Цветок ириса

Цветок ириса

Евгения Захарова

Глава первая

Холст перед ним слегка светился в пламени свечи. Тоненький огонек подрагивал от гулявшего в мастерской сквозняка, скрипела оконная створка.

Он не видел и не слышал ничего, вглядываясь в портрет. Светло-зеленые глаза, будто живые, глядели на него с холста – пожалуй, именно они удались лучше всего, даже несмотря на то, что из всего полотна только они одни и были готовы.

Хотя полного сходства не было. Она оказалась похожа на оригинал лишь отдаленно. Никому другому не удалось бы повторить ее красоту, никому – и он не исключение.

Его Весна...

Он вдруг вспомнил тот день, когда ее не стало. Так глупо и несправедливо... Чувство потери и безграничной боли затопило его с головой, отчего он поспешно зажмурился, ощущая, как по щеке побежала слеза.

Нет, так неправильно.

Она продолжит жить. На картинах, в его мыслях и памяти. Это будет единственно верно.

Тишину разорвал прерывистый вздох, широкие плечи опустились под тяжестью непреходящей скорби. Он снова взглянул на светящийся будто изнутри холст и позволил себе улыбнуться.

Его друг предложил идеальное название.

За смертью всегда следует жизнь, за уходом – возрождение. Весна... Наверно, он бы не придумал лучше. Ей подходило.

Если все так, то однажды они снова встретятся. Он вновь утонет в глубине ее взгляда, почувствует вкус ее губ, ощутит знакомое прикосновение руки... Он позволил себе коснуться наброска, как если бы мог через картину снова почувствовать ее тепло, опустил руку и оглядел мастерскую.

Мало что изменилось после ее смерти. Те же подмостки в центре комнаты, угол знакомого одеяния на перегородке, смятая простыня, полки с красками, даже мольберт.

И на холсте вновь она. Такая же невыразимо прекрасная и неповторимая, какой была лишь одна женщина во всем мире и во все времена.

Завтра будет ровно два года. Наверно, он закончит лишь через пару месяцев, но когда все будет готово, она станет его величайшим творением.

Быть может, в садах Господа это вызовет у нее улыбку, а он обязательно это почувствует. Он увидит ее в солнечном луче, услышит в пении птиц или шорохе ветра – и непременно поймет, что она всегда была где-то рядом.

А когда придет час, они встретятся под сенью райских кущ. Она улыбнется – искренне и счастливо, как умела только она – и упрекнет его в том, что он снова ведет себя как-то неподобающе. Он лишь пожмет плечами, не веря, что снова видит ее.

И впереди у них будет целая вечность.

Глава вторая

- Уважаемые пассажиры, наш самолет прибыл в аэропорт назначения. Благодарим вас за то, что пользуетесь услугами нашей авиакомпании...

От резко зазвучавшего объявления Артем вздрогнул и проснулся. Мысли после сна напоминали ему клубок ленивых змей, расползающихся в разные стороны. Осоловело поморгав, он выглянул в окно, посмотрел на здание аэропорта, зевнул, отстегнул ремень и встал, задев макушкой багажные полки. Сидевшая рядом с ним женщина неодобрительно цокнула языком.

Из самолета он в составе новоприбывших отправился к багажной ленте, все еще потирая голову. Он чувствовал себя разбитым и уставшим, хотя проспал большую часть полета. Впрочем, это всего несколько часов, гораздо дольше он собирался.

Быстро оглядевшись, он попытался сориентироваться. Судя по стрелкам, выход из аэропорта был недалеко. Нужно будет поймать такси, заселиться в гостиницу – при условии, что будут свободные номера, потому что он совершенно забыл сделать бронь – и отрапортовать другу о своем прибытии.

Как назло, его чемодана все не было. Толпа прибывших туристов редела, а он все стоял и гипнотизировал взглядом пасть транспортера. Как будто это заставит технику или грузчика работать быстрее...

Когда у ленты он остался один, Артем не выдержал, заозирался по сторонам в поисках персонала аэропорта и вдруг наткнулся взглядом на человека, глядевшего в его сторону насмешливым взглядом. Темные кудри мужчины торчали во все стороны, зачесанная наверх челка весело качалась от дуновения кондиционера. Артем почувствовал, как против воли расплылся в улыбке, шагнул к нему навстречу – и только тогда увидел у ног человека знакомый черный чемодан с биркой с собственным именем на ручке.

- Ну ты и прохвост, Лука! – притворно возмутился Артем, обнимая друга. Лука прыснул и расхохотался.

- Ты бы видел себя со стороны: стоишь весь такой в своих мыслях, даже не заметил ничего. Как тебя в бизнесе еще не облапошили, прямо поражаюсь.

- Вот сколько раз я тебя к себе звал? Мне бы твоя смекалка еще как пригодилась, а ты уперся...

- Как мы видим, правильно сделал, – улыбнулся Лука. – Пойдем, у меня перед открытием еще куча дел. Ты же гостиницу не заказывал?

Артем покачал головой – друг слишком хорошо его знал. Мужчина в ответ потащил его к выходу, одной рукой ухватив Артема, а второй толкая перед собой чемодан.

- Шикарно, значит, поселишься у нас.

- У вас и без меня народу всегда полно.

- Бьянка велела без тебя домой не возвращаться, а ты знаешь мою сестру. И потом, ты серьезно подумал, что мы пустим тебя жить в гостиницу?

Отвечать Артем не стал, да и прекрасно знал ответ. Для семьи Луки он был еще одним сыном.

Оказавшись на улице, Лука направился к припаркованному внедорожнику, ловко сгрудил тяжелый чемодан в багажник и шутливо распахнул перед другом дверь. Потом запрыгнул в машину сам, завел двигатель и вырулил с парковки.

- Итак, краткий экскурс в происходящее, – начал Лука. – Сейчас мы едем к нам, оставляем все твои вещи, общаемся с моей сестрой, а потом я устрою тебе прогулку по Флоренции. Устраивает такой расклад?

- А с Джованни, значит, общаться необязательно? – иронично поинтересовался Артем. Лука хихикнул.

- Это если он дома.

- В смысле?

- Я на него сегодня всю подготовку в ресторане спихнул. Ну а что? Детище семейное, а вкалывать должен я один? Я и так на кухне пропадаю сутками, пускай хотя бы закупки проконтролирует.

- Учти, если он купит что-то не то, формально виноват будешь ты. Он же не повар...

- Да-да, знаю, он у нас менеджер. Мы все менеджеры и бизнесмены, если ты помнишь, один университет оканчивали. Только он еще и юрист, как ты.

- А ты кулинар.

Лука хитро на него покосился.

- Ну должен ведь кто-то кормить всю вашу братию?

Все еще посмеиваясь, Артем отвернулся к окну и вгляделся в мелькающие силуэты зданий. Колокольню Джотто он увидел издалека. Мелькнул и исчез красно-коричневый купол собора, одна площадь сменилась другой, вдалеке появилась арки коридора Вазари. Он смотрел вокруг с настоящим восторгом и никак не мог отделаться от мысли, что наконец попал туда, где может почувствовать себя почти как дома.

Наверно, все дело в семье Луки. Они звали его к себе еще в школе, но Артем почти не бывал за границей, потом все время заняла учеба, затем работа, свое дело. И как-то так получилось, что приехать он смог лишь сейчас. Но все, что он видел, уже казалось каким-то родным.

Он столько слышал о Флоренции от Луки и его родственников, пересмотрел столько фотографий, даже умудрился попробовать пасту, приготовленную специально для него мамой его друга, когда та навещала их в Германии... Поэтому сейчас, оказавшись здесь, он чувствовал невероятную легкость, какой давно не испытывал ни в Москве, ни в Берлине.

Свернув у очередного палаццо, Лука плавно затормозил перед домом, бросил взгляд на друга и усмехнулся. Артем плохо представлял, что его ждет – и сестра, и брат, и даже мама в один голос прожужжали Луке все уши в ожидании его приезда.

Так что, возможно, ему сегодня вообще не придется заходить на кухню. Уж его мать расстарается.

Двери дома распахнулись, когда Артем еще даже не выбрался из машины. Тетя Алессандра, раскрыв объятия, прижала его к себе так крепко, что на секунду он испугался, что задохнется. Бьянка скромно стояла позади матери и улыбалась широкой улыбкой, а обошедший родственников Лука взирал на происходящее с откровенной насмешкой.

И помогать явно не собирался.

Ладно-ладно, мы еще вспомним, кто у кого контрольные списывал!

Пожалуй, Алессандра держала бы его дольше, если бы не Бьянка. В отличие от братьев, она всегда обладала более чутким нравом и приходила на помощь даже тогда, когда об этом никто не просил.

Заметив его страдания и явно посиневшее от удушья лицо, Бьянка ласково коснулась плеча матери, мягко отстранила ее и быстро обняла вздохнувшего Артема. В его глазах блестели слезы, и трудно было понять – то ли это результат крепких объятий, то ли банальная сентиментальность.

- Рада тебя видеть, – шепнула девушка. Артем по-прежнему тяжело дышал.

- Ты просто спасительница. Не то, что твой братец.

- Но ты все равно его любишь, – с усмешкой заметила Бьянка. Услыхавший их Лука хитро помахал им рукой. – Как и мы все.

- Хотя иногда никто из нас не понимает, в кого он такой, – закончила за дочь Алессандра.

- Вас не смущает, что я еще здесь? – сварливо осведомился Лука. Артем хмыкнул.

- Нисколько. Да ты стой, не стесняйся...

- Господи, и зачем я поменялся с Джованни...

Под дружный смех они направились в дом, толком не дав Артему оглядеться. Он успел лишь краем глаза увидеть чей-то силуэт, наблюдавший за ними со скамейки, покосился туда сильнее, но разглядел только черное пальто и каштановые волосы.

Прекрасно, его позор еще и кто-то засвидетельствовал.

Ну, Лука, нет бы предупредить о таком бурном приветствии!

Нет, кому-то точно скоро не поздоровится.

В доме он первым делом почувствовал аромат. Так в его детстве пахла картошка под какими-то особыми травами, которую делала еще его бабушка. После ее смерти он никогда больше не пробовал такой картошки, а сейчас от одного только запаха у него подвело желудок. Довольная Алессандра подтолкнула его в спину.

- Мы не знали, как быстро вы доберетесь, поэтому мясо еще не готово. Но у нас есть тосканский хлеб, кростини с чесноком, запеченный картофель с сыром и шпинатом, паппарделле, риболлита, панцанелла... – Алессандра все перечисляла и перечисляла, а Лука молча удивлялся про себя, когда его мать успела столько всего приготовить. Он, конечно, предполагал, что сегодня у них будет пир, но уж точно не ожидал такого изобилия. – ...Кантуччи и кростата.

- Я не понял половины названий, – признался Артем, садясь рядом с другом. Итальянец хмыкнул.

- Побываешь у меня в ресторане на презентации – и не такие названия выучишь. Надо было маму тоже в повара брать, да я как-то не сообразил.

- Нет уж, я лучше буду для вас дома готовить. Никто тебя не накормит так, как мать, даже ты сам.

- Кстати о ресторане, – вспомнила Бьянка. – Звонил Джованни, просил передать, что поставка вина откладывается на пару дней, у них там какой-то форс-мажор.

Артем старательно подавил улыбку, тогда как Лука застонал.

- Я как знал, что нельзя было подпускать Джо к кухне. На один день оставил все на него, попросил о такой мелочи – и на тебе. Еще и ты накаркал, – шутливо добавил мужчина, поворачиваясь к другу. Артем изобразил невинное лицо, и, фыркнув, Лука махнул на него рукой.

- Я тебя предупреждал.

- Да знаю, что предупреждал... Ладно, раньше чем через две недели все равно не откроемся.

- Ты же останешься, Тем? – ласково спросила Алессандра. Артем в который раз за этот день ощутил, как расплывается в улыбке – Темой его звала только она.

- Конечно, останется, он на целый месяц приехал, мама, – проговорил Лука, поглощая томатный суп. Алессандра смерила сына недовольным взглядом.

- Кушай, братец, тебе полезно, еще ведь с делами разбираться, – сочувственно заметила Бьянка, разливая вино. Взглянувший на сестру волком Лука недобро прищурился, на что девушка спокойно отпила из бокала и незаметно для матери показала ему язык.

И, глядя на них, Артем наконец почувствовал, что этот месяц будет незабываемым.

Глава третья

Ему выделили комнату на втором этаже, и, оказавшись в ней, он на мгновение завис: вместо обычного оконного стекла в раме красовался старинный цветной витраж. По потолку протянулась резная лепнина, в углу даже ангел притаился, а с декоративных подушек на него смотрели диковинные птицы.

Будь он искусствоведом или сотрудником музея, пришел бы в полнейший восторг, но и без этого остался под огромным впечатлением.

Рядом с комнатой обнаружилась ванная, и Артем, вытащив из чемодана полотенце и свежую одежду, скрылся в ней. Теплая вода еще сильнее навеяла сон, и он из последних сил с ним боролся.

Нужно было узнать, все ли в порядке в Москве, потом позвонить отцу в Берлин. Еще и Лука наверняка потащит его на обзорную экскурсию...

После душа он уже почти добрался до чемодана с твердым намерением разобрать вещи, но не дошел до него пары шагов, машинально свернул к окну, повернул замысловатую защелку и раскрыл окно настежь.

Такого вида точно не было ни в Берлине, ни в Москве.

Окна его комнаты выходили на реку, мост через которую они совсем недавно проезжали. Сразу за ней тянулась набережная со стройными рядами жилых домов, позади них высилась узорчатая, словно резная башня колокольни, виднелся рядом круглый кирпичный купол. Город так и дышал духом старины, и Артем чувствовал, насколько здесь другой воздух.

Нечто похожее он ощущал в Петербурге, когда оказался там в первый раз, сразу после Москвы. В Берлин он уехал как раз после того лета, но больше всего ему запомнился питерский воздух – колкий, будто постоянно морозный, с ароматами старой штукатурки, речной воды и мокрого асфальта.

Здесь же сильнее всего пахло кофе. Пока они ехали, Артем увидел несколько ресторанов и кофеен, где посетители пили кофе стоя. Он не успел спросить об этом друга, мысленно сделал себе пометку обязательно прояснить этот необычный момент и, еще раз глубоко вздохнув, прикрыл окно.

- Освоился? – в дверь без стука сунулась темноволосая голова, и Артем с трудом подавил желание как в детстве кинуть в нее подушкой. – Собирайся, и пойдем, город тебе покажу.

- Может, я хотя бы вещи разберу?

- Вещи твои никуда не денутся, – беспечно махнул рукой Лука. – И работа тоже, а то знаю я тебя, трудоголика.