Другие

Моим родителям посвящается.

Предисловие

Презумпция невиновности (лат. praesumptio innocentiae). Основной принцип презумпции невиновности гласит: «Бремя доказывания вины лежит на обвинителе». Исходя из этого, честно сообщаю, что не всё, что написано в этом повествовании, подтверждено документально. Но документальных опровержений этого, я тоже не обнаружил. Так же честно сообщаю, что я не искал ни подтверждений, ни опровержений. Поэтому просто, по возможности художественно, но избегая откровенной фантастики, связал немногие реальные документы и многочисленные косвенные доказательства. Некоторые доказательства оказались прямыми. Итак, как это было.

Если рассматривать родословную, то мне придётся, как минимум смотреть по двум родам, по маминой линии и по папиной. А если чуть дальше, то уже по четырём – два дедушки и две бабушки. С такой прогрессией, на четвёртом поколении можно окончательно восхититься, офигеть и завязнуть в сложных хитросплетениях. Поэтому рассмотрю не шире дедов. Мама, папа и их отцы. И не с моей стороны, а с древности. Начну с отцовской линии.

Родословная по отцовской линии.

Homo

, sapiens и

erectus

.

Мои очень далёкие предки по отцовской линии впервые явились истории в Египте. До Египта, они тоже не сидели на месте, а постоянно двигались. Но в те незапамятные, африканские, доегипетские времена непрерывной истории не было. Она попыталась появиться в Египте, а до этого были только недатированные наскальные рисунки (Ботсвана, Калахари, Цодило). Дело рук моих предков. Не все, конечно, а только часть. Это была попытка запечатлеть хронологию жизни для потомков. Попытка оказалась успешной. Рисунки увидели не только многочисленные далёкие потомки, но и те, кто в родстве не состоит. Даже в очень дальнем.

Из врождённой и до сих пор оставшейся в потомках (и во мне тоже) скромности, предки свои творения не подписывали. Поэтому они сейчас и числятся как «принадлежащие человечеству». А если автор не определён (не заявлен), то можно пользоваться творениями и технологиями безвозмездно. Предки не возражали. Я не буду утверждать, что они всегда были щедрыми, но жмотами точно не были. Никогда и никто из них. От самого древнего, до наших дней. Предки ушли, а рисунки и технология остались. Родственники и соплеменники, которые остались после ухода предков из Калахари, продолжали рисовать. Рисовали ещё почти 100 тысячелетий, пока случайно не утеряли технологию. А предки продолжали двигаться.

Непоседливость предков через много поколений передалась и мне. Не скажу, что за столь длительное время она усилилась. Но и утверждать, что она ослабла и я остепенился, тоже не буду. До Египта предки добрались из Калахари. Долго, но неизвестно точно, насколько долго. Места, пригодные для обитания, человечеством были ещё не освоены, не обмерены, не поименованны и не связаны в одно целое.

Если бы письменные упоминания о маршруте миграции, всё же были бы и случайно сохранились, то запись, переведённая и адаптированная под общепринятый русский язык, могла выглядеть следующим образом: «Из высокого леса, три солнца вдоль реки, в пещеру на склоне, вышло пять семей, дошло три с половиной». С одной стороны, вообще ничего не понятно, если в масштабах глобуса. А с другой стороны, всё предельно ясно – откуда вышли, как долго шли, куда пришли. Готовый шаблон для, практически любого, путешествия. Главное, чтобы был лес, рядом река и где ни будь пещера. Глобуса тоже пока не было поэтому Земля была плоской. Но предков строение земли поначалу не беспокоило. Были другие злободневные проблемы. Злободневные – это когда злые (чрезвычайно актуальные) и сейчас.

Несмотря на наличие этих проблем, предкам удавалось, ежедневно их решать. Не всем, не все и не всегда, конечно. Как в случае с разницей вышедшего из леса поголовья и дошедшего до пещеры. Естественный отбор тогда ещё не отменили. Но то, что я есть – не что иное, как неоспоримое прямое доказательство того, что мои прямые предки решали проблемы достаточно успешно. Достаточно для того, чтобы продолжать род. Когда очередные ежедневные проблемы бывали решены, а следующие ещё не наступили, то в этот отрезок времени они жили совсем хорошо. Всегда на природе, с прекрасными панорамными видами. То на лес, то на реку. Иногда даже под крышей, если в пещере.

Причины, побуждавшие древних (доисторических) людей менять места обитания, официально неизвестны. Информация о них, к сожалению, не сохранилась. Видимо из-за частых переездов. Или совсем не записывали это. Не тратили время на бюрократию, которая в то время даже не зародилась. Вероятно, причина была не одна, а несколько. Причины/проблемы и в наше время имеют тенденцию собираться в одно место, в одно время. Поштучно, каждая из них поводом для перемены места жительства быть не может. Недостаточно аргументов. А вот если несколько разных… Тогда это серьёзный повод. Это официальная версия, с которой я не спорю. Но у небольшой части людей, кроме обычных причин, побуждавших к миграции, были ещё причины, на которые большинство даже не обращало внимания или считало их благом.

Например, жили себе на ветках, питались растительной пищей, размножались. А как без этого? Современные учёные называют этот вид homo – человек. Плодов больше не становилось, в отличие от едоков. Сама собой возникала иерархия. Какие-то правила, законы. Мирное сосуществование перестало быть безусловным и могло быть только на определённых кем-то условиях. Пища ещё была, но не так, чтобы много. Часть предков оставалась на месте и пыталась участвовать в создании справедливого (через призму собственных нужд) общества.

Малая часть в этом не участвовала. И, дабы избежать деловой суеты, напоминающей броуновское движение частиц, они просто покидала освоенные, привычные, насиженные и уже немного обгаженные места. Они были другими. Не такими как все. Но не для того, чтобы выделится, а потому что просто были другими. Не сливались и не выделялись. Точнее выделялись, но без приложения дополнительных усилий. Бессовестно были сами собой. Или не так – не сливались с общей массой, чем и выделялись. Получается, что основным поводом для миграции у моих предков была именно суета, многочисленность на ограниченной территории и попытки наиболее активных соплеменников построить систему взаимоотношений.

Наука не разделяет живших в одно время и, примерно, в одном месте людей. Они все вместе нарабатывали коллективный опыт. Коллективный опыт, это сумма опыта и выводов, каждого участника общества. Но опыт был у каждого разный и умозаключения (выводы) отличались. Учёные изучают «среднестатистического человека», т.е. какой-то средний набор свойств и признаков. То, что наиболее часто встречается у большинства. Но среднего человека, обладающего сразу всеми среднестатистическими свойствами сейчас, в природе нет. Не было и тогда.

Homo постоянно эволюционировали и большая часть развивалась в сторону homo callidus или sapientis – человек умный. Они умели использовать то, что у них уже было, так как их научи кто-то. А часть пошла не дальше, но чуть-чуть в сторону. Или не так, умные (sapientis) пошли в сторону, а малая часть стала развиваться как homo sapiens – человек мудрый. Это те, кто придумывал что-то новое и по-новому комбинировал то, что уже было. Потом этим пользовались умные. Согласитесь, умный и мудрый – это не одно и тоже. Вот тех, кто был мудрым, я и считаю своими прямыми предками. А иначе так бы до сих пор и жил на ветках, в Африке – колыбели человечества. Или с палкой по пустыне за слонами и жирафами бегал. Но не только мои предки были мудрыми. И не все потомки мудрых предков обладали мудростью. На некоторых потомках «природа отдыхала». Случалось, что отдыхала сильно. Отдыхает и сейчас.

Те, предки, потомки и родственники, кто оставался (не уходили), всегда строили социальную систему взаимоотношений разной сложности, но у них часто не получалось создать то, чего хотелось в начале. Или то, о чём заявлялось. Сейчас это называется «официальная версия». Иногда получалось настолько не то, что социум разделялся и каждая его часть пыталась выжить по-своему. На небольших территориях выжить без конфликтов невозможно. Популяции уменьшались, снова разрастались, опять строили и т.д. А те, кто изначально в этом решил не участвовать, двигались.

Те, кто остались так и продолжают до сих пор строить системы. Энергии в них «хоть отбавляй», но со строительством что-то не получается. Кто ни будь, да недоволен. Недовольных или имеющих своё видение, много. На некоторых территориях недовольных большинство, и они продолжают рушить то, чем недовольны. Уже вроде бы «камня на камне не осталось» и пора начинать строить. Но они не строят. Может быть потому что умеют только разрушать? Неспокойно сейчас в этой «колыбели человечества». Вовремя оттуда предки ушли. Не стали дожидаться пока недовольство вот так выплеснется.

Я и сейчас имею счастье наблюдать, как некоторые реформаторы следуют принципу «…мы… разрушим до основанья, а затем, мы свой, мы новый…». Уже несколько раз наблюдал в течение своей жизни, в разных организациях. Наблюдаю и сейчас. Конечно, без удовольствия. Меня устраивало то, что было до этого. И всё жду, а вдруг получится в очередной раз построить? Но пока только получалось разрушать и резюмировать что, то времени не хватило, то ресурсов, то не поняли, потому что «художника обидеть может каждый». Разные люди, в разные периоды современной истории, в разных организациях и разных отраслях промышленности. Рассказать, доказать, обосновать, убедить и разрушить получается, а построить – нет. Вероятно, где-то это всё, таки происходит или произошло, или произойдёт. Но я пока не видел. Поэтому наблюдаю, не участвую и жду.

Предки, вероятно были менее терпеливыми и сматывались почти сразу, как только начинались революционные или организационные процессы. Сначала они прыгали и карабкались по веткам. Но лес есть не везде и не всегда. Пришлось осваивать горизонтальный способ передвижения по пересечённой местности с хилыми и редкими растениями, не приспособленными для лазанья по ним. И хищными животными, которые мотивировали (наверное, правильнее было бы написать «стимулировали») освоение и совершенствование способов, не только горизонтального, но и быстрого передвижения. Пришлось и умным, и мудрым эволюционировать до Homo erectus – человек выпрямленный, т.е. прямоходящий.

В тот период эволюции, чаще не только прямоходящий, а быстробегающий. Все, кто не бегал, а ходил или бегал недостаточно быстро, пали жертвами естественного отбора. Умерли от голода или были съедены хищниками. Были ещё не хищные, съедобные животные. За ними тоже приходилось бегать. Те предки, кто быстро освоил эту нелёгкую науку беганья, передвинулись выше по пищевой цепочке. Они добегались и набрались опыта до того, что совсем недавно хищные и опасные для них животные, стали ими восприниматься как съедобные. Но бегать всё равно приходилось. Реже от животных и чаще за животными.

Этот этап развития, современные учёные не детализируют. Считают, что все, живущие в то время и в той местности homo были erectus (прямоходящие). С учёными я спорить не буду и не буду опровергать их догадки. Хочу просто сказать, что, несмотря на то, что все были erectus, часть из них были callidus (умный), другая, меньшая часть – sapiens (мудрый), а совсем небольшая часть – просто homo (человек). А может быть homo и тогда были большей частью. В современном обществе пропорции распределяются именно так – среди множества людей немного умных, мудрых ещё меньше, а остальное подавляющее (какое яркое прилагательное) большинство – электорат, которые считают себя умными.

Для того чтобы выжить, ума много не надо. У медузы, например, мозгов нет совсем, а динозавров она пережила и мамонтов – тоже. Но она как была медузой, так и осталась. С людьми посложнее. Некоторым нужно не только выжить, но и развиться. Развиться самим и развить то, что вокруг. Они двигатели прогресса или катализаторы.

В те, доисторические времена, прикидываться умным или мудрым было опасно. Или погибнешь со всем племенем, или те, кто остался (выжили) свершат свой справедливый самосуд. Справедливый, но беспощадный. И в этом случае молить и упрашивать можно было только о том, чтобы свершили быстро. А ведь могли и медленно. Умные и мудрые должны были принимать ответственные решения. Ответственные решения, это решения, за реализацию которых или чего ни будь дадут, или что ни будь отберут. Если решение было правильным и племя не только не погибало, но что-то получало, то давали право решающего голоса, уважение, место у костра, возможность принимать следующие решения, право первого и самого вкусного кусь-кусь, ну и другие права на попробовать первым.

А если решение оказывалось неверным и племя становилось меньше, то те, кто оставались, вершили свой справедливый самосуд. Не было тогда у умных и мудрых специальной охраны. Напрямую с племенем общались. Без посредников и, в случае негативных последствий, у них отбирали сразу всё. Даже не так, убивали или выгоняли из племени. А всё что было «нажито непосильным трудом», оставалось в племени. А зачем племени нужен «ряженый», тот кто прикидывается, а на самом деле таким не является. Не до спектаклей было, выживали ежедневно. Тогда или доверяли, или нет, без оттенков и условностей. А может быть ещё не был наработан словарный запас, достаточный, чтобы не солгать и не сказать правды. И чтобы объяснить недовольным, что то, что им не нравится, им только кажется, на самом деле всё наоборот. А в завершение пообещать «светлое будущее», без указания точных сроков.

Когда закончился лес, не загаженный и пригодный для безбедного существования, мои прямые предки не стали биться в истерике и судорожно искать привычную обстановку. Они адаптировались под то, что есть здесь и сейчас. Решение адаптироваться, а не вернуться – это, ни что иное, как результат правильной расстановки приоритетов.

Правильно расставить приоритеты – это правильно решить, что важнее, что потом, чего просто хочется и чего делать не нужно. Не придуманные, искусственные, а реальные приоритеты. То, что поможет не только выжить, но и не остановится в развитии. Не нужно казаться крутым и главным, нужно быть не голодным и не страдать от жажды. Поэтому, когда растительную диету заменила мясная, наличие воды поблизости стало важным условием.

Предки чаще стали селиться у рек, озёр и источников. А ещё, Homo erectus, которые были ещё и sapiens, любили поспать. Не вырубиться от усталости, а комфортно поспать, начиная сон лёгкой продолжительной полудрёмой и выходя из сна через приятную негу. Так же, как и унаследованную непоседливость, я унаследовал любовь ко сну. Не к тому, который по часам и по расписанию – не позже, не раньше, не меньше и не больше. А вот такой – захотел, задремал, скатился в сон, поспал. Если проснулся, то сам решаешь – встать или продолжить. Получается не всегда, но, когда случается время, свободное от дел, я не придумываю проблемы, а сплю. А проблемы решаю по мере их поступления. Не надо за ними бегать, они сами приходят. Причём часть из них решать не надо.

У прямобегающих предков сначала был простой и очень эффективный распорядок дня. Нашёл/догнал, убил, поел, попил, поспал, проснулся, нашёл/догнал… Некоторые африканские и южноамериканские племена так живут до сих пор. Те, до которых не добралась цивилизация или они её успешно избежали. Догнали, убили и спят/едят, пока всё не съедят или мясо не протухнет. Вот так и живут, от пожрать до следующего пожрать. А предки, если места были чуть богаче чем скудные и оставалось время и силы на помечтать, полюбоваться видами, делали это с удовольствием – мечтали, любовались и болтали.

Для поболтать, нужно больше вариантов передачи информации, чем на охоте. Сравните описание сюжета у Бунина или у Толстых (Льва или Алексея) и видео, про то как общаются спецназ или штурмовые группы. В первом случае больше оттенков и меньше фраз повелительного наклонения. Во втором случае, только информация, которая необходима, чтобы выжить. Если предки не занимались выживанием и у них, оставалось время на прочие важные для них, но бесполезные (не созидательные) действия, они болтали. Всё больше, чаще, изощрённей и витиеватей.

Взрослые жили дольше, дети рождались чаще и реже умирали. Рождаемость превышала смертность и, через некоторое время, популяция разрасталась до такого поголовья, что возникала необходимость создания системы взаимоотношений, распределения обязанностей, благ и спальных мест. Системы, которые рождались и развивались, с каждым разом становились более совершенными, чем в далёком и недалёком прошлом, во время жизни на деревьях. Но суть их оставалась прежней – каждый человек в племени (стае, стаде, прайде) становился быть должен. Должен большинству, которое могло выжить только в племени. Это они так считали, потому что выжить в одиночку даже не пытались. Часть тех, кто открыто не считал себя должными, покидали племя сами, чтобы не тащить на себе бремя непонятно откуда взявшегося, непонятно кому долга или изгонялись племенем, дабы случайно не подать заразительный пример другим и не нарушить зыбкую иерархическую пирамиду взаимоотношений.

Мои предки умели управлять, но не любили. Хлопотно это. Тот, кто умеет управлять и когда ни будь это делал, тот понимает о чём я говорю, поэтому у власти часто оказывались (оказываются до сих пор) те, которые очень хотели управлять и думали, что умеют. Такие есть и сейчас и их много. Про них очень точно сказал, кажется Моисей: «И тот, кто наиболее рвётся к власти, наименее ей служит». Руководитель ближе всех к «кормушке», но тот, кто у «кормушки» не всегда умеет руководить. Числится может, но для эффективного управления статуса и места у источника недостаточно. Здесь важно, хоть и субъективно, но справедливо распределить ресурсы, а не нахапаться самому, оставив объедки на неуправляемое распределение. Руководители, подобен капитану – руководитель сначала делит, потом берёт сам, когда племя уже сытое или, хотя бы, не голодное. Капитан последним покидает судно, когда команда уже в безопасности. Такие руководители ценятся, потому что они умеют заботится и заботятся о команде (племени). А команда заботится о руководителе. Замкнутый круг. Если Вы, дорогой читатель, скажете, что я не прав, я не буду слушать, спорить и переубеждать, я останусь при своём мнении. Чем-то я похож на своих предков, которые были другими. Иногда чем то, иногда очень.

Предки, вообще, много чего умели, но не всё, что они умели им нравилось делать. Размышлять, философствовать, лицезреть, творить (не вытворять, а создавать шедевры) и наслаждаться – это умели и любили. А управлять, убивать, долго работать, переносить тяготы и лишения – тоже умели, умели хорошо, но не любили. И если это и делали, то лишь по большой нужде и, если есть ответ на вопрос «Зачем?».

Например, если у «кормушки», волею племени, оказывался человек не способный управлять и принимать правильные, по мнению предков, решения, предки не устраивали восстаний и заговоров, потому что мнение большинства для предков было важным. Но если это мнение не совпадало с их мировоззрением, то они покидали племя. Это очень важно – понимать кто большинство и чего ему (большинству) хочется. Людей, и древних, и современных, некоторым вещам научить нельзя, но они могут научиться. Как говорят китайцы: «Когда ученик готов, приходит учитель». Учители есть всегда. Они рядом, но ученики не всегда готовы учится. Это нормально. Так было всегда.

Наработанный опыт создания уюта и благоприятных условий жизни нарастал. Но это у тех, кто раз за разом уходил с насиженных и обжитых мест и в новых местах не повторял, то что было, а создавал новое из того что есть. Обратите внимание – предки не разрушали, то что уже есть, а строили новое, там, где ничего не было. Максимально щадящий вариант для всех – те, кого устраивает то, что есть, живут так, как им нравится. Те, кого то, что есть не устраивает, строят новое, не разрушая старое. Старое и новое, на каком-то этапе развития существуют одновременно. Когда новое построено, то те, кто строил, оценивают соответствие нового тому, что планировали. А те, кто в этом не участвовал могут выбрать между «остаться в старом» или «принять новое».

Новое было не то, что это построено заново по старым технологиям. Новое было часто новым абсолютно. И материалы, и конструкции, и технологии. В примере с жилищем – не важно из чего оно построено, важно, чтобы оно защищало от неприятностей, обычных в этой местности и обеспечивало возможность наслаждаться в краткие часы, оставшиеся после отдыха, добычи хлеба насущного (собирательное название добытых съедобностей), передачи опыта, планирования недалёкого будущего (типа завтра мы пойдём…).

Отдых и наслаждение – это не одно и тоже. Наслаждение, это после того когда отдохнул, глаза уже не слипаются, желудок не чувствует голода, есть еще немного еды и можно смотреть как бежит вода (не пытаясь высмотреть рыбу), как горит огонь (без контроля за прожаренностью мяса) и как работают другие соплеменники. А ты такой не спишь, не работаешь и не беспокоишься, что тебя вовлекут в общественно полезную и трудовую деятельность. И сам в деятельность не стремишься. Не избегаешь и не стремишься.

А я-то всё думал – откуда у меня это? А это, оказывается наследственное. Вот так вот с ветки на ветку, от пещеры к пещере, до тех пор, пока не обжитые и не загаженные пещеры не закончились, а обратно на ветку не хотелось. Предки, щедро оставляя обжитые места менее мобильным соплеменникам, всё продолжали двигаться и адаптироваться. Сначала они освоили технологию сооружения навесов и шалашей, потом придумали подобие вигвамов. Они не были кочевниками из-за любви к комфорту, но и оседлыми их называть не получается. Не задерживались долго на одном месте. Так, сначала два – три поколения.

Чуть дольше задержался и вот тебе – суета, людской гомон, постоянные просьбы. Всё меньше и меньше минут покоя. И нафиг не пошлёшь – всё-таки родственники, и терпеть постоянное покушение на личное время и пространство не получалось. Терпеть мы умеем (я тоже), вопрос – зачем терпеть? Личное пространство для нас – это важно. Предкам и мне не нужно много личного пространства, мы можем довольствоваться малым. Малое, но абсолютно моё. Крошечное, но личное. А отстаивать его с оружием, конфликтовать, утверждать и утверждаться – лень.

Предки умели воевать, но не любили. И если была возможность избежать конфликта – избегали. И если выбирать между терпеть соплеменников или терпеть трудности перехода, то выбирали второе. Переход рано или поздно закончится, а соплеменники не закончатся, их станет больше и нужно будет терпеть до самой смерти. Теперь вы понимаете, что терпеть можно, только когда есть цель. А бесцельное и бесконечное терпение непонятно и бесполезно. Бесполезно для того, кто терпит.

Вот так и перемещались. От комфорта к комфорту, через терпение. Следующими, после вигвамов пошли более стационарные строения – дома и огороженные частоколом территории. Наблюдая за тем как катятся камни со склона, предки сформулировали идею колеса. Колесо было сделано другими, но идея и консультации, во время изготовления демонстрационной, тестовой модели, а также участие в тестировании – это их заслуга. Предки могли достичь реализации своих замыслов тремя способами:

– Сделать самому – это когда есть время, силы, интерес. Типа хобби или если очень и срочно надо.

– Организовать – это когда самому делать не хочется, но можно привлечь кого ни будь. Чтобы без дела не сидели и почувствовали причастность. (Менеджмент)

– Спровоцировать кого ни будь на выполнение того, что нужно им (предкам). Чтобы исполнитель был не в курсе и думал, что это нужно ему. Это сложнее, чем просто организовать, но платить в этом случае не нужно. А если предки платили, то это воспринималось не как оплата за труд, а премия за правильное поведение, рвение и сообразительность. (Тоже менеджмент, но в наивысшей точке развития) И исполнителю хотелось делать всё больше и чаще. Настолько, что иногда приходилось тормозить или направлять энергию созидания в другое мирное русло.

Про «спровоцировать», вы можете возразить, что этого тогда не было, потому что было открыто только в 20 веке. На это могу ответить, что не открыто, а сформулировано. Закон всемирного тяготения тоже сформулировали уже очень после того, как люди стали его использовать. На авторство предки не претендовали, бегать по пещере с криками «Я знаю – как!» тоже не стали. Просто использовали это в своих корыстных целях, без значительного ущерба для исполнителей. Если бы они сделали это достоянием общественности, то управление бы усложнилось. Не всегда отправка знаний в массы бывает полезной. В первую очередь для масс.

Я не скрываю, что пользуюсь этими инструментами, я не боюсь делиться. Потому что, даже если об этих инструментах будет знать человек, которого я захочу спровоцировать, смотивировать или организовать, шансов на то, что он сможет что-то мне противопоставить – немного. Он или сделает то, что мне нужно, или я стану сильнее и опытнее, а он всё равно сделает. Опыт получим оба. Орудия управления, так же, как и оружие, должны быть в работе постоянно. Без работы они приходят в негодность. Как скифские нетупеющие акинаки. Чем чаще ими рубили, тем острее они становились (так говорили легенды).

Благодаря наличию колёс переходы стали реже и длиннее. Стоянки дольше. Уже по три – четыре поколения. Поколения жили немного дольше и строили быстрее. А зачем, спросите вы, частоколы, о которых недавно упоминал? От зверей вполне защищал и дом. Просто численность населения на Земле росла и в округе стали появляться внеплеменные желающие воспользоваться плодами интеллектуальной и трудовой деятельности. Другие племена. Не всегда абсолютно чужие, иногда дальние родственники, но совсем с другим укладом и моралью. Если они не шли на мирные переговоры и их было немного, то их, обычно, убивали. Если их было много, то их тоже можно было бы убить, но процесс мог затянуться, тогда совсем не было бы времени на понежится и передвигаться пришлось бы с оглядкой. Территория становилась ещё не опасной, но уже некомфортной.

Поэтому, те родственники и соплеменники, кто ставил целью жизни доказать, что они сильнее и заявить свои права на территорию, оставались. Иногда доказывали, иногда выяснялось, что ошибались. Быть постоянно лучшим не сложно, а невозможно. В конце концов придёт тот, кто сильнее, быстрее, хитрее. Но и он тоже, когда ни будь будет повержен. А те, кто знал без доказательств, что они достаточно сильные, умные и в меру быстрые, не тратили время на войны. Они хотели покоя, поэтому снова уходили с насиженных мест, находили ничейную территорию, немного адаптировались сами, немного подгоняли территорию под себя. И так у них это хорошо и быстро получалось, что меньше поколения на это тратилось. На освоение новой территории. Пришли, осмотрелись, устроились. Глядь – а уже минимальная, но лепота, которой можно пользоваться (минимальная, но рабочая версия). А потомки только пристраивают, расширяют, развивают и делают лучше. И вот уже снова достаточно времени и ресурсов, чтобы вкушать и наслаждаться. Но снова какие-то люди, им что-то нужно, их много, и тогда – опять в путь. Подальше от суеты.

Так как предки мигрировали (уходили от суеты) поодиночке или очень небольшими группами, каждый решая, когда и куда идёт, то проследить пути этих миграций даже теоретически невозможно. Но следы их деятельности можно увидеть повсюду. Эти следы, те, которые обнаружены, уже все присвоены человечеством, которое решило, что предки их (следы) подарили. Не только наскальную живопись, но и некоторые из египетских пирамид и другие шедевры архитектуры и искусства.

Мы (современное и прогрессивное? человечество) считаем, что пирамиды построили фараоны. Нет, часть из них построили мои предки. Пирамиду Джосера (одна из первых ступенчатых пирамид) построил архитектор Имхотеп (Египет 2670 г. до н.э., XXVII век до н.э.). Один из очень вероятных моих предков. Он не только построил пирамиду, но и разработал способ кладки из тёсаного камня. Не просто разработал, но и поделился. Вообще продвинутый был очень во многих отраслях.

Ион Фейхтвангер однажды написал: «Eine talentierte Person, talentiert in allen Bereichen» (Человек талантливый, талантлив во всех областях). Имхотеп был именно таким.. Современники и соотечественники его боготворили. Почему я назвал современников соотечественниками, а не египтянами, потому что не уверен, что тогда это были предки современных египтян. Предки современных египтяне пришли/появились позже. И сам Имхотеп, если и был египтянином, то только на очень небольшую часть, остальные части ему достались от разных других племён и народов. Его/мои предки соединялись для продолжения потомства исключительно по любви, а не по законам и правилам. Любовь для них и была законом. Поэтому уже в те времена отнести предков к какой-либо национальности или было сложно. Многого понабрались. Не скрою, не всегда хорошего, но талантливого и гениального в них всегда было много. Проще было и есть относить и предков, и потомков к этносу.

«Этнос (греч. ἔθνος – народ) исторически сложившаяся устойчивая совокупность людей, объединённых общими объективными либо субъективными признаками, в которые различные авторы включают происхождение, единый язык, культуру, хозяйство, территорию проживания, самосознание, внешний вид, склад ума и другое» (Википедия). Предки немного выделялись по некоторым признакам, таким как склад ума и самосознание, а в остальном всё совпадало. На какой территории проживали, теми себя и считали. Иногда их культура отличалась от культуры соплеменников. Не на много – на чуть-чуть. Самосознание было действительно само, т.е. хоть и часть племени/народа, но сам. И частенько склад ума был другим, не по уже принятым шаблонам.

Так как мои предки при размножении роднились с другими племенами и расами, то строители пирамид – это не только мои, но, возможно, и ваши предки. Или, если не предки, то дальние родственники. Кровосмешение (наличие сексуальных отношений с близкими родственниками) у моих предков отсутствовало совсем, потому что слишком часто они уходили с насиженных мест, слишком редко возвращались к родне и не считали зазорным родниться с представителями иных племён. Энгельс считал, что «те племена у которых кровосмешение было ограниченно, должны были развиваться быстрее и полнее, чем те, у которых брак между братьями и сёстрами оставался правилом и обязанностью». У предков таких обязанностей никогда не было, поэтому у меня сейчас родственники (дальние и очень дальние) раскиданы по всему миру. А про «развиваться быстрее» Энгельс прав, предки развивались сами и развивали тех, кто был соплеменником.

Когда появились первые пирамиды, предки как раз были в Египте. Часть предков потом ушла, а часть родственников так там и осталась. Те, которые потом ушли сами или остались, но ушли их потомки, сначала построили пирамиды. Родственники, которые остались, тоже какое-то время строили, совершенствуя технологию. Повторяю – строили они, а фараоны только оплатили. И здесь фараонам повезло. Потому что хоть какие деньги плати, но если не будет человека (не людей, а именно человека) который может рассказать, чего хочется заказчику и сделать так, что офигеют не только окружающие, но и сам заказчик, то ничего не получится. И больше повезло не предкам и родственникам, что нашёлся спонсор, а спонсору, что нашлись люди, которые не просадили его деньги, а разумно потратили, восхитив его и увековечив его имя.

По поводу имён утверждать не буду. Имена заказчиков действительно помнили, но как долго – неизвестно. Потом забыли, сейчас пирамидам придумали новые имена. Те, которые посчитали соответствующими. А сколько раз забывали и переименовывали в период между постройкой и последним названием? А если бы присвоили имена строителей, то эти имена сохранились бы дольше. Возможно до нашего времени. Как у пирамиды Джосера. Но про строителей вспоминают редко и недолго. А заказчиков помнят часто. И всегда сначала яростно помнят, потом так же яростно стараются забыть.

Египетские пирамиды – это один из ярких примеров того, что те, кто участвовал в строительстве, не всегда может построить подобное. Даже если его научили. Попытаться может. В Каире стоят три огромные, древние пирамиды. Стоят и восхищают. Пирамида Хеопса, самая древняя (XXVI век до н.э). Имя предка-зодчего не сохранилось. А пирамида осталась. Южная пирамида, самая юная, среди трёх, пирамида Микерина. Тоже неизвестно кто строил, но точно не предок. Возможно родственник, но не предок. Несмотря на прозвище «Херу» (высокая), её объём всего 10% от пирамиды Хеопса. В ней, также, не прослеживается единства плана. Учёные придумали объяснение этому. Типа сначала хотели одно, потом решили ещё что-то. Поэтому и получилось не то, что хотели, а то что вышло.

Мои предки и многие их потомки, достаточно элегантно решали и решают хотелки заказчиков. Хотелки были и есть всегда, но это не значит, что их нужно реализовывать безобразно. Нужно соблюдать гармонию. А соблюдать её может только тот, кто знает, что она есть и её чувствует. Не шаблонную и модную, а ту, что внутри. Поэтому возможно, что придумывать ничего не надо и не надо оправдывать строителей. Они не виноваты. Они просто были обычными людьми, возможно, даже родственниками тем, которые были другими. Достаточно умные, чтобы строить, но недостаточно умные, чтобы гибко менять планы.

Вроде бы с того момента, когда были построены первые и большие пирамиды, человечество должно было бы развиться и построить что-то более грандиозное или такое же, но быстрее. Ан нет, не получилось. А всё почему? Потому что некому строить, вымерли или ушли отсюда те, кто это мог. А те, кто участвовали в строительстве и даже научились читать чертежи, повторить не смогли. Точнее, повторили как смогли. А самая древня пирамида, пирамида Джосера продолжает стоять. И пирамида Хеопса тоже.

Любая, созданная правильно, система или цивилизация нуждается в квалифицированной поддержке. Недостаточно просто правильно её создать, нужно ещё поддерживать, обеспечивать разумное развитие, немного корректировать и что-то изменять. И нужно понимать, когда, что и на сколько нужно поменять. Здесь нужны не только фантазия, но и чувство меры и гармонии.

Я не пытаюсь отнять у человечества авторства на пирамиды и другие знаменательные изобретения. Предки часто творили не только для себя. Но не упоминать участия предков и родственников, недопустимо. Цивилизации во времена существования которых и на их территориях что либо, происходило, были ничем иным как благодатной средой, а то, что происходило, происходило не само собой. Там были инициаторы, организаторы и исполнители. Предки часто инициировали, организовывали, иногда исполняли. Поэтому, человечество, когда в очередной раз будете гордится результатами своей прошлой деятельности, не забудьте вспомнить про тех, кто реально в этом участвовал.

Многие благодарные «потомки», живущие рядом с памятниками прошлого, на самом деле, совсем не потомки. Никакого родства. Или были когда-то соседями, или приехали позже. А реальные потомки часто живут от этого памятника максимально (насколько позволяет элипсоид Земли) далеко. Настолько далеко, что совсем потомками себя не считают. А зря. Не все так далеко и чуждо, как кажется. И если Имхотеп (зодчий пирамиды Джосера), похоронен в той же пирамиде, то это не значит, что его потомки остались там же. Кто-то остался, а кто-то ушёл. Чтобы не нежиться в тени славы отца и не пользоваться им заработанными благами, а самостоятельно наработать своё. Чтобы не только они предком гордились, но и у предка был повод для гордости. Из передаваемого предками наследства, мы (потомки) наиболее ценим генетику и опыт. Материальное, конечно, тоже нужно, но оно нарабатывается каждым самостоятельно. А нарабатывая материальные блага, мы нарабатываем опыт, который потом снова передаём потомкам. Весь опыт передать не получается, но наиболее важный стараемся не скрыть.

Сложно проследить связь между мной, например, и египетскими пирамидами. Где я, а где пирамиды? А откуда и куда я за свою жизнь переехал? Около 7000 километров по прямой. А сколько раз переезжал? Уже коло десяти и пока не остановился. А родители? А деды да прадеды? От прадедов, до меня (это чуть больше века) мои, безусловно прямые предки, от Царства Польского, через Сибирь добрались до Сахалина – это около 8000 км, а я уже в обратный путь двинулся. Да так, что ни Сахалина, ни Сибири отсюда, где я это пишу, не видно. Это сколько же раз можно было переехать/перейти со времён посещения предками Египта? И если даже не в каждом поколении двигались, то за 2-3 тысячи лет можно далеко укатиться. А предки так и двигались – обжились, создали, восхитили, восхитились сами, немного отдохнули, устали от суеты, ушли дальше. Некоторые предки сначала двигались, а потом останавливались/оставались. Некоторые И всегда жили в своё удовольствие, иногда творили. Но без надобности таланты свои не проявляли. Только при наличии нужды, дабы её (нужду) удовлетворить.

А неучастие в войнах, это не слабость и не трусость – это мужество не повестись на «слабо» и мудрость понимать, что даже тот, кто победит, всё равно, проиграет. Представьте сами, что более страшно – ввязаться в драку или её избежать. Многим страшно избежать, потому что «А вдруг подумают, что сыкло?». Предки не особо ценили «общественное мнение», не прилагали усилий стать популярными и ещё они осознавали свою силу. Они могли устроить быт где угодно. И устраивали. И технологии свои не скрывали. Те, кто оставался и те, кто им встречались, бессовестно и бесплатно продолжали пользовались этими технологиями. Римские военные лагеря – это от предков. Встал окопался и или двинулся дальше, или задержался. А там смотришь уже и город вокруг. Римляне увидели и повторили, повторили не только лагеря, но и основы градостроительства.

Ещё римляне (римляне как этнос) научились у предков получать удовольствие. По поводу и без повода. Хотя нет, желание получить удовольствие уже достаточный повод. Настолько достаточный, что искать или придумывать другие поводы не нужно. Может быть римляне не напрямую у предков научились, а, например, у греков. А те ещё у кого ни будь. Но это было очень потом. А изначально это началось с моего сытого, довольного предка, лежащего у входа в пещеру. Лежит на шкурах или большой охапке сухой травы. Рядом горит костёр. Из пещеры открываются шикарные виды. Лежит и тихонько, но довольно бормочет что-то типа: «Ба-ба-ба, бу-бу-бу, бы-бы-бы». Ещё и говорить то не умели, а толк в удовольствиях уже понимали. И развивали этот толк вместе с развитием речи и словарного запаса. Будучи не абсолютным эгоистом, могу предположить, что описанный персонаж является хоть и далёким, но прямым предком не только для меня. Сколько потомков получили в наследство и развивали из поколения в поколение это умение получать удовольствие и быть постоянно довольным.

Обратите внимание – древнеримские города, вне зависимости от региона, похожи – каменные строения, каменные колонны… А мои непоседливые мигранты-предки каждый раз строили по-новому. С собой они брали только опыт. И этот опыт всё увеличивался от поколения к поколению. Опыт и бесстрашие (Не путать со слабоумием и отвагой). Они не боялись осваивать новые места. И они не отстаивали насиженные, обжитые места. Отстаивают и бьются за своё, не от избытка мужества, а от страха потерять то, что потом повторить не смогут. Мои предки не боялись. Они не теряли, они оставляли и каждый раз начинали «с чистого листа». А с собой брали только самое дорогое. Не уверен, что это было что-то материальное. Дорогое для души, необходимое для выживания и опыт.

Месопотамия

Вот так и дошли до, действительно, благословенных мест. Всего было в меру. И жары, и холода, и суши, и дождя. То, что местность была болотистой, предков совсем не беспокоило. Точнее беспокоило, но не очень. Они до этого никогда не осушали болота. Их вообще никто до них не осушал. А предки осушили. Сначала немного, потом почти все. Не все болота, а для себя. Но так как они не скрывали технологий, то алгоритм быстро «ушёл в люди». Живи и радуйся. Здесь предки задержались надолго. Где-то в этой местности и в то время зародилась шумерская клинописная письменность. Это около XXV века до нашей эры.

Предки и иже с ними, записывали историю этой клинописью, какие-то хроники, поэмы, пытались делиться знаниями, вели учёт. Как когда-то написал Ленин: «Учет и контроль – вот главное, что требуется … для правильного функционирования первой фазы коммунистического общества». Это требовалось задолго до коммунизма. И не для первой фазы, а вообще для правильного функционирования. А если задуматься, то даже для простого функционирования нужен учёт и контроль. Иначе функционирование невозможно. Учёт у предков был поставлен ещё со времён перехода между лесами и пещерами. Помните описанную разницу между количеством тех, кто вышел и тех, кто пришёл. За века учёт стал справляться не только с большими цифрами и одновременным учётом единиц с разными качественными характеристиками, но стал более подробным. Очень помогает не только вершить, но и планировать на основании предыдущего опыта.

В общем, в Месопотамии всё было, кроме бульварного чтива. Потому что сидеть на скамейке и греться на солнышке было можно (было время, было солнышко, были скамейки), а таскать с собой глиняные таблички – сложно. История, также, как и сейчас, была востребована не всеми. Историческими записями чаще пользуется только тот, кто хочет воспользоваться (почерпнуть) уже наработанный кем-то опыт. А тот, кто забыл – это 4-5 поколений спустя, только восхищается, если записи сохранились, но пользы из них извлечь не сможет или не захочет. Молодёжь, в большинстве своём, пренебрегает опытом прошлых поколений. А зря. Иногда в праведном рвении могут понять/истолковать неправильно, что ещё хуже. Тогда записи не только бесполезны, но и вредны. Чего нельзя сказать о «Сказании о Гильгамеше».

Эта, древнейшая на земле эпическая поэма, полезна как образец древнейшей письменности и доказательство того, что помечтать, пофилософствовать и рассказать о жизни, для моих предков, было важным занятием. В поэме они, точнее он – один из предков, рассказал о том, как получеловек-полубог, борясь с многочисленными опасностями и врагами, побеждая их, познаёт смысл жизни и радость бытия, узнаёт горечь потери и неотвратимость смерти. Реально сильная и полезная для понимания мира и жизни вещь. Гораздо полезней кулинарных рецептов и хронологии царствования какой ни будь династии.

Другой образец шумерской клинописи повествовал о диалоге. Вообще это было типа докладной записки. Этакая краткая хроника произошедшего события. Событием был диалог, который произошёл между моим предком и очередным уполномоченным вымогателем, который хотел забрать часть честно выращенного предком урожая. Тот редкий случай, когда в клинописи не только чётко прописано, кто был моим предком, но и то, что он однозначно был моим предком. Адаптированная для современного языка (Россия, начало XXI века) версия диалога, выглядит следующим образом:

Вымогатель -В

Предок -П

«В: Я пришёл забрать причитающуюся мне часть твоего урожая.

П: И что же тебе причитается, убогий?

(Очень часто, почти всегда, мои предки их потомки говорили то, что решили сказать. Не задумываясь о последствиях. Это не всегда соответствовало тому, что вопрошающие ожидали услышать. Поэтому жизнь моих предков, была более интересной и яркой, чем у скучно живущих рядом соседей.)

В: Я хочу забрать у тебя половину урожая. И почему ты решил, что я убогий?

П: Я отдам тебе четверть, а убогим ты выглядишь, потому что ходишь по дворам, наподобие нищих и калек, не умеющих взрастить и собрать урожай самостоятельно.

В: Я сильнее тебя! Ты можешь ответить за оскорбление! И почему только четверть?

П: То, что ты считаешь себя сильнее – это заблуждение, присущее для людей сильно отстающих в развитии. Но это не твоя вина, видимо повитуха, принимавшая роды, была немного не трезвой. А четверть урожая я отдам тебе, потому что я всегда помогаю обессиленным, обездоленным, слабосильным и слабоумным. Но даю, столько, сколько посчитаю нужным для просителя и не сильно ущербным для меня. Бери и проваливай. Иначе я сделаю тебя калекой, негодным к службе и на вопрос твоего начальника скажу, что так и было. И тогда, когда ты, будучи безработным калекой, в очередной раз появишься у моих ворот, я не дам тебе ничего…»

Что и говорить, умение убеждать было у моих предков всегда. Немного и мне досталось. В любых переговорах всегда нужно предлагать альтернативу. В итоге собеседник (контрагент) получает меньше, чем рассчитывал, но не теряет то, что для него важно (ценно), и вы радостно расстаётесь или не получает ничего и теряет то, чего вообще не ожидал, но терять этого ему очень не хочется. Это очень редкий выбор. В моей практике таких было всего несколько случаев.

Для того, чтобы контрагент согласился на меньшее, нужно пригрозить потерей большего (чего-то для него ценного). И чем больше вероятная потеря, по сравнению с возможной прибылью, тем более радостным будет расставание после заключения сделки. Человек будет радоваться не тому, что получил, а тому, что не потерял. А то, что получил – это как бонус. Я уже упоминал, что мои предки отличались не только скромностью, но и гуманностью… Как жаль, что именно эта запись не сохранилась до наших дней. Соседние сохранились, а эта – нет. А может быть просто ещё не найдена?

Обильность земель потворствовала безбедному и сытому существованию. Мои предки умели не только отдыхать, но и работать. Или не так – не только работать, но и отдыхать. Разница небольшая, её почти нет. Оба выражения утверждают, что эти два умения присутствуют вместе. И если человек не умеет делать что-то одно, то и второе ему непосильно. Тот, кто изображает, что он работает, также будет изображать свой отдых. Всё для окружающих. А когда же для себя?

Несмотря на достаточно частые набеги кочевников, регулярные визиты сборщиков налогов и податей, падения царств, смены династий, предки оставались на месте. Видимо их эти кратковременные периоды нестабильности беспокоили не сильно. В политике они не участвовали, если остро вставал вопрос «жизнь или кошелёк», то не раздумывая, отдавали кошелёк. Можно было, конечно, попросить больше, чем кошелёк. Но если предки считали эту просьбу чрезмерной, то они калечили вымогателя или убивали. Потому как во всём нужно знать меру. Чаще просто убивали, потому что предки были очень гуманными.

Своим опытом они делились почти всегда и никогда его не скрывали. Мы (мои предки и их потомки) многое знаем и умеем, но тайн и секретов из этого не делаем. Есть в нас такая особенность. Моих предков нельзя было купить, но они могли продаться. За цену, которая соответствовала их пониманию своей полезности. Опять – чувство меры. На оговоренное время (сезон) или объём работ. Предпочитали работу по контракту. Построить здание – пожалуйста. Какое, где, из чего, кем, когда и сколько это будет стоить? Распланировать город – те же вопросы. Написать закон – вообще не проблема! Обычные, хорошие, надёжные, циничные наёмники.

На предков был спрос. Ограниченный, потому что они не предлагали и, тем более, не навязывали свои услуги. Жили самодостаточно, былыми свершениями гордились негромко. Если просили – делали. Но этого спроса им хватало на жизнь. К ним обращались, потому что делали он и качественно и за свои услуги (работу) они брали только официально оговоренную плату, которой им хватало. Конечно, не меньше и, иногда, не больше чем нужно. Это удобно и комфортно – не боишься, что поймают, не боишься, что раскроют, не боишься шантажа. Да, их услуги не были дешёвыми, но и лишней доплаты, в процессе выполнения работы, они не просили.

Налоги, подати и редкие дачи взятки воспринимались предками не как обязательный вклад в чьё-то развитие или улучшение благосостояния, а как расходы на собственный комфорт. То, что деньги пойдут на улучшение их благосостояния они даже не мечтали, потому что были реалистами. У всего есть цена и у комфорта тоже. Предки его (комфорт) покупали, и их потомки тоже покупали и покупают. А дорого это или не дорого определялось на основании ощущаемой стоимости. Предки сами решали, сколько могут отдать. Если просили меньше, то отдавали не задумываясь. Если просили больше, задумывались, но не о том, как изыскать средства, а о возможном переезде туда, где у них если и попросят, то меньше и реже. Надежду на то, что, заплатив, они будут иметь право попросить что-то взамен, предки не лелеяли. Всем обеспечивали себя сами, а обеспечивать себя они умели.

Про то, что предки знали себе цену и сами определяли справедливую цену своего комфорта, вы можете подумать или даже сказать: «Потрясающая наглость!». А предки этого и не скрывали. Все пункты условий договора, обговаривались по нескольку раз и, если у заказчика не вытягивалось лицо от удивления, особо важные для предков места, проговаривались повторно. Предки никогда не вносили в договор пункты мелким шрифтом. Они могли нагло и мужественно не скрывать того, чего они хотят. И так же нагло говорить о том, что они могут.

Месопотамия. Как же хорошо им было в этой колыбели человеческой цивилизации. Обильные урожаи, мягкий климат. Там были висячие сады Семирамиды (VII-VI век до н.э.). Желание Семирамиды было технически реализовано одним из троюродных, в тот момент, предков. Эскиз, расчёт, ТЗ, смета, согласование, технический чертёж. При развитии Вавилона (расширении и оптимизации) один из очень дальних, но предков немного участвовал в разработке генплана как архитектор городской среды. Вавилонская башня – при строительстве башни прямой предок занимался снабжением. Именно тогда была отработана технология поставок «С колёс». Но не для того, чтобы уменьшить расходы складского хранения, а из-за того, что складские площади были минимальными. Башня немного похожа на ступенчатую пирамиду Джосера. Вряд ли это случайность.

Один из царей – Хамамурапи прославился как автор первого в истории свода законов. Ага, царь, который написал закон. Сидит такой на троне и тычет стилусом в глиняную лепёшку. Законы составляет. Потом, после обжига, проверяет, не накосячили ли обжигающие? А вокруг него полу -или совсем-, нет, наверное, лучше полуобнажённые девушки поют/танцуют. Чиновники и военные начальники стоят. Типа посоветоваться и доложить пришли, а на самом деле пришли перед царём порисоваться и еды с царского стола похватать. Самим наесться да по карманам натырить. Девушки порхают, поют, воркуют. Вино, разлитое по чаркам, благоухает, от жаренностей да паренностей аромат нестерпимый. Чиновники и военные стоят, терпят, а животы урчат настолько, что уже заглушает пенье девушек. Знаете, как отдалённые раскаты грома. А царь занят, царь законы пишет. Представили? Вот и я не представил.

В общем, не писал он законы. Другой мудрый написал. Реально мудрый. И здесь очень бы хотелось написать, что мой прямой предок, но не буду. Истина прежде всего. Прямой предок, ведь, башней занимался, тогда как раз заканчивал объект. Башня была уже построена, оставалось немного косметики доделать, процентовки подписать, сметы клинописные закрыть, обжечь глину, чтобы факт окончания работ сохранить для потомков и передать объект на баланс Заказчика. Хамамурапи был гениальным, но не в писании законов, а умении набрать умных и честных исполнителей. Руководителям и сейчас необязательно знать глубоко все тонкости процесса. Они должны правильно набрать команду, расставить приоритеты и обязательно должны уметь делегировать. Хамамурапи умел.

Тот, которого царь нанял и который закон написал, родственником был, на том уровне, двоюродным. По материнской линии. Сын брата мамы моего предка. Не прямой предок, но родственник и чувство гордости греет, а скромность хоть и заглушает это чувство, но не всё. Особенно порадовал и радует до сих пор, один из сформулированных в законе принципов – «око за око, зуб за зуб». Т.е. прощать нельзя, но брать больше, чем ущерб, тоже не желательно. Понимаете – ответственность и чувство меры было законодательно закреплено. Закон суровый, справедливый и один для всех. Вот бы сейчас такой…

Тут же спешу отметить, что в переходе с каменного оружия на бронзовое и с бронзового на железное, мои прямые предки просто принимали участие. Никаких революционных открытий и технологических прорывов за ними не числится. За прямыми предками. Человечество к тому времени расплодилось и многие изобретения были придуманы и реализованы не моим предками, а другими замечательными людьми. С некоторыми из которых предки находились в родственной связи. Далёкой, но родственной. Но не со всеми. Поэтому честно пишу – в переходе с материала на материал (камень – бронза – железо) предки участия не принимали. Пользовались плодами других.

Человечество (не всё, конечно, а только то, которое населяло Междуречье) развилось настолько, что даже попыталось стать наравне с богом. Или богами. Типа, мы настолько продвинутые, что можем совсем как он (они), возможно, даже больше и чаще. Да вообще, есть ли он? А вот о продвинутости и величии стоит задуматься. Предки и их/мои родственники, которые двигали развитие, так не считали из-за скромности. Они просто делали то, что могли и то, что им нравилось. А те, для кого они работали и электорат, который вообще в мыслительных процессах не участвовал, а только присутствовал, и чего-то подавал/приносил по необходимости, вознеслись настолько, что совсем потеряли чувство меры.

Представьте, Семирамида построила сады, Хамамурапи написал закон – они так считали абсолютно искренне, и мы тоже так считаем, а на самом деле, они были заказчиками и обычными временными метками. Правильнее бы звучало «во времена правления» или «для такого (такой) то». И имя в истории останется, и историческая правда сохранится. Учёные, в поисках сенсаций, очень часто строят нелогичные логические цепочки. Поэтому нужно сразу всё чётко оговаривать, дабы не дать им шанс неправильно истолковать или прийти к неправильному умозаключению. Потому что с неправильным умозаключением, люди очень часто уходят очень далеко, в очень неправильную сторону. Вот, например, как с легендой о Вавилонской башне.

Древние легенды (11я глава книги «Бытие») говорят о том, что тому, чьё существование поставили под сомнение, не понравилось строительство Вавилонской башни. Он смешал языки и народы и рассеял по всей земле. Строители перестали понимать друг друга. Но это легенда и мои предки, под эту раздачу не попали. Потому что этого не было. И башня была закончена. Выглядела как недостроенная, но это не так. Всё было в соответствие с согласованными и утверждёнными эскизами и чертежами.

По окончанию строительства башни, гастарбайтеры и привлечённые иностранные специалисты, участвующие в её возведении, были распущены. Контракт прекратился, расчётные были выданы на руки (тогда до безналичных расчётов ещё не додумались) и строители могли бы возвращаться по домам. Но кто их там ждал? Вот здесь они были абсолютно правы. Никто уже не ждал. Природа не терпит пустоты. Плюс доставка на строительство была за счёт заказчика, а обратная доставка договором предусмотрена не была. Это стоило неизвестно сколько, но дорого однозначно. И непонятно как, на чём и когда – потому как регулярное транспортное сообщение только зарождалось и находилось в тот момент в стадии нереализованной идеи. Даже мало мальски тестовой версии ещё не было.