Кровь Бога. Книга 3

Лоренс послушно шел за спутницей, а теперь ждет, пока она решится открыть секрет. Элин осторожно кладет дощечку на землю и отходит на пару шагов.

— Хочешь повторить призыв здесь? — Интересуется Троуст, но Элин качает головой.

— Нет. Призыв в гилд-холле уже был успешным, но похоже, вижу его только я.

— В самом деле? — Лоренс озирается по сторонам, смотрит на каменные стены, поросшие диким виноградом, давно заброшенный колодец и горку кирпичей, оставленную нерадивыми строителями.

— Ты не видишь? — Шепотом спрашивает эльфка.

— Хм, — юноша начинает смотреть еще внимательнее. — Оно очень маленькое? Куда смотреть?

— Очень маленькое? Оно огромное! — Элин осторожно разводит руками. — Покажитесь, пожалуйста.

Последнее девчонка адресует кому-то невидимому. Лоренс пытается зацепиться взглядом за любую странность в окружающей обстановке и, наконец, это удается. То ли юноша стал внимательнее, то ли призванное существо вняло просьбе Элин, но теперь Лоренс замечает, что солнце будто закрывает большая туча.

Чем сильнее становится тень, тем четче можно увидеть нечто странное. Исполинские крылья оставляют на стенах узор перьев, на земле светятся восемь красных хвостов, а небо над головами закрывает гордый лик удивительного существа, похожего на гигантскую птицу. Тени становятся сильнее, под оперением существа пробегает огонь, а из клюва вырывается свет, будто внутри у мистической птицы не плоть и кости, а настоящее пламя.

— Подожди, это… Да быть не может. Никогда бы не подумал, что увижу такое. — Шепчет Лоренс. — Это же теневой феникс.

Феникс наклоняет голову к новой хозяйке и издает череду вибрирующих звуков. После этого солнечный свет возвращается к привычной яркости после внезапных сумерек. Лоренс оглядывается, но уже не видит обитателя других Путей.

— Он поприветствовал меня, — с восхищением произносит Элин. — Ты слышал?

— Ты поняла, что он сказал?

— Это были не человеческие слова, или вообще не слова, но я словно уловила весь смысл. — Эльфийка пытается подобрать правильное описание. — Ты сказал, что это теневой феникс?

— Да, у моего учителя были книги по бестиарию различных земель. Среди них одна книга была посвящена разновидностям духовных существ. Если я верно помню, то теневые фениксы считаются одними из самых сильных и удивительных созданий по Ту Сторону.

— По Ту Сторону? — Элин не понимает термин.

— Ну да, Та Сторона. То, что за пределами мира. Я не тот, кто прям хорошо объясняет. — Виновато разводит руками Лоренс. — Итак, он не напал на тебя. Это уже успех.

— Я почувствовала, что он считает меня полноправным участником контракта.

— Замечательно. Видать, тебе он достался вовсе не просто так. Давай возвращаться.

Лоренс вместе с Элин возвращаются в Стальную Крепость, где их уже обыскались. По словам Ивы произошло какое-то крупное событие, скоро Элизабет должна прийти с королевского совета и всё рассказать. В штаб-квартиру скоро приходит Годард вместе с другими членами Громового отряда. Лоренс многих из них видит впервые. Неудивительно, что большая часть отряда набрана из лучших представителей других организаций. Оружейная Часовня, Конклав, Церковь Герона, а также, разумеется, охотники на демонов и вампиров.

Всего в зале находятся около пятнадцати человек, составляющих некий офицерский состав. К троице новобранцев никто подходить не спешит и даже внутри отряда многие держатся «своих»: адепты Духа с мастерами боевых искусств, волшебники с магами, жрецы с инквизиторами, а выходцы из охотничьих отрядов друг с другом. По мнению Лоренса здесь собрали почти всю военную силу Манарии, которая может на равных противостоять сверхъестественным угрозам.

Вскоре приходит Элизабет Викар и перемещается к прибитой к стене карте. Все сразу замолкают и окружают девушку полукольцом.

— Для тех, кто еще не знает: до нас дошли новости с Северных Земель. Восемь дней назад Фьор-Тормун подвергся атаке вампиров и Равнодушного Охотника. В городе множество погибших, но самое печальное то, что был убит Борек, магистр школы Белого Пламени. — Дочь епископа кратко пересказывает вести из-за морей.

— Не может быть, магистр Борек входил в тройку великих грандмастеров. Насколько большое войско атаковало Фьор-Тормун? — Один из членов отряда не верит ушам.

— По предварительной информации не больше полусотни, но скорее всего меньше. Можно не считать призванных чудовищ и поднятых мертвецов. А сам магистр сошелся с Равнодушным один на один и проиграл.

Лица многих омрачены. Фьор-Элас считается одним из самых сильных государств мира за счет культа боевых искусств и массовой воинской повинности. Земли северного королевства суровы и опасны, поэтому каждый житель имеет дома оружие и доспехи для всех взрослых членов семьи. В случае опасности Фьор-Элас может собрать полки менее чем за пару дней и отправиться на большом флоте в любую точку мира.

Правда, в отличии от магократии Петровитты, страна воинов расплачивается очень малым числом магов и почти полным отсутствием чародейского образования. Некоторые утверждают, что маги Фьор-Эласа по большей части наемники, прибывшие из других земель.

— Чтобы несколько десятков вампиров ворвались в столицу и смогли уйти безнаказанными… — Качает головой один из охотников на вампиров, если судить по символу гончей на плаще.

— Это очень сильные вампиры. Вот, что нам удалось узнать о них. — берет слово Элизабет. — Молодых особей среди них нет, хотя и старших замечено не было. Они перемещаются на двухмачтовой каравелле с названием «Мрачная Аннализа». Судя по всему, могут преодолевать морским путем огромные расстояния за очень короткий срок.

— То есть, они уже могут быть здесь? — Раздается из группы.

— Каким образом? До Фьор-Эласа плыть почти месяц при большой удаче в пути. — Летит возражение с другой стороны.

— Не стоит забывать, что они могут использовать не только способности вампиров. Среди них есть маги, как минимум, один приручатель и один некромант. А также сам Равнодушный Охотник, имеющий специализацию в магии хаоса и подкованность в ментальной магии и алхимии. Многие из них умеют работать с внутренней энергией, они хорошо оснащены как оружием, так и проклятыми артефактами. Мы можем утверждать об этом согласно описанию атаки на Фьор-Тормун. — Продолжает Элизабет.

— То есть нам они не уступают, — вдруг берет слово Лоренс. Лица всех присутствующих обращаются к нему.

— Именно так, — кивает леди Викар. — Но это полбеды. Рассказы очевидцев поражают в другом: эти вампиры могут призвать нечто ужасное. По всей видимости, это духовное существо колоссальных размеров, что может проглотить целую гору и погасить любой свет. От города бы ничего не осталось, если тот змей, как его описывают, не сосредоточил внимание только на магистре Бореке.

— Если нечто такое появится в Порт-Айзервице, — вслух рассуждает Годард, — то мы получим прошлогодние события. Сареф может быть Древним вампиром или состоять в союзе с кем-то подобным. Я считаю, что мы не подготовлены ко встречи с ним.

— Я понимаю это, поэтому нам жизненно необходим союз с другими странами. Фьор-Элас уже сделал предложение. Манария, Стилмарк, Фьор-Элас и князья из Вошельских лесов: наш союз может стать очень большим. — Отвечает Элизабет.

— Этого не хватит, — глухо произносит маг, чье лицо скрывается под капюшоном. Внимательный человек может догадаться о причине сокрытия лица, если посмотрит на правую руку чародея, что держит посох. Вся видимая часть кожи покрыта следами сильных ожогов.

— Да, мэтр Патрик. Если верить древним хроникам, когда-то весь мир противостоял вампирам, но сейчас многие не верят в значимую угрозу, так как кровопийцы больше не собирают легионы и не топят все земли в крови.

— Особенно плохо, — сразу продолжает девушка, — что мы не можем договориться с другими расами. У гномов из-под Нагорья свои проблемы, о которых нам ничего неизвестно. Эльфы Фрейяфлейма по-прежнему высоко ценят изоляционизм, хотя уже должны были справиться и с пиратской блокадой и с морскими драконами. Орки из Степи…

— Придурки и задницы. — Выкрикивает Ива.

— Я бы выразилась помягче, — улыбается Элизабет. — Скорее им просто невдомек, что это их тоже может затронуть. Муран-Валган-Деорт мало страдает от вампиров, а обычай сжигать почивших не дает разгуляться некромантам.

— Сожжение — древний наш обычай, — поясняет орчиха. — Он еще с тех времен, когда мертвецы пытались править миром. А что насчет зверолюдей и титанов?

— Дипломаты Фьор-Эласа попробуют договориться с Изони, а вот насчет других государств зверолюдей мне сказать пока нечего. А титаны… Их мало трогают наши проблемы. Не мне вам рассказывать об их взглядах на межкультурный обмен.

Все согласно кивают.

— А мне нравятся титаны. Хоть я их ни разу не видел, — вполголоса говорит Лоренс Бальтазару, на что тот красноречиво морщится.

— А теперь перейдем к обсуждению плана встречи с королем Стилмарка. Это важный шаг для создания альянса Южных земель. Нам наверняка попытаются помешать. — Элизабет указывает на приграничный город Фокраут, где пройдет обсуждение вопроса на высшем уровне.

Глава 18

Иоганн Коул задумчиво ковыряет ножом воду в ведре. Ночью температура упала, так что теперь приходится разбивать ледяную корку, чтобы добраться до воды. Трущобы Аберстана стали временным домом для вампирши и беглого мага. Здесь мало удобств, а щели в окнах и стенах пропускают сквозняки, на что Рим уже успела не раз пожаловаться. Иоганну остается только удивляться, как вампир вообще может страдать от несильного мороза.

С момента отбытия Сарефа на разведку прошло два дня. Чародей вместе с Рим продолжали находиться в городе в поисках Ацета Кёрса. После рассказа девушки маг не уверен, что новый член команды согласится помогать вампирам. Вся надежда на то, что вампиры многое о нем знают и смогут заинтересовать, как и самого Коула. Волшебник переливает воду в казанок, а после туда бросает куски льда.

Предыдущих жителей заброшенного дома они выгнали, причем не обошлось без жертв. Иоганн попробовал остановить Рим, то та не удержалась, чтобы не убить нескольких бездомных. По мнению чародея довольно опасно привлекать к себе такое внимание, но вампирица даже слушать не стала, находясь в раздраженном состоянии.

Коул заходит в самую теплую комнату и вешает казанок над огнем. Лед быстро растает, а после можно будет сварить похлебку. Вампирам обычная еда не нужна, а вот Иоганн голодным долго не протянет.

— Впервые вижу, чтобы в Манарии весной было так холодно. — Бурчит Рим из-под одеяла.

— Изменения климата неизбежны. Когда-то здесь была жаркая пустыня, теперь плодородные земли, а когда-нибудь придет вечная мерзлота до самых Великих Топей. — Флегматично пожимает плечами собеседник.

— Что-то мне подсказывает, что это не просто так происходит.

— Хм, я думал, что ты в курсе происходящего, если это связано в Темной Эрой, о которой ты мне вчера говорила, — маг достает из корзины несколько картофелин и морковку.

— Да я никто, если говорить начистоту. — Мрачно произносит Рим. — Это Легион на вершине и Сареф.

— И этот высший вампир ничего не рассказывает остальным?

— Он только приказы будет раздавать, а в планы посвящает одного Сарефа и, возможно, кого-то еще из самых сильных вампиров под своим началом. И я в курсе лишь потому, что Сареф разрешает быть рядом и делегирует разные задачи. Но это не значит, что он делится всем. Из него слов клещами не вытянешь, а если и вытянешь, то только шутку, а не что-то серьезное.

— Да, я заметил, что твой спутник знает ценность молчания. Думаю, что в наше неспокойное время скрытность и умение держать язык за зубами — основа долгой жизни. Вероятно, не самой счастливой, но вполне долгой. — Чародей нарезает овощи.

— А причем тут счастье?

— Общение и социальное взаимодействие — основа жизни общества. Ни человек, ни вампир, если он когда-то был человеком, не могут полноценно от этого отказаться. — Поясняет маг. — И если пытаться идти против этого, то душевной гармонии не достичь. Например, я знаю тебя всего ничего, но мне кажется, что чем дольше ты лишена возможности разговаривать с Сарефом, тем ты раздражительнее.

Из-под одеяла раздается шипение, словно Рим превратилась в змею.

— Заткнись, маг. Ничего ты не знаешь. Думаешь, вампирам так важно общение?

— Желание испытывать и вызывать симпатию, а может даже любить и быть любимым естественно даже для тех, у кого есть дополнительные клыки.

— Сказал пироманьяк… — Огрызается вампирица.

— Да, я убийца и собираюсь сжечь весь мир. — Кивает Коул, кидая в кипящую воду пару кусочков вяленого мяса. — Но и в моей жизни была любовь. Академическое образование дало мне не только умение колдовать, но и критическое мышление и способность к эмпатии. Несмотря на мою цель, я не отрицаю существование любви как одной из движущих человеческих сил.

— Что-то в твоих рассуждениях не вяжется. Почему бы тебе просто не полюбить всех?

— Я уже не способен любить, а моя цель является отражением другого человеческого стремления. — Иоганн мешает ложкой варево. Специально сделанная пауза дает результаты, Рим буквально сверлит глазами мага из темного проема в одеяле.

— И какого же? — Не выдерживает девушка.

— Эгоизм. — Непринужденно отвечает волшебник. — Я хочу умереть, но уйти намерен настолько ярко, чтобы полыхало всё. В Мировом Пожаре смерть моих родных не будет столь бессмысленной.

— Ты говоришь как псих. — Заключает Рим.

— Да, я могу быть психически нездоровым, — Коул даже не отрицает. — Если сломаться слишком сильно, то на окружающий мир начинаешь смотреть под другим углом.

Иоганн демонстрирует соломинку, которую сгибает пополам, и теперь верхний конец «смотрит» на мир из нового положения.

— Кстати, а как ты стала вампиром? — Маг неожиданно меняет тему.

— Не твоего ума дело, — летит вполне ожидаемый ответ.

— А Сарефу ты рассказывала?

— Нет, а зачем?

— А ты поделись. Совместные истории делают личности ближе. Жаль, что сыграть в «волшебного рассказчика» могут только маги. Эта игра была создана не только для того, чтобы выведывать чужие секреты, но еще и для того, чтобы становится ближе. Ритуал через игру. Вот расскажешь, и наверняка получишь какой-нибудь отклик, слова восхищения или поддержки, зависит от рассказа.

— Ну уж нет. Еще не хватало, чтобы он подумал, что я жалуюсь ему на жизнь. — Рим демонстративно завершает разговор, закрыв проем в одеяле и свернувшись в кокон. Иоганн беззвучно посмеялся и вернулся к приготовлению пищи.

Ближе к концу дня раздается стук в дверь, из-за чего Рим вскакивает и устремляется к двери как лань. Когда Иоганн выходит в коридор, то видит, что девушка завершает разговор не с Сарефом, а одним из агентов. Стоило двери захлопнуться, как вампирша заявляет, что Ацет Кёрс найден. Наконец-то пришло время действовать и покинуть город, который кишит инквизиторами после произошедшего в «Похоронном эле». И дело усложняется прибытием тройки боевых магов Конклава, которых атаковать в лоб без поддержки Сарефа очень опасно.

Рим отправляет магическое послание юноше, а после с Иоганном устремляется в ночной город. Уже у конца улицы Коул останавливается и оборачивается, чтобы замести следы пребывания. Ветхий двухэтажный дом начинает изрыгать дым, а после исчезает в мареве пожара. Это несомненно привлечет ненужное внимание, но сейчас крайне важно отвести взоры от лечебницы на другом конце Аберстана.

Местная лечебница имени Гвалтидора расположилась у моста через городской канал и принимает горожан любого сословия. Говорят, что старое четырехэтажное здание из серого кирпича и красивой аркой вместо парадных дверей одно из самых старых в городе. Будто несколько веков назад город был возведен вокруг лазарета для обеспеченных жертв чумы.

От былой славы ни Иоганн Коул, ни Рим не заметят ни следа. Дом постепенно приходит в негодность, но продолжает выполнять функции госпиталя, за что местные жители должны сказать спасибо четверым целителям. Наконец-то удалось выяснить, что Ацет Кёрс является одним из четверых врачей под псевдонимом Карл Моншен. Так быстро выяснить это удалось только по той причине, что Живодер, как называют аберстанского маньяка, совершил очередное похищение.

Живодер по словам горожан орудует вот уже лет пять-шесть, похищает и убивает людей, после чего выбрасывает кожу и внутренние органы в сточные канавы или на помойку. Как правило, одна-две жертвы в три месяца. Городская стража, авантюристы или охотники так и не смогли выследить убийцу. Учитывая то, что город и так является притоном для преступников всех мастей, популярность Аберстана уже вряд ли вырастет. Хотя до масштабов Рейнмарка городу далеко.

— Я выбрал Аберстан, так как в нем укрыться легче, если ты вне закона. — Рассказывает Коул во время приближения к зданию лечебницы. — Вероятно, этот Ацет думал так же.

— Кто знает, — отвечает Рим. — По характеристике Легиона он тот еще отщепенец. И не забывай, что я о нем рассказывала ранее.

— Я помню. Встречаться с его народом мне еще не доводилось. Как мы его будем рекрутировать? Что-то мне подсказывает, что мы существуем в разных мирах. — Чародей открывает калитку во неприметный дворик рядом с лечебницей.

— Предложим то, что он так страстно ищет.

Путь приводит к двери, ведущей куда в подвальные помещения госпиталя. Рим внимательно осматривает дверь, а после показывает пальцем. Коул кивает и чертит на двери символ X. Из щелей двери поднимается красный туман, который быстро рассеивается. Вампирша распахивает дверь и начинает длинный спуск по стертым ступеням.

— О, какой же тут запах крови. — Бормочет Рим. — Чую свежую.

— Ну что же, вполне логично, что мертвецкая пропахла кровью. Хотя я больше чувствую запах разложения. — Идет следом Иоганн. — И внимательно следи за ловушками. Та на двери может быть не последней.

Поход по моргу заканчивается без происшествий и новых встреч. Холодные помещения почти пусты, есть разве что два стола, где накрыты чьи-то тела.

— Он точно должен быть здесь? — Уточняет волшебник.

— Да, ведь он сцапал как раз таки нашего агента. И вряд ли стал бы тратить время на установку магической ловушки на вход.

— Ясно, тогда приступим к настоящей магии. — Разминает кисти Коул.

Рим решает не мешать, поэтому отходит от спутника, вокруг которого пляшут огни белого света. Волшебство создает новые тени, и именно на тенях легко заметить, что магический огонь в разных точках центрального зала постоянно дрожит. Иоганн объясняет, что пытается уловить какой-то «сквозняк», но Рим равнодушно пожимает плечами.

Через несколько минут они стоят у обычной стены, где язык призрачного огня качается из стороны в сторону с наибольшей силой. Иоганн прикладывает ладонь к стене, что-то очень тихо шепчет, а после рисует несколько круглых фигур. На месте касаний остается след оранжевой магической энергии, а после на стене появляется контур двери, ранее невидимый.

Дверь открывается без труда, чтобы вскоре привести в секретное место, о котором вряд ли знают другие медики. Мага и Рим встречают колбы стекла, под которыми расположены части тел людей без кожи и органов, только кости и мышцы. Где-то рука, где-то торс, а в одной почти весь человек только без левой стопы. У дальней стены трудится хозяин коллекции — Ацет Кёрс.