Ксюша

Будто все уже решено! И она не подтверждает, но и не опровергает, резко развернувшись на носочках, и рванув на кухню. Услышал, как щелкнул тумблер на старенькой «Лысьве» и девушка легкой походкой прошуршала по коридору, возвращаясь.

Подошла, замедляя ход, и встала напротив, ожидая от меня чего-то.

- Выключила?

- Угу.

- Больше ничего не отвлекает? – Покачала головой:

- Только…

- Только что?

- С тебя завтрак.

- Однозначно.

Глава 4

Она все еще была в рабочем сарафанчике, который едва ли доставал до середины бедра, и широкие лямочки как влитые сидели на плечах.

Протянул руку, касаясь замка на молнии и сжав его, потянул вниз, открывая для себя ее тело. Простая рубашка на, блять, самых мелких пуговицах которое могло придумать человечество! Прикрыл глаза на секунду, подавляя раздраженный рык.

Желание оставить девушку без одежды неожиданно стало ключевым на данный момент. Оно руководило головой, мыслями и руками в том числе.

Избавился от сарафана, который рухнул на пол и торопливо, будто опасаясь, что она сейчас передумает, опустил руки на талию, поймав пояс темных плотных колгот. Она смутилась. Опустила глаза и ресницы пушистые как беличьи ушки, дрогнули.

Повернул ее спиной к дивану, аккуратно стягивая вниз плотный материал, опустился на корточки, окончательно расправляясь с ненужными вещами.

- Хорошо, что колготки теплые. Это я как врач тебе говорю.  – Попытался успокоить и едва не дал себе по лбу. Что ты несешь!?

Стройные ноги оказались совсем близко и я, отбросив колготки куда-то в  сторону, погладил их, полностью закрывая широкой ладонью гладкие круглые коленки. Ксюша вздрогнула, и кожа на ее ногах покрылась мурашками, откликаясь на мои руки.

Прошелся ими вверх, забираясь под рубашку, но облегающая и плотная ткань не позволила и ткнула мордой в то, что все же придется сойтись с пуговицами в неравной схватке. Пытался, как мог, но мелкие пуговки никак не поддавались крупным пальцам и, психанув, девушка сбросила мои руки:

- Я сама. – И ловко расстегнула весь ряд, сбрасывая рубашку с плеч, демонстрируя темный кружевной лифчик на небольшой, но аккуратной груди. Если бы не темень, то готов был бы поклясться, что темные ореолы сосков просвечивали сквозь кружева. – Твоя очередь.

Показалось, что голос дрогнул, но упрямый взгляд серых глаз говорил иначе.

Поднялся, расстегнул манжеты, и снял запонки. Чертовы рубашки! Но на моей хоть пуговицы больше, что облегчало процесс.

- Не снимай до конца. – Голос хриплый, но стойкий и усмехнувшись, я послушался.

Смешная, храбрая девочка Рыбка.

Избавился от брюк торопливо, как извращенец, наблюдая за распахнутыми глазами, не понимая от восторга или от страха, мучая себя догадками, как долбанный мазохист. Носки долой. Остались трусы, но я решил остановиться, вновь возвращаясь к девушке:

- Почти наравне. Кто следующий?

- Я. – Сказала и легко сбросила с плеч тонкие лямочки, ловко расстегивая крючки и избавляя грудь от лишней ткани, но издевательски прикрывая ее рукой.

- Трусишь?  - Помотала головой, но промолчала, и темные волосы совершенно растрепались, нависая над лицом. – Тогда белье я сниму сам. – Положил ладони на бедра, ощущая как мандражирует девушка, и легонько подрагивает в моих руках.

Провел пальцами по бархатной коже, что едва ощутимо отдавала ароматом спелых персиков, и понял, что поступаю как мудак.

Она же думает, что я ее принуждаю, но не отказывает. В благодарность за спасенную жизнь, наверное.

Скрипнул зубами, сдерживая огромное, просто безмерное желание сорвать с нее эти тонкие трусики и наконец, поцеловать, пробуя на вкус припухшие от покусываний губы, но спросил:

- Ксюш, ты если не хочешь, ты скажи, я остановлюсь.

- Продолжай. – Хрипло так, будто в горле ком.

- Уверена? – Вновь закивала, и услышал, как сглотнула, приподнимаясь, позволяя потянуть вниз последнее препятствие перед голым телом.

Рыбка-Рыбка. Я тебя съем.

Даааа, съем.

Стоило оставить ее без одежды, больше держаться не осталось сил. Подхватил ее под коленками и придвинул к себе, на край, тем самым раздвигая красивые ноги.

Ксюша ахнула и отпустила грудь, хватая меня за плечи. Тут все, черта пересечена, и дороги назад нет! У меня перед глазами оказались маленькие груди с темными вершинками сосков, что сейчас стояли твердыми пиками, выступая навстречу.

Ладонями прошелся наверх, по бедрам, по пояснице, крепко сжимая девушку, осторожно позволяя себе обнять ее, максимально близко оказываясь к приоткрытым от сбившегося дыхания губам.

- Ксюш, последний раз спрашиваю – ты уверена?

На джентльмена я уже мало походил, но не спросить не мог. Может хоть сейчас ей хватит духу сознаться, что это совершенно не то, чего она хочет и вообще ее манит пирог стоящий в духовке, а не я, сидящий между ее разведенных ног.

Но вместо ответа, ощутил, как она сама придвинулась ближе, робко прижимаясь к моим губам.

Будто персиковым блеском намазанные, они своей сочностью опьянили, пропуская через тело заряды сильнее чем, если бы меня током от розетки шарахнуло.

Пальчиками тонкими пробралась в волосы, сильнее притягивая к себе, и подняла в груди животный рык, готовый сорваться прямо в ее красивый рот. Смял ее поцелуем, хотелось так, бешено, доказывая, что кровь кипит не на шутку, и рукой накрыл грудь, случайно но, радостно обнаруживая, как острая вершинка уткнулась в ладошку. Смял ее, может грубее, чем нужно было, и девочка в моих объятиях пискнула и зашипела, отрываясь от поцелуя и запрокидывая голову к потолку.

Тут же, не теряя времени, опустился к нему и втянул в рот, языком ударяя по маленькой горошине соска, закусывая, чередую боль с лаской. Не удержался, и так же жестоко поступил со вторым, поймав в плен губ и его.

Ксюша застонала и дернулась так, будто не может принять решение – уйти, оторвав меня от себя или притянуть ближе.

Поймал за лодыжки и широко развел ноги, ставя розовые пятки на край дивана, полностью открывая для себя. Она смущалось. Это чувствовалось по нагретой коже, затаенному дыханию и легким попыткам свести ноги. Но не позволил. Подтянул бедра ближе к себе, пальцами накрывая чуть влажные губки. Погладил их, но с моими пальцами уже будто трахал, и это, сука, заводило. Ее хотелось брать, хотелось войти в эту розовую щелку и толкаться в нее, пока мышцы не начнут рваться от изнурения.

Ласкать ее оказалось приятно. Она так чувственно прикусывала нижнюю губу, морщила носик, отзываясь на каждое движение, что я залип, рассматривая каждую ее эмоцию.

Когда пальцы намокли, на мой взгляд, достаточно, я торопливо, будто меня сейчас разорвет, наощупь нашел свои брюки, вытаскивая лежащий там с незапамятных времен презерватив.

Жаль что один. Даже сейчас мог сказать, что мне мало будет, я захочу еще и как настоящее животное замучаю девушку к утру. Страшно было так думать.

Никогда раньше так сильно не хотел. Она мне правда понравилась, милая смешная, из прошлой, не такой уж и плохой жизни. Сейчас конечно, да, другой круг, другие люди, но что это меняло, по сути? Да ничего. Передо мной, раскрытая, доверчивая, сидела девочка с пьяными глазами, которую я хотел.

Зубами рванул фольгу, раскатывая латекс по члену, и не теряя больше ни одной ценной крупицы времени приставил головку к двум розовым складочкам, резко толкнувшись внутрь.

Первая мысль была «как узко!», и я толкнулся еще, неотрывно глядя на то, как член растягивает тесное, но влажное лоно. И только подняв глаза, понял, что я ебанный кретин. Дебил. Идиот. Не было слова, которым я сейчас мог назвать себя, все звучали слишком ласково.

По розовой Ксюшиной щеке, сверкнув, скатилась слезинка, из-под опущенных ресниц.

Глава 5

- Бляяяя…. – Мужчина, смотрел вниз, и не решался двинуться, бросая на меня короткие нечитаемые взгляды. – Какого хера, Ксюша? Какого хера ты не сказала?

- Прости… - Зашипела от жжения, когда аккуратно, но все же болезненно мужчина попытался отодвинуться.

- Что прости? Ты зачем… да блять… - Он поднялся, и нервно заходил по комнате, скоростью затушив почти догоревшие свечи, погрузив комнату в окончательный мрак. – Ксю-ю-юшаа-а-а. – Протянул он и я прикрылась отброшенной ранее рубашкой, поджав под себя ноги.

Больно. Черт, больно.

Кто же знал? Я думала, что чем опытнее мужчина, тем легче пройдет, но как видно ошиблась. Все мы совершаем ошибки, и это моя не первая и не последняя.

- Ты могла хоть намекнуть? Ксюш. – Запрыгнул в брюки и опустился на пол, рядом со мной, но на расстоянии. – Надо было сказать, Рыбка. Я бы нежнее был, осторожнее.

- Ты бы отказался. – Усмехнулась я, вспоминая свой опыт.

Мне уже двадцать два, а я до сих пор, не смотря на все желание построить отношения, не могла перейти на другую стадию! Как бы не было прекрасно, какие бы слова не звучали, как бы хорошо не проходили свидания, стоило мужчине узнать, что он первый – только каблуки стучали. Сбегали, придумывали тысячу отговорок, но ничего не было. Ни раз, ни два, ни три.

В какой-то момент, я даже думала, что я проклята этой девственностью, которую никто, как нам напротив прививалось с детства, не собирался «срывать». Ее избегали как огня, и дальше поцелуев и ласк дело не заходило.

Ни одного гребанного раза!

- С чего ты взяла?

Хмыкнула и попыталась встать, но живот сдавило от боли.

- Не вставай! – Велел Антон, опуская руку на мое плечо. – Надо к врачу сходить. – Хмуро сказал он, темнея лицом, что даже в тусклом свете фонарей за окном оказалось заметным.

- Зачем?

- Я мог… - Замолчал, подбирая слова. – Порвать тебя. Я же не думал!

- Надо будет, схожу. Спасибо за заботу. – Сама не заметила, как каждое слово наполнилось ядом.

И откуда во мне столько злости? Вроде добилась, чего хотела, так почему сейчас брюзжу ядом в мужчину, который мной же и был обманут?

Какая-то обида, жалкая и мерзкая подкатила комом к горлу, стало жалко себя. Никому ты Ксюша не нужна, ни девственница, ни нет.

- Что? – Он, кажется, не поверил своим ушам, и поднялся, вновь нависая с высоты своего роста. – Потом поговорим.

Вышел и хлопнул дверью ванной, включая воду.

Устала. Откинулась на спину, надеясь, что сейчас он вымоет руки, оденется и покинет мою квартиру, оставляя меня в едком одиночестве. И этот новый год закончится, а завтра…. Завтра все встанет на круги своя. Вновь та же работа, те же люди, те же обязанности. И пахнущее тленом одиночество.

Антон вышел и выключил в ванной свет, приближаясь к постели. Я продолжала лежать на спине, прислушиваясь с затаенной ненависть к тому, как он сейчас оденется и уйдет, хлопнув уже входной дверью, но вместо этого он включил свет, заставляя меня зажмуриться.

Молча, но громко и обиженно сопя, подошел к дивану, на котором валялось мое распластанное тело, и бережно развел ноги, прикасаясь к бедрам влажным теплым полотенцем.

- Что?

- Лежи. Тут крови немного. – Придавил, не позволяя подняться, и локтем удержал ноги, не позволяя сдвинуть.

- Я сама.

- Ничего ты не сама, пока к врачу не сходишь. – Закатила глаза, не смогла удержаться.

Сразу видно, что врач. Педантичный зануда.

Закончив щепетильно протирать мое пострадавшее место, подхватил на руки, легко, даже не нахмурившись от натуги, и усадил в кресло, мягко опуская и укрывая сорванным с дивана пледом.

- Ты чего делаешь?

- Постель стелю. А что? Ты есть хочешь? – Посмотрел на меня так искренне, что я едва не рассмеялась.

Есть? Серьезно? Это последнее, что я сейчас хотела бы. Я хотела упиваться жалостью к себе, но у мужчины, кажется, были другие планы.

Закончив, он бросил подушки в изголовье и повернулся ко мне, вновь уверенно подхватывая на руки и укладывая на постель. В габаритах моей квартиры, практически все расстояние от и до, он со своим ростом преодолевал за шаг, и сейчас не стало исключением.

- Сейчас в холодильник все поставлю, и ляжем спать.

- Спать?!

- Время четыре утра, думаю уже можно. Праздник отметили. – Он сжал губы и просверлил меня глазами, стряхивая этот взгляд ресницами.

Я лежала, кажется, в полном недоумении.

Меня удивляло наличие мужчины в моей жилплощади, даже после всего произошедшего. Так мало того, что испаряться он не собирался, сейчас хозяйничал на кухне, гремя кастрюлями.

Вернулся, окончательно избавился от рубашки, и уже хотел снять брюки, но взглянул на меня и шутливо, будто это в порядке вещей, улыбнулся:

- Отвернись. Я в неглиже.

- Оу! – Развернулась, зарываясь носом в подушку и слушая, как шуршит ткань.

Свет потух, диван прогнулся, и горячее тело опустилось рядом, устало вздохнув.

- Почему не уходишь? – Я видела его профиль в слабом свете падающего с окна, наблюдая, как двигаются его брови, формулирую мысль.

- А хочешь, чтобы ушел?

- Вопросом на вопрос.