Последняя черта

Дело в том, что недавно вынесли на обсуждение новый законопроект. У каждого человека, официально зарегистрированного, в руке жила такая погань, как чип. Официально у него была одна функция — отправление вызова в скорую, если вдруг инсульт, ещё какая хрень. Или просто потеря сознания, травма... Не важно. Чипы появились около пятидесяти лет назад, пока по желанию, а у элиты — с наворотами. Поговаривали ещё, что пойманным преступникам их тоже вводят, но по какому принципу определить не удалось. У Изабель не было — избавилась, как только смогла. Для системы сдохла, сделала новые документы и выдохнула свободно ещё в семнадцать. И уж лучше больший риск подохнуть, чем светиться на радарах правительства.

В новом проекте этом говорилось следующее: все граждане Единого Государства должны будут пройти перепрошивку и получить чипы нового поколения. Теперь личные данные окончательно перестанут быть личными — но, разумеется, исключительно в целях безопасности! А ещё можно будет расплачиваться этой же хернёй в магазинах. Деньги свяжут с личными данными, в это же устройство планировали пихнуть все документы... Изабель мотнула головой, зажмурилась и с удвоенным рвением принялась печатать себе ключ. Подумает потом, — решила она, — сейчас главное выполнить просьбу Ворона, найти уёбков и заниматься дальше всеми этими интригами. А заняться ими Изабель хотелось очень сильно.

Тем более, что «Рома уехал к родственникам». И светиться сейчас не стоило — на хакеров усиленно охотились, выискивали и решали вопрос напрямую. Информационные крысы, как их называли, нужны были правительству сейчас меньше всего.

Глава 3.3

Общие отчеты интересны ей не были. Бесконечные, однотипные рапорты, среди которых ничего толкового. Разве что завтра запланировали вроде как совещание на весь отдел, но по какой-то причине отменили. Глаза девушки озорно блеснули. Она тут же просмотрела текст уведомления, чуть помялась, не зная, как оформить поприличнее, и в итоге отправила новый текст. Теперь собирало сто восемнадцатое отделение не местное начальство, а окружное — к ним даже нельзя было обратиться, чтобы выяснить причину. Всё гениальное — просто и тупо, особенно если касается бюрократов и ментов. А если совместить — управляются ещё лучше, чем марионетки.

***

Кофе почему-то не помог. Ворон зевал, топая по оживлённым к этому времени улицам. Кто-то возвращался с работы, кто-то ещё работал. Сколько бы ни было вокруг дерьмовой архитектуры, женская страсть к ярким одеяниям и размалёванным лицам никуда не девалась. Хорошо, что ему досталась нормальная, не помешанная.

Всегда осторожный и предусмотрительный, он наматывал круги, сбивал с толку камеры и возможную слежку прежде, чем нырнуть в неприметную подворотню, свернуть на узкую лестницу, обойти лужу чьей-то блевотины... Обратная сторона больших городов: пьяниц, наркоманов и преступников тоже нужно было где-то держать.

— Надо же, какие люди!

Гостю из внешнего мира подмигнул обросший щетиной и жиром, когда-то пугающий одним своим взглядом, человек. Это Ворон заметил сразу — бывших военных определял мгновенно и старался обходить стороной почти всегда, за редким исключением.

— Привет, Котик, — во-первых, кличка продавцу досталась благодаря животу, во-вторых — прошлому в морских котиках; и, на удивление, не казалась оскорбительной. Ворон пожал Котику руку. — Мне нужно какое-нибудь надёжное живое старьё, которое похоже на то, чем сейчас пользуются менты.

Котик хрипло рассмеялся, запахнул бомжатского вида куртку, поднялся с деревянного ящика, на котором сидел с бутылкой пива, и пошёл к лестнице в подвал.

— Насколько похоже? Могу доисторический Макаров достать, он почти без изменений остался в качестве табельного, хотя власти и называют его, — он харкнул перед тем, как процитировать, — «абсолютно новый образец!», — и снова рассмеялся.

— Я не раритеты собираю, а работающие пушки, — нахмурился Ворон. — Переделки сойдут. Лишь бы стреляло. Я всё проверю.

— Да проверяй, проверяй, — недовольно пробурчал Котик.

Все понимали, что главная задача торговца — надуть покупателя, а главная задача покупателя — не остаться надутым. А Ворону как-то не хотелось подставлять ни себя, ни своих друзей. Котик, вероятно, уже понял, что сейчас не время для фокусов.

— Из готовых конвейерных образцов сейчас только два. — Выполз из очередного тёмного дверного проёма Котик. — Ярыгина и ПММ MP-71Н. Есть один на основе Пернача, его доработали особо сочувствующие под Парабеллум, — Котик хмыкнул, и Ворон почувствовал подвох. — Есть на основе Глока и почти не тронутый Шипунов.

Ворон проверил — надо же, Котик оказался не так уж нагл, чтобы подсовывать откровенное дерьмо, — но всё же ПММ казался самым ненадёжным. Задержка перед выстрелом и пара неприятного вида трещин вынудили Ворона перестраховаться. Хуже остальных был и Пернач — изначально не приспособленный под этот калибр, он совсем растерял баланс после модификаций. Но лучше растерявший баланс, но исправно работающий, чем разваливающийся на части.

Расплатился Ворон электронными. С деревянным ящиком вышел с другой, дальней стороны бандитского района, на этот раз почти к самой машине, чтобы лишний раз не вызывать подозрений. Расклад был для него понятен: Пернач — ему, Ярыгин — Лёхе, Глок — Алисе, а Шипунов — Мел или Марц, это уж как девочки пожелают.

Одной проблемой становилось меньше, и он мог спокойно выдохнуть. Остальное дело было за Изабель.

***

Дальше был Химера, но на него Из потратила меньше десяти минут. Программа распознавания лиц выявила его возле дома на неделе всего пять раз, и в последний он заходил в квартиру. К неоку кто-то заглядывал в гости, уходил через какое-то время, и в данный момент урод был дома, один-одинёшенек, и явно ни о чем не подозревал. По крайней мере, она на это надеялась.

Оставалась одна только деталь, которую девушка не смогла найти в отчётах и документах.

Одна рука снова метнулась к уху, пальцы нашарили незаметную кнопку, два раза нажали, третий — выждали секунду, другую, а затем отпустили. Пошли гудки.

— Генадич. — Изабель не прекратила шариться в мониторе взглядом. — Как у нас со сто восемнадцатым дела?

— Вполне себе, — недовольно ответил старческий голос. — А какого рожна тебе от них надо?

— Ничего особенного. Есть инфа, что они одних нариков крышуют. — Изабель закусила губу, нажала на панели кнопку и откинулась на спину, разглядывая потолок. Копирка данных на ментов успешно заработала. — И что скоро их могут за это пришить.

— А мне что?

— Кто за них тогда заступался? Чтоб не закрыли?

Мужчина вздохнул.

— Снавигин. Полковник с Центра.

Изабель надулась. Хреново. Ниточка вела куда-то подальше, чем «опасно», но багровая сорвиголова останавливаться точно не собиралась. Не хватило ей новости про чипы.

— Ага. Кстати, в этом месяце задержу. Заказов почти нет. Подкинь чего, если сможешь. Деньги нужны позарез.

Получила опять недовольное согласие, встрепенулась — открылась входная дверь, а вот шагов она не услышала. Ворон. Изабель рывком поднялась, удостоверилась, что всё сделано, и пошла встречать друга.

Он припёрся с большим деревянным ящиком подозрительного вида. Не стал рассказывать — в дороге его даже остановили ГАИ, но удалось убедить их в том, что у него там водка, а взятку он заранее даёт, чтобы потом пьяным не останавливали. Косить под дурачка Ворона научили хорошо.

Глава 3.4

Ящик был молча дотащен до самой кухни, поставлен на пол и разобран. Пушки теперь красовались прямо на столе, как символ единственно доступной пищи ближайшие сутки — жаль только, что люди не питаются металлом.

— Пернатый. — Изабель зыркнула сначала на стол, потом на самого Ворона и предпочла остановиться подальше от оружия. — Я достала. Вопрос — ответ.

В такие моменты черепушка оказывалась пресыщена информацией и, если бы она взялась рассказывать всё подчистую, однозначно бы запуталась.

— О, класс, — довольно откликнулся Ворон, и глаза его загорелись. — Когда и где будут менты ближайшей ночью? На дежурстве, надеюсь? Получится грохнуть сразу всех?

Он придирчиво осмотрел ещё раз каждый ствол, снова подержал в руках, а затем выбрал самый хилый из четырёх — недоделанные конструкторы всё же сильно накосячили с балансом «Пернача», отдача будет уж слишком неприятной — и забрал себе. Потом довольно улыбнулся — наверняка правильно предположил, кто какой выберет.

— Ближайшей — это сегодняшней? Не катит. В отделении только четверо следаков из семи. Завтра поздно вечером у них... может быть совещание. Оно было запланировано, но отменилось. Кто знает, что там в головах у начальства. — Изабель чуть нахмурилась. — В отделении есть раздолбаи, так что возможно правда потом побегать придётся. Адреса всех у меня есть.

Примерно в этот момент Лёха, сидящий с сигаретой в зубах, передёрнул затвор — она едва сдержалась, чтобы не вздрогнуть. Меланхолия в сторону оружия даже не смотрела, вертела в руках привычный нож и придерживала за талию Марципан, сидящую у неё на коленях. Машенька заполняла магазин патронами.

— Завтра, так завтра, — не без недовольства смирился с обстоятельствами Ворон. — Побегать, так побегать. Скинь мне, пожалуйста, все адреса и ФИО. Как дела у Химеры, какие планы у него?

— Химера уже два дня из дома не выходил, — пожала она плечами. — Я глянула по камерам. Все, кто заходил к нему, выходили. Так что где-то полчаса назад он был один, но за последующее не ручаюсь. Если двинете к нему, позвоните — скажу по месту.

— Этого хватит, спасибо, — поблагодарил Ворон.

Необходимость ждать его изрядно подбешивала, но если на свою сохранность было в какой-то степени насрать, то подвергать Алису и остальных бессмысленному риску совесть не позволяла. Выходит, ещё сутки придётся провести со всеми, или... найти повод свалить в спасительное одиночество. Мозг усиленно занялся поиском второго, обозначив единственный возможный компромисс — свалить в спасительное не-одиночество с Алисой. Да и то, если желания совпадут.

Оценив обстановку, Изабель с тихой грустью свинтила с кухни, в дверях столкнувшись с Кастой. Когда пришла Алиса, Ворон даже себя особенным почувствовал — не поздоровалась, не улыбнулась, зато как тяжело вздохнула! Она оглядела оставшийся выбор, аккуратно взяла наугад пистолет и невольно сравнила со своим.

«Немного тяжелее, наверняка, прицел подсбит. Или вообще уносит в сторону...»

— Будет время опробовать вообще? — повернулась она к Ворону, но ответ получила раньше, от Марц.

За фразу про «опробовать» мозг Ворона тут же зацепился. Вот идеальный шанс.

— Да завтра, — Марц загнала обойму в оружие. — Пока сидим.

Дока на кухне тоже не было, как и Герасима. Первый с Актёром вообще отсутствовали в квартире, и Алиса подозревала, что парни отправились за бухлом. Но пить ей сейчас не хотелось. Вообще ничего лишнего не хотелось, потому что мысли опять сбивались в забытое давно желание и проникали в душу страхом.

— Отличная идея, — с деловым видом ответил Ворон. — Мне тоже нужно привыкнуть и набить руку. И вам советую, — в сторону Лёхи и Марц, которую Мел-таки решила тащить с собой — а он бы Алису не взял, если б командовал! — Пойдём? — в сторону Алисы. — Поверь, этот ствол достоин самого бережного обращения, — Ворон удержался от смешка. — По крайней мере, был достоин до момента, когда его решили осовременить и доработать рукожопы.

«Ты ещё предложи в уток пострелять на берегу озера, — развлекался внутренний голос. — Точно не откажется!»

— Стреляет и ладно, — пробурчала Алиса, предпочитая скрыть раздражение. — Пойдём.

«Глупая шутка не прокатила, но на то она и глупая», — рассудил Ворон. Можно было заикнуться про то, что стрелять нужно не просто так, а по целям, и, желательно, попадать, но жить хотелось, а портить Алисе и так плохое настроение — нет.

Она просто надеялась, что успеет ему сказать: «Не обижайся» и обрисовать ситуацию прежде, чем выпалит какую-нибудь гадость посерьёзнее, помянет все косяки и припомнит любые ссоры. Бесануть её могло сейчас всё, что угодно — даже эта попытка тупо пошутить. А юмор был именно таким — тупым, несмешным и неуместным.

Гриндера шнуровались судорожно, пистолет нашел своё место под кожанкой и ладно хоть подошёл по форме к кобуре. На руки Алиса натянула найденные в квартире перчатки без пальцев, про существование которых почти забыла. Подобных этим у неё имелось ещё пары три точно.

Одеваться Ворону не приходилось, он как притащил ящик, так и не удосужился стащить с себя верхнюю одежду. Только смотрел за Алисой и сам ловил себя на желании тяжело вздыхать. Юмор, пусть и глупый, ещё хоть как-то отвлекал от кучи дерьма в жизни, душе и голове, а тут приходилось терпеть и смотреть на то, как терпят другие.

— Не шути, — всё-таки сказала она, потом поднялась и твёрдо посмотрела ему в глаза, — Не надо. Не так. Не сейчас.

— Не буду, — покладисто кивнул он.

Потом девушка крутанула замок и первая вышла на лестничный пролёт, прикрывая веки.

«Не срываться, не срываться. Во всех смыслах, блять. Хотя... Хер мне дадут»,

— последнее Алиса додумывала с максимально хмурым лицом. Дождалась парня, закрывающего дверь, и спешно спустилась, вылетела на улицу и застыла. Опять заморосил поганый мелкий дождь.

Ворон полетел за ней, перепрыгивая через ступеньки. Остановился, своим телом не давая закрыться подъездной двери, и на секунду засмотрелся на попавшие под дождь красные волосы и мерцающий за стеной капель силуэт.

«Дикий, должно быть, счастлив там, наблюдая за Ташей.»

— Призрак... — прошептал Ворон себе под нос.

Потом подошёл, взял за руку и повёл к припаркованной машине. С неё станется топать пешком, как будто дождь проходит насквозь. Красиво, но потом ему же её чаем отпаивать...

Дополнение | Не хуже огнестрела ч.1

Перед глазами всё плыло и двоилось. Алиса лежала на матраце, распахнув глаза, и блаженно лыбилась. Как же... хорошо. Её уже не волновало, что именно сюда привело. Может, смерть Синяка, может, этот черноволосый сыч, а, может, одно покрывало другое. Сейчас её это не волновало. Да и помнила события последних двух часов смутно. После короткого:

— Пошла нахер, его больше нет, — всё как отрезало.

Алиса понятия не имела, кто взял трубку друга — она его точно не знала, может, даже не стала бы доверять, но голос этого человека был полон боли и ярости. Ещё вспышка — яркий свет гаджета в темноте улицы, она кому-то писала, а что именно — опять обрывалось за пеленой из слёз и сбивчиво набирающих текст тонких пальцев.

Ну и насрать.

—  Насра-а-ать.

Вслух, что ли, сказала? Упавший рядом парень подхватил её мысль.

— Ещё?

Алиса нахмурилась. Хотела было ответить, но язык отказывался ворочаться и в принципе слушаться. Мыслительные процессы — тоже. Ещё? А чего ещё? Это кто вообще? Рожа незнакомая. Волосы сальные, неприятные, какого-то хрена лезут ей на лицо. Сообразив, что с телом что-то происходит и что глаза опять закрылись, Алиса постаралась сфокусировать зрение. Картинка вышла размытой. Силуэт на фоне яркой лампочки под самым потолком.

— А?

Она больше промычала, попыталась двинуться в сторону, но не смогла.

— К-како-о-ог...

Её снова качнуло в сторону. Стены полетели вместе с пространством, голова закружилась. Поначалу казалось, что тело парит, а потом — что его действительно переворачивают. Руки слушаться тоже перестали — Алиса только закатила глаза, проваливаясь и поднимаясь опять, и так по новой.

Вдруг сальные волосы исчезли. Жуткий грохот неприятно резанул барабанные перепонки, девушка сморщилась, картинка перед глазами размылась.

Опять силуэт, но знакомый. И голос тоже, зовущий её по имени, — однозначно в разы приятнее, хоть и грубый. Алиса снова нахмурилась, не переставая держать глаза широко распахнутыми. Но это ей казалось. На деле они то закрывались, то вовсе закатывались.

А что там с... А, не важно. Она парила где-то, но уже не улыбалась. Наступала та самая неприятная пора некачественного героина. Может, даже палёного — Алиса чувствовала что-то странное, цвет у жидкости был необычным, в довесок у этого притона была не самая хорошая слава, зато он был ближе всех.

На секунду взгляд стал отдалённо осмысленным — девушка разглядела острые черты лица.

«Никольская, 5. Мне кажется, я сорвусь.»

Не помнила, говорила Ворону про свою бывшую зависимость или нет, но раз здесь — понял. Ей даже стало стыдно, но на краткий миг — сменилось раздражением, ещё какими-то не самыми приятными чувствами. Стены не желали возвращаться на место, Алиса — приземляться, а Ворон опять двоился. Хреновая из него птица, раз нет перьев — мысль всего лишь мелькнула, а девушка растянула губы в улыбке и тихо рассмеялась. Рука, над которой удалось обрести контроль, без цели шарила в воздухе.

— Тряпка, — уже перейдя на откровенный ржач, выдала она. — Прикинь? Су-у-у-ка, поставь меня куда-нибудь.

Её выгнуло. Странный какой-то герыч попался. Точно палёный. Перепады чувств окончательно заглушили голос разума.

Яркая лампочка сменилась темнотой, а устоявшийся, паршивый запах сначала сменился просто свежим, а затем будто... каким? Слово вертелось на языке. Вроде некто — опять всё поплыло — её куда-то укладывал. Потом невесомость, ровная и спокойная — голова только все так же кружилась.