Devastator [1]

Послышался хруст — не имея собственной брони, винтовка разлетелась на куски, добавив ещё больше безысходности текущему незавидному положению Магеллана. Громко ругаясь матом, он вытащил из-за пояса свою последнюю надежду — вибронож, который смастерил на верстаке в этом проклятом мире.

Лезвие зажужжало, заставив челюсть червя сжаться ещё сильнее. Магеллан с большим трудом, используя мышечные усилители, сумел повернуть клинок в сторону светящихся зубов, и насадил десну твари на него. В лицо брызнула отвратительная субстанция — процесс пошёл. Плоть оказалась податлива, и ломтями слезала под напором беснующегося лезвия ножа. Всё тело червя моментально сотрясла судорога. Когда десантник уже подумал, что прорвётся наружу благодаря ножу, им резко выстрелили в воздух, как из пушки.

Ощущая себя в роли смертника, сидящим верхом на ядре, Магеллан со свистом отправился в ночное небо. Но, к сожалению, не сумел достичь манящих звёзд, а стал падать обратно на грешную землю. В его случае рухнул в воду, подняв тучи брызг, тем самым, избежав катастрофических повреждений от падения.

Всплыв на поверхность, десантник с отвращением прокашлялся:

— Вот она, удача Магеллана! Кхе-кхе! Прыгать из одной кучи дерьма в другую!

— Два семь, оно приближается! — предупредила Бета, заставив десантника устремить свой взгляд на сушу, где хищно извиваясь, прямо на него, словно локомотив, пёр гигантский червь!

— Мать его за ногу!

Магеллан поплыл в сторону, ощутив, как течение подхватило его и ускорило побег от твари. Но радоваться этому не стоило — его тянуло прямиком в водоворот, в глубине которого работал смертельно опасный для живых существ механизм. Страх перед лицом новой опасности сменился хитроумным планом, а лицо десантника скривилось в коварной ухмылке. Монстр на земле не решался броситься в воду, остановившись у самых бортиков. Его головная часть вытягивалась то в одну, то в другую сторону, будто вынюхивала след.

— Он нас не видит, — прошептала Бета. — Предлагаю по-тихому уплывать к противоположному берегу и рвать отсюда ко…

— Эй, гигантский шланг! Я здесь! — неожиданно громко прокричал Магеллан.

Чудовище тотчас повернулось в его сторону, раскрыв свою пасть.

— Ты что творишь?! — вне себя от ярости зашипела Бета. — Он же нас сожрёт!

— А потом сожрут его, — хитро произнёс он, размахивая руками. — Иди сюда, сосиска переросток! У меня для тебя кое-что приготовлено. Любишь погрызть крепкие орешки?

Как-будто утвердительно закивав, адский червь устремился к нему, разрезая воду своим упругим телом. Магеллан не учёл того, что это существо двигалось в воде ещё быстрее, чем на суше, поэтому врубил усилители мышц на полную, и поплыл в сторону водоворота. Позади были слышны всплески воды, которые приближались очень быстро. Но десантник как раз вовремя попал в водоворот, ведомый уже сильным течением, и просто ждал, пока червь попытается его сожрать. Внизу были видны ржавые дробильные валы, перемалывающие ветки, ящики и другой мусор, попавший сюда из коллектора.

— Только бы успел! — молился Магеллан не переставая, и возводил гарпун в боевой режим.

— Уходи! Сейчас же! — кричала Бета, но он её не слушал.

Зубастая пасть нависла над капралом, но червь каким-то образом остановился на месте, не рискуя попасть в водоворот. Его план трещал по швам, но девастатор всё ещё лелеял надежду подловить гиганта. Увы, тот всё медлил, пока капрал неумолимо погружался в воду.

— Да сожри ты меня наконец! — выпалил десантник, и, о чудо, монстр подчинился.

Едва заметив, как сокращаются его мышцы, Магеллан, словно сжатая пружина, выпрыгнул из воды, оставив под собой взметнувшегося к нему червя. И приземлился прямо на его головную часть, заставив того потерять равновесие. Мощные удары ножом, вспарывающие упругую плоть, добавили хаоса в действия червя, и тот, барахтаясь в воде, всё-таки попал в точку невозврата. Его начало затягивать вниз.

Выстрелив гарпуном в сторону парапета, Магеллан сразу же активировал двигатель лебёдки, и устремился прочь от неистово бьющей хвостом твари. Она провалилась в дробилку, и теперь наматывалась на её валы, не издавая ни звука из своей утробы. Лишь всплески воды возвещали о грядущей смерти титана. Когда десантник оказался на суше, грязная вода уже окрасилась в багряные тона.

— Охренеть, Двадцать седьмой! — выдохнула Бета. — Не смей больше так рисковать! Ты мог сдохнуть там, как и я!

Переводя дыхание, Магеллан ответил:

— Не хочу переводить стрелки, но если бы кое-кто намекнул мне, что стоило перезарядить пушку, то ничего бы этого не случилось.

Сержант замолчала. Всхлипнула, как настоящая девушка, опечаленная своим промахом. А потом глубоко вздохнув, она всё-таки произнесла:

— Да, я облажалась, Два семь. И очень сожалею об этом…

— Не бери в голову, — пошёл он на мировую, сливая из шлема воду. — Всё же утряслось. Это я не следил за боекомплектом и вообще полностью свалил всё на тебя. Слишком расслабился…

— Ты не понимаешь. Скиртэм говорил об обнулении. Похоже он не правильно выразился — не обнуление, а изменение моих баз данных. Меня перепрограммировали! Из-за чего, как это ни парадоксально звучит, я стала больше походить на человека, чем на машину. Поэтому я так же, как и ты, могу впасть в ступор или пропустить важную деталь. Это означает, что я стала дефектной! Ненадёжной…

Через динамики он слышал, как девушка тихо плачет. Магеллан был обескуражен этим диалогом. Он и предположить не мог, что когда-нибудь нелёгкая заставит его успокаивать искусственный интеллект! Но всё бывает в первый раз, и свою напарницу бросать в беде, пусть даже такой пустяковой, он не собирался.

— Если бы ты была бездушным компьютером, то я бы уже давно слетел с катушек от одиночества среди всей этой мерзопакости. Так что, я очень рад, что со мной такая верная боевая подруга, как ты, — как мог, сказал он, чтобы утешить её.

Динамик затих. Она перестала лить слёзы.

— Давай заберём твой меч и найдём наконец спокойное место, чтобы во всём разобраться.

— Это план! — кивнув, произнёс Магеллан.

Надев шлем, он осторожно двинулся по обширной территории комплекса очистных сооружений. Впереди их, возможно, ждали ответы на некоторые вопросы. Во всяком случае, он очень на это надеялся.

Глава 12. Разговор

Они нашли убежище в одном из подвальных помещений комплекса. Магеллан проделал все необходимые процедуры по защите этого места. Для начала сломал перила на лестнице, а затем просунул оторванный кусок железа через ручки дверей. Забаррикадировал проход ещё и бочками с химикатами, ящиками и другими вещами. Единственное, что связывало его с поверхностью, был вентиляционный канал, закрытый решёткой, через который физически не мог пролезть какой-нибудь инфектор.

Положив на рядом стоящий ящик вибромеч, который десантник всё-таки нашёл на территории комплекса, Магеллан принялся снимать элементы брони. В этот раз такая нехитрая процедура заняла значительно больше времени, чем в бункере. Сказывалась усталость организма от сумасшедшего дня, плюс негативный эффект от капсулы ТОР, которая будто выжала его, как губку, ради пары минут эффектного бокса.

Как нельзя кстати по дороге в подвал Магеллану попалась раковина с работающим краном. Тщательно умыв лицо, десантник заново почувствовал себя человеком. Разложив свои доспехи на полу, он тяжело облокотился о холодную бетонную стену и прикрыл глаза. Хотелось просто отключиться. Забыться и спрятаться от всего этого кошмара. Но перед этим стоило сделать одно важное дело.

— Тяжёлый был день, — подала голос Бета. — Ты как?

— Ничего. Рука только ноет, — сказал он, рассматривая чужую конечность, каким-то чудом вставленную в его тело.

Рука немного отличалась по цвету и имела более развитую мускулатуру, чем его собственная. Несмотря на это, Магеллан уверенно управлял ей, активно сжимал и разжимал пальцы. И тот факт, что чужая конечность, трансплантированная в антисанитарных условиях, и без реабилитационного периода, работала нормально, не так сильно удивлял, как перенос его разума в новое тело. Точнее, перенос его мозгов, что в принципе одно и то же. Новая жизнь — это здорово, правда, никто не обещал, что она не будет такой — бесконечная беготня от тварей из кошмаров, преследование военных и бог знает, что ещё.

— Я запустила процесс расшифровки.

— Отлично. Сколько примерно ждать?

— С таким объёмом энергии, меньше часа. Потому что я обрабатываю весь диск, чтобы ничего не упустить.

— Окей, — сказал он и только сейчас понял, что даже без шлема слышит Бету. — Кстати, а как ты разговариваешь со мной?

— Я у тебя в груди, Два семь. И моё присутствие не ограничивается только этой частью твоего тела. Так что, голоса в голове — это ещё цветочки, — усмехнулась она.

— Короче говоря, личной жизни меня лишили окончательно и бесповоротно?

— Ты что, вдруг начал стесняться меня? — удивилась Бета.

— Ну… знаешь, отливать под пристальным взглядом красотки не очень уютно. Или там, заниматься любовью с другой женщиной. Хм… А я это могу вообще?

В его ушах разразился дикий хохот. Магеллан краснел, как пацан, слушая, как Бета смеётся над ним. Прошло не меньше минуты, пока она не успокоилась и не произнесла:

— У тебя на глазах творится настоящий ад, а ты думаешь только о том, сможешь ли ты трахаться или нет?

— У мужчин это такая же естественная потребность, как и вышибать друг другу мозги, — возразил он. — Если я могу делать только одно из выше перечисленного, то я и не мужик вовсе. Так что, дорогая моя, заклинаю тебя, скажи, что у меня с этим всё в порядке, а?

Ему снова пришлось ждать, пока сержант успокоится. После всего пережитого, её заливистый смех настойчиво указывал Магеллану на то, что всё будет хорошо. Любые проблемы будут решены, враги повержены, а прекрасный принц в его лице сможет достичь космопорта и улететь на каком-нибудь челноке куда подальше из этого кошмарного мира. Лишь бы всё было так…

— Не переживай, Два семь. С этим вызовом ты точно справишься, — обнадёжила она его. — Кстати, по поводу твоего инстинкта размножения. В прошлый раз ты ушёл от ответа. Спрошу ещё раз — ты когда-нибудь хотел завести детей?

Он задумался над этим каверзным вопросом. Единственное, чего он хотел, было — свалить отсюда нахрен. А мечтать о чём-то подобном и мысли не возникало.

— Не знаю. Нет, наверное.

— Почему?

Ему вдруг захотелось обосновать свою позицию.

— Потому что дети — самые беззащитные существа в этом мире, — сказал он, вспомнив девочку из прошлой жизни с пулевым ранением головы. — Они страдают от жестокости взрослых и от жестокости природы, когда рождаются инвалидами. И мне, многое повидавшему в жизни, а ещё получившему нехилую добавку жести в этой колонии, совсем не хочется отправлять в эту суровую действительность своего ребёнка. Тем более, я рос сиротой, и сам ощутил на своей шкуре всё это дерьмо.

— Я не знала об этом. Расскажешь о своём детстве? — попросила она.

— Да особо нечего рассказывать. Родителей я никогда не видел. Когда немного подрос, в интернате мне сказали — «Твои мама и папа пропали в космосе. Государство позаботится о тебе, но ты должен отработать каждый кредит, который оно на тебя потратит».

— Инициатива Гемельса, — кивнула Бета, — бережливое использование ресурсов на каждую человеческую единицу. Любой гражданин должен государству за то, что родился, и его кредит продолжается всю жизнь. Немудрено, что все устремились помогать развивать колонии, которые были освобождены от этого налогового бремени. Мнимая свобода.

— Вот так я и получил путёвку в жизнь.

— Каким было твоё детство?

— Детство… Мне кажется, я почти сразу вступил во взрослую жизнь. После того, как в один прекрасный день в столовой мне отказали в выдаче завтрака, а потом и обеда и ужина. За все годы пребывания в интернате мой кредитный долг настолько вырос, что Всеобщий Банк заблокировал счёт до начала погашения. Андроид-воспитатель объяснил мне тогда, семилетнему пацану, что придётся усердно работать, чтобы накопить на еду.

— Чем ты зарабатывал себе на хлеб? — заинтересовалась сержант.

— Подметал двор вместе с другими ребятами. Мыл полы в классах и туалетах. На мой счёт начали капать первые деньги. Помню, смог поесть только через двое суток, но был доволен собой. Я начал распоряжаться своей жизнью сам.

Он ненадолго задумался, вспоминая нелёгкое детство.

— Вот же время летит! — вдруг воскликнула Бета. — Уже 89 % данных расшифровано.

— А могли бы сейчас сидеть в баре и травить байки, попивая коктейли, — улыбнулся он своей наивной мечте. — Не судьба.

— Свою судьбу мы творим сами, Магеллан, — вдруг прошептала она. — Расскажи, что было дальше, пока я не занялась диском. Скоро я смогу пролить свет на те данные, которые так хотело заполучить командование.

Десантник задумчиво почесал ёжик на голове, после чего продолжил:

— Прошло время, и я вступил в армию.

— Почему ты выбрал именно эту сферу деятельности?

— Потому что необразованному детдомовцу эта идея показалась лучше всего, — усмехнулся он. — Больше нигде не платили столько денег, а долг надо было уменьшать. Как бы банально это ни звучало, я хотел свободы. В общем, службе я отдал пару лет, а затем перешёл в спецназ.

— Интересная история. Спасибо, — поблагодарила Бета и затихла.

— Ну а ты? Расскажи о себе.

— Что ты хочешь узнать?

— Например, можешь ли ты выходить за пределы своего кабинета? Интересно, что там находится.

— Я пыталась, — вздохнула она. — Дверь заперта.

— Думаешь, программный блок?

— Может быть. Я так глубоко не копала. Времени, не было, сам понимаешь. Тут тебя надо было направлять, спасать нас от полчищ голодных тварей, а не о своих хотелках думать.

Её ответ заинтересовал Магеллана:

— Так ты правда хотела выбраться? По крайней мере, оттуда, где тебя заперли?

Она не ответила.

— Бета?

— Я расшифровала диск…

Его тело захлестнул адреналин:

— Что там?!

— Тебе надо это увидеть, Два семь.

— Бл… — не на шутку занервничал он. — Без визора, как?

— Аналоговый монитор на кирасе. Подойди…

Чувствуя, что он как никогда близок к разгадке всего произошедшего, Магеллан спешно повернул тяжёлую кирасу к себе и уставился в небольшой дисплей, расположенный в области посередине между ключицами. Вместо параметров костюма на нём растянулось маленько окно видеоплеера.

— Это произошло за семь дней до нашей высадки, — сказала она.

На видео был изображён тот самый конференцзал, правда в своём первозданном виде. Сцена, украшенная разноцветными воздушными шарами, кресла на своих местах. Всё помещение было до отказу заполнено людьми всех возрастов от мала до велика. Люди радостно махали красно-жёлтыми флажками, ведущий стоял на сцене и что-то вещал. Наверное, здесь проходил какой-то праздник.

Наконец, свет в зале померк, а прожектор нацелился на занавес — ведущий отошёл в сторону, уступая место дорогому гостю.

— Не может быть… — прошептал Магеллан, ощущая, как перехватило дыхание от увиденного.

Тяжёлой поступью к людям вышел самый настоящий галактид. В своём эффектном боевом обмундировании, но, как ни странно, безоружный. Он был похож на ходячую статую из чёрного мрамора. Мощная и высокая фигура, таящая в себе невиданную силу. Гигант встал в центре, и продолжал бездвижно стоять ещё минуту, наблюдая за реакцией людей. И те, словно в оцепенении сидели на своих местах и не могли даже пошевелиться. То ли от страха, то ли от благоговения.