Сшивающая

— Еще два дня и мы на месте, — думала она, оглядывая открывшиеся просторы полей, холмов и перелесков, окутанных багряно-золотистым флером поздней осени. В ее голове рождалась мелодия, и она поспешила к нотным листам записать ускользающую музыку осени.

И вот последний постоялый двор. Уже завтра они въедут в столицу, где она должна предстать перед взором своей работодательницы королевы-матери. Тину это немного напрягало, и пропал даже аппетит, хотя она ужасно проголодалась, а от подноса с ужином, что стоял на ее столе в съемной комнате, тянуло свежим хлебом и овощным рагу. Она поковырялась в нем, съев немного, выпила кружку теплого молока с медом и краюхой свежеиспеченного хлеба. Постучавшись, зашла служанка и забрала поднос, пожелав леди доброго сна. Тина откинула покрывало, вытащила уже остывшие бутылки с водой, что согревали ее постель, и уже собралась раздеться, как услышала громкие крики и бег по коридору. Выглянула за дверь. Там метались люди с испуганными лицами.

— Что случилось? — выкрикнула она в лицо одной из служанок, что стучала в двери.

— Пожар, леди! Пожар! Все выходите на улицу!

Тина заскочила в комнату, схватила свой баул и футляр со скрипкой, накинула плащ, и побежала вместе со всеми по коридору на выход. В дверях на лестницу в зал уже скопилось много испуганных женщин, мужчин и детей. Они толпились и давились. А внизу из кухни в столовую катил волнами черный дым с едким запахом. Тина остановила мечущуюся испуганно служанку.

— Стой! Есть еще выход?

Та ошалело глядела на нее, не понимая вопроса. Тина встряхнула ее за плечи.

— Ты слышишь меня? Есть еще какой-то выход из этого коридора?

Служанка кивнула, наконец, сообразив, что эта леди от нее хочет.

— Где? Показывай, — и толкнула ее в спину.

Служанка побежала и Тина за ней. Она вывела девушку в другом повороте на глухую дверь.

— Она закрыта, — вскрикнула служанка, — если только выбить. Но мы не сможем сами.

Тина приостановилась. Потом махнула ей рукой, мол стой тут, и бросилась обратно.

— Мужчины! — закричала она, вбегая в коридор в котором стояла толпа.

— Я нашла выход, — закричала вновь, — Но дверь надо выбить. Она закрыта. Давайте за мной, — и замахала рукой, поворачиваясь бежать.

Несколько мужчин бросились за ней, и вскоре вся толпа перетекала в служебный коридор, за дверями которого была долгожданная свобода. А дым уже медленно вползал в коридоры второго этажа. Дети первыми начали кашлять и задыхаться.

— Выбивайте дверь, — крикнула Тина остановившимся мужчинам, — Женщины разбирайте полотенца и вот кувшины с водой. Мочите их и прикладывайте ко рту. Дышать только через них, — командовала она и ей молча подчинялись.

Навалившись на двери, которая открывалась наружу, мужчины выбили ее из косяка вместе с коробкой и покатились по лестнице вниз на улицу. Свежий воздух ворвался в коридор и все разом закричали и побежали к выходу.

— Не бегите, — неслось им в след, — упадете и поранитесь!

Но толпа не слушала. И вновь образовалась давка и крики. Наконец она рассосалась и Тина, подхватив свои вещи, спустилась вниз, где ее уже поджидал кучер с испуганными глазами. Схватив за руку, он суетливо оглядывал ее и спрашивал, не жалуется ли она на что-то, не поранилась ли, на что Тина отмахивалась и успокаивала охавшего мужчину.

К ней подошел высокий в богатом камзоле человек.

— Разрешите представиться, леди. Граф Георг Четтерфилд. Хочу поблагодарить Вас за наше спасение от лица моей семьи жены и сына, — и показал в сторону, где на бочке, покрытой мешковиной, сидела худенькая женщина с испуганными глазами, а рядом невысокий подросток лет одиннадцати. Они ей кивнули в поклоне благодарности.

— Леди Тинесия Вадсбург, — присела она перед графом.

— Леди Тинесия, — продолжил он, — Вы столь же мужественны, как и прекрасны. Моя шпага всегда к Вашим услугам за наше спасение.

Он кивнул и поцеловал протянутую Тиной руку.

— Вы сейчас куда?

Тина пожала плечами.

— Уже скоро ночь. Думаю, что придется искать новое пристанище. Здесь, видимо, не скоро все расставят на места.

— Я хочу предложить Вам ночлег у моего приятеля местного мага, — продолжил граф, — Мы вначале отказались, дабы не стеснять и не мешать его ученым опытам, но сейчас другое дело. Думаю, что он будет только рад нам помочь. Зовите своего кучера, и пусть правит за нашей каретой.

Через час наши путешественники сидели перед камином в креслах в пледах и шерстяных накидках, и граф рассказывал своему другу о местном происшествии и их неожиданном знакомстве.

Тина рассматривала моложавого мужчину в наброшенном на плечи камзоле, с бокалом горячего винного напитка в руках. Он был невысокого роста, черноволос с внимательными черными глазами. Слушая своего друга, катал между ладонями бокал и время от времени бросал взгляды на Тину. Она сидела, уставившись на огонь, и как будто не слушала разговор мужчин. Жена графа не осталась в гостиной и, сославшись на тревожную усталость, ушла вместе с мальчиком в отведенную им гостевую комнату. Тина уже была представлена хозяину, и его быстрые взгляды несколько смущали ее.

— А вы леди Тинесия, куда в столице? — спросил маг Арин.

— Мне во дворец, — и она вновь пересказала свое приглашение.

— А скрипка? Ваша? — и он показал на лежавший на столике, футляр.

— Да, моя, — ответила она.

— Очень бы хотелось услышать что-то в вашем исполнении, — усмехнулся маг, поклонившись.

— Может быть, когда-нибудь, — улыбнулась ему Тина.

— Я там бываю иногда, когда нас собирает придворный маг на собрание. Могу ли вас там навестить? — спросил Арин, вглядываясь в лицо девушки.

— Конечно. Я была бы рада. И вас, граф, мне тоже было бы приятно видеть. А сейчас, если вы не против, я бы хотела отдохнуть.

Она встала, мужчины тоже. Кивком головы попрощались и вновь опустились в свои кресла.

Тина прошла в отведенную ей комнату, которую показала служанка. Она была небольшой с мягкой постелью и умывальней. Переодевшись и умывшись, прошла к своей кровати и присела на нее. Перед ней светлело окно. Тина встала и подошла к нему. Выглянула наружу. Там расстилался лес, куда глядят глаза. Приоткрыв створку, вдохнула свежий холодный воздух, который пах прелой осенней листвой. Она даже зажмурилась от удовольствия. И тут услышала, как под окном захрустели листья под чьими-то тяжелыми шагами. Шли двое и разговаривали вполголоса. Тина услышала только отрывок их диалога. Это был хозяин маг и кто-то еще, но не граф.

— ….он этого не может знать! — шипел зло противный голос.

— …но, мы-то знаем. И что теперь будет? Мне не нравится, что его дружок копает, — ответил маг, — Думаю, что возникнут проблемы…

Голоса уходили, и было невозможно услышать дальнейший разговор.

— Где я слышала тот противный голос? — вдруг подумала Тина.

Пожав плечами, зевнула.

— Может быть, как-то вспомню, если еще раз услышу. Пора спать.

Глава 3. Дворец (она)

Следующим утром она прощалась с гостеприимным магом, графом и его семьей. Ее ждала работа во дворце.

Доехали без особых преград. Их карету проводили к незаметным воротам служебного входа для чиновников и служащих. Для слуг тоже был отдельный вход.

Тина едва успела рассмотреть дворец короля, который стоял в центре столицы, раскинувшись на возвышенности, как бы приподнимаясь над всеми. Его архитектура напоминала корону с лучами света, отходящими от центрального здания высотой в семь этажей с башенками и воздушными переходами, лестницами каменными и деревянными, которые легкой сетью опутывали светлые стены здания. Вдоль по радиальным лучам, шли дорожки, выполненные плотно подогнанным булыжником. Тут же выстроены парковые зоны, скверы, фонтаны и беседки, ротонды и скамьи для отдыха, газонные полянки для игр и пикников. Опоясывали все это широкие дорожки для парного и одиночного катания на лошадях. От центрального входа сходила широкая белая каменная парадная лестница с многочисленными вазонами с яркими осенними цветами. По аллеям гуляли мужчины и женщины в дорогих туалетах и там были слышны взрывы смеха и музыка, сидящих на небольшом подиуме, музыкантов. Все дышало удовольствием и богатством.

Тепло попрощавшись с кучером, Тина пошла вслед за слугами, что понесли ее багаж. Впереди шагал молодой лакей в ливрее с гербом королевского дома на груди. Он был любезен, встретив ее у кареты, и повел всю группу коридорами в комнату, приготовленную для нее, как служащей дворцовой библиотеки. Они шли достаточно долго, то поднимаясь по лестницам, то сходя по таким же вниз. И тогда Тина усмехнулась, что если ей понадобится выйти, то обратно она вряд ли найдет дорогу в свою комнату. Услыхав ее вздох, лакей обернулся с улыбкой.

— Вы привыкните, уверяю вас. Вначале, кажется, что это невозможно, но наши служащие практически все пользуются лишь им удобными маршрутами. Вы тоже сможете составить себе такой же.

Они продолжили путь.

Вскоре лакей остановился возле светлой двери и открыл ее, махом руки приглашая войти.

— Ваши апартаменты, леди. Осваивайтесь. Через десять минут к вам придет горничная, которая и будет служить вам постоянно. Она же и ответит на все ваши вопросы. Королева-мать ждет вас к себе на полдник через два часа. Дорогу к ней покажет ваша же горничная. А мне позвольте откланяться. Еще раз с приездом, леди. И хорошо вам устроиться. Он коротко поклонился и вышел, прикрыв за собой дверь.

Два мягких чемодана, сундук с книгами и нотами, красками и бумагой для рисования с писчими принадлежностями, а также большая сумка, были внесены и поставлены в середине комнаты. Свой небольшой баульчик и футляр со скрипкой, положила на письменную стойку, что находилась рядом с большим окном. Она подошла, открыла створку и заглянула. Напротив высилась глухая стена, обвитая стеблями с уже засохшими багряными листьями. Рядом проходила узкая дорожка, уложенная плоским булыжником. Никакого движения по нему она пока не услышала.

— Интересно, — думала Тина, оглядывая видимое пространство, — Не очень высоко и не низко, но стена напротив выше окна. Видно только кусочек неба. Ладно, зато тихо, — усмехнулась она и оглянулась.

Комната небольшая, но компактная. Ее можно разделить мысленно на три зоны — спальное место с широкой кроватью и тумбой для белья, кабинетом с удобной стойкой для письма с креслом для отдыха и с подставкой для ног, и гостиной с небольшим диваном и двумя такими же креслами. Сверкает начищенный паркет, кровать застелена мягкими матрасами, одеялами и подушками, на окне тяжелые бархатные плотные занавеси вместе с легкими кисейными, закрывают окно с широким подоконником.

Тина провела рукой по нему, представила здесь подушки, саму себя с книжкой в руке и улыбнулась. Послышался стук в дверь.

— Можно, леди? — вошла молодая остроглазая девушка в синем приталенном платье до щиколоток в темном фартуке со множеством карманов, присела в книксене.

— Меня зовут Рози. Я ваша горничная. Если вам не по нраву, вы вправе заменить меня любой другой.

— Пока оставайся. Там разберемся, — сказала Тина, рассматривая присланную служанку.

На вид ей было не больше двадцати, темноволосая и темноглазая, мимика лица подвижна, ухожена, чистоплотна. Тина кивнула.

— Меня зовут леди Тинесия и хотелось бы подружиться. Как ты думаешь, Рози?

— Да, леди, — присела вновь служанка.

— Через час мне надо быть у апартаментов королевы-матери. Ты знаешь, где это?

Та кивнула.

— Знаю. Я подготовлю вам платье, какое сами скажите, когда разберу ваши вещи. А пока можете принять ванну.

Через час Тина уже стояла перед дверью в покои женщины, от которой теперь зависела ее судьба.

В приемной королевы было многолюдно. В основном это были женщины, но Тина заметила еще и мужские фигуры. Богатство тканей и украшений бросалось в глаза. Стоял неумолкающий гул, хотя говорили вполголоса. Женщины осматривали вновь прибывших и обмахивались веерами, мужчины придерживали некоторых за локти и улыбались, кланяясь, целуя руки. Тина устыдилась своего скромного наряда, светлого серого платья с серебряным шитьем, глухим воротом и длинным рукавом. Волосы Рози уложила в замысловатую прическу, которая ей удивительно шла, но совсем не подходила к наряду. Некоторые дамы оглядывали ее с интересом или с презрением.

— Что ж, — сказала себе Тина, сжав кулаки, — Ты к этому была готова. Спокойнее. И выдержка, выдержка…

— Леди Тинесия Вадсбург, — вдруг услышала она свое имя и повернулась к двери.

В открывшемся проеме стоял в позолоченном камзоле мажордом. Это он выкрикнул ее имя.

Тина сорвалась с места, спеша покинуть эту комнату шушукающихся женщин и мужчин и прошла мимо посторонившегося лакея внутрь помещения.

Она остановилась, оглядывая залу.

Стены и рамы четырех больших окон были покрыты позолотой, висели парчовые занавеси и кисейные легкие с вкраплениями блесток. Они переливались на солнце, дополняя радужным светом отражения от золоченых стен. В центре, на широком подиуме за овальным белым с золотом столом, в кресле с высокой спинкой, сидела моложавая женщина средних лет с седыми волосами с вычурной прической и большими серыми глазами. Ее синее парчовое платье с серебряной сеткой по глубокому вырезу и по оголенным рукам, было украшено вкраплениями сапфиров и бриллиантов, и вся она была похожа на королеву льда и холода, если бы не ее живой и внимательный взгляд. Рядом на пуфиках и подушках, на подиуме и даже на полу сидели и стояли фрейлины ее Величества королевы-матери. Цветная радуга платьев и украшений бросалась в глаза и отвлекала от выражений их лиц. У Тины в глазах зарябило, и она зажмурилась. Открыв их, увидела прищуренные веселые глаза королевы.

— Идите сюда, милочка, — поманила она ладонью.

Тина подошла и склонилась в глубоком поклоне.

— Дайте-ка мне на вас посмотреть, — продолжила королева улыбаясь.

Тина выпрямилась и взглянула ей в лицо. Королева оглядывала ее с головы до ног оценивающим женским взглядом. Все примолкли.

— Ну, что ж. Мне нравится, — медленно произнесла она, — Думаю, что и в голове у тебя также чисто и скромно. Но со вкусом.

Она махнула рукой, призывая к вниманию.

— Дамы, представляю вам нашего нового библиотекаря-архивариуса леди Тинесию Вадсбург, протеже нашего мага Мартинса.

Послышался шепоток восхищения и удивления. Видимо это имя было хорошо знакомо находящимся здесь женщинам.

— А вам, моя дорогая, позвольте представить мою невестку вдовствующую королеву Нионелу.

Худощавая женщина с болезненным выражением лица и тоскливым взглядом, в темном зеленом богато расшитом золотым кружевом платье с изумрудами кивнула, мельком глянув на стоящую около подиума фигуру.

— Моя старшая фрейлина Летиция, — и перед Тиной прошла женщина небольшого роста в красном платье. Рубины и бриллианты украшали ее грудь и шею. На лице улыбка.

— Всех остальных моих фрейлин и фрейлин Ее Величества вдовствующей королевы вам еще предстоит узнать. Думаю, что вы захотите откликнуться на мои приглашения к чаю и усладите наш слух своей игрой на скрипке.

По залу прошелся шепоток, и дамы прикрылись веерами, обсуждая данную весть. Тина смутилась и покраснела.

— Ну-ну, не стесняйтесь, здесь все свои. И мы не будем в оценках ваших талантов столь жестоки. Верно, я говорю, дамы? — оглядела своих приближенных королева-мать.

— Да-да, конечно, Ваше Величество, — начали поворачиваться к ней и приседать фрейлины, опуская головы и глаза к полу. Тина стояла и не знала, что же сейчас делать и как себя вести. Щеки пылали в глазах стояли слезы.

— Идите ко мне сюда, дитя мое, — пропела королева, увидев ее сильное смущение, — Сядьте рядом и вот вам чашка с чаем. Ешьте пирожные, наша кухарка их славно делает.

И она засмеялась, откинув голову. Потом похлопала по руке Тину.

— Не стесняйтесь, пейте чай. Думаю, что мы поладим. Ваши обязанности, написаны мной и лежат в ящике вашего рабочего стола в королевской библиотеке. Поздравляю с началом трудовой деятельности на благо Отечества и Короля. Можете уйти отсюда, когда пожелаете, только уж попрощайтесь с нами, — усмехнулась королева.

— Мажордом, запускайте остальных, — махнула она рукой.

Двери открылись, и толпа придворных ринулась в зал, стремясь занять места поближе к королеве-матери. Они подходили и приседали в поклоне, восхищались ею и рассыпали вокруг комплименты. Сразу стало душно и тоскливо. Тина посидела еще некоторое время, разглядывая шумную смеющуюся довольную толпу и встала, поклонившись сидящей напротив нее болезненной королеве, которая словно не замечала струящийся людской поток, уйдя в свои воспоминания или болезнь. Вяло отвечала на поклоны и комплименты, нервно теребя худыми пальцами платок с золотыми инициалами с удвоенной Н и короной над ними.

— Интересно, — подумала Тина, — а что обозначает второе Н? Фамилию, имя? А может быть герб?

Тина с поклоном встала, нашла глазами королеву-мать и подошла к ней, с просьбой отпустить в свою комнату. Та кивнула и отвернулась, продолжая беседу со старым вельможей, опирающимся на тяжелую трость. Она уже почти достигла дверей, как пробежал тревожный говорок, и мажордом громогласно объявил.