И Золушки здесь не тихие

Через пятнадцать минут в гостиную вошел мужчина сверкая как медный таз.

— Все, мы помирились. — В эту же секунду со стороны лаборатории раздался взрыв. Мы ринулись к Дилану. Герцог возглавлял наш забег, Груня замыкала.

Вбежав в лабораторию, увидели, что Дилан стоит на стуле рядом со столом, держа в руке колбу. На столе дымится разбитая реторта. Лицо все в копоти, видно только белки глаз, волосы стоят дыбом.

— Вы что, оставили ребенка одного в лаборатории? — Я повернулась к герцогу. Мужчина понимая, что все, сейчас точно придется выбирать лишний орган, развернулся к Дилану.

— Ты молодец, что такой любознательный.

Я наступила герцогу на ногу и зашипела не хуже змеи. — Не та, не та ситуация! Развернулась к мальчику.

— Солнышко, я тебя очень прошу, больше не бери ничего у дяди в кабинете без разрешения. Иначе Эрик тебя поставит в угол.

— Зачем? — спросил этот самоубийца, убила бы герцога. Но боюсь нанести непоправимую эмоциональную травму неокрепшему детскому организму.

— Зачем надо. За шалости наказывают. — Эрик выдернул ногу из-под моей туфли. — Вы, Нила, какая-то непоследовательная. С вами очень сложно общаться.

— А с вами нет?

— Пока никто не жаловался. — Эрик подошел к столу, осмотрел ингредиенты. — Так. Здесь нет ничего, что могло при взаимодействии взорваться. Дамы и молодой человек. Поздравляю. На следующей недели мы едем в столицу регистрировать нового мага. У Дилана был спонтанный выброс магии.

И этот нехороший человек ушел. Оставив нам чумазого, но счастливого ребенка, которого еще нужно было отмыть.

Глава 6. Поездка

Всю неделю мы ждали поездки. Я и отчаянно хотела поехать, все же в столице я не была долго, сначала училась в академии, потом заточение у дяди, и до дрожи в коленках боялась встретить кого-то знакомого, кто может поведать мачехе или дяде где и с кем я была в столице.

К понедельнику желание поехать победило страх с большим отрывом. Решила ехать в плаще и не снимать капюшон. Договорились выдвинуться в понедельник. Герцог просто спасовал от моего напора и энтузиазма, поэтому был согласен на все, лишь бы я не отсвечивала слегка придурковатой улыбкой от внезапно упавшего на нас счастья.

В понедельник я вскочила с первыми петухами. Одела Дилана. Подняла Груню. Кормить особо никого не надо было. Дилан одевался, не просыпаясь. Я быстро одела на него все, что нужно и переместила на диванчик у входа.

Груня сказала, что не голодна и взяла нам всем завтрак в корзину. Я не могла есть от волнения, а малыш и не знал, что пропустил возможность позавтракать.

Время тянулось бесконечно. Мы собрались небольшим туристическим отрядом у дверей. Я, нервно топчущая прихожую, Груня, дремавшая в кресле и Дилан, пока в бессознательном состоянии на диванчике. К восьми вниз спустился герцог.

— Вы что, еще не одеты? — Я подлетела к мужчине и осмотрела его. Герцог дернулся от меня. Потом, видимо, взял себя в руки. Оглядел себя.

— Да почему не одет? Я что, голый по вашему? На мне отличный домашний костюм.

— В смысле "Вы что, еще не одеты для поездки?" — Герцог заглянул мне за спину.

— Боюсь спросить, к которому часу вы всех собрали. Груня, приготовьте мне завтрак. — И пошел в сторону столовой!

— Какой завтрак? Мы в одежде, вспрели уже все, а он чаи гонять собрался! — возмущению моему не было предела.

— Я буду завтракать. Вы, как хотите. Почему ребенок спит у дверей?

— Он не спит! Он ждет вас!

— С закрытыми глазами?

— Да. Ему так удобнее! — герцог демонстративно выдвинул стул, сел и сложил руки на груди.

— Нила. Я здесь хозяин. Я собираюсь завтракать. — Я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Развернулась. Подошла к Груне, которая попыталась слиться с рисунком стен и не моргала, пока мы выясняли, кто круче, забрала у нее корзинку. Достала бутылку с чаем. Налила в кружку, подвинула герцогу. Достала вареное яйцо. Громко стуча им по столу, почистила, положила на блюдце перед мужчиной.

— Приятного аппетита. — Сижу, смотрю, пальцами по столу тарабаню.

— А вы так и будете смотреть?

— Буду. Хочу, чтобы этот завтрак оставил у вас неизгладимое впечатление.

— Так уже. Неизгладимее некуда.

Несмотря на все мое невыносимое поведение, Эрик спокойно позавтракал. Поблагодарил Груню и ушел переодеваться. Мне хотелось что-то сломать.

Спустившийся герцог светился элегантностью, утонченностью. На нем были серые брюки, синий камзол под цвет глаз. Гладко зачесанные волосы, аромат туалетной воды. И я. Злая, потная, с растрепанными волосами. И настроением придушить его.

— Ну, вот, восемь сорок. Можем отправляться. — и этот эталон мужской харизмы легко подхватил спящего ребенка и вышел за дверь. Скрипнула зубами.

Пока ехали в экипаже до столицы, не смотрела на Эрика. Обиделась. Даже не знаю на что. По сути он был прав. Зачем я собрала всех у дверей? Только потому, что мне не терпелось поехать? Так это только мое желание. От осознания своей неправоты мне становилось еще хуже. Но как только мы заехали в город, плохое настроение улетучилось. Я вспоминала, какой помнила столицу. Замечая новые дома и сооружения, спрашивала о них. Эрик отвечал на мои вопросы. И постепенно неловкость от утреннего происшествия ушла.

Приехав, мы зашли в маг контроль, зарегистрировали проснувшегося Дилана, потом пошли покушать в харчевню. Груня долго отказывалась, ссылаясь на то, что ей там не место и вообще, она взяла с собой много еды и может покушать где-то недалеко. Но мужчина настоял на общем приеме пищи. Причем, нужно отдать ему должное, не стеснялся ни меня, ни Груни.

Я заказала рыбу и овощи, Груня гуляш, Эрик жаренный стейк с овощами, а малышу мы выбрали суп пюре с сухариками.

— Нила, мы сейчас должны зайти к моему другу. Но Дилану лучше не присутствовать при разговоре. Они с Груней останутся на улице, подождут нас на скамейке. Вы же будете мне нужны.

— Хорошо. — После приема пищи я была довольна жизнью и, наверное, пообещала бы герцогу и звезду с неба, не то, что помощь в деле.

Счастливым сусликом я поскакала за ним в неприметное серое здание. Дилан и Груня остались нас ждать у входа.

Эрик прошел в кабинет, через какое-то время позвал и меня. Поскольку я была полна новыми впечатлениями, сыта — (читай довольна), без задней мысли внеслась в кабинет. Дверь захлопнулась.

— Вот, Омаль, девушка о которой я тебе рассказывал. — Я прямо всеми позвонками прочувствовала, как к моим нижним девяносто несутся неприятности. Сглотнула. Повернулась.

— Твою ж…. - напротив меня стоял один из самых влиятельных, страшных и загадочных мужчин нашего государства. Это из сплетен. В моем случае подтвердился только один эпитет — страшных. Глава тайной канцелярии.

Высокий подтянутый блондин с глазами, из которых на тебя смотрит тьма. Радужки его глаз были черными и сливались со зрачками. Зрелище не для слабонервных. Хотелось поискать стул, приковать себя к нему и признаться в чем-то страшном. Что у них там не раскрыто? Тащите все! Меня даже пытать не придется.

— Странно, не замечаешь? Обычно посетители уже начинают плакать и рыдать. Все же, твоя репутация бежит впереди тебя. — Эрик внимательно меня рассматривал.

Дорогой мой работодатель! Да я бы с удовольствием! Щас от паралича избавлюсь, напрягусь, чтобы от страха не описаться и в бой! Истерика уже практически приняла меня в свои теплые объятья.

И тут, эта гроза ночных девичьих кошмаров, сделал шаг в мою сторону. Я сдвинулась в сторону герцога. А нет, смотри-ка ты, паралич отключается при угрозе состыковки меня и Омаля.

Как ни странно, это не остановило главу тайной канцелярии. Он сделал еще один шаг ко мне. Я от него. Он ко мне, я от него. Так бы шагали и шагали. Но комната резко кончилась. Я уперлась в герцога. На лбу выступила испарина, ситуация патовая…. Омаль шагнул ко мне. Я обняла герцога. Герцог забрыкался. Но меня голыми руками не возьмешь, потерпит, не маленький. Глава канцелярии сделал очередной шаг, я вдавилась в стену. Что было с Эриком, не знаю, но краем сознания отметила, что между мной и стеной что-то трепыхается.

— Омаль, прекрати пугать девушку, она от страха мне сейчас все ребра переломает. — Омаль отошел.

— Друг мой, ты так никогда не женишься. Нельзя девушек до икоты пугать. — Герцог растирал ребра после нашей попытки пробить стену. Ну ладно, моей, моей попытки пробить стену герцогом.

Глава тайной канцелярии сел за стол, не отрывая от меня глаз. Блин, ну нет, надо все же в чем-то признаться. Что у меня там было? Шалости в детстве? Пьянки и проделки в академии? С чего начать? Ладно, начну колоться с детства, пусть сам выбирает, что важно.

— Я…

— Не нужно. Про описанные штанишки и стыренные пирожки я уже наслушался.

Фух… Прямо отлегло. Утерев пот со лба, я дошла до кресла и рухнула в него.

— Легче? — Глава канцелярии смотрел на меня.

— А то.

— Тогда перейдем к делу. Эрик мне рассказал, что вы от кого-то бежали. О договорном браке и о вашем похищении. Давайте начнем, например, с вашего имени. Поскольку по своим каналам я проверил. Никто не подавал прошение о поиске молодой девушки.

Сижу, смотрю на него и думаю, он, правда, решил, что я наивная горная коза? Мне вот зачем услуга от него? Зачем мне быть в должниках у главы тайной канцелярии? В благородство человека, на котором держится шпионаж и внутри страны, и за ее пределы, простите, тоже не верится.

Сижу, молчу. Соображаю, что ответить, чтобы сразу в казематы не загреметь.

Омаль вздохнул. Посмотрел на герцога. Посмотрел на меня.

— Согласен. Образована, не глупа, решительна. Будем искать. Приеду к тебе в гости в ближайшее время. А сейчас мне пора. Что ж, до встречи, прекрасная незнакомка. — И улыбнулся.

Даже если бы рядом разверзся вулкан, я бы не была так поражена. Ни в одной газете, ни на одном изображении, нигде я не видела, чтобы он улыбался. У меня вообще было четкое убеждение, что он родился с этим выражением лица. И именно в этот момент мне сало еще страшнее. Я побледнела.

— Так, Омаль, притормози с обаянием, Нила сейчас сознание потеряет! Я как ее без чувств из здания эвакуировать буду? Тебе мало сплетен, которые ходят вокруг тебя и твоей организации?

— Все, все, не смущаю даму. — поднял вверх руки, а сам сидит и уголками губ вздрагивает, держится, чтобы засмеяться. Вот паразит! Напугал девушку до коликов и веселится.

Встала, поправила платье, прическу. — Не провожайте, — кивнула и вышла за дверь.

Я девушка честная. Что мне там какой-то глава тайной канцелярии? Вышла и хлопнула дверью.

Выйдя на улицу увидела Груню и Дилана. Они самозабвенно обдирали клумбу у дома. Ну и правильно. Зачем главе тайной канцелярии цветы на клумбе? Пойду тоже повыдергиваю!

Глава 7. Охотники

Герцог вышел из здания. Нашел нас глазами и двинулся в нашу сторону. Каждого прошлось доставать с боем из клумбы. Дилан сопротивлялся потому, что не дособирал все голубенькие цветочки, Груня не уходила из-за Дилана, а я топтала клумбу и рвала цветы из принципа, чтобы насолить главе тайной канцелярии.

Вспотев, но победив нас, Эмиль сгрузил нас в экипаж, и мы отправились домой.

Неделя прошла незаметно. Я уже перестала дергаться, ожидая приезда главы канцелярии, когда в дверь постучали. Зная, что Груня готовит обед, а Дилан играет в своей комнате, я поспешила открыть дверь.

Открыв дверь, я увидела человека, которого надеялась не видеть больше никогда в своей жизни. На меня смотрели холодные глаза охотника за преступниками. Дядя нашел меня. Дура! Дура!!! Хотела же ходить в капюшоне. Я захлопнула дверь перед его носом. В нее ударили. Долго дверь не выстоит.

Я побежала на кухню.

— Груня, беги к Дилану, спрячьтесь под кровать, или в шкаф, за одежду. Не двигайтесь, не разговаривайте. Вас не должны найти. Скажи герцогу, что меня нашли люди, которые похищали. Меня зовут Мила Борлеа. Беги! — Я подтолкнула женщину вверх по лестнице, сама же взяла кочергу, как оружие и пошла ко входу.

Дверь выбили. Зашли три охотника.

— Мила. Неужели замужество для тебя страшнее, чем услужение господам? Как низко вы можете пасть? — Главарь этого сброда подошел ко мне и просто отобрал кочергу. — Если вы не готовы ударить человека, то не берите оружие в руки. — Он развернулся к своим помощникам — Проверить все. Свидетелей устранить.

У меня по спине пробежал холодок. Если они осмотрят дом, то обязательно найдут Груню и Дилана. А там… Я схватила со стола вазу и кинула в окно при этом истошно закричав — Помогите! Помогите!

Мне нанесли удар в лицо. Я упала. Последовал град пинков ногами со всех сторон. Меня пронзила боль, хрустнуло ребро. Мужчины не сдерживались.

— В этот раз твой дядя дал нам карт-бланш. Мы можем делать все, что хотим, кроме убийства. И должны привезти тебя к нему шелковой, готовой на все. Женой, конечно, тебе после этого не стать. Но постельной игрушкой вполне можешь быть. Поэтому, насколько больно тебе будет, можешь выбрать сама. — Меня схватили за волосы и приподняли.

— Забирайте ее. Уходим. Надеюсь, ее выходка не привлекла блюстителей порядка.

Кто-то меня подхватил, закинул на плечо и понес. От боли перед глазами появлялись багряные пятна. Но я старалась не стонать и не кричать, боясь не испугать Дилана, прячущегося на верху.

Меня положили на круп лошади, перекинув поперек сиденья. Всю дорогу я терпела боль от сломанного ребра. Потом внесли в какой-то дом и спустили в подвал, в темное помещение.

Неделю мне приносили какие-то помои, хлеб и воду. Я ела хлеб и растягивала на весь день воду. Приносили все раз в день. Дни тянулись и слились в одну серую массу.

В один из таких дней ко мне ворвался пьяный главарь. Он подвесил меня на крюк в стене и начал избивать. Я не понимала, что происходит. У меня уже были сломаны все ребра, ноги, руки. Я потерялась от боли и не понимала, что ломают в следующий момент. А он так и не останавливался. Уже теряя сознание, я услышала обрывок разговора.

— Что ты творишь? Ты же покалечишь ее!

— Она должна сдохнуть! Сдохнуть сама, от ран, от болевого шока. Мы сами не можем ее убить, мы давали клятву. По ее следам идет тайная канцелярия. Ее дядю и мачеху допрашивают ежедневно. Как думаешь, когда они выяснят, что это мы ее похитили? Кто она вообще такая, что ей интересуется глава этих церберов?

— Прекрати. Это не повод калечить ее.

После этого я окончательно потеряла связь с действительностью.

Очнулась я от того, что меня раздевали. Отстраненно подумала, что сейчас лишусь и чести. Но на фоне бесконечного кошмара это был бы лишь еще один эпизод подталкивающий меня к смерти.

Как ни странно, меня не тронули. Наоборот, мои раны обработали. Неумело, причиняя лишние страдания, но обработали. Наложили жесткие повязки на сломанные кости. Кажется, переодели в мужскую одежду. Потом завернули в плащ и куда-то понесли.

Следующее, что я помню — меня усаживают на лошадь. Сзади кто-то сидит. Мы пускаемся в галоп. Сколько мы так ехали — не знаю. Дни сплелись в один болевой синдром. Ночью мы останавливались в третьесортных ночлежках. Брали одну кровать. И когда я начинала стонать ночью от нестерпимой боли, мой рот закрывала мужская рука.

В один из дней я проснулась с жаром. Лоб потрогали и выругались. К концу дня привели лекаря.

— Что ж вы любезный так запустили раны. У девушки началось заражение крови. Если поедете дальше, она умрет от заражения. — Рядом скрипнули зубами.

— Что нужно делать?

— Я пришлю вам девушку. Она в течении недели будет ухаживать за вашей дамой — делать перевязки, менять судно, обтирать ее, поить отварами и мазать мазью. Я же, со своей стороны, приду завтра с утра. Нам нужно будет сломать два ребра и ногу, которые неправильно срослись. И запущу процесс сращивания костей, очистки крови. Но вам придется пробыть в городе не меньше месяца. Раньше везти девушку опасно.

В комнате повисла напряженная тишина.