Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Увещевание к язычникам. Кто из богатых спасется - Климент Александрийский на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Итак, сам Гомер считает Геракла смертным человеком. Иероним же, философ, рассказывает о его внешности, говоря, что это – маленький, взъерошенный крепыш, а Дикеарх – что он напряженный, жилистый, черный, с орлиным носом, блестящими глазами и длинными волосами. Сей Геракл скончался, прожив пятьдесят два года, и был сожжен на костре на Эте.

§ XXXI. О Музах

Муз же, которых Алкман делает детьми Зевса и Мнемосины, и остальные поэты и писатели обожествляют и чтят, и которым целые города посвящают святилища – мусеи; Муз же этих, мисийских служанок, приобрела Мегакло, дочь Макара. Дело в том, что Макар, царствовавший над лесбосцами, постоянно вздорил с женой. Мегакло было обидно за мать: отчего нет? – и она покупает девять служанок-мисиек и называет их на эолийском диалекте Мойсами. Учит их воспевать дела давно минувших дней и аккомпанировать благозвучно на кифаре. Они же беспрестанной игрой и прекрасным пением завораживали Макара и унимали его гнев. Из-за этого Мегакло в виде благодарственного дара за мать посвятила богам их медные статуи и велела почитать их во всех храмах. Таковы Музы. Историю эту передает лесбосец Мирсил.

§ XXXII. О любовных приключениях богов

Послушайте о любовных приключениях ваших богов, о невероятной разнузданности, о которой повествуют мифы, о ранах и об оковах, о хохоте и о битвах, кроме того, о рабстве и о пирушках, наконец, об объятиях и о слезах, о страданиях и бесстыдных наслаждениях богов. Зови сюда Посейдона и весь сонм совращенных им женщин: Амфитриту, Амимону, Алопу, Меланиппу, Алкиону, Гиппофою, Хиону и мириады других, которых, несмотря на их количество, было недостаточно, чтобы утолить страсть вашего Посейдона. Зови сюда и Аполлона: это – лучезарный Феб, непорочный прорицатель и добрый советник. Но не так говорит Стеропа, Этуса, Арсиноя, Зевксиппа, Протоя, Марпесса, Гипсипила. Ведь только Дафна, ускользнув от пророка, избежала растления. Вслед за всеми пусть явится сам Зевс, отец, по-вашему, и богов, и людей. Столь сильно он был он обуян похотью, что домогался всех, на всех распространял свое вожделение; наслаждался женщинами не меньше, чем тмуитский козел козами.

§ XXXIII. О любовных приключениях богов (продолжение)

Удивляюсь я, о Гомер, твоим стихам:

Рек и бровями повел, знак давая, Кронион-владыка:Кудри его колыхнулись, амброзии запахом полны,На голове, чуждой смерти. Великий Олимп содрогнулся.

Гомер, ты делаешь Зевса почтенным и приписываешь ему внушающее уважение помавание. Но как только расскажешь о поясе Афродиты, изобличается Зевс, и позором покрываются его кудри. А сколь преуспел он в разврате, проведя с Алкменой так много ночей в удовольствиях! Но распутному и девяти ночей недостаточно (для разнузданности и всей жизни мало), чтобы для нас породить отвращающего беды бога. Зевсов сын Геракл – поистине Зевсов: зачатый во время долгой ночи, совершивший двенадцать подвигов в течение длительного периода, он растлил, однако, пятьдесят дочерей Тестия за одну ночь, став сразу и совратителем, и женихом девушек. Не без основания поэты называют его дерзким и нечестивым. Пожалуй, будет долго рассказывать о разных его прелюбодеяниях и развращении мальчиков. Ибо боги у вас и от мальчиков не воздерживались, пламенея страстью, один – к Гиласу, другой – к Гиакинту, третий – к Пелопу, четвертый – к Хрисиппу, пятый – к Ганимеду. Пусть ваши жены поклоняются этим богам, пусть и мужей себе просят таких же, мужей, которые столь благоразумны, что могут уподобиться богам, домогаясь того же, что и они. Пусть сыновья ваши привыкают их чтить, чтобы стать мужами, приняв богов за откровенный образец блуда. Но может быть, лишь боги-мужчины стремятся у них к любовным утехам?

Каждая в доме своем оставалась стыдливо богиня,

по словам Гомера, из-за скромности избегая встречи с совершившей прелюбодеяние Афродитой. Но ведь и они со всей страстью предаются распутству, связав себя узами прелюбодейства. Эос с Титоном, Селена – с Эндимионом, нереида – с Эаком, с Пелеем Фетида, с Иасионом Деметра, с Адонисом Персефона. Афродита же, будучи уличенной в связи с Аресом, переметнулась к Киниру и взяла в мужья Анхиза, и уловила Фаэтона, и возлюбила Адониса; она же вступила в спор с Волоокой, и богини, совлекшие с себя одежды из-за яблока, предстали пред судом пастуха, чтоб он решил, какая из них прекраснее.

§ XXXIV. Об истории спортивных состязаний и фаллических шествий

Давай-ка, сделаем беглый обзор состязаний и лишим ореола эти поминальные празднества: Истмийские, Немейские, Пифийские и, наконец, Олимпийские. В Дельфах почитается Пифийский змей, и празднество в его честь называется Пифийскими играми. На Истме же море выбросило жалкие останки, и Истмийские игры представляют собой оплакивание Меликерта. В Немее погребен другой ребенок, Архемор, и поминальное состязание называется Немейскими играми. Писа же у вас, о панэллины, является гробницей фригийского возницы. А тризны в честь Пелопа, Олимпийские игры, присваивает Фидиев Зевс. Мистерии были, вероятно, состязаниями, посвященными, как и оракулы, мертвецам, причем те и другие получили всенародное признание. Мистерии в Агре и Галимунте, демах Аттики, совершаются в афинских пределах; состязания же и фаллосы, посвященные Дионису, принесшие много зла людям, позорят весь мир. Дионис желал спуститься в Аид, но не знал пути. Некто, именем Просимн, обещает указать его, однако, не даром. Плата же, будучи постыдной, устраивает Диониса. Любовным было вознаграждение, платой, о которой шла речь, был сам Дионис. Требование не вызывает возражений у бога, и он обещает Просимну, что рассчитается с ним, если вернется, подтверждая обещание клятвою. Узнав дорогу, ушел. Возвратился назад… Не застает Просимна (ибо тот умер). Исполняя «священный» долг перед любовником, спешит к могиле и предается там противоестественной страсти: срезав кое-как ветвь смоковницы, придает ей форму мужского члена и садится на нее, исполняя обязательство перед усопшим. Как мистическое воспоминание о сей страсти, по городам воздвигаются фаллосы Дионису. Так как если бы они не в честь Диониса устраивали процессии и пели фаллические песни, то это было бы позорнейшим деянием, – говорит Гераклит, – но одно и то же – Аид и Дионис, ради которого неистовствуют и беснуются, не столько из-за телесного опьянения, как мне кажется, сколько из-за постыдных священнодействий разнузданности.

§ XXXV. О богах, бывших рабами

Таковы ваши боги, ставшие рабами страстей раньше илотов у лакедемонян рабское ярмо надел у себя Аполлон у Адмета в Ферах, Геракл в Сардах у Омфалы; Лаомедонту служили Посейдон с Аполлоном, подобно негодному рабу, не сумевшему получить свободу от прежнего хозяина. Тогда они и воздвигли стены Илиона фригийцу. Гомер не стыдится говорить, что Афина освещала путь Одиссею, в руках светильник держа золотой. Про Афродиту мы читаем, что она, словно некая распутная служанка, принеся, поставила для Елены кресло перед прелюбодеем, чтобы склонить его к соитию. Паниассис передает, что, кроме этих, многие другие боги служили людям, и пишет следующим образом:

Службу у смертного мужа Деметра несла терпеливо,Нес и Гефест хромоногий, чья сила в руках заключалась.И Посейдон с Аполлоном в течение года служили,И принужденный отцовскою волей Арес дерзновенный.

И так далее.

§ XXXVI. О человеческих слабостях богов

После этого будет естественным показать, что ваши боги любвеобильны, чувственны, подвержены тем же страданиям, что и человек. Ибо смертное тело у них, – свидетельствует Гомер, старательно изображая Афродиту пронзительно и громко кричащей из-за раны, описывая самого отличающегося воинственностью Ареса пораженным в пах Диомедом. Полемон же говорит, что и Афина ранена Орнитом; Гомер сообщает, что был поражен стрелой Геракла даже Аид; и Гелиос, как рассказывает Паниассис, который передает, что покровительница браков Гера пострадала от того же Геракла в Пилосе многопесчаном. Сосибий же говорит, что Геракл был ранен в руку Гиппокоонтидами. А если есть раны, есть и кровь. Поэтический ихор богов отвратительней, чем кровь, ибо ихор означает гниение крови. Необходимо ввести для них лечение и пропитание, в которых они нуждаются. Вот почему рассказывается о трапезах, попойках, хохоте и соитиях у богов, которые не занимались бы любовью, как люди, и не производили бы потомство и не были бы подвержены сну, если бы были бессмертными, самодовлеющими и нестареющими. Сам Зевс, пируя, принимал участие в человеческой трапезе у эфиопов, в бесчеловечной же и беззаконной – у аркадца Ликаона. Ведь он, сам того не желая, насыщался там человечиной, ибо не знал, хотя и был богом, что Ликаон, оказывающий ему гостеприимство, заколов собственного сына, имя которому было Никтим, подал его в качестве мясного блюда.

§ XXXVII. О Зевсе

Хорош же Зевс Мантик – Прорицатель, Ксений – Защитник чужестранцев, Гикесий Покровитель просящих, Мейлихий – Милостивый к кающимся, Паномфей – Посылающий все знамения, Простропей – Мстящий за преступления! Скорей же Обидчик, Беззаконник, Преступник, Нечестивец, Бесчеловечный, Насильник, Растлитель, Прелюбодей, Сладострастник. Но он существовал и обладал этими качествами только как человек. Ныне же, мне кажется, уже и мифы ваши обветшали. Зевс уже не змей, не лебедь, не орел, не сладострастник. Сей бог больше не летает, не любит мальчиков, не целует, не насилует, хотя и теперь еще есть много красивых женщин, более прекрасных, чем Леда, более цветущих, чем Семела. Много и отроков более миловидных и утонченных, чем фригийский пастух. Где же сейчас тот орел, где лебедь, где сам Зевс? Состарился вместе с перьями: ведь не раскаивается же он в своих любовных похождениях и не учится воздержанию! Миф же ваш разоблачается: умерла Леда, умер лебедь, умер орел; ищи своего Зевса: не небо, но землю исследуй. Тебе расскажет о нем критянин, на чьем острове он похоронен. Каллимах в гимнах сообщает:

… гробницу воздвигли, владыка, жители Крита твою…

Ибо умер Зевс, не горюй, как умерли Леда, лебедь, орел, сладострастник и змей.

§ XXXVIII. О недостойных эпитетах богов

Кажется, что сами погрязшие в суеверии язычники понимают, хотя и против воли, свое заблуждение, касающееся богов:

Ведь не от древнего дуба родились они, не от камня,

но от людей ведут род. Немного позже, однако, окажутся и деревом, и камнем. Стафил передает, что в Спарте чтят некоего Зевса Агамемнона, Фанокл же в книге «Эроты, или Красавицы» рассказывает, что Агамемнон, царь эллинов, воздвиг храм Афродите Аргинне в память о возлюбленном Аргинне. Аркадцы же молятся Артемиде, называемой Апанхоменой, т.е. Удавившейся, как говорит Каллимах в книге «Причины». В Метимне почитается другая Артемида, Кондилитида, «Суставчатая». В Лаконике есть капище еще одной Артемиды, Подагры, как говорит Сосибий. Полемону же известна статуя Аполлона Зевающего и другая, почитаемая в Элиде, Аполлона Лакомки. Эти элейцы приносят жертвы также Зевсу Апомийю, Отгоняющему мух; римляне – Гераклу Апомийю, Лихорадке и Ужасу, которых причисляют к его спутникам. Я не говорю уже об аргивянах и лаконцах; они чтут Афродиту Тимбориху, Гробокопательницу, а спартиаты поклоняются Артемиде Хелитиде, так как кашлять у них будет «хелиттейн».

§ XXXIX. Сопоставление греческих и египетских богов

Ты думаешь, что предложенные тебе нами примеры, будучи фальсификацией, взяты невесть откуда? Похоже ты не узнаешь своих писателей, которых я призываю в качестве свидетелей против твоего недоверия, наполнивших, о несчастные, нечестивыми забавами вашу жизнь, которою и жить-то не стоит. Разве не чтут Зевса Плешивого в Аргосе, другого же, под именем Мстителя, на Крите? Неужели аргивяне не приносят жертвы Афродите Перибасо , афиняне – Афродите Гетере, сиракузцы – Каллипиге , которую поэт Никандр где-то назвал Каллиглутой ? Я уже молчу о Дионисе Хиропсале ; жители Сикиона чтут его, поручив ему женские половые органы, поклоняясь начальнику позора и наглости предводителю. Таковы у них боги, таковы и они сами, превращающие богов в игрушки и смеющиеся над ними: скорее они насмехаются и издеваются над самими собой. И насколько лучше египтяне, которые по деревням и городам воздали божественные почести бессловесным животным, чем эллины, поклоняющиеся таким вот богам?! Боги египтян пусть звери, но не развратны, не похотливы. Ни один из них не стремится к наслаждениям, противным природе. О том, каковы боги эллинов, зачем еще говорить, когда уже сказано достаточно? Но египтяне, о которых я упомянул, разделились по своим культам: жители Сиины поклоняются лещу, населяющие Элефантину – меоте (это другая рыба), оксиринхиты рыбе, давшей название их краю – осетру; кроме того, гераклеополиты – ихневмону, жители Саиса и Фив – барану, ликополиты – волку, кинополиты – собаке, Апису – жители Мемфиса, мендесцы – козлу. Вы же, во всех отношениях лучшие (боюсь сказать, худшие), чем египтяне, вы, не перестающие изо дня в день высмеивать египтян, каковы вы в отношении обожествления бессловесных тварей? Фессалийцы ваши по традиции чтут аистов, фиванцы же – ласку за ее услугу при Геракловом рождении. Что еще сказать о фессалийцах? Говорят, что они поклоняются муравьям, так как разузнали, что Зевс, уподобившись муравью, сочетался с Евримедусой, дочерью Клетора, и породил Мирмидона. Полемон же рассказывает, что обитающие в Троаде поклоняются местным мышам, которых называют «сминфами», за то, что они перегрызли тетивы у вражеских луков. И Аполлона называют Сминфием по тем мышам. Гераклид же в книге «О сооружении храмов Акарнании» говорит, что там где находится мыс Актий и капище Аполлона Актийского, жертвоприношения начинаются с заклания быка в жертву мухам. Не забуду ни о самосцах, которые, по словам Евфориона поклоняются овце, ни о населяющих Финикию сирийцах, одни из которых чтут голубей, другие же – рыб так же ревностно, как жители Элиды – Зевса.

§ XL. О местных демонах

Итак, поскольку те, которым вы молитесь, не являются богами, мне кажется, что настало время рассмотреть, не демоны ли они на самом деле, существа, причисляемые вами к этому второму после богов разряду. Так вот, если они таковы, то прожорливы и порочны. Можно легко обнаружить местных демонов, открыто почитаемых, в соответствии с этими качествами, каждый в своем городе: у жителей острова Китнос – Менедема, у теносцев – Каллистагора, у делосцев – Ания, у лаконцев – Астрабака. Почитается и в Фалере некий герой попутного ветра. Пифия повелела приносить жертвы платейцам Андократу и Дамократу, Киклею и Левкону, когда была в разгаре Греко-Персидская война.

§ XLI. О великих демонах

Кто способен хоть что-то разглядеть, может увидеть и других чрезвычайно многочисленных демонов:

Ведь на питающих многих земле тридцать тысяч бессмертныхДемонов, что охраняют людей, предназначенных тленью.

Что это за стражи, о беотиец? Будь любезен, поведай! Не очевидно ли, что те, о ком только что шла речь, а также и более чтимые – великие демоны: Аполлон, Артемида, Лето, Деметра, Кора, Плутон, Геракл, сам Зевс. Но стерегут нас, о аскриец, чтобы мы не убежали, чтоб, пожалуй, не согрешили те, которые сами не знают греха. Здесь в виде поговорки уместно сказать:

Отец беспутный наставлял на путь сынка.

Если они и стражи, то не проникнутые доброжелательством к вам, но имеющие в виду вашу погибель. Наподобие льстецов они вторгаются в жизнь, прельщая бесплотными призраками. Сами демоны признают свое чревоугодие, говоря:

Жертвенный чад, возлиянья – нам дар сей достался на долю.

Что иное изрекли бы египетские боги, такие как коты или ласки, обладай они способностью говорить, чем этот гомеровский стих, в котором содержится признание в любви к дыму от сжигаемых приношений и к поваренному искусству?! Таковы у вас демоны и боги, и какие-то полубоги, названные наподобие полукровок-мулов, ибо у вас нет недостатка в словах для составления кощунственных названий.

Глава третья

Боги суть кровожадные бесы

§ XLII. О человеческих жертвоприношениях

Добавим еще и то, что боги ваши – демоны жуткие и бесчеловечные, не только радующиеся людскому безумию, но и наслаждающиеся человекоубийством. Те вооруженные поединки на ристалищах, то бесконечное соперничество ради славы в войнах доставляют им удовольствие, чтобы иметь большую возможность вдоволь насыщаться человеческими трупами. Распространившись по городам и по племенам, словно поветрие, они потребовали чудовищных возлияний. Действительно, мессенец Аристомен заколол триста человек Зевсу Итомскому, полагая, что столь великие и вместе с тем столь изысканные гекатомбы совершил при благоприятных предзнаменованиях. В числе закланных был и царь лакедемонян Теопомп, благородное жертвенное животное. Тавры – племя, населяющее полуостров Таврику, тех чужестранцев, которых они у себя захватят, после того, как те, плывя по морю, сбились с пути, сразу приносят в жертву Артемиде Таврической. Эти заклания Еврипид вывел в трагедии. Моним же в «Собрании удивительных вещей» рассказывает, что в Пеле, городе Фессалии, приносят в жертву Пелею и Хирону ахейцев. Антиклид в книге «Возвращения» сообщает, что ликтийцы (это критское племя) закалывают Зевсу людей, а лесбосцы, по словам Досида, подобную жертву приносят Дионису. Фокейцы же, (не премину сказать и о них), как повествует Питокл в третьей книге «О согласии», устраивают человеческие всесожжения Артемиде Таврополе. Житель Аттики Эрехтей и римлянин Марий принесли в жертву собственных дочерей: один – Персефоне, как сообщает Демарат в первой книге «Трагедийных деяний», другой же, Марий, – Аверрункам, как рассказывает Доротей в четвертой книге «Италийской истории». Из этих примеров видно, сколь «человеколюбивы» демоны. Как же и их служителям, суеверным, не быть столь же благочестивыми? Первые восхваляются под именем спасителей, вторые выпрашивают спасение у тех, кто строит козни спасению. Они воображают, что жертва будет для них благоприятной, но не отдают себе отчета в том, что закалывают людей. В самом деле, место не делает из жертвы убийства жертвенное животное. Если кто-нибудь Артемиде и Зевсу на жертвеннике, в священном месте, а не на большой дороге Гневу и Сребролюбию или другим похожим на этих демонам, заколет человека, объявив его жертвенным животным, – не священнодействие такая жертва, но душегубство и человекоубийство.

§ XLIII. О Крезе, Кире и Солоне

Почему же, о люди, мудрейшие из всех живых существ, мы убегаем от диких зверей и, встретив случайно медведя или льва, обходим его стороной,

Так же, как тот, кто, в ущелье горном змею заприметив,Сразу назад отступил, затряслись от испуга поджилки.Прочь он направил стопы…,

от демонов же, о которых вам говорит ваша интуиция и разум как о несущих гибель, нечестивых, коварных, ненавидящих людей и вредящих им, вы не уклоняетесь и не убегаете? Я сразу могу показать тебе тех, кто лучше, чем эти боги и демоны: Кира и Солона, каждый из которых достойнее Аполлона Прорицателя. Сребролюбив ваш Феб, а не человеколюбив. Предал он своего друга Креза и, забыв о полученной от того плате (столь лицемерным он был другом), привел его через реку Галис на костер. Проявляя так свое благорасположение, демоны ведут своих почитателей в огонь. Ты же, более человеколюбивый и правдивый, нежели Аполлон, человече, пожалей привязанного на костре! Ты, о Солон, предреки истину! Ты, о Кир, вели потушить костер! Ты, о Крез, стань, наконец, благоразумным, исправившись благодаря страданиям. Тот, кому поклоняешься, неблагодарен: берет мзду и, взяв золото, лжет. О конце говорит тебе не демон, но – человек. Недвусмысленно предсказывает Солон. Его оракул, о варвар, найдешь единственно правдивым, на костре удостоверишься в его истинности.

§ XLIV. О происхождении культа Эрота и Пана

Поэтому мне остается лишь удивляться, увлеченные какими фантазиями первые заблудшие, будь то Фороней, Мероп или кто-нибудь другой, что возвели капища и алтари, и, как говорят, первыми принесли жертвы, стали проповедовать суеверие людям, предписывая чтить нечестивых демонов. Ведь только по прошествии некоторого времени люди стали выдумывать богов и поклоняться им. Разумеется, никто не чтил того Эрота, которого называют одним из древнейших богов, прежде чем Харм овладел неким отроком и, удовлетворив свою страсть, воздвиг в Академии благодарственный алтарь. И стали называть недуг распутства Эротом, обожествляя разнузданную похоть. Афиняне же не знали, кто такой Пан, пока Филиппид не поведал им об этом. Неудивительно, что суеверие, взяв откуда-то начало, оказалось источником неслыханного зла; затем, не будучи пресеченным, но преуспев и сильно разлившись, стало создателем многих демонов, совершая гекатомбы, устраивая празднества, воздвигая статуи и строя храмы. Последние – о них ни в коем случае не умолчу, но изобличу и их – эвфемистически называются храмами, являясь гробницами. По крайней мере, теперь забудьте суеверие, устыдясь чтить могилы.

§ XLV. О храмах-гробницах

В храмах Афины в Ларисе, в акрополе, есть гробница Акрисия; в Афинах же, в акрополе, – гробница Кекропа, как говорит Антиох в девятой книге «Историй». А Эрихтоний? Разве он не погребен в храме Полиады? Иммарад же, сын Евмолпа и Даиры, разве не в ограде Элевсина, что под акрополем? Дочери Келея не похоронены ли в Элевсине? Зачем мне перечислять тебе гиперборейских женщин? Их зовут Гипероха и Лаодика; они похоронены на Делосе в Артемисии, что находится в капище Аполлона Делосского. Леандрий утверждает, что Клеох похоронен в Милеете в Дидимее. Тут, следуя за Зеноном миндийцем, несправедливо будет обойти молчанием ни могилу Левкофрины, погребенной в капище Артемиды в Магнезии, ни алтарь Аполлона в Тельмессе: алтарь этот, как говорят, является надгробным памятником прорицателю Тельмессу. Птолемей, сын Агесарха, в первой книге о Филопаторе говорит, что в капище Афродиты в Пафосе погребен Кинир и его потомки. Но, чтобы обойти все почитаемые у вас гробницы,

Пожалуй, времени всего не хватит мне.

Если же вас не пронимает никакой стыд за совершенные вами дерзкие кощунственные поступки, блуждайте дальше, будучи поистине мертвецами, поверившими мертвецам:

Ах вы, несчастные, бедствие терпите ныне какое?Мраком окутаны головы ваши.

Глава четвертая

О статуях богов

§ XLVI. О старинных идолах

Если же сверх всего этого представлю вашему взору сами статуи, то вы, рассмотрев их как следует, обнаружите, что обычаи ваши вздорны, что вы обращаетесь с мольбою к бесчувственным делам рук человеческих. Раньше скифы поклонялись короткому мечу, акинаку, арабы – камню, персы – реке; еще более древние люди устанавливали бревна, которые были отовсюду хорошо видны, и воздвигали каменные колонны. Их называли «ксоанами», что значит «тесаные», ибо их вытесывали из того или иного материала. Идол Артемиды на острове Икар был необработанным поленом, Геры Киферонской в Теспиях – срубленным пнем, а Геры Самосской, как говорит Аэтлий, сначала был доской, позднее же, при архонте Проклее, приобрел человеческий облик. Когда же ксоаны стали изготавливаться по образу и подобию человека, они получили название «бретов» от слова βροτοί – «смертные». В Риме в старину ксоаном Ареса было копье, как говорит писатель Варрон, так как ремесленники еще не упражнялись в искусстве изготавливать красивое на вид зло. Когда же искусство стало процветать, увеличилось и заблуждение.

§ XLVII. Истории знаменитых статуй

Уже из сказанного ясно, что камни и бревна, короче говоря, материю, они сделали похожими на людей статуями, перед которыми вы, клевеща на истину, изображаете благоговение. Однако не следует пренебрегать вопросом, требующим кое-какой иллюстрации. Для каждого очевидно, что Зевса в Олимпии и Афину Полиаду, Хранительницу города, Фидий сделал из золота и слоновой кости. Ксоан же Геры на Самосе, как рассказывает Олимпих в «Самосских историях», сделан Смилидом, сыном Евклида. Нет основания сомневаться в том, что двух из богинь, называемых афинянами Почтенными, создал Скопас из камня, называемого лихнид. Калос же – ту, что между ними. Я могу сослаться на Полемона, который рассказывает об этом в четвертой книге из написанных к Тимею. Не сомневайтесь в том, что статуи Зевса и Аполлона в Патрах, городе Ликии, изваял тот же Фидий, точно так же, как львов, посвященных богу вместе с ними. Если же, как говорят некоторые, это Бриаксидова работа, я не спорю: есть у тебя и такой ваятель. Припиши авторство тому из них, которому хочешь. Делом рук афинянина Телесия, по словам Филохора, являются статуи Посейдона и Амфитриты размером в десять локтей, почитаемые на Теносе. Деметрий же во второй книге «Истории Арголиды» пишет, что ксоан Геры в Теринфе был изготовлен из грушевого дерева Аргом. Многие, пожалуй, удивятся, если узнают, что Палладий, называемый «упавшим с неба», который Диомед и Одиссей, как говорят, похитили из Илиона и отдали на хранение Демофонту, был сделан из костей Пелопа, точно так же, как Зевс Олимпийский – из других костей – индийского слона. В качестве свидетеля представлю Дионисия, рассказывающего об этом в пятой части «Кикла». Апеллас же в «Дельфийской истории» утверждает, что было два Палладия, причем оба сделанные людьми. Но чтобы никто не предположил, что я по незнанию упустил это, добавлю, что статуя Диониса Мориха, что в Афинах, сделана из камня, называемого феллат; а является она произведением Сикона, сына Евпалама, как говорит Полемон в некоем письме. Если мне память не изменяет, были и другие два критянина-скульптора (звали их Скиллид и Дипен). Они смастерили в Аргосе статуи Диоскуров, в Тиринфе – фигуру Геракла и в Сикионе – ксоан Артемиды Мунихии.

§ XLVIII. История статуи Сараписа

Но зачем я трачу время на это, если можно показать вам, каковым был сам великий демон, который, как мы слышим, больше других почитается всеми, про которого дерзнули сказать, что он нерукотворный, – египетский Сарапис? Ведь одни рассказывают, что он был послан жителями Синопы в качестве благодарственного дара Птолемею Филадельфу, египетскому царю, который их, терзаемых голодом и пославших в Египет за хлебом, сделал своими должниками. Ксоан же сей был образом Плутона. Птолемей, приняв изваяние, установил его на мысе, который теперь называется Ракотис, где находится чтимое капище Сараписа; рядом с ним расположен посвященный ему участок. Блистиху, наложницу, умершую в Канобе, Птолемей перенес и похоронил в указанном храме. Другие говорят, что Сарапис является понтийским идолом, которого торжественно перенесли в Александрию. О том, что статуя была доставлена жителям Селевкии, что недалеко от Антиохии, когда и им, испытывающим недостаток хлеба, помог Птолемей, говорит лишь один Исидор. Не знаю, что нашло на Афинодора, сына Сандона, когда он, желая приписать Сарапису древность, доказал, что это – рукотворная статуя. Он утверждает, что Сесострис, египетский царь, покорив многочисленные греческие племена и вернувшись в Египет, привел с собой хороших мастеров. Он приказал им изготовить, не жалея средств, своего пращура Осириса. За это дело взялся Бриаксид (не афинянин, но другой, носивший такое же имя). Он воспользовался для работы разнообразным материалом. Были у него золотые, серебряные, медные, железные и свинцовые опилки, а также оловянные. Он не испытывал недостатка и в египетских камнях: имелись осколки сапфира, гематита, смарагда и топаза. Итак, размельчив все это и перемешав, подкрасил синей глазурью, из-за чего цвет статуи стал более черным. Добавив к этому средство, оставшееся от погребения Осириса и Аписа, он вылепил Сараписа, имя которого намекает на связь с похоронами и на изготовление из того, что имеет отношение к могиле, – составленное из «Осириса» и «Аписа» и ставшее «Осираписом».

§ XLIX. Об Антиное

Римский император благоговейно провозгласил в Египте и, можно сказать без большой натяжки, также в Элладе другим новым богом своего любимца – красивого и цветущего Антиноя, которого он освятил таким же образом, как Зевс Ганимеда. Ибо нелегко сопротивляться похоти, не сопровождающейся страхом. Ныне люди чтят ночи, посвященные Антиною, о позоре которых знал бодрствовавший вместе с ним любовник. Зачем же ты причисляешь к богам того, кто удостоился почестей за блуд? Зачем приказал оплакивать его, как сына? Зачем рассказываешь о его красоте? Позорна красота, загубленная надругательством. Не тиранствуй, о человек, над красотою, не глумись над цветущим юношей; сохрани красоту чистой, чтоб была подлинной; будь царем над ней, а не тираном! Пусть она пребудет свободной! Тогда я признаю твою красоту, ибо ты сохранил чистым образ; тогда поклонюсь красоте, когда она – истинный прообраз прекрасного. Есть уже и гробница любимца, есть храм Антиноя, есть город. Полагаю, что также, как храмы, удивление вызывают могилы: пирамиды, мавзолеи и лабиринты: эти суть храмы мертвецов, те – гробницы богов.

§ L. Сивилла о языческих капищах; боги-привратники

В качестве наставницы предложу вам пророчицу Сивиллу,

Волю не Феба изрекшую, лживого, чуждого правде(Богом назвали его и пророком безумные люди),Но Всемогущего Бога, Которого длань человечьяНе изваяла из камня, как всех истуканов безмолвных.

Эта самая Сивилла называет храмы руинами, предсказывая, что капище Артемиды Эфесской будет поглощено бездной при землетрясении:



Поделиться книгой:

На главную
Назад