Папочка. Синдром разорванного сердца

Вздохнув, я взглянула на мужчину, как на неразумное дитя.

– Статья вышла сегодня утром, а Елену послали следить за мной неделю назад. Думаю, именно поэтому её вытащили из тюрьмы.

– Всё сходится. ― Макс промокнул платком влажный лоб. ― Ты разрабатывала эту тему года три. А где хранила документы?

Я пожала плечами.

– В компе, в сейфе.

Репин кивнул.

– Вот-вот. А комп ― это открытая книга. Листай, читай, наблюдай. И поверь, нет таких паролей, которые было бы невозможно взломать.

Мне снова затошнило. Открыв дверь, я вышла прямо на трассу. Макс выбрался следом и накинул мне на плечи свою ветровку.

– Значит, кто-то следит за мной много лет. Значит, я должна его знать.

– Не факт. Ты могла залезть не на те сайты или скачать не те файлы. Именно это и вызвало интерес.

Я прошлась вдоль длинного арендованного автомобиля.

– Нет-нет. Я чувствую, за мной следит мой давний враг. И именно сейчас он понял, что я иду по его следу.

Репин нахмурил густые брови.

– Хватит рассуждать. Нужно придумать, где спрятать тебя.

Я только усмехнулась.

– Бесполезно. Поверь. Нужно идти вперёд, опережая противника хотя бы на шаг. Только так у меня появится шанс из назойливого комара превратиться в опасного ястреба.

Мы вернулись в машину.

– Ладно. Поехали к тебе. Всё обмозгуем, обдумаем, а уже потом примем решение.

Машина развернулась и понеслась назад, в Париж.

Глава 20

Официально моя командировка откладывалась на неопределённый срок. Я уже дала показания в полиции, но могла понадобиться в любой момент. Впрочем, разве наставления сурового детектива со звучным именем Гвен Стар могли удержать меня на месте? Я решила вылететь утром, даже если небо упадёт на землю. И не было силы, способной удержать меня.

Мы въехали в Париж, когда смеркалось. На темнеющем небосводе загорались первые звёзды, а из сиреневой дымки показался серебристый диск луны.

Крепко держа за руку, Макс волок меня в подъезд, как маленькую. Консьержка подозрительно взглянула на нас поверх золотистых очков. Мой же взгляд упал на родную газету. Опять Настя Макимова в центре внимания?

– Поднимайся. Я сейчас.

Перегнувшись за конторку, я попыталась прочитать текст. Не получилось.

– Мадам Тесьен! Позвольте на минутку?

Женщина протянула толстушку и натянуто улыбнулось.

– Извольте, мадемуазель. Вы вновь на первой полосе.

Даже не знаю, когда меня успели сфотографировать. Сразу несколько снимков. Вот я валяюсь на газоне в весьма неприглядной позе, вот надо мной склонился врач. И снова я, вползающая в карету скорой помощи. Яркий заголовок. «Всего несколько часов назад на нашего корреспондента было совершено дерзкое покушение. Но правда восторжествует!»

Я машинально потёрла синяк на лбу. Какая правда? Теперь Главный решил делать имя не на репортаже, а на моих злоключениях? Похоже, он уже выставил собственный наряд из всех штатных репортёров, чтобы те, не дай Бог, ничего не упустили. Я уже представляла, как выползаю из-под обломков разбившегося самолёта, выкатываюсь из-под копыт взбесившейся лошади, выскакиваю из жерла извергающегося вулкана, и тут же слышу щелчки фотокамер.

Вернув газету, я сделала лишь шаг, как услышала страшный грохот. Дом содрогнулся, и мне на голову посыпалась розовая штукатурка. Вне себя от ужаса, я помчала вверх, совершенно не обращая внимания на крики консьержки.

– Мадемуазель! Вы куда? Стойте! Сейчас крыша рухнет!

Рухнет, не рухнет. Это не имело значения. Главным оставалось то, что наверху, в маленькой съёмной квартире, где только что произошёл взрыв, находился мой близкий друг. Перепрыгивая через две ступеньки, я неслась на нереальной скорости, и остановилась только на своём этаже. Мелкая пыль, кружившая в воздухе, моментально забилась в нос и в глаза. Я медленно вошла в проём с раскуроченной дверью и прикрыла рот ладошками. Крик застрял в горле. Передо мной под массивной деревянной полкой, висевшей на стене, лежал Макс.

Преодолев страх, я присела и прижала два пальца к сонной артерии. Жив. Жив! Склонившись, уловила слабое дыхание.

Выбежав в коридор, закричала, что есть сил:

– Мадам Тесьен! Скорую! Срочно!

Глава 21

― Не волнуйтесь, мадемуазель, с Вашим другом всё будет в порядке. ― Врач ободряюще кивнул. ― Завтра Вы сможете навестить его.

Я осторожно дотронулась до Макса. Он всё ещё находился без сознания, но его жизни ничего не угрожало.

– Так-так. И снова здравствуйте, мадемуазель Максимова! ― Я вздрогнула. Позади меня стоял Гвен Стар. ― Предупреждал же, что наш разговор ещё не окончен.

– Ничего нового казать не могу. У меня нет ни малейшего предположения, кому насолила в этой жизни.

Детектив расплылся в широкой улыбке.

– Возьмите мою визитку. Возможно, вспомните что-то полезное, для Вашего же блага.

Сунув картонку в карман, я уныло побрела в свою квартиру.

– Мадемуазель! Мы уже вызвали плотников. Они укрепят Вашу дверь. Может, помочь с уборкой?

Я с благодарность взглянула на консьержку.

– Спасибо. Сама справлюсь.

Я уже решила, что переночую тут. Утром отправлю личные вещи в Руан, а сама поеду в аэропорт. Больше в эту квартиру я не вернусь. Никогда.

Штукатурка и извёстка осели на полу тонким розовым слоем. Взглянув на валявшуюся в проходе дубовую полку, я вдруг представила, что бы от меня осталось, появись я в квартире первой. Мокрое место. Вот что!

Пройдя на цыпочках в комнату, искренне порадовалась, что тут ничего не пострадало. Мощный компьютер, подаренный Тедом, и чемодан с вещами уцелели. Уцелели так же документы, лежавшие в сейфе, сам сейф, шкаф, и кровать. Этого было вполне достаточно, чтобы перекантоваться до утра.

Не разуваясь, я забралась на плед с ногами и смежила веки. Страха не было. Лишь усталость. Я чувствовала себя человеком, бегущим в лабиринте, которому вдруг показалось, что выход рядом, но, свернув неправильно, он сделал круг и вернулся в исходную точку. Я бежала восемь лет, и теперь всё повторялось сначала. Опять Настя Максимова стояла у кого-то костью в горле. Вот только у кого? Шакал мёртв, ровно, как и Муртаза, разорванное тело которого я видела собственными глазами. Адет и Жиль в тюрьме. Так кто? Кто вышел на тропу войны? Я уже не была невинным ребёнком, которому требовалась защита. Но смогу ли я выстоять самостоятельно?

В прихожей работали плотники под зорким наблюдением консьержки. Водрузив новую дверь на месте раскуроченной взрывом, они откланялись, и я, наконец, осталась одна.

Одна! Одиночество стало привычным словом, моим нормальным состоянием, не обременявшим и не вызывавшим раздражения. Поэтому звонок в новую дверь заставил подпрыгнуть. Гостей я не ждала, но и незримый враг не стал бы заявлять о себе столь деликатно. Может, рабочие что-то забыли?

Я щёлкнула замком и ахнула. На пороге стоял высокий молодой брюнет с удивительно синими глазами.

– Марио! Какими судьбами?

Мужчина крепко обнял меня.

– Привет, сестрёнка! Я только с самолёта. Впустишь?

Оглянувшись, я покраснела.

– Заходи.

Марио обошёл мои хоромы и чхнул.

– Да уж. Тут у тебя как-то неуютно.

Я рассмеялась и смахнула пыль с выжившего стула.

– Мягко сказано. Как ты меня нашёл?

Парень порылся в сумке и положил на стол газету.

– Ты популярна, Настя! Тут даже адрес твой имеется.

– Ага. Звезда. Только мне такая популярность совсем не интересна. Ладно, хватит обо мне. Лучше расскажи, чего это ты примчался сюда, ведь говорил, что никогда не вернёшься!

Марио рассмеялся.

– Ты не в курсе, что мы с Мией женимся?

Я протёрла пыль с подоконника и уселась на своё любимое место.

– В курсе. И это логично. Вы так активно ссорились все годы, что не заметить вашей страсти мог только слепой.

– Да, чего и говорить, эта юная леди меня достала. Она вступила в коалицию с моим отцом. Теперь меня выгнали из родительского дома и пригрозили лишить наследства.

Марио умел поднять настроение, не хуже моей подруги.

– Я думала, что, спустя семь лет, тебе обрадуются, юный чародей. Ведь именно столько ты не появлялся в пустыне?

Я рассматривала молодого мужчину и пыталась представить его в национальной одежде, но у меня ничего не получалось. Слишком осовремененным казался сын дикой Аравии.

– Я прилетел, чтобы поговорить с тобой.

Что-то больно засосало под ложечкой. Я вдруг почувствовала, что никакой радости этот разговор не принесёт.

– И о чём? ― сердце застучало сильнее, дыхание участилось.

– О ком, Настя, о ком!

Глава 22

С момента нашего знакомства и по сей день, я была уверена, что Мия и Марио созданы друг для друга. Для тех, кто хоть раз видел эту парочку вместе, не требовалось читать гороскопов и гадать на кофейной гуще. Люди, попадавшие в их поле, чувствовали, как искрится вокруг воздух, как земля теряет силу притяжения, как звёзды падают с неба, разлетаясь на миллионы серебряных осколков. Словом, о любви почти-что-принцессы и настоящего чародея знали все, кроме них самих, естественно. Мия клялась, что дикий кочевник раздражает её своими выходками до зубной боли, а Марио поднимал руки к небу и просил высшие силы вразумить скверную девчонку не злить его.

Судьба распорядилась так, что мы учились в одном Университете, и периодически сталкивались, вольно или невольно.

Марио получил свой диплом на год раньше и умчался в Аравию. Вот тогда Мия приуныла. Думаю, что и лихой Аджиг тоже не мог найти себе места. Их общение превратилось в долгую переписку в лучших традициях прошлого века. Это было немного старомодно и очень трогательно. Но, как говорится, время и расстояние сделали своё дело. Строптивая девушка и юный нахал сначала заскучали друг без друга, затем спохватились и, наконец, решились пожениться. Я знала, что всё так и будет, и искренне радовалась. Но вот то, что произошло там, в Аравии, ранило меня в самое сердце.

― Добро пожаловать домой, сын!

Марио осмотрелся. Да, за это время не только город, выстроенный в песках, преобразился до неузнаваемости, но и родительский дом стал совсем другим. Кочевники быстро привыкали к благам цивилизации, казавшимся европейцам чем-то обыденным, повседневным. Душ, стиральная машинка, плазма на стене, мощный кондиционер, даривший благодатную прохладу.

Пёстрая стайка детворы, племянниц и племянников, вмиг окружила странно одетого дядюшку. Марио не стал засиживаться дома. Едва вставало солнце, он отправлялся в пустыню. Жёлтые пески манили и влекли в свои бескрайние просторы. Как же он соскучился за этим бегущим волнам золотого океана, у которого его народ дюйм за дюймом отвоёвывал крохи плодородной земли.

Прошло три месяца.

– Братец! Сегодня свершится великое событие! ― Алия, старшая сестра, отодвинула занавеску и вошла на его половину. ― Отец говорил тебе?

Марио поднялся на ноги и посмотрел в окно. Солнце ещё не взошло, но предчувствие рассвета заставило сердце биться чаще. Новый день. Новые события.

– Да. Сегодня нам установят мощную вышку. Теперь мы сможем пользоваться спутниковой связью в полном объёме.

– Вот-вот. И Гату не нужно будет уезжать так часто, чтобы полазить в своём тернете.

– Интернете. ― Машинально поправил мужчина. ― Гату? ― он оглянулся и смерил сестру долгим взглядом.

– Да. Он живёт у нас много лет. Странно, что ты не встретился с ним.

Я сидела на подоконнике и тряслась, как в лихорадке. Интуиция. Она уже подсказала окончание истории. Значит, всё это время Игнат находился у кочевников.

– Скажи мне, Марио, почему он не связался со мной?

– У него на то свои причины.

– Свои? Странно. В его смерть не верила лишь я. А остальные оплакали и смирились. Когда-то он обещал заботиться обо мне. Так где же он, где его забота? Конечно, проще всего остаться в песках и забыть все клятвы, откреститься от несносной девчонки, вычеркнуть её из жизни, начать новую. ― Я даже не заметила, как по моим щекам потекли слёзы. ― Почему бы просто не сказать правду, мол, Настя, я тебя не люблю. Тогда, возможно, и я зажила бы полной жизнью. Он растоптал меня, разорвал моё сердце.

Марио подошёл ближе и обнял за плечи.

– Его нашли бедуины спустя сутки после боя. К тому времени я уже был во Франции. Опасаясь мести Шайтанов, отец решил отправить меня подальше и побыстрее. Никто не знал, кто этот мужчина, на чьей стороне воевал. Но было решено забрать его с собой. Словом, понадобился год на его восстановление.