Счастье с отсрочкой

– Это было раньше. К твоему сведению, хорошая жена всегда и во всем должна слушаться мужа и повсюду следовать за ним.

– Дэниар, почему бы вам не пожить у нас несколько дней? Мы так по тебе соскучились, сынок, – вмешалась в разговор леди Харриет, решив поддержать меня.

– Как только мы освоимся на новом месте, обязательно вас навестим. Вот увидишь, ты еще молиться будешь высшим силам, чтобы мы поскорее избавили тебя от своего общества.

– И даже на праздничный обед на останетесь? – не унималась леди Харриет. – Мирта столько всего наготовила.

– Нет, мама, не уговаривай, – поморщился Дэниар. – Я хочу до ночи добраться до Россвилда.

– Россвилда? – ахнула темноволосая женщина, ставшая моей свекровью. – Что ты там забыл, дорогой?

– Лорд Дэниар, – обратился к мужу поверенный, когда молчание изрядно затянулось, – не забудьте оставить подписи в регистрационной книге.

В его сопровождении мы прошли в ризницу, где нас дожидался храмовник. Новоиспеченный супруг размашистым росчерком расписался в упомянутой книге и передал мне перо, вновь увильнув от прикосновения. Я медлила. Может, еще не поздно все исправить? Заметив раздражение в голубых глазах мужа и недоумение на лице священнослужителя, глубоко вдохнула и поставила подпись рядом со своим именем. Дэниар не сводил с меня глаз, пока я не вернула перо в чернильницу.

Я хотела перекинуться с храмовником парой слов насчет произошедшего, но едва у Престона в руках оказалось свидетельство о браке, он пожелал всем хорошего дня, схватил меня за локоть и направился к выходу.

– Мне нужно собрать вещи. Хотя бы самое необходимое. И сделать некоторые распоряжения относительно…

– Все твои вещи уже в карете, – грубо перебил меня Дэниар.

Возразить я ничего не успела. К тому времени мы вышли на улицу, где по-прежнему толпились гости. Муж покрутил в воздухе свернутым в трубочку свидетельством, и все вновь разразились бурными аплодисментами, словно мы не поженились, а сделали нечто из ряда вон выходящее.

Настало время прощаний. Леди Харриет неустанно обнимала Дэниара и говорила, как сильно будет по нему скучать. Молчаливый лорд Камерон держался рядом с супругой. Было очевидно, что он также не хотел отпускать от себя сына, от которого долгие годы не было никаких вестей. Не отходил от них ни на шаг и Алекс, лишь бросал иногда на меня тревожные взгляды.

Дядя и тетя стояли в сторонке, словно неродные. Хотя станут ли родные люди пытаться насильно выдать замуж племянницу за ее же кузена?! Ни за что! В итоге лишь верная подруга составляла мне компанию.

– Я приеду к тебе при первой же возможности, – твердила она, потирая глаза платочком. – И пусть увижу на твоем лице печаль, ему несдобровать!

Воинственный настрой Сансы вызвал у меня улыбку, хотя хотелось плакать. Я не представляла, что будет дальше. Дэниар отрывал меня из родных мест, как сорняк из земли.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вскоре Дэниару кое-как удалось вырваться из плотного кольца близких и отдать вознице команду готовиться к отъезду. Только тогда ко мне осмелился подойти Тим. Он склонился к моему уху и прошептал:

– Спасибо, что избавила меня от необходимости жениться на тебе. Такой старой и занудной жены, как ты, я бы и дня не вынес. Прощай, сестренка!

От затрещины, что я порывалась дать этому сопляку, и скандала, который непременно за ней последовал бы, меня избавил Дэниар:

– Пойдем, дорогая?

Он протянул мне руку, демонстрируя всем присутствующим свою привязанность к молодой супруге. Едва я вложила в его жесткую и горячую ладонь свою руку, мы направились к карете. Дэниар помог устроиться мне, потом и сам сел напротив. Множество мягких подушек и пледы располагали к дальней дороге. Только компания для нее выдалась не очень подходящей.

На этот раз прощание было недолгим. Мы помахали гостям рукой, и Престон сказал вознице трогать. Едва экипаж повернул за угол и храм вместе с родными и знакомыми лицами оказался вне поле зрения, я откинулась на обитую бархатом спинку и укрылась пледом. Дэниар ослабил шейный платок, закинул ногу на ногу и уставился в окно. Складывалось впечатление, что он видеть меня не желал. Да и вообще, с момента нашего отъезда из Нешвилда Дэниар держался со мной, точно с незнакомкой. Исчезли капли мягкости и заботы, с которыми он относился ко мне в присутствии других людей.

Я медленно втянула в себя воздух и решительно произнесла:

– Нам нужно поговорить.

– О чем? – зло отозвался Престон и перевел взгляд с окна на меня.

У нас имелось много тем для разговоров. Например, почему среди гостей не оказалось его старшего брата с женой, зачем он надел мне на палец такое дорогое кольцо. Но меня волновало совсем другое.

– Для начала о том, где ты был все это время.

Дэниар вмиг сощурился, и его глаза превратились в осколки льда.

– Тебя интересуют первые три года или последние два? – спросил он с издевкой.

Его тон и поведение пробудили во мне злость.

– Все пять. Почему ты не явился тогда в храм?

– К чему этот фарс, женушка? Нас здесь только двое. Можешь снять маску, уж я-то знаю, что ты представляешь собой на самом деле, – процедил Престон сквозь зубы.

Подобное заявление повергло меня в шок, выбив на несколько мгновений почву из-под ног.

– Подожди… Ты намекаешь на то, что я причастна к твоему исчезновению? Ты в своем уме или тебя воздушник подкинул до небес и забыл поймать?

– Намекаю? – хмыкнул Дэниар. – Я прямо тебе об этом говорю. Мне все известно, женушка…

Последнее слово он произнес с нескрываемым отвращением. Я ощутила, как сердце сделало удар, другой, а затем резко сорвалось вниз. Глаза защипало от набежавших слез, но я не позволила им пролиться.

– Если ты так меня ненавидишь, зачем женился? Решил поправить за мой счет дела? – внезапно в груди зародилась ярость, которая набирала силу с каждым произнесенным мною же словом. – А может, ты проигрался или задолжал кому-нибудь кучу денег и теперь валишь с больной головы на здоровую, на ходу придумывая небылицы?

 Глава 2.4 Возвращение пропажи

Престон резко подался вперед, и его грубые пальцы сомкнулись на моей шее. Страх ядовитой змеей вмиг обвил сердце, вынуждая меня судорожно втянуть в себя воздух.

– Замолчи! Иначе я сверну твою прелестную шейку, – угрожающе прорычал Дэниар.

Его лицо сильно покраснело от злости, отчего шрам стал еще заметнее. Желваки ходуном заходили на скулах, а зубы заскрежетали от гнева. Престон был сам не свой. Казалось, он изо всех сил сдерживался, чтобы не причинить мне боль.

Я гулко сглотнула вязкую слюну и прохрипела:

– В чем проблема? Рискни!

Дэниар недобро ухмыльнулся и покачал головой.

– Нет уж, женушка. Так легко ты не отделаешься. Смерть – слишком низкая плата за все страдания, что выпали из-за тебя на мою долю. Я превращу твою жизнь в ад, заставлю изо дня в день молить меня о пощаде, просить отослать куда-нибудь подальше от Россвилда. Тебе покажется, что в нашем доме поселилась Бездна, а я ее повелитель.

Мужские пальцы так же внезапно исчезли с моей шеи, как и появились. Я принялась растирать ее в надежде, что на тонкой светлой коже не останется следов. Все-таки захват был несильным.

Семейная жизнь едва ли не с первых минут походила на худший мой кошмар. Несмотря на страх и разраставшуюся в груди панику, нельзя было позволить Престону взять надо мной верх и запугать до полусмерти. Может, попытаться достучаться до него?

– Дэниар, я понятия не имею, в чем виновата перед тобой, – мягко произнесла я, хотя меня всю колотило. – Это ты не явился в храм, а не я. И к твоему исчезновению я не имею никакого отношения!

– Да? – его черная бровь иронически изогнулась, а ядовитая ухмылка без слов говорила, что я лгунья. – Тогда что ты скажешь на это?

Престон взял в руки сюртук, который лежал рядом с ним на скамейке, достал из внутреннего кармана какую-то вещицу и швырнул мне на колени. В свете солнечных лучей блеснуло золото. Неотрывно глядя на изящную драгоценность в виде цветка с огромной черной жемчужиной по центру, я не верила собственным глазам. Брошь, которую считала давно утраченной вместе с любовью, снова была со мной. Ее подарила мне бабушка незадолго до своей смерти. На удачу. Какое странное совпадение… Драгоценность исчезла с Дэниаром и появилась с ним. Вдруг судьба или умершая родственница давали мне знак, что с ее возвращением наступит конец моим бедам?

– Разве не этим ты расплатилась с ними? – зло бросил Престон, прерывая цепочку моих размышлений.

Как самое великое в мире сокровище, я осторожно взяла брошь двумя пальцами и изумленно посмотрела на мужа:

– Откуда она у тебя?

Ответа не последовало. Дэниар снова замкнулся в себе. Крепко стиснув зубы, отчего задрожали уголки губ и подбородок, он уставился в окно. Вот и поговорили!

Бояться мне было больше нечего. По крайней мере, пока. Престон высказался, выплеснул гнев, что топил его разум, делал глухим и слепым. Значит, теперь не тронет меня. Следовало расслабиться и немного вздремнуть. Прошедшая ночь выдалась бессонной, а что предстояло пережить мне этой, одним богам известно. Однако бегать я больше не собиралась. Во-первых, устала, во-вторых, рассчитывала на благоразумие Дэниара, которым он раньше отличался. Вдруг с него сойдет спесь и нам удастся наладить отношения или хотя бы заключить перемирие? Ведь когда-то мы любили друг друга… Или мне так только казалось?

Прикрепив брошь к свадебному платью, я вновь откинулась на мягкую спинку, медленно выдохнула и закрыла глаза. Напряжение быстро сошло на нет, ему на смену пришла такая усталость, что я отключилась.

***

Солнце медленно клонилось к закату, тем временем как кони непрерывно несли экипаж на юг, оставляя позади милю за милей. Хоть мы отправились в дорогу сразу после брачной церемонии и пробыли в пути более восьми часов, остановки для отдыха в планы мужа, судя по всему, не входили. Правда, одна недолгая все же была на постоялом дворе. Но только в целях смены лошадей.

Я с радостью воспользовалась возможностью размять ноги и сменить свадебный наряд на простое дорожное платье, которое с помощью возничего отыскала в одном из сундуков.

– Долго нам еще ехать? – поинтересовалась я у молчаливого супруга, едва процесс переодевания успешно завершился и венок вместе с платьем оказались в кожаном саквояже.

Поскольку наша империя была довольно огромной и простиралась на многие мили как на юг, так и на восток, я не представляла, где находится и что представляет собой Россвилд. Может, это вообще маленький сельский городок. Что балами и другими развлечениями баловать меня Престон не собирался, это я уже поняла. Бездна с ними! Но почему упоминание Россвилда так взволновало леди Харриет?

– Часа два-три, – сухо отозвался Дэниар, развернулся и направился к извозчику.

Услышанное обрадовало меня. Как можно незаметнее для окружающих разминая плечи, я стала наблюдать за мужем. Он вел себя с незнакомыми людьми совершенно иначе, чем со мной. В разговоре с возничим Престон снизошел до шутки, над которой вместе с ним после и посмеялся. Его задорный смех заставил меня улыбнуться против воли.

Дэниар сильно изменился. Почти до неузнаваемости. Раньше он ни за что не стал бы болтать с кузнецом или простым конюхом. Теперь же Престон чувствовал себя своим среди людей, которых видел впервые, людей из другого мира. Мой муж общался с ними наравне, без присущего ему ранее чванства, вел себя так, что никто из этих мужчин и не догадывался о его высокородном происхождении.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я не стала следить за Дэниаром, когда он скрылся из виду за дверью трактира. Впрочем, вернулся супруг довольно скоро. Следом за ним на улицу выскочила молодая девица с корзиной в руках. Протягивая ее Престону, она кокетливо заулыбалась, захлопала ресницами и не удержалась, чтобы не прикоснуться к его ладони. А голосок какой был, слаще меда.

Это еще что за безобразие?! Средь бела дня! У меня на глазах?! А что мой драгоценный муженек? Нет, чтобы взять корзину и сразу уйти, он стоял и разговаривал с ней, мило улыбаясь. Если Дэниар хотел вызвать у меня ревность, то зря старался. Однако ситуацию так просто отпускать я не собиралась. Нахалку следовало проучить. Будет знать, как заглядываться на женатых мужчин в присутствии жен. Или она слепая и не видит брачной татуировки у него на запястье? Вряд ли. Скорее всего, подобное поведение являлось для нее нормой.

Простейшее заклинание породило мощный порыв ветра, который обрушился на бесстыдницу вместе с моей злостью. От неожиданности она не устояла на ногах и плюхнулась на землю, куда минутой ранее конюх выплеснул остатки воды из ведра.

Около минуты девица оторопело смотрела по сторонам, пытаясь понять, что случилось, затем шустро поднялась и под хохот извозчиков скрылась за дверью трактира.

Дэниар одарил меня испепеляющим взглядом. Преодолев в четыре широких шага разделяющее нас расстояние, он прорычал, низко склонившись надо мной:

– Без этого никак нельзя было обойтись?

– Дорогой, ты о чем? – спросила я с невинным видом, хотя у меня свело живот от страха и стыда.

Никогда ничего подобного не вытворяла. Что на меня нашло?

Глава 3.1

Спустя несколько мгновений мы уже сидели в карете. Она тронулась с места, и путешествие продолжилось. Дэниар сам снял полотенце с корзины, достал из нее порезанную буханку черного хлеба, несколько кусочков козьего сыра и пару ломтиков отварного мяса. Сделав из немногочисленных продуктов бутерброд, супруг молча протянул мне его на салфетке. Пожалуй, это было второе проявление заботы со вчерашнего вечера. Негусто, но хоть какие-то проблески надежды на счастливое семейное счастье.

Я тихонько поблагодарила Престона, надкусила бутерброд и принялась есть, не ощущая вкуса. Наверное, подай мне сейчас отруби или опилки, я бы жевала их с той же методичностью.

На землю опустились сумерки, когда экипаж замедлил ход, а в какой-то момент и вовсе остановился. Вместе с ним замерло мое сердце. Вслед за супругом я вышла из кареты и огляделась. Улица была широкой и чистой, дом высоким, но на особняк мало походил. В воздухе не ощущался запах конского навоза, что было присуще большим городам. Значит, я не ошиблась в своих суждениях относительно Россвилда. Тем не менее начало казалось многообещающим.

Внутри дом тоже произвел на меня хорошее впечатление. Светлый холл, просторная гостиная, выполненная в бежевых тонах. Хотя мебель в ней, на мой взгляд, была старомодной и не отличалась изяществом.

После беглого осмотра я пришла к выводу, что Дэниар жил здесь достаточное долгое время, но явно не пять лет. К тому же в доме не ощущалось присутствия женской руки. Однако слоя пыли не обнаружила. Следовательно, порой здесь кто-то все-таки убирался. Скорее всего, домработница, которая наведывалась раз-два в неделю.

– Твоя берлога? – не побоялась я спросить у Дэниара, пока извозчик стягивал на землю сундуки.

Мне хотелось вывести Престона на откровенный разговор, понять, что случилось с ним много лет назад и отчего считает меня виновной в своих бедах. Тогда проще будет построить план действия. Я собиралась открыть охоту на собственного мужа, надеясь, что мне хватит сил и я не являлась жертвой удачной вылазки.

– Теперь и твоя. Но я предпочитаю называть это место домом, – буркнул Дэниар, не намереваясь откровенничать. – Я с возничим подниму сундуки наверх, а ты накрой на стол тем временем. Корзина с едой на кухне. Справишься?

Я была вынуждена проглотить обиду. Дэниар по-прежнему считал меня неумехой, смазливой восемнадцатилетней девчонкой, на которой не женился пять лет назад. Но ведь с тех пор прошло немало времени. Я многому научилась.

В корзине я нашла запеченный окорок, жареных куропаток и рыбу, две головки сыра, яблочный мармелад, много свежих овощей, лимон, гроздь винограда и бутыль безалкогольного сидра из апельсинов со специями. Намечался не просто ужин, а целый пир. Когда только Престон успел обо всем позаботиться?

К его приходу я расставила тарелки с бокалами, разложила столовые приборы, что отыскала в буфете, и погрела еду, которую подала на стол в красивых овальных блюдах.

– Мирта явно перестаралась, – произнес Дэниар, окидывая взглядом разнообразие деликатесов. – Тут не то что двоих, целый полк хватит накормить.

Мои старания остались без внимания Престона. Он принял их как должное, словно я приходилась ему не женой, а служанкой. В очередной раз проглотив обиду, опустилась на стул и порезала окорок.

Дэниар устроился по другую сторону стола от меня, наложил полную тарелку еды, которую протянул мне, затем наполнил свою, на этот раз с горкой. Я тем временем разлила по бокалам сидр.

Мы принялись ужинать в полном молчании. Тишину в небольшой столовой нарушал лишь стук столовых приборов о тончайший фарфор. То ли муж не считал нужным общаться со мной, то ли слишком устал для разговоров. И неудивительно, ведь он ни разу не позволил себе даже сомкнуть глаз, не то что подремать. Впрочем, у меня тоже не было желания заводить задушевных бесед, которые непременно закончатся ссорой. Сказывалась усталость, немыслимое эмоциональное перенапряжение, преследовавшее меня почти три недели, и нервозное ожидание в преддверии брачной ночи.

Пока Дэниар сосредоточенно жевал, неотрывно глядя в тарелку, я наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц. И, пожалуй, в сотый раз с момента нашей встречи отметила, насколько сильно за прошедшее время изменился мой бывший жених, а ныне супруг.

Пять лет назад Дэниар был щуплым, можно сказать даже немного хилым. Сейчас же под шелковой тканью на плечах и предплечьях выступали хорошо развитые мышцы. Ранее Престон никогда не позволил бы себе сидеть за столом с расстегнутой пуговицей на вороте рубашки, как делал это в данную минуту. Впрочем, не видела я ни разу у него и щетины на лице. Теперь же она покрывала щеки, подбородок и немного захватывала горло, успев вырасти за день.

Дэниар перестал жевать и вопросительно посмотрел на меня, едва заметил, с каким вниманием я наблюдаю за ним. Стараясь придать своему лицу выражение безразличной отстраненности, я поддела на вилку кусочек окорока и отправила в рот. Престон хмыкнул, но так и не произнес ни слова.

Как только его тарелка опустела, он поднялся из-за стола и исчез в неизвестном направлении.

– Спасибо, Айрин! Все было очень вкусно, – проговорила я за Дэниара, оставшись наедине с грудой грязной посуды.

Если Престон рассчитывал, что вместе с женой получит еще и молчаливую служанку, то сильно ошибся. Завтра же займусь поиском постоянной домработницы. С этими мыслями я убрала со стола, замочила в большом тазу посуду, вытерла руки и отправилась осматривать второй этаж. Следовало выбрать себе комнату. Дэниар сказал, что это и мой дом тоже. Раз так, буду делать все, что пожелаю.

Я устало поднималась по истертым ступеням лестницы, ведущей наверх, а тревога, точно яд, разъедала мое сердце.

«Мы будем спать порознь или в одной постели? Намерен ли Престон консуммировать брак?» – крутились в голове вопросы.

Тем временем я оказалась у массивной двери. Толкнув ее, замерла. Эта комната, очевидно спальня, была декорирована в фиолетово-золотистых тонах и обставлена дорогой мебелью. Искусная резьба на ней поражала не меньше, чем обилие причудливых сводов и ярких орнаментов.

Я переступила порог комнаты, сильно отличавшейся от тех, что успела осмотреть, и мои ноги утонули в толстом ворсе ковра. Воздух здесь также казался другим. Его насыщали ароматические масла, которым были заполнены стеклянные подсвечники, что на тонких золотых цепочках свисали с потолка.

У восточной стены спальни стояла огромных размеров кровать с резными ножками, спинками и столбиками, на которых держался полог. Рядом с ней расположилась маленькая софа со множеством маленьких подушечек и массивное кресло – единственное в этой комнате. Имелся здесь и камин. За смежной со спальней дверью я нашла настоящее сокровище – медную ванну.

– Вот это да, – прошептала я, ощущая, как мои губы расплываются в широкой улыбке.