Малыш медвежонок

Лидия Тарасова

Малыш медвежонок

Волшебный лес

С виду это был самый обычный лес: ёлки, сосны, густой брусничный ковер и местами седовласые мхи. Но если закрыть глаза и принюхаться, можно было уловить еле слышный сладковатый запах волшебства, пронизывающий словно серебристая нить разноцветный лесной воздух. Только, согласитесь, мало кому придет в голову нюхать лес. А потому слыл он самым-самым обыкновенным до тех пор, пока в нем не завелось чудовище. Что поделаешь, любят они в волшебных лесах заводиться. Было ли оно страшное или скорее чудное никто наверняка не знал. Встречаться с ним желающих не находилось. Лишь иногда, тёмными вечерами, жители леса слышали протяжный вой, от которого зайцы в своих норах дрожали с головы до пят да такое себе в голове рисовали, что спать потом до утра не могли. У страха, как известно, глаза велики. Даже чудо видится порой жутким, если не знаешь о нем ничего.

В волшебном лесу жили разные звери и птицы, чаще всего в мире – согласии. Случалось порой какому-нибудь зайцу обидеться на всех да уйти на ту сторону леса. Но, спустя три дня, он всегда возвращался. Вместе все же лучше, чем одному.

Большая медведица, чей дом был возле поваленных бурей сосен, очень не любила ссор. "От них одни неприятности," – ворчала она. И если тетушка барсучиха, заходя в гости, в очередной раз не случайно опрокидывала на чистую скатерть чашку с чаем, медведица лишь пожимала плечами. Подумаешь, какая-то скатерть, мир в семье стоит и больше того. Она доставала из шкафа новую, а с ней банку вкусной сгущенки. На звук открывающейся банки неизменно со всех лап к столу бежал её малыш-медвежонок – самый большой любитель сгущенки на свете.

А перед сном медведи частенько выходили на крыльцо пить тёплое молоко и смотреть на звездное небо. В тот вечер, когда появилось чудовище, Медвежонок, свернувшись калачиком, как обычно лежал на коленях у мамы, слушая голос её плетущий словно тонкую паутинку сказки про Волопаса, Гончих псов и неведомую Кассиопею. "Она, должно быть, очень красивая," – думал малыш, греясь в сладкой дреме. Вдруг вечернюю тишину пронзил чей-то вой. Он вздрогнул и вопросительно посмотрел на медведицу. Но она лишь пожала плечами – мало ли кому вздумается повыть в лесу. Большими когтистыми лапами медведица-мама подгребла медвежонка к себе поближе и сказала спокойно: "Не бойся, малыш, я с тобой". Сердце её билось ровно, дыхание не сбивалось ни на секунду. Малыш-медвежонок ещё не говорил, но понимал даже больше, чем она могла объяснить. Например, то: что сила нужна не для того, чтоб кого-то обидеть, но чтоб никого не бояться…

Волшебница и великан

В самом сердце леса, на вершине огромной горы, похожей на вынырнувшего на поверхность сизого кита, притаилась хижина. Небольшое, но уютное жилище с весёлой салатовой крышей, которую перелётные птицы каждую весну превращали в своё гнездо. Вечно зелёная Ко, обитавшая здесь, любила просыпаться на заре под сладкоголосое щебетание пичуг. Немного поборовшись с ещё накатывающей утренней дремотой, она вылазила из цепких лап одеяла в новый день. Выходила во двор, подправляла руками солнце, приглаживала по ворсу облака и приговаривая – "Так-то лучше", шла на кухню готовить кашу с тыквенными оладьями. Старый Мёх-мёх вот-вот проснется, завтрак должен быть на уже столе.

В незапамятные времена, когда лес был ещё юн и приходился горе разве что по щиколотку, парой молодых в меру волшебных существ они пришли сюда и, отбросив все сомнения, построили дом, разбили фруктовый сад, где проводили большую часть своей жизни. Их груши да яблоки сводили с ума ароматами всех, кто, проходил мимо, и слаще них было не найти на всем белом свете.

По вечерам Ко бережно вынимала из нижнего ящика старинного шифоньера альбом с масляными красками и рисовала погоду на завтра. Сегодня в её альбоме лил дождь, хмурые тучи затянули наглухо всё небо. Мёх-мёх, конечно, поворчит для виду о сорванных планах на вылазку в лес за ягодами, но в тайне будет рад остаться дома, чтоб греясь у печи, наконец разобрать запутанные словно собственные мысли рыболовные снасти. Дождь, пожалуй, лучшее время для дел, не терпящих спешки. "В такую погоду никому не захочется выходить из дому, особенно, если под окнами кто-то воет так жутко и тоскливо," – размышляла вечно зеленая Ко и серые тучи в её альбоме расползались на несколько листов вперёд. Пора непогоде уж взять своё – всё таки осень стоит на пороге. Нельзя нарушать природный ход, разве что в самом-самом крайнем случае.

Кто такая Ука?

И дождь лил четыре дня подряд. Крупные капли монотонно барабанили по крыше. Так и захандрить не долго. Малыш медвежонок спрыгнул с подоконника, "мммммм" – позвал он маму. Мама готовила малиновый пирог, невероятные ароматы щекотали нос, сладкой слюнкой стекая по языку. Медвежонок подошёл поближе, повёл носом по воздуху и облизнулся.

– Мммм, – промычал он ещё раз.

– Что, малыш? Хочешь пирога? Ещё не готово. Надо чуть-чуть подождать, – ласково сказала мама.

– Мэээ-мэээ, – не унимался медвежонок, схватив маму за лапу, потянул к двери.

– Малыш, там никого нет, – медведица открыла дверь, в нос ударил сырой холодный воздух. – Только дождь – серый и мокрый. Что-то погодная ведьма в эти дни совсем без настроения.

Мама вздохнула и пошла обратно на кухню. Медвежонок остался сидеть у двери. То открывая, то закрывая её, он играл с дождём в прятки: есть дождь – нет дождя, есть дождь – нет дождя. Как вдруг, кто-то вихрем пронёсся мимо их крыльца. Медвежонок, который обычно был очень осторожен, не думая, бросился вслед за неведомым зверем. Хоть он и косолапил самую малость, но бегал быстрее всех своих сверстников. Зверь же будто не бежал по земле, а летел с бешеной скоростью. "Йёоооо!" – рычал медвежонок зверю вдогонку, перебирая изо всех сил лапами по мокрой скользкой земле. Но, запнувшись за внезапно выскочившую глупую кочку он кубарем полетел вниз, прямо под старую кусачую сосну. "Йёо!" – ещё громче заревел малыш медвежонок, кое-как вставая обратно на лапы. Странного зверя тем временем уже и след простыл.

– Это ты что ль тут ревешь? – из дупла высунулась любопытная рыжая мордочка, а за ней и весь бельчонок-младший. – Ты чего здесь делаешь?

– Йёоооо, – с досадой кивнул в ответ медвежонок в ту сторону, где недавно скрылся серый незнакомец.

– Гуляешь что ли? Погода-то "брррр" – бельчонок поежился. – Не прогулочная. Зато потом грибы будут. Мама пирогов напечет. Ты вот любишь грибы?

Медвежонок пожал плечами. Точь-в-точь как мама. «Ой, мама! Она, наверное, его потеряла» – вспомнил тут маленький медвежонок и рванул со всех лап обратно.

– Эй, куда? Постой! Говорят, там в лесу бродит злая Ука! – Бельчонок выпучил глаза, оскалил мелкие белые зубки, встал на задние лапы, изображая чудовище и завыл – ууууууууука-ууууууукааа!

Только Малыш медвежонок уже мчался вприпрыжку домой к маме, которая никого никогда не боится. Даже злую Уку. Какой бы она ни была.

У каждого свои тайны

Тем временем, на самой вершине горы Вечно Зеленая Ко развешивала на просушку белоснежные наволочки чередуя с небесно-голубыми простынями. В народе она слыла погодной ведьмой. Хотя сама Ко таковой себя не считала. У ведьмы в её представлении должна была быть летная метла, чёрный кот и дела всякие под стать. У неё же яблоки, груши, да альбом с красками – не колдовство, а так хобби. Погода налаживалась: отара кудрявых облаков вытесняла с небосвода тучи – «подождило» и хватит.

Краем глаза она заметила движение в саду. Неужели снова зайцы по морковку пришли? Но вот между деревьев показалась фигура – сгорбленная и серая. Дорожная хламида, трость-палка, заплечный мешок – никак хозяйка леса в дорогу собралась, на этот раз в обличье чудаковатой седовласой старушки. Бывает – явится она черноволосой девицей или босоногой девчушкой, видали её и в лисьем, и птичьем облике. Такая уж причуда лесного духа – каждому показываться по-разному.

– Доброго денечка! – добродушно поприветствовала соседку Вечно Зеленая Ко.

– В такую погоду и день добр, – отозвалась хозяйка леса, выходя из сада на лужайку, что лежала перед самым домом.

– Куда путь держите?

– А я его не держу, скорее он меня. Куда приведёт тропа, там и буду.

– И то верно. Есть новости из лесу?

– К зиме готовимся. Иль не пора ещё?

– Да, пора, пожалуй, – вздохнула Ко. Северная осень коротка, да кротка. И немного подождав добавила. – Зайцы ваши говорят, завелся кто-то в чаще леса. Боязно бедолгам, каждую ночь в нашем саду прячутся, яблоки со страху грызут.

– Зайцам и куст голубичный волком видится. Зверь такой, пугливый больно. – отмахнулась хозяйка леса.

– А вой этот по ночам? Не слыхали?

– А как же, у вас вон за печкой тоже кто-то воет!

Того, кто жил за печкой, Ко знала давно. Безобидный, не воет – скорее поет. Но намёк понятен – от взора хозяйки никто не спрячется, каждый кустик нутром чует, только говорить о том не желает.

– Дело у меня не длинное, в две ночи обернусь, – смягчилась все же хозяйка леса, глядя в сторону дома. У подножья горы словно преданный пёс, застыл в ожидании лес. Стайка птиц взмыла в воздух, десятком глаз-бусинок провожая свою хозяйку. В последний раз, когда она отлучалась, в лесу появилось чудовище. С волшебными лесами всегда так, глаз-да-глаз нужен.

– Вы уж тут присматривайте, – обращаясь то ли к птицам, то ли к Вечно Зелёной Ко, сказала Хозяйка леса и отправилась в путь. Если знаешь, что кто-то будет скучать, уходишь с тяжестью. Зато возвращаться всегда радостно. Ждут – значит любят.

Большие страхи

и маленькие

обиды

Медвежонок мчался домой. Мысли метались в его голове: "Ука, страшная Ука гонится за ним – маленьким бедным медвежонком". Вот она! Выросла огромной чёрной тенью из-за старой ели! "Йёоо!" – не успев затормозить, медвежонок влетел прямо в неё. Ука была тёплая, мягкая и пахла малиновым пирогом. "Ай-ай-ай, малыш медвежонок, ну где же ты пропадал? Я тебя повсюду ищу," – сказала она маминым голосом и взяла его в лапы. "Мммммэ," – обрадовался малыш, носом зарываясь в мамино плечо. Ему столько надо ей рассказать: про серого зверя, бельчонка, Уку и вообще!

Дома медведица завернула малыша в махровое полотенце, налила горячего молока, отрезала добрый кусок пирога. Но эмоции переполняли маленького медведя. Он то и дело вскакивал, бегал по кухне, оскаливал зубки, как это делал бельчонок и, вставая на задние, махал передними лапами. "Уууууууу," – завывал он. А мама лишь вздыхала в ответ. "Ты же весь продрог. Я так испугалась! Так испугалась!" – повторяла медведица, растирая маленькие медвежьи ушки, лапки, животик полотенцем. Кажется, она его совсем не слышала. Тогда медвежонок встал на стул, выпучил глаза, зарычал и, что было сил топнул ногой. Стул предательски пошатнулся, медвежонок полетел вниз, а с ним чашка с молоком, тарелка с пирогом да хрустальная вазочка с вареньем.

– Ай-ай-ай, – огорчилась медведица-мама. – Как не хорошо, малыш.

– Йёооо!" – заревел медвежонок и, показав маме язык, убежал в свою комнату. Глупая мама. Ничего не понимает.

Мама убрала на кухне беспорядок, согрела две кружки молока и села на крыльцо. Медвежонок так и не вышел. Обиделся. А ведь она правда испугалась. Большая медведица никого, ничего не боялась, одно её страшило – потерять своего медвежонка…

Мама пропала

Ночью сыну медведя снились кошмары. Злая Ука то тут, то там высовывалась страшной мордой, клацая огромными жёлтыми зубами. Её ледяное дыхание пронизывало насквозь. "Мээээ, мэээээ," – звал он маму, только её нигде не было. Малыш открыл глаза, его лапы страшно замерзли. "Мээээ," – крикнул он. Никто не ответил.

Медвежонок вышел из комнаты, дома было пусто и холодно. Входная дверь открыта настежь, а мамина кружка с молоком стояла на крыльце не тронута. "Мэээ," – жалобно позвал он, но только ветер завыл ему в ответ. "Мээээ," – повторил медвежонок еще раз и заплакал. Мамы нигде не было. Нигде.

Медвежонок сидел на крыльце, обнимая мамину кружку. Ему было так одиноко. Потерять маму – это словно самому потеряться. Неважно сколько тебе лет – 3 или 63, мама нужна всегда. "Может она просто вышла погулять?" – подумал медвежонок и побежал искать. "Мээээ!" – кричал он громко на весь ещё не проснувшийся лес. – 'Мэээээ!".

Потревоженные птицы взлетали недовольными стайками с деревьев. Любопытные белки высовывались, посмотреть, что стряслось. "Мээээ?" – спрашивал медвежонок, заглядывая под ягодный куст, у спящего там ежа. Но звери лишь разводили лапами. Когда теряешь что-то дорогое, всем интересны подробности, да только мало кто в действительности можеть помочь.

– Что случилось, малыш Медвежонок? – выползла из норы большая барсучиха с чашкой чая в одной лапе и сладким бубликом в другой. Она как раз завтракала.

– Мэээ?? – в надежде спросил малыш, глазами невольно косясь на бублик.

– Мэээ? – переспросила она.

– Мэээ-Мэээ! – радостно закивал медвежонок.

– Что ты блеешь, будто козленок какой? Говори словами! – рассердилась тётка барсучиха и засунула в рот добрую половину бублика.

В носу у медвежонка защипало, к глазам предательски подступили слёзы. Никто его не понимал. Только мама, но её нет. "Йёооо!" – закричал он и бросился в лесную чащу. Ещё не хватало заплакать на глазах у этой глупой барсучихи. "Твоей маме следует тебя лучше воспитывать!" – гнался в след ему противный барсучий голос.

А медвежонок убегал все дальше от дома. Деревья в этой части леса были огромные, старые. Их мощные ветви, казалось бы, поглощали весь солнечный свет. И хоть по времени день только начинался, здесь царила тьма – будто живая, чуть зазеваешься – вцепится своими когтями в ногу. "Йёоо!" – заревел на всякий случай малыш медвежонок. Он сын медведя и ничего не боится. "Уууу," – ответила темнота так жутко, что маленькое медвежье сердце ушло в самые пятки. Он замер. Чуть дыша, осторожно сделал шаг вперёд, как вдруг полетел вниз. Яма оказалась глубокая. Похоже, он угодил в чью-то ловушку. Правая лапка болела. "Мээ," – прошептал малыш медвежонок. Мама ничего не боится. А значит он тоже. Свернувшись калачиком, маленький уставший медведь провалился в сон. Мама была с ним. Во сне или на яву, сквозь время и пространство мамина любовь всегда рядом – еле слышно дует на лапку: «Спи, малыш, засыпай.»

Едят ли волки пироги?

Когда медвежонок открыл глаза, было темно. Лапка болела, хотелось кушать и пить. Он пробовал карабкаться вверх, но все было тщетно. Слишком глубоко.

На небо взошла луна. "Аууууууууу," – приветствовал её лес, разбиваясь на множество голосов: волки, лисы, совы и другие обитатели темноты. Смущенная таким вниманием ночная хозяйка неба кокетливо пряталась в кронах деревьев. Медвежонок с тоской смотрел на небо. Сейчас бы сидеть дома, на крыльце, с кружкой теплого молока. И чтоб мама была рядом.

Внезапно, во тьме сверкнули два жёлтых глаза. Холодный лунный свет озарил огромную волчью морду.

– Ууууу, кто тут у нас? – заглядывая в яму, спросила она.

– Йёооо! – закричал малыш медвежонок изо всех сил и встал на задние лапы, как это делала мама в момент опасности.

– Уууу, медведь?! – морда, клацнув зубами, в один прыжок оказалась в яме.

Малыш зажмурился. Волчья челюсть сомкнулась на его холке. Прыжок вверх. И он падает на землю под старую ель.

– И что сын медведя делает ночью в лесу? – раздалось прямо над его ухом.

– Йёо! – заревел, хотя нет, скорее запищал медвежонок, снова принимая боевую стойку. Мама ничего не боится, а значит и он тоже.

– Где твоя мама, малыш? – неожиданно мягко сказала морда.

Медвежонок вдруг плюхнулся на землю и обмяк. "Мэээ," – прошептал он. Слёзы градом хлынули из глаз.

– Погоди, – зашуршала чем-то серая морда. – На вот, поешь. Не малина, конечно, как вы медведи любите. Но тоже ничего.

Возле лап медвежонка оказался берестяной туесок. Малыш принюхался – брусника.

– На пирог вообще-то собирал, ну ладно. Угощайся.

Глаза маленького медведя округлились. Слёзы вмиг высохли. Мама рассказывала про волков, но о пирогах там ни слова не было. Только про острые зубы.

– Что? – обиделась морда. – Ягодный пирог только дурак не любит.

"Это точно, мама печет такие пироги, которые нельзя не любить," – подумал малыш и аккуратно зачерпнул лапой ягоду. Сладкая, спелая она таяла во рту.

– Так, где твоя мама? – снова спросил волк

– Мэ – вздохнул малыш, даже если б он умел говорить, не смог бы ответить.

– Тогда тебе к хозяйке леса надо. Она всё ведает. Дом её тут неподалёку, – волк лапой указал в сторону и, резко подскочив, предложил. – Поехали, подброшу.

– Да не бойся, я маленьких не обижаю, – добавил он и нелепо улыбнулся, будто не серый хищник вовсе, а домашняя собака.

И они полетели: сквозь лесные дебри, ночную мглу, время, пространство и собственные страхи. Маленький медвежонок верхом на огромном сером волке.

– Аууууу! – пел им в спину ветер

– Ауууууу! – радостно вторил ему волк

– Ауууууу! – подхватывал весь лес

–Ауууу! – тихонько подвывал медвежонок.

«Сила дается не для того, чтоб кого-то обидеть, но чтоб никого не бояться» – так говорила мама. "А еще, чтоб кому-то помочь," – подумал медвежонок, крепко держась за жёсткую волчью шерсть. Главное не забыть об этом, когда сам станешь большим зверем..

Дома у хозяйки леса

Наконец волк остановился возле огромного дерева размером с дом. "Всё, приехали, – скомандовал Серый. – Слезай!". Медвежонок послушно скатился на землю. "И где здесь дом хозяйки леса?" – недоумевал он.

– Ты постучи – откроют, – кивнул головой на дерево волк. Малыш медвежонок вопросительного взглянул на него. Но тот отвернулся

– Я не иду с тобой, – сказал он. – Это твоя дорога. А мне уже пора.

И волк растворился в темноте, только глаза, как маячки, сверкнули в кустах. Не любят хищники сантиментов, или делают вид, что не любят.

Малыш снова остался один. Он был растерян. А вдруг его там не ждут? А что если хозяйка леса спит? Ночь все-таки… А может она страшная и злая? Не лучше ли дождаться утра? Но тут дерево тихонько скрипнуло. Внизу, возле сломанной ветки, отворилась дверь. Внутри горел свет. Медвежонок осторожно просунул мордочку в проем: пахло так, будто кто-то печет пирожки. Он пошёл на свет по запаху. Его глазам предстала маленькая уютная кухонка: стол со скатертью в цветочек, чайник, чашки, вазочка с вареньем, а у плиты стояла мама. "Мээээ!" – закричал радостно медвежонок и рванулся к ней. Медведица обернулась: шерсть её местами пестрила сединой и пахла еловыми шишками, не малиной. "Йёо!" – взревел с досады медвежонок, это была не его мама. Он упал на пол и зарыдал. Сын медведя не был плаксой, просто очень устал и до того случая ни разу не оставался без мамы так надолго.

Медведица села рядом. Она была очень стара. Старее всех, кого медвежонок когда-либо видел. А глаза её необычно голубого цвета будто излучали тепло. "Как небо," – подумал малыш и разозлился. Это была не его мама. Не она!!!

– Я знаю, ты потерял маму, – произнесла медведица тихо и ласково. – Ты очень расстроен и потому так зол.

– Йёо… – всхлипнул медвежонок.

– Ты приехал сюда верхом на волке, на такое не каждый решится. Ты смелый малыш, – продолжила она, положив свою лапу в его лапу. – Я не твоя мама, прости. Но я знаю, где её искать.

Медвежонок поднял мордочку, надежда блеснула в мокрых от слёз глазах.

– Мэ? – спросил он, вытирая лапой нос.

– Да, твоя мама, – сказала хозяйка леса. – Но путь к ней не близкий. А твоей правой лапке нужен отдых. Вот что, дружок, выпей-ка теплого медового молока да ложись спать. Утро вечера мудренее.