Я тебя ненавиблю

В 8 утра по экстренной связи Торен сообщил:

- Он ушел с ней порталом в Гвейж!

Больше ничего говорить не требовалось.

Леварцы хорошо подготовились. Как бы ни были сильны наши маги, в других государствах, да и в Леварской коалиции, тоже сильных магов было достаточно. Они собрали лучших из лучших, в то время как мы потеряли тройку сильнейших. Когда стали разбираться в причинах их гибели, стало ясно, кто к этому приложил руку. Но ребят уже не вернуть, а они были уникальными и стояли центральными в боевых пятерках. Конечно, как смогли закрыли эту брешь, но и непосвещенному ясно, что пятерки стали слабее.

А когда пришло сообщение, кто выступает на стороне Леварцев, поражение под Гвейжем стало более чем ожидаемо. Переломить ситуацию могла только диверсионная группа, но связь с ней пропала два дня назад.

Час назад началось наступление Леварцев под Гвейжем – от него открывается прямая дорога на Карск - и сейчас Алику отправили туда.

Это сумасшествие! Она – свет, она – любовь, ее призвание дарить жизнь и возрождать все вокруг, а ее послали уничтожать и убивать! Ей всегда плохо удавались атакующие заклинания, а сейчас от них зависит будущее Империи и ее жизнь. Он пытался и не мог представить ее среди того безумия, имя которому – война. Худенькая, неподготовленная, наверняка испуганная, ничего не понимающая, ей же не рассказывали и не показывали планов и схем сражения, Торен докладывал. И он был спокоен. Раз не вводят в курс дела, значит не планируют пока ее участия в боевых действиях. Обвели вокруг пальца!

Пора подавать в отставку, ошибка за ошибкой.

Доступ к порталам перекрыли. Не в силах переместиться к ней и не в состоянии думать ни о чем и ни о ком, кроме Алики, он метался по кабинету в здании своей службы, понимая, что ничем не может ей помочь.

Торен больше на связь не выходил. Успел за ней или нет – не ясно.

Сводки с передовой приходили каждые 15 минут. Последним пришло сообщение, что враг пустил «стену огня» и тишина… Демоны! Неужели это все?!

- Она остановила их – слышу, наконец, невменяемый голос Торена. Даже по связи чувствуется, что он ошарашен, потрясен и взволнован.

- Она жива? Что у вас там произошло? – практически кричу я.

- Приходи, сам увидишь.

Едва открыли доступ, рванул к моей девочке.

Бойцы гуляли, кругом слышались смех, песни, разговоры, пламя костров ярко вспыхивало в вечерней темноте.

Нашел г-на Торена. Он сидел у костра, бережно держа Алику, и разговаривал с рьеном Жарви. Как только подошел к ним, рьен Жарви, пожав мне руку, спросил

- Вы были в курсе, что Ваша подопечная владеет магией света и тьмы?

- Нет – не раздумывая ответил ему. А сам в это время переваривал, поступившую информацию.

Теперь понятно, о чем говорили эльфы. Когда над миром нависает угроза уничтожения, боги посылают на землю Истиную. Именно женщина, несущая в себе созидательное начало, призвана спасти и возродить мир к жизни. Но для этого она должна встретить своего избранника, пройти испытания трудностями и полюбить. Любовь подарит ей свет и поможет укротить силу стихии тьмы. Если же в сердце Истиной не будет любви, то тьма, проснувшись, вырвется наружу и поглотит все живое.

- Вижу Вы тоже начинаете понимать, что произошло. – сказал Жарви – Сейчас идем во дворец, через час срочное закрытое совещание.

И мы порталом переместились в Императорский дворец.

Мне до до безумия хотелось верить в то, что раз тьма не пожрала наш мир, значит Алика влюблена, а то, что целовала она меня, означает, что и любит она меня. Но это было бы слишком хорошо! Я ничем не заслужил ее любовь, и сомнения грызли меня и разрывали на части мое сердце.

Но сейчас главное не мои чувства, главное – узнать, какие планы на Алику у Императора.

Все сведения об Истиных заканчивались на их миссии спасения мира и, какова была их дальнейшая судьба, неизвестно. По крайней мере, мне нигде не доводилось об этом читать или слышать.

Император точно не отпустит ее от себя.

То, что она сотворила вообще считалось невозможным! Хотя, о чем это он, сам факт ее существования не возможен, но ведь она есть! Маг перемещений и маг 6 стихий. Она решила исход битвы. Она изменила карту мира.

Теперь весь вопрос только в том, какие у Императора мысли по устройству нового мира и какие планы на мою девочку.

Отправился к Императору на совещание. Как только собрались все, кто был в узком кругу доверенных лиц, Дориан взял слово:

- Не буду пересказывать произошедшее, Вы все и так уже в курсе. Чтобы не вызывать лишних споров – и смотрит попеременно то на меня, то на рьена Жарви -  скажу сразу, в Императорской библиотеке, единственной, хранится книга, в которой есть упоминание о судьбе одной Истиной, после того, как она встретила свою любовь. Ей не позволили отаться с ним, выбрав в мужья более достойного кандидата, а впоследствии убив ее избранника. Мы хорошо знаем эти события, с них начинается новое летосчисление, – это Период Великих Катастроф, после которого осталось мало выживших, а драконы и дриады погибли все.

- Вот, что бывает, если идти против воли богов. Посему, Алика сама выберет свою судьбу, и больше к этой теме мы возвращаться не будем. Мое единственное условие – продолжил он – Карскую Академию она окончит. Со своей стороны, я постараюсь сделать все, чтобы она чувствовала себя комфортно и осталась в Империи навсегда.

У меня как будто камень с души упал. Я не был уверен в чувствах Алики ко мне, и сражаться с Императором за ее судьбу, даже приблизительно не представляя ее будущего, было бы очень сложно.

 - Теперь о переговорах….

И мы перешли к обсуждению условий заключения мира.

Глава 24. Между двух огней.

Проснулась в незнакомой комнате. Сразу вспомнила все прошлые события, к состоянию тяжелого похмелья добавился ужас от всего пережитого, но приказав не раскисать, заставила себя двигаться, нашла ванную комнату и заперлась там на несколько часов.

К концу водных процедур голова уже почти не болела и во рту было не так противно. Вернулись естественные потребности организма, появились желания. Задумалась, где бы мне раздобыть еду.

Когда вышла, обнаружила рьена Жолена, сидящего в кресле в ожидании меня.

- Одевайтесь, нас ждет Император. У Вас 15 минут, чтобы привести себя в порядок. – и вышел за дверь.

В гардеробе нашлось все, от белья до туфелек в тон платью, и все моего размера.

Прием был пышный, хоть и присутствовал там узкий круг лиц.

За заслуги перед Империей я была отмечена королевской грамотой, пожалована титулом, теперь мое имя имело приставку Дэр, и на мое имя, пока без обозначения рода, был открыт счет в крупнейшем банке Карска. До достижения мной 18 лет я считаюсь принадлежащей к роду рьена Ала Дэр Шолдэ, в последующем, если я не заключу к тому времени помолвку, и таким образом, не получу покровительство рода супруга, за мной оставляют право образовать новый род и дать ему имя на свое усмотрение.

Поклон, слова благодарности…

Наконец все достойные были отмечены, все награды были розданы, благодарности сказаны, и всех присутствующих приглашают к столу.

Ура!

Правда, мой аппетит был слегка сбит начавшейся вслед за этим фантасмагорией. Рьен Ал и рьен Жарви, словно соревнуясь, выказывали мне знаки внимания, подкладывали на тарелку вкусности, рекомендуя попробовать то одно, то другое, их любезность какая-то блезирная. Я теряюсь от неожиданности их поведения, лукавого взгляда Императора, бросаемого в нашу сторону, самой обстановки приема. Привыкнув к суровым будням Карской магической Академии, выдержанному рьену Алу, ворчащему, всегда чем-то недовольному, рьену Жарви, я чувствую себя неловко во всей этой ситуации.

- Что значит все это Ваше поведение господа рьены? – не выдержав, спрашиваю я.

Они сердито переглядываются и неопределенно пожимают плечами.

- А что такого особенного в нашем поведении? – наконец, отвечает мне вопросом на вопрос рьен Жарви.

Рьен Ал молчит. Он прекрасно понял, что я хотела спросить и, видимо, не считает нужным или возможным ответить.

Наконец прием окончен. Рьен Ал и рьен Жарви провожают меня до дверей моей комнаты в Императорском дворце – Его Величество Дарион Карийский любезно пригласил провести оставшуюся до учебы в Академии неделю под крышей его маленького дома. Это Император так скромно обозвал Императорский дворец в столице.

- Алика, Вы не согласитесь прогуляться со мной завтра утром по городу – спрашивает, держа мою руку дла поцелуя, рьен Жарви.

- Благодарю, почту за честь – соглашаюсь я, ощущая всю ненормальность этой сцены.

- Я зайду за Вами к 10 часам? – уточняет он.

- Да, к 10 будет удобно – киваю я, и, поцеловав мне руку, рьен Жарви удаляется, бросив на прощанье победный взгляд в сторону рьена Ала.

Теперь уже он, завладев моей конечностью, окончательно укрепляет меня в понимании ненормальности всего происходящего.

- Я завтра всю вторую половину дня проведу во дворце, и, если Вы найдете это возможным, по возвращении с прогулки с рьеном Жарви, хотел бы провести Вас по территории дворца, показать его знаменитые фонтаны и роскошные сады? – с вопросительной интонацией говорит он.

- Было бы интересно посмотреть территорию дворца поближе – не возражаю я.

- А послезавтра мы могли бы на весь день отправиться к Розовому озеру, если Вы не против – также полувопросительно, ожидая моего ответа, продолжает он.

Конечно, я не против! Да, я в полном восторге! Это же знаменитое Розовое озеро, расположенное в знаменитом заказнике, недалеко от столицы, самое крупное из серии расположенных там озер. Попасть туда мечтает, наверное, каждый житель Империи. Легенды о красоте озера и пейзажах вокруг него давно покорили мое сердце.

- Да, да – с восторгом в глазах часто киваю я. Рьен Ал улыбается и уходит, оставляя легкий, воздушный поцелуй на моих губах, и целуя на прощанье руку с пожеланием приятных снов.

Утром, как и обещал, за мной заходит Рьен Жарви. Мы неспешно прогуливаемся по Аллеям города, Первый маг рассказывает мне интересные истории из его магической практики, любопытные факты о встречающихся по пути композициях и одиночных творениях искусства, знаменитых местах и легендах с ними связанных.

- А это знаменитая скульптурная композиция известного скульптора Поля Салько, он отказался от всех привилегий, вышел из своего рода, чтобы иметь возможность творить. На ней изображена финальная сцена битвы, определившей судьбу мира на долгие годы. Посчитав, что прекрасная Лолли, принцесса Северных Земель, предпочла Бустерро Ягго лишь из-за его более знатного происхождения, Кьедль Варм организовал переворот в центральном государстве Объединенных территорий, и, захватив власть, пошел войной на Северные Земли. Чтобы предотвратить кровопролитие, Бустерро предложил Кьедлю решить их вражду дуэлью. Здесь запечатлен момент, когда оба противника наносят друг другу смертельное ранение, а Лолли, не желая расставаться с возлюбленным, выпивает смертельный яд. Две огромные территории оказались без правителей и на долгие годы погрязли в междуусобных войнах с переделом границ.

Мне было интересно все, что рассказывает рьен Жарви, он - непревзойденный рассказчик. Истории то мрачные, то забавные, заставляли сопереживать героям, то смеяться вместе с ними, то грустить. Легенды оживают перед глазами, все события видятся как наяву, с проснувшимся азартом и любопытством я задаю уточняющие вопросы.

Мы посещаем знаменитую Летающую ресторацию, получившую такое название за свое расположение на крыше самой высокой башни Старого города – это башни, оставшиеся от первых крепостных стен. Гуляя, едим, на улице купленный бублик и мне кажется это все невероятным - безродная девочка, дочь осужденных заговорщиков, гуляющая под руку с Первым магом Империи, развлекающим ее рассказами.

К пяти часам рьен Жарви, вернул меня во дворец. Его ждали неотложные дела.

Во время вечерней прогулки рьен Ал при любом удобном случае приобнимал меня, перебирал пальчики лежащей на его локте руки заглядывая мне в глаза, как будто пытался там отыскать ответ на мучающий его вопрос.

Когда мы подошли к спрятанной ото всех любопытных глаз в глубине сада беседке он утащил меня в нее и посадил к себе на колени, как обычно подгребая как можно ближе.

- Как ты, моя маленькая птичка? – целуя в губы прошептал Рьен Ал.

Все-таки он знал меня лучше, чем я сама знала себя. Только после этих слов я осознала, что весь день хожу с напряженно вытянутой, прямой, как палка спиной. И эта звучащая в его голосе забота, это нежное «птичка» разбили стену, которой я пыталась отгородиться от всего случившегося со мной. Напряжение стало спадать, и слезы, как плотину прорвало, хлынули у меня из глаз. Я выплакивала все, что было за этот тяжелый год, всхлипывая и захлебываясь слезами, жаловалась, как уставала, какой одинокой чувствовала себя все это время, как трудно было справляться со своеволием своих стихий, какой ужас пережила там на передовой, и как испугалась того черного тумана, когда увидела, как он летит над землей. Я, наконец, рассказала ему, что подслушала тот его разговор с Раулем и, как мне было плохо от его несправедливых обвинений, как пещера Страха чуть не сломала меня… Уже совсем стемнело, когда я, выплакавшись и выговорившись, затихла, вжимаясь всем телом в рьена Ала и крепко стискивая в руках его насквозь мокрую от моих слез рубашку. Он гладил меня по голове, говорил, что это все пройдет, просил прощения, и клялся, что больше никогда не усомнится во мне и никому не позволит обижать меня, уверял, что теперь занятия в Академии будут легкими… Он шептал мне ласковые слова, называя маленьким чудом, шустрым счастьем, обзывая с нежностью своим наказанием и расплатой за прошлые грехи… Я так и уснула у него на коленях в той беседке, чувствуя себя защищенной ото всех бед.

Глава 25. В которой случается много неожиданного.

Проснулась утром от стука в дверь спальни. Рьен Ал ждал меня, чтобы отправиться к Розовому озеру. Не дав мне долго упиваться страдниями по поводу вчерашнего слезопада, заставил быстро вскочить с постели и привести себя в порядок, сказав, что карета приедет за нами через пол часа, а завтрак в гостиной уже остывает.

Через 25 минут я заканчивала завтрак почти готовая к поездке с собранной для купания сумкой. Оставалось лишь надеть шляпку и накинуть легкий плащик.

Хотя осень уже начала медленно, но неуклонно, отвоевывать свои права, на территории заповедника все еще царствовало лето. Шуршание травы под ногами, мягкий шелест листвы над головой, умиротворяющий плеск воды…  Пейзажи и вид самого Розоворо озера описать невозможно. От красоты сбивалось дыхание и все мысли вылетали прочь из головы.

Вода теплая, как парное молоко. Меня из озера невозможно было вытащить. Рьен Ал, устав уговаривать, пошел в наступление и, подхватив в воде за талию прижимая к себе потащил меня, брыкающуюся, хохочущую и брызгающуюся в него водой, на берег.

Неожиданно, купальник спадает с моего плеча, и обнаженная грудка оказывается зажатой между его и моим телом. Замерла, ощутив волну желания, окатившую меня от прикосновения грудью к его обнаженной коже, растерявшись от контрастных, абсолютно полярных ощущений, желаний и мыслей. Мне, одновременно, хотелось прижаться еще сильнее к его обнаженной коже и, оттолкнув его, убежать подальше. Меня сжигал огонь желания чувствовать его руки на своем теле, и окатывал ледяными волнами ужас, что рьен Ал догадается об этом. Мне хотелось, чтобы он не выпускал меня из объятий, целовал, шептал нежные слова, и пугала мысль о том, что он может обо мне подумать, видя в каком я виде и состоянии сейчас нахожусь.

Затаив дыхание, зажмурила глаза, не в силах справиться с такими противоречивыми желаниями, напряжение вытекало из меня, как пена из бокала с шампанским.

И тут услышала его стон. Приподнимаю голову, открываю глаза и вижу рьена Ала с побевшими от напряжения, сжатыми губами, неотрывно абсолютно черным взглядом смотрящего на меня.

Его одна рука поддерживает меня под попу, а другая крепко за талию вжимает в себя, обнаженная грудь трется о его кожу при каждом вдохе, рукой я ухватилась ему за плечо, чтобы другой зачерпнуть из озера воды, а ноги обхватывают его, чтобы не упасть в воду. Представила эту картину. Да-а-а.

И что мне сейчас делать? Нет, чтобы он окончательно сорвался и набросился на меня, я знаю, достаточно только немного пошевелиться у него вруках, а вот как бы мне без потерь со стороны девичьей чести слезть с него и отойти на безопасное расстояное, увы, в голову не приходит.

Мужчина все решает за меня. Медленно, как зачарованный, он целует, пробуя на вкус сначала одну губку, потом другую, дорожкой поцелуев перебирается к ушку, щекоча дыханием кожу, поцелуи от уха спускаются по шейке вниз. Ослабив захват рукой, спускает меня в воду у берега, продолжая целовать ключицу, и, наконец, добравшись поцелуями до груди, вбирает губами мой затвердевший сосок. Он проводит по нему языком, слегка прикусывая, вырывая у меня из горла стон и … останавливает ласки, возвращая купальник на место.

Если он сейчас отпустит руки, я рухну в воду, как подкошенная. Голова звенит от образовавшейся в ней пустоты, я полностью потеряна во времени и пространстве. Но он подхватывает меня на руки и несет в тень деревьев. Сажает на расстеленный плед и начинает что-то судорожно искать в карманах брюк. Достает маленькую бархатную коробочку,

- Алика, ты выйдешь за меня замуж? – спрашивает рьен Ал, вставая передо мной на одно колено, и держа в руке раскрытую коробочку, в которой переливается бликами потрясающей красоты кольцо из разноцветного золота, с россыпью драгоценных камней в тон металлу, расположенными вокруг маленькой птички, завороженной ароматом крупного, только раскрывшегося цветка из розового бриллианта, раскинувшей в стороны, украшенные бриллиантами крылья.

- Да – шепчу онемевшими губами, и рьен Ал Дэр Шолдэ, расплываясь в счастливой улыбке, одевает мне это кольцо на безымянный палец правой руки, вновь подхватывает на руки, кружа и целуя.

Эпилог.

Оканчивать Академию мне пришлось экстерном.

Г-н Тревье, вызванный в городской особняк на выходных в начале четвертого курса встревоженным не на шутку рьеном Алом к его супруге, по случаю потери ею аппетита и плохого самочувствия по утрам, определил у меня беременность сроком три недели.

После восторгов, кружения по комнате, тисканья и обцеловывания меня по случаю случившегося с ним такого огромного счастья, рьен Ал категорично заявил: