Можем повторить. Сборник рассказов

– Меня правда зовут Сергей, фамилия – Алешин. Я отдыхал здесь… Давно, в начале октября. А потом… – он поднял запавшие глаза, – Потом меня ограбили.

Кхун Чай отстранился от стола, в его взгляде смешалось недоверие и интерес. Недолго поколебавшись, он отложил телефон.

– Хорошо, дам вам еще пару минут. Рассказывайте.

– Да что рассказывать?! Я был здесь по путевке: хорошая страна, прекрасный климат, великолепная природа…, – взгляд в окно, поморщился, грустно усмехнулся, – когда не идет дождь… – Вздохнул. – но все когда-то кончается, и мне пришло время возвращаться обратно, к вечно хмурому небу и холоду. Так получилось, что я опоздал на трансфер в аэропорт, и пришлось ловить такси прямо на улице…

– Это опасно, – покачал головой таец, – надо было обратиться на ресепшен, вам бы предоставили транспорт.

– Я хотел, но…, – Сергей развел руками, – там была такая толпа, видимо какая-то группа заселялась, а я торопился… В общем, тогда я еще не знал, что останавливать машину на улице – не лучшая идея.

– И что же случилось?

Гость понурился:

– Я зачем-то сказал водителю, что тороплюсь на самолет, хотя времени было достаточно. Тот на ломаном английском ответил, чтоб я не беспокоился и что он знает короткую дорогу.

– Самая короткая дорога отсюда в аэропорт – шоссе.

– Теперь-то я знаю! – сыронизировал Сергей. – А тогда мы свернули на какой-то проселок в джунглях, потом водитель остановился и повернулся ко мне. Я не успел ничего сделать, последнее, что заметил – струя из баллончика, прямо в лицо. Дальше я отключился…

– Вам несказанно повезло, что живы…

– Повезло. – согласился Сергей. – Я очнулся буквально в двух шагах от дороги. В одних трусах… При себе ничего.

– Что дальше?

– А что дальше? – удивился русский. – Надо было как-то жить…

Его пронзительные, глубоко посаженный глаза, так выделяющиеся на измятом, усталом лице, взглянули прямо в душу тайца:

– А что бы вот вы сделали? Окажись на моем месте? … Ни денег, ни документов, ни знакомых… Даже одежды считай нет!

– Я не на вашем месте, мистер Алешин.

– Ну да, ну да… – он обвел глазами кабинет, бросил оценивающий взгляд на дорогой, отлично сшитый по фигуре костюм, на идеально уложенные, как будто только что от парикмахера волосы. Потом покосился на свои ноги, обутые в сланцы, и торчащие из них заскорузлые, давно не стриженные ногти. Подмигнул отражению в окне.

– Да в общем, я не унываю. У вас тепло, можно жить и на улице. Навес из листьев вполне защищает от дождя. Иногда мне удается переночевать на каком-нибудь забытом шезлонге. Как-то раз я целый месяц жил в сторожке лодочного причала.

Он опять покосился на улицу, ливень не прекращался.

– Вы ходили в полицию?

– Что? – русский удивленно потряс головой, поднял брови. – Зачем?

– Вообще-то, вас ограбили.

– Вы серьезно думаете, что они будут заниматься каким-то русским туристом? – Мужчина скривился. – Это же смешно! Копы во всем мире одинаковые, надо чуть ли не на голове сплясать, чтоб у вас только заявление приняли. А уж найти какого-то залетного грабителя… Может он вообще не местный?

Сергей безнадежно махнул рукой.

– Вам часто приходилось иметь дело с полицией? – таец изогнул одну бровь.

– Бог миловал.

– Ну а я, к вашему сведенью, проработал в полиции двадцать лет, – припечатал Чай.

Глаза Сергея непроизвольно расширились, взгляд вновь метнулся в сторону двери.

– Понятно. – он выдохнул, и опять уставился в пол. – Звоните, куда вы там собирались… Эх, если бы не та малявка на Красном пляже9, если бы я не опоздал на трансфер…

Дождь за окном выключился так же, как и начался – будто где-то на небе повернули рубильник. В окно заглянуло солнце.

– Что? – брови Кхун Чая приподнялись. Несколько долгих мгновений, показавшихся вечностью, он неверяще смотрел на Сергея. Наконец, усилием воли придал лицу более уместное выражение, хрипло переспросил, – Что вы сказали?

– Я говорю, – как ни в чем небывало, повторил Алешин, – если бы я тогда не опоздал на трансфер, ничего бы этого не произошло! Впрочем, это уже не важно.

– Нет. Вы сказали «если бы не та малявка» и что-то про Красный пляж.

– А, это… – пренебрежительно отмахнулся Сергей. – Да, ерунда. Я ведь из-за чего тогда на автобус опоздал? Представляете, потащился перед отъездом на этот самый пляж. Говорили, что там отличные виды… – хмыкнул, – Виды, честно говоря, так себе, зато малолюдно. Я его еле нашел, настолько не популярное место. Удивляюсь, что вы знаете.

– Я там живу, неподалеку. Не отвлекайтесь.

– Там еще была какая-то местная мамаша с ребенком. С девочкой… И пока эта курица трепалась по телефону, повернувшись спиной к воде, малявка сунулась в прибой. Волна в тот день была большая, ее сбило с ног, потащило от берега. Ничего страшного, если бы вокруг были люди… Короче, я заорал матери, бросился к воде… – он пояснил. – Я работал в энергетической компании, и у нас каждый год проводились занятия по сердечно-легочной реанимации10. В общем, ничего интересного: спазм гортани не дал воде попасть в легкие. Качать долго не пришлось, буквально на пятом нажатии малышка задышала. Заставил эту дуру… ну, мамашу, вызвать скорую. Пока дождались, пока погрузили… – он поджал губы, развел одними кистями. – В итоге мой трансфер укатил в аэропорт без меня, на ресепшене была толпа народа и я пошел ловить такси на улице.

Опять пожал плечами и хмыкнул, смотря куда-то себе под ноги.

Все время, пока русский говорил, начальник Чай просидел не мигая, вытянувшись в своем кресле неподвижно, все более и более бледнея. Когда история закончилась, он напоминал фарфоровую статую.

Минуту или две в кабинете царила тишина. Когда же Сергей наконец поднял удивленный взгляд на начальника СБ, тот встал из-за стола, слегка покачиваясь на одеревеневших ногах, сложил руки в высокий вай, коснувшись большими пальцами лба, и низко поклонился.

– Кхун Алешин, – голос Чая дрожал, в глазах мелькнул подозрительный блеск, – примите мою самую искреннюю благодарность. Эта, как вы правильно выразились «курица» – моя жена… – он сглотнул, – Значит это вы спасли жизнь нашей единственной дочери.

Отвернулся к окну и незаметно смахнул что-то с глаза. В кабинете опять повисла тишина, прерываемая только неутомимым трудягой кондиционером.

Он долго стоял, играя желваками уставившись в пространство. Потом подошел к платяному шкафу и открыл одну створку. Сергей, скосив глаза успел заметить спрятанный внутри небольшой бар.

– От старого начальника осталось. Видимо был большой любитель. – пояснил Чай, возвращаясь в двумя бокалами, наполненными янтарной жидкостью. – Это против правил, но я знаю, у вас, у русских так принято, – он протянул один бокал гостю.

Сергей на автомате взял, продолжая изумленно наблюдать за тайцем. А тот, пригубив из своего снова отвернулся к окну.

– Вы не представляете, что значит для меня дочь! – негромко проговорил Чай. – Знаете, я поздно женился, все некогда было: сначала призвали в армию, а через два года пошел на службу в воздушно-десантное подразделение Пограничной полиции11. Я всегда хотел служить своей стране! Через десять лет, из-за ранения меня перевели в Бангкок, в управление по борьбе с наркотиками. Времени на личную жизнь стало больше, тогда я и встретил свою жену. И шесть лет назад у нас родилась Ну12…

Он снова пригубил, повернулся к Сергею, с мягкой улыбкой сказал:

– Ну всегда очень любила море! Поэтому, когда по состоянию здоровья я вышел на пенсию, и мой дальний родственник предложил возглавить службу безопасности в его отеле на берегу, я ни секунды не колебался… Не знаю, будут ли у нас еще дети. Жизнь меня изрядно потрепала и здоровье уже не то, что двадцать лет назад.

Кхун Чай залпом допил, отставил бокал, взял стул, и решительно сел напротив русского.

– Расскажите мне все, и я постараюсь помочь. Все, что в моих силах!

Сергей, будто очнувшись поднял бокал, посмотрел на просвет, понюхал, пригубил. Поморщился.

– Крепкий, – проговорил с изумлением, – сто лет не пил хорошего виски. – потом вздохнул. – А что рассказывать?

– Во-первых, – стал загибать пальцы таец, – обращались ли вы в полицию … а, точно, вы же говорили. О-Кей! Я помогу составить заявление. Во-вторых, дайте мне контакты: надо связаться с вашими родственниками и послать официальное уведомление на работу. В-третьих, чем вы зарабатываете?

– Послушайте, – выставив перед собой руки, Сергей покачал головой, – я признателен вам за все. Но… ничего не надо.

– Что? – тряхнул головой Чай. – Почему? Вы, конечно-же, обращались в свое консульство? Понимаю, иногда такие дела не решаются быстро – запросы по месту жительства, вся эта бюрократия… Временно, я могу договориться, чтоб вам выделили место в отеле. Не в номере, но что-нибудь придумаем. Это точно лучше, чем лежак на пляже, – он подмигнул. – Вы кажется говорили, что учились первой помощи? Конечно, без сертификата вас не оформят у нас как спасателя, но тут бюрократия сыграет нам на руку. Пока суть да дело, мы сможем вам почти официально платить зарплату.

– То есть, вы мне предлагаете работу?

– Не совсем, конечно, работу, – скривился Чай, – но это хоть что-то. Послушайте, а где вы все-таки живете?

– У вас теплая страна, не нужны толстые стены и счета за отопление. Я говорил: хватает навеса из пальмовых листьев, а вот такие ливни я обычно пережидаю под мостами… Как я решил проблему с питанием, вы уже знаете, а поскольку здесь не холодно, то и много калорий не нужно. Главное – не примелькиваться, раз в неделю или две менять отель. – он улыбнулся. – Здесь много отелей… Тут же я и моюсь – в душевых при бассейнах. И успокойтесь, ради Бога – я ничего не ворую. Вы не представляете, что можно найти на мусорке! – царственным жестом, каким денди поправляют клубные пиджаки, он отдернул свою гавайку. – Мне удалось раздобыть иголку с нитками, теперь я даже могу латать небольшие прорехи…

– Хорошо, – непроизвольно кивнул Чай, – но позвольте, я все же помогу с полицией. Я знаю некоторых людей в местном участке, они не откажут в просьбе. Документы скорее всего мы не вернем, их придется восстанавливать уже на родине. Деньги… – развел руками. – Но у вас же были вещи. А заявление написать следует, консульство наверняка сделало запрос…

– Я же сказал, – мягко проговорил Сергей, – я вам очень благодарен, но… не надо. – Он посмотрел в удивленные глаза Чая, пояснил. – Вы не понимаете. Я сейчас живу так, как даже не мечтал в России. Что у меня было раньше? Бесконечная работа? Здесь же курорт! Тропические фрукты, стоящие у нас безумных денег, растут прямо над головой. Мне не приходят горы счетов за свет и отопление. А какое у вас тут море! Вы знаете как шутят у нас, в России? «Вы были этим летом на пляже?» – «Нет, я в этот день работал!» … Впрочем, не забивайте себе голову, я же сказал, вы, выросший здесь – не поймете.

За окном снова светило солнце. Пальмы еще качались, но уже не так, как под порывами. Внизу тайцы в форменных рубашках собирали раскиданный мусор, сорванные ветви. Жизнь возвращалась в свою неспешную колею.

– Вы… – Чай смотрел на иностранца в изумлении, – вы были в консульстве?

Русский молча помотал головой.

– Но у вас же есть работа! Обязательства…

– Меня уволили буквально за неделю до отлета, – он хмыкнул, – обычное дело: сокращение. А билеты сдавать было поздно…

– Друзья? – не сдавался хозяин кабинета.

– Что друзья? – пожал плечами Сергей. – Да у нас восемь месяцев в году снег. Идешь на работу – еще темно, идешь с работы – уже темно… Да мои друзья мне бы завидовали, если бы узнали!

– А родственники?! – почти выкрикнул Чай. – Вы хоть как-то их предупредили?

– Мои старики живут в другом городе, мы редко общаемся. – еле слышно проговорил гость. – Семьи нет… Когда-то была жена, но она пеняла мне, что мы слишком редко ездим на море, и ушла к другому… – он неожиданно хохотнул. – Знала бы она, что теперь я на море живу!

Опять повисла пауза. Оба молчали.

– Я кажется понял, – просветлел лицом таец, – вы из когорты так называемых «дауншифтеров»?

– Нет, ну что вы! – казалось Сергей изумился это мысли. – Поверьте, я в жизни никогда бы не решился вот так вот все взять и поменять. Мне просто… просто повезло.

– Так, все-таки, – хрипло нарушил молчание Чай, – что я могу для вас сделать?

Русский посмотрел на него, усмехнулся.

– Позвольте мне позавтракать у вас, пока шведский стол не закрылся, – проговорил гость, – последний раз, больше я ваш отель не побеспокою.

Хозяин кабинета встал, подошел к шкафу, и достал оттуда бумажный пакет.

– Здесь мой обед, – пояснил он, – жена собирает каждый день на службу. Возьмите, я не могу допустить, чтоб вы ушли голодным.

Кхун Чай стоял у окна и задумчиво смотрел на узенькую пешеходную дорожку, бегущую сквозь аккуратный газон к боковому выходу на проулок. По ней неспешно брел сутулый человек в цветастой рубашке и шлепанцах, с чехлом от фотоаппарата через плечо и бумажным пакетом в руке. Вот он посторонился, пропуская спешащих курьеров, шагнул в проем живой изгороди и растворился в толпе.

Взгляд сместился правее, к главным воротам, и его губы тронула теплая улыбка: по тротуару вдоль подъездной дороги шагала невысокая тайка в легком платье, ведущая за руку маленькую девочку. Женщина подняла голову, помахала рукой, глядя прямо в окно кабинета. Счастливый отец помахал в ответ, бросил взгляд в лазурное небо, на неспешно колышущиеся кроны пальм, на кусочек пляжа, виднеющийся из его окна. Сегодня будет отличный день для купания!