смог до меня достучаться и вытащить обратно. Хотя такой упертый человек, как Узумаки, и мертвого поднимет, уж тут я не сомневался.

Но были и хорошие новости — я наконец–то нашел технику теневого клонирования. Обнаружилась она там, где я меньше всего ожидал — в тайнике с плитой Рикудо. Там лежало несколько свитков с высшими техниками для шарингана, поэтому я их только мельком просмотрел и оставил до лучших времен, пока второе томое не проклюнется. Но с клановой библиотекой я уже закончил разбираться, и набросал список, какие дзюцу стоит выучить в первую очередь, поэтому решил просмотреть все остальное. Просто прекрасно, теперь тренировки можно ускорить в несколько раз, да и вообще, клоны — удивительно полезная штука.