Помоги проекту - поделись книгой:
Напоминаем, что использование ТВЭЖ без соответствующей квалификации может привести к угасанию пользователя.
Воздержитесь от использования инструмента до прихода смотрителей.
Всего вам хорошего!
ТВЭЖ исчез. Он просто растворился в моей руке, словно начисто стёрся из мира и пространства. Но я его всё ещё чувствовал. Как будто какое-то зудящее ощущение на грани сознания… Я знал, что стоит потянуться к нему — и он снова окажется в моей руке. В тот момент я отчётливо понял, что столкнулся с чем-то настолько древним и могущественным, что я не я буду, если не попробую его использовать… И плевать на все предупреждения!..
Однако в первую очередь надо было добраться до точки возрождения. А я всё ещё понятия не имел, где она находится — а точнее, где нахожусь я. Вокруг была темнота, сквозь которую доносились только далёкие звуки боя. Прислушавшись, я понял, что звуки, которые раньше были ближе и громче всего, уже стихли. В той стороне, где я их слышал, теперь звучал стройный хор голосов, которые что-то громко выкрикивали. И вот это мне совсем не нравилось… Сжав в левой руке оба посоха, я медленно двинулся на звук, решив проверить, что там вообще происходит.
Вскоре под ногами стали попадаться трупы — и защитников точки, и тварей. Я явно шёл по тем местам, где ещё недавно кипело сражение. На удивление, большинство мёртвых тел были уже обобраны — разве что одежда осталась, да различные предметы у людей. Обыскав несколько трупов, я пришёл к выводу, что в первую очередь преуспели в мародёрстве твари. Они брали то, что могли сами использовать. У одного убитого штурмовика я обнаружил камень с красной точкой и логосами вокруг. Камень для корректировки стрельбы дирижаблей — полезная штука, но совершенно непонятная тварям…
Камень я взял с собой. Если в небе остались ещё целые дирижабли, то хотя бы огнём смогут поддержать. Больше таких находок не было, зато несколько накопителей и чешуйки из карманов позволили забить посохи энергией под завязку. Пока я собирал остатки ценностей с хладных тел боевых товарищей, крики впереди смокли. А потом зазвучал один-единственный низкий голос. Слова я разобрать всё ещё не мог.
Я пошёл быстрее, желая узнать, что там впереди происходит. Пару раз я сворачивал в тупики, несколько раз заплутал по кругу, но подходил всё ближе и ближе к источнику голосов. К тому же, стало светлее, и я, наконец, узнал места — это были проходы, ведущие к площади перед точкой возрождения. Той самой, на которой собирались защитники, прежде чем отправляться в бой.
На этот раз площадь снова была забита до отказа. Вот только толпились на ней не люди, а твари. И стояли они плотно-плотно… Тут их тысяч тридцать собралось — не меньше. Нечего было и думать как-то их обойти. Многие из них держали над головой факелы, которые ярко освещали всё обозримое пространство. Голос же, на который я шёл всё это время, продолжал вещать:
— Нежные! Мы — аранг! Мы пришли, и ваши скалы пали! Мы вошли в ваши дома и забрали ваши богатства! Мы спустили с небес ваши летающие машины! Мы нашли ваших женщин и взяли их себе! Мы убиваем вас так, чтобы вы больше не возродились! Разве я не предлагал вам сдаться?!
— Да! Да! Да! — начала скандировать толпа тварей.
Я огляделся, пытаясь понять, как бы мне пробраться дальше. И тут мой взгляд наткнулся на обрушившийся участок стены. Стена была широкая, высокая — и твари не смогли бы меня увидеть, если не буду вставать в полный рост. Приняв решение, я подбежал к стене и быстро полез наверх, пока все враги, кроме главного, были заняты скандированием.
— Разве не уговаривал я вас открыть ворота?! Разве не обещал сохранить жизни и вам, и пленным, что стоят передо мной на коленях?!
— Да! Да! Да! — снова принялись скандировать твари.
Я взобрался на стену и уж
— Мы — аранг! Дети изначальных! Мы забыли о своём величии! Вы забыли о нашем величии! Мы вам напомним! Мы быстро напомним, кто настоящий хозяин этого мира! Каждый из нас сильнее и могущественнее нежного! Вы побеждали, потому что прятались за хитро выдуманными устройствами, но мы познали эти секреты! Мы создали оружие, способное сокрушить вас! Вы все — пыль, что лишь ненадолго нанесло на прекрасную Терру! Мы — ветер, что сдует вас с её лица!..
Голос говорил на удивление размеренно, чеканя каждую фразу, каждое слово. Невидимый пока для меня оратор вещал так, будто у него в слушателях были одни заторможенные с детства. А ещё он в красках, долго и со вкусом живописал, что великие аранг будут делать с «вонючими нежными». За это время я успел подползти почти к той самой точке возрождения. И, наконец, увидел, кто там был такой разговорчивый.
Эта тварь была очень высокой — точнее, была бы, если бы не огромный горб на спине, согнувший её к земле. Одетая в стальные доспехи, с монструозным посохом в руке, она возвышалась на площади, а перед ней на коленях, под присмотром тварей-охранников, стояло полсотни защитников точки возрождения. Руки у них были связаны за спиной, а головы низко опущены. А некоторых ещё и шатало, что, впрочем, неудивительно — с пленниками здесь явно не церемонились.
Ворота в руины, откуда я выходил после перерождения, были закрыты. Здание, где располагался изначальный круг, практически было скрыто под землёй. Флот его немного восстановил, но серьёзным укреплением его считать всё-таки не стоило. Да и как туда сейчас попасть, я не представлял. А тем временем горбатый закончил с полным пафоса монологом и выкатил ценное предложение:
— Я дам вам ещё сто двадцать ударов сердца! Только из моей доброты! И только лишь потому, что мы всё равно сдуем вас с лица Терры. Но если вы не согласитесь открыть ворота и сдаться, то эти ваши воины угаснут навсегда! А следом я погашу и вас самих!
Беда была не в том, что погибнет полсотни человек на площади, и ещё сотня внутри здания — это вообще не те цифры, которые местный мир не перенесёт. Наоборот, вполне себе даже вздохнёт с облегчением — ибо центральные скалы перенаселены. Беда была в том, что люди на скале — вот они уже не смогут возрождаться здесь. А твари — смогут… Привяжутся к кругу и начнут бесконечные атаки на скалу. И убивать людей твари будут так, что никто не переродится, и все умрут. И защитники, и учёные, и флотские, и штурмовики, и простые жители Руно. Финита ля трагедиа!..
Какого бы я ни был невысокого мнения о здешнем флоте и армии, но скажем честно — лучше такой, чем вообще никакого. Да, здесь флотские бегут просто от громкого вопля, но всё-таки ведут дирижабли в бой. Да, штурмовики не любят воздух, но всё же сражаются на земле. Что с них взять, если для многих это вообще первый опыт в бою? Однако это структура, это склады, это база для флота — и всё это будет потеряно безвозвратно. А твари уйдут, наполненные энергией под завязку, чтобы вернуться и уничтожить очередную скалу…
Здешнее человечество под словом «война» подразумевает стычки между домами и пыльные воспоминания из истории. Что это такое, и как её вообще вести — они давно забыли. И я всерьёз опасался, что они легко потеряют половину скал, прежде чем опомнятся. Бюрократическая машина неповоротлива — ей нужны годы, чтобы начать меняться. Особенно если никакой внешней угрозы не было давным-давно. Именно это мне и обещали в качестве награды — пять лет спокойствия…
Оставалось только понять, почему для этого надо убить горбатого. Впрочем, возможно, что те, кто такую просьбу выдал, знают немного больше меня. Они ведь знали, что мне надо выйти с кофе на палубу и какое-то время там поторчать. Знали! Значит, убив горбатого, я смогу обеспечить те самые пять лет спокойствия. И у меня в руках было то, чем я могу это сделать — ТВЭЖ. Но как подобраться к нему? Вряд ли я смогу незаметно проникнуть в лагерь тварей и вплотную подойти к их вожаку. И вряд ли он ходит в гордом одиночестве на прогулки, чтобы неспешно понюхать цветочки…
Да, естественно, у меня была сигналка для дирижаблей, которой я мог вызвать стрельбу с неба. Но я не был уверен, что дирижабли ещё остались — это первое. А второе — попытка-то у меня будет всего одна… Как только я кину эту штуковину, меня немедленно обнаружат. И что-то мне подсказывало, что убьют меня куда раньше, чем с неба прилетит нужный снаряд. А ещё было не совсем понятно, почему горбатого надо убить именно огнём…
Тем временем горбатый, стоявший всё это время без движения, наконец, пошевелился. И громовым голосом произнёс:
— Вы упустили свой шанс, нежные! Вы все упустили свой шанс ещё пожить!
— Убей! Убей! Убей! — принялась неистово скандировать толпа на площади.
Горбатый поднял руку, в которой материализовался уже знакомый мне иссиня-чёрный посох, занёс его над одним из пленных, который просто зло на него косился, ещё не понимая, что сейчас произойдёт, а потом вонзил в плечо. Пленник закричал от боли, а по посоху заструились искры пневмы, вливаясь в горбатого…
— Нет! — пленник с расширенными глазами попытался отодвинуться от страшного артефакта. — Нет! Я не хочу!..
Однако ему не давали дёргаться охранники, вцепившись в связанные руки и придавив к земле. Остальные пленники тоже поняли, что дело нечисто, и после обработки посохом они окажутся вовсе не на уютных скалах, а продолжат свой путь по стеблю миров — но и их, к несчастью, надёжно удерживали.
— Нет! — пленник больше не кричал, когда конец окровавленного посоха вырвали из плеча.
Совсем молодой штурмовик — чуть больше двадцати лет, по меркам Земли… Он плакал, глядя, как горбатый заносит руку, как делает ей какой-то замысловатый знак — и с руки срывается каменная сосулька, которая летит вниз, пробив лишённому пневмы пленнику грудь.
— Каждый нежный принесёт пользу вождям аранг! Каждый нежный станет в основании нашего величия! Нового пленника! — горбатый указал на следующую жертву.
Чтобы у защитников круга возрождения сдали нервы, ему понадобилось полностью осушить троих. Скорее всего, всё это гнусное представление на то и было рассчитано. Не так много энергии он, скорее всего, получал с обычных защитников. И даже видно было — специально выбирал тех, кто посильнее в плане пневмы. Флотских всех оттащили подальше — с многих из них и брать-то после боя было нечего. Но даже начала этого страшного представления хватило, чтобы защитники, наплевав на приказы, пошли в самоубийственную атаку…
Ворота распахнулись, и штурмовики повалили наружу, закидывая врагов логосами из посохов. Всё внимание тварей сразу переключилось на них. Горбатый захохотал, выставив вперёд руки, и все снаряды принялись бессильно биться о невидимый щит — талантливый гад, если вдуматься… В моменте отбивает своим щитом логосы общей стоимостью под пять сотен пневмы. На ум лезли глупые и несвоевременные мысли: сколько у него у самого пневмы? И сколько вообще жрёт такой универсальный щит?
А руки сами нащупали камень для корректировки огня… Надо было ждать! Надо ждать!.. Когда пропадёт щит, когда внутрь проникнут логосы — вот тогда и надо было кидать камень, пользуясь всеобщей неразберихой.
Щит горбатого выдержал почти минуту. А потом он исчез, и все логосы защитников устремились в разношёрстную толпу уродливых тварей. Впрочем, они тоже не остались в долгу и ответили людям. Лёд и каменные глыбы, редкие росчерки огненных стрелок — и в результате пыль и пар начали затягивать площадь…
Именно в этот момент я влил в камень пневму — а потом приподнялся, размахнулся и метнул. Бросил не слишком удачно: камень попал в голову твари, стоявшей в пяти метрах от горбатого. Впрочем, тварь на него даже внимания не обратила — её шлем всё отразил. Главное, чтобы хватило пяти метров… Тонкий красный луч, устремившийся в небо, сразу никто не заметил. И только когда сверху, в точку прямо рядом с алой полоской, прилетел ком спрессованного воздуха — только тогда горбатый оглянулся.
Того, что он сделал после этого, я, честно говоря, никак не ожидал… Вместо того, чтобы выставить свой щит над головой или попытаться сместиться в сторону, Горбатый на всех парах рванул прочь. И никого из тварей это ни разу не смутило — они продолжали самозабвенно воевать с защитниками. А мне пришлось вставать и бежать следом по стене, надеясь, что никто сейчас не обратит на меня внимания и не снимет точным выстрелом.
За спиной с рёвом и грохотом обрушивались снаряды с дирижабля, выкашивая как защитников, так и неприятелей. Накрывали они даже здание с точкой возрождения. Но я не сильно переживал за оставшихся на площади — ведь умереть такой смертью хоть и было мучительно больно, зато ещё можно было возродиться. А вот убегающий горбатый меня беспокоил. Эту тварь надо было остановить…
Вождь всех тварей — или кем он там был? — остановился только тогда, когда гарантированно покинул зону артобстрела. Я в этот момент почти догнал его по стене, перепрыгивая через проходы ответвлений. И когда горбатый принялся оборачиваться, то мне пришлось, мысленно чертыхаясь, падать на пузо.
— Ты сказал, что в здании нет камней, подающих сигналы, Уррганг! — возмущённо сказал он куда-то вниз и зажёг маленький светлый шарик.
И лишь при свете я обнаружил, что горбатый сбежал с площади не один. С ним рядом стояла низенькая толстенькая тварь.
— Их и не было, о вождь вождей! Я бы почувствовал! — возмутился тот самый Уррганг.
— Тогда откуда он взялся?! — взревел вождь и осёкся. — Постой-ка… Я знаю, откуда!
Он сощурил и без того глубоко посаженные глаза и принялся вертеть головой из стороны в сторону. А я понял, что если бить, то бить сейчас, потому что с логикой у страхолюдного мерзавца всё было отлично…
— Я не виноват, о вождь вождей? — с надеждой спросил Уррганг.
— Не мешай! — на секунду горбатый отвлёкся от своего занятия. И даже перевёл тяжёлый взгляд на собеседника.
И мне этого хватило. Прямо над Урргангом появилась большая каменная глыба, которая, всё ускоряясь, стремительно понеслась вниз. Однако он в окружавшей его темноте ещё не видел опасности. Я же поднялся на ноги, разминая затёкшую шею и поднимая посох огня.
— Хорошо, о вождь вож… А!.. — вынырнувший из темноты камень расплющил карлика.
А следом сразу несколько огненных шаров подряд сорвались с моего посоха, отправляясь в горбатого. И когда этот гад успел выставить щит, я чуть зубами от досады не заскрипел… Однако сдаваться я всё же не собирался — был у меня и резервный план. Направив посох, будто собираюсь посылать новый шар, я влил под сотню пневмы в огненную стену, что должна была вырасти прямо под ногами горбатого. А вместо неё вспыхнул слабый костерок… Вся сотня пневмы так и не прошла через щит.
Однако знал бы я в тот момент, какой эффект произведёт маленький костерок!.. Горбатый вспыхнул так, будто его с ног до головы облили бензином. Он заорал, упал на землю и начал кататься, пытаясь сбить охватившее его пламя. Его щит упал, пропуская последний огненный шар, который, ударился прямо в камень за горбатым. А тот всё продолжал кататься и орать, но пламя упрямо отказывалось потухать. Я подскочил к горбатому, призвал ТВЭЖ и вонзил его острым концом в ногу вопящей твари.
Новый рёв боли разнёсся над каменным лабиринтом… И вот это уже орал не горбатый. Это орал от страшной боли я. Пневмы в этом «жирном» было столько, что я переполнился мгновенно, не зная, куда бы её в таком количестве сбросить. Сердце пропустило удар, а потом принялось стучать, как отбойный молоток. С неимоверным усилием я отнял руки от посоха, и тот принялся фонтанировать пневмой.
Семечко жизненной энергии достигает пятого уровня!
Семечко жизненной энергии достигает шестого уровня!
Семечко жизненной энергии достигает седьмого уровня!
Семечко жизненной энергии достигает восьмого уровня!
И только на восьмом уровне мне стало чуть полегче… Я сел на землю прямо там, где стоял, и просто смотрел, как из посоха один за другим вылетают новорождённые мэлоннели. Когда последний из них выпустил щупальца, горбатый был ещё жив, слабо подёргиваясь в бушующем пламени. Я вытянул в его сторону руку и осторожно коснулся ТВЭЖ. Однако горбун был абсолютно пуст… Вырвав посох, я спрятал его с глаз долой и остановился, не зная, что дальше делать.
Пламя утихало, оставляя лишь обугленную тушу. Я поднял посох огня, посмотрел на поверженного врага, а потом подумал, плюнул на него и спросил, одновременно вливая пневму в новый огненный шар:
— Ты думаешь, что я совсем дурак?
Горбун сразу перестал изображать из себя мёртвого: вскочил, сбрасывая уголь, под которым виднелась более светлая молодая кожа — и заорал, вспыхнув снова. Шар за шаром я вбивал в страшного врага до тех пор, пока в сознании, наконец, не появилось понимание, что просьба выполнена:
Просьба убить горбуна огнём, когда он сам придёт — выполнена.
Награда — пять лет спокойствия для человечества.
И от этих очень простых букв на меня накатило столько благодарности, что я машинально кивнул, не зная, как ещё реагировать. Мне было очень плохо… Я сидел метрах в трёхстах от продолжающегося сражения, удивляясь, что там ещё кто-то выжил после бомбардировки с воздуха. Наконец, я заставил себя подняться, откатил ногой останки горбуна и поднял с земли иссиня-чёрный посох.
Технический впитыватель энергии жизни
Инвентарный номер — 029
Код ошибки: ваш статус пользователя не позволяет владеть предметом. Отправлен автоматический запрос в службу смотрителей.
Внимание! ТВЭЖ — инструмент технической коррекции! Не применять на людях!
До прибытия смотрителей вы может перевести ТВЭЖ в состояние подпространственного хранения с привязкой к вашей учётной записи. В случае вашей смерти, ТВЭЖ останется с вами. В случае вашего угасания, ТВЭЖ будет отвязан от вашей учётной записи.
Желаете привязать?
Зачем мне второй ТВЭЖ? Я и сам не знал этого. Однако, не зная, кто победит у точки возрождения, оставлять его здесь я тоже не собирался. И, конечно же, согласился.
ТВЭЖ привязан к вашей учётной записи.
Инструкция по использованию и меры безопасности добавлены в описание.
Напоминаем, что использование ТВЭЖ без соответствующей квалификации может привести к угасанию пользователя.
Воздержитесь от использования инструмента до прихода смотрителей.
Всего вам хорошего!
Вот теперь сразу два странных артефакта изначальных ютились где-то рядом со мной… И хорошо бы было собрать их все, но как это сделать? Возможно, со временем я что-нибудь придумаю. А пока надо было идти и умирать. Или побеждать… Сколько раз я смогу возродиться?
Семечко пневмы
8 уровень
Наполненность: 15100/15100
Свойства: 2/8
Логосы: 5/16
Я мог возродиться ровно сто пятьдесят один раз… А, значит, надо идти и воевать. Может, и получится всех тварей перебить. Но я даже шага сделать не успел. Что-то мелькнуло на самом краю зрения, острые зубы сомкнулись на шее, и со вспышкой острой боли — ушло ощущение тела.
Вы умерли!
Функция отсрочки возрождения недоступна!
Функция выбора точки возрождения — доступна!
Где вы желаете возродиться?
Естественно, я возродился в Руно — не, ну а что было ещё делать?
Приготовьтесь к возрождению!
И естественно, первое, что я услышал, было:
— Представьтесь, пожалуйста!
— Фант, тяжёлый, малые логосы отдачи и взятия… — заученно ответил я.
— Что-то ты долго там продержался! — заметил голос, пока меня вытаскивали из круга.
— Заблудился в вашем лабиринте, когда отступал, — соврал я. Надеюсь, весьма убедительно. Не хотелось бы объяснять, кого я убил и зачем. И какой артефакт оказался у меня в руках…
— А как умер? — спросил усатый штурмовик, протянув мне одежду, броню и посох.
— Чудовище сожрало, кажется… Я не успел заметить.
— Ладно, одевайся и иди к воротам, которые идут на площадь! — кивнул штурмовик, отворачиваясь.
Ворота снова были закрыты, и за ними орали, стреляли, рычали, кричали, умоляли, скулили. Но в сами ворота не ломились. Вместе с последними двумя десятками защитников я так и простоял всю ночь у створок. А утром, когда мы открыли ворота, то обнаружили, что площадь абсолютно пуста. Ну, если не считать кучи трупов тварей и чудовищ… С редкими вкраплениями человеческих тел — причём, некоторые вполне благообразные на вид покойники присутствовали в двойном, а то и в тройном количестве. В чистом небе был виден флагманский дирижабль и два дирижабля сопровождения, в окружении десятка эфирных кораблей поменьше. Один из них спустился к точке возрождения и подобрал нас.
Спустя два часа я уже был в своей комнате, в казарме. На руках у меня были временные документы и куча справок о том, что сей выпускник — хороший капитан и вообще представлен к целой флотской награде. В общем, не какой-то хрен с горы, а почти герой, хоть и профукал посудину. Да и героев тут таких было несколько сотен, а моя награда так и вообще была маленькая…
Поделиться книгой: