Стопроцентные чары. Пас 2. Кроссовер масок

Аркаша отдернула руку и отступила, настороженно посматривая на Грегори. Затем она развернулась, быстро глянула на него через плечо и направилась прочь из столовой. За ней наружу выскочила и девушка в очках.

Грегори хотел было уже повернуться к Ровену, как вдруг заметил неподвижную фигуру, прислонившуюся к ближайшей от выхода колонне. Среди хаоса и беготни, творившихся вокруг, спокойствие этого существа было подозрительным. С несвойственной для него серьезностью Нариса проводил взглядом Аркашу и, видимо, ощутив, что на него смотрят, глянул на Грегори. Сосредоточенность мигом слетела с его лица, и Нариса, кокетливо подмигнув старосте, сложил губы «уточкой» и, чмокнув два сложенных вместе пальчика, дунул в сторону Грегори.

«Слишком уж внимательно следил за ней. Теперь полукровкой и Нариса заинтересовался. Вот этого еще и не хватало!»

Шуршание за спиной заставило Грегори отвлечься от беспокоящих его предположений. Ровен попытался подняться, но ноги вновь ослушались его, и юноша шлепнулся обратно на пол. В иной ситуации это выглядело бы очень забавно, особенно, в исполнении такого чопорного и самонадеянного создания как демон.

— Извини за слишком банальный вопрос, Шарора, но ты как? — Грегори встал на одно колено рядом с Ровеном и протянул руку к лицу демона, чтобы убрать малиновые локоны, перепачканные кровью, и осмотреть повреждения.

— Не прикасайся ко мне, очкастый. — Ровен ударил его по руке.

— Ты что, девственница на брачном ложе? — разозлился Грегори и снова потянулся к демону. — Нашел время строить недотрогу.

— Я в порядке.

— Уверен? — Грегори недоверчиво нахмурился, но руку убрал. — Все-таки настоящего тумака от вервольфа получил. Башка-то в порядке?

— Демоны крепче, чем маги.

— Ты от темы не уходи. Встать сможешь?

— Если не будешь давить на меня своей тупой сверхзаботой.

— Это ты тупой, если храбришься чисто из упрямства. Чего подпустил вервольфа так близко? Почему сразу не ударил пламенем?

— Что, надо было и девку заодно шлепнуть? — пробурчал Ровен, злобно пялясь на старосту.

— Она в то время была уже вне досягаемости. Успешно и вполне самостоятельно себя спасла, кстати. А вот ты лопухнулся. Не думал, что тебя вообще можно чем-то удивить. Засмотрелся на нее, что ли?

— Заткнись, а.

— Ну раз ты в порядке, могу я себя слегка потешить и поглумиться над тобой? — Не дожидаясь согласия собеседника, Грегори полюбопытствовал: — Мне показалось, или девчонка действительно только что тебя уела? Лопаткой по сопатке, так сказать?

— Заткнись.

— Бесполезно меня затыкать, Шарора. Люблю потрепаться. Хотя в этом отношении Лакриссу мне никогда не переплюнуть.

Ровен, угрюмо сопя, уперся ладонями в пол и стал подниматься. На последнем рывке из его горла вырвалось шипение.

— Не будь идиотом. — Грегори бесцеремонно схватил его за левую руку и попытался перекинуть ее себе на плечи, стремясь поддержать.

— Отвали. — Демонская пятерня уперлась в лицо старосты, сплющивая нос и сбивая на бок очки.

Грегори раздраженно чертыхнулся и, заметив, что кровь демона прочертила пару новых линий на его лице и теперь стекает по шее и впитывается в воротник блейзера, отбросил от себя руку Ровена и схватил его за лацканы, притягивая к себе.

— Давай-ка ты сожрешь свое упрямство и позволишь нормально помочь! — проорал Грегори. — Или сейчас я вырублю тебя заклинанием для усыпления буйных детишек и на руках унесу в медпункт! Будешь моей принцессой на сегодня.

— Не поднимешь, — прохрипел Ровен, ноги которого от тряски стали заметно подгибаться. — У тебя же кожа да кости. Ни грамма мышц.

— Ты меня недооцениваешь, и это жуть как злит. — Грегори, сердито ухмыляясь, все-таки перекинул руку Ровена себе на плечи, принимая весь вес юноши. — Заткнись и просто обопрись на меня. Полагаться на кого-то — это не так уж и страшно.

— Уронишь к чертям.

— Велика беда. Подниму.

— Тупой маг.

— Тупой демон.

— Ничего, если прерву ваши лобызания? — холодно поинтересовался кто-то.

Александр Цельный откинул ногой обломок, перегородивший ему путь, и встал прямо перед парнями. Недовольно покосившись на руку Ровена, лежащую на плечах Грегори, и на руку мага, приобнимающую демона за талию, он спросил:

— Узнал у Теньковской, почему ей вдруг взбрело в голову провоцировать Пятнашку?

— Нет. Девчонка пока не пришла в себя. Однако не думаю, что это была целенаправленная провокация. У меня создалось впечатление, что по характеру она не слишком конфликтна.

— Ха! — брякнул Ровен и всхрапнул, когда Грегори с силой сжал его талию.

— Не хакай мне тут, Шарора. Ты тоже не лапочка. В ваших с ней конфликтах я целиком на ее стороне.

— Произвол, Кэп.

— Справедливость.

— Понятно, что твой цирк опять устроил бучу. — Александр пожал плечами, демонстрируя, что лимит его сочувствия к старосте Сириуса уже исчерпан. — Придумай какую-нибудь конфетно-сладкую отговорку, которую с радостью проглотит вся Великая Верхушка, потому что, не сомневайся, каждый здесь присутствующий скажет, что в разгроме столовой участвовали Вега и Сириус.

— Отговорки нужны тому, кто, зная, что виновен, старается отречься от своей вины. — Грегори чуть присел, поудобнее перехватывая Ровена. Тот сверлил Александра недобрым взглядом. — Я же буду использовать факты и отвечать за то и за тех, за что и за кого взялся отвечать.

— Какая экспрессия! — На свободное пространство между парнями, роняя с головы лепестки роз, заскочил Нариса и, покружившись на носочке, воскликнул: — Я тащусь от тебя, Рюпей!

— У нас разговор, Нариса. — Александр с неприкрытым отвращением смотрел на фейри. — Сгинь.

Нариса остановился и выпятил нижнюю губу, изображая смертельную обиду.

— Цельный, ты грубиян. Поэтому я больше люблю Рюпея.

— Сгинь, пожалуйста.

— Все равно больше люблю Рюпея! Рюпея! Рюпея! Рюпея!

— Нариса, нам не до твоих ужимок. — Грегори качнул головой в сторону разрушенной части столовой.

— Кстати, Рюпей, заметил, что Пятнашка наполовину перекинулся? — Александр кивнул на бессознательного вервольфа, которого одногруппники отволокли к стене и теперь усиленно сторожили, оберегая то ли его от других, то ли остальных от него. — «Базовый держатель» в этой ситуации оказался малополезен. Полагаю, нужно обратить внимание Скального на данное обстоятельство и предложить усилить метки всем студентам Веги. А лучше сразу принять крайние меры. Добавить чар в метки всем чудищам Блэк-джека.

— «Чудищам»? Значит, исключая магов? Серьезный выпад. — Нариса, который и не думал уходить, сорвал с головы белый цветок, тщательно осмотрел и, подпрыгнув, водрузил его на волосы Александра. — Особенно странно слышать такое от старосты Мимозы.

— Ты о чем? — Александр, которому не понравился тон фейри, сузил глаза. Он даже забыл избавиться от презентованной розы.

Нариса, ничуть не смутившийся от взгляда Цельного, снова крутанулся на носочке и, стряхнув с волос еще один цветок, повернулся к Грегори. Энергично поиграв бровями, фейри скользнул к старосте и пристроился с другого бока, копируя полусогнутую позу раненного Ровена. Положив голову на плечо Грегори, он погладил его по щеке лепестками цветка и воткнул бутон в пышную шевелюру старосты.

— Нариса! — Александр начал терять терпение.

Грегори дернул плечом, отгоняя от себя ластящегося фейри, и скинул с волос цветок. Нариса, игнорируя Александра, протанцевал до Ровена. Демон при приближении Нарисы оскалился. Фейри остановился, поднял перед собой руки со скрюченными пальцами и, передразнивая Ровена, тоже изобразил оскал.

— Нариса! — Александр сграбастал фейри сзади за шкирку и дернул на себя. — Отвечай, поганец.

Расплывшись в сладчайшей из улыбок, Нариса вальяжно положил руку на плечо старосты Мимозы.

— Той, кто начала весь сыр-бор, была Ваниль. Сбила поднос Теньковской прямо на Пятнашку.

Александр дернулся.

— Ваниль. Ведьма?

— Ага, друг, одна из твоих миленьких пушистиков-волшебников. Так разумно ли ратовать за усиление меток всех чудищ Блэк-джека, если при тщательном разбирательстве наружу вылезет вина студента Мимозы?

Александр, мгновенно побелев, сжал кулаки. Ухмылка фейри стала шире. Казалось, еще чуть-чуть и он примется облизываться от удовольствия.

— Вина магов... магов, магов, магов... Вина Мимозы... — пропел он. — Раз расклад таков, то справедливо усилить метки только магам Мимозы! Не так ли? Справедливо! Справедливо! Справедливо!

— Хватит, Нариса, — вмешался Грегори. — Если вопрос встанет ребром, то я буду голосовать за усиление меток всех. Даже Смешанных.

Нариса перестал кривляться и замер, улыбка померкла.

— Виновата Мимоза. — Фейри сделал большие глаза. — Понимаешь? Ми-мо-за.

— Незачем повторять. — Грегори перехватил сползающую с его плеча руку Ровена и нетерпеливо переступил с ноги на ногу. — Если уж усиливать метки, то сразу всем. Принцип солидарности.

Нариса, заметно обескураженный, сделал маленький шажочек назад, шумно втянул носом воздух и, развернувшись, кинулся прочь от них.

— Тот еще интриган. — Грегори устало стер со лба выступивший пот. — Цельный, цветочек тебе, конечно, идет, но оставь эту фишку цветочному мальчику.

Александр раздраженно дернул головой, скидывая розу.

— Ненавижу это состояние, — прорычал он. — Ты продолжаешь опекать меня даже будучи на другом факультете. Как я могу называть себя равным тебе?

Не ожидавший подобной реакции Грегори отступил, едва не уронив еле держащегося на ногах Ровена.

— Я всего лишь...

— Считаешь, каждый нуждается в твоей защите, а, Рюпей?

— Да ладно тебе.

— Даже Я?! Ошибаешься. Я сам могу защитить и себя, и Мимозу. И в твоей опеке я уж точно не нуждаюсь.

Врезав кулаком по столешнице чудом уцелевшего в заварухе стола, Александр — бледный от ярости — зашагал прочь.

Висящий на чужих плечах Ровен издал приглушенный свист.

— Что? — хмуро спросил Грегори.

Демон, насколько позволяло ему неудобство положения, пожал плечами.

— Твой пафос зашкаливает. Старосте Мимозы нелегко с тобой.

— Мне с собой тоже нелегко, но я держусь на мысли, что у меня есть вы. На вашем фоне я такой душка, что сил больше нет умиляться.

— Ты хороший староста, но дерьмовый капитан.

— Чудный комплимент, моя принцесса. Твоя поддержка бьет в самое сердце.

— Что будет с нашими Стопроцентными, если усилят метки? — продолжил Ровен, игнорируя язвительность тона Грегори.

— Будем решать проблемы по мере поступления. — Староста издал тихий возглас, увидев, как в столовую ворвалась Ангелина Семеновна, вооруженная до зубов: шваброй, двумя лопатами и веником. — Вот прямо сейчас и начнем.

Глава 2. Удушающий смрад любви

Теперь не вернется она до рассвета,

И в свете дневном не найти ее следа,

В зимнем морозе, в блеске жаркого лета

Путь ее кажется частью сложного бреда.

Блужданиям нет края, нет передышки,

Ее появление — явление врунишки,

Эмоции кратки, улыбки — пустышки,

Уход ее тихий быстрее фотовспышки.

Одна, одиночка, скиталец печальный,

Никому не нужна — мысли полны страданий,

Всегда убегать и не плакать в отчаянии...

Ледяные струи обжигали кожу, затмевая яркостью ощущений саднящую боль. Аркаша рассеянно осмотрела руки, насчитав с десяток новых мелких синяков. Локти же представляли собой столь плачевное зрелище, что их насыщенную синеву она решила попросту игнорировать. Еще один день в таком режиме, и ее тело вряд ли склеит даже магия феечки Виктории.

Усевшись на край ванны, Аркаша, облаченная в одно лишь нижнее белье, подняла ноги и согнула их в коленях, притянув к груди. Затем снова вытянула, удерживая на весу, и опять согнула. Странно, но после убийственной пробежки с Пятнашкой она не чувствовала особой усталости. С полсотни прыжков и пара литров пота — футболку хоть выжимай, — а она все еще была в состоянии ходить. Аркаша не умела тешить себя бесполезными иллюзиями, поэтому терпеливо ожидала, когда ее тело осознает, что полностью истощено, и соизволит рухнуть на пол полумертвым бревнышком. Девушке очень хотелось, чтобы это случилось как можно скорее. Лучше уж тут, в комнате, чем на глазах таких, как Момо, Ваниль или Нариса. Хватит с нее унижений.

Однако упрямое тело сдавать позиции не собиралось, поэтому Аркаша нехотя принялась собираться на следующую пару.

После обеда она чуть менее деликатно, чем могла бы, распрощалась с Анис, чьи бесконечные вопросы о ее самочувствие, повторяющиеся каждые тридцать секунд, вызывали у нее сильное желание дать деру — прям как от Пятнашки. Аркаша устала уверять девушку-жабоньку, что «ее ничего» осталось все таким же ничего и вряд ли изменится в ближайшие пару часов. Но Анис, похоже, внушила себе, что Теньковская вот-вот свалится замертво, а потому прыгала вокруг нее взволнованной курочкой и что-то сочувственно «кудахтала».

Чувствуя себя желейным человечком, пробирающимся сквозь мусс, Аркаша, покачиваясь, добралась до общежития, воровато осмотрелась и выудила из глубин раскидистого куста спрятанную фетровую шляпу Маккина. Затолкав волосы под шляпу, Аркаша двинулась в сторону входа в мужское общежитие Сириуса. Маскировка была так себе, но шум пока никто не поднял, а значит, для начала сойдет.

Комната встретила девушку удручающей тишиной. Деятельный Гуча куда-то ускакал, а Маккин так до сих и не вернулся. Причин не верить словам директора у Аркаши не было. Но если русала не исключили, тогда где его носит?!

Спасительная шляпа была водружена на ручку-белку шкафа, блейзер полетел на заправленную кровать, утренняя футболка Маккина была скомкана и брошена в углу ванной комнаты.

— Надо бы устроить постирушки. — Продолжая бормотать себе под нос что-то несвязное, Аркаша залезла в ледяной душ.

Жестокие укусы холода вывели ее из полусонной прострации. Там, в столовой, собственная активность и последующий спад сил ничуть не удивили Аркашу. Она частенько впадала в это состояние, когда приходилось от кого-нибудь убегать. Богатый опыт прогулок по ночам, приобретенный благодаря неугомонной тете Оле, и парочка ночных столкновений с патрульными службами отточили ее реакцию до режущей остроты, а ловкость вывели на уровень паранойи дикого зверька, чьи хилость и слабость среди хищников отводили ему ограниченный список ролей: жертва, добыча, игрушка.

Прострация же сопровождала полную сосредоточенность, удержать которую в критические моменты было намного утомительнее, чем сохранить скорость при беге.

Аркаша оттолкнулась ладонями от края ванны и выпрямилась в полный рост, прислушиваясь к ощущениям в мышцах и едва слышимому хрусту костей. Как бы ни идеален был ее бег, она и подумать не могла, что сможет сравняться в скорости с вервольфом. Это вам не от людей в форме или от хулиганов улепетывать. Здесь в ходу была звериная мощь.

— Быстрее, чем обычно. — Аркаша провела кончиками пальцев по синякам на локтях и поморщилась, почувствовав отклик возмущенного таким обращением тела. Все-таки не следует больше на полном ходу врезаться в стены. — Сегодня я бежала намного быстрее.

Больно, страшно, непонятно. И снова не с кем поделиться.

Аркаша взяла с полки украшенный ракушкой фигурный гребень, соседствующий с умывальными принадлежностями, любезно предоставленными университетом. Гребень же принадлежал Маккину, и Аркаша, уныло сопя и расчесывая мокрые волосы, сердито приговаривала: