Нанолит

Никто не нальет кружечку пивка отставному бойцу невидимого фронта? Благодарю вас, рядовой. Да, я действительно лейтенант запаса. Нет, к лейтенанту Шмидту никакого отношения не имею, более того, не имею чести знать его. Правда, я не всегда был лейтенантом, случалось носить и более солидные погоны. Нет, меня разжаловали не за пьянку. Меня вообще практически никто никогда не понижал в звании, разве что временно и по ошибке. Да, вы правы, рядовой, это действительно неплохое пиво. Не отказался бы еще от кружечки такого же. Благодарю вас. Вы, наверное, первый раз в этом баре? Нет, я не проницательный разведчик Штирлиц, просто все, кто бывает здесь чаще, уже не выносят моих рассказов. Да, мне действительно есть что порассказать о своей военной карьере, ведь она началась еще тогда, когда, скорее всего, вас еще на свете не было. Нет, я не хотел как-то задеть ваши чувства, просто первый раз мне пришлось принимать участие в боевых действиях еще во Вторую мировую войну. Нет, это не вторая война с Китаем, это было значительно раньше. Нет, мне не двести лет от роду, просто я был одним из первых, на ком опробовали машину времени. Нет, не тот автомобиль будущего, который придумал Док. И уж, конечно, не ту рухлядь, которую изобрел Уэллс. Впрочем, это уже неважно. Да, мне совершенно не трудно рассказать, как это все так случилось, вот только в горле что-то пересохло… Благодарю вас. Итак, если я вас не слишком утомил, могу поведать свою историю.

Еще будучи студентом училища, я записался добровольцем на военное отделение, надеясь получить погоны лейтенанта. Нет, не эти синие ромбики, тогда лейтенантские погоны выглядели совсем по-другому. Я надеялся провести годы военной учебы в спокойной обстановке – в конце концов, время было мирное, военных конфликтов не намечалось, и ничто не предвещало ничего плохого. Но в один прекрасный день меня вызвал полковник и предложил, по его словам, уникальный шанс. Оказывается, эксперименты по созданию машины времени (яйцеголовые ее хронотроном называют), шедшие в обстановке полной секретности уже несколько десятков лет, близки к завершению. И уже создан рабочий образец установки, способной перенести человека как в прошлое, так и в будущее. Для того чтобы человек мог вернуться обратно, его тело обволакивается специальным темпоральным полем, которое защищает его и до некоторой степени обеспечивает неуязвимость. Тут я не выдержал и спросил, что значит «до некоторой степени». Оказалось, что если, к примеру, меня убьют в ином времени, то я очнусь в установке в точке отправления, а там, где меня убили, тело мое соответственно исчезнет – принцип невмешательства, бабочка Рэя Бредбери, эффект домино и все такое прочее. Я также могу сам фиксировать контрольные точки на маршруте, в которые меня отбрасывало бы при возникновении каких-либо опасных ситуаций. На этом месте я не выдержал во второй раз и спросил, почему это при путешествиях во времени все время должны возникать опасные ситуации. Полковник усмехнулся и рассказал, что согласно последним данным исторических исследований некоторые моменты развития цивилизации нельзя полностью объяснить рациональным образом, если только не допустить, что кто-то из другого времени иногда вносит коррективы в историю. В этот момент с меня взяли подписку о неразглашении, так что придется промолчать о том, что еще мне рассказали на эту тему. Смысл же моего вызова был таков: как прошлая, так и будущая история нуждается в коррекции со стороны настоящего, чтобы обеспечить его целостность. Совсем небольшое воздействие – и пролегомены науки распрямляются, фолликулы раскрываются, агнцы отделяются от козлищ, зерна – соответственно от плевел и тому подобное…

Благодарю вас, рядовой. Еще одна кружка никак не может повредить мне… Ну так вот. Полковник предложил мне отправиться во времена Второй мировой войны и уничтожить некий замок. Кажется, он назывался Волчий камень, впрочем, уже не могу точно этого вспомнить. Оказывается, в то время туда был заслан секретный агент. Достоверно известно, что его схватили, пытали и убили. Сведения о его смерти подтверждены документально. Но после этого, как ни странно, замок оказался полностью разрушенным, а все находившиеся в нем фашисты уничтожены. И мне предлагалось оказаться в этом замке и выполнить все то, что должен был сделать убитый агент. Машина времени тогда не могла переносить большие массы металла, и мне выдали только пистолет. Ну и пульт управления созданием темпоральных кластеров – так они называли возможность зафиксировать свое положение во времени. Меня сразу предупредили, чтобы я не удивлялся, ибо защитное поле, окружающее меня, немного искажает зрение и слух и блокирует остальные чувства. Немного – это очень мягко сказано. Все казалось как будто бы нарисованным. Кроме того, передвигался я какими-то странными рывками, и голова почему-то поворачивалась только на 90 градусов. Все солдаты были как бы на одно лицо. Но стреляли они самыми настоящими патронами, и их сторожевые псы обладали вполне натуральными клыками. Уж и не спрашивайте про то, как мне удалось пройти этот замок, начиная с самых глубоких подземелий до верхних этажей. Голод приходилось утолять собачьим кормом – по иронии судьбы защитное поле не пропускало человеческую пищу, хотя я периодически набредал на столовые для рядового состава и бары для офицеров.

Вы спрашиваете, почему нельзя было возвращаться в свое время и питаться там? Дело в том, что для переброски меня в прошлое расходовалось просто чудовищное количество энергии. И мне было сказано, что, если я захочу возвращаться почаще, мне придется оплачивать ее за свой счет: дескать, Минобороны выделило денег на дорогу туда и обратно, а излишества военным не положены. Поэтому приходилось обходиться подручными средствами.

Не сразу, но мне удалось раздобыть автомат, который я позаимствовал у сержанта кригсмарине. Помню, однажды я в изнеможении прислонился к кирпичной стене, и она уехала в сторону! Представляете себе мое изумление – я открыл тайник с драгоценностями (среди них была даже неуловимая корона Российской империи), но более всех богатств мира меня порадовал ручной шестиствольный пулемет Гатлинга. Тут уж я стал методически обстукивать все стены и периодически находил скрытые помещения. Часть сокровищ удалось переправить в наше время, и я получил увольнительную на неделю – все-таки сражаться в полном одиночестве в течение месяца кряду несколько затруднительно.

Меня еще несколько раз забрасывали в фашистскую Германию с похожими миссиями, но вскорости в США была обнародована Стратегическая Оборонная Инициатива, а наша темпоральная контрразведка нащупала в недалеком будущем секретную базу на Марсе. Несколько агентов уже не вернулись оттуда, и отправиться туда предложили мне. Предложение было сформулировано так, что мне неудобно было отказываться. Пришлось бы все оставшееся до выпуска из училища время драить казармы зубной щеткой… Так что я согласился. Машина времени к этому моменту была усовершенствована, защитное поле уже позволяло перемещаться не рывками, кроме того, был изобретен бронежилет, способный перенести путешествие во времени. И я отправился на Марс, точнее – на один из его спутников. Нет, рядовой, я не помню, как он назывался, название было ужасное, а память у меня уже не ECC, как была раньше… На этом чертовом спутнике я провел месяца два безвылазно. По сравнению с ним фашисты были приятными собеседниками. Американская база была населена жуткими монстрами, каких и во сне не встретишь. Уроды с шипами по всему телу. Летающие шары, изрыгающие плазму. Какие-то киборги с имплантированными пулеметами и ракетницами. И представьте себе, рядовой, на всю эту кошмарную армию я был выброшен с одним пистолетом! Правда, вскорости была найдена бензопила «Дружба» (напряжение 220 В, гарантия 6 месяцев), и дело пошло веселее. Под конец на мне был целый арсенал. Да, еще одна особенность путешествий во времени – можешь унести сколько угодно предметов, но почему-то только оружие. Не зря машину придумали военные. Нет, рядовой, обратно почему-то оружие принести не удавалось. А жаль – там был такой BFG! Сейчас таких уже не делают…

Спасибо, рядовой, вы удивительно догадливы. Еще пара кружек, и огонь в горле поутихнет… После того, как я вернулся с Марса, некоторое время меня не беспокоили, и я уже было думал, что эксперименты закончились. Не тут-то было! Яйцеголовые умники в белых халатах (изверги какие-то, прямо вам скажу) каким-то непостижимым образом обнаружили, что давным-давно в одной галактике далеко-далеко отсюда… А, вы в детстве смотрели все шесть серий? И что скажете? Неплохая фантастика для своего времени? Рядовой, я вынужден вас огорчить. Это документальный фильм, просто Джордж находится под колпаком спецслужб и вынужден прикрываться тем, что это выдумка. Да, рядовой, я лично знаю Джорджа – это вас удивляет? А как вы думаете, почему он сперва снял окончание истории? Просто потому что вначале мощность и фокусировка хронотронов были недостаточными, чтобы заглянуть в прошлое настолько глубоко. За тридцать лет ученым удалось произвести технологический прорыв и наконец-то разглядеть начало все этой эпопеи. Но в фильмах показали далеко не все. Ведь никто не рассказал, откуда, собственно, принцесса получила те самые чертежи станции, за которыми все охотились целую серию. А некоторые знают ответ на этот вопрос. В частности, ваш покорный слуга. Меня как раз и забросили туда, чтобы я выкрал эти самые планы. Скажу я вам, это было не так просто, как кажется. Имперская штурмовая винтовка – не самое идеальное оружие, а пока я смог добраться до их арсеналов, прошло много времени. И представляете, в какой-то момент меня схватил Джабба Хут, и мне пришлось чуть ли не голыми руками сражаться с его зверинцем. Кроме того, я был лишен возможности капсулировать произвольные моменты времени (мощности хронотронов не хватало – и, если не удавалось завершить миссию за один заход, приходилось начинать сначала. Вот ведь потеха), каждый убитый мною имперский солдат был, как правило, убит по несколько раз. Я уж не говорю о количестве самого разнообразного оборудования, которое мне пришлось покрошить в капусту, пока я не пробрался в самый центр Империи – Службу безопасности… Если бы не машина, регулярно возвращавшая меня в наше время, – нипочем бы туда не сунулся. Нет, рядовой, до храма Ситов я не дошел. К этому моменту уже была сформирована команда из нескольких человек (включая, естественно, меня), бороздивших волны времени, – один человек уже не мог охватить все горячие точки, которых обнаруживалось все больше и больше.

Потом меня забросили в XXV век. Там тоже была нащупана угроза человечеству, но путем компьютерного моделирования было достоверно определено, что наши потомки не смогут справиться с ней самостоятельно. До этого я никогда не пилотировал боевые космические истребители, но все когда-то приходится делать в первый раз. Меня занесло на корабль-носитель под именем… Нет, рядовой, не «Витязь в тигровой шкуре», хотя название похожее. А! «Лапа Тигры» вот как он, кажется, назывался, упокой всевышний его механическую душу. Да, ему не повезло. Нет, это была не моя вина, хотя именно поэтому я застрял в том мире на целых десять долгих лет. Меня разжаловали и перевели в патрульные на отдаленные станции, и я потерял контакт со своей базой в настоящем. Представляете мой ужас и отчаяние? Ведь теперь меня могли убить по-настоящему! К большому счастью, за эти годы опалы не произошло ровным счетом ничего существенного, а потом контакт как-то сам по себе восстановился, и сразу же начались приключения. Не вдаваясь в подробности, могу скромно сказать, что там я получил ордена с этого по этот. Да, все двадцать пять. Нет, только за боевые заслуги. Рядовой, чему вас учили в школе? Это медаль Конфедерации, а не орден Ленина. Нет, когда сектор Вега наконец-то был освобожден, я был полковником. Полковником, а не половником, рядовой, ваш юмор совершенно не уместен. Да, рядовой, еще одна кружка полностью искупит вашу промашку. Благодарю вас…

О чем это я? А… Ну так вот, когда меня снова забросили воевать с kilrathi… Donnerwetter, рядовой, я этого не говорил. Название наших будущих противников засекречено, и даже в Центре толком не знают, как оно точно произносится. Поэтому прошу вас не упоминать это слово всуе. Ну так вот, когда я вновь оказался в тех местах, там объявился некий полковник Блейр, который приписал себе все мои прошлые подвиги! Представляете себе, я бился с врагами аки лев, меня называли «Сердце Тигра», именно я наконец взорвал эту их чертову главную планету, а вот теперь появляется какой-то выскочка, и самое печальное, что все ему верят! На базе мне объяснили, что так и должно быть, – я серьезным образом повлиял на историю будущего, а реально меня там не было и быть не могло. Вот и появился этот самозванец, чтобы заполнить пустоту. Природа же не терпит пустоты, как всем известно. Извините, рядовой, я не знал, что вам это не известно, я не хотел вас задеть. Да, наша система образования уже не та, что была когда-то… В общем, как мне втолковали, не стоит обижаться на Блейра, а лучше просто выполнить свою миссию. Чтобы такой ситуации больше не повторилось, меня залегендировали под лейтенанта Кейси – сына тамошнего героя Айсмана. У самого Айсмана детей не было (и быть не могло – всю свою жизнь после окончания академии он провел в боях с врагами и женат не был), но при помощи небольшого вмешательства в местные базы данных эту неточность удалось исправить. В личине Кейси я отразил еще пару атак на земную Конфедерацию. Выскочка Блейр, кстати, погиб в одной из операций – ну так туда ему и дорога.

Нет, рядовой, никуда больше на космических истребителях я не летал. Все-таки несколько не мой профиль – если вспомнить, что начинал я служить морским пехотинцем. Кстати, за успешное завершение последней операции в качестве лейтенанта Кейси меня премировали. Правда, достаточно странным образом – в порядке эксперимента забросили в соседнее измерение и позволили две недельки погулять в свое удовольствие. Как, рядовой, я еще не упомянул о параллельных мирах? Знаете, в последнее время память стала ни к черту. Неплохо было бы ее освежить чем-нибудь… вы отлично меня поняли. Благодарю вас. Если честно, рядовой, особо большого удовольствия от этого я не испытывал. Во-первых, параллельные миры (по крайней мере те, где мне удалось побывать) ничем особенным от нашего мира не отличаются. Оказался я в городе, поразительно похожем на Запад, загнивший до самого что ни на есть конца. Ну, натурально, пустился во все тяжкие. Там меня все почему-то называли Ларри, но скоро я перестал обращать на это внимание. Городишко оказался не очень большой, и через недельку я уже знал всех местных женщин со всех возможных точек зрения. Нет, рядовой, фотографии у меня, конечно, есть, но показывать я их вам не буду. Не хочу вас обидеть, но за это мне могут припаять совращение малолетних и рядового состава одновременно. Итак, после возвращения оттуда начальство заставило меня писать подробнейший отчет (на нашем сленге – проходилово), чтобы использовать в качестве инструктажа для тех, кого туда будут посылать в отпуск после меня…

Да, рядовой, во многих местах я побывал. Однажды мне даже пришлось поработать на нашего классового врага. Нет, я не имею в виду генералов, упаси боже. Меня забросили в какое-то мрачное средневековье, одно хорошо – все принимали меня за короля. Король, к сожалению, был почти что голый – у него как раз украли замок, и надо было срочно его спасать. Как мне объяснили на инструктаже, если мы ему не поможем сейчас (то есть тогда, в прошлом), это сделают наши заокеанские заклятые друзья, в результате чего у Родины станет на одного союзника меньше. Против такого аргумента возразить было нечего, и пришлось выручать его королевское величество. Скажу я вам, рядовой, учите языки, пока молоды еще. В королевстве этом разговаривали все на чистом иностранном языке. Нет, рядовой, не знаю я на каком. Я вообще ни одного иностранного языка не знаю. Нет, рядовой, титров в этом приключении тоже не было. То есть они были, но без звука. Или звук, или титры. А поскольку у меня еще тлилась надежда – вдруг да пойму чего-нибудь своим скудным умишком – я выбрал звук. Естественно, ничегошеньки я не понял, но замок тем не менее спас. Он, понимаете ли, был в бутылке. Ну где же это видано – полезную посуду занимать всяким мусором! Естественно, вытряхнул я этот замок дурацкий из тары и наполнил более подходящим продуктом, которого мне на радостях наливали тогда в избытке. Благодарю вас, рядовой, вы весьма догадливы… Да, и вкус почти такой же, как и тогда… Тот самый вкус… Нет, рядовой, тот самый – это вовсе не чай…

Нет, рядовой, я вовсе не герой и не всегда мог довести задания до конца. Например, однажды дружественные нам турки запросили помощи у моего начальства. Ну, естественно, турки нам друзья – весь город завален их дубленками по смешным ценам. Но речь не об этом. Отправили меня в какие-то совсем уж дальние края изничтожить какого-то Примагена. Турки – они турки и есть. Ничего толком не объяснили, что делать-то, бродил я по уровням, как дурак, изничтожал нечисть всякую. Страна там была туманная – в десяти шагах от себя ничего не разглядеть. Мне, правда, сказали, что это особенность местного двигателя такая, но я все равно ничего не понял. Ходил-то я пешком, и причем тут двигатели всякие – непонятно. Зато в этой турецкой вотчине я был круче самого Рэмбо. Через недельку блужданий по болотам и топям я раздобыл лук с оптическим прицелом, разрывными стрелами и гидравлическим усилителем тетивы. Было там и другое оружие, которое мне понравилось, но лук запомнился больше всего.

Не всегда я был один в своих миссиях. Иногда из нас формировали команды для помощи различным подпольщикам и революционерам. Однажды, помню, набрали каких-то отбросов общества со всего мира и меня зачем-то к ним прикомандировали. Мне-то не сказали, что выезжаем в тропики, я на всякий случай с собой шапку зимнюю и прихватил. Как все эти наемники обрадовались! «Иван, Иван приехал», – кричат. Хотя мама меня другим именем назвала, но оно засекречено. Ну когда узнал я , что на самом деле надо у одного бизнесмена плантацию какую-то отбить, я прямо так местному шефу и сказал: «Хорошо, я буду работать на тебя, проклятый капиталист, но чтобы негров в команде не было!» Да знаю я, рядовой, что их теперь афроамериканцами кличут, но ничего с собой поделать не могу. Честно говоря, я им завидую – нам-то для того чтобы в темноте спрятаться, надо лицо черным кремом мазать, а они природой для этого сами собой приспособлены. Несправедливо это, не по-людски. Поэтому, если уж мне с камуфляжем мучиться надо – пусть и напарники мучаются… Не все меня в этом поддерживали, так что и альянс наш тогдашний оказался непрочным, смятым даже каким-то. Но, несмотря на это, и делянку эту отбить удалось нам, и соседний остров от некоей Дейдраны освободить, так что местной власти настала полная агония. Тут недавно слух прошел, что альянс этот еще в каких-то операциях использовать будут – дескать, бизнес у них там не закончен. По мне-то что – лишь бы боевые вовремя платили да про премии не забывали. В последние операции я племянника втянул, Игорька – толковый паренек оказался, хотя нескольких уровней до меня еще не дотягивает. Ну да это дело наживное – пара апгрейдов, и будет не хуже своего дяди…

Поэтому, рядовой, на жизнь я свою не жалуюсь. Особенно после вот этой последней кружки… Да вы и сами можете себя в этом деле попробовать. Сначала-то, конечно, чудно все это – перемещения в пространстве и времени, другое оружие, монстры всякие. А потом привыкаешь ко всему. Настоящему профессионалу всегда найдется чем заняться. Платят неплохо, в отпуск отпускают – чего еще желать. Самое главное – сколько ни ошибайся, а грузом 200 тебя не привезут – темпоральное защитное поле, однако! Так что, если есть желание себя в этом деле попробовать, – я наводочку могу дать. Официально-то этого отдела в Министерстве не существует, попасть туда теперь не каждый уже и может. Но новобранцев как-то набирать надо – вот контора и открыла несколько клубов игровых, а в них под видом компьютерных игрушек – военные тренажеры. На пилота, на морпеха, на моряка – натаскивают на любую специальность, а человек даже этого и не замечает. А потом повестка в военкомат – и вперед, в иные измерения до потери пульса. Сейчас ученые хронотроны свои доработали, так что звуки и изображение практически не искажаются, да еще и некоторые тактильные ощущения сквозь поле просачиваются. Нет, не все пока – только в руках. Они это force feedback называют – не знаю, как это переводится. В общем, если захотите острых ощущений без риска для жизни, скажете там, что от меня пришли, – вам найдут применение. Сходите – не пожалеете…

Настоящее милосердие

– Три месяца.

Мне казалось, что я был готов услышать это или нечто подобное. Но конкретное значение этого числа оказалось для меня слишком шокирующим. Я сглотнул слюну и с внезапно проявившейся хрипотцой ненужно переспросил:

– К-как Вы сказали?..

– Три месяца, Всеволод Константинович, три месяца. Может быть чуть больше или меньше, в пределах плюс-минус одна неделя. В среднем – три месяца.

– К-как это будет?

– Вы просто уснете. Скорее всего это будет совершенно безболезненно.

– Скорее всего?

– Скорее всего да. Понимаете ли, умирающие не оставляют нам никаких письменных отчетов. – В его холодном голосе не было ни намека на юмор или иронию. – Но по данным электроэнцефалографии они до самого конца не испытывают никаких болевых ощущений. Просто мозг в какой-то момент прекращает свое функционирование. Мы ничего не можем сделать. Мне очень жаль. – проговорил он дежурную фразу всех врачей, которые ничем не могут помочь своему пациенту.

– Я могу обратиться к другим специалистам?

– Конечно. У вас отличная медицинская страховка, скажите спасибо своему работодателю. Минимум три другие медицинские центра имеют соответствующую вашему случаю специализацию. Но если вы спросите меня, я Вам скажу, что скорее всего вам не помогут – ни Петровский из Первой Столичной, ни Канделевич из Института мозга, ни Маргарян из Академии медицины.

– Почему Вы так считаете?

– Я принимал у всех у них экзамены именно по этому предмету.

Я вышел из кабинета. Седоватый подтянутый профессор Селезнев уже загружал на экран карту следующего пациента, которому, возможно, повезло больше чем мне. Мне же оставалось жить три месяца.

Семья восприняла эту новость предсказуемым образом. Растерянность, паника, отчаяние, гнев, решимость. Решено было не сдаваться и пойти до конца, каким бы он ни был. В конце концов в век нанотехнологий и биотеха стало возможно многое из того, о чем профессор Селезнев в своей келье даже и не догадывается. Мало ли какие там экзамены он принимал.

Первым сдался Маргарян. Его темные миндалевидные глаза смотрели на меня с сочувствием. На полное картрирование организма ушла неделя – целая неделя – но в результате диагноз был полностью подтвержден, а прогноз в части оставшегося мне времени не претерпел никаких изменений. Неделя была потеряна.

Петровский, внимательно рассмотрев все имеющиеся материалы, даже не стал назначать никаких дополнительных процедур или исследований.

– Это бесполезно. Трата вашего времени. Живите пока можете. Завершите дела. Времени мало, но оно ваше. – он говорил сухими отрывистыми фразами, а его глаза, не мигая, смотрели на меня, как два датчика.

– Вы уверены, что не можете ничего порекомендовать мне дополнительно?

– Медики никогда не были богами. Извините, меня вызывают. – и притушив кроваво–красный сигнал вызова, который вспыхнул минутой ранее, он встал и порывисто вышел из кабинета.

Мне оставалось только последовать за ним к выходу из здания.

Старушка мать окончательно ударилась в религию и проводила все время с утра до вечера в храмах, ставя свечи и заказывая молебны. Я не препятствовал ей, в конце концов в такой ситуации нельзя пренебрегать любыми средствами, даже самыми иррациональными.

Канделевич неожиданно заинтересовался моим случаем. Он не опровергал диагноза и основного прогноза, но его центр уже несколько лет разрабатывал методику нанореконструкции организма на субмолекулярном уровне с использованием вторичных стволовых клеток. Методика была экспериментальная, материала для ее апробации было очень немного, и исследователи хватались за любую подходящую возможность. Никаких обещаний они, естественно, не давали (да я и не поверил бы подобным обещаниям), но для меня это тоже была подходящая возможность, причем, судя по всему – последняя.

Следующие два с половиной месяца вспоминать совершенно не хотелось. Если искать хоть какие-то сравнения, то больше всего это было похоже на пломбировку зубных каналов без наркоза. Только каналы эти были не в зубах, а в костях по всему моему многострадальному телу. И длилось это не два часа, как в кресле стоматолога, а сутками. Под конец последней процедуры я даже не мог кричать. Впрочем, моих криков бы никто не услышал, за исключением медицинских контроллеров – палата была одноместная, а звукоизоляция была на высоте.

– Вы вытянули счастливый билет, – профессор Селезнев говорил внешне спокойно, но с плохо скрываемым любопытством. – Я очень рад за вас. Кто это сделал?

– Канделевич.

– Иосиф, значит… Что же, каждый может ошибаться, без этого никак не получается…

– Что вы имеете в виду?

– На экзамене я поставил ему двойку. На пересдачу он попал к другому преподавателю, это его тогда и спасло, и, видимо, это же спасло сейчас и вас…

Радостная мать не вылезала из храмов, благодаря всевышнего за чудесное избавление от немощи телесной. Тот факт, что Канделевич считает православие ересью и заблуждением, никоим образом не влиял на ее хвалебные поклоны.

– Всеволод Константинович, раз вашему возвращению. У нас как раз готова экспериментальная установка, которую вы так долго ждали. По всем канонам вы первый претендент на пилотный запуск нашего кваркотрона. Установка, правда, еще сыровата, но если вы готовы рискнуть…

Установка выглядела скучно и обыденно. При словах «кварковая физика» мысленному взору обычно представляется километровые кольца ускорителей, многотонные электромагнитные ловушки, переплетение цветных проводов и множество информационных консолей. Кваркотрон выглядел как бытовая микроволновка. Собственно, он ей почти и являлся – вся соль была в частотном спектре микроволн и их относительной интенсивности. Мы пытались доказать существование седьмого кварка. Пока, к сожалению, безуспешно. Седьмой кварк был ключом к решению главной проблемы человечества – энергетической. Собравшись с мыслями, я приступил к подготовке установки к пуску. Нажимая плоскую клавишу, я некстати вспомнил, как похожую клавишу нажимал профессор Селезнев ровно три месяца назад…

– Наш корреспондент передает с места катастрофы. Пробный запуск кваркотрона привел к разрушению левого крыла института, пострадали также вспомогательные мастерские и лаборатории, размещавшиеся в здании. Профессор В. К. Семенов, лично проводивший эксперимент, был доставлен в больницу и через несколько часов скончался, оставаясь до самого конца в создании и испытывая, судя по всему, нечеловеческие муки. По странному стечению обстоятельств, Всеволод Константинович недавно был вылечен от смертельного заболевания мозга…

Похороны были торжественные, речи – проникновенные, лица – скорбные. Только одно обстоятельство нарушало заведенный порядок подобных траурных мероприятий – старушка, исступленно потрясавшая иконой и непрерывно бормотавшая: «где же милосердие Твое, Господи, где же сострадание Твое к детям Твоим…»

– Мать покойного. Психика не выдержала. Сначала эта болезнь, потом трагическая гибель. Не каждый человек справится. – перешептывались собравшиеся.

За ходом похорон наблюдали две фигуры в длинных широких плащах. Они стояли в стороне, и людской поток не касался их. Похоже было, что их вообще никто не замечает. Возможно, так оно и было.

– Все равно не понимаю, Азраил. Мы дали ему три месяца на завершение земных дел. Мы дали ему безболезненный уход. Его земной срок закончился, и так или иначе он бы все равно умер. Но именно к нему было проявлено настоящее милосердие. А он его отверг…

– Это люди, Самуил. Они всегда ведут себя так. Они не могут смириться с тем, что конечны. И всегда находят все новые и новые способы. Любые наши разработки – взять хотя бы это заболевание – никогда не будут всесильны. И потом… выбор всегда остается за ними. Ибо так сказано.

– Ибо так сказано. Но почему они всегда выбирают страдание?

– Не знаю, Самуил, не знаю. Возможно, они просто не понимают, в чем состоит настоящее милосердие…

И взмахнув невидимыми крыльями, они растаяли в сером облачном небе.

Свободная личность

Я просыпаюсь с первыми лучами рассвета. Моя квартира расположена на солнечной стороне дома, и каждое утро начинаемся для меня очень рано. Когда я только переехала в собственное жилье из съемной квартиры, солнечные зайчики, радостно скачущие по комнате с восхода до полудня, стали для меня настоящим сюрпризом. Но потом я привыкла к этому, и со временем это мне начало даже нравится. Несмотря даже на то, что по складу характера меня скорее можно причислись к совам. Эдакая сова-интроверт. Хотя никто из моих знакомых ни за что не согласится с подобной характеристикой.

Моя квартира не очень большая, но я считаю ее уютной и отвечающий моим потребностям. Небольшая спальня, гостиная, совмещенная с кухней, раздельный санузел с просторной двухместной душевой кабиной. В гостиной удобный раскладной диван и телевизор. Есть еще одна комната, в которой находится специально оборудованная площадка, где я тренируюсь. Я стриптизерша, и каждый вечер я выхожу на сцену со своим личным шоу. Чтобы грациозно танцевать, постепенно избавляясь от одежды, и при этом ухитряться поддерживать беседу с залом, требуется постоянно поддерживать физическую форму на должном уровне, чем я и занимаюсь в первой половине дня. Несколько тренажеров, вращающийся напольный круг и обязательный танцевальный шест помогают мне в этом. Вот и сегодня после легкого завтрака я потратила положенные два часа на тренировки.

Помимо вышеперечисленного, надо отметить еще один предмет интерьера. На боковой стене гостиной, напротив выхода из квартиры, висит картина. На ней изображен немолодой мужчина, сидящий за письменным столом. Его взгляд устремлен в сторону, и кажется, что он неотрывно наблюдает за чем-то интересным, что расположено вне видимого поля зрения картины. По условиям контракта я не имею права трогать эту картину – непонятная причуда прежних владельцев. Меня предупредили об этом особо, но по правде говоря, я не нашла это условие обременительным…

– Дедушка, дедушка, угадай, что! – в комнату вбежала маленькая девочка с рыжими волосами, заплетенными в два хвостика, оканчивающимися бантиками, в коротком платьице в горошек.

– Что, Розочка, что случилось? – сидевший на диване дедушка оторвался от чтения толстой книги и поднял глаза в очках.

– А мы летим на море!!!

– На какое море, Розочка? Моря бывают разные. Есть Белое море, есть желтое, есть Красное, есть Черное, – наставительно произнес дедушка, – а вы на какое едете?

Девочка на секунду задумалась.

– На какое, на какое… на теплое! Так мама сказала!

– Это замечательно, – улыбнулся сидящий дедушка, – а когда вы уезжаете?

– Мы не уезжаем, мы улетаем на самолете! Прямо завтра утром!!!

– Привези мне кусочек моря, моя дорогая.

– Как это? Что такое кусочек моря?

Дедушка хитро улыбнулся

– Ты уже была на море?

– Нет. Я только в кино видела.

– Когда будешь на море, поймешь. А если не поймешь, спроси у мамы, она знает. Твоя мама знает про всё на свете! Помни про это

– Роза, Розочка! Иди сюда! – девочка обернулась на зов и выбежала из комнаты.

Дедушка вздохнул, посмотрел ей вслед и вернулся к своему неторопливому занятию.