Помоги проекту - поделись книгой:
– Привет, эльф! – сказал Адам.
Несколько мгновений Тиллман глазел на них, потом выпрямился, глядя прямо перед собой, и произнес:
– Кобольды! Я должен был понять, что это вы, как только вступил в эти туннели. Франклин знает?
– Нет, – спокойно ответила Кловер. – Он думает, что мы – компания гениев-механиков, готовых работать за бобы, и поэтому не нуждающихся в надзоре. Он думает, нас здесь сорок. А нас уже сто шестнадцать. Как твоя голова?
– Болит, – ответил Тиллман, недружелюбно оглядывая кобольдов. – Спасибо не скажу.
– И напрасно. Я могла бы тебя и убить.
– Мы как раз обсуждали этот вариант, – проговорил Адам, склонившись к Тиллману и глядя ему в глаза. – Зачем ты пришел? Кто тебя послал? Ты кому– нибудь о нас рассказывал? Мы назад не вернемся.
– Мы пытались узнать, куда вы ушли, – ответил Тиллман извиняющимся голосом, словно признавался в чем-то постыдном. – Вы же исчезли все за один день. Значит, у вас был план. Вы готовились. Связывались друг с другом. Такого мы от вас не ожидали.
– А следовало, – проговорил Адам.
– Это уж точно.
Вайолет, которая была слишком молода, чтобы помнить то, что происходило в недрах Горы, нахмурилась.
– Я не понимаю, – сказала она.
– Мы раньше работали на эльфов, – сказал Адам, не отводя взгляда от Тиллмана. – Они думали, что они лучше нас, хотя были просто выше ростом.
– Но мы действительно выше, – криво усмехнувшись, сказал Тиллман. – Однако мы так и не поняли, почему вы ушли.
– Значит, вы не просто верзилы, а еще и слепые верзилы, – сказала Кловер. – Мы ушли, потому что вы не захотели нас понять. А мы вам говорили, что нужно сообща искать спасения, а не сидеть друг у друга на голове в недрах Горы и ждать, когда люди уйдут сами. Русалки уже не могли выходить из моря. Единороги умирали. Я уж не говорю о мантикорах. Если бы мы не ушли, нам была бы крышка. Пришлось вас бросить.
– Ты не ответил на мой вопрос, – повторил Адам. – Кто знает, что ты здесь?
– Все знают, – сказал Тиллман. – У меня полный набор полномочий от Королевы.
Кловер всплеснула руками.
– Я говорила, его нужно убить, – сказала она.
– Королева не знает, что вы здесь, – покачал головой бывший специалист по оптимизации.
Кобольды, все трое, посмотрели на Тиллмана.
– Я вас не искал, – пояснил он. – Честно говоря, вас вообще никто не искал. Мы лишились всего, что имели. Мы узнали, что местный менеджмент тратит время попусту, развлекая людей аниматроникой, самыми простыми роботами. Мы хотели предложить им кое-что получше.
– «Американские горки»? – ехидно произнесла Кловер.
– Да, но на основе волшебства. Горки, не зависящие от законов физики. Мы думали, что так сможем обрести новый дом.
– Новый дом? – переспросил Адам.
– Наши дворцы разрушаются.
Слова Тиллмана звучали правдиво. Он говорил тихо, спокойно, и голос его был начисто лишен высокомерных ноток. Таким голосом не лгут – вне зависимости, горька произносимая правда или нет.
– Первый рухнул год назад, – продолжал он. – Много позже вашего ухода. Мы, конечно, могли бы винить в этом вас. Вы всегда занимались обслуживанием дворцов, а мы не имели ни малейшего представления о том, как без вас поддерживать в порядке фундаменты. Хотя, конечно, мы сами виноваты. Нужно было научиться заботиться о собственной инфраструктуре.
– Смирение не в обычаях эльфов, – усмехнулась Кловер.
Тиллман глянул на нее снизу вверх.
– А что нам оставалось делать? – произнес он. – Разрушений все больше с каждым днем. Мы надеемся найти здесь место, чтобы построить новые дворцы.
– Большинство наших аттракционов – биологической природы, – сказал Адам. – Каждый квартал мы заменяем механические устройства реальными существами. Последний аниматронный единорог будет списан этой зимой, когда из Скандинавии наконец прибудет тамошнее стадо. Все русалки – настоящие. И половина пикси.
– А вторая половина, наверное, уже горит, – проговорила Кловер.
И, обернувшись к Адаму, сказала:
– Мы теряем время, которого у нас нет. Нужно от него избавиться.
– Пожалуйста, прошу вас, – сказал Тиллман таким тоном, что кобольды замерли. Даже Кловер.
– Пожалуйста, – повторил Тиллман. – Вы нужны нам. И нам нужно место, где можно жить. Здесь же места хватит для всех, и мы станем вам полезными. Мы знаем, где спят драконы, где прячутся последние из йети. Мы готовы привести их сюда, и все будем существовать в полной безопасности, под защитой человеческого невежества. Прошу вас!
Кловер и Адам обменялись взглядами.
– Мы не станем исполнять ваших приказов, – сказала Кловер. – Теперь мы свободны и независимы. К тому же застрахованы.
– Сейчас мы хотим только выжить.
Адам улыбнулся.
– Хорошо. Вот что мы сделаем…
– Этот новый персонал, который предоставил нам мистер Тиллман, просто удивителен, – сказал мистер Франклин, сияя от удовольствия. – Они полностью вписались в нашу систему и усердно работают, ни на что не жалуясь. Просто слов нет, насколько я счастлив. Говорил ведь, что специалист по оптимизации нам непременно поможет!
Вокруг его головы кружила стайка пикси.
– Совершенно с вами согласна, – кивнула Кловер.
– И спасибо вам за то, что согласились показать ему Парк. Думаю, вы достойны вознаграждения.
– Просто держите двери открытыми, – проговорила Кловер. – Больше нам ничего не нужно.
Мистер Франклин милостиво улыбнулся ей.
– Дорогая! Этот Парк будет жить целую вечность, а вы еще построите мне Страну чудес.
– Непременно, – кивнула Кловер.
Позади них, в ветвях деревьев, вспыхнул очередной пикси.
Роботы замечательны, но их нужно конструировать и изготавливать. Без участия человека робот просто-напросто не будет существовать (исключение составляют роботы-пришельцы, но это вообще темная история). С другой стороны, феи, вероятно, не существуют, но моя семья происходит из Ирландии, а мы там уже много веков играем в это «вероятно». Ведь когда на краю леса ты встречаешь волшебное кольцо, состоящее из стоящих кругом грибов, ты не можешь знать наверняка – исчезнешь ты или нет, верно? Поэтому я верю в фей – хотя бы потому, чтобы не разозлить их и в случае чего не попасть им под горячую руку.
Кроме того, я обожаю тематические парки. Я провела в Диснейленде много восхитительных часов и буквально влюблена в инженеров, которые работают в парках и делают все, чтобы посетителям было что посмотреть и от чего получить удовольствие. Некоторое время назад я даже хотела поработать в команде инженеров, которые очень серьезно относятся к каждому из аспектов работы парка. Я могла бы с ними войти в эту волшебную Гору Фей как с черного, так и с парадного входа. Именно эти люди помогают нам смотреть на мир другими глазами и видеть его будущее в более ярких и привлекательных красках…
Кен Лю
Чистая радость[2]
– Добро пожаловать в компанию «Роботы-для-дома», – проговорил бодрый служащий кадрового отдела. – Джейк, Рон и все мы с
– А вы искренне верите? – тихим заговорщицким голосом спросила меня женщина, сидевшая рядом. Удивленная, я посмотрела на нее. Бейджик на груди сообщил мне ее имя: Эми.
Она отхлебнула кофе, нахмурилась и постучала костяшками пальцев по большому столу, раскинувшемуся в центре конференц-зала. Маленькая кофе-машина, стоявшая на середине стола – черный, в стиле «ретро», приземистый цилиндр с хромированной верхушкой, – начала крутиться и крутилась, пока ее камера не уставилась на Эми, которая улыбнулась и помахала кофе-машине рукой.
– Искренне верю во что?
Эти слова я произнесла шепотом. Иначе я не могла. С одной стороны, я знала, что мне нужно сосредоточиться на этой презентации разнообразных преимуществ работы в компании, предоставляемых ею бонусов – мама не меньше пяти раз, говоря со мной по телефону накануне вечером, сказала о том, как важно уже на первой после колледжа работе вписаться в богатый налоговыми льготами пенсионный план 401(к). Но я нервничала (слайд на экране гласил: «Наша миссия – это невозможное»), а Эми, сорокалетняя, с короткой стрижкой и татуировкой на левой руке (две феи, играющие в «нинтендо»), выглядела так, словно и могла, и готова была поделиться некой мудростью.
– В Миф о Долине, – сказала она.
Кофе-машина, негромко гудя мотором, подъехала к Эми, остановилась в нескольких дюймах и сверкнула прозрачным ободком, охватывающим глаз камеры. Эми наклонилась и вылила содержимое своей чашки в сливной бачок, встроенный в боковую стенку робота.
Затем, вместо того, чтобы набрать новый заказ на сенсорной панели, она откинулась в кресле и громко произнесла:
– Чай. «Эрл Грей». Горячий!
Кое-кто из недавно нанятых служащих компании, из которых почти все были примерно моего возраста, неодобрительно посмотрели на Эми. Другие же усмехнулись.
– Всегда хотела это сделать, – сказала Эми и удовлетворенно ухмыльнулась, увидев, как машина наполняет ее чашку свежим напитком.
Кадровик, вместо того, чтобы нахмуриться, снисходительно улыбнулась.
– Когда-то я тоже так поступала, – сказала она. – Пусть это будет прелюдией к моему следующему слайду.
И она нажала кнопку на пульте.
Следующий слайд демонстрировал старую фотографию основателей компании «Роботы-для-дома»: шизоватого вида студенты, сидящие в своей комнате в общежитии, окруженные мешаниной из деталей от электроники и ученическими тетрадками. «Мы полагаем, что нет более достойной цели, чем улучшение жизни человечества посредством внедрения современной робототехники. Мы хотим, чтобы каждый из вас понимал, что может сделать что-то новое, достичь того, что все считают невозможным, начать свою карьеру так, как начали ее Джейк и Рон – с тетрадкой, полной диаграмм, в которые никто не верил, и с восьмьюдесятью пятью долларами на двоих…».
Эми склонилась ко мне:
– Либо это тупо постановочная фотография, либо один из этой парочки мало что смыслит в программировании.
– Вот как?
– Посмотрите на монитор. Кто же так работает с «Пёрлом»? Этот язык им явно не по зубам.
Я взглянула на фотографию, потом на Эми. Вероятно, выражение на моей физиономии было достаточно красноречивым.
– Так вы не программист? – спросила она.
Я отрицательно покачала головой.
– Нет. Фольклористика и сравнительная мифология.
Эми с любопытством меня рассматривала.
– Мне это нравится, – сказала она. – Нужно будет пообщаться… теснее.
Кадровик достала стопку блокнотов и раздала нам.
– Это первый и самый важный бонус.
Внутри блокнотов оказались разграфленные листы бумаги. Я раскрыла свой. Но вместо обычных линеек и клеток на листах были напечатаны спирали, соты, контуры животных, перемежающиеся хаотично разбросанными точками.
– Не следует идти нахоженными тропками, – продолжала кадровик. – Если существуют нерешенные проблемы, то ваша задача – решить их. Подумайте о невозможном… и пусть под вашими руками оно станет реальностью.
– Для корпоративного слогана не так плохо, – прошептала Эми. – Пародии вряд ли достоин, как эта фразочка от «Сентиллиона»: «Мы организуем потоки информации, чтобы облагородить человечество»; но гораздо лучше, чем шутка от «Базара», под которую они заставляют своих служащих самим строить себе рабочие столы из деревянного бруса: «нет ничего, чего у нас нельзя купить». Только взгляните на эти вдохновенные лица!
Я оглянулась на остальных. Кто-то уставился на блокнот, не представляя, что с ним делать. Другие с воодушевлением уже что-то рисовали, и лица их были столь сосредоточенны, что виделось: они создают очередной шедевр компании «Роботы-для-дома».
Эми отхлебнула чаю.
– Молодняк так забавен, – сказала она. – Как им нравится чувствовать себя вдохновленными!
Ироничный тон Эми заставил меня насторожиться.
– Вы думаете, нас водят за нос? – спросила я. – Но на сайте «Глассдор» очень хорошие отзывы об этой фирме и ее корпоративном стиле.
– Как и обо всех их конкурентах здесь, в Долине, – усмехнулась Эми. – Есть у них и собственные автобусы, и бесплатные орешки, и фрукты, и льготные кредиты. Они дадут вам столько свободы, сколько вы сможете переварить, да еще, чтобы удержать, предложат опцион на акции компании. Но никто здесь не добьется успеха, если не поверит в Единый и Единственно Верный Миф.
– Делать все больше и больше денег? – спросила я, немного, если честно, разочарованная. Эми строила из себя последнего циника, полагающего, что корпорации – это воплощенное зло; но я-то знала, что это глупо и неправда!
– Нет. Таких людей, как Джейк и Рон, интересуют не деньги, – сказала Эми. – Кредо работающих здесь таково: любые мировые проблемы может исправить парень с клавиатурой и паяльником.
Я окинула Эми более критичным взглядом. Рюкзачок десятилетней давности с эмблемой «Шеролл», футболка от «Сентиллион», держалка для мобильника от «Абрикоса» с их старым логотипом. Это могли быть знаки отличия, полученные ею в окопах величайших компаний Долины, а может, знаки и менее привлекательные – свидетельства того, что ее цинизм не позволил ей удержаться ни в одной из них.
– А что плохого в том, что кто-то хотел бы изменить мир? – спросила я.
– Ничего, – ответила Эми. – Кроме явного дефицита скромности.
– Но это же здорово, что мы не просто мечтаем о будущем, но и сами создаем его.
Поделиться книгой: