Христос на еврейской улице

Пусть другие превозносят великих умников, я хочу вознести хвалу глупцу, которого Господь избрал, чтобы посрамить мудрых.

Наш брат Мойше носил гробы на похоронах - такова была его работа. Он страдал лёгкой формой безумия, не опасной для окружающих. На наших собраниях он всегда громко и шумно плакал, когда проповедник рассказывал о страданиях Спасителя, и восторженно хохотал, когда говорилось о Его торжестве.

Другие верующие конгрегации считали, что Мойше им очень мешает. Один из них даже пообещал ему - Мойше был очень беден, - что если он будет вести себя тихо во время службы, то сможет каждое воскресенье приходить к нему на обед, где подавались жаркое, пироги, фрукты.

Всю следующую субботу Мойше продержался: его почти не было слышно; но когда через неделю проповедник заговорил о Воскресении, он вскочил и закричал, прерывая проповедь: «Не видать мне жаркого, но - Аллилуйя!» В 1939 году какой-то антисемит выстрелил в Главного раввина Нимеровера. Он не был даже ранен, так как пуля прошла через пальто, но заболел от пережитого испуга и слёг в постель. Толпы евреев ходили к нему с поздравлениями по поводу счастливого избавления от смерти. Среди них был и Мойше. Он сказал раввину: «Вот видите, Ваше Преосвященство, Господь не хочет, чтобы грешники умирали в грехе. Он хочет, чтобы они обратились в истинную веру и спаслись».

Как-то, придя к нам на обед, он сказал моей жене, когда мы все усаживались за стол: «Сестра, пожалуйста, заберите у меня нож. Я знаю, что я душевнобольной, и я дал обет Богу никогда даже не касаться ножа, чтобы в минуту безумия не причинить кому-нибудь вреда. В конце концов обходились же Адам и Ева без ножа!»

Я подумал тогда, что многие умные люди могли бы взять пример с этого сумасшедшего.

В январе 1940 года в Бухаресте вспыхнуло восстание фашистской организации, называвшейся

Легионом Архангела Михаила. Было убито очень много евреев; с некоторых из них сдирали кожу, а трупы подвешивали на крючьях с бойни - под надписью: «Кошерное мясо».

Мойше сидел в дешёвой чайной, когда туда ворвалась банда фашистов. Их главарь закричал: «Все евреи - вон отсюда!» Евреи вышли, и на улице их начали распихивать по грузовикам, чтобы отвезти в лес и там расстрелять. Мойше, у которого была типично еврейская внешность, продолжал сидеть и спокойно пить чай. Главарь зелёнорубашечников крикнул ему: «Эй, грязный еврей, ты что, не слышал?

Я же сказал: вон отсюда!» Мойше спокойно ответил: «Дорогой брат, грязные евреи - это те, кто делают то же, что сделал Иуда: продают Иисуса. Я же израильтянин, любящий Спасителя» «Заткнись и выметайся!».

Мойше вышел.

На улице раздался новый приказ: «В грузовик, грязный еврей!» Мойше повторил свои слова: «Грязные евреи - те, кто делают, как Иуда, и продают Иисуса. Я же израильтянин и люблю Его».

Тогда один из главарей банды распорядился: «Оставьте его! Вы что, не видите, он же проповедник!» И Мойше отпустили.

Но вместо того, чтобы тут же уйти, Мойше успел сказать тому человеку: «Я вижу, что вы человек добрый и милосердный. Господь воздаст вам за это. Но не останавливайтесь на половине пути: отпустите и всех остальных из грузовика».

Сумасшедшие иногда обладают невероятной силой внушения. Я думаю, что у Мойше была такая сила, хотя у него она объяснялась не сумасшествием. Во всяком случае, произошло невероятное: зелёнорубашечники приказали евреям сойти с грузовика и отпустили их по домам.

И вот тут-то Мойше вдруг здорово испугался. Он кинулся домой и не выходил из своего укрытия, пока не кончились погромы.

Спасённые им евреи рассказывали эту историю всем и каждому, и, поскольку он исчез, все решили, что его больше нет в живых, и стали называть его Святым Мойше.

Погиб он трагически, заболев желтухой в концентрационном лагере.

БЕРТА

Христианские миссии нередко обвиняют в том, что, помогая бедным евреям материально, они тем самым покупают их души.

Вопрос этот сложный.

Многие евреи жили тогда в нищете, и наша работа была направлена на то, чтобы помогать именно нуждающимся. Как было обойтись без оказания материальной помощи? Как можно было не помочь евреям, бежавшим из гитлеровской Германии? В Писании говорится, что Иисус сострадал всякому.

Его истинным последователям тоже свойственно такое сострадание. Иисус сострадал людям просто потому, что они были голодны, а не только потому, что их не ждало спасение. Он заботился о том, чтобы накормить их. Если мы помогаем человеку и в то же время проповедуем ему Евангелие, естественно, в глазах стороннего наблюдателя, как впрочем и в глазах приемлющего эту помощь, одно будет ассоциироваться с другим. С этой же трудностью приходилось сталкиваться и Иисусу. Он проповедовал новое учение, но в то же самое время Он давал хлеб бедным и голодным. В результате многие приходили к Нему только для того, чтобы получить хлебы и рыбу.

Существует очень древняя еврейская легенда об Аврааме. Однажды он пригласил к себе в шатёр нищего. Он хотел оказать ему гостеприимство и приготовил для него еду. Но когда он начал читать молитву, нищий стал проклинать Бога, говоря, что не может слышать даже имени Его. Благочестивый Авраам вытолкал нищего вон, не в силах вынести, чтобы в его собственном доме проклинали его Небесного Друга. Но Бог явился ему и сказал «Этот человек проклинает и поносит Меня уже пятьдесят лет, и всё же я каждый день даю ему пищу. Неужели ты не мог оказать ему гостеприимство всего один раз? Мог бы выгнать его хотя бы после того, как он поел».

Если наш долг - накормить того, кто проклинает Бога, то тем более наш долг - накормить тех, кто, хотя бы и притворно, верует в Него! Я уж не говорю о том, что очень трудно отличить, притворяется человек или действительно верует В известной притче Иисуса блудный сын возвращается к отцу по соображениям чисто материальным, и тем не менее его принимают с любовью. Истина слаба, она никогда не восторжетсвует, если не сумеет предложить какие-либо материальные блага или не будет облачена в красивые одежды, или, наконец, не будет взывать к чувствам.

Старый Симеон сказал об Иисусе: «Се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле!» (От Луки, 2 34) - иными словами, Иисус пришёл не только поднять, но и заставить пасть. Некоторые евреи, которым была оказана христианская благотворительность в виде материальной помощи, именно благодаря этому поднялись затем до неожиданных высот. Среди них была и Берта.

О Берте можно было бы сказать словами Дизраэли, произнесёнными им в ответ на упрёк в том, что он женился ради денег: «Да, когда я женился, я так мало знал свою жену, что без денег никогда бы не взял её. Но теперь, когда я её знаю, я с радостью женился бы на ней, даже если у неё не было бы ни гроша».

Другие евреи, напротив, падали несказанно низко: материальная помощь развращала их души настолько, что они уже никогда не могли подняться.

Один скульптор был так потрясён рассказами о первых христианских мучениках, что решил создать произведение, которое увековечило бы христиан, брошенных на съедение диким зверям. Он сделал фигуры молодого человека с крестом в руке и молодой женщины, а потом принялся за фигуру льва, приготовившегося к прыжку. Между тем он пригласил к себе в студию друзей, чтобы показать им свою работу. Лев был ещё не начат и представлял собой глыбу глины. Один из друзей сказал: «Ты человек бедный, такую работу тебе будет не продать. Художников, делающих такие скульптуры, много, но ни один еврей не купит скульптуру с крестом. Убери крест, замени его ключом. Ключ - священный символ многих религий. Он может напомнить о ключах Святого Петра, но это также священный символ спиритуалистов и других оккультистов. Так тебе будет легче найти покупателя». И скульптор заменил крест ключом. Потом один богатый американец зашёл в его студию и воскликнул: «Какое чудесное произведение! Оно символизирует бережливость! А эта глыба глины вполне могла бы сойти за сейф. Молодой человек с ключом учит людей быть бережливыми и не тратить денег попусту. Я дам вам за эту работу тысячу долларов». Таким образом скульптура, задуманая как памятник мученикам, превратилась в памятник деньгам.

Некоторые люди сначала вдохновляются любовью к Иисусу, но потом, поскольку они бедны и получают от нас материальную помощь, образ Господа постепенно тускнеет в их сердцах и отходит на второй план. И на самом деле их начинает волновать лишь вопрос, сколько они могут получить и где. И, самое главное, не получил ли кто-нибудь больше, чем они. Но такое случается лишь с немногими.

Берта открыто призналась, что сначала она пришла к нам, привлечённая слухами о том, что мы помогаем бедным евреям. Но после того, как она всем сердцем уверовала в Христа, она больше не обращалась к нам за помощью, хотя и была очень бедна. Она была замужем за полуевреем, подданым Германии. Он не был христианином. У них было трое сыновей. В 1943 году Германская дипломатическая миссия в Румынии опубликовала постановление, обязывающее всех граждан Германии вернуться на родину.

Берта осталась в Румынии, а её муж и трое их детей, которые, согласно тогдашней расовой теории, на три четверти были евреями, отправились в Германию. Там нашёлся доносчик, сообщивший куда следует, что мало того, что мужчина этот наполовину еврей, так он ещё и женат на еврейке, и таким образом у их детей почти чисто еврейская кровь и лишь капля крови Зигфрида. Все четверо были арестованы Гестапо, и над ними нависла угроза смерти. Чтобы спастись, этот человек солгал, сказав, что его жена - румынка. Немецкая полиция предоставила ему возможность написать домой и попросить выслать в Германию документы, подтверждающие арийское происхождение его жены. Если бы такие документы пришли, то было бы доказано, что дети на три четверти арийцы, и они были бы спасены. В те дни в Румынии за деньги можно было сделать всё. Родственники Берты достали бумаги, подтверждающие её чисто арийское происхождение - более арийское, чем у самого Гитлера, чья родословная была весьма сомнительной. Я находился у неё в доме, когда родственники принесли ей фальшивые документы, которые могли спасти её мужа и троих детей от газовых камер Аушвица, и стал свидетелем сцены, которую не забуду до конца своих дней. Женщина разорвала фальшивые документы в клочки и объявила: «Авраам готов был пожертвовать ради Господа одним своим сыном, я же пожертвую тремя детьми и мужем, но не стану лгать!» Больше вестей о муже и детях она не получала.

Майстер Экхардт писал, что тот, кто оставляет после себя что бы то ни было - в той форме, пустой и случайной, в которой оно существует на земле,- получит его обратно в чистой, вечной сути. Тот, кто оставляет что бы то ни было в его низшей смертной форме, получит это от Бога, в форме истинной. Берте Господь вернёт её семью во славе. Берта никогда не поймёт, как величествен был её поступок: она полна смирения. Братья в вере не знают о её жертве, потому что она никому ни словом о ней не обмолвилась. Более того, когда ей пришлось однажды говорить с братьями в вере об одном человеке, доставшем фальшивые документы для того, чтобы спастись от преследований, она сказала: «Не будем судить его! Каждый поступает так, как ему велит совесть». Правильно ли поступила Берта или нет, но она никого не осуждает, и таким образом стоит выше людского суда.

В связи с этим встаёт вопрос, всегда ли должно говорить правду.

В трудах христианских авторов начиная с четвёртого века описываются жизнь и размышления первого поколения монахов. Эти монахи жили в пустыне Фиваидской, куда они бежали от коррупции, проникшей в Церковь вместе с признанием христианства официальной религией. Так, мы узнаём, что однажды Отец Агафон спросил Отца Алония: «Как мне умудриться сделать так, чтобы мой язык никогда не лгал?» Последовавший ответ гласил: «Если ты не будешь лгать, ты совершишь много грехов». Тогда Отец Агафон спросил снова: «Как же это возможно?» Алоний ответил: «Подумай: вот два человека совершают убийство на твоих глазах, и один из них прячется в твоей келье. Приходит судья, ищущий его, и спрашивает тебя: Видел ли ты, как было совершено убийство? Если ты не солжёшь, ты обречёшь человека на смерть. Не лучше ли предоставить судить его Богу, которому ведомо всё?» Лютер говорит, что ложь во спасение ближнего или в шутку - это не ложь. Лично я считаю, что следует различать ложь и неправду. «Фауст» и «Парсифаль» не являются ни правдой, ни ложью, это произведения искусства. Сказки, которые мы рассказываем детям, или анекдоты, которые рассказываем взрослым, чтобы рассмешить их, тоже нельзя назвать ложью. Они относятся к совершенно иной области, к миру фантазии и игры. Будет ли ложью неправда, сказанная для спасения жизни, чести или имущества невинного человека, гонимого палачом, преследующим правду и чистоту? Можно ли назвать столь неприглядным словом поступок, продиктованный любовью? Ложь - это неправда, сказанная с целью навредить ближнему. «Люби и делай, что хочешь» - говорит Святой Августин. Лучше ли добро, чем правда, а неправда во спасение жизни - лучше ли правды, несущей смерть? В нехристианских тоталитарных государствах верующие каждый день сталкиваются с этой проблемой. А что же сказать о принесении Исаака в жертву Авраамом? Существует такая область святого, в которой наши практические суждения теряют всякую силу. Не знаю, сохранилось ли бы понятие «правда» в нашей столь тяжкой земной жизни, если бы изредка то тут, то там не появлялись безымянные герои, подобные Берте, способные пожертвовать всем, что у них есть дорогого, ради истины? Мне часто приходилось слышать очень поверхностные проповеди, обращавшие к слушателям такой вопрос: «Что вы потеряете, став христианами? Только свою бутылку цуйки, имя и репутацию, больную совесть и домашний ад!» Нет, есть люди, которые ради своей веры готовы потерять больше: состояние, здоровье, свободу и даже самое дорогое на свете - жизнь своих близких!

СВИДЕТЕЛЬ В НАШЕЙ СЕМЬЕ

Моя жена происходит из семьи ортодоксальных евреев. После принятия христианства она не могла спать ночами, мучаясь мыслью о своих родителях, благочестивых евреях. Мы поехали в Черновцы, чтобы поговорить с ними, и прибыли туда в пятницу, в начале еврейского шабата. Стол был накрыт по-субботнему, свечи зажжены. Три её младшие сестры и мой маленький восьмилетний шурин смотрели на нас с почтением. Радость родителей была безгранична: ведь их старшая дочь явилась к ним со своим любимым мужем!

Мой тесть встал и прочитал Кидуш - благословение вину. Он очень удивился, увидев, что я, которого он считал атеистом, стал петь вместе со всеми старую молитву из Бытия (2:1-3): «Так совершены небо и земля и всё воинство их. И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмой от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмой день и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал. Благословен будь Ты, Иегова, Царь Мира, создавший плод, который даёт вино». После этого было произнесено благословение хлебу, и все сели за стол.

После ужина, когда на столе остались лишь свечи, бросавшие тень на стены, я заговорил: «В Писании сказано, что Бог завершил Свою работу на седьмой день, и сказано также, что на седьмой день он почил от трудов Своих. Что же совершил Бог в седьмой день? Как он мог совершить что-либо, предаваясь отдыху? То, что Он совершил в течение шести дней, не было завершено. Человеку нужно было ещё одно: покой. Бог создал его на седьмой день и таким образом наполнил мир Своим покоем. Закон Моисея можно сравнить с первыми шестью днями Творения. Закон содержит шестьсот тринадцать заповедей, которые не дают нам покоя, а постоянно терзают нашу совесть. Мы то и дело нарушаем Закон. Кто может сказать о себе, что он неуклонно исполняет хотя бы две заповеди: возлюби Господа Бога своего всем сердцем и душой и со всей силой, на какую ты способен, и -возлюби ближнего своего, как самого себя? Закон соблюсти невозможно. Он - лишь зеркало, которое позволяет нам увидеть собственную греховность и понять, что невозможно жить без Бога, Чьи законы справедливы и святы, но стали грузом, который мы, грешные, нести уже не в силах. В старые времена для того, чтобы получить спасение, евреи должны были соблюдать Закон; однако все великие люди в Библии рассказывают, как часто они сами его преступали - и получали отпущение грехов, принеся в Храме искупительную жертву. Не было прощения грехов без пролития крови. Грех перекладывался наложением рук на невинное животное, символизировавшее жертву, которую совершит будущий Мессия, отдав Свою жизнь за грехи человека. Убиением животного евреи успокаивали свою совесть; животное приносилось в жертву за их вину - преступление Закона. Но сейчас у нас нет ни Храма, ни жертвоприношений. Как же тогда мы можем спастись?

Мой тесть отвечал: «Раввины учат, что если мы будем ежедневно читать главу из Закона Моисеева, в которой рассказывается о жертвоприношении, то Бог зачтёт нам это, как если бы мы совершили это жертвоприношение сами».

На что я сказал: «Это я знаю. Однажды один христианин пришёл в лавку очень правоверного еврея и стал говорить с ним о том, что мы с вами только что обсуждали; он спрашивал о жертвоприношении и получил тот же ответ, какой мне дали вы. Христианин не стал спорить. Он сказал: «Пусть каждый придерживается своих убеждений. Я ведь пришёл сюда не спорить о религиозных вопросах, а за покупками». Он попросил три рубашки, шесть пар носков, дюжину носовых платков и многое другое. Потом он попросил лавочника выписать ему счёт с указанием всех приобретённых им вещей. Лавочник, довольный такой большой закупкой, выписал счёт и завернул купленные товары. Христианин прочёл счёт вслух, взял свёрток и вышел из лавки. Лавочник окликнул его: «Вы забыли заплатить!» Покупатель ответил: «Но разве я не зачитал вам счёт?» «Да, но вы его не оплатили». На что покупатель возразил: «А разве прочесть что-либо - не то же самое, что сделать это? Прочитав счёт, я его оплатил».

Из всего этого вытекает, что лавочник не удовлетворился практическим применением в жизни той теории, которой он придерживался в вопросах религии. Жертву надо принести, прочесть о ней - недостаточно! Я говорил со своим тестем о мессианских пророчествах, нашедших своё воплощение в Иисусе. Но факты убедительнее, чем стихи из Библии. Евреи - Богом избранный народ - должны принести Божий свет в мир. Миллионы людей, в древние времена поклонявшиеся Зевсу, Юпитеру, Вотану и другим идолам, сегодня поклоняются истинному Богу и считают книги, написанные нашими великими пророками, святыми. Кто поднял народы мира из бездны многобожия и привёл их к Единому, справедливому и доброму Богу, Который требует, чтобы человек жил по совести? Иисус Христос! Через Него осуществилось миссионерское призвание, возложенное на наш народ. Своими страданиями, смертью и воскресением на третий день, Своей жизнью и смертью слуги Божьего, Своей жизнью мученика - Он, Иисус, заставил, как это предсказал Исайя, человечество отдать свои сердца нашему Богу и явил тем, кто верил в умирающего и воскресающего Спасителя, - будь то Адонис, Дионис или Геракл - претворение в жизнь этих древних мифов. Иисус - Царь Иудейский.

Я рассказал детям ещё много разных историй, и они слушали меня с глубочайшим вниманием.

Мой тесть задумался. Моя тёща в тот же вечер преклонила колена в совместной молитве с нами. Дети стали регулярно посещать христианские собрания и вскоре приняли христианство. Старик стеснялся ходить на собрания, но всякий раз, как приближалось время идти туда, начинал кричать голосом, который как эхо разносился по всему дому: «Скорей! Скорей! Все приходят вовремя, одни только мои дочери всё время опаздывают!»

Мой маленький шурин, получавший религиозное образование у выдающегося раввина, сопротивлялся упорнее всех. Я часто удивлялся независимости мысли и действий еврейских детей, пока они ещё малы. Они - как живые подтверждения высказывания Блэза Паскаля: «Человек рождается оригиналом, а умирает копией».

ОБРАЩЕНИЕ АНТИСЕМИТОВ

Конгрегация евреев-христиан оказалась тем местом, где в годы нацистского режима нашли Христа многие бывшие антисемиты.

Один из них, направляясь однажды на молитвенное собрание в нашу церковь, присоединился к людям, глумившимся над евреями. Человек, пригласивший его к нам, не сказал, что проповедовать будет еврей. Но услышав проповедь, он тут же обратился к Христу. И с тех пор не ударил ни одного еврея.

Однажды, когда сестра-румынка привела на наше собрание ещё одного антисемита, я читал проповедь, основанную на словах Христа: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева» (От Матфея, 15:24). Целью этой проповеди было призвать евреев к обращению в христианство. Поэтому я обильно цитировал Библейские тексты, доказывающие, что Евангелие прежде всего обращено к евреям: «На путь к язычникам не ходите и в город Самаритянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева» (От Матфея, 10:5-6). «И проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима» (От Луки, 24:47). «Ибо я не стыжусь благовествования Христова, потому что оно есть сила Божия ко спасению всякому верующему, вопервых Иудею, потом и Еллину» (К Римлянам, 1:16). Когда собрание закончилось, сестра сурово упрекнула меня: «Ты же прекрасно знаешь, что мы часто приводим на наши собрания неевреев, которые обычно нас ненавидят. Зачем же ты читаешь такие проповеди? Румыны могут оскорбиться твоими слишком проеврейскими чувствами».

Как он потом рассказывал нам, наш друг антисемит по пути домой с нашего собрания спорил сам с собой: «Слыхал, что сказано в Библии? Сначала евреи, а потом другие народы. Но где же тогда место ненавистнику евреев? Нигде!» Он перестал быть антисемитом, перестал совершать многие другие грехи и в конце концов обратился. И стал ревностным ловцом душ, истинным другом евреев и евреев-христиан.

Евреи часто бывали обижены тем, с какой теплотой и любовью мы относились к ненавистникам еврейства; это их возмущало, и они часто покидали наши собрания, когда мы начинали открыто молиться за антисемитски настроенных представителей власти. Они возмущались и тем, что мы поддерживаем добрые отношения с антисемитски настроенными священниками и мирянами.

Папа Григорий Седьмой однажды сказал: «Как духовность можно увидеть лишь в земном её проявлении, как душа не может быть без тела, так и религия не может существовать без Церкви. Но если у Церкви есть тело, то есть у неё и грехи, и слабости». Антисемитизм и есть одна из многих слабостей, которыми страдает тело Церкви, но это явление не существует само по себе: его диаметральной противоположностью является еврейский шовинизм и презрение евреев к христианам вообще и к евреям-христианам в частности.

Мы должны терпимо относиться к слабостям слабых и стараться исправить их своей любовью. Иногда нам это удаётся. Мы верим, что любовь может восторжествовать над ненавистью.

Конфуций писал: «Я видел человека, пытавшегося потушить пожар чашкой воды. Это ему не удалось, и он сделал вывод, что водой огонь не потушишь. Глупец! Чашка воды не может потушить пожар, но большое количество воды может!»

Капля нашей любви не может уничтожить всё зло этого мира, но море любви может.

В любом случае мы считаем, что бессмысленно злиться на палку, которой тебя бьют. Гнев надо направить на человека, который эту палку держит. Твой враг одержим ненавистью; надо ненавидеть ненависть, а не этого человека Нелюбовь к евреям имеет свои основания: одно из них заключается в том, что евреи, как и все народы, не безгрешны. Но несомненно, гораздо чаще источник этой нелюбви - в сердце самого антисемита. Нам нужно понимание, и мы должны по мере сил бороться с причинами зла и не позволять себе ненавидеть антисемитов.

Очень часто я сталкивался с антисемитами, которые, познакомившись с евреями-христианами и узнав их поближе, навсегда излечивались от своей ненависти к евреям.

Многие ли из нас согласятся со старой поговоркой, гласящей, что враг - это сокровище, ниспосланное нам небом? Мы должны лелеять наших врагов, потому что этим мы открываем себе путь к духовному самоусовершенствованию. Если бы не было антисемитизма, государство Израиль никогда не возникло бы.

Теодор Герцль, основоположник сионизма, прекрасно понимал это. Если бы не было антисемитизма, евреи- христиане никогда не смогли бы проявить такие добродетели, как терпение и любовь к врагу своему. Наши враги - это наши благодетели. На самом деле они враги только самим себе, так как прокладывают себе путь в ад.

Мы, как и все другие евреи, скорбим о наших убитых и замученных фашистами братьях, но в нашей скорби есть утешение: это надежда на воскресение и надежда на то, что в Царстве Божием им воздастся за всё то, что они претерпели здесь, в своей земной жизни.

МУЧЕНИКИ ХРИСТОВЫ, КОТОРЫХ ДАЛ ЕВРЕЙСКИЙ НАРОД

Я уже рассказывал здесь о Файнштейне, который смертью засвидетельствовал свою веру. Я убеждён, что и уйдя в лучший мир, он по-прежнему думает обо мне и начатом им здесь деле. Чем ещё можно объяснить такое удивительное совпадение, что оба раза перед моим арестом и длительным заключением я проповедовал именно в Яссах, с той самой кафедры, с которой когда-то читал свои проповеди он, и даже жил в том доме, в котором ещё витал его дух, вселяя в меня силу и уверенность?

Я должен также упомянуть и других евреев, пожертвовавших жизнью во имя любви к Иисусу.

Это, во-первых, Владимир Давидман, сын раввина из Бэлыд. Ему предстояло продолжить дело своего отца и стать учителем в Израиле Но он пошёл другой дорогой.

Как и большинство евреев-христиан, он относился индифферентно к разногласиям между различными христианскими конфессиями, возникшими в те времена, когда евреи ещё не принадлежали к Церкви, и вызывающим у них лишь желание найти наконец путь к их разрешению И он принял православие - просто потому, что Греческая православная церковь была в то время в Румынии преобладающей. По складу своей души он мог бы стать и протестантом, и баптистом, поскольку его притягивала самая суть христианства, а не исторически обусловленные пути его развития. Он считал, что разделяющие различные конфессии принципы служат лишь для прикрытия гордыни, материальных и политических интересов и личного честолюбия, которые порождают ересь.

С ранних лет мальчика учили ежедневно читать вслух длинные еврейские молитвы, провозглашающие все тринадцать догматов веры Моисея. Один из них гласил: «Я безусловно верю в истинность каждого слова пророков». Но он заметил, что некоторые из этих правдивых, согласно приведённому выше утверждению, слов от него скрывают - как, например, пятьдесят третью главу Книги Исайи. Учитель Владимира пропустил её, но Владимир прочёл эту главу и понял, что в её пророчествах заключена тайна.

Однажды, движимый любопытством, он вошёл в греческий православный собор. Величественная служба произвела на него глубокое впечатление, и вскоре его опять потянуло в собор. Он много размышлял над увиденным и услышанным и понял, что между службой, на которой он присутствовал, и тем фактом, что евреи замалчивают некоторые места в Писании, существует определённая связь. И всё это убедило его, что обещанный Мессия существовал, и что Иисус и был этим Мессией. Не удивительно, что вскоре по городу поползли слухи о том, что некий юный еврей с пейсами и в лапсердаке зачастил в Греческую православную церковь. Когда он отказался подчиниться требованию отца отказаться от своего «заблуждения», его заперли в доме на шесть месяцев.

Как только его выпустили, юноша обратился к священникам и, в чём был, отправился в монастырь в Добровице. Там его крестили. В день, назначенный для крещения, он лежал в постели с воспалением лёгких. Тем не менее, он прошёл обряд крещения - и вышел из купели совершенно здоровым. Родители, потратившие много сил на его поиски, наконец, открыли его убежище. Они насильно увезли Владимира домой. В доме собрались правоверные раввины, которые пришли к решению наказать «изменника» смертью. Но в эту ночь в дом раввина Давидмана, его отца, забрались воры. В последовавшей в результате этого суете Владимиру удалось сбежать. Он направил свои стопы в молдавский монастырь Нямцул. Однажды, когда он шёл куда-то неподалёку от монастыря, его фанатически настроенный брат напал на Владимира и ранил его.

Выздоровев, он отправился в Бухарест, надеясь, что семья не найдёт его там. В Бухаресте он поступил в школу, где ему предстояло учиться церковной музыке, затем же он намеревался продолжать учиться в Черновцах. В 1937 году он как раз ехал в этот город на свой выпускной экзамен. В поезде он читал молитвенник, а его попутчики обсуждали мирские дела. Заметив, что он читает молитвенник и время от времени осеняет себя крестом, они начали дразнить его. И тогда Владимир опустился на колени и начал, теперь уже во весь голос, читать молитвенник - с самой первой страницы. Насмешники замолкли. Когда он кончил читать, они извинились перед ним и попросили его, в знак прощения, прочесть хотя бы одну молитву ещё раз.

В ночь по прибытии в Черновцы он увидел во сне очень мрачную пустыню, населённую отвратительными животными. Сам он ехал верхом на одном из этих животных. А в другом он узнал своего дядю, и это чудовище, кинувшись к нему, укусило его. И вдруг перед ним возник святой в слепящем сиянии своего нимба, спускающийся по светящейся лестнице. В нём он узнал Святого Серафима, икону с ликом которого он видел в монастыре. В руке у святого был потир, на котором было написано на идиш. «Огнь пожирающий». Пламя вырывалось из потира, освещая всё вокруг. Вдруг видение исчезло и перед Владимиром открылся чудесный зелёный луг. Проснувшись, он написал письмо одному своему знакомому в Бухарест, описав приключения пути в Черновцы и свой сон.

На следующий же день его смертельно ранил выстреливший в него в порыве религиозного фанатизма его собственный дядя. Он прожил всего несколько часов. Газеты подняли было шум. Но в те дни в Румынии «взятки за молчание» были обычным явлением: власти и пресса были подкуплены, и преступление осталось безнаказанным. Но смерть Владимира Давидмана не была бесплодной: когда он умирал, за ним ухаживала его семнадцатилетняя сестра. Потрясённая непоколебимостью в вере своего умирающего смертью мученика брата, она приняла христианство и тоже крестилась в Греческой православной церкви.

С этой девушкой приключилась история, также заслуживающая упоминания в этой книге.

Когда в 1941 году немецко-румынские войска заняли Черновцы, эта девушка вместе с тысячами других евреев была отправлена в Каменец-Подольск на Украине. Неожиданно прибывшие в лагерь эсесовцы приступили к массовому уничтожению заключённых. Но убить десять тысяч человек не так-то легко: рыть могилы и хоронить тела убитых должны были ждавшие своей очереди быть убитыми евреи.

На это требовалось два-три дня, и Мария Давидман, как и все остальные, ждала своей участи. Совершенно неожиданно к ней подошёл немецкий офицер и без долгих слов спросил её «Ты христианка?» Удивлённая, она сказала, что да. Тогда офицер заявил: «Ты не умрёшь. Иди за мной». Рискуя собственной жизнью, он отвёз её назад в Черновцы и таким образом спас от неминуемой смерти.

Вполне вероятно, что какой-нибудь немецкий солдат, охранявший заключённых, услышал, как она говорит о Христе другим евреям, ждавшим смерти. А поскольку она говорила на идиш, языке, похожем на немецкий и понятном немцам, он и понял, что она христианка и, должно быть, тайно сообщил об этом своему командиру, про которого знал, что он тоже христианин (мне довелось дважды встретить офицера Гестапо, который был верным христианином), и этот человек решился спасти её, рискуя собственной жизнью.

Из Черновцов Марию увезли в Бухарест, где она оказалась в безопасности, так как город находился вдалеке от театра военных действий.

Я много беседовал с нею. Она была простой христианкой, не отличавшейся никаким особым даром или добродетелью. Большинство священнослужителей назвали бы её существом слабым («немощнейшим сосудом»). Я часто удивлялся, почему Господь совершил для неё это чудо. Может быть, ради её брата?

Апостол Павел пишет, что в его времена, когда евреи не были не только - пусть и слабыми - христианами, но были просто врагами Евангелия, Господь любил их ради их праотцев, Авраама, Исаака, Иакова, живших две тысячи лет тому назад. Разве это невозможно, чтобы и в наши дни существовали такие люди, которых Господь любит и которым даёт особое предназначение в жизни ради их сильного в вере родственника или близкого друга? В Евангелии мы читаем, что Иисус исцелил разбитого параличем не ради него самого, а ради веры его друзей, принесших его, лежащего в постели, к Спасителю. Не учит ли это и нас верить и любить за тех, кто не может быть сильным в любви и вере? Ведь для них это будет благословением Божиим.

Файнштейн и Давидман - не единственные мученики среди евреев-христиан. Так, в Кишинёве была еврейская христианская община. Руководители её - инженер Тарлев, Трахтман и Шмил Орденский - были сосланы в Сибирь за свою религиозную деятельность, когда в 1940 году Бессарабия была захвачена русскими. В надежде, что это послужит уроком другим, я отмечу, что эта группа евреев-христиан жестоко враждовала с Кишиневской Баптисткой церковью, причём исходила эта вражда из соображений сугубо личных. Страсти накалились настолько, что враждующие стороны, при встрече на улице, кидались друг на друга с ножами. Оказавшись в Сибири, руководители еврейской христианской общины и пастор баптистской конгрегации из Кишинева Бушила вместе отдали жизнь за свою веру. Почему только общие враги могут заставить нас стать разумными и примириться? Я вспоминаю юного Фридмана, еврея-христианина из города Яссы. Он был убит во время погрома. Евреев погрузили в вагон для перевозки скота, набив его до отказа. Фридман высунул голову в крошечное оконце, и человек, оказавшийся в тот момент на платформе и увидевший его лицо, рассказывал нам позднее, что лицо его светилось ангельской чистотой. Стоявший неподалёку немецкий офицер выстрелил в него и смертельно ранил юношу.

Во время войны евреям было запрещено ездить по стране. И только после войны я смог приехать в Яссы, чтобы восстановить и преобразовать христианскую общину этого города, в которой, в результате погромов, остались одни только женщины. В связи с этим я посетил мать Фридмана. Пытаясь утешить её, я стал рассказывать ей об Иисусе. Но это оказалось тщетным. Её муж и четверо сыновей были в один день убиты людьми, которые называли себя христианами. Сердце женщины окаменело.

Господь, водивший рукою автора Исхода, написавшего «Моисей пересказал это сыновьям Израилевым; но они не послушали Моисея по малодушию и тяжести работ» (Исход, 6:9) и вдохновивший Иова, воскликнувшего: «О, если бы верно взвешены были вопли мои и вместе с ними положили на весы моё страдание! Оно верно перетянуло бы песок морей! оттого слова мои неистовы» (Иов, 6:2-3) - нашёл бы оправдание этой женщине, чьё сердце ожесточилось бесконечно. У неё был на всё один ответ» «Если бы Бог существовал, он вернул бы мне хотя бы одного из пятерых погибших, столь дорогих мне людей».

Мне ничего не оставалось, как уйти, склонив голову перед этим не выразимым никакими словами горем.

Вспоминается мне также и история Марики. Когда правительство Каллаи объявило о депортации венгерских евреев в лагеря смерти - Аушвиц, Треблинку и другие - исключение было сделано лишь для евреев-христиан, рождённых крещеными родителями. Марика, изучавшая теологию на Реформатском факультете, была как раз одной из таковых. Но она скрыла историю своего рождения, которая дала бы ей возможность воспользоваться этой привилегией, и добровольно явилась на сборный пункт, откуда увозили евреев. Она хотела вместе со всеми последовать в лагерь смерти, чтобы до последней их минуты свидетельствовать жертвам антисемитских преследований свою веру и умереть вместе со своими братьями по крови. Но Марика оказалась одной из немногих уцелевших жертв Аушвица. Вместе с другими женщинами, с которыми она делила заключение, она проезжала через Бухарест по пути в Израиль. Они называли её «Святой Марикой». Но в Израиле у неё наступила неизбежная после такого героического испытания психологическая реакция.

В Библии рассказывается, что случилось с тремя юношами, прошедшими через огненную печь. И всё это понятно. Но Бог справедлив, и Он не забыл её жертву. Простое понимание законов психологии спасло бы её от глубокой депрессии.

Крестьяне из-под города Четатя Алба, которых заставили стоять рядом и смотреть, задыхаясь от собственной беспомощности и слёз, как эсесовцы расстреливают евреев из этого города, рассказывали, как одна молодая еврейка, которую они раньше не знали, взывала к евреям, стоявшим перед солдатами, приготовившимися к расстрелу: «Мы искупаем грех непризнания Иисуса, истинного Мессии нашего народа. Уверуйте в Него - и вы проснётесь радостно у Него в Раю!»

Немало евреев-христиан пострадали за свои религиозные убеждения. Пастор Милан Хаймович провёл в заключении много лет. Это случилось уже при коммунистах, и те, кто знал его по тюрьме, в том числе и антисемиты, отзывались о нём очень тепло и называли настоящим героем. Но когда он вышел из тюрьмы, его с равнодушием и даже с ненавистью встретили его собственные собратья, против которых он не дал показаний, хотя его пытали, прижигая ноги раскалёнными угольями. Те, которые сами предпочли не страдать за Иисуса, не желали признавать его мученичества. Но это ничуть не умаляет его страданий и его заслуг.

Я, конечно, не в состоянии упомянуть в этой книге всех, пострадавших за свою веру.

Но вот ещё один случай: семнадцатилетняя Сусанна Гольдер была арестована за то, что стала проповедовать Слово Господне группе фашистов, которые тут же отвели её в свою штаб-квартиру. Старший офицер начал допрос с того, что ударил её по лицу. Она тут же повернулась и, подставляя ему другую щёку, сказала: «Ударьте меня ещё раз, пожалуйста!» «В чём дело?» - спросил офицер. Тогда она объяснила: «Иисус, в которого, как вы уверяете, вы тоже веруете, повелел нам, если нас ударят по правой щеке, подставить и левую». Офицер был настолько поражён ответом девушки, что приказал немедленно освободить её. И это не единственный случай такого рода. Другая еврейка-христианка по имени Бьянка подверглась жестоким испытаниям за то, что распространяла Евангелие среди русских солдат.

Кроме того, было бы несправедливо забыть о наших румынских братьях и сёстрах, чьи имена, по вполне понятным причинам, сегодня нельзя назвать; они провели в тюрьмах годы только за то, что верно и преданно помогали Христианской Миссии для евреев. И, наконец, бесчисленное множество юных евреев-христиан, немало претерпевших от своих родителей, не желавших мириться с их религиозными убеждениями. Евреям-христианам вобще приходится выносить немало страданий. Они терпят от своих братьев по крови, которые их не понимают; они терпят от антисемитов, называющих себя «христианами», в чьих глазах они всегда были и будут «грязными евреями»; и они терпят от атеистов.

Евреев-христиан очень часто унижают евреи же, но это не удивительно, если принять во внимание те чувства, которые называющие себя христианами антисемиты будят в душах евреев.

Самые крупные антисемитские организации в Румынии назывались: Легион Архангела Михаила (несмотря на то, что в Библии, в 12 главе Книги Даниила об этом Архангеле говорится как о защитнике сынов народа Израилева) и Национальная Лига Защиты Христиан. Я спросил одного из лидеров такого толка, какой смысл они вкладывают в слово «христианин». Он ответил мне: «Быть христианином значит быть против грязных евреев». И этот человек выступал против евреев не только на словах, но и на деле, с палкой в руках. Поэтому не удивительно, что на противоположном полюсе возникла мысль, что быть евреем значит быть противником христианства. Человеческому разуму свойственны разные губительные заблуждения, а мы - евреи-христиане - стоим на том перекрёстке, где бушуют самые бурные страсти и, таким образом, оказываемся под ударом со всех сторон.

Но разве наши страдания ничего нам не приносят?

Святой Григорий Богослов писал о Христианской церкви четвёртого века, получившей право на существование при Константине Великом: «Мы потеряли величие и силу, которыми обладали во времена преследований и невзгод».

О том же пишет и Иероним: «Со времени прихода Спасителя и по сей день, то есть со времён Апостолов до настоящего времени христианская конгрегация после своего возникновения множилась в числе, а в годы гонений христианство достигло истинного величия и увенчалось мученическим венцом. Но с тех пор, как христианская церковь обрела власть, она растёт численно лишь в силу традиции и своего богатства, духовное же величие её преуменьшается». Я убеждён, что унижения, претерпеваемые евреями-христианами, предопределены Богом. Ниспосланные им Богом страдания готовят их к тому, чтобы не только войти в Царство Божие, но и сыграть ведущую роль в деле его созидания. Апостол Павел пишет о принятии евреями христианства: «...что будет принятие, как не жизнь из мёртвых?» (К Римлянам, 11:15). Если бы крест, который мы несём сегодня, не означал приготовления к будущей славе, милосердный Господь не заставил бы нас претерпевать столько страданий.

Может быть, христиане Запада в большинстве своём не подвергаются больше преследованиям, потому что не представляют угрозы дьяволу, не будучи верны Иисусу? Евреи-христиане должны быть благодарны Богу за свои страдания, за то, что они позволили им дать мучеников во всех концах земли. Один еврей-христианин, известный профессор теологии по имени Неандер, пишет: «О, как слабы, как немощны в вере, как хладнокровны мы, тем не менее всё ещё называющие себя христианами! Мы должны сгорать от стыда, вспоминая времена Игнатия и Поликарпа (христианских мучеников второго века, отданных на съедение львам) и других мучеников. Мы должны мечтать тысячу раз умереть за Христа! Большинство из нас, даже самые выдающиеся богословы, не имеют ничего общего с мучениками. Мы не любим, когда на нас смотрят косо, мы уходим от трудностей, возникающих на пути к истине, и тем не менее мы считаемся великими богословами, но это верно только на словах, а не на деле». Дай Бог, чтобы христиане, как евреи, так и неевреи, прислушались к этим упрёкам и открыто осудили пороки и преступления нашего времени, не боясь принять мученическую смерть! Мы гордимся тем, что среди евреев есть мученики во имя Христа. Пусть их благородный пример научит и нас нести свой крест и нести его с радостью!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. АРГУМЕНТЫ ДЛЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ВОСКРЕСЕНИЯ ХРИСТОВА

ВСТРЕЧА В ПОЕЗДЕ

Шёл 1939 год. Я ехал поездом из Черновиц в Бухарест. Напротив меня сидел известный черновицкий раввин. Увидев, что я читаю Библию, он спросил, кто я такой.

— Еврей-христианин - ответил я. Он был очень удивлён:

— Если вы еврей, то как вы могли стать христианином? -спросил он.