Помоги проекту - поделись книгой:
Молодые люди, перебрасываясь шутками, двинулись в сторону коттеджа.
16
Лазарев объелся вкусностями и в очередной раз убедился, что у его подопечной всё хорошо. Майор возвращался в Москву. Автомобиль ровно бежал по гладкому шоссе, поэтому поездка доставляла удовольствие.
«У Ларисы всё хорошо, пока хорошо», – размышлял Анатолий.
Что-то происходило вокруг него, но на сей момент он не понял, что именно. Около месяца назад за ним была обнаружена слежка, а на его автомобиле нашли закреплённый маячок с довольно большим радиусом действия. Сразу же удалось выявить, что кто-то чужой «пас» майора. Некоторое время Лазарев продолжал пользоваться своим автомобилем, а технические службы старались вычислить «заказчика», но толком ничего не нашли. Злоумышленники регулярно меняли маячок, но и только, никакой дополнительной активности выявить не удалось.
Майор Лазарев работал сразу по нескольким поручениям начальства, одно из них было «Александрит», но то, что именно с этим заданием была связана обнаруженная слежка, он и подумать не мог. Получалось, неприятеля интересовало: куда ездил майор Лазарев и как долго там находился. В результате арестовали четырёх человек, но следствие и допросы ничего не дали. Задержанные, все как один, твердили, что должны были работать в группе, их наняли круглосуточно следить за майором Лазаревым: фиксировать его передвижения, а информацию передавать через объявления в популярной газете. Но кто именно нанял, ни один из них толком ответить так и не смог.
Подозреваемые изложили примерно одну и ту же историю. Некоторое время назад, вернувшись домой, обнаружили вооружённых незнакомцев. Сильный свет слепил глаза, а голос говорившего был механически изменён. Всех шантажировали жизнью и здоровьем членов их семей, предоставив доказательства полной осведомлённости. Каждому была оставлена некоторая сумма денег на расходы. К тому же им намекнули, что следить нужно за человеком, подозреваемом в измене Родине. Деньги за работу должны были передать через ячейку в камере хранения на Белорусском вокзале, но пока никто из них никаких денег так и не получил. В итоге майор Лазарев продолжил работать, ничего не меняя в установленном порядке, но теперь его страховали коллеги.
Наутро Анатолий Лазарев отправился на доклад к начальству. Изложил события последних дней, а также результаты следствия по выявлению источника слежки за ним самим в течение последних недель. На совещании присутствовал заместитель генерала Ершова полковник Поляков – лысоватый человек с кривыми толстыми ногами, непомерно вытянутым лицом и глазами-буравчиками. Он постоянно перебивал майора Лазарева и недовольно поджимал губы, когда тот начинал приводить доводы и факты. Ещё два сотрудника молчали и только делали пометки в блокнотах.
Генерал Ершов внимательно слушал докладчиков, пару раз осадил полковника Полякова. По окончании совещания отпустил всех, а майора Лазарева попросил остаться и выложил на стол папку с операцией «Александрит».
– Тут такое дело. Что у тебя за шашни с подопечной актрисой Ларисой Панко? – не мигая уставился на майора.
– Какие могут быть шашни с женщиной, беременной по уши? – недоумение Лазарева было вполне искренним.
Генерал Ершов подвинул тоненькую папку без каких-либо пометок и надписей.
– Знаю, что не должен тебе это показывать, но всё равно глянь.
Анатолий открыл досье и уставился на фото. Там же были приложены несколько анонимных заявлений. Из всего следовало, что майор Лазарев использует служебный коттедж в санатории для интимных встреч с актрисой, прикрываясь своим положением сотрудника КГБ. Анатолий разложил фото на столе. На всех был он сам, а рядом – Лариса Панко. Некоторые снимки запечатлели, как он целует ей руку или склонился к её уху. На других – он обнимает её за талию, а девушка счастливо улыбается.
– Это что за хрень? Конечно, я бываю в этом санатории. И да, сам лично её туда отвёз, – майор Лазарев недоумённо глянул на генерала.
– Понимаю. А вот полковник Поляков считает, что ты ведёшь себя недопустимым образом. А раз так, то я должен отстранить тебя от работы по проекту «Александрит», – генерал Ершов постучал пальцем по серому картону.
– Ага. И передать ему? – ощетинился майор.
– Дело даже не в этом. Ты заметил слежку примерно месяц назад. Так?
– Так. Ага, а вот эти снимки сделаны явно до Нового года, – Лазарев задумчиво рассматривал документы на столе.
– И как ты, такой профи, не заметил слежку? – голос генерала стал вкрадчивым.
– Нет предела совершенству, – майор Лазарев поерзал на стуле и покачал головой.
Генерал вытянул один из листов и положил сверху.
– Посмотри внимательно доносы. Это явно писал кто-то из тех, кто постоянно рядом с тобой.
Лазарев пробежал глазами листы, отпечатанные на машинке. Брезгливо положил на стол.
– А отпечатки пальцев? Есть что-нибудь? – майор чуть поморщился.
– Нет. Всё стерильно. Но кое-что всё равно есть. Выяснили, где распечатывались эти фото, – генерал кивнул на стопку. – Эксперт считает, злоумышленники использовали наше списанное оборудование.
– И где оно теперь? – Лазарев удивлённо вскинул брови.
– В Доме пионеров.
– То есть буквально любой человек имеет к нему доступ, – майор перевёл взгляд на снимки.
– В целом – да.
– Какая хрень! То есть некто следит за мной, делает фото, а теперь ещё кто-то другой тоже начал следить?
– Короче, я заявил полковнику Полякову, что всё это рабочие моменты. Что не могу раскрывать детали сверхсекретной операции, и изъял досье, – генерал снова стукнул пальцем по папке.
– Но ведь кто-то его сфабриковал, а значит, и цель существует, – майор Лазарев перевёл взгляд на генерала.
– Согласен, но сейчас есть дела поважнее.
– И как я должен работать в таких условиях, что за мной следят все кому не лень? – майор Лазарев развел руками.
– Ты ещё заплачь. Внимательнее надо быть, осторожнее. Видимо, ты слишком расслабился, вот и результат, – тихо проворчал генерал.
– Интереснее другое: кому и что от меня нужно?
– Всё-таки моё чутьё подсказывает, что кто-то роет информацию по нашему проекту «Александрит», связанному с наследником царской семьи. Что-то не сходится у меня в голове, когда пытаюсь разложить всё по полочкам, – взгляд генерала стал неподвижным.
– А я, пожалуй, соглашусь. Так что нового есть по задержанным? – оживился майор.
– Оборудование для слежки, изъятое при обысках, самого высокого класса, совершенно новое. То есть это больше похоже на разовую операцию. И уж тем более интересно, что следить за тобой наняли не кого попало, а людей, прошедших специальную подготовку. А эту информацию, довольно конфиденциальную, тоже нужно было как-то получить. Все эти люди служили в армии, у всех незапятнанная репутация, двое в разное время закончили обучение в разведшколе. Один из них – наш бывший сотрудник, вышедший на инвалидность после серьёзной травмы. Но тем не менее, все согласились сотрудничать с неизвестными, чтобы помочь изобличить «изменника Родины», и к тому же опасаясь за жизнь родственников. Ну полный набор, тебе не кажется? Я больше чем уверен: они ищут Ларису Панко. А самый простой способ её найти через сотрудника, который ею непосредственно занимается, а это – ты. Хотя, конечно, для этого сначала нужно узнать, что это ты и в чём тут суть дела, – генерал покачал головой, перестал расхаживать по кабинету и уселся в кресло. – Ты же знаешь, деятельность органов КГБ находится под влиянием субъективизма, волюнтаризма. И к тому же с некоторых пор наша работа находится под прокурорским и партийно-государственным контролем, а это даёт возможность утечки самой секретной информации. Мы ничего не можем с этим поделать.
– Что могу возразить…– задумчиво начал Лазарев. – Полагаю, если вы правы, то нужно копать не только вниз. Стоит учитывать не только происходящее вокруг меня и моих сотрудников, но обращать внимание и на верх, на того, кому докладываете результаты нашей работы. Вы ведь сразу обозначили, кто именно заинтересован в успешном исходе проводимой нами операции. И если это заинтересованное лицо находится не в нашем ведомстве, то, возможно, на самом верху, куда в результате уходит вся отчётная информация, и происходит её утечка. Вот скажите: сколько человек знает об этой секретной операции, сколько людей в курсе, что именно я назначен на её выполнение? В том и дело, лишь несколько человек, проверенных и надёжных. И вам известно, даже мои сотрудники не до конца информированы, в чём тут дело. Они выполняют лишь фрагмент работы, не зная о конечной цели. Это снижает риск утечки информации. Конечно, можно заподозрить кого угодно: меня, вас, вашего заместителя карьериста полковника Полякова, но к чему мы придём? – Лазарев грустно покачал головой.
Генерал Ершов лишь тихо хмыкнул, а Анатолий продолжил:
– Я составил подробный отчет, куда и сколько раз ездил за те дни, пока не обнаружил слежку. В результате в целях конспирации в последующее время до момента ареста подозреваемых объездил ещё несколько схожих объектов. А после ареста следивших за мной наши сотрудники продолжают подавать объявления в газете, схожие с теми, что публиковались и до этого. Так надеемся сбить с толку противника, а вот кто он – ещё не знаем.
Майор Лазарев открыл папку и вынул несколько листов:
– Это список, куда я ездил на самом деле и сколько времени там провел. А это те адреса, куда специально дополнительно прокатился. Это места, о которых наши сотрудники продолжают посылать информацию через объявления в газете.
– Так-так, надо подумать, – генерал Ершов разложил перед собой листы и замер над ними.
– Всё это хорошо. Вот что мы сделаем. Я доложу наверх, что мы поселили Ларису Панко в санаторий из-за приближающихся родов. Вот в этот, – генерал показал на одну из строк. – Если мы с тобой правы, то там в скором времени появятся гости. Теперь каждый раз, когда ездишь по делам – меняй машину. А вот сюда, – он ещё раз указал на лист, – пусть кто-нибудь из ребят съездит несколько раз на твоей машине. Посмотрим, как в ответ сыграет противник.
17
Весеннее солнышко согрело богом забытые окраины города Иваново, расположенного всего лишь в трёхстах километрах от Москвы, а, казалось, на другом краю света. Реконструкция и благоустройство города не затронуло районы, где дома подлежали сносу, но пока их время ещё не пришло. Больше похожие на бараки старые двухэтажные постройки, отсыревшие после зимы, уныло смотрели покосившимися окошками на грязную улицу, покрытую лужами и островками нерастаявшего снега.
Нелли Табунова медленно шла, старалась не вступать в подтаявшую жижу, но ей это удавалось с большим трудом. Её старые, видавшие виды сапоги промокли насквозь, а подол потёртого пальто забрызгала грязь. Наконец удалось добраться до дощатого настила. Она ускорила шаг, слегка топая ногами, чтобы стряхнуть грязные ошмётки, налипшие на обувь.
Громко и надрывно заскрипела дверь, пропуская женщину в маленький подъезд. Внутри было темно, пахло кислыми щами, плесенью, и, казалось, что там ещё холоднее, чем на улице. Женщина поднялась на три деревянные расшатанные и стёртые ступени, постучала в дверь, обитую ободранным дерматином. Некоторое время изнутри слышались голоса, спорившие, кто пойдёт открывать, но никто так и не вышел. Тогда Нелли сама открыла незапертую дверь и вошла в коммунальную квартиру. Из коридорчика, заваленного всяким хламом, она увидела на замызганной кухне Анну – свою свекровь, вымученно улыбнулась и подошла поздороваться.
Женщина смотрела на вошедшую с нескрываемым презрением. Её тонкие губы скривились, а прозрачно-голубые глаза выражали весь спектр неприязни. Она не успела открыть рот, как из-за стола вскочил её сын и, громко вопя, накинулся на Нелли:
– Шлюха! Ты что сюда припёрлась?! Сказал же тебе, тупая тварь, чтобы на глаза мне не попадалась! Что, не жилось тебе в Ленинграде, надо было всё обосрать, и ещё я, идиот, тебя послушал! Благодаря тебе, сволочь, теперь женат на такой скотине, как ты, живу в одной маленькой комнате с матерью и двумя бабушками в вонючей коммунальной квартире! Сплю на общей кухне, потому что места нет! А мог бы продолжать служить в Кронштадте, на подводной лодке! Убирайся сейчас же! И чтобы ноги твоей здесь больше не было!
Мужчина схватил со стола тарелку и с силой швырнул в Нелли. Посуда с остатками еды, ударившись о стену рядом с головой девушки, разлетелась на осколки. Нелли вся сжалась и, резко уворачиваясь от летящего предмета, больно ударилась о засаленную стену лицом, закрылась ладонями и тихонько завыла.
– Витюша, милый, успокойся, ну не надо так нервничать. Вот ещё и тарелку разбил. Давай супчику положу, поешь ещё. Ну давай, успокойся уже и поешь, – Анна одной рукой поглаживала сына по спине, а второй потянулась за половником.
Но Виктор опередил мать и, схватив наперевес поварёшку, попытался ткнуть скулящую жену. Анна отскочила в сторону, но тут же уже более строгим голосом добавила:
– Успокойся, говорю! Это я заставила её прийти, нужно обсудить кое-что с вами обоими.
Виктор отпрянул назад и сел на место. Анна забрала у него половник и, налив в тарелку вонючее варево, пододвинула к сыну.
– Съешь суп, а я пока расскажу, зачем она здесь.
Послышалось смачное чавканье.
– Хватит скулить, тебя надо бы как следует проучить, чтоб неделю ходить не могла, но мой сыночек не так воспитан, – обратилась Анна к невестке, затем ласково погладила сына по голове.
– Так вот, моя сестра Лида прислала письмо. Дело очень важное. Если коротко, то КГБ в Москве подбирает подходящую семью для усыновления ребёнка. Он в скором времени должен родиться. Это некто заслуживающий особого внимания, поэтому КГБ нужна очень надёжная семья, но не из Москвы, а из ближайшей периферии. Приёмную семью оформят как настоящих родителей и станут пожизненно всем обеспечивать. Предоставят хорошее жильё, машину. И всё необходимое для новорождённого. Лида – офицер КГБ Москвы, а информацию узнала от своего любовника, большого начальника из Кремля. Поэтому она смогла предложить нашу семью на рассмотрение в качестве кандидата. Тем более, что у вас своих детей нет, – Анна ещё раз презрительно глянула на Нелли, стоявшую в дверях кухни и выбиравшую осколки фаянса из волос.
– Сказал, спать с этой гадиной не стану. Она – грязная шлюха! Пусть катится ко всем чертям! Причём с этой тварью даже развестись не могу, иначе меня обвинят в том, что женился с целью незаконного завладения жилплощадью в Ленинграде! – развернувшись всем корпусом в сторону матери и брызгая супом из раскрытого рта, заорал Виктор.
– Не будешь – и не надо, – не обращая внимания, ответила Анна. – Речь не об этом. Опять же благодаря моей сестре Лиде мы прошли предварительную проверку, нам разрешили быть привилегированной семьей и усыновить этого ребёнка. Поэтому и велела ей прийти сегодня, – она небрежно махнула рукой в сторону Нелли. – Мы должны пройти собеседование, медкомиссию, подписать бумаги о неразглашении и прочее, после этого нас окончательно утвердят.
Нелли, не мигая, уставилась на свекровь. Её темные глаза, казалось, пронзают насквозь пухлое тело пожилой женщины.
– Что смотришь? Давай исправляй то, что натворила тогда в Ленинграде. Сейчас могли бы все вместе спокойно и комфортно жить в большом городе, а не в этой вонючей пердушке! – Анна аж подалась вперёд, настолько ненависть переполняла всё её существо.
– Но я не хочу чужого ребёнка. Да меня мать на порог не пустит с чужим ребёнком. И так сейчас живу в бараке, а она меня домой не пускает. Говорит, что раз я замужем, пусть муж обо мне и заботится, – заикаясь, наконец выговорила Нелли.
– Ах ты ещё и тявкаешь! – опять заорал Виктор, брызжа слюной. – Да ты, тварь, мне всю жизнь испортила! Теперь будешь делать то, что моя мать говорит!
– Всё, убирайся отсюда. Скажу тебе, когда и куда нужно будет подойти. – Анна уже более спокойно жестом показала девушке на выход.
18
Весна в Париже – это особая пора. Город любви, как его ласково называют во всем мире, манит своим великолепием и восхитительным духом романтики и свободы. Повсюду, куда ни падает взор, на парижских улицах и скверах виднелись цветы, высаженные на всех, даже самых маленьких пространствах, на балконах и клумбах. Они каскадом свешивались с вазонов, закрепленных на столбах. Всё вокруг цвело и радовало глаз буйством красок и разнообразием форм.
Недалеко от Булонского леса, в шестнадцатом округе, в одном из домов, увитом зарослями дикого винограда, проживали русские иммигранты князь Феликс Юсупов с супругой Ириной Романовой – Ирэн, как её называли знакомые во Франции. Князь активно поддерживал связи с соотечественниками по всей Европе. У него в Париже часто собирались люди, чтобы обсудить те или иные вопросы, связанные как с прошлым, так и с настоящим России. Поэтому именно в его доме было решено провести очередное совещание членов «Русского Альянса». В небольшом зале приглашенные на заседание уважаемые господа обсуждали последние новости, поступившие из России.
– Как вам уже известно, мы наблюдали за Глебом Светловым некоторое время и выяснили, что дама благородных кровей беременна от него, – докладывал последние новости высокий статный мужчина. – Сие навело на мысль о том, что ситуация создана искусственно и что у неё есть режиссёр. А когда не осталось сомнений, что это КГБ, мы стали присматривать и за беременной. Тут же выяснили, что спецы охраняют её. А потом она и вовсе исчезла. Имя было известно с самого начала, но самостоятельно найти её не смогли. А вот когда нам сообщили фамилию сотрудника, ответственного за операцию по продлению рода императорских кровей, вот тогда изыскали возможность получения некоторых данных о возможном месте, куда спрятали эту женщину. Имя человека назвал источник из правительства, но, к сожалению, он и сам не знает всех подробностей. Операция проводится в строжайшей секретности, и к информации о ней доступ имеют лишь очень ограниченный круг людей. Нами были завербованы несколько человек, чтобы следить за офицером КГБ с целью точно определить место, где спрятали беременную. После анализа его поездок выявили несколько адресов, которые были намерены проверить в ближайшие дни. Но буквально в последний момент наш источник сообщил, что женщина находится в санатории, и известно его название. Конечно, это очень облегчит и ускорит нашу работу. К сожалению, даму хорошо охраняют, поэтому на сей момент мы не нашли возможности её похитить и вывезти в Европу. Пока решено ожидать рождения младенца, – докладчик торжественно оглядел всех присутствующих. – У вас есть вопросы?
В комнате на некоторое время повисла тишина, а затем встал князь Юсупов.
– Господа, – обратился тоном спокойным, но твёрдым и не терпящим возражений, – я всегда был против бессмысленного насилия, а уж тем более против насилия над беременной женщиной, вынашивающей близкого родственника моей любимой жены Ирэн. Вам известно – делаю всё, что могу, для соотечественников, нуждающихся в помощи и защите. С самого начала был не согласен с планами «Русского Альянса» противодействовать КГБ в сложившихся обстоятельствах. Напомню: моя жена – племянница Николая II. Именно Государь-император и Государыня-императрица Александра Фёдоровна благословили невесту к венцу на нашей свадьбе. Поэтому всё, что касается родственников этой семьи, имеет прямое отношение и ко мне. Как понял, ребёнок должен появиться на свет в скором времени. Пусть он спокойно родится, а потом я сделаю всё от меня зависящее, чтобы перевезти наследника в Европу и дать ребёнку соответствующее воспитание и образование. Времена меняются, и вижу возможность диалога с правительством большевиков о судьбе венценосного наследника. А если переговоры не увенчаются успехом – тогда и станем размышлять, что делать. Я сам лично всем этим займусь.
Феликс Юсупов посмотрел на Ирэн, сидящую рядом с ним за столом.
– Это наше общее решение, – добавил он.
– Ой, кто бы говорил! – воскликнул один из присутствующих. – Может быть, мы все забыли, что именно вы и являетесь самым известным убийцей! К тому же избежавшим любого наказания! – обратился к князю Юсупову. – Это вы-то против насилия? – продолжил говоривший, оперевшись о стол костлявыми руками. – Или рассчитываете на то, что родившийся ребёнок, так как он близкий родственник именно вашей жены, даст возможность получить доступ к наследству императорской семьи? А, может быть, вы в сговоре с КГБ и уже решили, как поделите наследство и кого посадят на трон? Да проще убить эту беременную женщину! Это умерит пыл русских коммунистов! И тогда мы сможем выиграть этот раунд!
Тихий ропот прокатился среди людей, присутствующих на заседании. Князь Юсупов чуть нахмурился.
– Да, я убил Распутина, и если бы мне пришлось прожить мою жизнь ещё раз, то опять совершил бы этот поступок, поскольку считаю, что действовал ко всемерному благу, императорской семьи, и Отечества, – спокойно ответил он. – Сейчас речь идёт о том, что, пусть даже таким, не совсем корректным способом, который используют русские спецслужбы, но царский род не прервался. А продолжается. И поэтому более уместно позаботиться о ребёнке и дать ему соответствующее воспитание, чем варварски уничтожить результат вековых селекций лучших представителей династических фамилий Европы.
В комнате повисла тишина. Затем люди постепенно начали переговариваться и спорить. Князь Юсупов сидел рядом с Ирэн и накрыл её руку своей ладонью.
– Феликс, милый, да что ж это делается? До чего мы дожили, что обсуждаем возможное убийство младенца. И это не просто младенец: в нем течёт кровь последнего императора России! Чем же собравшиеся здесь именитые и уважаемые господа лучше пьяного быдла, убивавшего женщин и детей в революционной России только за то, что те принадлежали к аристократическому роду. Боже мой, куда катится мир!.. – Ирэн смотрела на мужа, и в её глазах появились слезы.
В результате дискуссии мнения разделились. Большинство согласилось с князем Юсуповым, что жизнь ребёнка не может быть разменной монетой. Но их оппоненты продолжали настаивать на немалой угрозе, причём с непредсказуемыми последствиями действий КГБ по преднамеренному получению наследника. Который, к тому же, вырастет в России под наблюдением и контролем спецслужб, а в будущем, возможно, сядет на трон.
– Господа, пойдемте в сад пить чай, – пригласила всех Ирэн, чтобы хоть как-то развеять невеселые мысли, захватившие гостей.
К дому прилегал маленький участок земли, отгороженный от улицы высокой изгородью. Под раскидистым деревом стоял стол, несколько стульев и табуретов. Гости, продолжая переговариваться, вышли на воздух и расположились у стола. Девушка, помогавшая Юсуповым по хозяйству, вынесла самый настоящий русский самовар. Она изящными движениями расставила на столе чашки, принесла поднос с сахаром, пряниками и печеньем.
Майский вечер был тёплым. Из-за изгороди едва доносились звуки большого города. Ветерок навевал запахи цветов и приятно обдувал разгоряченные после спора лица. Казалось, весь мир свернулся до размеров маленького и уютного парижского сада русского князя. Напряжение спало, люди пили прекрасный чай из чашек тонкого фарфора. Постепенно разговоры перешли на более насущные темы, а вскоре гости начали расходиться.
Уже почти стемнело, взошла вечерняя Венера, похожая на крупный, ярко сверкающий бриллиант на фоне темно-синего бархата неба. В саду остались только Феликс с Ирэн. Они сидели рядом, держась за руки. Последнее время им нравилось вот так проводить вечера: сидеть рядом и молчать. Они прожили вместе почти пятьдесят лет и теперь понимали всё и без слов, лишь глядя друг на друга в наступающих вечерних сумерках.
– Милая, обещаю, сделаю всё, чтобы спасти этого ребёнка! Ты ведь меня знаешь, – князь поднёс руку жены к губам и нежно поцеловал.
19
Двое сотрудников из отдела майора Лазарева под видом семейной пары «отдыхали» в санатории «Ласточка», куда якобы поселили Ларису Панко. Там же были задействованы ещё две девушки. Одна из них изображала беременную Ларису, а вторая – её подругу. Всю компанию разместили в одном из корпусов лечебницы. Как и другие отдыхающие, они ходили в столовую и на вечерние развлечения, проводимые массовиками-затейниками санатория. Девушку подобрали максимально похожую на саму Ларису, поэтому если особо не присматриваться, то её вполне можно было принять за оригинал.
Прошло несколько дней, но ничего не происходило. Майор Лазарев ежедневно созванивался со своей группой из санатория, но новостей не было. Ещё один из его подчинённых на автомобиле Анатолия специально несколько раз съездил в «Ласточку» под видом самого майора.
«Что ж, может быть, мы с шефом ошиблись. Слежка была связана с чем-то другим и к наследнику императора не имела никакого отношения», – размышлял Лазарев, удобно расположившись на ведомственном стрельбище.
Сегодня ему удалось с соседним отделом выехать на стрельбы на дальние дистанции. Он напросился сам и сейчас отрывался по полной, стреляя из британской винтовки Lee Enfield на расстояния до шестисот метров. День выдался ясный и безветренный, поэтому пули калибра 7,7 ложились в цель одна в одну, что очень льстило самолюбию майора.
«Ладно, если пару-тройку дней ничего не произойдёт, ребят придётся отозвать и ещё раз поразмыслить над событиями последних недель.»
Майор Лазарев отстрелял последнюю серию и остановился посмотреть, как работают спецы из соседнего отдела. Бойцы стреляли из пробных образцов винтовки Драгунова, которую планировалось широко использовать для спецслужб и в армии. Несколько человек чинно замерли и с меланхоличным видом созерцали крутящиеся и замирающие флюгеры. Непосвященный человек, возможно, был бы удивлен увиденным, так как общая картинка выглядела довольно неподвижной. Зритель мог созерцать всего лишь едва заметные движения, а ещё – прильнувшие к оптическим прицелам головы и натренированные пальцы, неуловимо скользившие по спусковым крючкам. Но Анатолий знал: сейчас перед ним – виртуозы своего дела, лучшие снайперы. Майор Лазарев махнул приветственным жестом одному из офицеров и пошёл к своей машине.
Поделиться книгой: