Дисперсия лояльности

– Товарищ майор! – к Лазареву бежал старшина. – Срочно! Вас вызывают в Комитет!

Анатолий зашёл на наблюдательный пункт и позвонил в отдел. Его сразу же соединили с начальником.

– Лазарев, где тебя носит! Уже час тебя пытаюсь найти! – с места в карьер понёс генерал Ершов. – Как можно скорее поезжай в санаторий! Там ЧП, наша сотрудница погибла. Уже отправил туда ребят, но и ты поезжай, разберись на месте, что к чему. С Ларисой связались, у них там всё спокойно.

Анатолий включил фары и выжал из мотора всё, что было можно. Автомобиль несся на предельной скорости, распугивая дачников в медленно ехавших, нагруженных скарбом машинах. Ещё хорошо, что стрельбище находилось в том же районе Подмосковья, что и санаторий. Майор отлично знал здешние места. Поэтому через некоторое время съехал с шоссе на второстепенную дорогу. Скорость при этом пришлось снизить, но так он срезал приличный гак и вскоре выехал на направление, ведущее к санаторию «Ласточка».

Подъехав к воротам, увидел одного из своих сотрудников. Тот махнул ему рукой и указал направление:

– Всех отдыхающих собрали в актовом зале главного корпуса.

Лазарев, не теряя времени, направился к указанному зданию. Только успел выйти из машины, как к нему подошёл коллега.

– Майор Лазарев, мы вас ждём. Санаторий оцепили, как только обнаружили тело девушки. Поэтому никто никуда не уехал, все остались на месте. Труп поместили в лабораторию лечебного корпуса, там сейчас работают наши эксперты. Хотите, провожу?

– Да, пожалуй, начнём с этого, – отозвался Лазарев и быстрым шагом направился в сторону лечебного корпуса.

Сотрудников на эту операцию отбирал он сам, поэтому особо тщательно подобрал девушку на роль Ларисы Панко. И теперь шёл, чтобы увидеть её труп…

«Что же здесь произошло?.. ведь все ребята опытные, даже очень опытные! Тем более что девушек ещё и страховали два других сотрудника, изображавших семейную пару. Так нет же, нас переиграли»! – рассуждая таким образом, Анатолий вошёл в лабораторию.

– Здравствуй, майор, – пожилой эксперт протянул руку Лазареву. – Смотри, что получается. Потерпевшая на прогулке почувствовала недомогание, девушку уложили на скамейку, её напарница сразу же сообщила об этом, а страховавшая их пара позвала доктора. Никого рядом с ними в этот момент не было, они находились на открытом пространстве, которое хорошо просматривалось. Всё заняло максимум 15-20 минут, за это время девушка потеряла сознание. Прибывший на место происшествия местный доктор констатировал сердечную недостаточность и аритмию. Потерпевшую срочно перенесли в реанимацию, но вскоре она умерла, – эксперт развёл руками и перешёл к столу.

Майор Лазарев только вздохнул в ответ, а эксперт продолжил:

– Здесь прекрасная, хорошо оборудованная лаборатория, это позволило нам очень оперативно действовать. Анализы крови и мочи показали наличие очень незначительных следов яда, парализующего сердечную деятельность. Он очень быстро разлагается и не оставляет следов в организме. А детальное обследование тела потерпевшей позволило выявить небольшой укол – царапину на правой руке чуть ниже локтя. Предполагаем, девушку отравили посредством введения яда в кровь через укол острым предметом. Яд, предположительно, был введен около двух – двух с половиной часов до момента наступления смерти. Получается, во время завтрака. Вот, собственно, всё, что удалось узнать на этот момент.

Майор Лазарев поблагодарил эксперта.

– Где сейчас находятся остальные из группы? – обратился он к коллеге.

– Вторая девушка и сотрудники, изображавшие семейную пару, уже опрошены. Ждут вас в кабинете директора санатория. Это вон там, – офицер с готовностью указал направление.

– Идёмте, кто проводил опрос? – Анатолий быстро шёл и всё больше хмурился.

«Что за ерунда творится. Для убийства использовали яд, который может быть в наличии только у спецов. Получается, мы имеем дело со спецслужбой противника. Ларису искали, чтобы убить! Кто-то очень не хочет, чтобы в России появился вот такой ребёнок, наследник императорской семьи. Значит, первое: противнику известно о наличии потомков царской семьи в России, а скорее всего, и их изменённые имена, и место жительства. А это особо секретная информация, доступ к ней имеют лишь несколько человек. Второе, им хорошо известно о нашей сверхсекретной операции, а это уже совсем плохо. Что же им ещё известно? Где у нас течь таких катастрофических размеров? Кто же «крот»? С другой стороны, правда, ценой жизни девушки, наши предположения подтвердились: информация утекает с самого верха. Можно надеяться, что «крот» завёлся не у нас, а это уже радует.»

20

Анатолию предоставили кабинет главного бухгалтера, где он тут же расположился за письменным столом и попросил вызвать сотрудника, ответственного за опрос участников происшествия.

– Вот схема столовой и расположение столов, людей и прочее на момент преступления, – следователь положил лист на стол перед майором Лазаревым. – Наши девушки ходят на завтрак пораньше, примерно в 7 часов 45 минут, так меньше народу и зал лучше просматривается. «Супруги» пришли практически следом за ними, то есть в 7:45. Завтрак – «шведский стол». Девушки сразу подошли к столам и набрали еду на тарелки. «Супруги» задержались на входе, якобы читая рекомендации комплексного, сбалансированного по калориям завтрака на сегодня. Они могли хорошо видеть всё, что происходило в зале. В тот момент народу оказалось немного, и только шесть столов были заняты. Вот эти, – сотрудник показал карандашом на листе.

Майор Лазарев внимательно слушал доклад и пододвинул к себе схему.

– Здесь список тех, кто был на тот момент в столовой, – сотрудник указал на другой лист бумаги. – Всех этих людей мы проверили. И поскольку санаторий ведомственный, то никто никаких подозрений не вызывает. А дальше произошло вот что. В столовую вошла пожилая полная дама и медленно направилась в сторону вот этого стола, за которым сидели две женщины преклонного возраста. В этот момент наши девушки двигались в сторону этого свободного стола. И здесь их путь пересёкся с траекторией движения пожилой дамы. В момент встречи дама как бы неловко запнулась и в падении схватилась за руку Маши, которая изображала беременную. Маша вскрикнула и уронила тарелку, а Ирина, изображавшая её подругу, подхватила под локоть пожилую даму, – сотрудник подвинул ещё один лист. – Обе девушки увидели на пальце у старушки большой старинный перстень с красными и прозрачными камнями, а Маша потёрла уколотую руку и заметила выступившую капельку крови. Пожилая дама начала извиняться, поспешно вышла из зала и пошла в сторону туалета. Одна из официанток собрала осколки посуды, а вторая проводила нашу «беременную» до свободного стола. Ирина принесла завтрак и себе, и Маше. Затем они спокойно позавтракали, зайдя в номер, переоделись и отправились на прогулку. О дальнейших событиях, как понял, вам уже доложили. Дальше мы сосредоточили усилия на поиске старушки, царапнувшей руку Маши старинным перстнем. Из описания её внешности получился вот такой портрет, – молодой человек повернул в сторону Лазарева карандашные наброски.

Майор всмотрелся в рисунок, а сотрудник продолжил доклад:

– А вот так выглядел перстень на пальце женщины. Из описания свидетелей следующие моменты: среднего роста, сильно напудрена, в очках, цвет глаз никто назвать не смог. На ней был парик, волосы скрывали половину лица. Шла она, слегка согнувшись. Некоторые из опрошенных заметили из-под довольно длинной юбки кривые ноги. Одежда вся явно новая, соответствует возрасту пожилой женщины. Многие заметили необычный перстень, но только после того, как она задела Машу. До этого перстень был повёрнут камнями вниз и напоминал обручальное кольцо. Когда Ирина, подхватила под локоть женщину, то отметила, что рука бабули вовсе не дряблая на ощупь, а, наоборот, под пальцы девушки легли вполне упругие мышцы. Но в тот момент она это лишь отметила, и всё, так как картина выглядела следующим образом: падающая старушка, на полу разбитая тарелка с едой, вскрикнувшая Маша. Да, все присутствующие видели эту сцену, но абсолютно никто не заподозрил ничего необычного. Так, небольшое происшествие, – сотрудник замолчал, глянул на задумчивого майора Лазарева и продолжил:

– Поиски пожилой дамы в санатории не увенчались успехом. Такую женщину никто до этого не видел и не опознал как знакомую, но посторонние на территорию ведомственного санатория тоже просто так проникнуть не могут. Из необычного нам удалось выяснить, что сегодня утром машина, которая привозит продукты, приехала позднее, и водитель был не тот, что обычно. Его портрет тоже набросали. Вот он, – сотрудник подвинул ещё один рисунок.

– Машина пришла около 7 часов 30 минут и примерно в 8 часов уехала с территории санатория. Водитель из машины вышел, показал документы и всегда оставался на виду, никуда не отлучался. После того как коробки с продуктами разгрузили, он сразу же сел в машину и уехал, нигде не задерживаясь. Но здесь есть такой интересный момент: грузовик разгружают не полностью, а только ту часть коробок, которая предназначается для этого санатория, а потом фургон едет дальше и продолжает доставку в другие учреждения. Так вот, за коробками в кузове грузовика вполне мог спрятаться человек, незаметно выйти, сделать что нужно, а затем снова забраться в кузов и там спрятаться. На въезде на территорию санатория проверяют лишь документы водителя и наряд на доставку груза, а содержание кузова проверить практически невозможно из-за того, что он забит коробками. Сейчас уже отправили наших ребят на проверку гаража и базы, с которой привезли продукты. У меня всё.

Майор Лазарев рассматривал рисунки кольца и портрет старушки.

– Выяснили, что конкретно говорила женщина, когда стала извиняться перед девушками? Какой у неё был голос? Она говорила с акцентом?

– Да, это здесь указано, – сотрудник вынул лист из стопки и подал его Анатолию.

– Пардон, мадемуазель… – начал читать Лазарев. – Интересно, то есть она несколько раз употребила французские слова, но говорила без акцента, а голос был слегка хриплый и довольно тихий. При этом у неё на пальце был большой перстень, очень похожий на старинный, а камни, скорее всего, бриллианты и рубины. В кольце содержался яд сильного действия, быстро разлагающийся в теле жертвы, и его практически невозможно обнаружить. Да, как говорится: «кабы знал, где упасть, соломки бы подостлал».

Майор Лазарев тяжело вздохнул и некоторое время молча смотрел на рисунки и листы с записями.

– Да, мне здесь больше делать нечего, заканчивайте работу. Сделайте, пожалуйста, для меня копии этих рисунков, – обратился он к следователю.

В этот момент вошёл сотрудник и доложил, что нашли настоящего шофёра и что его задержали в гараже, где он работал.

– Очень хорошо. Дайте адрес и сообщите, что я туда еду. Пусть ждут и ничего не предпринимают, – майора Лазарева охватил охотничий азарт. – Ну хоть что-то хорошее.

21

Через двадцать минут майор Лазарев влетел на территорию автобазы, сориентировался по милицейским машинам у одного из ангаров и резко остановился перед воротами, подняв клубы пыли.

Один из милиционеров указал на кабинет начальника, отгороженного от остального пространства гаража застеклённой перегородкой. Лазарев вошёл, увидел довольно молодого человека, сидящего на стуле. Его руки были скованы наручниками. Сотрудник в милицейской форме тут же доложил:

– Вот тот водитель, его фамилия Мышкин. Он утверждает, что сегодня, как обычно, развозил продукты.

Майор Лазарев взял стул, поставил его перед задержанным, уселся и молча уставился на мужчину в упор. Довольно быстро заметил, как глаза молодого человека забегали из стороны в сторону, лицо начало менять цвет на красный, на висках выступили капли пота.

– Что, жарко тебе? – майор достал пистолет и наставил на Мышкина.

Тот заёрзал на стуле, цвет лица начал приобретать серый оттенок, а пот градом заструился по лицу.

– Вы не можете, вы не имеете права! – взвизгнул задержанный.

– Что не имею права? Прикончить предателя, пособника убийцы? – почти шёпотом произнёс Лазарев и демонстративно снял пистолет с предохранителя.

– Но я ничего не знаю, развожу продукты, в чём моя вина? – залепетал парень.

– То есть мне всё-таки нужно начать задавать вопросы? – майор Лазарев слегка повёл рукой и наставил оружие на причинное место.

Мышкин попытался встать, но милиционер резко опустил его на стул.

Лазарев, не мигая, смотрел в глаза задержанного.

Повисла тяжёлая пауза. Слышно было только прерывистое дыхание ёрзающего на стуле Мышкина.

Перед взором майора Лазарева всплыло лицо убитой сотрудницы.

– Хорошо, ты меня уговорил, – почти весело проговорил он и, мгновенно сместив ствол пистолета, выстрелил в ногу задержанного мужчины.

Звук выстрела дополнил вопль Мышкина, его глаза выпучились, и он попытался свалиться на пол, но милиционер снова не дал ему изменить позу.

– Теперь ты будешь хромать до самой смерти, но если продолжишь изображать из себя саму невинность, то ходить и вовсе не сможешь, – майор Лазарев навёл пистолет на колено.

Милиционер взял со стола графин с водой и слегка плеснул в посеревшее лицо Мышкина.

– Но я ничего не знаю, – простонал раненый. – Ничего не сделал.

– Ты, гнилой урод! Из-за тебя погиб мой сотрудник. Погиб офицер, а ты тут извиваешься, как слизняк. Ничего не знаешь? Вот и рассказывай всё, что не знаешь, – Лазарев снова уставился в глаза подвывавшего мужика. – Начнем с самого начала. Когда и кто к тебе обратился?

– Я их не знаю! – Мышкин начал съезжать боком на пол.

– Уже лучше. Так кого ты не знаешь? – майор Лазарев демонстративно покачал стволом «макарова».

– Сегодня утром, когда загрузил продукты и выехал с базы, обнаружил, что спустило колесо. Вышел посмотреть. Кто-то сильно ударил меня по голове сзади, – Мышкин испуганно покосился на оружие в руках Лазарева.

– И что дальше?

– Не знаю, что дальше. Очнулся в кабине своей машины…

Майор Лазарев, не мигая, всматривался в жертву, как затаившийся хищник.

– У меня были связаны руки и завязаны глаза. Голос рядом произнёс, что если буду плохо себя вести, то они убьют мою семью, – пробормотал Мышкин и всхлипнул.

Лазарев повёл пистолетом, призывая продолжать.

– Кто-то разрезал верёвку на моих руках… Я сидел и боялся шевельнуться… Потом услышал, что шаги удаляются. Снял повязку с глаз и увидел деньги на сиденье рядом.

– Алчная тварь, тебе дали денег, и ты даже не подумал, что вступаешь в сговор с врагами Родины? Дальше!

– Всё. Спрятал деньги и отправился развозить продукты, а потом вернулся в гараж.

– Но в милицию не пошёл… – грозно подсказал майор.

– Я испугался.

– То есть ты просишь отстрелить тебе ещё что-нибудь? – голос Лазарева стал похож на рык голодного тигра.

– Я… я думаю, их было двое. Слышал, как они уходили… да, но, может быть, и трое…

– И?

– Услышал обрывок фразы… Что-то такое: «Доложить Руфу».

– Доложить Руфу? – Лазарев вопросительно прищурил глаз.

– Да, но, может быть, я плохо расслышал.

– Запишите всё, что он тут наплел. С обыском к нему в квартиру кого-нибудь уже отправили? – майор Лазарев встал со стула и повернулся к двери.

– А с этим нам что делать? – шёпотом спросил милиционер помоложе и указал на лужу крови, стекавшую с раненой ноги Мышкина.

– Ничего не делать, уборщица уберёт, а в рапорте укажите, что я выстрелом остановил задержанного при попытке сбежать от нас, – майор Лазарев подмигнул Мышкину и вышел.

22

Из кабинета бухгалтера санатория майор Лазарев позвонил начальнику, сказал, что едет в Комитет и нужно срочно поговорить. Поэтому, когда вернулся в Москву и поднялся в кабинет генерала, тот его ждал. Лазарев доложил обо всём, что произошло в санатории, а также свои соображения об источнике утечки информации. Высказал опасения за жизнь и здоровье вверенной ему Ларисы Панко.

– Здесь такое дело: мы с тобой не просто облажались, а по уши в дерьме! – произнёс генерал Ершов в наступившей тишине. – Потому что теперь я должен доложить и про сегодняшний инцидент, и про породившие его причины. Если сообщу, что убили не ту девушку, то сразу же подставлю под удар Ларису Панко. А если скажу, что убили именно Ларису, то, получается, задание мы с тобой не выполнили, и никакого наследника ждать уже не стоит. Вот такая вилка. Ведь в том-то и загвоздка: пока докладывал наверх, не указывая детали и адреса, всё шло более или менее сносно. А как только мы с тобой затеяли эту проверку, так сразу же погибла наша сотрудница. Так ведь ещё как погибла! Два десятка свидетелей, трое наших спецов рядом, а ряженый преступник ткнул её, видишь ли, старинным отравленным перстнем. Нарочно не придумаешь! – генерал Ершов замолчал, встал и прошёлся по кабинету.

– И это ещё не все. С нами из Франции связался князь Феликс Юсупов. Да, тот самый знаменитый убийца Распутина и до Октябрьской революции, практически, самый богатый человек в России. Я лично разговаривал с ним по телефону. Разговор получился не очень конструктивный, но всё же то, что он связался с КГБ по телефону, уже сам этот факт, вызывает и уважение, и озабоченность. Дело в том, что время от времени он соглашается нам помогать при ситуациях, возникших во Франции. Не бесплатно, конечно, да и не всегда соглашается, но в конечном итоге оказывает помощь, – генерал Ершов многозначительно поднял брови. – Князь сообщил, что знает о возможностях «Русского Альянса» помешать нашим планам получить наследника царского рода. Также известил, что крайне радикально настроенная группа, возможно, попытается в ближайшее время убить Ларису Панко в санатории «Ласточка». Да, он назвал её имя и название санатория. И твоё имя тоже назвал. Так что, скорее всего, мы имеем дело не со спецслужбами, а с организацией «Русский Альянс». В неё входят русские иммигранты по всей Европе, представители и потомки самых знатных родов и фамилий, которые бежали на Запад во время революционных событий. Количество членов этой организации ограничено, но все они – очень богатые и влиятельные люди. Одной из их идей является воссоздание монархии в России.

Майор Лазарев удивлённо посмотрел на генерала:

– Неужели кто-то может серьёзно вынашивать планы, чтобы возродить в России монархию? Времена изменились, кому теперь нужен царь?

– Это не наше дело, кому и как. Так вот, хотя до этого момента «Русский Альянс» всерьёз, как противника, никто не воспринимал. Так, что-то вроде «Воскресного клуба по интересам», но в свете последних событий надо хорошо подумать, прежде чем сделать следующий шаг, – генерал снова прошёлся по кабинету.

– То есть, вы хотите сказать: князь Юсупов позвонил не просто в Советский Союз, а в КГБ только для того, чтобы предупредить о возможном покушении на жизнь абсолютно неизвестной ему женщины? – с удивлением произнёс Анатолий. – Он что, всё ещё жив? Сколько же ему лет?

– Да, прекрасно себя чувствует, ему сейчас уже за семьдесят. Живёт в Париже со своей супругой. Кстати, знаешь, на ком он женат? На дочери великого князя Александра Михайловича и великой княгини Ксении Александровны. Она приходится племянницей императору Николаю II, приходясь, таким образом, по матери внучкой Александру III, а по отцу – правнучкой Николаю I. Вот так-то. Она явно знает о том, что в России осталась в живых одна из дочерей императора Николая II и его жены Александры Фёдоровны – её августейшая кузина Софья, мама Глеба Светлова и бабушка ребёнка, которого вынашивает сейчас Лариса Панко. И к тому же сама Лариса Панко также является представителем аристократического рода и имеет прямое отношение к европейским королевским династиям. Короче сказать, все они – потомки королей и царей. Так что князь Юсупов позвонил, чтобы предупредить о возможном покушении на наследника императорских кровей, который его жене будет приходиться родственником.

Генерал Ершов многозначительно помолчал и продолжил:

– Позвонил он не только для этого. Князь Юсупов предложил после того, как ребёнок родится, забрать его во Францию и самому заняться воспитанием и образованием. Таким образом, он считает, там наследник будет находиться в бóльшей безопасности, чем в СССР. К тому же сама Ирина Романова, его жена, займется воспитанием этого малыша, так как лучшего наставника и пожелать невозможно. Ответить ему, сам понимаешь, я ничего не смог, поблагодарил за информацию, и всё. Правда, князь очень просил связаться с ним в случае, если ситуация у нас начнёт выходить из-под контроля. И я это пообещал. Он попросил меня дать честное слово офицера, прикинь! И да, я дал честное слово офицера, что свяжусь с ним.

В тишине раздавалось лишь тиканье настольных часов на малахитовой подставке, которыми был награждён генерал Ершов за очередную удачно проведённую операцию. Мужчины некоторое время молчали, каждый раздумывая о своём.

– Что ж, нечего рассиживать попусту, – наконец со вздохом произнёс генерал. – Вот что: буду тянуть сколько смогу с докладом наверх о сегодняшнем инциденте, а ты подумай, как ещё можно обезопасить жизнь Ларисы Панко. Как видишь, количеством людей здесь ничем не поможешь, нужно придумать что-то ещё. Да и людей больше выделить всё равно не в состоянии. Сам знаешь – после «чистки» и диких сокращений в нашем ведомстве работать стало практически некому. Лучшие сотрудники были уволены с формулировкой «ненадёжный», «карьерист». Так что мой заместитель полковник Поляков отчасти прав: если так дальше пойдёт, то наше ведомство совсем развалится. Рассчитывать придётся только на уже выделенных мной сотрудников. И пока «Ряженый», как прозвали убийцу Маши, не пойман, мы должны придумать, как и обезопасить, и сохранить жизнь Ларисы Панко и её ребёнка.

23

Следующие несколько дней пронеслись незаметно. Лазарев среди прочих дел получил досье семейной пары, которая станет приёмной для новорождённого. Подбором такой семьи занимался соседний отдел, а Анатолию подали для ознакомления результат этой работы. Поэтому теперь внимательно изучал документы на будущих приёмных родителей наследника царских кровей.

На эту ответственную роль выбрали семью Виктора и Нелли Табуновых. Главным критерием отбора послужило то, что сами молодые люди, а также их родственники были проверены и являлись абсолютно благонадёжными. Так, отец молодого человека был кадровым офицером КГБ, погиб на погранзаставе в первые дни войны. Его тётя тоже была офицером КГБ и служила в Кремле в Москве. Сам будущий приёмный отец несколько лет служил на подводной лодке в Кронштадте, а его жена работала там же настройщиком спецаппаратуры засекречивающей связи на военных судах. Некоторое время назад Виктора демобилизовали по состоянию здоровья, и молодые люди вернулись в город Иваново.

Иваново, по мнению службы контроля, был подходящим местом для того, чтобы поселить семью с ребёнком, за которым будет установлено наблюдение. Во-первых, недалеко от Москвы, а, во-вторых, этот город уже много лет использовался как база для проводимых КГБ долгосрочных проектов.

Предполагалось, что ребёнка будут воспитывать в лучших традициях наследия Марксизма-ленинизма, невзирая на его пол. В результате надеялись получить личность новой эпохи, продиктованной современными тенденциями.

Анатолий рассматривал фотографии, вложенные в личное дело.

«Что-то это всё мне не очень нравится.»

С фото на него смотрел молодой мужчина, одетый в форму подводника Балтийского флота. На следующем фото мужчина был снят в полный рост. Невысокий, среднего телосложения, низкий лоб, выпяченная вперед нижняя губа – всё это как-то не вызвало симпатии у Лазарева: