Помоги проекту - поделись книгой:
– Школьник, гуляю – я старался отвечать односложно.
– Документы!
– Откуда? Я несовершеннолетний. – Обострять не хотелось, но все шло именно к этому.
– Проедешь с нами.
– Я что-то нарушил?
– Нет, но… Фил давай!
Один из полицаев навел на меня пушку, а второй двинулся по дуге доставая наручники. Неожиданно громкий "Кар" заставил их вздрогнуть…
Полицейский офицер Крэб с трудом продрал глаза. Судя по ощущениям он сидел, привалившись спиной к дереву. Руки были заведены назад и скованы позади этого самого дерева. Он покрутил головой. Фил нашелся рядом в аналогичной позе. Прямо перед ним, на их полицейской машине сидел здоровенный черный ворон. Расположилась птица прямо на проблесковом маячке. Ворон встретился взглядом с полицейским и громко каркнул. В поле зрения вошел давешний парень. Он присел на корточки и негромко спросил.
– Так все-таки, что именно я нарушил?
– Да теперь-то уже много чего, – говорить было немного некомфортно, челюсть двигалась с трудом.
– Это понятно. – Парень улыбнулся, – но до того. Почему вы решили меня задержать?
– Прошла информация о ком-то с твоими приметами. Рекомендовали оказывать содействие.
– Ваше поведение не похоже на содействие. – Полицейский пожал плечами, – вот тебе и байки про "холодную войну". А взаимодействие-то налажено неплохо…
Я зашел офицеру за спину и сказал: "В этих местах пробуду еще несколько дней. Если кто-то пожелает встретиться, пусть приходят сюда и позовут Шамана". Потом расстегнул ему наручники и свистнул Черному. Пора было озаботиться ужином. Проголодался.
Глава 12
– Ну вот товарищи, – генерал обвел собравшихся веселыми глазами, – проявился Шаман. В Америке, в штате Южная Дакота. Мы им большую часть материалов отправили, советовали не мешать, если он у них объявится. Ну он и объявился. Местные полицаи попытались невзирая на инструкции его задержать. А Шаман паренек резкий…
– Живые хоть? – поинтересовался кто-то.
– Живые, – генерал хмыкнул, – он их в "мягком" варианте уработал. Провел экспресс-допрос. Устроил встречу с тамошними шишками. Сообщил в общих чертах тоже, что и нам и попросил ближайший год не беспокоить. Занят будет мол. Поэтому указание всем. Отслеживаем странности по всему миру. Интересно же, куда он намылился.
В Америке мне понравилось, но пришлось возвращаться на Дальний Восток. Океан перепрыгнуть я пока не мог. А жаль, интересы мои лежали на юге, в районе Индонезии. Придется идти через Китай, Вьетнам и прочие тамошние края. Пока же я сидел на берегу небольшой речки где-то на Камчатке и думал. Вот не знаю я, так делать, или эдак. С одной стороны шансов у человечества нет. До две тысячи тридцатого года я тенденцию развития наблюдал своими глазами. Не выполнят они свое предназначение, однозначно. Слишком уж сильно люди на протяжении своей истории увлекались накоплением богатств и уничтожением себе подобных. Эксперимент с "homo sapiens" явно оказался неудачным. Все предыдущие расы имели некое ограничение. Гномы были привязаны к подземельям, эльфы к деревьям, да еще и не любым. Вампирам нужна была кровь, атлантам вода. Все они неистово стремились избавиться от своих ограничений, расширить собственные границы обитания. Человечество же задумывалось свободным и универсальным. И не вышло. В данном случае излишняя свобода навредила. Отсутствовал внешний стимул к развитию. С точки зрения Колыбели, переводить такой ценный ресурс, как время настолько бездарно, было попросту бессмысленно.
Оставалось решить лишь, что делать мне. Прямо Гамлет, усмехнулся я потроша рыбину на уху. Забить или не забить, вот в чем вопрос. Приближались восьмидесятые, а с ними и мрачные для этой страны пертурбации. Шансов у местных и так мало, а со всей приближающейся вакханалией и вовсе… А я, я еще не мог отстраниться и спокойно наблюдать со стороны за агонией огромного количества неплохого вобщем-то народа. Решено, предупрежу. А уж как они распорядятся информацией, не мое дело.
– Тащ генерал, – в кабинет просунулась голова секретаря, – Шаман проявился.
– Где?
– В Захарьевке. навестил Фомину, помаячил на глазах у наблюдателей и исчез.
– Вот что, – генерал принялся отдавать указания, – предупреди академика, нашего психолога в минутную готовность и машину. Поеду сам. Там место приготовили?
– Так точно. Установили легкую беседку. Дежурит пост. Может прикрытие?
– Не нужно. Выезжаем. Заберем академика и вперед. Интересно, что это ему вдруг поговорить приспичило. Собирался же вроде бы год пропадать.
Они сидели уже час. Академик, которому толком никто ничего не объяснил злился. Сорвали с важного совещания, приволокли в лес. Ждут непонятно чего. Он демонстративно покосился на часы и отпил из стакана минералки. Внезапно генерал встрепенулся.
– Идет, – хрипло произнес он. Впрочем никто не шел. Академик было открыл рот, что бы возмутиться, но тут из-за деревьев вынырнул огромный ворон. Описал круг над поляной и приземлился на перила беседки. Оглядел компанию одним глазом и негромко каркнул.
– Ну вот и Черный, – генерал улыбнулся, – а друг-то твой где?
– Здесь я, – от опушки леса подходил здоровенный парень в походной одежде цвета хаки. Особенно бросались в глаза брезентовый плащ и тяжелые ботинки. Он уселся за столик беседки и вопросительно посмотрел на генерала. Тот принялся представлять своих спутников. Начал с себя.
– Генерал И…ов, руководитель отдела "Т", комитет. Рядом со мной наш штатный психолог, капитан П…ин. Ну и академик Александров.
– О Анатолий Петрович, приятно познакомиться. Меня можно называть Шаман.
…– Сначала о том для чего я попросил встречи, – Шаман оглядел присутствующих, – я не был уверен, не уверен и сейчас, что поступаю правильно, тем не менее промолчать выше моих сил. Итак, коротенько о том что вас, товарищи ждет в ближайшем будущем. В восемьдесят втором умрет Брежнев, на смену ему придет Андропов. Через год скончается и он от почечной недостаточности. Генеральным секретарем выберут Черненко, по видимому как нейтральную фигуру. Тот тоже просидит меньше года, а вот потом к власти придет Горбачев. Михаил Сергеевич, сейчас он первый секретарь где-то в Ставрополье, если мне не изменяет память. И на нем СССР прекратит свое существование. В более поздние времена говорили, что все это происки Америки, но я судить не берусь.
– Таак, – генерал быстро что-то соображал, – Шаман, позднее сможешь уточнить кок-какие нюансы?
– Смогу, но я не так много знаю. В год смерти Брежнева я только вернулся из армии. А в девяносто втором, в самое тяжелое время удрал в Израиль. Так что…
– Хорошо. Об этом позже. Пока поговори с Анатолием Петровичем. Лично меня больше всего интересуют параметры Колыбели. Размер там, условия преодоления границы.
– Ну что же…
Поговорил я с ними и на душе полегче стало. Академик мне кажется так и не поверил. Впрочем это не мои проблемы теперь. Я им выложил все как на духу. Теперь ответственность на них. Мавр сделал свое дело, мавр может вымыть тело. Лично я двигаюсь на юг. Надо бы постараться не вылететь за лесные массивы. Мне всякие там Гоби или Тибет ни к чему. А джунгли нам по барабану, верно Черный? Как-то мой верный товарищ себя почувствует в дождевых лесах, вот вопрос. На Китай посмотреть все же интересно. Особенных изысков от тамошней фауны я не жду. Тамошнее население по-моему сожрало все относительно крупное. Но на панд глянуть хочется. Да и на красных панд тоже. Забавная должна быть зверушка. В любом случае мне надо на юг. Зацеплю краем Индию, а потом на острова. Моя цель Калимантан, Борнео по нынешнему.
Бруно пил утренний кофе на веранде лонгхауза в компании старейшины. Он уже несколько лет жил среди даяков и успел искренне привязаться к этому народу. Изучил их язык, принял многие обычаи, стал своим, насколько это возможно для чужака. Свое швейцарское прошлое он вспоминал все реже и реже. Тамошняя жизнь казалась тусклой и ненастоящей. Здешняя контрастной и яркой. Подошла молоденькая девушка с чайником в руках. Подлила в чашки горячего кофе. Колыхнула молодой упругой грудью. Бруно сглотнул непроизвольно. Девчонка засмеялась и ушла, покачивая стройными бедрами затянутыми в саронг. Бывший журналист погладил плечо. Туда ему вчера нанесли местную татуировку. Плечо все еще побаливало, но уже не сильно, терпимо. Сейчас он гостил у лонгваи. Каждое племя отмечалось своим рисунком на теле путешественника. Молодые воины зачастую возвращались из первого путешествия расписанные с головы до ног. По местным меркам Бруно взрослым не был. Он так и не предъявил старейшинам голову своего врага со свежей кровью на ней. А это был единственный способ стать полноправным мужчиной у даяков. Впрочем ему, как чужаку сделали скидку.
От кромки леса показался бегущий воин. В руке он нес ритуальное копье-трубку. На поясе висел крис. Воин явно был непростой. И тем не менее он бежал словно мальчишка. Остановился возле веранды и принялся говорить со старейшиной. Бруно уже прилично понимал местные диалекты, но тут была такая скорость, что он выхватывал лишь отдельные слова.
– В лесу чужак, странный. – Старейшина повернул свое лицо к швейцарцу. – Журо говорит удивительные вещи. Если хоть часть этого правда, то надо идти. Посмотреть на чужака, поговорить с ним. Ты с нами, друг мой?
– Конечно. – Бруно встал. Все-таки журналистское прошлое частенько напоминало о себе. Он почувствовал азарт, какого не было уже давно. Чужак, которого даяки не прирезали сразу и называют странным. На это определенно стоило посмотреть. – Возможно я пригожусь вам. Не исключено, что чужак говорит на одном из языков, что я знаю.
– И правда. – Лицо старейшины смотревшего скептически разгладилось, – в твоих словах, друг мой есть смысл. Выступаем. По словам Журо до чужака около трех часов ходу.
Глава 13
Бруно стоял на краю небольшой полянки и с изумлением выглядывал из-за спин даяков. Трехчасовая пробежка по дождевому лесу далась ему непросто, но все-таки он выдержал. Теперь же отдышавшись швейцарец таращился на прогалину и не мог поверить своим глазам. На поваленном дереве сидел молодой парень. Загорелый до черноты, это тем не менее со всей очевидностью был европеец. Грубые штаны цвета хаки, тяжелые ботинки, вот и вся одежда, что была на незнакомце. Выше пояса он был обнажен и под загорелой кожей перекатывались бугры мускулов. Рядом с ним оказалась свалена еще куча одежды. Но глаза приковывало другое. Возле юноши на стволе дерева восседал огромный ворон. У ног расположился леопард. Откуда-то сверху спустилась молоденькая самочка орангутана, положила на ствол дерева гроздь бананов и забралась к юноше на колени, обняла его торс своими длинными руками и доверчиво прижалась к груди. Парень пощекотал ее под ребрами и обезьяна басовито захихикала, не отпуская впрочем юношу из своих объятий.
Вперед выступил старейшина и заговорил с чужаком. Тот напряженно вслушивался в явно чужую для него речь. Бруно готов был поклясться, что даякского тот не знал. Тем не менее уже через несколько минут парень начал отвечать сперва редко, одинокими словами. Потом пошли целые связки слов, а уже спустя половину часа чужак бодро сыпал целыми предложениями. Журналист смотрел на это открыв в изумлении рот. Под конец старейшина поклонился пришельцу и повернулся к Бруно.
– Поговори с "Духом Леса" мой друг. Он родился где-то в твоих краях, вы должны найти общий язык. Потом расскажи нам. Швейцарец кивнул и сделал несколько шагов на поляну. Впрочем чужак его опередил.
– Вы же Бруно Мансер верно? Я слышал о вас.
– Но откуда? Я же еще ничем не прославился.
– У меня свои источники информации, – парень говорил по английски бегло, хотя и несколько академично. Похоже, что с носителями языка он общался немного.
…– Вот оно значит как все устроено, – бывший журналист смотрел в пустоту, – ведь чувствовал же, что этот бардак не может продолжаться бесконечно. Так что теперь, надо всем миром строить космический корабль?
– Ну не обязательно космический. Да и времени осталось маловато.
– А что, из этой вашей Колыбели можно выбраться как-то иначе?
– Конечно. На чистой технике уходили далеко не все. – Дух Леса, как его назвали даяки, ловко очистил банан и предложил рыженькой самочке. Та освободила одну руку и принялась с аппетитом его уплетать. – Да и у людей был опыт. Правда неудачный, но не потому что метод оказался неправильный. А скорее по внешним причинам.
– Что ты имеешь в виду?
– Иисус Христос разумеется. Он вовсе не призывал всех в рай. Глупо было бы предложить своим последователям помереть, не так ли? Он собирался вести людей в лучший мир при жизни. Даже ритуал придумал, помощников подготовил. Но не срослось. Один предпочел синицу в руке…
– А сюда ты каким боком?
– Обхожу дозором свои будущие владения. Почему будущие? Ну я в силу то еще не вошел. Так что пока осматриваю планету. Да и вот их хотел посмотреть. – Он погладил по спине свою красноволосую обнимашку, – все же основа следующей расы. Бруно, хотел спросить. Ты же собираешься здесь жить, на Калимантане?
– Скорее всего. Привык я к ним. Хорошие прямые люди, хотя и необычные. А что?
– Присмотри за этими рыжими красавцами. Здесь планируются лесозаготовки, а им без деревьев не выжить. А мне еще около десяти лет надо. Потом-то я и сам их смогу защитить.
– Вот с этим можешь быть спокоен, – швейцарец окаменел лицом, – я им устрою такую лесодобычу, на всю жизнь запомнят.
У даяков я задержался почти на два месяца. Учился у них владению кинжалом и коротким кривым мечом с костяной рукояткой. Много общался. Это были настоящие лесные люди с несколько жутковатыми на взгляд европейца обычаями, но прямые и честные. Потом завернул в Австралию, там это было рукой подать. И потихоньку засобирался домой. Тем более они меня звали. Время от времени приходил зов, я чувствовал. Лесные тропы мои продолжали развиваться и путь к родным осинам занял гораздо меньше времени. И вот она знакомая беседка. Собеседников лишь двое, давешний генерал и академик.
– С возвращением Шаман. – Генерал первым взял слово, – я смотрю ты неслабо загорел. Кстати, держи вот. – Он вытащил из кармана и положил на стол паспорт. – Твой это, твой. Забирай. Чем собираешься заняться?
– Да я еще и не думал в деталях. Поработаю где-нибудь к лесу поближе. Мне еще свои навыки развивать и развивать. Кстати о навыках, при первой встрече с тем полковником, он как-то скептически отнесся к словам о колдовстве. Вот я и решил вас побаловать. – Я достал из кармана плаща небольшую фляжку, – стаканы у вас тут я вижу есть. Вчера специально задержался, всю ночь варил. – Я разлил по стаканам красноватую мутную жидкость.
– Что это? – Академик брезгливо смотрел в стакан.
– Лекарство. Вам Анатолий Петрович я бы рекомендовал применить его по назначению. Не бойтесь, травить я вас не собираюсь.
Первым решился генерал. Осторожно отпил и прислушался к ощущениям. Лицо его разгладилось, глаза заблестели. Он допил остаток зелья из стакана и радостно посмотрел на меня.
– Ну Шаман, ты и правда шаман. Словно заново родился.
Следом решился и академик. С видом Сократа пьющего цикуту он отпил крошечный глоток, подвигал бровями и мгновенно опростал стакан. Схватился рукой за грудь и посмотрел вытаращенными глазами.
– Не болит, – сообщил он удивленно, – два дня ныло и болело, а сейчас все, как рукой сняло. Что это такое, молодой человек?
– Пращуры называли это "живой водой".
– Вы позволите? – Академик забрал у меня из рук фляжку, поболтал и убедился, что там есть жидкость. – Мы обязаны исследовать это. Возможно будет прорыв в медицине… Молекулярный анализ…
– Прорыва не будет, – не хотелось разочаровывать умного человека, но уж лучше сразу, – после, как вы говорите, молекулярного анализа максимум что вы получите, это ягодный взвар. Вкусный, но вполне обычный.
– Но почему?
– Я не даром упомянул колдовство. Вы что думаете, я всю ночь варил эту бурду? "Заговорить" можно и простую воду. И что тогда покажет ваш анализ?
– Слушай Шаман, – генерал смотре пристально, – откуда такие знания? Еще совсем недавно ты ничего такого не демонстрировал. На югах своих научился что ли?
– Да нет, не в югах дело. Просто… Да ладно, чего уж там. Связь с Колыбелью начала налаживаться. Вот знания кое-какие всплывают в голове понемногу.
– Тогда у меня к тебе вопрос. Тебе развиваться еще более десяти лет, как я понял, верно? И где ты собираешься эти десять лет сидеть, в лесу? С медведями и прочей живностью? Нет, я верю, что ты не пропадешь, но тебе самому такая перспектива кажется приемлемой?
– А у вас есть какие-то предложения?
– Есть, как не быть, – генерал заговорил с напором, – тебе же меньше чем через год в армию идти. Давай мы под тебя базу организуем. И нам польза и тебе удобство. Все-таки не в лесу под елкой сидеть, да лапу сосать. Как тебе вариант?
– На первый взгляд неплохо, – я обдумал идею со всех сторон, – если еще эта ваша база будет в лесу, то и вовсе хорошо. Вот только что вы надеетесь с меня получить? Свои способности я передать не смогу при всем желании.
– Не важно. Сумеешь подлечить нужных людей, уже отлично.
– Старичков ваших маразматических что ли? Вы учтите, поражения головного мозга практически не лечатся. Будет у вас маразматик с крепким телом, оно вам надо? Впрочем с дядей Леней я бы поработал. Легенда все-таки. Да и не впал он еще в полный аут. Так что есть надежда. Вот кстати, – я встал и обошел стол. Приблизился к академику, – Анатолий Петрович, будьте добры, расстегните рубашку. И майку поднимите пожалуйста.
После "живой воды" академик находился в благодушной прострации и подчинился без возражений. Я приложил засветившуюся руку к его немного дряблой груди и сосредоточился. Неожиданно Александров глубоко вздохнул и задышал полной грудью. Лицо его порозовело.
– Запустили вы себя, товарищ академик, весьма запустили. Я вам сердце поправил, органы немного почистил. Но вы все-таки давайте тоже, хотя бы немного помогите своему телу. Я вам позже покажу утренний комплекс упражнений. Времени занимает всего полчасика, а энергией заряжает на весь день…
– Так что Шаман, мы договорились? – Генерал смотрел вопросительно.
– Ну давайте попробуем. Может и получится у нас…
Глава 14
Сложно сказать на что я надеялся соглашаясь на сотрудничество с властями. Скорее всего я просто подсознательно страшился десятилетнего одиночества. Да и теплилась надежда, что в этот раз удастся пустить историю по более мягкому, щадящему пути. Начиналось все неплохо. Базу разместили в костромских лесах. Кое-кто даже называл здешние леса "южной тайгой". Использовали заброшенный егерский пункт. Добавили к нему еще несколько домиков. Все это великолепие обнесли колючкой и знаками с грозными надписями. Мне там понравилось. Лесные деревья при обустройстве не тронули и домики попросту терялись среди них. Приехала команда врачей. Меня облепили датчиками и проводами, заставили бегать и приседать. Исписали несколько тетрадей и убыли восвояси. Я неплохо сошелся с местной охраной. Вместе занимались по утрам физической подготовкой. Уж не знаю, какие были у них инструкции, но мне они не докучали. Я же все больше времени проводил в медитации. Связь с Колыбелью крепла день ото дня. Голова попросту пухла от новых знаний.
Первое время генерал приезжал довольно часто. Иногда вместе с академиком. Мы вели беседы, но то раза к разу на лице ученого проступало все более явное недоверие. Потом генерал приезжать перестал. К Брежневу меня так и не пустили, лекарские способности оказались невостребованы. Я по временам отлучался, но старался не пропадать более чем на несколько часов. Такова была договоренность и нарушать ее без весомых причин я не хотел. Тем временем дальность "лесных путей" продолжала нарастать. Как раз в свои отлучки я и тренировал эти самые "пути". К концу восемьдесят первого года удалось "шагнуть" на Аляску. Чувствовалось, что уже не за горами момент, когда я смогу перемещаться по любым лесам планеты. Также прорыв случился и в целительстве. С подачи Колыбели начал видеть фрагменты генетического кода. Экспериментировал на лесных грызунах, потом выпускал их на волю. Старался только работать без свидетелей.
В начале восемьдесят второго неожиданно приехал академик. Был он как-то непривычно бодр и весел.
– Ну что Шаман, как жизнь молодая? Не надоело еще проедать народные деньги?
– ?
– Приятеля твоего, генерала отстранили. Слишком уж он проникся твоей ахинеей.
– Как здоровье ваше, Анатолий Петрович?
Поделиться книгой: