Помоги проекту - поделись книгой:
Арникус подтянул её к себе ещё ближе и немного наклонился вперёд, удивлённый таким растерянным и невинным взглядом из–под пушистых светлых ресниц. Усмехнулся:
— Всё равно.
Немного приподнял девушку от пола, заставив её чуть привстать на носки, и уверенно закружил в танце.
Джим от неожиданности на мгновение зажмурилась, но, осознав, что никто никуда не упал, не запнулся, никого не сбил, распахнула глаза и облегчённо вздохнула. Однако так и не смогла решиться поднять глаза. Поэтому уставилась на подбородок Арникуса, боковым зрением отмечая проносившиеся мимо танцующие пары: "Или это мы на такой скорости несёмся?"
Арникус не отводил изумлённого взгляда от лица Джим. Ведь он знал каждую чёрточку этого лица, был знаком с любым выражением, появлявшимся на нём. Как же случилось, что столь дорогие черты сейчас выглядели иначе? Его взгляд переместился с макушки на щёку, горевшую румянцем, на губы в полуулыбке, на шею, где от волнения трепетала жилка, ещё ниже… Арникус резко вскинул голову вверх, его брови сошлись на переносице. Почему–то нестерпимо захотелось тут же потрогать свою шею. Ещё больше нахмурился.
Джим перестала изучать подбородок юноши и подняла голову, вопрошающе посмотрев ему в глаза.
Арни, как будто только этого и ждал, тут же тихо заговорил, избегая смотреть в светло–зелёные очи девушки:
— Каждый раз, когда приходило письмо от Адагелия с очередным отчётом о всякого рода деятельности, связанной с моим наследием, в конце всегда хоть немного, но было написано о тебе. Ты даже представить себе не можешь, как я был благодарен за эти три–четыре строчки… о твоей жизни.
Под конец юноша всё–таки не выдержал, решился посмотреть в глаза подруги. И утонул.
— Значит, ты знал, — Джим не спрашивала. Он едва заметно повел плечами. Девушка кивнула каким–то своим мыслям и улыбнулась. — Я так и подумала. Ты меня назвал Джим Деф'Олдман, — тут она укоризненно свела вместе брови и покачала головой в раздражении. — Но подожди, раз была возможность, почему ты не писал мне?
— Не хотел тревожить, — Арникус грустно вздохнул и очень тихо добавил: — Да и не знал я, о чём писать тебе... — слегка наклонив голову, он с нескрываемой теплотой произнес: — Малыш, я так горд твоими победами в поединках на ежегодных турнирах в академии.
— Попробовала бы я проиграть, — серьёзно сказала Джим и испуганным взглядом обвела зал в поисках учителя. — Диирде'Грамм мне такого наобещал!
Смокла музыка, пары остановились. Арникус и Джим так и стояли в центре зала. Девушка первая отступила на шаг.
— Джим, ты не будешь против, если заберу тебя с бала? — вампир заметно волновался. — Завтра рано утром для нас откроют порт, мне нужно срочно отбыть на родину, — обернулся и зачем–то посмотрел на своих воинов. — У нас всего несколько часов, а мне так много…
— С удовольствием! — не дала ему договорить Джим, уверенно взяв его за руку, как раньше. Быстрый взгляд в сторону Алисии — девушка поняла всё без слов, лишь кивнула и улыбнулась подруге в ответ. — Давай не будем терять время, — Джим тоже улыбнулась и сама потянула друга к выходу.
Арникус справился с удивлением и ладонью накрыл её руку, предложив согнутый локоть, за который она поспешила ухватиться. Взгляд через плечо, едва заметный жест — и воины двинулись следом, а тысячи любопытных глаз провожали их, пока они не скрылись из виду. На улице воины перестроились.
Джим, наблюдая за всеми этими движениями, снова пожалела, что не взяла свой магический посох, с которым в последнее время привыкла не расставаться. Посмотрела на сосредоточенное выражение лица Арникуса и тревожно спросила:
— Всё в порядке?
Юноша лишь кивнул, ускоряя шаг.
Через какое–то время они стояли возле небольшого особняка и терпеливо ожидали, пока их впустят. Ворота медленно приоткрылись, и они прошли внутрь. Во дворе находилось ещё два десятка вооружённых воинов. Как только небольшая процессия очутилась внутри, Арникус жестом отпустил бойцов. Оказавшись в относительной безопасности, суровые воины, сопровождавшие своего владыку и незнакомую девушку на улицах города, расслабились и с любопытством, совсем не стесняясь, начали рассматривать Джим.
— Ого! — Джим с интересом посмотрела на Арникуса. — Ты на войну собрался?
— Можно и так сказать, — юноша скривил рот в подобии улыбки и повёл Джим к дому. — Всё потом, — строго добавил он, заметив её порыв расспросить его. Распахнул перед ней дверь и пригласил войти. — Присаживайся, — Арникус усадил девушку за стол, а сам вышел из комнаты.
Джим с любопытством осмотрелась. Поднялась со стула и подошла к секретеру, где в беспорядке были навалены документы. Борясь с любопытством, выудила из кучи первый попавшийся свиток, оказавшийся старой картой, удивилась и внимательно всмотрелась в неё.
— Северный Атлекхорн, — прочитала она вслух.
Поискала взглядом место, где ей предстояло проходить обязательную практику. Но в руках широкий свиток было неудобно держать, и девушка подошла к столу, положив карту перед собой. Отыскав нужную сторону, пальцем провела вдоль стены до места назначения.
— Дальние рубежи стены, — внимательно присмотрелась. — Да ещё и север её границы, — Джим нахмурилась. — Там заканчиваются земли Светлой империи! Дальше лишь пустота...
В комнату вернулся Арникус с полным подносом в руках.
Джим ещё на расстоянии почувствовала аромат свежей выпечки, потому аккуратно свернула свиток и отнесла его обратно. Вернувшись к столу, она с удовольствием оглядела угощение.
— А молоко? — обиженно протянула, исподлобья посмотрев на друга.
— Да здесь твоё молоко, здесь. Строго–настрого приказал, чтобы к моему возвращению купили, — Арни прошёл к распахнутому окну, взял в руки закрытую кринку и усмехнулся, вспоминая выражения лиц своих воинов, когда он отдавал приказ.
Он поставил перед Джим сосуд, а сам обошёл стол и сел напротив. Расслабленно облокотился на спинку стула, сложил руки на груди и принялся молча наблюдать. Вот девушка доела очередную булочку, допила молоко из стакана, тыльной стороной ладони вытерла губы. Подняла голову.
— Спасибо, — смущённо взглянула на него. — А ты не будешь?
— Нет, — Арникус потянулся к кринке и заботливо налил ещё молока Джим. — А ты угощайся, я пока буду рассказывать, — улыбнулся, увидев, как жадно она припала к стакану. — Но сначала самое важное: я рад, что у тебя есть семья, и ты теперь не одна. Ты не поверишь, в каком кошмаре я жил целый месяц, пока не пришло первое письмо от Адагелия, где он вкратце писал, что ты уехала со своей вновь обретённой семьёй в Отогорию. От такой новости у меня прямо камень с души свалился! До того момента каких только ужасов я не представлял, тем более помня твою способность находить неприятности там, где их никто в принципе не ожидал, — он усмехнулся. — Хотя бы вспомнить те соревнования.
— Арни, — она отложила булочку, которую только взяла в руки обратно на поднос и несколько тревожно посмотрела на друга. — Как бы мне ни хотелось думать иначе, но ты ведь здесь не из–за меня?
— Ну почему никто не верит в мои добрые намерения? — он приподнял одну бровь и грустно улыбнулся.
— Я верю, — Джим стала серьёзной и твёрдо посмотрела ему в лицо. — Всегда верила, но сейчас не тот случай, — она нахмурилась. Заметив его испытывающий взгляд, пожав плечами, добавила: — Воины, что прибыли с тобой на бал, вели себя так, будто ожидали в любую минуту нападения, а во дворе стоит вооружённый отряд. — Она замолчала, с интересом разглядывая удивлённое лицо Арникуса. — Что–то ведь случилось, да? Чего опасаются твои воины?
— А ты изменилась, — Арникус пристально вглядывался в её лицо. Потом резко поднялся со стула и подошёл к открытому окну, выглянул наружу, довольно отметил расставленных по всему двору бойцов. — Я прибыл в Светлую империю просить о помощи, одному мне не справиться, но не смог пробиться дальше Совета. Все эти советники, приближённые и не очень приближённые... меня просто не допустили на аудиенцию к Императору. Уж и не знаю, что ими двигало, но они остались глухи к проблемам севера. Мало того, соизволили ещё и обидеться на принца–выскочку, который принёс такие новости, — он порывисто обернулся. — Джим, они не поверили ни одному моему слову. Попросили не распространять беспочвенные слухи. Советники ни за что и никогда не сознаются, что недоглядели, чего–то не учли. Угрожали. И мы решили отбыть обратно на родину как можно быстрее, но не нашли мага, чтобы открыл для нас портал, — Арникус тяжело вздохнул. — Я бы тебя сегодня даже не увидел.
— Какие новости ты принёс? — осторожно спросила Джим, поднимаясь из–за стола и направляясь к юноше. Остановилась рядом и тревожно заглянула ему в глаза. — Арни, что случилось?
— Джим, это политика, — он едва улыбнулся, беря её холодные руки в свои. — Как объяснить юной девушке все эти тонкости и хитрости? Как рассказать о том, во что мне самому сложно поверить?
— А ты всё же попробуй, — она ободряюще улыбнулась.
— Кстати, куда ты попала на практику? — поинтересовался юноша, разворачивая её к открытому окну и отвлекая от неприятной темы.
— Дальние рубежи стены... — Джим удивлённо охнула, почувствовав, как больно сдавили пальцы Арникуса её плечи. Принялась разглядывать во дворе суетящихся воинов, которых оказалось намного больше, чем думала. Тихо, словно нехотя, добавила: — Север страны. Третий пост от земель, о которых говорят: дальше ничего нет, только пустота, — удивлённо посмотрела через плечо и осеклась, увидев, какое встревоженное у него лицо. — Что?
— Как же тебя угораздило туда попасть? — его голос звучал тихо и спокойно.
— Сама попросилась, — сообщила Джим. В этот момент она выглядела очень счастливой. — Виттор всегда хотел попасть в зелёные патрули, где служат два его старших брата, а мы с Лис решили отправиться вместе с ним. Поначалу он ужасно сопротивлялся, но потом решил, что за нами всё же нужно приглядывать, и сам поспособствовал тому, чтобы мы были вместе.
— Лучше бы не способствовал, — разозлился вдруг Арникус. — Север сейчас не самое спокойное место для двух юных девушек. А может, ещё можно всё изменить, поменять место прохождения практики? — вопросительно, веря в лучшее, посмотрел на Джим.
— Нельзя, — разбила она его надежды, покачав головой. — Уже отослали документы, прислали подтверждение, — упрямо вскинула подбородок. — Арни, нас ждут там, и отступать недостойно. Завтра, крайний срок послезавтра, мы разъезжаемся по домам, а к концу лета должны прибыть обратно для отправки по местам назначения, — довольно улыбаясь, продолжила говорить: — Я впервые увижу, как выглядит стена, Тёмная империя со своим вечным серым сумраком и, если повезёт, хоть одним глазком взгляну на земли, дальше которых лишь пустота.
— Пустота, говоришь? — Арникус обречённо вздохнул. — Мы тоже когда–то так думали, что дальше этих земель нет ничего, но оказалось иначе.
Он, задумавшись, словно глядя далеко–далеко, рассеянно погладил плечи Джим пальцами, как бы мимолетно извиняясь, что так сильно сжал, но отпускать не собирался, даже не подумал об этом.
— О чём ты? — девушка посмотрела на него, слегка поёжившись от его мрачного вида. — Я не понимаю.
— Моя родина, Северный Атлекхорн, находится на границе с этой самой землёй, "дальше которой лишь пустота". По сути, это хребет, отделяющий наши земли от тех пустошей, что испокон веков считались необитаемыми. В последнее время участились нападения на мои земли. Мы проследили, куда уводят следы, оказалось, за хребет. Получается, с той стороны хребта перебираются отряды и бесчинствуют в моих владениях. Они как тени приходят в ночи и с рассветом исчезают, оставляя после себя смерть. Никого не жалеют. Но однажды нам всё же довелось их увидеть, мы приняли бой, стараясь отбить небольшое поселение, — он посмотрел на Джим. — Были очень удивлены, когда поняли, на кого они похожи.
— Арни, да кто они такие? — широко открыв глаза, Джим слушала страшные новости.
— Эльфы, — Арникус скривился, из–под верхней губы вдруг показались клыки. — Самые настоящие эльфы.
— Как — эльфы? — Джим забыла, как дышать. — Светлый Лес находится на юге страны.
— Знаю, — юноша снисходительно посмотрел на неё. — Я в первую очередь отправился сразу туда. Именно в Светлом Лесу меня просветили, что мой неведомый враг — это эльфы, которых без остатка поглотила Тьма, лишив всего светлого и живого. Их магия — магия смерти и разрушения, их качества — ненависть, беспощадность и кровожадность. Вот только много веков подряд ушастые светлости считали, что их собратья не смогли выжить на той стороне. Они ошибались!
— Не знаю, что сказать, — Джим беспокойно вглядывалась в лицо юноши. — В это и правда сложно поверить. Ведь всегда считалось…
— Не надо, Джим, — перебил её Арникус. — Я знаю, что записано в книгах. Не переживай! Не всё так плохо, — он искренне улыбнулся, взял её за руку. — Я просто очень дальновидный "принц–выскочка", поэтому решил подстраховаться заранее, отправил в два соседних великих ковена письма с предложением объединиться под моим началом, как когда–то было при моём отце. Но подозреваю, что они, скорее всего, объединятся между собой против меня, хоть и враждуют уже много веков подряд, — юноша горько усмехнулся. — Так же я лично нанёс визит в Светлый Лес и Светлую Империю. В первом месте сказали: справляйтесь со своими проблемами сами, а во втором не захотели даже выслушать.
— А с вопросами наследия внутри ковена тебе получилось разобраться? — поинтересовалась Джим, зябко ёжась возле открытого окна.
— Да, получилось, — Арникус подошёл к кровати, подхватил куртку и вернулся обратно к окну. — В первый же год. И я нашёл тех, кто был виновен в смерти моей семьи, — он не стал больше ничего рассказывать…не захотел.
Джим стояла к нему вполоборота. Он долго рассматривал её профиль, потом будто очнулся, подошёл и накинул куртку на её плечи. Отошёл в сторону.
Джим просунула руки в рукава и немного подвернула их, повернула голову и благодарно посмотрела на Арникуса.
— Знаешь, а ведь ты будешь проходить практику почти рядом со мной, — он встретился с ней взглядом. — Между нами будет всего–то ничего: один порт и несколько часов езды на лошади. Может, получится ко мне в гости приехать?
— Вряд ли, — смущённо ответила Джим, отворачиваясь к открытому окну. — Я буду находиться на службе.
— Глупости, — юноша серьёзно посмотрел на неё. — И на службе бывают выходные дни. Тебе хватило бы трёх дней, чтобы навестить меня.
— Думаю, это не очень удобно.
Джим было стыдно посмотреть ему в глаза: в уме стояла сцена, как она догоняла Арникуса в тот день, когда он уходил из академии.
— А когда–то ты сама хотела приехать ко мне, — напомнил юноша. — Обещала приехать и всех победить, — он грустно улыбался, наблюдая, как Джим краснеет и сильнее кутается в куртку.
— Сложно было тебе со мной? — тихо спросила она.
— Нет, — только и ответил Арникус, слегка приобняв девушку за плечи. — Я был счастлив, — он повернул её к себе. — Хочу дать тебе одну вещь, — снял с шеи медальон. — Это порт. На моих землях из любого порта можно выйти только на окраине моих владений, этот же приведёт тебя прямо к моему замку и послужит пропуском, — Арни поднял украшение на уровень глаз девушки. — Вот смотри, внутри вставлен чёрный камень, — перевернул тыльной стороной, — а здесь углубление. Чтобы заставить его работать, нужно всего лишь вот так надавить на камень и сдвинуть его вбок, — камень оказался на ладони у юноши. — А потом вставить плоской стороной сюда, — он показал, как, не притрагиваясь к вещице. Вернул камень на прежнее место и вложил медальон в руки Джим.
— Я не могу его принять, — Джим попыталась вернуть порт обратно.
— Пожалуйста, — Арникус накрыл своей рукой её кисть с медальоном. — Позволь, пусть он будет у тебя.
Джим долго вглядывалась в его лицо, а потом быстро надела украшение себе на шею.
— Теперь твоя очередь рассказывать, — юноша довольно улыбался. — Хочу знать всё.
Они проговорили до самого утра. Джим рассказала о своей жизни за последние четыре года, описала чуть ли не каждого родственника своей семьи и даже подробно поведала о самом раннем детстве. Рассказала о том, как была украдена в младенчестве, о заброшенном замке, о "добром путешественнике", о приюте, о страшных снах, после которых она всегда просыпалась со стойким чувством, что должна что–то вспомнить, но не могла. Под конец она призналась, что "добрым путешественником" был Кассиан, сказала также, что так и не смогла ему открыться. От чего Арникус жутко разволновался. Долго возмущённо повторял: "Ну как он мог тебя не узнать? Как?" А потом, успокоившись, радовался: "Это хорошо, что не узнал!"
Когда начало светать, Арникус со своими воинами проводил Джим до академии. Они попрощались возле ворот, и она вошла во двор. Проходя мимо охраны, заметила их осуждающие взгляды. Ее так и подмывало сделать что–нибудь эдакое, но сдержалась.
Она была уже на полпути к жилым корпусам, когда решила вернуться. Бегом возвратилась обратно к воротам и выглянула наружу, перепугав до демонов ничего не подозревавшую охрану.
По пустынной дороге в свете занимающейся зари Арникус, как когда–то, двигался в окружении своих воинов. Вот он остановился и резко обернулся назад.
Джим едва успела спрятаться. Больше она выглядывать не рискнула, а бросилась бегом к себе в комнату. Там она нашла на своей кровати спящую Алисию. "Видно, пришла поболтать и не дождалась меня". Устало присела на стул, вытянула из выреза платья медальон и внимательно рассмотрела его. Овальной формы, внутри чёрный камень, по кругу выгравированные символы. Перевернула обратной стороной, всмотрелась в пустое место для камня и гладкое, совершенно чистое возвышение вокруг него. Спрятала медальон и тут только заметила, что на ней до сих пор надета куртка Арникуса. Аккуратно сняла, бережно сложила и оставила на стуле, потом и сама переоделась в длинную ночную рубаху и нырнула под бок к Алисии, выдёргивая из–под неё одеяло. "Обязательно потом верну при встрече", — улыбаясь подумала Джим, а через какое–то время уже сладко посапывала.
Конец лета. Раннее утро. Солнце ещё не взошло на небо, но ночной сумрак уже развеялся без следа, оставляя мглу лишь в чаще леса. Природа будто замерла в ожидании восхода светила — ни ветра, ни звуков. И вот далеко на востоке просветлело небо, лёгкие облака окрасились в нежно–розовый цвет, первые солнечные лучи коснулись макушек деревьев. Как по волшебству, тут же проснулись птицы, наполняя лесную тишину переливчатыми трелями и птичьим гомоном.
Тёплые лучи, проникая сквозь деревья, осветили лесную поляну, на окраине которой медленно догорал одинокий костёр. Вокруг не было видно ни души. Только куча седельных сумок, беспорядочно сваленных возле костра, показывала, что данное место не пустовало. В этот момент из темноты леса на поляну под солнечные лучи медленно, по одному начали выходить звери. Неспешно направившись к костру, они по–хозяйски расселись вокруг и долго всматривались в умирающий огонь. Вот хрустнула ветка. Все разом обернулись на звук.
Со стороны, противоположной той, откуда они сами недавно пришли, появилась Джим, ведя на цепи Ки–ису, следом за ней послушно ступали отогорские лошади. Вдруг зверь увидел на поляне ненавистных врагов и рванул вперёд. Джим натянула цепь и неодобрительно прикрикнула на свою питомицу. Гросса так и не смогла привыкнуть к оборотням, в каком бы обличье они не были. Как кошка на собак бросалась, лишь завидев их.
— Не нужно! — девушка ласково потрепала гроссу по холке. — Ты же воспитанная девочка.
Тут Джим перевела взгляд на родственников, сидевших кружком возле потухшего костра и, специально забирая вбок во время ходьбы, недовольно сказала:
— Что–то вы сегодня припозднились. Как бы не опоздать. Помню, наши маги умудрялись ещё до обеда отправить всех по местам назначения.
Она почти дошла до огромного дерева, таща за собой гроссу, подозрительно косившуюся на восседавших кружком оборотней, когда огромный чёрный волк оскалил клыки. Ки–иса тут же бросилась в его сторону, волоча за собой Джим.
— Изар! Ну зачем? — она укоризненно посмотрела в сторону друга, потянула на себя гроссу и снова с усилием потащила её по направлению к дереву. Мимолётно бросила через плечо: — Я отнесла ваши вещи к речке. Приведите себя в порядок. Нам надо бы уже отправляться.
Крепко удерживая своего питомца, Джим обернулась и проводила взглядом неспешно удаляющихся огромных волков. Они ушли в ту сторону, откуда она недавно пришла. Девушку так и подмывало их поторопить. "Там, наверное, Алисия вся уже извелась, выглядывая меня".
Джим откопала из общей кучи свою сумку, вытащила чистые вещи и переоделась. Девушка решила не мудрить, потому выбрала привычную одежду: сорочку свободного покроя и широкие штаны, подвязанные снизу. Для удобства подпоясалась красивым расшитым поясом, подаренным бабушкой и так полюбившимся ей, а сверху накинула кожаный жилет. Обувь менять не стала — оставила симпатичные чёрные сапожки, которые были такими мягкими, что совершенно не чувствовались на ногах. Подумав, она также переплела волосы, а затем полезла проверить свой магический посох–жезл. Мелькнула мысль: "А не надеть ли его?" Но Джим быстро поняла, что это будет лишним. Вместо него она достала огромное яблоко и сочную морковку. Долго выбирала между ними. Выбор пал на яблоко.
В этот момент на поляну вернулись мужчины и принялись тут же седлать лошадей и приторачивать свои седельные сумки. Вскоре Илиодор угрюмо сказал:
— Мы готовы.
Джим отвязала гроссу, подошла к своей лошади. Взобравшись в седло и подтянув Ки–ису, ожидающе посмотрела на дядю.
— Здесь осталось несколько часов езды, — он недовольно хмурился, ему не нравилась эта спешка. — Мы успеваем в срок. Не волнуйся! — подъехал к племяннице с противоположной стороны, чтобы не нервировать гроссу, и тихо спросил: — А ты надела эту приспособу на себя? — быстро и с намёком провёл рукой вдоль груди.
— Надела, — ответила Джим, жутко краснея и оглядываясь, не услышал ли кто их разговор.
То, о чём спрашивал Илиодор и правда никак иначе не назовёшь, как только "приспособа". Эта вещь надевалась на голое тело. Выглядела она, как укороченная, плотно облегающая рубашка с застёжкой по переду и с коротким рукавом, выполненная из дорогого необычного материала, лёгкого и плотного, но при этом очень прочного. Область плеч и груди вдобавок были ещё защищены хитиновыми пластинками, которые позволяли легко перемещаться, не сковывая движений.
— Не смущайся, милая, не надо, — Илиодор заметил её неловкость и понизил голос до шёпота. — Она и для удобства нужна, и жизнь тебе спасёт, если что, недаром ведь лучшие мастера бились над этой "штукой" целый месяц, — снова тот же жест. — Я ведь тогда как увидел, чем ты себя обматываешь… — теперь пришло время смущённо отвести взгляд ему, даже закашлялся, привлекая внимание, — …на озере, когда учил тебя плавать. Ну да ладно, — он обратил внимание на её причёску и забыл, что хотел ещё сказать. — Слушай, а ты зачем так заплела себе косу? Как будто на войну собралась!
— Правда? Я даже не заметила, — несколько виновато сказала Джим, удивлённо трогая волосы. — Не знаю, о чём думала, — пожала плечами. — Видно, волнуюсь.
Хмуря брови, Илиодор долго вглядывался в её лицо, но, похоже, решил, что не очень–то девушка волновалась. Не проронив ни слова, он сдавил ногами бока лошади и медленно тронулся с места, за ним — воины, а следом — Джим с гроссой.
Поделиться книгой: