Реликт Межклановых войн

Бьёт Воронкой Мейнхеля Висельник, сбивая часть атак ликанов… И почти сразу следом за Воронкой следует Безумный Штопор — та ещё дрянь, слабо контролируемая, но способная закрутить в сходящуюся спираль хаотические импульсы энергии. Закрутить, свести и выстрелить в жертву, попутно нарушая связность энерголиний, мешая врагам использовать структурированные плетения. И тем более душевная, если учесть, что опирался он на выжатую мной из последствий Искажающего Ветра силу.

Почти получилось… Сходящаяся спираль образовалась, связность энергий вокруг была нарушена, только вот жертва в последние мгновения сумела уклониться, сбив самонаводящееся плетение. Ну хоть отвлечь получилось и помешать в полной мере воспользоваться накопленной энергий удалось — и то неплохо.

Обстреливаю простейшими пульсарами хаоса обе действительно опасные цели, попутно уклоняясь от атак воздухов, и тут… Гаар-гулы, наконец, напомнили о себе. Хорошо так напомнили, душевно. Седрик, опираясь на резерв Ханны, не просто подготовил неприятный для Клыков подарочек, но применил его как раз в нужный момент.

Камня вокруг мало, почти нет? Зато есть обычная энергия. Взять солидную её порцию, спрессовать в относительно устойчивом каркасе и… сделать едва заметную «оплётку» из элементов Праха. Едва-едва заметную по причине того, что Седрик хоть и Танцующий, но в далёком прошлом, а нынешнее состояние крайне далеко от ликанского, можно сказать, практически антагонистично силам Лунного Зверя. Только вот Прах — как раз то, что несколько удалено от естественного для ликанов состояния. Вдобавок огромный опыт, его также нельзя было списывать со счетов.

Невзрачные на вид, но коварные по сути своей энергетические копья рванулись в направлении Клыков. Две цели, два копья — гаар-гул не собирался пускать пыль в глаза, кичиться внешними эффектами. Не эффекты, но эффективность. В бою, разумеется, не по жизни. В том… тех боях, в которых он видел сколько-нибудь серьёзный риск. Здесь и сейчас он, риск, явно присутствовал, хоть и не столь большой по меркам старого, опытного головореза.

Дикий крик «с небес» и обрушение на грешную землю. Один сверзился сразу, катаясь по жесткой, выгоревшей траве, а плоть его словно таяла, распадалась, облепленная частицами Праха, и просто выжигалась сконцентрированной энергией. Второй… Этого пришлось усиленно добивать и нам, поскольку сам Седрик как-то резко потерял интерес к собственно бою, вместо этого неспешно двигаясь к катающемуся по земле ликану. И не просто двигаясь, а, используя уже естественный для гаар-гулов Камень, готовился сковать не то сильно раненого, не то и вовсе умирающего Клыка.

Выстрел, второй… третий. Это Висельник поставил окончательную точку со вторым, добив его ударной дозой серебра из револьвера. Он и без того был практически мёртв, но в таких делах лучше удостовериться. Глаз, второй… центр лба, отверстие в коем словно третьей гляделкой уставилось на окружающий мир. Ну а Ханна контролировал Пабло, теперь никак не соответствовавшего своему прозвищу. Обездвиженный главарь разбойничков вращал глазами, где читались слившиеся друг с другом злоба и дикий ужас, пытался что-то сказать, но… Зачем нам сейчас его слова? Очередь исповедей придёт несколько позже. Пока требовалось удостовериться, что больше ничего этакого не случится.

— Карл?

— Тихо, — произнёс соклановец, выбравшийся, наконец, из дилижанса. — Но взбаламутили вы энергопотоки так, что я лишь титаническими усилиями удержал лживое спокойствие. И прибираться придётся, а то Искажающий Ветер… Стилет, ну вот зачем именно Ветер, он очень глубокие следы после себя оставляет?

Оправдываться не хотелось, однако пришлось.

— Нарабатываемая связка для таких случаев. Сперва массовое и действенное. Затем сконцентрированную, выжатую из слабых жертв силу пускать на более мощное и лишь потом добивать уцелевших. А следы в энергетическом фоне… Тут недоработка. Надо учиться затирать их.

Укоряющий взгляд, жест из числа «как же эти юные дарования раздражают», после чего фон Майтенфель принялся за ту самую скучную, но необходимую работу — подчистку загрязнённого фона вокруг нас. Не полную, а до состояния «что-то было, но ничего особо серьёзного». В то же время Седрик, присев на корточки рядом с действительно умирающим и не способным применить магию Клыком, произнёс:

— Вы преследовали нас или просто приняли за лёгкую добычу?

— Ничего… не узнаешь… Ошибка! Такие… не должны… но почему?

— Потому что умеющие танцевать под лунным светом продолжили начатое.

— Тогда…

Спрессованное из грунта подобие Камня охватывает умирающего клыка, вспухает изнутри…

— Ожидаемая попытка, — без тени злости усмехается Секдрик. — Покойся с миром, заблудший брат. Смертью искупается многое, — поднявшись, гаар-гул обратился уже к нам. — Он бы всё равно ничего не рассказал. Клыки… они готовы ко всему. И почти всегда в тело вшито нечто, способное помочь избежать расспросов. Они готовы ко всему, заранее.

Нового я не услышал, просто увидел зримое подтверждение прочитанного в книгах. Не зря прайд Клыкой считается гвардией Старейшин, ой как не зря. Сейчас мы столкнулись отнюдь не с элитой прайда, пусть и не с молодняком либо недавно обращёнными людьми. Так, середняки или около-рядом. Только и их хватило на то, чтобы устроить серьёзный бой, при этом не опираясь на поддержку «мяса», выбитого по сути первым же ударом. Почти полностью выбитого, однако… Пленник всё равно имелся и весьма удачный вариант. Не простой человек, тот, на кого однозначно пал заинтересованный взгляд порождений Лунного Зверя.

— Покидаем это место сразу или допрос сначала проведём?

— Лучше отсюда убраться… но сперва прибраться, — скаламбурил Висельник, вокруг которого летали сразу несколько карт Таро, то и дело меняясь, убираясь обратно в колоду и вновь оттуда выныривая. — Есть у меня тень ощущения, что без последствий наша тут забава не останется.

— След остаётся всегда, — а это уже Ханна. — И на всём, даже в воздухе. Особенно если магия воздушной стихии применялась так сильно.

Киваю, соглашаясь. Значит, объединяем усилия с целью затереть основные следы, затем покидаем это место и лишь потом досуха выжимаем жертву, ошибочно возомнившую себя великим охотником. И выжимаем во всех смыслах этого слова.

Глава 6

Глава 6

Всё ж до чего простые лошади уступают что Тварям, что аморфам, что поделкам Хэлькригер или там Келатор. И отдыхать им надо, и бежать действительно быстро долгое время не в состоянии. Эх! Отвыкли мы от ограниченности возможностей стандартной фауны, не преобразованной должным образом, или же конструктов, лишь притворяющихся оной. Сильно отвыкли, пребывая в предельно удобных условиях больших европейских городов. А вот теперь оказались за океаном, да ещё без возможности предварительно получить живой материал от местных соклановцев… теперь страдаем. Несильно, но неудобства всё ж присутствуют.

С того неожиданного боя прошло почти двое суток, а мы пока так и не остановились. Точнее нет, вот именно сейчас стояли, пережидая палящее солнышко, укрываясь от него внутри дилижансов. Точнее сказать, почти все сейчас находились внутри одного. Исключение? Ханна и «консерва», как с подачи Седрика был прозван Пабло уже ни разу не Зверь, выжатый до состояния жмыха в плане ценных сведений. Но ещё пригодный как источник свежей крови, потому пока и не отправившийся в мир иной, про суть которого даже опытнейшим мистикам известно далеко не всё.

Что забыл мой друг в такой неоднозначной компании? Тренировки и только они. Отрабатывал кой-какие аспекты магии гаар-гулов, получив такое задание от Седрика. Успешно аль нет — это он сам скажет в скором времени. Довольно или матерно, тут уж как пойдёт, заранее не предскажешь. И нечего в сторону Висельника смотреть, его Таро пока не в состоянии пробить естественную защиту мистических созданий. Экселенц так вообще время от времени высказывает сомнения в возможности подобного, но этакое целеустремлённое упрямство, оно изначально было в крови Алексея Вересова, тТогда ещё и не думавшего о том, что прозвище станет куда роднее имени.

Кстати, в том же втором дилижансе находились сосуды с предохраняемыми от разложения головами обоих Клыков. На кой? Лёгкая такая надежда на то, что в скором времени удастся не просто встретиться с экспедицией Рэдин, но ещё и договориться о разумном сотрудничестве, хотя бы временном. Тогда и только тогда эти головы могут пойти в дело. Но время… чем больше его прошло с момента смерти, тем меньше вероятность, что мастерам Гнили удастся что-то отфильтровать из умершего мозга. Вот если он только-только прекратил функционировать — тогда совсем другое дело. Видел, впечатлился, осознал всю важность этого клана. Равно как и Хэлькригер, но последние лишь начали возвращать утраченное. А когда закончат… только Провозвестнику и ведомо, да и то не факт.

— Сидим не в обиде, а всё едино в тесноте, — констатировал очевидное Висельник, глядя в затемненное стекло окна дилижанса. — И вот почему артефакт-маяк внутри твоей Мануэллы не позволяет большего, чем просто следить, а?

— Не ко мне, к Черепу.

— До него далеко! А связные артефакты, чтоб через океан доставали — они больши-ие.

— Ты хочешь об этом поговорить?

Притворный энтузиазм вмешавшегося в разговор гаар-гула как то резко убавил желание Висельника жаловаться на всё и ни на что одновременно. Более того, он резко захотел прогуляться, пусть даже с учётом буйствующего светила. Разумеется, в плаще, широкополой шляпе и в затемнённых очках. Понимаю, часов шесть тому назад Седрик в очередном приступе ехидного остроумия прошёлся по Висельнику, да так, что тот только пискнуть сумел и то невнятно. Опыт, он такой! Большой опыт, даже не вековой, а куда более солидного срока. Любим, умеем, охотно практикуем — вот что мог бы сказать об этом бывший Танцующий. Мой же друг ещё по жандармской службе… Сам виноват, ибо вздумалось ему посостязаться в умении отвешивать культурные, но вместе с тем донельзя ядовитые реплики.

Улыбнувшись, я последовал туда же, но не спасаясь от особенного юмора Седрика, а просто так. Но ненадолго, ибо солнышко теперь совсем не радовало, а исключительно раздражало. Смотрящий же в сторону горизонта друг процедил:

— Думаю, Рэдин знают только примерное место. Встанут, разобьют лагерь и станут кружить, сущая область поиска.

— Может уже встали. Помнишь показания поисковых артефактов, Карл недавно сверялся. Стоят, не двигаются.

— Возможно. Но узнаем это точно, если ночью не продолжат движение.

Что верно, то верно. Остановка за ради дать отдых лошадям и для их отряда важна. Рэдин также не желали привлекать к себе внимания — по искреннему моему и не только убеждению — а значит никаких покупных Тварей, аморфов или конструктов Келатор. Про их кадавров я умолчу — специфика жуткая, для маскировки пришлось бы очень многое вложить без уверенности в результате. Да и разрушается относительно пристойный вид быстро. Гниль, она ведь не просто так называется подобным образом. Спасибо, насмотрелся от души и смотреть ещё не раз придётся. Это даже не подъятые мертвецы Хэлькригер, это куда более мерзкое и противное, гниющее порой ураганно, порой с некоторой задержкой со всеми прилагающимися… эффектами. Фу и ещё тридцать три раза то самое слово.

— А головы зря везём.

— Сам там думаю, — согласился я. — С другой стороны, выкинуть никогда не поздно. А так… Не воняют, много места не занимают и вообще пока всё нормально идёт. Правда, допрос «консервы» ничем не порадовал. Даже немного опечалил.

— Но одновременно и позабавил.

— Это верно.

Позабавил — слово правильное. Ну и послужил интересным наглядным пособием относительно того, как происходит подбор для обращения ликанами новых сопрайдовцев в этой части света. Плохо проходит, совершенно варварским манером.

Преувеличение, вызванное давней враждой с Лунным Кругом? Отнюдь! Обычный здравый смысл и неприятие тупого разбазаривания перспективного материала. Всё ж Старейшины ликанов совсем двинулись на почке ублажения Зверя и восприятия людей — даже тех, на кого падал благосклонный взгляд с целью сделать их членами того или иного прайда — этакими кусками руды, из которых можно выплавить нечто нужное, а остатки пустить в отходы. Скажу даже более грубо — низшими, обязанными быть благодарными за один факт предоставления шанса и готовыми рвать глотки другим претендентам.

Да-да, именно рвать глотки, я не оговорился! Сперва претенденты должны были драться друг с другом — когда один на один, когда группой, где все против всех — лишь для допуска к «ритуальному укусу». На этом, что характерно, ритуал вовсе не заканчивался! Едва пришедшие в себя после перестройки тела свежеиспечённые ликаны… Правильно, они вновь должны были доказывать своё право на жизнь. Только уже не как «человеческое сладкое мясо», а как «недоношенные щенки, которым даётся возможность показать Лунному Зверю, что их существование не ослабит прайд». Каким образом происходило «доказательство»? Как правило, путём прохождения Живого Лабиринта — своеобразной полосы препятствий, где большая часть оных представляла из себя хищные порождения магии с приправой из магических же ловушек. Смертность впечатляла… в плохом смысле этого слова. Редко когда погибала треть, порой потери доползали и до половины.

Взбесившаяся мясокрутка в худшем своём воплощении! Для всех? Да нет, лишь для тех, кто обращался массой. Для особо перспективных условия, так сказать, смягчались. Таким кандидатам всё объясняли заранее и намекали, что и ещё противника-человека подберут слабенького, и Живой Лабиринт будет работать в ослабленном режиме.

К слову сказать, Пабло, сейчас бурдюком с кровью работающий, как раз и должен был проводиться по облегчённому пути. Причина? Чем-то приглянулся местным Клыкам. Не уверен, но думаю, что повышенной свирепостью и готовностью расправляться с врагами и просто мимолётными живыми преградами быстро, показательно и беспощадно. Потому, собственно, и ставший не просто главой шайки, но и со временем научившимся наводить настоящий ужас на округу. И вместе с тем достаточно хитрый и не совсем дурной, поскольку не допускал привлечения особого внимания властей, способных устроить полноценную облаву на чересчур раздражающих их бандитов. Эх, ликаны. Они такие, сложно их как следует понять даже при всём на то старании.

Мне сложно, в отличие от того же Седрика. Потому учиться мне у него ещё и учиться, благо он в наставлениях на сию тему никогда не отказывает. Понимает значимость подобных знаний.

Пабло, да. Поневоле усмехаюсь, вспоминая, что он, будучи мало-мальски осведомлён о тайной стороне жизни, а потому понимая, к кому в руки попался, даже не пытался играть в несгибаемого героя, рассказав всё возможное… что знал и мог вспомнить. Так себе ценность полученных сведений, но и не мусор. Чего к примеру, стоило откровение, что местные ликаны намереваются устроить действительно массовый ритуал по обращению новых членов некоторых прайдов. Не все, понятное дело, ведь кое-кто в принципе не принимал новичков, ранее бывших людьми, но и готовых таким образом пополнять ряды хватало. А кого именно они, хм, рекрутировали — отдельная нецензурная песня. Да вот таких как Пабло и это в лучшем случае. Главными критериями были те самые кровожадность, готовность убивать всех, на кого укажут, отсутствие сомнений, жажда силы во что бы то ни стало и… И не только, но остальное было для нашего источника информации скрыто.

— Примархи и Магистры мексиканских и не только доменов вообще мышей ловить перестали, — напомнил Висельник о печальном состоянии дел. — Можно улыбаться над странностями ликанов, режущих своих же новообращённых, но раз они этим и терзаться не думают, значит…

— Значит, Старейшины считают, что могут себе это позволить. А к тому же… Вспоминаем знаменитую Эпидемию ликанов в Европе и поневоле примеряем на нынешние декорации.

— Бр-р! Не шути так. Стилет! Или тебя Седрик покусал?

— Покусанный гаар-гулом тут только Ханна, но никак не мы, — с ходу и несколько лениво парирую этот выпад. — Зато если сопоставить с запланированным нашими врагами переносом активности в… не самые цивилизованные земли — вот в таком ключе это может стать действительно опасным. Здешние латино хоть вменяемы, а ты представь, что случится, если ликаны начнут массово кусать африканцев, азиатов и прочих? Вот тогда мы наплачемся!

— Вырежем! Я читал доклады прошлых веков. Особенно те, которые по Маледиктуму. Они в колониях такое творили, что никакая численность блохастых не спасала. Они ж обращали мусор, а ждать от мусора героических подвигов и мастерства в бою… Мне смешно.

— Будем надеяться. А пока…

— А пока давай обратно. Что-то насмотрелся я на это солнышко, неуютно даже со всей защитой. Скорее бы уж в нормальные условия. Хотя бы туда, куда стремимся тут и Рэдин, и мы сами.

— Как бы ты там не возопил, обратно под солнечные лучи просясь. Знаешь ведь, порой желания сбываются довольно замысловато.

— Моя колода всегда при мне и готова отвечать. Там ведь нет тех, кто мог бы сбивать её силу. Схрон, он схрон и есть.

Оптимистичен местами мой друг, чересчур оптимистичен. Возражать я, однако, не стал, предпочтя не муссировать данную тему. А ну как накликаю? Никаких шуток, мысль, она порой способна странным образом деформировать реальность. И чем ты более силён, тем мощнее та самая деформация, работающая по столь хаотическим закономерностям, что тут даже спецы по химерическому и иррациональному из клана Фаугле руками разведут. Хотя бы потому, что сами с этим часто сталкиваются, а полностью адекватного противодействия до сих пор не нашли. Так говорят.

* * *

Воистину, иногда за несуразными событиями следуют более чем предсказуемые, запланированные. Это я к тому, что сигнал от носимого Мануэллой артефакта так и остался стабильным и ближе к ночи, и даже к полуночи. Лёгкие колебания, разумеется, имелись, но это было хорошо. Чем? Показывало, что артефакт не недвижим, а перемещается в пространстве, пусть и незначительно по меркам поисковых плетений.

Хорошо, очень хорошо. Недвижимость означала бы либо вынужденный сброс Мануэллой следилки, либо и того хуже, нахождение оной с последующими последствиями, в числе коих могло быть и уничтожение моей красавицы. Это бы я никак не мог оставить, а потому… Чур меня, чур!

Аккурат в полночь мы и снялись с места, направляясь уже не по следам, а в конкретную точку на карте. Меры предосторожности? Присутствовали, без них никуда, но расчёт был уже на несколько иное. С самого первого мгновения, когда нас засекут, требовалось показать себя на том уровне, чтоб не возникло и тени искушения посчитать нас лёгкой помехой. Серьёзной проблемой — это сколько угодно, это даже в плюс. Причина проста — Рэдин сюда отправили не абы с какой целью, а за ради сперва нахождения, а потом изучения схрона одного из сгинувших вампирских кланов. Расчёт на получение новых знаний, простых и магических, образцов минувшей эпохи. Может и ещё чего полезного урвать получится. А как, позвольте полюбопытствовать, то самое полезное добывать, если вот прямо сразу ввязаться в серьёзный бой с группой Вер-Заррен?

Верно, совсем никак. Если поймут, что мы сильны, станут договариваться. Естественно, держа пальцы скрещенными, здоровенный камень за пазухой и отравленный кинжал за поясом. Такими ценностями даже с союзниками редко когда готовы делиться, а тут какой-то клан выскочек, даже не Провозвестником и его Архонтами созданный. Не-а, Рэдин и так те ещё скользкие личности, с нами и тем паче.

Вот и топали по травке рядом с дилижансами пробуждённые от глубокого сна Твари из числа взятых с собой в дорогу. Те ещё создания, одновременно компактные и вместе с тем приспособленные как для боя, так и для помощи в поэтапном проникновении на защищённый объект. Защищённый не просто, а без участия внутри разумных созданий. Тут разница существенная, а предположить, что в схроне сгинушего вампирского клана есть нечто разумное? Смешно, иного слова и не подобрать. Сгинувшие в Межклановых войнах на то и сгинувшие, что от них даже названия не осталось… Или осталось, но известное в о-очень узких кругах. И однозначно не нам и не Маледиктуму, ибо эти ненавистники Провозвестника и Архонтов его такие сведения бы ни за что не стали утаивать. Политика такая — немедленный выброс всех даже теоретически опасных для своих врагов сведений. И им вред, и меньше искушения для создателей кланов попробовать устроить очередное «очищение» от слишком много знающих. Учатся на собственном горьком опыте лидеры Маледиктума, этого у них не отнять.

Лошади передвигаются не слишком быстро — это есть подтверждённая веками истина. А ночью их ещё и слышно издалека и видно, поскольку приходится хоть немного, но освещать дорогу. Они ж не специально выведенные, у них ночного зрения нет. Отсюда и заметность издалека, даже если исключить из «уравнения» поисковые плетения. А ах исключать не следовало, ибо Рэдин знают толк в мерах безопасности, что раз за разом доказывали и во времена, когда против них объединились чуть ли не все кланы. После опять же, когда, потерпев сокрушительное поражение и капитулировав, превращали клановые твердыни в нечто защищённое сверх любого предела. Страх, он не чужд и НЕжизни. Особенно тем, кто застал тревожное время, ощутил вероятность почти тотального уничтожения клана. А ведь могли бы пойти и на такое, могли! Оставили бы лишь относительно безобидных, чтоб не прерывать школу Гнили как важную и нужную. По сути тогда вышедших за допустимые рамки Рэдин спасло лишь то, что Ордо Деус, Маледиктум и Элланзардо просто не могли договориться друг с другом.

Да-а, сложная и замысловатая история у кланов Красного Рода. У каждого клана найдутся и свои скелеты в шкафу, и периоды следующих один за одним триумфов и череда серьезных поражений, порой подводящих к самому краю пропасти. И почти всё это есть в архивах. Где-то клановых, где-то общих. Эх, добраться бы до всего этого, а не до разрозненных фрагментов! Ну да ничего, может ещё и удастся. О тех же повелителях Гнили нам удалось узнать кое-что новое при помощи Мануэллы. И ещё удастся, если правильно разыграем нынешнюю партию, с этим вот наследием сгинувшего клана. Надеюсь, что оно, наследие, есть, что это всё не большая обманка или того хуже, ловушка. Не нынешняя, понятное дело, а древняя, из той ещё эпохи.

Будто лёгкий ветерок, но при этом воздушные потоки даже не колыхнулись. Зато едва ощутимое чувство, будто по коже провели чем-то влажным, чуть царапающим и одновременно источающим неприятный запах. Аккурат как из мясной лавки, в которой нерадивый хозяин не удосуживается прибрать различные отходы и вымыть прилавок. Р-рэдин, их заклятья. Открытые, ничуть не стремящиеся скрыть свой исток. Дескать, стой, не ходи дальше, а то смерть наступит лютая и не обязательно быстрая.

— Нас заметили, — лениво протянул Седрик. — Будут встречать или…

— Если заметили, то и подсчитали, и оценили. Заметили, что мы готовы к любому развитию событий, — отозвался фон Майтенфель. — Теперь мы точно знаем друг о друге то, что необходимо.

Факт, однако! Наши заклятья тоже работали как подобает, пусть и были в немалой мере смещены в сторону незаметности. Этого, меж тем, хватило и на подсчет потенциальных противников, и на уровень угрозы. Примерный, конечно, заранее тут не угадать, не оценить… если только не воспользоваться особой возможностью, даваемой артефактом, что у Мануэллы. Но это нет, это на совсем крайний случай было рассчитано, если дело вдруг вовсе печальным обернётся.

Итак, что же можно было сказать сразу, не боясь ошибиться? Пять повелителей Гнили, боевая звезда. Обычно для Красного Рода и не только для нас. Сбалансировано в бою, многочисленные методики по предварительному слаживанию, разработанные тактические схемы. Достаточно на себя посмотреть — та ж картина по сути. Просто мы опираемся как на вспомогательные единицы на Тварей, а Рэдин… Где Гниль, там и кадавры, да числом немалым. Их ощущалось не менее десятка, а вот какой степени опасности — надо смотреть на близкой дистанции. Равно как и оценивать мистический потенциал сородичей и то без полной уверенности. Маскировка, она всегда используется с той или иной целью.

Неотвратимо приближаемся мы, и так же приближается момент, который решит не всё, но многое. Сейчас никто из нас не изображает из себя расслабленность. Не тот случай. Не тот возможный противник. Да и внутри дилижансов оставаться может оказаться себе дороже. Разве что на крыше оного оборудуется неплохая начальная позиция, особенно если предварительно построить полевой вариант ритуального построения. Урезанный, слабый, но вдарить чем-то серьёзным из школы Хаоса, находясь в центре гекса или октограммы — дело полезное. Может быть полезным, вот потому Карл и Ханна и находятся на крышах. Один на корточках, другой в позе лотоса. Эстет местного значения, больше и сказать нечего. Или ему так удобнее? Быть может, может быть. Почему именно эти двое? Магия Хаоса и Камень гаар-гулов, только и всего. Почему не Седрик? А ему подобная подпорка не то чтобы не нужна, просто считает, что здесь и сейчас правильнее будет сохранять полную мобильность и готовность к гибкому ведению боя, не опираясь на стационарную заготовку.

Мы были готовы, противники… Тоже в полной готовности. Заслон из заклятий и кадавров, сами явно на заблаговременно выбранных позициях. Трое как первая линия. Двое позади. И Мануэлла… да, она как раз не в первом ряду, чему удивляться не стоит. Специализация несколько иная. Лидер? Нет, пока понять невозможно.

— Мы пришли не воевать, — нарушаю нехорошую тишину. — И в схватке нет никакого смысла. Победитель, кем бы он ни был, окажется слишком ослабленным, а значит, шансы на вскрытие схрона сгинувшего клана резко уменьшаются. Никому это не нужно.

Пауза. Недолгая, как раз достаточная для того, чтобы ответ не выглядел признаком слабости.

— Я Гонсало Тавостаро, из Рэдин, моё слово есть слово клана в этом месте. С кем я говорю?

— Стилет из Вер-Заррен. Тоже имею право назвать своё слово словом клана, чем и намерен воспользоваться. Ожидаемая вышла встреча, хоть почти все вы мне и незнакомы доселе были.

— Это добыча Рэдин. Вы пришли сюда как стервятники, пытающиеся поживиться тем, что никогда не принадлежало Вер-Заррен.

Попытка вывести из себя, оскорбить? Пережуём и пока отставим в сторону. Вежливость смешать с толикой яда, после чего отправить стрелу в цель.

— Не знал, что Рэдин числят в своих родственниках по крови сгинувший клан. Однако… при предоставлении доказательств того, причём веских, принятых одновременно Маледиктумом, Элланзардо и Ордо Деус… мы готовы будет это принять. Только со всем почтением предлагаем свою непременную помощь в установлении этого самого права наследия. Вы же не откажете, будучи прекрасно осведомлены о правилах раздела трофеев.

— Трофеи… — взгляд Гонсало мимолетно вильнул в сторону Мануэллы. Ну да, он всё понимал. Тут не было чёткого права, исключительно по принципу права силы. К тому же мы, Вер-Заррен, как бы и не похищали ценные знания, а добыли в рамках союзного рейда на ликанов. — Могут быть обсуждаемы. После того, как станет ясно, есть ли они здесь.

— Совместные действия?

— По праву общей добычи.

Киваю, тем самым признавая стандартный в таких случаях протокол, в который входит непричинение взаимного вреда до момента, когда всё будет исследовано, добыто и… И вот потом нужно будет либо пролонгировать, либо подключать то самое право силы.

— Княнусь Верзеттмахтом.

— Провозвестник да услышит мои слова.

Да уж, кто чем. Рэдин призывает в свидетели создателя всего Красного рода, ну а я, как представитель клана, к оной сущности отношения не имеющий, упоминаю в клятве главную твердыню Вер-Заррен, оплот Хаоса и Искажения, огромный по сути артефакт, от коего ум за разум даже у нас порой заходит.

— Кровопролитие откладывается, — привычно съязвил Седрик, но тут же получил ответ от Ханны.

— В нас и крови то почти нет. Лить её если и придётся, то из аморфов и кристаллов в жаждущие глотки.

— Есть чуть было не ставшая обросшей и блохастой «консерва», — не сдавался старый, опытный циник. — Ритуальное проливание из естественного источника всё же возможно. Например, когда будем искать вход в схрон. Есть ритуалы, которые…

Всё, пошла плясать губерния. Или писать… Или одновременно творить все возможные и даже невозможные безобразия. Лишь усмехаюсь, качая головой, понимая, что пикировка вроде и шуточная, но продолжаться может долго. А ещё она способна вызвать у консервативных и местами даже чопорных Рэдин этакое лёгкое ошеломление. Воздействие на разум, оно и такое бывает, без капли магии, исключительно на возможностях собственного разума.

Слова словами, а расслабляться никто даже не собирался. Понятное дело, что мы, живущие по Кодексу Крови, стараемся не нарушать данные клятвы. Только в правилах не без исключений, что есть, то есть. Да, этих самых исключений куда меньше, нежели у ликанов и тем паче слуг Единого — эти вообще славятся полным отсутствием какой-либо чести, ибо «ради славы господней» считают допустимой любую подлость. Ликаны… У Лунного Круга просто и незатейливо сказано, что все вне Круга есть недостойные и никакие правила, действующие при общении с угодными воле Лунного Зверя, применяться не могут. Опять же у каждого клана, прайда, малой или не очень организации мистиков есть своя специфика, которую следует знать, дабы не попасть в мельничные жернова по собственной неосторожности и особенно невежеству.

Рэдин тоже отличались, хм, особенностями. Ограниченные со всех сторон заключёнными в давние времени договорами, они ненавидели их и всеми силами искали возможность сбросить с себя эти тянущие вниз цепи. К счастью для всех — для себя в том числе — им не приходила в головы столь «умная» мысль как попытка посотрудничать с ренегатами из Вигиландо или тем более со жрецами Единого напрямую. Понимали, к чему это всё может привести, к каким проблемам. Ха, тут уместнее использовать не слово «проблемы», а скорее уж армагеддон для отдельно взятого клана. Полный… почти. С тем самым минимальным сохранением представителей, но полной потери самостоятельности.

Однако сейчас это так, размышления на тему. Прежде всего требовалось в разговоре с Гонсало хоть немного разграничить сектора расположения обеих наших групп, обеспечить отсутствие случайных конфликтов, разобраться с будущими действиями по уже даже не поиску примерного места, а исследованию вроде как входа в схрон.

Получалось ли это? Со скрипом, но тем не менее. Для начала удалось создать внешний контур обороны, в котором задействовали не просто заклятья, но и патрули из Тварей и кадавров. Последние, к слову сказать, были очень даже свежими, а вовсе не привезёнными с собой.