Меч Шаннара

На мгновение его голос прервался, и Ши взглянул на окружающих. Глаза собравшихся были прикованы к рассказчику.

— И вот физики открыли необыкновенно мощную энергию! — Это неожиданное заявления Алланона заставило Ши изумленно вскинуть голову. — Это было средство, которое могло уничтожить все человечество и положить конец его развитию. Два тысячелетия назад достижения человеческой расы могли положить конец истории Земли. Человечество создало такие условия, при которых выжить могла только его меньшая часть — так была реализована ветвь науки по уничтожению человечества. Человечество много лет боролось с этой опасностью, пытаясь сохранить собственную жизнь. Некоторые философы стали доказывать, что жизнь на планете неизбежно закончится смертью. Другие философы считали, что необходимо найти выход из этого положения. Однако время шло, и обе философские школы не могли прийти к согласию. А между тем создавались все более мощные средства уничтожения людей. И вот начались Великие Войны, возникшие из мелких конфликтов между отдельными странами, расовых и национальных противоречий, хотя многие люди пытались сгладить эти противоречия. Однако вскоре противоречия между странами и отдельными группировками людей настолько обострились, что избежать всемирного конфликта оказалось почти невозможно. Более того, появились группы ученых, которые научно обосновывали неизбежность военного конфликта. Таким образом, тысячелетние усилия ученых, величайшие достижения ума и труд многих поколений — все это было поставлено на службу одной цели: в течение нескольких минут уничтожить друг друга. Это был тяжелейший итог развития цивилизации, когда безумие овладело лучшими умами человечества. Общество было поставлено на грань выживания. Нам сейчас трудно понять логику такого развития истории.

Великие Войны! — его голос снизился до трагического шепота, на лицо опустилась маска невыразимой печали, а глаза пристально изучали слушателей. — Это очень подходящее название. Мощная энергия, открытая физиками, в течение нескольких минут уничтожила на некоторых территориях те достижения человечества, которых оно достигло упорным трудом в течение тысячелетий. Кроме того, произошла серия взрывов, которые изменили поверхность земли. Эти взрывы пробудили страшные природные силы, что в целом привело к уничтожению девяноста процентов растительных и животных организмов на земле. Произошли планетарные катаклизмы: разделение материков, высыхание океанов, горы сравнялись с землей, цветущие долины стали безжизненными равнинами. Разразившаяся катастрофа на сотни лет остановила развитие жизни. Казалось, пришел конец жизни, возможно, конец жизни всего разумного мира. И только чудо предотвратило этот финал.

— Это невероятно! — неожиданно для самого себя воскликнул Ши, потрясенный всем услышанным. Алланон насмешливо взглянул на него, и ироническая улыбка раздвинула его губы.

— Это та история цивилизации, которая принадлежит нам, Ши. — И Алланон мрачно усмехнулся. — И эта история напрямую связана с нашим временем. Остаткам человеческой расы все-таки удалось выжить после этого ужасного периода войн, хотя они и жили на отдельных, удаленных друг от друга территориях земли и упорно боролись за выживание. И это стало началом развития народов и рас нашего времени — Человека, Карликов, Гномов, Троллей и, возможно, Эльфов, хотя они как будто были всегда и имеют свою совершенно особенную историю. Но об этом мы поговорим в следующий раз.

Еще в Тенистой Долине Алланон приоткрыл завесу особого предназначения народа Эльфов, кратко отметив уникальность этой расы. Ши давно не терпелось поговорить с великим мудрецом об истории Эльфов, о своем собственном происхождении. И сейчас им вновь овладело страстное желание расспросить знаменитого историка обо всем этом. Однако по прошлому опыту он уже знал, что не стоит прерывать этого мудрого старца. Бог знает, какой гнев может обрушиться на голову такого смельчака.

— Между тем немногим людям удалось сохранить в памяти те научные результаты, которые способствовали улучшению жизненных условий цивилизации и были достигнуты до периода Великих Войн. Их помнили всего лишь несколько человек, а остальная масса людей потеряла достигнутые ранее знания. Однако сохранились книги, где были изложены научные достижения, и по которым человечество могло восстановить утраченные знания. Эти книги хранились, как талисман, и ждали момента, когда человечество будет в состоянии воспользоваться ими. В течение этих сотен лет книги ветшали, и маленькая группа ученых передавала друг другу те замечательные знания, которые были накоплены человечеством. Процесс сохранения знаний был долгим и трудным. Шли годы, знания постепенно передавались от отца к сыну и каждое поколение стремилось сохранить эти знания. Знания становились семейной ценностью, причем их владельцы считались мудрецами, которых защищало общество во избежание следующей мировой войны. Люди не хотели повторения Великих Войн. В конце концов, владельцы этих книг сами прониклись мыслью о необходимости сохранения в тайне их знаний и превратились в узкую касту жрецов, охраняющих знания предшествующих поколений. Они ждали благоприятного времени, когда их знания можно будет поставить на службу человечеству, не опасаясь роковых последствий. Все эти годы хранители знаний боялись повредить остаткам человечества: они опасались друг друга, они боялись передать знания тем, кто может использовать их во зло. Они жили обособленно, мало общаясь друг с другом, и ожидали той поры, когда человечество будет готово воспользоваться так тщательно охраняемыми ими знаниями.

Время шло. И оказавшиеся на примитивной стадии развития сообщества людей постепенно прогрессировали, их жизнь улучшалась. Отдельные общины наладили взаимное сотрудничество и начали строить общую жизнь — однако, как уже говорилось, они не смогли избежать противоречий. Прогресс тормозился яростными спорами за землю, которые перерастали в вооруженные конфликты между отдельными общинами. Возникли национальные разногласия. В конце концов, потомки хранителей тайн науки прошлого увидели, что человечество опять заходит в тупик и история повторяется. Людей снова ожидает братоубийственная война. В этих условиях они решили, что настала пора действовать. Человек, которого звали Галафайл, понял, что, если не предпринять решительных действий, отдельные общины людей придут к новой войне.

И тогда он созвал совет из хранителей старых книг, из тех мудрецов, которые владели древними знаниями. И все они собрались в замке Паранор.

— Вот как возник первый Совет Друидов, — с удивлением воскликнул Меньон Леа. — Это был Совет всех мудрецов той эпохи, которые страстно желали спасти мир людей.

— Эта была очень разумная мысль, объясняющая действия тех людей, — усмехнулся Алланон. — Члены Совета Друидов руководствовались самыми благими намерениями, пытаясь найти выход из создавшегося положения. Совет пользовался огромным авторитетом, и его решения способствовали значительному улучшению жизни как сообществ, так и каждого их члена. Они работали сообща, и каждый член Совета помогал своими знаниями общему делу. Совету удалось предотвратить возникновение общей войны, сохранить мир между народами. Однако вскоре возникли непредвиденные сложности. Менялись поколения, а вместе с ними менялось и отношение к тем знаниям, которые были добыты предками. Наступала эпоха переоценки ценностей. Проблема заключалась в том, что поколения отцов и детей перестали понимать друг друга.

Ситуация осложнялась тем, что представители различных наук перестали понимать друг друга, не было единой философской системы, объединяющей различные области знаний. Многие члены Совета, представлявшие различные области знаний, не могли даже договориться о едином понимании или толковании научных терминов. В результате получилось так, что Друиды, которые считали себя самыми мудрыми и знающими людьми на свете, — а это на самом деле было так, — попытались по-своему перестроить отношения между людьми таким образом, чтобы мир стал лучше.

— То есть Друиды хотели переделать мир по придуманному ими образцу, — воскликнул Ши. — Они хотели предотвратить войны, которые возникали раньше, устроить идеальную жизнь по представлениям той науки, которая была создана в древности.

Голова у Флика пошла кругом, поскольку он не мог понять, какое отношение все сказанное имеет к лорду Уорлоку и волшебному Мечу Шаннара.

— Правильно, — заметил Алланон. — Но Совет Друидов, обладавший огромными знаниями и добрыми намерениями, попытался найти выход из этого положения.

Разумеется, умные люди всегда должны находить выход из любой ситуации, в зависимости от существующих условий. Совет Друидов закрылся в замке Паранор, прервав все связи с внешним миром до тех пор, пока не будет найдено решение этой проблемы. Они разбились на маленькие группы специалистов по отдельным вопросам на основе древних наук. Однако большинство членов Совета основывались на старых знаниях, пытаясь применить их к новым, возникшим в последние годы условиям. Они пользовались понятиями, характерными для старой эпохи. Между тем, часть членов Совета была не согласна с таким подходом. Они понимали, что человечество нуждается в новой науке, новых ценностях. Необходимо было создать систему, при которой отдельные сообщества людей понимали бы друг друга, создать общую терминологию, сформулировать пути развития человечества, понятные всем. И этот новый подход должен базироваться на совершенно новых идеях, которые рождаются из реальной жизни. Они понимали, что старая наука исчерпала себя.

И здесь случилось так, что несколько членов Совета, попавших под влияние одного из них — его звали Брона, — начали усиленно изучать старинные мистические обряды, не отдавая себе полного отчета в том, к чему это приведет. Обладая феноменальными способностями и гениальными умами, они вскоре добились значительных успехов в изучении мистических сил, которые они надеялись поставить на службу людям. По странному стечению, обстоятельств их научные достижения уходили все дальше и дальше от той генеральной линии развития науки, которую наметил Совет. Старые науки не давали ответа на волновавшие их вопросы, и поэтому они уходили в другие области знаний, медленно и неуклонно уводя самих себя от реальных знаний, которые принято называть наукой. Теперь они были все больше заняты изучением мистических сил и магии. Им удалось постичь многие секреты магии и колдовства, прежде чем Совет узнал о направлении их работы и запретил ее продолжение. Этот запрет вызвал яростное сопротивление сторонников Броны, и они с возмущением вышли из состава Совета, чтобы самостоятельно завершить начатое ими дело. С тех пор о них больше никто не слышал.

Алланон сделал паузу, давая возможность слушателям обдумать все сказанное. Слушатели нетерпеливо ждали продолжения.

— Теперь мы знаем, что произошло в последующие годы. Продолжая свои научные изыскания, Брона открыл глубочайшие тайны магии и овладел ими. Но в процессе своей работы он утратил ту идею, ради которой он ее начал: он стал работать ради самих знаний и только ради того, чтобы овладеть этими таинственными силами. Были забыты не только старые науки, но и их цель — улучшить жизнь людей. Забыты были Совет Друидов и его стремление улучшить мир. Забыто было все, кроме стремления овладеть магическими силами, понять секреты колдовства, проникнуть силой мысли в другие миры. Брона был одержим одним страстным желанием — возвыситься над людьми и стать повелителем мира с помощью этих ужасных сил магии. Результатом этих стремлений стала известная Первая Война Рас, когда он перессорил между собой разные народы, натравил разные расы друг на друга. К этому времени Брона фактически не был человеком, он не владел собой.

— А его последователи? — тихо спросил Меньон.

— Они тоже стали жертвами своих знаний. С ними произошло то же, что и с их лидером, — все они стали рабами жутких магических сил. — Алланон снова замолчал, давая возможность слушателям оценить важность сказанных им слов. Подумав немного, он продолжал:

— Тот факт, что эти несчастные Друиды вступили на опасный путь и увлеклись познанием тайн мистики, стал суровым уроком для Человека. Сейчас ясно, что они могли общими усилиями найти пути улучшения жизни в рамках старых наук быстрее, чем прибегая к помощи ужасных сил потустороннего мира. Человеческий ум еще не был готов к контактам с материальными мистическими силами. Их поиски привели к тяжелейшим последствиям.

Алланон вновь замолчал. По его лицу пробежала мрачная тень. Теперь слушатели поняли сущность врага, с которым им предстояло бороться. Они выступали против человека, который больше не был гуманоидом, он находился под влиянием таких могущественных сил, постичь которые человеческий разум не мог. Борьбу с этими силами человеческий разум мог не выдержать.

— Остальное вы уже знаете, — энергично заговорил Алланон снова. — Существо под именем Брона, которое больше не являлось человеком, было основной движущей силой двух Войн Рас. Носители Черепа являются последователями своего старого учителя Броны, хотя раньше все они были людьми из племени Друидов, а часть из них даже являлась членами Совета в Параноре. Впоследствии их постигла судьба Броны. Они изменились не только внутренне, даже их внешний облик стал отвратителен, воплощая силы зла, носителями которого они являются. Нам необходимо всегда помнить, что они представляют собой самую грозную опасность для людей всех четырех земель. Старые научные достижения, которые привели к изобретению многих машин и механизмов, облегчавших жизнь людей, постепенно уходят в историю, и многие из этих достижений за последние годы уже забыты. На смену им приходят более могущественные, более страшные для жизни людей знания, основанные на магии и колдовстве. Верьте мне, мои друзья, это действительно так. Мы живем в век магии, и эти силы угрожают нашему существованию.

Воцарилось гробовое молчание. Глубокая тишина ночного леса как нельзя лучше соответствовала мрачному настроению присутствующих. Последние слова Алланона эхом откликнулись в лесной чаще. Ши нарушил молчание:

— В чем же тайна Меча Шаннара?

— В Первой Войне Рас, — ответил Алланон тихо, почти шепотом, — сила Друида Броны была ограничена. Ведь вы знаете, что в этой войне Человек потерпел поражение и все представители человеческой расы были обречены на долгое мучительное выживание. Казалось бы, неустанные изыскательские поиски Броны в области магии потерпели заметное поражение, и можно было назвать эту войну еще одной главой в человеческой истории, охарактеризовав Первую Войну Рас как обычную войну смертных. Однако, несмотря на то, что Друиду Броне не удалось осуществить все задуманное им, он не впал в отчаяние, сохранил силу духа и принялся методично совершенствовать свои методы, все глубже и глубже проникая в тайны потустороннего мира, все дальше и дальше отдаляясь от материального и смертного существования. Тем не менее, надо отдать ему должное: гениальный ум Броны никогда полностью не давал ему возможность оторваться от реальной жизни и уйти в область чистого колдовства. Уникальность этого человека и состояла в том, что он обладал редчайшей способностью синтезировать два мира — мир реальный и таинственный мир магии. Он прекрасно понимал, что мистические силы не будут полноценно восприняты и оценены расами. Необходимо дождаться такого момента, когда в окружающем реальном мире суммарный потенциал зла — ненависть, зависть, жадность — станет больше потенциала добра. И в этот момент он начнет действовать. Легко завоевав власть над примитивными и воинственными Скалистыми Троллями в Чарнальских горах, он укрепил их армию существами из потустороннего мира, и вскоре эта могучая армия была готова напасть на разобщенные расы.

Как вы знаете, они разгромили Совет Друидов и уничтожили его членов — лишь немногим удалось избежать гибели и спастись бегством. Одним из тех, кто ускользнул от врагов, был старый знаток магии по имени Бремен, который предвидел эту опасность и давно предупреждал о ней других. Как Друид, он был крупным историком, изучал Первую Войну Рас и знал о существовании Броны и его последователей. Заинтересовавшись их историей, Бремен понял, что Брона и его последователи наделены сверхъестественной силой, которая была недоступна для обычного человеческого существа. Он также занялся изучением магии, но с большей осторожностью и пониманием того зла, которое его открытия могут принести человечеству. После нескольких лет упорных занятий он убедился в том, что Брона действительно существует, что готовится новая война против человечества и что исход этой войны будет определяться потусторонними силами и помощью черной магии. Вы можете сами себе представить реакцию Друидов на его теорию — фактически его изгнали из замка Паранор. В результате этого, когда армия Троллей захватила замок Паранор, его там не было — он находился в изгнании, где совершенствовался в магических науках. Когда он узнал, что Совет уничтожен, он понял, что должен начать действовать, иначе люди окажутся беззащитными перед могуществом Броны, перед таинственными силами, о которых ничего неизвестно простым смертным. Однако перед ним сразу же возникла проблема — как победить существо, неуязвимое для любого известного человеку оружия, существо, которое, вопреки здравому смыслу и привычным представлениям, живет уже пятьсот лет. Тогда он обратился к самой развитой расе его времени — к народу Эльфов, которым в то время управлял отважный молодой король Джерл Шаннара, — и предложил свою помощь. Народ Эльфов всегда уважал Бремена, причем они понимали его много лучше, чем его соратники из Совета Друидов. Последние несколько лет он жил среди них, изучая искусство магии.

— Тут есть кое-что непонятное для меня, — неожиданно вмешался в разговор Балинор. — Если Бремен владел тайнами магии, то почему он не мог сам бросить вызов лорду Уорлоку и вступить с ним в борьбу?

Ответ Алланона прозвучал уклончиво:

— Он действительно вступил в борьбу с Броной на Равнинах Стрелехайма, но эту борьбу не мог увидеть ни один смертный. По слухам, Бремен одержал победу над Королем Духов, но последующие события не подтвердили этого. И мы ничего не знаем о том, что произошло в действительности.

Слушатели так и не поняли, что хотел сказать Алланон этой фразой.

— Как бы то ни было на самом деле, Бремен понял, что людям необходим талисман, который бы защищал их в случае появления такого существа, как Брона, в последующие годы, когда на земле не будет человека, который владеет тайнами магии, и, следовательно, людям всех четырех земель некому будет помочь. Так у него зародилась идея Меча, оружия, которое может противостоять магической силе лорда Уорлока. Бремен создал Меч Шаннара, используя свои знания потусторонних сил. Это был не простой стальной меч, это был талисман, способный побеждать любые магические силы. Меч мог проявить свои чудесные свойства только в руках тех смертных, которые использовали его в благородных целях защиты, собственной свободы. Только в борьбе за свободу Меч становился несокрушимым оружием против сил зла. Меч — это та сила, которая помогла Джерлу Шаннара разгромить армию Троллей, несмотря на помощь ей потусторонних сил; Меч — это та сила, которая поможет теперь вернуть лорда Уорлока в преисподнюю, в которой он должен находиться всегда, он не должен больше появляться в нашем мире. Но до тех пор, пока Меч находится у него, он сделает все возможное, чтобы не допустить этого. Наша задача, друзья мои, вырвать Меч из его рук.

— Но почему это может сделать только потомок рода Шаннара? — спросил Ши, еле шевеля онемевшими губами; все его чувства были в смятении.

— Это было величайшей ошибкой! — воскликнул Алланон, даже не дослушав вопрос до конца. — Если вы внимательно следили за тем, что я рассказывал вам о тех изменениях жизни, которые последовали после Великих Войн, то вы должны были понять, что старые материалистические науки постепенно уступают место новым мистическим наукам, и это величайший феномен нашего времени. Наука прошлого изучала конкретные явления окружающего нас мира, которые человек видел и ощущал, а магические науки основываются на совершенно других принципах. Мистические силы проявляются тогда, когда в них верят, но человеческий разум не может их ощутить конкретно, человеческие чувства не могут их воспринять. Если человек не верит в существование мистических сил, он никогда не сможет ими овладеть. Лорд Уорлок понимает это и использует страх людей перед непознанным — перед иными мирами и мистическими существами, которые неизвестны и непонятны для людских чувств, — эта та основа, на которой зиждется его магическая власть. Он пользуется этим в течение пятисот лет. Поэтому Меч Шаннара не проявит своих чудесных свойств, пока его владелец не поверит в волшебную силу Меча. Когда Бремен дал Меч Джерлу Шаннара, он совершил ошибку: он вручил Меч королю и потомкам королевского рода, а не доверил его простым людям. Только в руках королей Меч проявляет свои чудесные свойства. В результате этой исторической ошибки, неверия в силу простых людей, получилось, что Меч является чудесным оружием только в руках короля Эльфов или в руках его прямых потомков по крови — только они могут использовать Меч против лорда Уорлока. Таким образом, нам может помочь только потомок дома Шаннара, причем он должен свято верить в свое право воспользоваться этим Мечом. Древнее предание гласит, что только такой человек может одержать победу — и никто другой; в иных руках Меч потеряет свою чудесную силу, он станет обычным клинком из стали. Только кровное родство и вера в могущество Меча Шаннара могут вызвать к жизни скрытую силу этого великого оружия.

Алланон замолчал. Воцарилась мертвая тишина, слышно было лишь прерывистое дыхание слушателей. Великий философ поведал друзьям очень о многом, но намеренно умолчал о некоторых вещах, которые могли смертельно напугать их. Для него сейчас было самым главным психологически подготовить своих сподвижников к решительным действиям. Успех действий этих людей будет иметь громадные исторические последствия, и важно, не напугав их предстоящими трудностями, направить их вдохновенные усилия в нужное русло.

— Да, только Ши может использовать Меч. Он рожден для этого, — тихо произнес Балинор.

Все по-прежнему молчали. Этот ночной разговор казался лишь прелюдией большой симфонии, которую предстоит сыграть всем участникам этой необычной дискуссии. И в эти минуты будущее представлялось всем троим весьма обманчивым и туманным, хотя в душе созрела страстная решимость добиться поставленной цели.

— А сейчас оставьте меня, — сказал Алланон повелительным, тоном. — И постарайтесь немного поспать. На рассвете мы покинем эти благословенные места и отправимся в замок Паранор.

Глава 10

Стремительно пролетела ночь. Разгорался рассвет. Синева на востоке сменилась багровой мглой, похожей на дым пожара. Мгла эта светлела, делалась все прозрачнее, сквозь нее уже были видны далекие и нежные очертания розовых облаков. Ласковые золотистые лучи рассвета вселяли надежду, убаюкивали тревогу. Коснувшись глаз братьев и Меньона, лучи нежно напомнили им о том, что пора подниматься — ведь впереди трудный и опасный путь. Братья и Меньон поднялись и стали быстро готовиться в дорогу. Все трое сосредоточенно молчали, ожидая появления Алланона с двоюродными братьями Эвентина. Каждый думал о своем, и все они вместе с тем думали об одном и том же — о своей предстоящей схватке с темными силами лорда Уорлока. Ши был удивительно спокоен в это утро. Ушли тревоги, волнения, даже, казалось, на время отступил безотчетный страх перед будущим. В сознании юноши созрела твердая решимость и готовность целиком посвятить себя намеченному делу, от которого зависела судьба многих тысяч людей. Предстоящие испытания страшили его, но именно теперь появилась уверенность и надежда, что общими усилиями они одержат верх над коварными врагами, что бы это им ни стоило. Жители Долины облачились в одеяния лесников, которые достали им карлики, поверх одели плотные дорожные плащи с глухими капюшонами, которые смогут защитить их от сильного ветра, проливного дождя и ночной прохлады. На поясе у них висели острые охотничьи ножи, которые они захватили с собой из Тенистой Долины. Ножи были спрятаны в кожаные чехлы и не выделялись на фоне коричнево-болотной одежды. За плечами у них были небольшие дорожные сумки, где имелось все необходимое. Их путь лежал через страну, где жили лучшие охотники во всех Южных землях. Там же располагались общины, дружественно настроенные к Алланону и Карликам. Однако нельзя было забывать, что на этой же земле жили Гномы, которые в течение многих и многих лет были злейшими врагами Карликов. Все путешественники надеялись на собственную силу, на удачу и на милость божью, на то, что им удастся избежать встречи с охотниками из общины Гномов. С особой осторожностью Ши уложил камни Эльфов поглубже в карман. С тех пор, как камни помогли им в последний раз, никто не вспоминал о них, даже Алланон. Но тем не менее, Ши по-прежнему возлагал большие надежды на эти чудодейственные камни, которым подвластны любые превращения. И он еще глубже затолкал в карман бесценный кожаный мешочек с камнями Эльфов.

На расстоянии нескольких ярдов, не спеша, собирался в дорогу Меньон. Его охотничья экипировка была превосходной: свободный костюм охотника почти одного цвета с пестрой травой и бурой землей, высокие кожаные охотничьи ботинки с мягкой, но прочной подошвой, которые позволяли этому опытному охотнику и следопыту передвигаться быстро и осторожно. Эти ботинки обладали еще одним замечательным свойством: они не оставляли характерных следов, что было необычайно ценно для любого охотника и следопыта. На поясе свободно висел огромный острый меч; его лезвие холодно поблескивало в лучах утреннего солнца в ожидании предстоящих сражений. Через плечо он перекинул удобную дорожную сумку и колчан со стрелами — его любимое оружие на охотничьих тропах.

Балинор был одет в знакомый длинный охотничий плащ с капюшоном, который свободно облегал его высокую статную фигуру. Лицо было скрыто под капюшоном. Под плащом была одета металлическая кольчуга, которая поблескивала на солнце, когда Балинор широко разводил руки. На поясе он также носил длинный охотничий нож и такой громадный меч, какого Ши не видел в своей жизни. Этот меч был столь огромен и страшен, что, казалось, одного слабого удара или взмаха было достаточно, чтобы сразить наповал любого исполина. Широкие полы охотничьего плаща тщательно скрывали его. Уже прошло довольно много времени, когда, наконец, появился Ал-ланон в сопровождении двух стройных эльфов. Поздоровавшись, Алланон вкратце познакомил всех с главными вехами предстоящего пути. Путешественники должны были пересечь Серебряную Реку и затем оказаться в стране, которую населяли Гномы. От реки маршрут пролегал на север через Аннарские леса в направлении гор, которые располагались за ними. Алланон полагал, что их отряд труднее будет окружить, если они пойдут этим путем. Важно, чтобы об этом не знал лорд Уорлок. И уж само собой этот Властитель Тьмы ничего не должен был знать о цели их путешествия. В противном случае, они — обречены. Они решили передвигаться только в дневное время, когда легко затеряться или слиться с травой и листвой, в лесах и на горах. Ночные переходы были бы чрезвычайно рискованными, так как в ночном мраке набирают свою мощь силы зла и эмиссары лорда Уорлока в лице носителей изображения Черепа смогут обнаружить их. Ночное путешествие будет, вероятно, неизбежным лишь тогда, когда им придется идти через равнины, где просто не будет возможности найти надежное укрытие ни днем, ни ночью.

Что касается представителя от общины Карликов, то они направили опытного военачальника Генделя, того самого молчаливого, но вспыльчивого карлика, который спас Меньона от смертоносных чар Сирены. Гендель и повел весь отряд на этом участке пути, который был ему знаком лучше, чем всем остальным. Почти не отставал от него Меньон. Он шел быстро и осторожно, отдавая карлику роль главного проводника, но его большие шаги иногда невольно опережали уверенную поступь опытного Генделя. И тогда Меньон деликатно пропускал вперед Генделя. Сразу за ними шли двое эльфов. Их легкие грациозные фигурки безо всякого труда и усилий быстро передвигались по тропе. Они о чем-то переговаривались на ходу, и Ши мог поклясться, что в их тихих музыкальных голосах звучала обнадеживающая и радостная уверенность. За спиной оба несли большие колчаны со стрелами. На них не было плащей, лишь старинные свободные одежды покрывали их стройные фигуры. За эльфами следовали Флик и Ши, а сразу за ними тяжело, но уверенно ступал мрачный Алланон. И замыкал шествие Балинор. Флик и Ши, оба сразу, сообразили, что подобная расстановка не случайна. Разместив братьев в центре идущих, путники создали тем самым для них максимальные условия безопасности. И, если понадобится, их будет легче защитить. С одной стороны, Ши был глубоко тронут заботливым отношением друзей к нему и желанием оградить его и брата от грозных опасностей, но, с другой стороны, его гордое самолюбие было уязвлено при мысли, что все считают его неспособным полностью защитить себя или противостоять опасности. Однако решение было принято, и ему следовало подчиниться.

Вскоре путешественники дошли до Серебряной Реки, переправились через нее в самом узком месте по толстому длинному бревну, которое они использовали в качестве моста. На протяжении всего пути участники похода молчали, внимательно поглядывая по сторонам. Время от времени они поднимали взоры в сторону уже видневшегося густого леса. До сего времени путешествие проходило довольно гладко: земля была ровной и надежной, а деревья и кустарники не мешали продвижению вперед. А вокруг простирался лесной край, загадочный и огромный. Солнце еще не давало полного сияния. Оно лишь посылало свои первые лучи сквозь тяжелые ветви деревьев, которые весело шумели, словно пробужденные стыдливыми, медлительными и вкрадчивыми лучами. Рой мелких перистых облаков украшал поднебесье, а лучи солнца наполняли их нежными огнями. С каждой минутой все ярче и ярче горели облака, то отливая золотом или пурпуром, то посылая на землю светлое утреннее сияние. С недоступной высоты обильно изливались потоки радостной жизни. Ярко блестела изумрудная трава, вся в серебристых каплях росы, сверкали алмазные капли на листьях деревьев, цветы раскрывали свои нежные лепестки и источали благовонные ароматы. Трава под ногами была влажной и мягкой от утренней росы, и это обстоятельство тоже радовало путников, так как шум их шагов приглушался. Воздух был свежим и бодрящим. Перистые ярко-зеленые побеги папоротников нависали над лесными ручьями, полными чистой студеной воды. Без умолку трещали в высокой траве кузнечики и прочие насекомые, стучали по деревьям дятлы, с ветки на ветку порхали проснувшиеся птицы. Все вокруг было полно жизни. И путники шли вперед.

Первый день путешествия прошел без происшествий. Путники устроились на ночлег под раскидистыми ветками величественных деревьев. Это было к северу от Серебряной Реки и Кульхавена. Гендель — единственный из всех — мог сказать точно, где они находятся, и Алланон стал немедленно уточнять их местонахождение и придумывать дальнейший маршрут. Путникам пришлось довольствоваться холодным обедом, так как они боялись, что яркий огонь может привлечь внимание. В целом у всех было хорошее настроение, завязался приятный разговор. Ши воспользовался моментом, чтобы поговорить с двумя эльфами. Это были двоюродные братья Эвентина, которых Алланон пригласил в это путешествие как представителей королевства Эльфов. Алланон втайне надеялся, что эльфы тем или иным образом помогут им завладеть Мечом Шаннара. Это были братья, старшего звали Дурин — этот стройный тихий житель Западных земель чем-то напоминал самого Ши, — а младший был Дэйел, застенчивый симпатичный юноша, на несколько лет младше Ши. Его мальчишеская, почти детская непосредственность резко выделялась на фоне более взрослой публики, особенно Алланона, Балинора и Генделя. Дурин рассказал, что его брат оставил королевство Эльфов за несколько дней до женитьбы на прекрасной девушке. Ши с трудом верилось в то, что Дэйел собрался жениться в столь юном возрасте. И вообще трудно было понять, почему молодого человека направили сюда накануне женитьбы. Было странно, что все члены отряда сидели и спокойно беседовали.

Уже позднее вечером Ши, подойдя к Балинору, поинтересовался у него, почему же все-таки молодого человека заставили оставить невесту накануне свадьбы и отправили сюда. Принц Каллахорна улыбнулся и, отметив про себя сходство Ши с эльфами, стал говорить о том, что в те дни, когда стране угрожает опасность, не дело думать о личных интересах. Однако в конце Балинор все-таки упомянул о том, что, кроме патриотических мотивов, руководимых Дэйелом, он прибыл сюда по просьбе короля. Балинор также поведал о том, что Гендель уже давно ведет жестокие бои с гномами, защищая свою родину. Выбор пал на него ввиду того, что он необычайно опытный и умелый военачальник на всех Восточных землях. Дома у него остались жена и дети, которых он не видел уже восемь недель, и теперь увидит Бог знает когда. С этими словами Балинор отошел, а затем направился к Алланону для того, чтобы обсудить какие-то важные дела. Ши вернулся к Флику и братьям-эльфам.

— Ты не скажешь, что все-таки за человек этот Эвентин? — спросил Флик у Дурина. — Мне уже довелось слышать, что его считают величайшим из королей Эльфов и высоко почитают этого человека. Но что он за человек в действительности?

В ответ на этот вопрос Дурин неожиданно широко улыбнулся, а Дэйел весело засмеялся, настолько забавным ему показался вопрос.

— Что мы можем сказать о нашем собственном кузене? — с улыбкой воскликнул Дурин, но через мгновение заговорил вполне серьезно: — Он — великий король, хотя, как говорят другие монархи, слишком молод для королевского престола. Он обладает редким даром предвидения и очень много делает для людей. Он пользуется любовью и уважением всего народа Эльфов. Все эльфы беспрекословно слушаются Эвентина и безгранично доверяют ему. Старейшины нашего Совета предпочитают держать страну в изоляции от проблем других стран и общин, считая это самым правильным путем развития. Ошибочная теория! Эти же старейшины сейчас боятся войны. И только Эвентин придерживается другой позиции. Он полагает, что единственный путь избежать войны, которой они так опасаются, — это выступить первыми и обезглавить вражескую армию.

Все это время Меньон молча сидел на другой стороне раскинувшегося небольшого лагеря и внимательно слушал всех говорящих.

— Скажите нам, что вы знаете о Мече Шаннара? — неожиданно обратился он к братьям-эльфам.

— Фактически очень мало, — последовал ответ Дэй-ела, хотя для нас это не просто легенда, это скорее история, имеющая непосредственное отношение к Эльфам. Меч Шаннара — это своего рода гарантия или надежда для всего народа Эльфов, что им, наконец, перестанут угрожать мистические создания из мира, который не в силах понять простой смертный. Считалось, что после окончания Второй Войны Рас мистическая угроза исчезла, тем более, что все потомки рода Джерла Шаннара ушли в могилу, а о существовании Ши никто долгое время на подозревал. Семья Эвентина, то есть наша семья, пришла к власти около ста лет назад. Все это время Меч покоился на алтаре в замке Паранор, практически забытый всеми. О Мече Шаннара вспомнили лишь недавно.

— В чем же сила Меча? — продолжал настаивать Меньон, понимая, насколько важно знать истинную правду об этих вещах.

— Признаться, не знаю, как ответить на твой вопрос, — последовал неспешный ответ Дэйела. При этом, вопросительно посмотрев на Дурина, Дэйел смутился и опустил голову. Спустя мгновение, он добавил:

— Очевидно, это знает только Алланон.

И они все, не сговариваясь, просмотрели в сторону Алланона, который о чем-то сосредоточенно говорил с Балинором поодаль от них. Дурин повернулся к братьям и Меньону и произнес:

— Нам очень повезло, что у нас есть Ши, наследник рода Шаннара. Он сможет узнать тайну этого Меча, и с его помощью мы разгромим лорда Уорлока прежде, чем он успеет развязать войну в надежде уничтожить нас.

— Да, но все это возможно лишь в том случае, если мы завладеем Мечом, — быстро внес поправку юный потомок рода Шаннара. Дурин понимающе кивнул и улыбнулся Ши, желая подбодрить его.

— Все это так, однако некоторые вещи не поддаются логическому объяснению. Мы не должны действовать вслепую, — твердо проговорил Меньон и отправился искать поблизости место для ночлега.

Наблюдая за его движениями, Ши поймал себя на мысли о том, что он полностью согласен с жителем высокогорья. Действительно, в их познаниях всей этой истории еще так много белых пятен! И сейчас, как никогда, ему показалась тщетной и призрачной сама надежда заполучить Меч. И Ши чувствовал, что Меньон придерживается такого же мнения. Однако оба прекрасно понимали, что сейчас не время отчаиваться. Как бы то ни было, они должны проникнуть в замок Паранор.

На следующее утро, едва забрезжил рассвет, весь отряд уже был в сборе и вскоре вышел на тропу. Всех вел осторожный и проницательный Гендель. Опытный карлик повел их по тропам, которые пролегали под густой сенью высоких деревьев. Листва почти скрывала их. Было ясно, что путники ступали по тропам Аннарских лесов. Вскоре тропа стала петлять и теряться, вместо густой травы появилась голая, выжженная солнцем земля, из чего можно было сделать вывод, что они приближались к горной местности. Им предстояло пересечь горные пики вдоль центральных Аннарских лесов, откуда они должны были выйти на равнины, а оттуда уже лежал прямой путь к замку.

По мере своего продвижения почти все члены отряда стали испытывать нарастающее волнение. Им казалось, что из-за густой листвы за ними следят хитрые и злые глаза гномов. Путешественники все ближе и ближе подходили к области, которую населяли Гномы. Невозмутимым оставался один Гендель: видимо, он так хорошо знал местность, что пока не видел особых признаков опасности. Шли они сосредоточенно и молча, опасливо поглядывая по сторонам. В любой момент можно было ожидать внезапного нападения со стороны коварных гномов.

К полудню тропа оборвалась, и ноги путников гулко застучали по твердой скалистой почве. Они стали подниматься вверх. Деревья совсем поредели, и сквозь них ясно проступало полуденное небо. "Оно было высоким и спокойным. Белая гряда облаков медленно проплывала по небесной лазури. Лучи солнца стали жаркими, они беспощадно высвечивали все редкие затененные участки местности. Впереди уже появились скалы, за ними беспорядочно громоздились острые горные вершины, что свидетельствовало о том, что путешественники вплотную подошли к южной части гор. Чем выше они поднимались, тем прохладнее становился воздух. С каждой минутой было все труднее дышать. После нескольких часов восхождения отряд вышел на плато и почти вплотную подошел к очень густому лесу, в котором сухие, почти лишенные хвои сосны росли так близко одна к другой, что, казалось, лес состоял из бесконечного ряда голых стволов. Невозможно было что-либо разглядеть на расстоянии двадцати-тридцати футов. Странный, почти безжизненный лес простирался на несколько сот ярдов во всех направлениях. Выбрав ровное место, Гендель остановился, подозвал Меньона и, указывая на возвышающиеся впереди скалы, начал что-то выяснять. Алланон дал всем знак собраться в круг.

— Нам предстоит переход через Волчьи горы, где вряд ли ступала нога человека. Место — не самое лучшее для проживания, — стал тихо объяснять Гендель. — Мы выбрали этот маршрут, потому что именно здесь мы меньше всего рискуем натолкнуться на охотничий патруль гномов, столкновение с которым может перерасти в кровавую битву. Говорят, Волчьи горы населены существами из других миров. Может быть, это шутка, но…

— Ближе к делу, — вмешался Алланон.

— Ситуация такова, — нахмурился Гендель. — Минут пятнадцать назад мы были замечены разведчиками гномов. Одна или две фигуры мелькнули в листве деревьев. Они уже могут быть вокруг нас, а может, это случится позднее. Все равно этот факт остается бесспорным. Меньон ясно видел их. Рано или поздно они сообщат, что мы находимся здесь. Поэтому мы должны торопиться.

— Хуже того! Я слышал, как эти разведчики говорили, что основные силы гномов где-то совсем близко.

— Может быть и так. Кто знает… — задумчиво произнес Гендель. — Этот лес простирается еще на милю вперед, потом опять начнутся скалы, и мы вплотную подойдем к ущелью под названием «Ловушка», которое служит входными воротами в Волчьи горы. Мы вынуждены идти этим путем. Любой другой маршрут займет еще несколько дней, а у нас очень мало времени.

— Довольно рассуждений, — раздался рассерженный голос Алланона. — Надо быстрее идти вперед. Если мы доберемся до ущелья, гномам будет уже сложно выследить нас. Сразу за ущельем начинаются горы.

— Дай Бог, чтобы это было так, — встревожено проронил Флик.

И путники пошли вперед. Высокие стволы стояли так близко друг к другу, что казалось, весь лес опутан этой частокольной сетью почти безжизненных деревьев, которые из последних сил тянулись к высокому небу. Путники шли, бросая осторожные взгляды по сторонам. Но их пристальным взорам открывались лишь бесконечные ряды древесных стволов. Впереди быстро и уверено шел Гендель. Они прошли ярдов сто, и вдруг Дурин сделал знак остановиться, поднес палец к губам и стал внимательно оглядываться по сторонам, то и дело нюхая лесной воздух.

— Дым! — воскликнул Дурин в страшном волнении. — Они подожгли лес!

— Я ничего не чувствую, — сказал в изумлении Меньон, втягивая ноздрями смолистый воздух.

— У тебя нет такого острого и тонкого обоняния, каким обладают Эльфы, — уверено произнес Алланон. — Дурин, ты можешь сказать, в какой стороне горит лес?

— Я тоже чувствую запах, — раздался удивленный голос Ши, который был сам поражен остротой собственного обоняния. Никогда прежде юноша не замечал этого.

На какое-то мгновения Дурин остановился, пытаясь определить, откуда все-таки идет этот запах дыма.

— Пока не могу определить. У меня такое ощущение, что они подожгли лес сразу в нескольких местах. Если это так, огонь молниеносно распространится по всему лесу.

Помедлив секунду, Алланон скомандовал всем продолжать быстрое продвижение к ущелью Ловушка. И весь отряд стал осторожно продвигаться вперед. Не прошло и нескольких минут, как вдали послышался гул. Этот странный гул нарастал и приближался. Вскоре все вокруг заволокло дымом. Из-за плохой видимости путники стали терять друг друга из виду. Исчезли Меньон и Гендель. Фигуры Ши и флика то появлялись, то исчезали в сплошной дымовой завесе. И только исполинская фигура Алланона твердо, как скала, выделялась среди удушающего дыма, да легкие силуэты братьев-эльфов то тут, то там мелькали в густой пелене. Казалось, все путники были отгорожены плотной стеной, из-за которой слышался раздирающий кашель. Дым разъедал глаза, нос и горло. Дымовая завеса напоминала тяжелый смог, который упорно стоял в лесу и не собирался исчезать. Дышать становилось чрезвычайно трудно. Алланон тщетно вглядывался в эту странную дымовую стену: огня нигде не было видно. Вероятно, он еще был недостаточно силен и не мог распространиться по всему лесу. У Ши и Флика от едкого дыма из глаз полились слезы, стало нестерпимо жарко, как будто в лесу резко повысили температуру воздуха. Алланон приказал всем остановиться, и каждый замер на своем месте. Сам Алланон прислушался, и через мгновение из-за стены дыма появился Балинор.

— Ты был прав, они сгруппировались позади нас, — с трудом произнес он, хватая ртом воздух и задыхаясь. Слова были обращены к Алланону. — Позади нас подожжен весь лес. Похоже, они хотят заманить нас в ущелье. У нас теперь только один путь.

— Оставайся с ними и следа, чтобы они не потерялись, — быстро сказал Алланон Балинору. — Я попробую найти остальных.

И с поразительной для его возраста быстротой великий странник бросился вперед и тотчас же исчез за деревьями.

Балинор дал братьям знак неотступно следовать за ним, и все трое медленно пошли вперед, борясь за каждый вздох. Страшный кашель раздирал горло. И в следующее мгновение ужас сковал всех троих. Они задыхались; дрожь, точно при лихорадке, сотрясала каждый нерв, каждый мускул в их теле, они чувствовали, что глаза их вылезают из орбит, а к горлу подступает отвратительная пустота. К ним вплотную подступал огонь. Братья поняли, что они близки к гибели. Воздух был раскален. Стоял страшный треск. Позади них в языках пламени, с яростным шумом, судорожно извиваясь в огне и раскачиваясь, как безумные, шатались, падали деревья, а огонь продолжал бесчинствовать с неуемной силой. Языки пламени приближались к ним. Каждая минута могла стать для них последней. Неистово кашляя и содрогаясь от ужаса, все трое пробирались вперед. Казалось, пламя охватило весь лес сверху донизу. Ши поднял глаза вверх, и ему стало жутко: горели верхушки огромных сосен, пламя, как бешеное, с треском перескакивало с одной сосны на другую, создавая над путниками высокий огненный полог. В этом было что-то сверхъестественное. И все трое поняли, что имели все основания благодарить судьбу за то, что они еще были живы.

И вдруг справа показались высокие скалистые выступы. Балинор велел немедленно перейти к этой каменной стене и идти вдоль нее. Так прошло несколько минут, по прошествии которых все трое увидели остальных участников путешествия, выбиравшихся из-за стены горящих деревьев. Впереди была тропа, которая вела к скалистому ущелью под названием «Ловушка». И все путники стремительно направились к этому каменному лабиринту. А сзади них с треском полыхал лес.

— Они все рассчитали и вынудили нас выбрать этот путь. Иначе бы мы все сгорели в лесу, — прокричал Алланон сквозь шум и треск горящих деревьев. — Дурин, пройди вперед и осмотри вход в ущелье! Не устроили ли гномы нам засаду?

Молодой эльф молниеносно бросился выполнять приказание. С легкостью бегущей на водопад лани он добежал до скал и вскоре исчез на подступах к ущелью.

— Гномы — не дураки. Им нельзя отказать в хитрости и изобретательности. Они наверняка затевают что-то еще, и — бьюсь об заклад — это будет в самом ущелье. Ведь не зря же они заманили нас сюда, — вслух рассуждал Алланон.

— Да, самое неприятное может случиться в том месте ущелья, которое носит название «Узел», — уверено подтвердил Гендель. — В этом месте ущелья тропа настолько сужается, что только один человек может пройти по ней. Частые скалистые пики окружают эту тропу с обеих сторон, а в этом месте они сливаются в одну сплошную каменную стену.

Алланон кивнул в ответ и задумался. Между тем Меньон, сказав что-то Балинору, быстро направился к скалистым выступам, ведущим к ущелью. С каждой минутой жар от полыхающих деревьев становился все нестерпимей, и путники были вынуждены подходить ближе и ближе к ущелью. Вокруг распространялся едкий клубящийся дым, и путешественники издали напоминали сомнамбул, которые витают в густой угарной пелене.

Прошло довольно много времени, когда, наконец, вернулись Меньон и Дурин. Сквозь полосу дыма путники смогли разглядеть, как Меньон тщательно обследовал почву у входа в ущелье; его высокая фигура резко выделялась даже сквозь густой дым. Меньон и Дурин подошли к друзьям почти одновременно.

— Там есть следы. Да, это явные отпечатки ног… Я обследовал все ущелье до самого узкого места. Никаких других признаков жизни нет. Все нетронуто.

— Да, вот еще что, — сосредоточенно произнес Меньон. — У входа в ущелье я обнаружил две пары четко различимых следов гномов. Одна пара следов говорит о том, что кто-то входил в ущелье, а вторая пара свидетельствует о том, что из этого ущелья вышел некто. Бесспорно одно: это следы гномов.

— Это значит, что кто-то из гномов проскочил в ущелье раньше нас, потом вышел из него и затаился где-то поблизости, — с явной досадой сказал Балинор. — Да, одно то, что они побывали там раньше нас, говорит о…

— Сейчас не время рассиживаться и вести дискуссии, — резко оборвал его Алланон. — Мы можем только предполагать. Итак, Гендель и Меньон идут впереди, все остальные занимают свои прежние места.

И осторожная процессия начала продвижение вперед. Они тщательно осматривали каждый скалистый выступ, каждый булыжник, каждый бугорок неровной каменистой почвы. Подвоха можно было ожидать откуда угодно. Ши краем глаза осмелился посмотреть назад и сразу заметил исчезновение Алланона. Через несколько минут он появился, после чего сразу же исчез Балинор. Ши пришел к выводу, что они решили вести попеременное наблюдение за оставшимся позади горящим лесом. Теперь уже было ясно, что им уготовлена ловушка. Весь вопрос в том, какого рода и формы будет этот капкан. Пока для всех это оставалось загадкой…

Тропа вела вверх на протяжении ста ярдов, затем начала постепенно сужаться и, в конце концов, стала настолько узкой, что пройти по ней мог только один человек. Несмотря на то, что бдительная осторожность ни на минуту не покидала путников, их мучили тяжелые предчувствия. Флик шел вперед, охваченный безумной тревогой. Его сердце бешено колотилось. За ним шел Ши. Безотчетный, суеверный страх окончательно овладел душой юноши. Его еще совсем недавно крепкий дух сейчас был объят немым смятением. Между тем по мере их продвижения вперед шансы на успех становились все меньше и меньше. Ши не знал, какое расстояние от входа обследовал Дурин, но, скорее всего, он не дошел до того злосчастного места под названием «Узел». И почему это место получило название «Узел»? В растревоженном сознании Ши один за другим возникали вопросы, на которые никто не мог дать ответ. Он чувствовал, что в данной ситуации нестерпимей всего была неизвестность, и это наполняло все его существо гнетущим ощущением неминуемой беды. Впереди раздавалось прерывистое дыхание Флика. Все путники шли крепкой, неразрывной цепочкой, страхуя друг друга и помогая преодолевать коварные неровности каменистой тропы. Со всех сторон их окружали скалистые стены ущелья.

Тем временем тропа стала такой узкой, что путники вынуждены были идти боком. Внезапно процессия остановилась. Сзади раздалось гневное ворчание Алланона, который хотел знать, в чем дело, и пытался пройти вперед. Однако сделать это на таком узком участке пути было почти невозможно. И вдруг впереди забрезжил слабый луч света, и невероятно узкий проход стал расширяться. Еще несколько десятков ярдов — и путники вышли на широкую площадку, со всех сторон окруженную каменными уступами. Подозрительно ярко светило солнце.

— Не нравится мне это, — тихо проговорил Гендель. — Похоже, они все-таки заманили нас в ловушку.

Через минуту все путешественники стояли на широком каменистом плато, которое начиналось у самого выхода из ущелья и простиралось на несколько десятков ярдов вперед. Ши и Флик в нетерпении побежали вперед и, приблизившись к краю скалистого уступа, с ужасом увидели огромную широкую расщелину, а подойдя еще ближе, они поняли, что гномы направили их к пропасти. Даже в лучах солнечного света пропасть была бездонной. Снизу доносились, странные рокочущие звуки. Путники невольно содрогнулись от этих звуков, в которых было столь мало земного. От одного созерцания этой бездны кровь леденела в жилах. Поистине, это была одна из тех страшных картин ада, которая бы повергла в полное отчаяние самого лихого смельчака. Глухой обреченностью веяло от этой жуткой разверзшейся бездны. Каменистое плато, ведущее прямо к обрыву, казалось, было специально задумано для изощренной ловушки. Справа и слева возвышались громадные скалистые уступы. Восемь пар глаз с надеждой смотрели на каменные стены, но они лишь сверкали на солнце отшлифованной поверхностью, всем своим неприступным видом показывая путникам тщетность их усилий. Перед путниками открывались два пути: один — обратно в ущелье и в горящий лес, другой — броситься в неведомую пучину. Все попытки перебраться через расщелину, минуя пропасть, представлялись абсурдными. На другом конце расщелины болталось что-то похожее на веревку или канат, вернее остатки от них, и жалкие куски дерева, отдаленно напоминавшие деревянный мост.

— Гномы неспроста разрушили этот мост! — произнес Меньон. Его лицо выражало крайнюю степень досады. — Они поймали нас в ловушку, поставив перед выбором: погибнуть в лесу или броситься в бездонную пропасть. Для того, чтобы погубить нас, им даже не пришлось идти за нами следом. Теперь они будут спокойно ждать, пока мы все тут умрем с голоду. Как глупо…