Носитель Искры. Враг моего врага

Глава 1

1352-й год мировой истории Сфарры впоследствии назовут годом Зверя. В середине весны, ночью с тринадцатого на четырнадцатое цветов, во время празднования тридцатого юбилея кронпринца империи Барс’Майрота Раута, Элтор, столица Эрдской империи, сотрясся от взрыва.

Причиной тому стали сразу две катастрофы, обрушившиеся на императорский дворец одна за другой. Если точнее, то одна катастрофа повлекла за собой вторую. Однако, чтобы правильно понять контекст случившегося, стоило сделать пару шагов назад и немного глубже разобраться в проблеме.

Культ Зверя, тайная организация, существовавшая по всей Сфарре уже не одну сотню лет, ранее никогда не привлекала внимание общественности. О её деятельности знали, но, к сожалению, не считали заслуживающей чего-то большего, чем простое наблюдение. В результате культ смог разрастись до невероятных масштабов, захватив серьёзную долю влияния во всех правительствах всех империй Сфарры. Можно было бы задаться вопросом, почему культу позволили стать настолько могущественным. Однако ответ был довольно прост: до поры до времени культ не только никак не вредил, но и наоборот, помогал развитию человечества. Новые технологии, новые типы магии, сильные Мастера — всё это и многое другое выходило из культа и он, прячась в тени, фактически являлся одним из главных меценатов цивилизации.

Однако амбиции, какими бы благородными целями они ни подпитывались, сложно сдерживать, когда твоя власть раскинулась на добрую четверть планеты. И в какой-то момент культ захотел не просто иметь в своих рядах сильных мира сего, но самостоятельно стоять у руля. Вполне понятный, если задуматься, порыв. Однако проблема была в том, что передел власти в уже давно разделённой между великими империями планете неизбежно привёл бы к очередной глобальной войне. Сфарра уже пережила однажды такой ужас и повторения истории никто не хотел. В том числе и сам культ. В результате чего в Элтор, общепризнанно сильнейшую империю Сфарры, на мероприятие, где должны были присутствовать уполномоченные послы из шести других стран, прибыли Мастера из всех крупных отделений культа, чтобы за столом переговоров обсудить возможные варианты развития событий.

Это была первая катастрофа, поскольку, как бы в итоге ни обернулось дело, кардинально своих точек зрения ни одна из сторон бы не поменяла. А это означало если не мировую войну, то по крайней мере невероятный хаос, который воцарится в Сфарре на ближайшие года, а скорее даже на десятки лет. Вот только ни о каких взрывах и почти полном уничтожении дворцового комплекса конечно же не шло и речи.

Этому причиной стала вторая катастрофа, на этот раз в лице всего одного человека, тайно просочившегося на то же мероприятие. Лазарис Морфей, человек без прошлого, появившийся, если верить разведке, лишь пару лет назад в Леракии на другой стороне Центрального океана. Никто не знал, кто он, откуда и какие цели преследовал, также осталось непонятным, каким образом он узнал о тайной встрече. Но одно было ясно точно: с культом у него была непримиримая вражда и он хотел воспользоваться возможностью, чтобы подставить культ. Напав на дворец, сначала использовав против обычных гостей сильнодействующий яд, а потом, когда эта попытка посеять хаос и панику провалилась, атаковал уже напрямую.

К огромному сожалению, в руках этого порочного человека оказалась сосредоточена огромная сила. Один он оказался сильнее многих десятков обычных Мастеров. В результате, боясь задеть гражданских и не решаясь атаковать в полную силу, собравшиеся для переговоров маги оказались в невыгодной ситуации. Лишь ценой жизней многих Мастеров, как империи, так и культа, удалось вывести людей из дворца, защитить их магическим барьером, а также в конце концов уничтожить взбесившегося монстра. К сожалению, потери всё равно были ужасными. Из примерно десятки тысяч гражданских погибло больше двух с половиной тысяч человек, а из трёхсот пятидесяти Мастеров уцелело ещё меньше, лишь около половины. Никто не знал, как именно этот Лазарис Морфей получил столь ужасающую мощь, да это и мало кого интересовало в тот момент. Бо́льшую часть духовных сил уносила скорбь.

Однако даже в наихудшем можно найти проблески света. Из-за случившейся трагедии обе стороны конфликта договорились заключить двадцатилетнее перемирие, во время которого не допускались никакие военные действия друг против друга. Но всё же подготовка не была под запретом, а также, раз культ уже был раскрыт миру, как и его грандиозные амбиции, совершенно избежать неразберихи не удалось.

За следующие два года на территории всех империй Сфарры образовались так называемые территории Зверя, на которых культ официально получил власть. После этого повсеместно началась пропагандистская деятельность с целью привлечь на сторону культа как можно больше народу. Предлагаемая культом политическая линия, надо сказать, была весьма привлекательна. Сильным этого мира: аристократам, бизнесменам, магам, просто популярным и известным личностям — они предлагали привилегии и поддержку в зависимости от привнесённого в дело культа вклада. Слабому большинству обещали более стабильную и справедливую жизнь, опять же с бонусами в виде всесторонней поддержки тех, кто будет того заслуживать. С учётом того, что в культе на протяжении десятков и сотен лет состояли одни из влиятельнейших и богатейших людей планеты и в ресурсах организации не приходилось сомневаться, подобные слова выглядели довольно убедительно. Более того, те, кто решил рискнуть и присоединиться к рядам культа, все как один утверждали, что все, ну или почти все свои обещания культ выполнял.

Хотя, культом их мало кто звал. Выйдя из тени и продемонстрировав всему миру своё могущество, организация решила выбрать для себя более подходящее наименование и где-то через полгода после дня нападения на дворец Элтора культ Зверя был официально переименован в альянс Зверя. И, надо сказать, это решение было правильным, так как обычным людям было куда спокойнее присоединяться к альянсу, чем к культу, и приток новичков заметно ускорился.

Прошло ещё три года, наступил 1357-й. альянс Зверя стал в сознании масс чем-то само собой разумеющимся. Несмотря на то, что очень у многих ещё оставались и неприязнь, и подозрения в сторону бывшего культа, невозможно было испытывать всё это к каждому мирно ведущему свою деятельность члену альянса. Изначально численность культа, даже при его огромных власти и влиянии, была сравнительно небольшой, лишь около пары миллионов, ведь в нём состояли лишь люди из верхней прослойки общества. И простому народу было довольно просто презирать и ненавидеть богатеев и дворян. Но сейчас, спустя пять лет после раскрытия культа миру, численность населения территорий Зверя по всей Сфарре превысила восемьсот миллионов человек. В альянсе теперь состояли тысячи тысяч обычных людей: торговцев, ремесленников, крестьян и рабочих — тех, с кем вы ещё могли всего месяц назад пить за соседними столами в каком-нибудь пабе. Ненавидеть пятую часть всего населения планеты не мог ни один человек.

Ещё четыре года спустя, летом 1361-го, Убнурр, одна из двух империй Мадисара, объявила о своём полном присоединении к альянсу. Так как присоединение было добровольным и произошло в результате самых классических переговоров, изначальная договорённость нарушена не была и предъявить бывшему культу тоже было нечего. Понравилось это далеко не всем жителям, из Убнурра в соседнюю империю Могьё за несколько месяцев перебралось несколько десятков миллионов человек, но это всё равно можно было считать грандиозной победой альянса. Общая его численность теперь превышала миллиард, что было больше чем в любой империи Сфарры. А с учётом того, что теперь под контролем альянса имелась не временно предоставленная им территория, а целая половина восточного континента, можно было с уверенностью заявить, что бывший культ меньше чем за десять лет стал сильнейшей империей планеты. И это не было пустым титулом, поскольку после присоединения Убнурра название было изменено снова на довольно предсказуемую империю Зверя.

И одним из первых приказов, изданных в империи Зверя, былая вырубка Диких Земель. Обширные территории в несколько сотен тысяч квадратных километров были примерно пополам разделены между Убнурром и Могьё. Из них две империи получали внушительную долю доходов, правда, добыча ресурсов была тут ни при чём. Концентрация энергии Хаоса в Диких Землях была запредельной, куда более высокой по сравнению с расположенными рядом с Элтором чащами Пирмата. В таких условиях рост живых организмов уже не успевал за влиянием этой энергии и мутации полностью выходили из-под контроля. А давало учёным бесконечные образцы для экспериментов.

Благодаря расположенным на восточной части материка залежам металлов, Эрд всегда занимал первые места в технологической гонке. Дикие Земли же прочно установили за Убнурром и Могьё лидерство в большинстве отраслей медицины, от фармакологии до генетических исследований, а также в сопряжённых разделах магии вроде целительной или растительной. Потому решение империи Зверя начать, фактически, уничтожение золотоносной жилы, показалось странным вообще всем. Однако о своих целях бывшие культисты рассказывать не спешили, к тому же это вполне мог быть один из их шагов по подготовке к войне, до которой оставалось чуть больше десяти лет. Так что, хотя оставшиеся шесть империй и приказали своим шпионам тщательно следить за происходящим, по-настоящему странным и удивительным происходящее никто не называл.

Прошло ещё полтора года, совсем недавно наступил 1363-й. Дикие Земли находились недалеко от экватора, так что зима тут практически не ощущалась, но ходить в совсем уж лёгкой одежде было уже не слишком комфортно. Тем более когда, после долгой смены, весь потный возвращаешься в бараки и тебя обдувает вроде бы тёплый, но всё равно чреватый простудой и отстранением от работы, ветерок. Конечно, решить проблему можно было легко — за полтора года вокруг вырубок уже образовались полноценные центры обеспечения и купить рубаху не составляло никакого труда. Но просто покупать одежду, находясь в Диких Землях, где маги и Мастера едва ли не ежедневно отражали нападения мутировавших зверей, многие считали слишком скучным. По довольно быстро сформировавшейся традиции каждый уважающий себя рабочий должен был заполучить хотя бы один предмет одежды, скроенный из частей убитого монстра. Перчатки, штаны, куртка или ботинки — подошло бы что угодно. Да даже ожерелье с кусочком меха какой-нибудь здоровенной твари уже считалось отличным приобретением. И особенно ценились те вещи, к убийству “сырья” для которых владелец был причастен лично. Понятно что самостоятельно убить даже самого маленького зверька в Диких Землях для обычного человека было практически нереально, так что считались даже такие мутанты, убийству которых ты стал свидетелем. Ну а если кому-то всё-таки хватало умения и отваги, чтобы заполучить шкуру самостоятельно, он автоматически становился повсеместно признанным авторитетом.

Проблема была в том, что тела всех убитых мутантов должны были незамедлительно передаваться службам контроля, откуда в большинстве случаев тут же отправлялись назад, в империю. Да, некоторые совсем уж бесполезные образцы оставлялись и в итоге перерабатывались в том числе и на одежду. На таких вещах обязательно оставлялись клейма, показывающие, что они были произведены и проданы по закону. Иметь же при себе части туш мутантов или незарегистрированные вещи из их шкур было незаконно и каралось штрафами, увольнениями и даже тюремным заключением.

К сожалению, на всех рабочих огромных лагерей произведённых официально вещей не хватало. Да и это считалось чем-то вроде признания собственной слабости — пойти купить вещь из шкуры мутанта в одобренном империей магазине. Так что подпольная торговля в Диких Землях продвигалась едва ли не быстрее, чем сама вырубка местных лесов.

И вот, в один из вечеров, когда работать уже было категорически запрещено из-за активизирующихся по ночам хищников, в одном из лагерей парочка рабочих в тайне встретилась за бараками. Предметом встречи был ремень из кожи мутировавшего хорька. Двухголовая тварь размером с тигра была одной из стаи примерно в дюжину особей, нору которых рабочие потревожили несколько дней назад. Во время суматохи, пока маги разбирались с монстрами, один из рабочих успел подобраться к убитому зверю и срезать с распоротого брюха кусок кожи. После чего через друзей нашёл проверенного мастера, заказал себе ремень и вот сейчас должен был забрать работу.

Однако до того, как ремень из синеватой кожи перешёл из рук в руки, парочку спугнул шорох в соседних кустах. Вообще монстров тут быть не должно было, в лагерях устанавливали специальные отпугивающие артефакты. Но периодически находилась тварь, устойчивая к воздействию, которой к тому же повезло пройти незамеченной мимо патрулей. И тогда в лагерях обычно распахивались врата в преисподнюю, потому что такие имунные к артефактам мутанты как правило были и очень сильны. Страшных историй о том, как десятки людей умирали за считанные секунды оба, и рабочий, и мастер-кожевенник, наслушались достаточно и сейчас едва на ногах держались от страха, боясь сделать лишнее движение.

Так что когда из кустов на неверный лунный свет вышла вполне обычная на вид, хоть и довольно крупная чёрная кошка, мужчины ощутили себя последними идиотами. Чуть не наложить в штаны из-за кошки. Хорошо что их в этот момент никто не видел, иначе отмыться от такого позора у них бы вовек не получилось. Один из них присел на корточки, достал из кармана кусочек вяленной рыбы, которую собирался съесть вприкуску к пиву, отмечая приобретение ремня, и поманил животное угощением.

— Кис-кис, иди сюда. У меня есть вкусняшка. Ну же, кис-кис-кис…

— Ты что хочешь сделать? — второй нагнулся вперёд, уперев ладони в колени. Он ещё не успел отойти от шока и сейчас, ощущая как предательски подрагивают ноги, старательно делал вид, что просто наклонился, чтобы повнимательнее рассмотреть кошку.

— Не знаю, — первый пожал плечами. — Может себе возьму, вроде не дикая. Сбежала у кого-нибудь, наверное.

— Ну тогда наверное надо поспрашивать и отдать хозяину. Ошейник есть?

— Я не вижу… — он снова помахал в воздухе рыбой, — ну иди ко мне, кис-кис…

Это наконец-то возымело эффект и кошка всё-таки сделала несколько шагов вперёд.

— Не, ошейника точно нету, — констатировал кожевенник, выпрямляясь и тяжело выдыхая.

— Это ещё не значит, что она ничья. Ты прав, поспрашиваем, не терял ли кто кошку, а если не найду хозяина — заберу себе. Красивая смотри какая, глаз не оторвать. Домой отвезу дочке — стану лучшим папой в мире.

— Неплохо, — кивнул второй. — И да, красивая.

К этому моменту кошка уже подошла вплотную к мужчине и, протянув лапу, аккуратно дотронулась до вяленой рыбьей тушки.

— Да бери, не бойся, — засмеялся мужчина, перехватывая рыбину поближе к хвосту. — Думаешь я тебя отравить хочу?

— Пугливая какая-то.

— Ну мало ли. Так по виду не скажешь, но кто знает, как с ней раньше обращались. Кис-кис… бери, это твоё, честно. Слушай, а у тебя нет никакой ткани, во что её можно завернуть?

Создатель ремня уже хотел было что-то ответить, но так и застыл с распахнутой челюстью. Потому что вяленая рыба неожиданно вылетела из руки рабочего и плавно влетела в рот кошки. Сжав добычу аккуратными зубками, чёрный зверь глянул сначала на одного мужчину, потом на второго, а потом, мягко оттолкнувшись от земли, взмыла в воздух и быстро исчезла в ночном небе. Десяток секунд парочка стояла совершенно безмолвно и неподвижно, опасаясь непонятно чего. В конце концов рабочий протянул руку и ущипнул кожевенника за мочку уха.

— Ай! Ты что творишь?!

— Значит не сон… — он полез в карман, — и рыба всё-таки исчезла…

— Знаешь… — каким-то странным голосом произнёс второй, — я тут вспомнил… из-за энергии изменчивости на территории Диких Земель ведь запрещено держать домашних животных…

От Автора: спасибо, что продолжаете читать мои книги. Помните, что ваши оценки, отзывы комментарии, при чём даже не обязательно положительные — это невероятная мотивация для меня писать как можно лучшие истории. А те, кто решится поддержать меня ещё и денежкой https://www.patreon.com/ThecleverestRei получат не только мою огромную благодарность, но и немало приятных бонусов.

Глава 2

Примерно в семистах километрах от лагеря рабочих, на территории, уже очищенной от лесов и теперь представлявшей из себя ровные поля с редкими кустарниками всевозможных форм и размеров, посреди одного из таких полей расположилась укреплённая военная база. Это конкретное место ничем не отличалось от любого другого поля в округе, тут не пролегали никакие маршруты снабжения, да и вообще до ближайшей человеческой постройки нужно было идти несколько дней. Но при этом базу, построенную около года назад, всё ещё продолжали укреплять, окружая защитой как от обычных, так и от магических атак. Рвы, ежи, защищавшие от продвижения тяжёлой техники, колючая проволока и установки ПВО, а также десятки и сотни распределённых по территории артефактов самого разного назначения. На территории базы даже был свой собственный гриб-подавитель мастерской магии. Не такой большой как те, что ставились в городах, но всё же.

При этом любому, в том числе и большинству людей на самой базе, довольно быстро становилось очевидно: база эта совершенно бесполезна. Они ничего не защищали, ни к чему не готовились, ничего не производили, ничего не исследовали. Вся территория была уставлена лишь бараками, складами да подсобными помещениями — просто не было места, где разместить что-то существенное. Вариант с расположением ключевых конструкций под землёй вскоре тоже отмели, ведь существуй такой подземный комплекс, он бы поглощал немалую часть ресурсов, а подобных трат не наблюдалось.

Единственным, что с горем пополам можно было посчитать необычным, была ровная площадка прямо посередине базы. На куске камня площадью десять на десять метров никогда и ничего не строилось, хотя место было очень удобное для, к примеру, палатки командования, а также в уставе базы было прописано, что нельзя находиться на каменной площадке дольше нескольких минут подряд. Для непонятливых её даже оградили невысоким заборчиком, но это скорее было чисто-символически, находиться на сильно нагревающемся под субтропическим солнцем куске камня мало кто бы подумал. Хотя, естественно находились смельчаки, что на спор сидели на нём и несколько минут, и даже пару часов. Причём без каких-либо последствий, помимо наказаний от начальства при поимке. Служившие маги и даже Мастера утверждали, что энергии от площадки не исходило, никаких подозрительных феноменов рядом с ней отродясь никто не наблюдал, а начальство, естественно, что-либо рассказывать не спешило. Так что в итоге никто так и не смог понять, связана ли как-то странная площадка с существованием самой базы, а также что это вообще такое.

И так было до тех пор, пока одной зимней ночью парочка патрульных, сидя на обзорной вышке и наблюдая за окружением, в свете прожекторов не заметила приближающийся по зеленовато-синей траве чёрный силуэт. Тревогу, правда, поднимать они не стали, поскольку ночным гостем был не мутировавший монстр и не какой-нибудь диверсант, а обычная чёрная кошка, неспешным шагом идущая по своим делам, словно бы базы вовсе не существовало. Впрочем, хотя до тревоги дело пока не дошло, обязанности свои солдаты выполняли ответственно и тут же вызвали к себе на вышку мага и ещё трёх солдат, сидевших наготове как раз для таких случаев. Кошка-кошкой, но она вполне могла оказаться и замаскированным магом, и особенно искусным заклинанием, и необычным мутировавшим зверем, скрывающим в маленьком тельце какие-нибудь дикие орудия массового убийства.

Опять же, согласно уставу, четвёрка вышла к первой внутренней линии заграждений и наставила на всё такого же беззаботного зверя дула магического оружия — винтовок у солдат и пистолета у мага. Последний вдобавок зажёг над ладонью небольшое бело-жёлтое солнышко, одновременно являвшееся дополнительной подсветкой и заготовкой мощного атакующего заклинания.

А вот дальше охрана базы поступила уже неправильно. Оборона секретного военного объекта предполагала защиту от всего чего угодно, будь то человек, монстр или лесной дух. Так что по-хорошему они должны были открыть огонь на поражение ещё в тот момент, когда чёрная кошка пересекла первую внешнюю заградительную линию. Однако дежурный маг не чувствовал от зверя какой-либо угрозы, а также не ощущал никаких следов магии изменчивости. Ни агрессивным мутантом Диких Земель, ни замаскированным магом кошка не была. Также было практически нереально воссоздать настолько правдоподобный облик с помощью чистой магии, животное даже следы на траве оставляло.

Оставался, правда, вопрос, откуда она вообще взялась. Вполне обычная на вид домашняя кошка рядом с военной базой Диких Земель, когда в радиусе нескольких сотен километров нет ни души. Вывод маг сделал ровно такой же, как и парочка рабочих парой часов ранее — это был питомец, сбежавший от хозяина. О том, что под воздействием энергии Хаоса даже самое спокойное и дружелюбное домашнее животное за несколько дней превратится в бросающийся на людей комочек ярости, маг, конечно, помнил. Однако у него, в отличие от рабочих, было объяснение и этому. Кошка должно быть принадлежала кому-нибудь из высшего руководства базы, возможно одному из расквартированных тут Мастеров. У них точно должны были быть способы уберечь своего любимца от губительного влияния энергии Хаоса, да это было и логичнее чем тайком провезённый кем-то из рядовых солдат питомец.

Быстро у мужчины в голове сложился идеальный, по его мнению, план. Он ловит кошку, находит её хозяина, которым в его воображении естественно являлся никто иной как глава всей базы, после чего в благодарность за спасение любимицы начальство одаривает его премией, а то и повышением. Такая перспектива магу более чем нравилась, а потому он незамедлительно приказал подчинённым солдатам опустить оружие. Повиновались они без особых вопросов, ни у кого из присутствующих не было желания шпиговать снарядами красивое и миролюбивое животное.

— Стойте здесь, следите за окружением.

Отдав приказ, маг, активировав висящий на шее артефакт-пропуск, который должен был уберечь его от атак защитной магии базы, двинулся к кошке. Та почти сразу сменила направление и тоже направилась к человеку. Спустя несколько минут пушистый комочек тьмы уже был у мага в руках и он с довольной улыбкой вернулся к дожидавшимся его солдатам.

— Господин лейтенант, можно? — спросил один из них, перекидывая винтовку на спину.

— Можно погладить, — немного подумав, кивнул маг. — В руки не дам, ещё убежит чего доброго.

— Так точно! — машинально козырнул солдат, после чего, явно немного смутившись, поспешил протянуть к животному руку.

Однако погладить, как и собирался, он кошку так и не смог. В глазах зверя на секунду вспыхнул зелёный огонь, а лапа сделала хватающее движение, и солдат застыл на месте, словно в ступоре, а потом начал падать на землю двумя аккуратными половинками, разрезанный ровно от переносицы до паха. Через три секунды в ночной тишине раздались ещё несколько хлюпающих звуков падения разных человеческих частей в лужи крови. Происходило это недалеко от смотровой вышки, но в таком месте, куда свет двигающегося прожектора падал не постоянно и парочка дозорных на вышке поначалу не смогла понять, что произошло. Когда же свет обнажил довольно жуткое зрелище разрубленных на куски людей, вытекающей крови и выпадающих внутренностей, дозорных уже постигла та же участь. Кошка же исчезла среди нагромождения зданий.

Тревога была поднята спустя три с половиной минуты. База оказалась освещена сотнями резервных прожекторов, потенциальному противнику нельзя было оставить ни единого места чтобы спрятаться, а в воздухе разлилась магия самого разного назначения, от усиливающей звуки до специфических заклинаний поиска запахов.

Но специфическая форма чёрной диверсантки снова сыграла с защитниками базы злую шутку. Кошку обнаруживали несколько раз, просвечивали магией, чтобы определить, не замаскированный ли это лазутчик, осматривали со всех сторон на предмет скрытых артефактов, чтобы в итоге всё равно просто отпустить. Один особенно дотошный солдат даже хотел взять кошку с собой, чтобы потом вскрыть, вдруг неизвестный враг заставил животное проглотить какое-нибудь магическое оружие. Но лидер боевой группы, в которую он входил, обматерил слишком инициативного вояку и приказал оставить животное в покое.

Впрочем, не стоило обвинять персонал и охрану базы в скудоумии или недогадливости. Просто Принцесса, а это конечно же была именно она, являлась уникальным по своей сути существом. Не будучи человеком, она обладала “лишней” энергией души и потому могла использовать магию самостоятельно, без каких-ибо дополнительных устройств и артефактов. Да, может быть подобные животные и существовали в Сфарре где-нибудь в исследовательских лабораториях. Но в массовом сознании испокон веку закрепилась простейшая мысль: колдовать могут только разумные существа: люди и алкарн. Подозревать самую обычную на вид кошку в способности к магии было всё равно что подозревать её же в умении говорить. У всех, кто встречал её, возникала одна и та же мысль: сбежавший питомец. А искать хозяина, когда на базе находился враг, уже убивший шестерых, никто не собирался. Принцессе, чтобы не быть заподозренной, нужно было сделать всего одну вещь: скрыть свою энергию. И этому она за последние десять лет охоты в Диких Землях научилась поистине мастерски.

Спустя ещё минут десять, всё также неспешно прогуливаясь между складами и бараками, не показываясь людям, но и не стараясь убежать при их появлении, Принцесса добралась до центра базы. Там она уселась неподалёку от решётки ограждения вокруг площадки и пару раз громко мяукнула, словно звала кого-то. Несколько магов, выстроенных вокруг площадки, странно покосились на животное, но, как и все прочие, не ощутив от Принцессы никакой угрозы, вернулись к выполнению своих обязанностей. А потом уже было слишком поздно.

Первым неладное почувствовал один из расквартированных на базе Мастеров. Принадлежа к верхушке старого культа, столетний маг по имени Яброгг прекрасно знал, что, а вернее кто был спрятан в толще камня посреди базы. Хотя на самом деле камнем это выглядело лишь снаружи. Под слоем “маскировки” скрывалось настоящее чудо инженерно-магической мысли, саркофаг-тюрьма, предназначенный для вечного удержания одного-единственного заключённого, одна лишь мысль о котором заставляла прожившего больше века Мастера вздрагивать от страха. Он был там, в Элторе, находился в одной из формаций. И до сих пор с трудом мог уложить в голове неоспоримый факт: больше сотни подчинивших душу магов, многие из которых были под допингом из энергии Хаоса, уничтожил один-единственный человек. Охранять его, пусть даже находящегося в тюрьме, из которой по определению было невозможно выбраться, было едва ли не самым страшным, что Яброгг делал в своей жизни.

На базе периодически случались тревоги, и не только из-за нападений просочившихся через кордоны мутантов. Разведчики и диверсанты шести империй всё никак не хотели поверить, что можно отстроить базу посреди ничего и продолжать расширять и укреплять её день ото дня, не считаясь ни с какими тратами. Так что тревога как таковая Яброгга не слишком напрягла. Однако минут через пятнадцать никто так и не был найден, и не было обнаружено даже каких бы то ни было следов, что уже было довольно странно. Охрана базы снабжалась самыми передовыми магическими артефактами, они просто не могли не получить хоть каких-то подсказок. Выработанные за многие года инстинкты твердили, что чем-то эта тревога кардинально отличается от всех предыдущих. Яброгг даже послал дополнительную охрану к саркофагу и пригрозил магам базы трибуналом, если они упустят хоть одного вторженца.

Но лишь когда густо-чёрный браслет на руке Мастера, особый артефакт, связанный с внутренним миром магической тюрьмы, впервые вздрогнул, Яброгг понял, что на самом деле происходит. За пять лет, что он был приставлен к саркофагу, сначала хранившемуся в Эрде, а потом, после присоединения Убнурра к культу, перевезённому на Мадисар, такого не случалось ни разу. Потому что, хотя дрожь браслета и означала изменения в энергетическом фоне внутри тюрьмы, то есть попытки к бегству, само бегство было и правда невозможно. В первые пару лет браслет подрагивал едва ли не беспрерывно, но в конце концов узник, похоже, осознал тщетность своих усилий и прекратил дёргаться. И, зная это, уже было несложно поставить всё на свои места. Это не была ни агрессивная попытка разведки, ни манёвр отвлечения, ни диверсия. Это была спасательная операция.

Ощущая как всё сильнее и сильнее дрожит артефакт, Яброгг, наплевав на любые препятствия в виде людей и зданий, бросился к центру базы. Для подобных ситуаций существовал специальный протокол: нужно было уничтожить тонкий верхний слой камня и активировать заклинание подавления, встроенное в саркофаг. Разметав в стороны окруживших каменную площадку магов, которые почему-то направили свои заклинания в сидящую чуть поодаль кошку, разбираться было некогда, Яброгг со всего размаху ударил кулаком по земле. Во все стороны прыснула каменная шрапнель и показалась идеально гладкая чёрная поверхность, словно поглощавшая весь падающий на неё свет. Единственным выступающим местом на ней был квадратный участок размером с тетрадный лист, возвышающийся над плоскостью на несколько сантиметров. Именно в него Яброггу и надо было влить энергию, чтобы усмирить узника…

Но он не успел. Когда его рука уже почти легла на выступ, тот словно сам прыгнул Мастеру в ладонь. Однако на этом ничего не закончилось. Поверхность саркофага продолжила вспучиваться, словно была создана не из прочнейшего из известных металлов, а из самой обычной резины. Яброгг, которого уже подняло над уровнем земли на добрых полметра, всё-таки влил энергию в выступ, но это уже было бесполезно. В следующее мгновение Мастер уже нёсся на полной скорости прочь из базы, спасая собственную шкуру. Вот только, похоже, сегодня удача была не на его стороне. Практически перед самым носом Яброгга, так что он едва в него не врезался, материализовался магический барьер. И Мастер мог сказать даже без проверок: пробить эту стену у него ни за что не получится. А в следующую секунду неодолимая сила уже потянула Яброгга обратно к центру базы.

Там, на выгнувшейся и в конце концов треснувшей по всей длине поверхности чёрного саркофага, стоял высокий мужчина. Строгий приталенный серый костюм-тройка без единой складки или посторонней ворсинки с учётом всех обстоятельств смотрелся дико, и не менее дико смотрелась чёрная кошка, которая, довольно мурча, подошла и запрыгнула мужчине на плечи, улёгшись там на манер шарфа. Но сейчас примерно тысячу человек, собранных невидимой силой вокруг бывшей каменной площадки, сейчас волновало совсем иное.

Даже те, кто находился за спиной мужчины, могли ощутить дикую, необузданную мощь, от которой всё тело сотрясали судороги, а мозг отказывался что-либо соображать. Те же, кому не посчастливилось увидеть его лицо и чернильно-чёрные, словно провалы в ужасающую бездну, глаза, почти все тут же валились без сознания, не способные выдержать подобного давления. Яброгг был одним из немногих, кто мог выдерживать подобное, но даже ему с трудом удавалось просто стоять вертикально, не падая на четвереньки. Тяжело вдохнув, Мастер поднял глаза и оглядел первого врага культа с ног до головы, а потом попытался оценить количество его энергии.

В Убнурре, откуда он был родом, как, впрочем, и ещё более чем в половине империй Сфарры, за единицу измерения этого параметра принималась сила души новорождённого ребёнка без какого-либо энергетического потенциала. Согласно такой измерительной шкале обычный человек, умерев лет в семьдесят пять, имел объём энергии в сотню единиц, среднестатистический высший маг возрастом в тридцать лет мог похвастаться тремястами двадцатью единицами, у самого Яброгга было около двух с половиной тысяч, а у древнего мага вроде Акволя Раута, ставшего естественным Мастером более четырёхсот лет назад легко могло быть тысяч двадцать. Однако у монстра, стоявшего сейчас перед Яброггом… этот параметр точно превышал сотню. Сотню тысяч. Одиннадцать лет назад в Элторе он точно не был так силён.

Впервые с того дня шестьдесят лет назад, когда он стал Мастером, Яброгг ощутил свою полную беспомощность. Ещё тогда, в Элторе, после устроенной этим существом бойни, он недоумевал, почему его нужно оставлять в живых, почему не убить? И вот эти опасения обернулись настоящей катастрофой. Не только для самого Яброгга, но вообще для всей империи Зверя, а то и для всего мира.

Лазарис Морфей, провозглашённый врагом всего человечества, вновь был на свободе.

От Автора: спасибо, что продолжаете читать мои книги. Помните, что ваши оценки, отзывы комментарии, при чём даже не обязательно положительные — это невероятная мотивация для меня писать как можно лучшие истории.

Глава 3

Воздух. Влага. Свет. Тепло. Жизнь…

Лаз не испытывал всего этого больше десяти лет. И сейчас, продолжая подавлять одним своим присутствием тысячу с лишним человек персонала и охраны военной базы, он едва удерживал себя от того, чтобы пуститься в пляс. Он наконец-то был свободен! Проклятый саркофаг, в котором он провёл, казалось, вечность, не смог его удержать. Хотя стоило признать, в какой-то момент он был готов сдаться. Сдаться и подчиниться.

Тогда, после сражения с культом, рассчитывая погибнуть, не оставив в запасе ни капли своих сил, он погрузился в беспамятство, ожидая, что сознание к нему уже не вернётся. Однако действительность оказалась иной. Он пришёл в себя. Но ещё неизвестно, что было хуже, такое бытие или же полное небытие. Полные тьма и тишина, отсутствие ощущения верха и низа, направления, веса, каких-либо прикосновений, включая собственные, даже тело, со временем регенерировавшее потерянные конечности, ощущалось как-то неохотно и словно издалека. Если бы с Лазом не осталась магия и он не смог использовать её для осмотра самого себя, наверняка бы решил, что его мозг каким-то образом вытащили из черепа и подключили к приборам, лишив всего, кроме фантомного ощущения пропавшего тела.

Он уже испытывал нечто подобное. Давным-давно, сразу после того, как “богиня” вытащила его душу из земного тела и отправила на Люпс. Тогда, пока его малюсенькое тельце внутри утробы матери ещё не обзавелось нужными частями вроде полноценного мозга или нервной системы, он примерно также плавал в темноте и тишине. Однако тогда его чувство времени было размытым и неясным, дни пролетали как минуты, а месяцы — как часы. Теперь же всё было с точностью да наоборот. Каждое мгновение будто растягивалось, а невозможность хоть как-то скорректировать внутренние часы лишь усугубляла ситуацию.

О, как же он буйствовал…используя мощь магии Хаоса, Лаз отправлял в пустоту заклинания, способные стирать с лица земли армии и разрушать города. Однако, что бы это ни было, как бы он ни старался, какие бы усилия ни прикладывал, всё было бесполезно. И ладно его тюрьма не показывала даже намёка на разрушение, но, что куда хуже, он не ощущал свою же магию. Световые столбы не ослепляли, огненные моря не жгли кожу, опустошительные цунами не заставляли захлёбываться водой, а пространственные клинки, отрезая пальцы и ноги, не доставляли ни толики боли. Он точно знал, что происходило, видел в магическом восприятии своё тело, видел как оно страдало от его заклинаний, но оно словно находилось в какой-то иной реальности. И это чувство было куда больнее любых пыток.

А пытки тоже были. Вернее, одна пытка. Пытка соблазном. Постоянно, ни на секунду не сбавляя напор, в его тело втекала энергия Хаоса. Если бы он не прошёл через слияние, то довольно быстро баланс между ней и его душой был бы нарушен и Альтер-эго захватило бы власть. Так что его в прямом смысле самоубийственный поступок, можно сказать, сыграл Лазу на руку. Однако легче от этого не становилось. Энергия Хаоса, хоть и была теперь частью его самого, своей природы не лишалась и подобная принудительная накачка постоянно подталкивала Лаза к границе безумия. При этом вместе с энергией непрерывным потоком шло и нечто вроде послания. В нём не было слов, скорее это было нечто вроде грандиозного и всеобъемлющего намерения. Но, если всё-таки попытаться выразить его, вышло бы что-то вроде призыва к вечной и бесконечной бойне.

Бей! Круши! Ломай! Рви! Кромсай! Режь! Коли! Руби! Терзай! Убивай! Уничтожай… всех синонимичных понятий во всех языках всех миров было бы даже близко недостаточно, чтобы отразить хотя бы толику этого намерения. И Лаз, которого без всяких экивоков можно было назвать маньяком битвы, ощущал к нему невероятную близость, родство, что, казалось, шло из самой глубины его души. Когда же на это накладывался постоянный эмоциональный прессинг энергии Хаоса… множество раз он ловил себя на том, что начинает искренне проникаться этим намерением бойни и гнева. Не единожды, потерявшись в призраках своей памяти, приходил в себя лишь от боли в перенапряжённой и опустошённой душе, растратив всю энергию на разрушительные заклинания. А иногда он подходил к самому краю, уже, как ему казалось, совершенно осознанно и обдуманно признавая своё подчинение чужой воле.

Спасало его лишь одно. Воспоминания об Айне и тех кратких минутах, что он провёл рядом с дочерью. Он уже не надеялся, что они встретятся, вероятность этого была, мягко говоря, невелика. Но, раз он не умер, случиться могло всё что угодно. И простая мысль о том, что однажды он увидит их, но всё, что сможет ощутить — это всё тот же бесконечный гнев, каждый раз тысячетонным молотом выбивала из разума всё безумие и буйство.

А потому он терпел. Ничего больше не оставалось. И это была самая страшная пытка. Потому что сражаться приходилось не с болью, а с самим собой. Он не знал, сколько это длилось, как и не знал, сколько ещё продлится. Знал лишь, что нельзя сдаваться. И в один прекрасный момент всё закончилось.

Нет, призывы к уничтожению всего вокруг продолжали гудеть в голове, а в тело по-прежнему втекала энергия Хаоса, вот только… она больше не поглощалась его душой. Словно вода, льющийся в уже доверху наполненный стакан, она просто отталкивалась обратно в пустоту. Лаз ради эксперимента даже попытался намеренно поглотить кусочек энергии Хаоса, но и это оказалось бесполезно. Похоже, его душа достигла предела своего насыщения. Больше увеличиваться было некуда. После этого, так как всё предыдущая энергия Хаоса уже была переработала и успешно слилась с его душой, а новая просто физически не могла быть поглощена, психологическое давление, что оказывалось на Лаза до этого, просто исчезло. И намерение, до этого похожее на единственный оазис в бескрайней пустыне, теперь скорее можно было сравнить с вывеской бара для алкоголика. Притягательно, нет сомнений, но, чтобы заставить себя пройти мимо, больше не нужно было прилагать таких титанических усилий. Если постараться, можно и вовсе заставить себя начать игнорировать неоновые буквы.

У Лаза в конце концов это и получилось. В итоге, хотя его состояние всё ещё нельзя было назвать завидным, катастрофическим оно тоже быть перестало. А что пустота, темнота и тишина? Ну что же, это отличная возможность вплотную заняться исследованиями магии в целом и своих новых способностей в частности. Пожалуй Лаз, не в последнюю очередь как раз именно из-за своей дикой и буйной стороны, был одним из немногих людей, кто мог отнестись к ситуации настолько флегматично.

Путём некоторых измерений и вычислений он смог довольно точно рассчитать свой финальный объём души. Получился эквивалент объёма души обычного человека без магического потенциала, прожившего около ста трёх тысяч лет. По сравнению с тем, что было во время сражения с культом в Элторе, сила души Лаза выросла более чем втрое. Он понимал, чего культ хотел добиться. Хотел не просто подчинить его, но сделать из Мастера Хаоса своего верного пса, а точнее верную машину войны. С такой мощью остановить Лаза смогла бы разве что полноценная армия из десятков, а то и сотен тысяч человек.

И если бы накачка энергией Хаоса продолжилась, то он не только постоянно становился бы сильнее, но и его психика в конце концов не выдержала бы и рухнула. Он уже начинал чувствовать это. Каждый раз отбрасывая себя назад от края пропасти, Лаз ощущал, что “безопасная площадка” становится всё у́же и у́же. В какой-то момент даже его любовь к жене и нерождённому ребёнку не сработала бы, просто потому что не осталось бы никакой любви. К счастью оказалось, что душа имеет свои пределы по объёму, о чём, вероятно, не знали даже в культе. Сто тысяч лет для обычного человека, около двенадцати тысяч лет для высшего и в лучшем случае около двух тысяч лет для Мастера. Даже если для последних теоретически дожить до такого возраста было реально, первый Мастер появился в Сфарре хорошо если одну тысячу лет назад, а скорее всего куда позже. Достижению предела просто ещё не было прецедентов.

Лаз, естественно, нисколько не сокрушался по поводу того, что больше не сможет стать сильнее. Во-первых, статысячелетнего запаса энергии было достаточно для чего угодно в этом мире, а во-вторых, становиться сильнее ему по-прежнему ничего не мешало. Сила мага состояла далеко не только из объёма его энергии, не менее, а может и более важную роль играли мастерство и опыт. С опытом в пустоте, конечно, всё тоже было не слишком радужно, но вот отрабатывать технику и совершенствовать навыки Лазу ничего не мешало.

А ещё в полном одиночестве очень хорошо думалось. И за долгие годы Лаз думал о многом. О себе и Айне, о культе и войне, о самой магии и о том, почему именно он стал мишенью культов аж в двух мирах… Не всегда эти мысли были лёгкими, не единожды ему пришлось переступать через свои же убеждения и взгляды. Но в итоге, как ему хотелось верить, Лаз смог измениться. Не стать лучше, с этим у того, кто носил титул Мастера Хаоса, определённо были большие проблемы, но по крайней мере переосмыслить самого себя.

Первым существенным изменением стало признание своего возраста. С момента его настоящего рождения на Земле, если не считать время путешествия в межпространстве, прошло уже около семидесяти лет. Раньше, хотя его внешность зависела лишь от его воли, Лаз словно игнорировал свою земную жизнь, сохраняя внешность двадцатипяти-двадцатисемилетнего молодого человека. Причин тому было немало. Отсутствие каких-либо серьёзных связей с Землёй, из-за чего со временем тот мир начал казаться давним сном; важность второго рождения, приведшего к подавляющему большинству весомых событий в его жизни; да даже Айна, с которой, если считать земной возраст, у них была разница в тридцать четыре года. Но, как ни крути, Земля была его родиной. Его менталитет, понимание плохого и хорошего, первые друзья и первая любовь — всё было там. Да, новая жизнь дала ему и новую любовь, и новых друзей, и над менталитетом поиздевалась знатно, но, оглядываясь назад сейчас, Лаз то и дело ловил себя на том, что во многом он так и не принял Люпс. О чём говорить, если он до сих пор использовал метрическую систему счисления и продолжал удивляться особенностям монархического строя Сфарры. Так что игнорировать тридцать прожитых на Земле лет он никак не мог. Поэтому своё тело он переделал. Не превратил себя в семидесятилетнего старика, конечно, но и молодиться уже не считал нужным.

Второе важное изменение было не столько осознанным выбором, сколько плавным переходом. И к нему, как ни странно, оказалось причастно то самое намерение, что изначально сводило Лаза с ума. После того, как энергия Хаоса перестала поглощаться его душой и воздействие намерения гнева стало не таким подавляющим, Лаз обрёл силы с ним полноценно бороться. Не просто из последних сил выдерживать удары, но и отвечать. Поначалу это было очень сложно, его собственное родство с намерением никак не играло Лазу на руку, но со временем ему удалось обернуть ситуацию в противоположную сторону. Те призывы, что должны были превратить его в жаждущего лишь крови и насилия психа, стали чем-то вроде точильных камней, постепенно оттачивавших его самоконтроль.

Лаз не мог избавиться от едва ли не основополагающей черты своего характера полностью, как бы этого ни хотел. Жажда крови, жажда силы, жажда власти, жажда боя — всё это осталось с ним, более того, под влиянием намерения гнева эти эмоции стали даже сильнее, чем сразу после слияния с Хаосом. Но вот его умение управлять этими позывами претерпело качественное изменение. Вспышки гнева, бессмысленные проявления агрессии, просачивающаяся иногда бесконтрольно аура ужаса и ярости, заставлявшая его голос пробирать собеседника до костей — всё это осталось в прошлом. Можно сказать, что одиннадцать лет заключения позволили ему повзрослеть не только внешне, но и ментально.

Последнее же переосмысление пришло вслед за первыми двумя. В бой с культом Лаз бросался с мыслью о том, что ему больше незачем оставаться в живых. И в первую очередь потому, что не считал, что Айне и их дочке стоит узнавать его после слияния с Хаосом. Однако потом он прошёл через, по сути, сражение с собственными демонами и вышел победителем, что дало ему уверенность в собственной способности контролировать выросшую тьму в своей душе даже. А также признал себя, по сути, если не старым или пожилым, то по крайней мере зрелым человеком, вместе с чем как-то сам собой начал пропадать и донимавший его все последние тридцать лет максимализм. А это в конце концов позволило ему осознать простую, на первый взгляд, истину.

Он не справится со всем один. Это и правда было довольно просто. Но сколько было людей, которые, игнорируя столь простую вещь, сгорали на своих работах до пепла. А ведь работа у Мастера Хаоса была, пожалуй, одной из самых сложных в мире. Нет, Лаз не собирался перекладывать свою ответственность на других и тем более не собирался запираться в высокой башне, лишь раздавая приказы с балкона. Но он больше не собирался взваливать на свои плечи все беды мира. Раньше, хотя он и пользовался помощью Фауста, Ашадина, тех же Шарталов — он всё равно тщательно всё перепроверял за ними, потому что иначе не мог успокоиться. В какой-то момент он перестал доверять людям, не мог поверить в них без гарантий и залогов и, если начистоту, момент этот наступил задолго до того, как он был перерождён. И, как бы это ни было печально, такая его философия распространилась в том числе и на Айну, и на их ещё не рождённую дочку. Он заранее, заочно за них решил, что для них будет лучше, потому что не мог полностью довериться. Если задуматься, это и правда было очень печально. Как и то, что для осознания столь простых истин Лазу потребовалось долгих одиннадцать лет в пустоте, тьме и тишине.

Но всё-таки, как говорится, лучше поздно чем никогда. И теперь Лаз собирался во что бы то ни стало встретиться с Айной и их дочкой. А для этого, во-первых, нужно было выбраться из тюрьмы культа. Благо, у него даже в этом заточении был кое-кто, на кого можно было всецело положиться.

Их с Принцессой души он связал давным-давно, ещё до того как впервые встретил Айну. И эта связь в тюрьме культа, к счастью, не оборвалась. Они могли общаться, не без проблем, с огромными по меркам нормальных людей затратами энергии, но всё-таки могли. И могли скоординировать свои действия, чтобы нанести точный и одновременный удар по темнице, в которой Лаза держали. Изнутри её уничтожить было невозможно, но вот если параллельно атаковать конструкцию снаружи, всё становилось уже не так безнадёжно. На то, чтобы изучить свою тюрьму и понять, как именно и куда бить, у Лаза ушло около двух лет. И ещё пять лет пришлось дожидаться, пока Принцесса, после слияния души Лаза с Хаосом через связь унаследовавшая часть уникальных чёрт магии Хаоса, накопит энергию для достаточно сильного удара.

Дальше всё уже было в мягких пушистых лапках чёрной кошки. За одиннадцать лет она, убивая монстров в Диких Землях, смогла накопить приличные запасы энергии. До самого Лаза ей, понятное дело, было ещё ой как далеко, но со средним Мастером Принцесса уже вполне могла сравниться. По крайней мере в объёме энергии. А большего для освобождения Лаза на самом деле не требовалось. Да и не стоило ожидать великих военных свершений от кошки, не способной применять полноценных заклинаний и, несмотря на невероятный для зверя интеллект, всё-таки сильно уступающей людям в изобретательности и фантазии. Впрочем, с учётом того, что Принцессе удалось, фактически не скрываясь, пройти через всю базу до места, где находился саркофаг, ещё можно было задаться вопросом, у кого интеллект сильнее.

Но это было уже программой сверх максимума. Пока же Лаз собирался дать культу знать, что он освободился. И как минимум заставить своих врагов изрядно перепугаться.

От Автора: спасибо, что продолжаете читать мои книги. Помните, что ваши оценки, отзывы комментарии, при чём даже не обязательно положительные — это невероятная мотивация для меня писать как можно лучшие истории. А те, кто решится поддержать меня ещё и денежкой https://www.patreon.com/ThecleverestRei получат не только мою огромную благодарность, но и немало приятных бонусов.

Глава 4

— Кто из вас НЕ заключил с культом Зверя контракт души? — голос Мастера Хаоса разнёсся над толпами людей и алкарн. В то же мгновение давление, что прижимало их к полу, исчезло, а те, кто потерял сознание, пришли в себя, дёрнувшись словно от удара током.

Пару секунд ничего не происходило, но потом один из солдат неуверенно поднял руку. И тут же заорал от боли, потому что руку эту ему начисто отрезало невидимое лезвие. Кровь из раны, правда, не брызнула, её мгновенно прижгло. Затем всё ещё вопящий от дикой боли солдат был поднят в воздух и покинул поле зрения толпы.

— Кто ещё?

На этот раз пауза была дольше. Куда дольше. Но в конце концов ещё трое, алкарн и два человека, тоже подняли руки, сцепив зубы в ожидании боли. С ними произошло ровно то же самое. Отрезанная конечность, прижжённая рана и отправка куда-то непонятно куда.