Сокровища Скифии

С пониманьем кивнув, охранник опрометью кинулся к джипу. Через десять секунд он вернулся и притащил белый пакет из прочного пластика. Сунув руку туда, Лом извлёк, что-то большое, удивительно плоское и покрытое разноцветными перьями.

– Что ты сюда приволок? – вытаращил глаза обеспокоенный шеф.

– Ты же сам мне вчера говорил, – бодро откликнулся Лом: – что в турбину нужно попасть какой-нибудь птицей. Вот я утром её и поймал. – явно восхищаясь собой, он показал командиру то, что принёс.

Шнырь вгляделся в непонятный предмет. Он с удивлением понял, что его туповатый помощник держит в руках кочета дяди Матвея. Только петух был почему-то распластан, как камбала. Теперь он весьма походил на орла, как его обычно рисуют на рыцарских щитах и гербах. Крылья и лапы раскинуты в разные стороны, голова смотрит вправо.

– Я сказал тебе птицу, а ты курицу сюда притащил.

– А что курица, разве не птица? – искренне удивился охранник.

Не найдя, что ответить на столь веский довод, Шнырь, в свою очередь, сухо спросил: – Ты где его всё время держал?

– В большом холодильнике, который стоит в багажнике джипа. Там обычно лежат банки с пивом.

– Ты что идиот? – взревел взбесившийся шеф: – Птица должна быть живая, или хотя бы не мёрзлая.

– А какая киношникам разница? – презрительно фыркнул напарник: – Всё равно все убьются во время падения.

– Им-то без разницы, а то, что курица была заморожена, поймёт даже самый глупый эксперт. После чего, полиция станет искать того дуралея, что швырнул её в вертолет? Уж лучше из переносного гранатомёта шарахнуть. Будет намного вернее.

Пока шеф бушевал, двигатель геликоптера вышел на полную мощность. Последние фразы Шныря потонули в шуме мотора и свисте крутящихся лопастей винтокрылой машины.

Не расслышав окончания фразы начальника, Лом подскочил к устройству для веденья стрельбы, и вложил мёртвого кочета в запятник огромной рогатки. Ухватившись за лапы замороженной птицы, охранник отошёл на пару шагов. Он хорошо натянул полоски резины, и умело прицелился.

Летательное устройство оторвалось от грунтового поля и приянлось не спеша подниматься над степью. Весело хмыкнув, Лом разжал сарделькообразные пальцы. Выброшенный рогаткой петух, взвился в утренний воздух. Крутясь, как бумеранг он со свистом помчал к намеченной цели.

Пилот медленно поднимал вертолёт. Вдруг из лесопосадки выскочило нечто совсем непонятное. Оно было пёстрым, лохматым и сильно вращалось вокруг вертикальной оси. Необычный предмет устремился к винтокрылой машине.

Авиатора спас трудный опыт, полученный им в горячих точках планеты. Не раздумывая ни единой секунды, лётчик резко увёл аппарат в левую сторону. Странно распластанный и быстро вертящийся, кочет просвистел в полуметре от широкого лобового стекла.

Тимкин отец заметил мелькнувшего впереди петуха. Он вздрогнул от такого виденья и с недоуменьем сказал: – Ну и странные куры у вас тут летают…

Переведя двигатель на максимальный режим, пилот увёл вертолёт подальше от чахлой лесной полосы. Не набирая большой высоты, он развернул аппарат и погнал его прочь от опасной зелёнки.

– «Неужели и здесь завелись моджахеды?» – ошарашено раздумывал лётчик.

Трое ребят и двое взрослых киношников сидели в глубине небольшого салона. Они все впервые поднимались с земли на очень шумной, винтокрылой машине. Все прислушивались к своим ощущениям и не увидели выстрела.

В этот момент, Тимка смотрел в иллюминатор и разглядел двух охранников, стоявших в кустах на краю лётного поля. Он показал на них Ветке и Оське. Друзья прильнули к маленьким круглым окошкам. Лица их вытянулись и приняли угрюмое донельзя выражение.

Месть петуха

Лихим пируэтом, вертолёт увильнул от снаряда, выпущенного из огромной рогатки. Он прижался к земле и немедленно скрылся из вида. Увидев, что их план провалился, Шнырь невероятно расстроился. Озлобившись, он зашипел на помощника: – Промазал! Кретин!

Шеф почему-то позабыл, что недавно ругал туповатого Лома, за желанье стрелять замороженной курицей. Из его головы вылетел тот суровый приказ, что Босс отдал по поводу наказания мерзких мальчишек.

А ведь он, между прочим, велел так устроить им катастрофу, чтобы она походила на несчастное стечение всех обстоятельств. Мол, нельзя, оставлять те следы, что могли привести к двум охранникам Жлобина.

Рогатка, сделанная умелым напарником, оказалась удивительно мощной. Распластанный, словно побывавший под прессом, петух продолжал кувыркаться в утреннем воздухе.

Именно в этот момент, бабушка Аня закончила возиться с хозяйством, и решила взглянуть, как там дела у любимого внука? Она взяла волшебную чашу, произнесла небольшой наговор и увидела всё что, случилось при взлете винтокрылой машины. Разозлившись на приспешников Жлобина, Анна Ивановна решила их хорошо проучить.

Проскочив мимо цели, кочет ещё пролетел метров десять вперёд. Затем, по веленью волшебницы, он плавно сменил вертикальную плоскость вращения на горизонтальную.

Теперь петух двигался в воздухе, не словно катящееся по грунту колесо, а крутился, как камешек, скользящий по гладкому льду. Широкие крылья, разведённые в разные стороны, располагались параллельно земле.

С каждым своим оборотом петух всё больше валился направо, а так же, слегка набирал высоту. Вдруг он, как бумеранг, не спеша изменил направление и устремился к той точке, откуда был выпущен в воздух.

Увидев снаряд, летящий назад, Шнырь испуганно зажмурил глаза. Затем, он подумал о том, что весьма неразумно оставаться на месте. Шеф развернулся на пятках и метнулся к машине. Лом, не размышляя, кинулся вслед за начальником.

До джипа осталось всего пара метров. Точно в этот момент, шеф услыхал за спиной громкий шелест от быстро вращающихся небольших лопастей.

– Ложись! – крикнул Шнырь и бросился ничком на траву. Закрыв голову большими руками, напарник с разбега шлёпнулся рядом. Петух просвистел над телами охранников и врезался в лобовое стекло чёрного джипа. Триплекс смялся, словно бумага. Он сорвался с креплений и вместе с замороженной птицей исчез в автомобиле.

Поднявшись с земли, Шнырь стряхнул с рубашки и брюк налипший на них мелкий мусор. Он подошёл к невезучей машине и открыл переднюю дверцу. Смятое и исковерканное лобовое стекло лежало на мягких передних сидениях.

Сверху, привольно раскинувшись, валялся немного облезший петух. Шеф взял мерзкую птицу за мёрзлые лапы и, широко размахнувшись, швырнул её в ближайшие заросли.

Потом чуть нагнулся, влез по пояс в салон и начал вытаскивать изувеченный триплекс. Стекло цеплялось краями за обивку двух кресел. Оно никак не хотело выбираться наружу.

– Шеф! – послышался сдавленный шёпот напарника: – Петух опять возвращается.

Штырь испуганно глянул направо. Он посмотрел в ту сторону, в которую бросил злобную птицу и остолбенел от испуга. Мужчина с изумленьем увидел, что проклятый петух снова мчался назад.

Вращаясь, как метательный нож самураев, мёртвая тварь быстро приблизилась и со всей скорости врезалась в кормовое стекло чёрного джипа. Шнырь ничком упал на сиденье.

На затылок и спину мужчины обрушился град очень мелких, но острых частиц. Это были осколки, отлетевшие от второго разбитого триплекса. Сверху свалился замороженный кочет.

Вскочив на карачки, Шнырь, как ошпаренный, выпрыгнул из машины наружу. Причём, он двигался удивительно быстро, пятой точкой вперёд. На воздухе он слегка отдышался и с большою опаской сунулся в салон автомобиля.

В этот раз, петух потерял почти все свои перья и стал походить на обычного бройлера из сетевых магазинов. Брезгливо взяв птицу за холодные лапы, шеф вынес её из машины и осторожно положил на траву. Бросить тушку в кусты он уже не решился.

Лишь после этого, с охранником Жлобина случилась большая истерика. Лицо его вдруг исказилось. Он зарычал, словно раненый зверь и стал топтать бедного кочета.

Лом крепко схватил шефа поперёк его тощего тела и оттащил в сторонку от птицы: – Не надо с ним так поступать. – сказал напарник заботливо: – Лучше мы зажарим его и съедим.

Оказавшись в медвежьих объятьях напарника, Шнырь принялся извиваться, словно червяк на крючке. Подёргавшись ещё полминуты, он вдруг безвольно обмяк и потерял ко всему интерес.

Лом усадил «любимого» шефа на ближайший пенёк, убедился, что тот сидит довольно устойчиво и стал собирать сушняк для огня.

Скоро начальник совсем успокоился. К этому времени, Лом уже развёл небольшой костёрок. Затем, он нанизал петуха на сухую толстую ветку и начал жарить его над углями.

Шнырь брезгливо смотрел на желтоватую кожу оттаявшей птицы. Он с горечью подумал о том, что теперь, уже никогда не сможет есть куриное мясо. Однако, суровая жизнь снова разрушила все планы охранника.

Соблазнительный запах, исходящий от подрумяненной тушки привёл его к потрясающей мысли. Он подумал о том, что поедание злокозненной птицы будет ей самым большим наказанием.

Поэтому, когда Лом предложил разрезанного на двое кочета, шеф выбрал кусок пожирней и побольше и с остервенением впился в него всеми зубами.

Пряча рвущуюся наружу улыбку, дядя Матвей добродушно кивнул своим квартирантам. Он уже видел, что случилось с автомобилем, и хорошо понимал, что за этим последует. Чутьё не подвело старого мастера. Шнырь попросил его вставить лобовое, а заодно и кормовое стекло.

– К сожалению, в нашем городе нет похожих машин. Поэтому и запчастей мы для них, никогда не держали. – с деланной грустью сообщил он охранникам. Механик сделал вид, что задумался над сложной проблемой, а потом осторожно сказал: – Придётся ехать мне в Николаев. Завтра утром отправлюсь в дорогу. Вечером привезу всё, что нужно и сразу займусь установкой. Согласны?

Отступать Шнырю было некуда. Не будешь же ездить в машине без стёкол? Первый же полицейский тебя тормознёт и отправит разбитую «тачку» на штрафную стоянку. И что он тогда будет делать без джипа? Итак, за киношниками, невозможно угнаться.

Начальник уныло кивнул. Механик хорошо понимал, что постояльцам некуда деться. С плохо скрываемой радостью, он, ничуть не тушуясь, назвал очень высокую цену. Шеф печально вздохнул и полез в карман за бумажником.

Дядя Матвей с большим удовольствием взял солидные деньги и занялся осмотром машины. На полу он заметил мелкую крошку разбитого триплекса и несколько перьев разного цвета. Старик очень сильно нахмурился, выбрался из салона наружу и с подозреньем спросил: – А вы петуха моего случайно не видели?

Охранники сделали такие честные лица, какие только сумели, и дружно ответили: – Нет!

– Пропал негодяй. – сообщил постояльцам механик и грустно добавил: – Теперь и петь по утрам будет некому. А ведь, как заливался. На всю округу было слыхать. – старик безнадёжно махнул правой рукой и сильно расстроенный отправился спать.

Шнырь проводил хмурым взглядом сутулую спину хозяина дома и зло пошептал: – Жаль, что мы его не съели вчера. Было бы меньше расходов сейчас.

Первый вылет киношников

Наконец, винтокрылый «МИ-2» вышел в нужный людям квадрат. Перекрикивая шум лопастей, Артём Петрович попросил до предела поднять вертолёт. Пилот молча кивнул и очень плавно увеличил обороты мотора.

Геликоптер добрался до четырех тысяч метров, где завис в утреннем воздухе, как стрекоза. Взлететь выше с таким числом пассажиров он просто не мог. Не хватало силёнок. Оператор схватил камеру наперевес и долго снимал засеянные пшеницей пространства.

В лучах восходящего солнца «звёздный олень» почти не просматривался. Едва заметные чёрточки на глади огромного, ровного поля, вот, пожалуй, и всё что удалось разглядеть при таком освещении.

– Ничего! – бодро крикнул Тимкин отец: – Вечером, снова вёрнёмся сюда и всё снимем по новой, при другом положении солнца. В конце концов, вставим в фильм самые чёткие снимки из космоса.

Оська пялился вниз и наслаждался ощущеньем полёта. Незаметно для взрослых, Тимка кивнул Ветке на круглое окно вертолёта. Девочка сунула руку в карман лёгкой куртки и непринуждённо достала новенький, очень мощный смартфон.

Включив аппарат, она сделала несколько снимков с большим разрешением. В первую очередь, в объектив фотокамеры попала гряда невысоких холмов. Они начинались на левом краю обширного пшеничного поля.

Оператор показал авиатору большой палец руки, оттопыренный кверху, и выключил камеру. Лётчик с пониманьем кивнул, развернул вертолёт и полетел в обратную сторону.

До аэропорта осталось совсем ничего. Ни с того, ни с сего, пилот опустил машину к самой земле, и повёл её в нескольких метрах над степью. Не зависая над грунтом, он сел таким хитрым образом, что оставил домик «диспетчерской» между собою и лесопосадкой. Тут же выключил двигатель и приказал всем немедленно покинуть салон.

Киношники слегка удивились, но возражать, конечно, не стали. Лётчик здесь самый главный. Его приказы, закон. Все быстро и дружно устремились наружу. Авиатор уже стоял вдалеке и о чём-то беседовал со сторожем взлётного поля.

Тимкин отец подошёл к вертолётчику и тревожно спросил: – Что-то случилось?

– Да, мне показалось, что в салоне пахнет бензином. – как можно беспечнее ответил бывалый мужчина. Взглянув на взволнованное лицо арендатора, он поспешил его успокоить: – Не волнуйтесь, ко второй вашей экскурсии я устраню все неисправности.

Удовлетворённо кивнув, Тимкин отец благодарно пожал руку владельца «МИ-2» и весело бросил: – До вечера!

– Жду вас в девятнадцать часов! – бодро откликнулся лётчик. Он широко улыбнулся всем на прощанье.

Съёмочная группа с ребятами подхватила тяжёлые сумки, наполненные дорогим оборудованием, погрузилась в микроавтобус и немедля отправилась в городскую гостиницу.

Пилот и, стоящий рядом с ним, сторож проводили автомобиль тревожными взглядами и двинулись в небольшую «диспетчерскую». Через минуту они уже вышли оттуда. Старик был со старенькой берданкой в руках, а лётчик с увесистой битой, которой в Америке играли в бейсбол. В России её, чаще всего, использовали для каких-то разборок.

Целеустремлённой походкой два человека направились к зарослям близь стоявшей лесопосадки. На самом краю чахлых кустиков, они обнаружили большую рогульку, вырезанную из молодого невысокого деревца. Она весьма походила на большую рогатку в рост человека.

Чуть дальше, лежали два разбитых вдребезги триплекса от какой-то иностранной машины. Вокруг, в большом изобилии, были разбросаны разноцветные куриные перья и кости, обглоданные до зеркального блеска. Тут же слабо дымилось кострище.

Видимо, кто-то недавно устроил здесь чудесный пикник. Вот только зачем они из рогатки метнули в вертолёт петуха, пилот не смог догадаться.

– «Скорее всего, какие-то олухи решили немного развлечься». – подумал со злостью мужчина. Он повернулся к старому сторожу и приказал: – Увидишь кого-то поблизости, стреляй по ногам крупной солью!

– Понял, товарищ полковник. – бодро ответил дедок. Он весьма уважал летуна и звал его согласно военному званию, в котором тот вышел в отставку.

К семи часам вечера, к аэропорту местечка Подгорск неторопливо подъехали охранники Жлобина. Лобового и кормового стекла у машины ещё не имелось. Поэтому джип двигался на удивление медленно.

Ведь, когда сильный ветер дует тебе прямо в лицо, то глаза начинают слезиться. Отчего очень плохо видно дорогу. Хоть мотоциклетные очки надевай. Только их ещё, где-то нужно купить.

Именно так, никуда не спеша, совершалось движение на заре автомобильной эпохи, в конце позапрошлого века. Тогда перед каждой машиной должен был идти человек с фонарём и предупреждать пешеходов о грозящей людям опасности.

Не доезжая до взлётного поля, Шнырь свернул с большого шоссе на узкий просёлок, идущий вдоль лесопосадки. Начальник собрался уже свернуть на знакомую им небольшую поляну. Туда, откуда они ранним утром стреляли из огромной рогатки.

Шеф сбросил и так невеликую скорость. Находившийся на пассажирском сидении, Лом вдруг зашипел, как большая змея: – Нельзя! В кустах притаился мужчина с ружьём.

Шнырь напряжённо всмотрелся в редкие заросли. С ощутимым трудом он разглядел старика с древней берданкой в руках. Дед сидел на пеньке и держал на коленях оружие, направленное прямо на джип.

Охранник тотчас передумал сворачивать. Делая вид, что они тут оказались совершенно случайно, он проехал мимо поляны. Не отрывая прицела винтовки от странной машины, сторож их проводил очень сумрачным взглядом. Сразу становилось понятно, такой человек станет стрелять без всяких раздумий.

Напарники проехали с полкилометра, и по пыльным просёлкам снова вернулись на трассу. Перед выездом на большое шоссе, Шнырь был вынужден притормозить. Мимо него пролетел маленький ярко-синий автобус. На боку минивэна мелькнула до боли знакомая надпись – «TV-16».

Глава 5. Встреча со «звёздным оленем»

Степь открывает древнюю тайну

После семи часов вечера, группа киношников совершила новый подъём в небольшом вертолёте. Машина взлетела на максимально возможную для неё высоту, где и зависла в вечереющем воздухе.

Лучи заходящего солнца шли почти параллельно земле. Древний геоглиф проступил почти весь целиком. Он раскинулся на сотни метров в каждую сторону. Сейчас «звёздный олень» выглядел значительно лучше, чем на тех фотографиях, что сняли из космоса.

Высокие, зелёные стебли пшеницы слегка колыхались под небольшим дуновением летнего ветра. Их колебания создавали у всех впечатление летящего бега гигантского зверя.