Отряд смерти инков

«Возьми меня с собой. Меня и мою сестру».

Это предложение заставило меня заморгать.

«Это не значит, что я не согласна с революцией Фиделя», - поспешно сказала она. «Просто я танцовщица, а не ополченец. Помните лидера оркестра? Я знала его с тех пор, как он играл у моего отца. В Нью-Йорке есть сотни других людей, которых я знаю. Если бы я только могла получить место там у меня не было бы никаких проблем. Я могла бы работать ночью и вести домашнее хозяйство для вас днем ​​".

«У меня есть слуга, который делает это прямо сейчас. Думаю, ему не понравится конкуренция».

"Ты не возьмешь меня?"

«Я не могу. Может быть, в другой раз».

Казалось, что часть духа покинула ее. Я налил себе свежий напиток и приготовил для нее.

"Где сейчас Белькев?" Я спросил.

«На вечеринке. Он думает, что есть жена одного из министров, которого он может соблазнить. Он развратник».

В США была весна. Здесь, в Чили, началась осень. Прохладный ветерок прошел вдоль бульвара Бернардо О'Хиггинса и дул в комнату. Роза со вздохом допила и поставила.

"Мне нужно идти."

«Не надо. Останься здесь сегодня вечером».

Улыбка прорвалась сквозь ее меланхолию.

«Я не думала, что ты сможешь что-нибудь сделать в своем нынешнем состоянии».

«Ты забыла. У него кончились пули».

"Да, он это не сделал."

Роза теперь широко улыбалась. Она пересекла комнату к двери, заперла ее и прекратила драки. В полумраке я слышал, как ее платье шуршит по полу, и смутно видел, как она вышла из белого тумана трусиков.

Я лег на простыни, когда Роза изящно оседлала меня. Ее спелые груди покачивались и успокаивающе касались моей груди, когда она наклонилась, чтобы поцеловать меня. Наши рты открылись, и мы глубоко поцеловались, наша страсть прогнала безобразие ночи. Дисциплина танца дала ее телу уникальный контроль над мышцами, и она представляла собой эротическую смесь прохладного и теплого, твердого и мягкого.

Вся романтика Гаваны, какой она была раньше, заключалась в красоте и мастерстве Розы. Мое тело больше не чувствовало боли. У меня был как раз такой огромный сексуальный голод, который бывает только тогда, когда ты с женщиной, которая, как ты знаешь, может его удовлетворить. Весь кошмар чилийской миссии стоил того, чтобы узнать ее в ту ночь.

«О, сеньор», - она ​​задрожала от восторга.

Я держал ее атласные оливковые бедра, когда она наклонилась мне навстречу.

«Белькева нет, - прошептал я. «Ни AX, ни КГБ. Только мы. Ты сказал, что хочешь танцевать для меня. Танцуй сейчас».

Бледный свет из-за окна огибал ее лицо и струился по груди и животу. В моих руках ее бедра скручивались и вздымались, чуть не сбив меня с кровати, но затягивая все глубже и глубже в нее.

«Сделайте это навсегда. Сделайте это навсегда», - умоляла она.

Ее бедра внезапно обхватили меня, и меня охватило горячее, обжигающее ощущение. Слепо я выпустил на Розу всю мою сдерживаемую ярость. И в акте любви напряжение и гнев сменились чем-то другим, чем-то сладким и утоляющим жажду, чем-то, в чем мы оба остро нуждаемся.

Позже ночной воздух охладил наши тела. Моя голова покоилась на одном из ее бедер, и мы разделили стакан скотча, балансирующий между ее грудями.

«Вы не можете поверить, как хорошо это было для меня, Ник». Она сказала это так тихо, как будто говорила сама с собой. «Когда девушка путешествует с таким мужчиной, как Белькев…»

Я повернул голову и посмотрел мимо впадины между ее грудями, мимо стекла и на ее лицо.

«Тебе не нужно больше говорить, Роза».

Она наклонилась, чтобы коснуться моей щеки.

«Я буду танцевать для тебя в любое время, как хочешь. Я могла бы любить такого человека, как ты».

"Шшш".

Она весело, добродушно засмеялась.

«Вы очень добры к человеку по имени Киллмастер. Я надеюсь, что когда-нибудь вы приедете на Кубу».

«Я не знаю когда, но я выпью за это».

Я поднял стакан с ее груди. Между ее грудями образовалось влажное кольцо, и я наклонилась, чтобы поцеловать это место. Руки Розы обняли меня.

"Не могли бы вы сделать это снова?" спросила она. «Если это доставит вам слишком много дискомфорта…»

«Трудотерапия», - сказал я. «Мой босс твердо верит в это».

Глава шестая

Самолет, который ждал меня на военной базе недалеко от Сантьяго, был со звездой чилийских ВВС. Я выразил некоторое удивление по этому поводу, но, поскольку у пилота был правильный пароль, я взял скафандр и шлем и забрался в заднюю часть самолета.

«Я думал, что меня будет ждать американский самолет», - заметил я по внутренней связи.

«Ходили слухи, что прошлой ночью во дворце что-то случилось с американцем. Если вы уйдете таким образом, никто не заметит. Я должен отключиться и поговорить с башней».

Отрывистый разговор между пилотом и диспетчерской звучит одинаково на любом языке. Я прислушался ровно настолько, чтобы понять, что у нас есть маршрут полета для тихоокеанского патруля, а это означало, что самолет, вероятно, приземлится немного выше побережья, где я встречу свой постоянный контакт.

«Azul Número Cinco Cinco Tres, разрешение tiene…»

Последние слова голоса в башне были заглушены ревом двигателей реактивного самолета. Крылья Падающей звезды колыхались, когда мы выкатывались на полосу. Как и вооружение всех латиноамериканских стран, за исключением Кубы, оно было куплено в США подержанным оружием по сниженным ценам. Однако, в отличие от некоторых других наций, чилийцы держали свои самолеты отполированными до яркого света внутри и снаружи.

Моя голова запрокинулась, когда самолет взлетел по взлетно-посадочной полосе. На мгновение нас удерживало трение земли, а затем мы взбирались в голубое небо, о котором поет национальный гимн Чили. На высоте 10 000 футов давление немного снизилось, и нос самолета пригнулся достаточно низко, чтобы я мог видеть, что мы пролетали прямо над столицей.

«Каллампы, грибные хижины», - сказал пилот, когда мы приблизились к толстой, темной опушке лачуг на окраине города. «Мы называем их так, потому что они возникли в одночасье. Когда Альенде стал президентом, все бедняки из деревень приехали в Сантьяго, потому что думали, что он даст им деньги и землю. Они живут там уже два года, потому что нет денег, чтобы им раздать ".