Интересное проклятие (часть 2)

– Бр-р. – Сразу отпрянула Оливия. – Так ты что, всю меня внутри видишь?

– А как ты себе иначе представляешь?

Благоверная задумалась, желание освоить метод у нее не исчезло, но видеть человека изнутри занятие не слишком приятное.

– Все равно, – наконец она тряхнула головой, – раз у меня будут дети, это знание может спасти им жизнь.

– Хорошо, – согласился я, – на днях займемся освоением этого метода. И не бойся, все не так страшно, ты не будешь просто так смотреть на внутренности людей и тем более не будешь их видеть без одежды, приходится создавать картинку в голове, глаза в данном случае не в помощь.

И тут, наконец, Оливия выделяет главное из моего «диагноза»:

– Погоди… ты сказал два мальчика?

– Да, так и сказал, если все будет нормально, то у нас будет два мальчика, и возможно они будут близнецами.

– Но этого же не может быть. – Благоверная все-таки не может поверить в мою «проницательность». – Двойня и то большая редкость, но два мальчика за последние сто лет в королевстве не рождались.

– Да это так, – соглашаюсь с ней, – только здесь ты ошибаешься, двойня мужского пола не рождалась со времен великой войны. Так что ты станешь знаменита на весь Идрум. Считай твоя мечта, стать известной, сбудется. Но давай мы не будем обсуждать будущее, до него еще надо дожить. Поэтому с этого дня ты станешь паинькой, прекращаешь заниматься всеми делами связанными с рисками, будешь много спать, много гулять на свежем воздухе и подыщешь приятное для себя занятие. Ибо здоровье детей напрямую связано со здоровьем матери. А самое главное, ты должна перестать волноваться по пустякам.

– С «перестать волноваться» есть некоторые сложности, – тут же хмыкнула Оливия, – говорят вы́носить двойню само по себе тяжело, а тут два мальчика.

– А в чем трудности, – удивляюсь я, – ты думаешь, что вынашивать девчонок гораздо легче. Должен тебя успокоить, никакой разницы в протекании беременности нет. Все разговоры, что с мальчиками тяжелее, заблуждение. Так что не переживай.

Некоторое время дражайшая переваривала мои слова, и я видел, что она немного успокоилась, вот так, хотела удивить меня, а удивилась сама. Однако на этом дело не кончилось.

– Ты знаешь, что моя сестра приехала сюда не просто так? – Задала она очередной каверзный вопрос.

– Догадываюсь, – морщусь я, – но война внесла свои коррективы, пока у нас нет возможности подобрать ей подходящего любовника. Ведь в данном конкретном случае нужно смотреть, чтобы тот имел хоть какое-то сходство с ее мужем, иначе все поймут, для чего она ездила в гости.

– Когда она уезжала, ее муж был плох, – заметила Оливия, – поэтому все и так прекрасно поймут, что ребенок не от него.

– Одно дело догадки, другое дело демонстративное нежелание следовать морали. Согласись, хотя бы видимость приличий надо соблюдать.

– Но пока мы выжидаем, он может умереть и тогда будет еще хуже.

– Хорошо, что ты предлагаешь? – Набычился я. – Если станет известно про мезальянс с простолюдином, то она вообще станет изгоем.

– Зачем с простолюдином? – Делает удивленный вид супруга. – У нас есть кандидат из очень знатного рода.

– Ты сейчас про кого? – Пытаюсь судорожно вспомнить, кто это у нас тут затесался, да так, что я о нем и не слышал.

И тут до меня доходит о ком ведется речь.

– Э… Мне очень жаль, но нет. – Тут же упираюсь всеми четырьмя.

– Почему, – усмехается Оливия, – ты даже в чем-то похож на ее супруга.

– Дорогая, я конечно не затюканный провинциал…

– Да уж, – в ответ хихикает она, – я не сомневаюсь, что кое-кому в столице пришлось бы сильно удивиться тому, что ты вытворяешь в постели. Да и в Кифалакисе ты достаточно проявил себя. Как я узнала позднее, о тебе даже легенды ходили в некоторых озабоченных кругах.

– Вот только не надо, – останавливаю ненужные рассуждения, которые почти всегда приводят к ссоре, – одно дело симпатия и совсем другое обязанность. Уж ты достаточно меня изучила, чтобы понять.

– Да все я понимаю, – продолжает усмехаться она, – ты не можешь вот так по заказу, без взаимной симпатии. Так тебя никто и не заставляет сразу тащить ее в постель, время для возникновения чувства еще есть.

– Ты неисправима, – кручу головой, – может быть все же поискать ей молодого барона?

– Я тебе уже сказала, что у нас нет времени, – приняла серьезный вид Оливия, – к тому же кто тебе сказал, что у них сразу получится, порой для того чтобы завести детей нужно много времени, а у тебя осечки быть не должно, мы это уже проверили.

– Тебе напомнить, сколько у нас времени прошло, прежде чем мы привыкли друг к другу.

– Нисколько, – снова улыбается супруга, – одна волшебная ночь и все. А как только отказалась от синиты красной, так сразу и понесла. И учитывай, что у Джинис до сих пор не было мужчины. Разве ты ей сможешь отказать?

В ответ на это я только натужно рычу, мои аргументы на Оливию не действуют, но продолжать разговор в том же ключе уже не могу, не хватало бы тут еще поругаться, поэтому быстро накидываю на себя куртку и иду инспектировать производство амулетов, благо производственный цех недалеко. Сегодня кому-то очень не повезет попасть под горячую руку.

Однако не получилось выпустить пар, клоды, они как один весьма хитрый народ из моего мира, все неприятности пятой точкой чуют, поэтому никого из начальства отловить не получилось, а на простых работягах злость срывать – себя не уважать.

* * *

Король умер первого числа первого зимнего огна. Событие это ожидалось уже давно, но маг, лечивший его, оказался достаточно искушенным, чтобы продлить жизнь монарха на столь долгий период. Да не просто продлить, а сделать все для того, чтобы Партус сохранял ясность мысли до самой своей смерти. Формула «Король умер – да здравствует король» в Идруме была неприменима, все-таки корона не наследовалась, поэтому редко было известно, кто станет королем по воле выборщиков. Однако нужно было соблюсти приличия, поэтому никто не включился в предвыборную гонку и пока бывший монарх не будет похоронен и по нему не справят тризну, все будут вести себя так, как подобает порядочным гражданам королевства.

Конечно же всю знать призвать на проводы в последний путь монарха было невозможно, тут и расстояния играли свою роль, да и состояние дорог тоже нужно было учитывать, мостов на многих реках не было, а атаковать броды, ломая тонкий лед, не самая лучшая идея. Так что на похоронах могла присутствовать только знать столицы и те, кому до этой столицы было не очень далеко. Тимонда, естественно, не могла упустить такое событие, как бы она не относилась к Партусу, но последние почести она отдать ему была обязана, иначе можно было легко потерять уважение знати.

– Печальное событие для всего Идрума. – Произнесла она в кругу своих сторонников, делая преувеличенно скорбное лицо, хотя все прекрасно знали, что герцогиня ничуть не сожалеет, о кончине короля. – Он был единственный, с кем интересно было сражаться за будущее страны. Хотя надо признать, часто всю игру портила его сестра, но ей можно простить, слишком недалекого она ума.

Естественно, эти слова сразу донесли до Винченцы, но времена изменились, и если раньше сестра усопшего монарха могла дать отпор, то теперь ей оставалось только скрипеть зубами от ненависти. Более того она понимала, что стоит ей сейчас устроить демарш, то на достигнутые в свое время Партусом договоренности относительно ее свободы могут просто наплевать. Тимонда это прекрасно осознавала и теперь наслаждалась местью, изредка проявляя «жалость» в отношении бывшего казначея. И ее слова нашли понимание в среде знати, у Винченцы со многими были натянутые отношения, даже ее сторонники теперь не желали ее хоть как-то защищать, это судьба многих людей, которые в одночасье теряют власть.

Впрочем, была еще одна причина, которая давала силы сестре почившего монарха терпеть оскорбления, сразу после похорон она покинет Идрум навсегда, не стоит испытывать терпение богов, с теми деньгами, которые у нее накопились за время правления брата, жизнь на чужбине не будет столь тяжела. Понятно, что были у нее опасения относительно дальнейших планов императора, но вряд ли он будет препятствовать, иначе потом ему будет трудно вербовать себе сторонников. И все же, забегая вперед, нужно признать, что в данном случае Винченца просчиталась, император в будущем все-таки вспомнит о беглянке и попытается использовать ее в своих раскладах, что в конечном итоге приведет ее прямиком на эшафот. И кое-кто уже учитывал такую возможность, ведь скоро начнутся новые политические игры.

Что сказать о похоронах и трехдневном трауре, да ничего особенного, везде они примерно одинаковы, как и везде принято, о покойниках говорят либо хорошо, либо ничего, поэтому о Партусе, как о короле, было сказано удивительно мало. Ожидаемо, ибо все знали, что сам король почти не правил, всем заправляла его сестра.

Но время идет и три дня, как ни тянулись, все же прошли, вот тогда и грянуло, различные группы знати сцепились в бескомпромиссной борьбе за влияние, столица забурлила. Настала пора действовать, все проблемы отошли на задний план, теперь главное это выборы нового короля. Нужно было выбрать такого монарха, который с одной стороны не был бы слишком самостоятельным, и прислушивался к голосу знати, а с другой все жене перекладывал свои обязанности на родственников, новый Партус никому не был нужен. Герцогиня Тимонда металась между различными группами по интересам и пыталась согласовать несогласуемое. Пусть по многим позициям договариваться не удавалось, но кто сказал, что даже противники не могут в случае надобности выступать единым строем? Могут, еще как могут. Именно к этому она и стремилось, и надо сказать, что будущее вырисовывалось не такое уж и мрачное – герцог Стракис. Его кандидатура должна устроить многих: ему сорок лет, так что он не так уж и молод, умен, достаточно искушен в политике и главное, не брезгует советами других, что дает ему несомненный плюс в глазах многих. Правда, у него есть один недостаток, в молодости он сильно был увлечен техникой, все время что-то конструировал: то изобретал новые арбалеты, то различные бытовые устройства, призванные облегчать жизнь людей, то повозки для знати, в которых во время движения не вытрясало внутренности. Сам герцог со временем повзрослел, а вот увлечение нет, так и продолжает заниматься конструированием всякой мелочи для души. Впрочем, такой недостаток можно и потерпеть, не будет же он тратить много времени на свое увлечение.

Надо отдать должное Стракису, он сразу понял, какими проблемами отзовется ему должность монарха и пытался всякими способами увильнуть от обязанностей, которые общество вздумало на него взвалить. Но не получилось, Тимонда хорошо изучила кандидата в короли, в конечном итоге нашла аргументы для того, чтобы уговорить того принять на себя бремя власти.

– Герцогиня, – взвыл под конец кандидат, – вы понимаете, что если меня выберут, я не оставлю ваши усилия «без награды».

– Надеюсь, это будет не эшафот? – Улыбнулась в ответ Тимонда.

– Нет, я не настолько кровожаден, – мотнул головой Стракис, – но мне известно в каком состоянии казна королевства, поэтому один из первых указов будет касаться вашего зятя, вся добыча с гиблых земель перейдет под управление короны.

– Антонадо затратил много усилий, чтобы возобновить доходы с гиблых земель, – тут же возразила герцогиня, – неужели корона решит ограбить его, не дав ничего взамен?

– Вопросами компенсации будет заниматься совет, – выскользнул от обсуждения неприятного вопроса кандидат, – но будьте уверены, совет примет справедливое решение.

– Тогда мне нечего бояться, – пожала плечами Тимонда, – вот только принимая одно решение, вам придется принимать и другое. Помимо вложения в гиблые земли, герцог вложился и в создании своего торгового дома, эти затраты тоже нуждаются в компенсации.

– Э…, об этом я как-то пока не думал, – сразу скис Стракис, – но и думать пока рано.

– Хорошо, подумаете об этом позднее, – сразу согласилась герцогиня, – когда наденете корону.

– Если надену, – тут же поправил ее кандидат.

Глава 3. Ничего личного

Как обычно перевал стал проходим через огн, но народ, который был переправлен в зеленую долину, не спешил воспользоваться благоприятными обстоятельствами, мотивируя это тем, что дорога, проходящая по части гиблых земель, стала опасной благодаря зимним насекомым. Я на это сообщение только пожал плечами, соответствующими амулетами, которые не дают шипоховостам и иже с ними напиться человеческой крови, мы всех могли обеспечить, так что риск нарваться на что-то более опасное минимален. Однако уговаривать никого не стал, зимний переезд действительно не самое приятное времяпровождение. Сам по себе путь не так тяжел, но вот что потом? Промерзшее жилище, которое придется долго и упорно отогревать? Ладно, пусть погостят до весны.

Однако, через некоторое время мне донесли, что не опасности, подстерегающие людей в дороге, стали причиной отказа от возвращения, многие люди попав на «мои земли» решили, что им там больше нравится. Леса для строительства жилья более чем достаточно, налоги пока никто не собирает, а статус беженца вообще дает им право на получение помощи от короля. Пусть последнее весьма сомнительно, ведь тот закон работает только в мирное время – в случае, если в казне мало денег, никто никому ничего компенсировать не будет, но люди все же надеются.

Немного поразмыслив, я махнул на это рукой, мне до причин появления в зеленой долине поселенцев дела нет, главное чтобы она не стала прибежищем всякой швали, спасающейся от правосудия, а в остальном пусть живут, на «мое» благо. Были же планы заселения, вот война как раз им и поспособствовала, так чего же тогда переживать? Но это мои мысли, а вот баронам и прочим владетелям тех земель, с которых прибыли эти беженцы такое положение дел сильно не понравилось. Одно дело, когда ты собираешь налог с пары тысяч семей хозяйствующих на твоих землях и совсем другое, когда их осталась пара сотен, тут и зубы можно на полку положить. Не прошло и пары недель, как в зеленую долину засновали эмиссары с заманчивыми предложениями. Не скажу, что их усилия оказались напрасными, кого-то удалось соблазнить сказочными условиями жизни, появились желающие вернуться, но основной контингент верить не спешил, люди уже успели наладить свой быт, и видимо им на новом месте показалось поселиться намного перспективней.

Ну а потом ко мне на прием стали напрашиваться главы баронских семей, и у всех была одна просьба, поспособствовать скорейшему возвращению беженцев на места их постоянного проживания.

– Уважаемые, – вздыхал я на их «законные требования», – я здесь никого не держу, более того, делаю все, чтобы обратный путь был безопасен для всех. Но поймите, гнать я их тоже не могу, мало ли какие обстоятельства заставляют людей остаться в долине. Кстати, вашим представителям я тоже не препятствовал уговаривать сервов возвращаться, хотя некоторые откровенно лгали насчет будущих условий проживания на ваших землях.

Понятно, что увещеваний никто слышать не хотел, но мой статус владельца гиблых земель не позволял им выражать недовольство в грубой форме, пусть казнить я их не мог, но стребовать огромный штраф за оскорбление, вполне в моей власти. Однако в одном случае, в самом начале, я решил пойти навстречу, и для этого были все основания. Баронесса Наркисса заявилась ко мне, как только сумели обустроить тропу через перевал. Свой визит она обозначила просто, знакомство с соседями, хотя соседкой она никак являться не могла, но чего не придумаешь, когда есть определенный интерес. Конечно же, я сразу догадался, о чем будет вестись речь, но дело тогда было для меня новое, поэтому отказывать во встрече не стал, наоборот принял ее со всем вниманием и уважением. Видимо такое отношение пришлось баронессе по сердцу, от того она готова была мне многое простить, кроме, естественно, увода крестьян с ее земель. Кстати говоря, не понимаю, почему она за них так держится, лично мне они не понравились, слишком часто пытались выдвигать какие-то требования, в которые я даже вникать не стал, ведь они не хотели переходить под мой прямой вассалитет, тогда зачем о них заботиться? Сервы других баронств оказались в этом отношении более лояльными, хотя пока я никаких решений в их отношении не принимал.

Надо отдать должное баронессе, несмотря на то, что она привыкла обсуждать любые вопросы в женском обществе, переориентировалась быстро и никакого неудобства в общении со мной не испытывала. Договорились мы относительно быстро, и я пообещал довести до ее крестьян, что с этого момента устанавливаю им большой налог за проживание на моих землях, это должно подтолкнуть их к возвращению в свои дома. Конечно, тут ни о каком особом отношении к Наркиссе речи не велось, просто я давно искал тех, на ком можно было продемонстрировать жесткость владельца Зеленой долины, и ее люди подходили для этого идеально.

– Ваша светлость, я очень довольна вашим решением, – поспешила раскланяться Наркисса, – постараюсь не отнимать больше вашего времени.

– Баронесса, вы так спешите, что отказываетесь отобедать со мной и моей супругой? – В удивлении приподнимаю брови.

– Что Вы, Ваша светлость, – тут же сдает на попятную Наркисса, – мне очень приятно будет принять ваше приглашение.

Здесь надо отметить, что причиной приглашения баронессы на обед было вовсе не то, что она мне понравилась, а то, что с ней к нам в замок приехал ее сын, которого она таскала везде с собой на всякий случай. Вот такой случай, с моей точки зрения и наступил. А что, мне он ровесник, с кем как не с ним мне будет приятно общаться…, хорошая отговорка для отмазки.

Дальше все пошло, как и планировал, мы хорошо провели время за столом, я веселил дам тем, что рассказывал занимательные истории, по большей части анекдоты, а Наркисса делилась с нами своими знаниями об отношениях в баронской среде. То есть, время за обедом не пропало даром, не пропало оно даром и для моих коварных планов, я заметил, что молодой человек изредка бросал заинтересованные взгляды на Джинис, наверное, девушка показалась ему очень привлекательной. За совместным обедом последовал совместный ужин, под молодое вино, а там мне удалось уговорить баронессу оставить погостить у меня на некоторое время ее сына, ну а мы попытаемся организовать поездку в Зеленую долину, и пусть молодой человек все увидит своими глазами.

Подозреваю, что Наркисса почувствовала какой-то подвох, это стало понятно, когда на следующий день она попыталась отказаться от своих слов, но я был начеку и пустил в ход все свое красноречие. В итоге клятвенно обещал, что гарантирую полную безопасность ее сына, и более того, для того чтобы мои слова не разошлись с делом, обеспечу его охраной на всем пути до отчего дома. Как бы то ни было, но спровадить баронессу домой без ее чада мне удалось.

Когда сани с баронессой скрылись за поворотом заснеженного леса, я вздохнул свободней и приступил ко второй части своего неприличного плана, но теперь в его выполнении я не сомневался, без родительского пригляда у молодого человека должно было все сладиться. Хотя о приличиях тоже не стоит забывать. Еще неделю Джинис и Фотис, а именно так звали молодого дворянина, присматривались друг к дружке, а потом их было уже не остановить, у обоих снесло крышу напрочь. Здесь и я вынужден был приложить определенные усилия. А что, время идет, скоро срок наибольшего благоприятствования…, э…, для того самого нужного дела, а они только и делают, что за ручки держатся, да в укромных местах обнимаются. Нет, у нас нет времени долго ждать, так что немного кое-каких снадобий, что снимают барьеры в мозгах, за ужином не помешало, а вот другим мешать строго настрого запретил.

– А ты оказывается коварный. – Заявила мне Оливия. – Нет, я, конечно, возражать не буду, но получится ли у них?

– В смысле, – не понял я, – вроде как уже получилось.

– Я о том, будет ли зачатие, – поправилась супруга.

– Препятствий этому не вижу, – пожимаю плечами, – ты же видишь, что у них не просто симпатии, от любви хмельные ходят, ничего вокруг не замечают.

– Вот об этом я и хотела поговорить, – нахмурилась благоверная, – ты не думаешь, что это может помешать нашим дальнейшим планам? Вдруг они не захотят расстаться?

– А, ты об этом, – морщусь в ответ, – да есть такое дело, но тут ничем помочь не могу. Конечно, с высокими чувствами надо бы поделикатней, но следует учитывать так же, что пришло время обоим взрослеть, а это не происходит легко.

– Да, это должно быть больно, – согласилась со мной Оливия.

Сколько веревочки не виться, а время расставания пришло. Так-то я не ожидал неприятных последствий, все же, и Джинис, и ее нежданный возлюбленный, казались вполне ответственными людьми, но на всякий пожарный приготовился, вдруг эмоции возобладают над разумом. Обошлось без эксцессов, конечно, были слезы расставания, не обошлось и без клятв не забывать друг друга никогда и хранить светлые чувства всю оставшуюся жизнь, однако сбежать на край света не пытались, понимали, что без поддержки родных не выживут. Долгие проводы – долгие слезы, так что затягивать с этим не стали, десяток минут и молодой человек, так же как и его мамаша скрылся за пеленой морозного тумана с отрядом охраны.

– Ну? – Повернулась ко мне Оливия, оторвав взгляд от окна.

– Все как вы с матерью и рассчитывали, – кивнул я, – хватило всего трех дней, остальное время уже не имело значения. Пол ребенка можно будет определить через пару недель, пока не могу различить набор хромосом.

– Хромосом?

– Э…, здесь сложно объяснить, – пытаюсь увернуться от необходимости долгих пояснений, – просто прими как факт, что пол ребенка зависит от многих факторов, которые еще не научились контролировать. И вряд ли когда-нибудь смогут это делать.

– Заканчивай увиливать и начинай объяснять, что это за хромосомы такие, от которых зависит пол ребенка.

Ладно, популярно мне объяснить нетрудно, так что последующая лекция растянулась примерно на час времени, и естественно у Оливии сразу возникли вопросы.

– Но если все так, как ты сказал, то маги вполне могут контролировать пол ребенка.

– Нет, – мотаю головой, – магическое действие не может быть выборочным, оно действует на все, а в этом случае о здоровье ребенка можно забыть, нельзя вмешиваться грубой силой в процесс зачатия.

– Плохо, – тут же пригорюнилась благоверная, – а так было бы хорошо сразу планировать пол ребенка.

* * *

Если кто подумал, что все это время я занимался сводничеством, то он глубоко ошибается, пришло время готовить промышленную революцию. В этом мире никому и в голову не приходило, что железо нужно не только при изготовлении оружия, и езда в повозках может быть комфортной и без десятка пуховых перин под задним местом. Мне с моими наполеоновскими планами требуются не десятки и сотни килограмм железа, а сотни и тысячи тонн, и обрабатывать его должны не пара десятков кузнецов, а пара десятков тысяч квалифицированных рабочих. А когда железа станет не просто много, а очень много, тогда и произойдет поворот в головах и вместо средневековых опилок там появятся вполне современные мысли, будем создавать общество магии и пара, тем более, что оно в данных условиях будет вполне иметь право на жизнь. И так, в чем предстоят сложности, во-первых: железо здесь не добывают привычным для нас образом, его выделяют из алхимических смесей, которые растворяют железо содержащие породы. Во-вторых: сам этот процесс очень дорогой, как в момент создания нужного количества алхимических смесей, так и в момент непосредственного процесса выделения железа. И соответственно, отсюда следует в-третьих: кузнечное дело в этом мире не так развито по сравнению с технологическими мирами, ведь железо кузнецы получают сразу чистое им не нужно долгое время проковывать губчатое железо, чтобы освободиться от шлаков и примесей.

Вывод однозначен, чтобы получить железо в достаточном количестве придется организовывать его собственное производство, а значит, нужна не только руда, но и уголь. Добро бы уголь ископаемый, которого я еще здесь не видел, а вот если он будет древесный, то прощайте прекрасные леса на этой планете. Впрочем, почему обязательно нужен уголь, газ в процессе восстановления тоже подойдет, ведь магия в данном случае может сильно изменить химические реакции. Вот этой проблемой я и занимался, и надо сказать, что не напрасно, удалось нащупать вполне рабочие технологии, осталось их отработать и вперед. Что касается остального, то думать об этом еще рано, нужна производственная база, а вот когда она появится, тогда и наступит время становления инженерной мысли. Планы не на годы, на десятки лет.

Кстати, получил очередное письмо от матери Оливии и посмеялся над ее страхами, она с прискорбием сообщала мне, что в обществе витает идея национализации гиблых земель, и что независимо от того кого выберут монархом, торговлю ингредиентами тварей у меня отберут. Что ж, ожидаемо, но не принципиально, основной доход у меня получается не с самой торговли, как раз там особой прибыли нет, а с обеспечения добытчиков всем необходимым, этим мы и будем заниматься дальше. Пусть король сам рулит всей торговлей, никаких сверхдоходов он с нее не получит, ибо цены в этом случае будет диктовать биржа, а проявит волюнтаризм в формировании цены, опять начнется контрабандная торговля товаром. А там и дополнительные расходы на стражу, на войска и вообще на бесполезную борьбу с контрабандой, есть очень веские подозрения, что вместо прибыли казна понесет убытки. И вообще некогда мне этими делами заниматься, раз существуют такие планы, нужно как можно скорее начинать заниматься своими делами, Зеленая долина уже активно заселяется и пускать это дело на самотек нежелательно, а то будет там потом лоскутное одеяло и кривые дороги.

Не дожидаясь весны, поехал в долину выбирать место для дворца, хотя чего его выбирать, еще в первую свою экспедицию приметил одно неплохое местечко, и озерцо рядом будет чистое, проточное и горная речушка в него впадающая, и камень для постройки рядом отыскался. Но самое ценное оказалось то, что в относительной близости нашелся неплохой мрамор, будет чем отделывать свою собственность, получается, сам Асон велел там строить дворец. Заодно и Оливию выгуляю, неизвестно когда она в следующий раз сможет вот так путешествовать. На этот раз поездка вышла куда комфортней, дорога была сделана до самой стены, не пришлось скакать с камня на камень как в прошлый раз. В долину нас поднимали подъемниками, сначала одним, самым большим, который вознес нас на высоту больше ста метров, потом другим, поменьше, там и высота была другой. В долину вела уже другая дорога, ехать по которой было комфортно не только с точки зрения покрытия расстояния, душа от открывавшихся красивых видов тоже наполнялась вдохновением. Ох, трудно будет баронским эмиссарам сманить кого-то из столь красивых мест.

– Да, здесь действительно прекрасное место для постройки нашего дворца, – кричала мне Оливия, стоя на берегу небольшого озерца, – я уже влюбилась в это озеро. Единственно о чем жалею, так это о том, что стройка будет вестись очень долго.

– Зря жалеешь, – говорю ей, подходя ближе, – замок Дзенайде у нас летом отберут, так что строить будем не просто быстро, а очень быстро. После того, как окончательно определимся, буду искать подрядчиков. А пока будет вестись строительство, придется пожить в других условиях, ты ведь не будешь возражать?

– Я? – Благоверная смешно сморщила нос. – Думаю, при любых раскладах мне будет лучше, чем на постоялом дворе, остальное уже не имеет значения, и летом у меня будут другие заботы.

– А может тебе тогда на это время съездить к матери?

– Хочешь избавиться, – Оливия смотрит на меня с подозрением.

– Это так заметно? – делаю удивленное лицо.

– Пока нет, – смеется она, – но кто знает, что будет потом.

– Потом? Потом будет дворец и у тебя останется мало времени, чтобы уделять его супругу.

– Не мечтай, – продолжает смеяться Оливия, я не собираюсь все время сидеть в золотой клетке.

– Конечно, конечно. – Тут же соглашаюсь я, однако про себя только усмехаюсь, это у нее сегодня такие планы, но появятся дети и эти планы кардинально изменятся. И об этом я ей сегодня говорить не буду, не поймет, только настроение испорчу.

Дальше наш путь лежал вдоль долины ближе к ее северной стороне, появилась у меня мысль исследовать горы с той стороны, к сожалению, точной карты королевства не существует, поэтому даже примерно невозможно определиться какое расстояние разделяет нашу долину от восточных земель королевства. Но вдруг мне повезет, и я смогу увидеть пик Орайон (свет небес), тогда можно точно определиться с расстоянием и уже планировать экспедиции для поиска проходов и строительства новой горной дороги. Существующая защищенность Зеленой долины это, конечно, большой плюс, но желательно иметь другую дорогу, а то мало ли чего может произойти.