Реальность Чужова

– А где твоя настоящая мама? Почему ее здесь нет? – вновь спросила она.

– Она далеко. И конечно, сейчас ищет меня, а я застрял здесь и не могу ни написать ей, ни позвонить, даже не представляю, что она там сейчас делает, наверное, плачет все время и ждет меня, ведь я уже четыре дня не был дома.

– А как ее зовут? – не унималась она со своими глупыми вопросами.

– Так же, как и тебя. И выглядит она, словно твоя копия, никто бы не смог вас отличить!

– Это невероятно. Знаешь, я сейчас общалась со следователем, они взяли у тебя отпечатки пальцев, оказалось, что твои отпечатки и Сережины полностью совпадают, будто ты и Сережа один и тот же человек. Вся полиция ломает голову и не знает, что с тобой делать. На преступника ты не похож, и по всем приметам получается, что ты мой сын, что у меня два одинаковых ребенка. Как-то непросто это все принять. Ты не обижайся, если я буду странные вещи говорить, хорошо?

– Ладно, – кивнул я.

– Еще я забыла тебе сказать. Вчера нам позвонил директор гимназии, той самой, в которую мы с тобой ездили. Он сказал, что твои слова тронули его, и решил дать Мишке шанс исправиться.

Я широко улыбнулся. Это была прекрасная новость, Мишка будет очень рад, хоть какая-то от меня польза в этом мире.

– Но это еще не все, – продолжала улыбаться мама. – Он сказал, что тебя также готовы принять в тот же самый класс. Такие крепкие и верные друзья должны учиться вместе. Только я не знаю, как правильно поступить, должна я перевести Сережу в новую школу, ведь это твоя заслуга, а не его?

– А где сейчас Сережа, у меня есть к нему разговор.

– Ждет за дверью, сейчас позову.

В комнату вошел мой двойник и сел рядом со мной, разглядывая меня во все глаза. Уже через мгновенье никто бы не смог отличить, где я, а где он, потому как между нами не было никакой разницы. Серёжа недоверчиво и все еще изумленно дотронулся до меня, проверяя, не призрак ли перед ним.

– Привет. Не пугайся, я тоже Сережа Чужов, просто я из другой реальности.

– Обалдеть. А это вообще возможно? Я такое видел в кино, но чтобы вот так… ты и правда совсем, как я…

– Как видишь, все реально. Только я позвал тебя, чтобы извиниться перед тобой. Я не хотел вмешиваться в твою жизнь, но волей-неволей уже наследил в твоей школе, только ты не пугайся. По математике нужно будет освоить обыкновенные дроби, учитель уже поставил за них пятерку. По литературе тоже отхватил пятерку, но ты и сам справишься, главное, будь самим собой и пиши честно, о чем просит душа. Ты это почувствуешь. Еще английский. Двойку твою я исправил, но нужно бы позаниматься, чтобы не попасть впросак.

– Это трудно, – ответил он, – английский мне никак не дается.

– Откровенно говоря, мне тоже, но если немного постараться и не лениться, то все получится. Ах, да, самое главное забыл. Тебе нужно прекратить водиться с Вовкой Лебедой, он ничему хорошему тебя не научит, а жизнь покалечит основательно. Помни, если мне что-то удалось, у тебя тоже обязательно получится, потому что ты – это и есть я, только другая версия.

– А ты теперь у нас навсегда? – спросил Сережа, и мне стало очень грустно от этих слов.

– Надеюсь, что нет. У меня есть друг Мишка, ты с ним скоро познакомишься. У него папа – настоящий ученый и изобретатель, я надеюсь, он мне поможет вернуться домой.

Мне нравилось болтать с Сережей, было такое ощущение, что я разговариваю сам с собой, только с менее опытным и молодым. Возникало чувство полного понимания друг друга, как будто слова были не нужны, и мы могли обмениваться мыслями напрямую через взгляды и эмоции. Так пролетело около часа, и мы даже не сразу обратили внимание на то, что за стеной началась суета и беготня.

Сначала мы услышали крики из коридора, затем раздались глухие звуки падающих тел. Что-то необъяснимо страшное происходило за дверью, и мы с тревогой смотрели на металлический засов. Послышался скрежет, и в комнату ворвался «железный человек». По крайней мере мне так показалось, судя по его сверкающему костюму, словно выточенному из блестящего металла. В руках у него был неизвестный прибор, похожий на огромный фонарь, но без лампы и с двумя электродами, торчащими наружу. Следом вошел человек поменьше, тоже в металлическом костюме, полностью покрывающем его тело с ног до головы. Я хотел закричать, но почувствовал непреодолимую тяжесть в глазах. Мои веки непослушно сомкнулись, а тело рухнуло на землю, так и не успев защититься от неизвестных пришельцев.

– Черт подери! Мишка! Я же просил, чтобы ты подал меньше напряжения, ты зачем выкрутил ручку на полную мощность? – начал возмущаться высокий робот, снимая капюшон и освобождая голову.

– Но, пап, ты же сам говорил, что еще не успел хорошо протестировать прибор, я решил перестраховаться, – отвечал ему другой робот детским голосом.

– Ладно, давай искать Сергея, нужно срочно перенести его в машину, пока полицейские не проснулись.

«Робот» Мишка снял блестящий капюшон и огляделся вокруг. На полу комнаты лежали два мальчика, как две капли похожие на его друга Сергея.

– Пап, кажется, у нас проблема. Оба Сергея здесь, что будем делать?

– Нужно разбудить обоих, я это предвидел и захватил с собой нашатырь, будем действовать по старинке.

      Едкая горечь ударила в нос противным запахом, отчего я вскочил на ноги и приготовился вступить в драку с противником. Но уже через секунду кричал от радости:

– Мишка! Это ты?! Как ты сюда попал? Что вообще происходит?

– Некогда объяснять, папа применил высокочастотный магнитный излучатель, чтобы вырубить полицейских. У нас мало времени, нужно бежать!

– Погоди, что вы с ними сделали? – с ужасом спросил я.

– Не бойся, они живы. Излучение активизирует отделы мозга, отвечающие за глубокую фазу сна, так что они всего лишь крепко спят. Папа называет этот прибор активатором сна. Но действует он недолго. Нам лучше поторопиться.

– Погодите, я не могу здесь оставить своих друзей, – я посмотрел на профессора. Тот улыбнулся и одобрительно кивнул головой.

Глава 17. Самая необычная погоня

По всему участку были разбросаны спящие тела полицейских. Кто-то храпел в углу с автоматом в обнимку, другие лежали на полу с заряженными пистолетами в руках. Один уснул, лежа на столе с кобурой в руках, так и не успев вынуть оружие. Чтобы выйти из здания, приходилось перешагивать через тела, боясь случайно наступить на кого-нибудь и разбудить. Когда я спросил про необычные костюмы, Мишка объяснил, что они сделаны из плотной фольги, так они защищаются от воздействия поля, иначе сами давно бы уснули. Мы вышли на улицу. На углу, рядом с автобусной остановкой стояла старая помятая «Волга» с разбитыми фарами, трещиной на лобовом стекле и уродливым куском металла на крыше, похожем на багажник с ненужными железяками. Профессор скомандовал, чтобы мы сели внутрь. Я иронично заметил, что нам на таком транспорте далеко не уехать, что лучше махнуть через дворы и укрыться где-нибудь в тихом и безопасном месте. Но профессор заверил, что это самая быстрая машина в городе и что нам лучше сесть и поскорее пристегнуться.

Я, мама и Сережа залезли на заднее сиденье, с трудом протискиваясь рядом с широким столбом посреди салона. Мишка молча сидел впереди рядом со своим отцом, а я суетливо озирался по сторонам, переживая, что нас всех скоро схватят. Опасения мои были не напрасны, издалека уже доносились полицейские сирены. Машин было много – видимо, о нападении на участок стало известно.

Ключ зажигания щелкнул, двигатель дернулся, но тут же заглох, захлебнувшись в холостых оборотах.

– Ну, родимая, не лучшее время капризничать, – ласково обратился профессор к машине.

И это подействовало. Через секунду непослушный мотор ожил и стал набирать обороты.

Скрипя проржавевшими рессорами, машина, словно раненая черепаха, выползла на дорогу. Конечно, при таком раскладе нас очень быстро догнали и окружили со всех сторон. Из-за спины разразился оглушительный рев мегафона:

– Внимание, внимание! Водитель автомобиля «Газ 21», немедленно остановите машину!

– Да, да, секундочку! – буркнул себе под нос профессор, щелкнув двумя пальцами тумблеры над головой.

Машина заревела как реактивный истребитель, тяжелый багажник разъехался, и из него выдвинулись длинные пластины, которые стали вращаться вокруг своей оси, как винты пропеллера. В следующий миг машина оторвалась от земли и стала набирать высоту. Остолбеневшие полицейские были свидетелями того, как старая «Волга» за две минуты превратилась в вертолет и умчалась в небо, не оставив ни шанса тем, кто стоял на земле и выкрикивал свои требования в бесполезный мегафон. В салоне чудо-автомобиля стояло ликование. Никто не ожидал от профессора такой выходки. Мне же было стыдно за мои слова и недоверие к профессору.

– Куда мы едем, вернее летим, Константин Вячеславович? – решился я на вопрос, с трудом привыкая к бешеной скорости и высоте.

– Везем тебя домой, дружище! Ты когда-нибудь управлял автомобилем?

– Нет. У папы был только мотоцикл, он иногда сажал меня перед собой, и я держался за руль. Но машиной – никогда.

– Придется научиться, – коротко объяснил он.

Через пять минут машина начала сбрасывать скорость, медленно опускаясь вниз. Впереди показалась узкая улица, укрытая высокими стволами старых и могучих тополей. Я сразу узнал это место по парку, через который три дня назад пробирался домой. Мы вернулись туда, откуда все началось. Машина коснулась земли, и двигатель остановился. Винты продолжали немного вращаться по инерции, но скоро все механизмы затихли, наступила приятная и долгожданная тишина. На горизонте виднелись черные обломки разрушенного дома, красиво рассыпавшегося на углу причудливо извивающейся улицы.

– Но почему сюда? – недоуменно спросил я. – Разве тут что-то осталось кроме развалин?

– Здесь находится дверь в твой мир, но чтобы ее открыть, придется попотеть. Я настрою всю автоматику и запущу электромагнитный контур, – профессор вдавил черную кнопку и посмотрел на меня. – А теперь слушай очень внимательно. У тебя будет ровно одна попытка, и нужно сделать все в точности, как я сейчас скажу. Мы выйдем из машины, а ты поставишь ногу на педаль газа и медленно подъедешь вплотную к лаборатории. Чем ближе, тем лучше. И после того, как окажешься на месте, дернешь вот этот красный переключатель, – профессор поднял крышку под приборной панелью и указал на красный рычаг. От нахлынувших воспоминаний меня бросило в дрожь, в голове кружился ураган мыслей, но я честно пытался ухватиться за каждое слово. – Не перепутай, именно красный. Он подсоединен к конденсаторам, при замыкании цепи разряд тока пройдет через магнитное поле, внутри которого будешь находиться ты. Заряда конденсаторов хватит только на один раз, поэтому не спеши, очень важно точно попасть в зону магнитного искривления. Если моя теория верна, ты совершишь мгновенный переход и окажешься у себя дома.

– А как же вы?

– Мы заберем машину и скроемся, за нас не беспокойся. Полиция наших лиц не видела и искать нас не будет. Помни, у тебя будет ровно одна попытка, рычаг нужно дернуть в зоне разрушений, все запомнил? Повтори!

– Медленно нажимаю педаль газа, подъезжаю в зону, нажимаю красный рычаг, – четко повторил я инструкции.

– Молодец, ты смышленый парень, у тебя все получится. А теперь давайте прощаться, времени больше нет.

Я посмотрел на своих близких. Мама стояла со слезами на глазах, представляя, чего я натерпелся, пока скрывался от полиции. Мы крепко обнялись на прощанье. Я пожал руку своему брату-близнецу и пожелал удачи в его новой жизни. Мишка тоже плакал, за эти два дня мы так сроднились, что не представляли себе того, что можем навсегда расстаться. Я смотрел на родные лица и плакал от счастья. Чужая реальность приняла меня в свои теплые объятия и не хотела выпускать.

Наконец, профессор подал сигнал, и я сел за руль. Было немного страшно управлять этим железным монстром.

– Прощай, друг! Прощай, брат! – услышал я голоса за спиной.

– Прощайте, друзья! – крикнул я эхом в ответ и плавно нажал на педаль газа.

Машина послушно подалась вперед. Я крепко держался за руль, как настоящий водитель, испытывая трепет и гордость одновременно. Смешанные мысли бурлили в моей голове. В зеркале отдалялись четыре машущие мне фигуры. Осталось несколько коротких секунд, и я окажусь дома.

Я не доехал каких-нибудь двести метров до развалин, как увидел выезжающий из-за угла полицейский «бобик», двигающийся мне навстречу. Это был обычный полицейский патруль, так неожиданно появившийся здесь именно в это неудачное время. Нога дрогнула и соскочила с педали газа. «Бобик» тоже остановился. Две пары глаз сверлили меня сквозь лобовое стекло, переговариваясь с кем-то по рации.

– Водитель, немедленно выйдите из машины с поднятыми руками, или мы будем вынуждены применить оружие, – услышал я гнев громкоговорителя.

Что делать? Обидно вот так, находясь в двух шагах от дома, так и не суметь в него попасть. Последняя волна сомнений пробежала по моему телу, я принял решение: отступать нельзя. Нога потянулась к педали газа, и вот уже машина рванула с места, двигаясь прямо на перекрывающий мне дорогу полицейский автомобиль.

– Эй, идиот! Останови машину! – орал голос из мегафона.

Но я уже его не слышал, вдавливая педаль газа все сильнее в пол. В последнюю секунду водитель «бобика» испугался и дал задний ход, боясь попасть под удар. Я молнией промчался мимо, приближаясь к заветной цели и крича от ликования и восторга.

– Пять, четыре, три, – начал сам для себя я обратный отсчет, схватившись за красную ручку переключателя. – Два…один…мама! – крикнул я и дернул рычаг за секунду до столкновения с куском обгоревшей крыши.

В следующий миг я ощутил сильнейший удар в грудь и лицо. От боли я завыл, как подбитый зверь, красные капли упали мне на одежду, кажется, я разбил нос. Черные клубы дыма поднялись на несколько метров, застилая глаза. Я закашлялся.

– Что случилось? Я уже дома? – спрашивал я себя, но когда дым рассеялся, я увидел знакомый полицейский «бобик», а сзади приближающуюся вереницу светящихся красно-синих огней.

Что-то не так. Я допустил ошибку, но в чем? Красный рычаг был вывернут, я был точно в зоне лаборатории, все, как объяснял профессор. Я несколько раз передернул красный выключатель – никакого эффекта. Кажется, должен был сработать заряд, но почему-то не сработал. Может, повредилась проводка, а может конденсаторы сломались? Профессор, что делать?…

Это был провал. Сердце хотело выпрыгнуть из груди и разорваться на месте. Я не мог просто выйти и сдаться.

Полицейские окружили меня со всех сторон, выставив заграждения по периметру, чтобы я не смог прорваться даже при всем желании. Машина продолжала работать, несмотря на сильнейший удар. Это ощущалось по легкой вибрации под сиденьем. Я поднял глаза вверх, вспоминая все молитвы, какие только знал. Взгляд уцепился за два небольших тумблера под потолком, память не изменила, перед взлетом профессор переключил их вверх. Недолго думая, я повторил это действие, и, кажется, что-то заревело в салоне. Я видел, как полиция направила автоматы в мою сторону, готовясь открыть огонь. Но страха больше не было. Это было похоже на то, будто я во сне и вдруг осознал, что сплю и могу делать все, что захочу, ведь я могу проснуться в любой момент. Нога уперлась в педаль газа, но, видимо, слишком сильно, машина с ревом рванула вверх, заваливаясь на бок. В следующую секунду оба винта воткнулись в высоковольтную линию проводов, проходящую прямо над домом. Я крикнул от ужаса, увидев как яркие вспышки электричества прошлись по всему салону автомобиля, пронзая меня насквозь. Машина с грохотом полетела вниз с семиметровой высоты, ударилась правым боком о бетонный выступ и загорелась…

Полицейские бегали вокруг, крича и толкая друг друга. Машину быстро потушили, перевернули и обыскали сверху до низу. Но ни одного тела так и не нашли. Такой беспрецедентно провальной погони в истории полиции еще не было.

Глава 18. Возвращение

Я очнулся от горького неприятного запаха, пробирающегося сквозь ноздри до самого мозга, раздирая сомкнутые глаза до слез. Человек в белом халате совал мне под нос вонючую вату. От страха я начал кричать и толкаться руками и ногами:

– Отпустите, я ничего не сделал! Уйдите прочь! Помогите! Мама!

– Эй! Прекрати сейчас же, – услышал я знакомый раздраженный голос. – Свалился мне на голову и еще дерешься!

Я широко раскрыл глаза, человек в белом халате одной рукой растирал шею, а другой держался за нос. Кажется, это я ударил его ногой. Я посмотрел в его глаза и растянулся в широкой улыбке:

– Константин Вячеславович, это вы? Где мы? Нам удалось убежать от полиции?

– Так, вот с этого момента, мальчик, поподробней. Кто ты вообще такой, как попал в мою лабораторию, и что там у тебя за проблемы с полицией? – сердитым тоном ошарашил меня профессор.

И мне почему-то стало дико смешно от его негодования. Я с трудом держался, чтобы не засмеяться. Профессор еще сильнее выпучил на меня глаза из-под огромных очков, и меня прорвало. Я держался за живот и гоготал как сумасшедший, я вскакивал и кричал от ликования. Мне это удалось! Я был у Мишки дома, в знакомой лаборатории, где все так неожиданно началось и, наконец, благополучно закончилось. Ура! Это была она, моя настоящая реальность.

– А где Мишка? – спросил я, немного отдышавшись от неудержимого припадка смеха.

– Ах, вот оно что! Значит ты и есть тот самый Чужов, про которого сын только и твердит! Неразлучная парочка! Решили разыграть меня, подлецы? Я сразу заподозрил что-то неладное. Никто в здравом уме не поверил бы в эту чушь, а я повелся. Вот сорванцы, палки на вас нет! Чтобы так обмануть меня, академика! Чья идея? Наверняка Мишкина! И главное, я, как дурак, потащил установку в центр, вызвал спецкомиссию. Опозорился на всю область! А вам смешно! Выпороть вас за это, как сидоровых коз! – изливал свой гнев недовольный профессор.

Мне вдруг стало не по себе. Уже второй раз я столкнулся с тем, что меня в чем-то обвиняют и не верят, когда я пытаюсь говорить правду. Но ладно бы полиция, это их работа – никому не верить. Но чтобы профессор! Я замолчал, несколько секунд обдумывая, нужна ли кому-нибудь моя правда. Наконец я принял решение и, опустив глаза, спокойно ответил:

– Вы же сами придумали эту безумную теорию перемещений, даже провели эксперименты над мышами! Вот мы и решили немного пошутить. Можете меня наказать, но только не ругайте Мишку, это полностью моя идея. Его я тоже разыграл, простите…А ваша установка, она разве не работает?

– Вчера возил ее в центральный институт исследований. Лучшие ученые со всего края приехали зафиксировать результаты. Но эксперименты провалились. Никаких параллельных реальностей не существует, все это бред старого маразматика, – с болью в голосе заключил профессор.

– А как же те самые исчезнувшие мыши?

– Да черт их знает, наверняка прогрызли дыру в полу и удрали, пока я возился с выключателями. В общем, я решил разобрать кабину, пока она окончательно не свела меня с ума, слишком много сил и энергии я на нее потратил.

– Это очень мудрое и смелое решение! – поддержал я его. – Все мы люди и часто ошибаемся. Но нужно иметь храбрость признать свои ошибки и не сломаться под тяжестью общественного мнения. Мишка должен гордиться вами!

Очень быстро профессор остыл и уже на меня не злился. Позже я также «признался» и Мишке, что разыграл его. Будто бы за секунду до вспышки выпрыгнул из кабины и укрылся за установкой. Затем будто три дня прятался, но мне надоело, и я решил сдаться. Мишка был очень зол и несколько дней со мной не разговаривал. Что только не сделаешь, чтобы не травмировать хрупкую психику близких людей. Маме я тоже рассказал эту историю и попросил Мишку подтвердить, чтобы она не волновалась. Было очень больно принять удар на себя, но это было наименьшее из двух зол, и я не мог поступить иначе.

С тех пор прошло много лет. Я давно закончил гимназию с золотой медалью, окончил один из лучших институтов страны и работаю на прекрасной работе, которую сам выбрал. Это заслуга моих стараний в школе, и я рад, что в этой реальности я выбрал именно такой путь. Я вспоминаю тот день и искренне надеюсь, что в другом мире Сергей Чужов также нашел свое призвание, и мое случайное путешествие помогло ему не оступиться…

Вот и все. Кажется, пора заканчивать. Я рассказал вам свою историю, как и обещал, стараясь ничего важного не упустить. Верить мне или нет – ваше право. Я не обижусь, поскольку давно привык к тому, что необъяснимая истина всегда звучит не так убедительно, как простая и понятная выдумка.

И даже сейчас я закрываю глаза и слышу мерный гул электромотора. Все смешалось в непрерывное кольцо размытых образов и звуков. Где-то там за горами бушует гроза, а я сижу на веранде и улыбаюсь голубоватому всплеску ослепительно яркой молнии.