Трольи шахматы 5. Сиреневый эндшпиль

— Национальное драконье ремесло? — поинтересовался Чиро, рассматривая его. — Сама вышивала?

— Чиро, ну, представь дракон, — она показала руками размеры воображаемого ящера, — и вышивка… Нет, национальное драконье ремесло — выжигание.

— Чего?

— Да чего угодно. А это — платок гоблинских мастериц. Остался с тех времен, когда они еще водились. Очень древний артефакт. Мне от бабушки достался. Вот смотри, — она бережно провела рукой по вышитому в центре кругу со стрелками-галками по периметру, — это, — драконша прошипела что-то вроде «кшссс». — В человеческом языке нет слова, которое бы обозначало символ Богини-Матери.

— Богини-Матери? — удивился Чиро.

— Ей поклонялись задолго до того, как здесь появились люди, — с затаенной печалью проговорила Айша.

— Она из Древних Богов? — не понял наемник.

— Из очень древних богов. Самый древний бог, о ком сохранились воспоминания в драконьих преданиях. Теперь она забыта. Даже у нас.

— Ты сама себе противоречишь. То говоришь, что о ней помнят, то говоришь, что она забыта.

— Чиро, миленький мой человечек, у драконов ведь нет письменности. Гигантские ящеры не приспособлены для этого. Все свои знания мы передаем друг другу… ментально. А это создает возможности для маленьких семейных тайн и огромных клановых секретов, — Айша говорила тем самым тоном, которым дети рассказывают друг другу страшилки, тем временем вынимая из сумки ароматные свечи. — Артефакторы вынуждены помнить больше других — ведь нам приходится сталкиваться с работами великих мастеров прошлого. В моей семье помнят Богиню-Мать. Но не верят в нее. — Драконша подняла взгляд на наемника. — Как странно, Чиро: вы, люди, пришли в этот мир последними. Слабые, беспомощные, короткоживущие. Но им правят ваши боги.

— Трое — общие Боги, — возразил Хонрадо.

— Они — человеческие боги. Посмотри на их изображения.

— Каждый хочет видеть богов похожими на себя.

— Да. И тем более странно то, что в храмах эльфов, гномов и гоблинов Трое имеют облик людей. Я даже более того скажу: среди моих дедов был тот, кто видел Троих лично. Он передавал мне их образы, когда я была маленькой и любила слушать сказки про великую битву с Черными магами. Так вот: это были Боги-люди.

— А почему тогда ты считаешь, что мы слабые и беспомощные?

— Потому что именно такими вы были, когда пришли в наш мир. Во всяком случае, так вас описывали разведчики.

— У тебя в семье еще и разведчики были? — с насмешкой поинтересовался Чиро, возвращая интонации, какими комментировала рыжая рассказ о его приключениях.

— Почему «были»? И есть. Иллюзия — такая же магия, как любая другая, и требует затрат Силы. Поэтому долго выдерживать личину могут либо маги с огромным резервом, вроде представителей правящего клана, либо…

— Те, кто владеет накопителями, — догадался наемник.

— Правильно.

— А самыми лучшими накопителями обладает тот, кто их создает, — продолжил Темный. — Так что говорится в ваших семейных преданиях о людях?

— Люди пришли из другого мира. Впрочем, как и драконы. Есть древняя легенда о том, что наши предки подверглись на родине какой-то страшной опасности. Они взмолились о помощи, и тогда им открылся проход сюда.

— А как попали люди?

— Вот этот-то вопрос и интересовал наших разведчиков. Они надеялись обнаружить какой-нибудь артефакт перехода. Он бы дал нам возможность путешествовать между мирами.

— И что им удалось узнать?

— Очень мало.

Айша рассказала, что драконы-разведчики восприняли первых людей как крайне примитивных существ. Человечки не просто не были способны общаться мысленно — даже не владели магией. Они не могли объяснить, как попали сюда. Те, с кем общались разведчики, считали, что попали в свой послесмертный мир за добродетельное поведение при жизни. В отличие от мест, где они жили раньше, в этом не было страшных болезней. Люди рассказывали, что в их мире существовали недуги, которые передавались от человека к человеку. От них вымирали целые города. Люди были счастливы, что все их дети живы, здоровы и могут прокормиться, поскольку земли плодородны. Для драконов оказалось шоком, что новое племя копалось в грязи. Никто до них не занимался земледелием. Охота, рыбная ловля, фрукты и съедобные травы — вот что было основным источником пищи. Еще гномы разводили в пещерах рофов — подземный скот, который кормили грибами. А люди выжигали леса, освобождая место под поля, на которых стали выращивать овощи, и одомашнили диких животных. Драконы решили, что новоприбывшие — существа безвредные и, возможно, даже полезные, и на некоторое время потеряли к ним интерес. А над миром сгущались тучи…

Сложно было восстановить цепь событий, которые произошли дальше. Но, наверное, всему виной та скорость, с которой люди размножались. Они захватывали и выжигали всё новые ничейные леса, занимая их под пахоту. А то, что не сжигали, вырубали для построек. Равновесие пошатнулось. Стали вспыхивать войны между народами. Эльфы ополчились на гномов. Гномы — на всех, до кого могли дотянуться. Сильнее других от них пострадали соседи-тролли. Тролли всегда были малочисленны и не слишком дружелюбны. После нескольких нападений со стороны гномов, они ушли высоко в горы и любых чужаков на своей территории встречали с оружием в руках. Менялась природа. На месте недавних лесов возникла Степь. Грань между мирами стала истончаться, и в мир все чаще стали забредать жители человеческого мира. Многие из них сбивались в банды, которые нападали на тех людей, кто успел обжиться. А потом стали рождаться дети со способностями к магии. И среди человеческих магов оказалось на удивление много менталистов. С этого момента люди перестали быть слабыми и беззащитными. Именно тогда впервые заговорили о новых богах, и их служителях — Черных магах.

— Ты хочешь сказать, что Древних Богов люди принесли из своего мира? — набычился Чиро.

— Честно говоря, одна из гипотез так и гласит, — кивнула Айша. — Она приятнее для самолюбия магических народов. Но есть и другая. Что Древние Боги родились здесь, но Мать-Богиня защищала от них своих чад.

Люди не верили в Богиню-Мать, в их мире были другие боги. И потому они стали первыми жертвами — и служителями — Древних Богов. А сила богов зависит от веры. Чем больше обитателей мира верили в них, тем меньше почитателей становилось у Богини-Матери, и тем слабее становилась она. Начались Темные времена. А потом пришли Трое. Жестокие Древние Боги были повержены, а люди доказали равные права с коренными жителями.

— Как странно смотреть на то, что осталось от мертвых богов, — проговорила Айша, раскладывая платок поверх жухлой травы.

В голове Чиро никак не укладывалась мысль о том, что Боги могут умирать. Они же Боги.

— А зачем вы храните этот платок? Не в качестве семейной реликвии же.

— Это древняя, но на совесть сделанная локальная Завеса, — сообщила драконша. — Я в пространственной магии несильна, а у нас тут неподалеку Черные маги бродят. Такие сильные возмущения в Силовом поле нельзя не заметить.

Рыжая расставила четыре желтоватые, пахнущие медом свечки по углам платка. Потом протянула руку, и над ними одновременно вспыхнули веселые язычки пламени.

— Может, костерок запалим? — предложил наемник.

Огоньки свечей вдруг вернули его от увлекательного рассказа о прошлом к реальности. Осенний день был зябким. Темный вроде и одет был по погоде, но, сидя без движения на холодном бревне, ощутил желание погреться.

— Вот разберемся с твоими… находками, тогда и запалим. А пока не стоит привлекать лишнего внимания. Выкладывай, — она показала пальцем в середину платка. — По одной.

Чиро стал вытаскивать вещи, которые забрал из шалаша безумного старика. Айша о них рассказывала. Кое-что оказалось абсолютно безвредно, вроде драгоценностей. Драконша по доброте душевной даже назвала их настоящую цену. Хонрадо прикинул, что если прямо сейчас свинтить, то можно и про контракт забыть. Хватит на небольшой домик в пригороде, и на безбедную жизнь еще останется. С женой и парой ребятишек. Старинный — на вид медный — крутобокий бочонок вроде тех, которыми играют в лото, с непонятным символом сверху, привел в полный восторг Айшу. На вопрос, что это, она отмахнулась, сказав, что для Чиро это штука совершенно бесполезная, а ей за услуги как раз хватит. Наемник не стал выспрашивать. Навешает она ему лапшу. Он всё равно не отличит ложь от правды. А запретить ей забрать артефакт Темному не по силам. Всё же Айша маг. И дракон — не стоит забывать.

Были безделушки, при виде которых лицо ящерши каменело, реплики становились короткими и отрывистыми. Она осторожно вытягивала руки над платком, будто погружала их в воду. Один артефакт после этого полыхнул синим пламенем. Еще несколько сгорели, выпуская клубы черного дыма. Три одинаковых, инкрустированных драгоценными камнями пузырька разлетелись на мельчайшие осколки, открыв глазу границы невидимой Завесы. Чиро испугался, что драконша останется без рук. Ему показалось, что ладони рыжей развеялись внутри, но четверть мгновения спустя они уже лежали у магички на коленях. Хорошо иметь иллюзорные конечности.

Когда заплечный мешок Хонрадо опустел, солнце пошло к закату. На небо стали наползать курчавые сине-серые облака, обещавшие грозу. Вскоре они скрыли дневное светило. Вокруг потемнело, будто внезапно наступил вечер. Чиро слепо доверился девушке в выборе дороги — раз она его сюда завела, должна и вывести. В крайнем случае — вывезти. Так или иначе, но очень бы хотелось вернуться до дождя. И это им почти удалось. Первые капли дождя всё-таки намочили путников, но настоящий ливень начался, когда они забежали внутрь постоялого двора. Стуку двери вторил мощный раскат грома, такой сильный, что, казалось, стены задрожали. Наемник облегченно оперся о стену. Из общей залы веяло теплом. Ароматы кухни напомнили, что после прогулки неплохо было бы подкрепиться. Переодевшись в сухое, он спустился вниз за ужином и обнаружил там Айшу. Вопреки подозрениям Темного, она была одета в другой дорожный костюм. Хотя кто их, драконов, знает. Может, она вообще без одежды, а костюм — всего лишь часть иллюзии.

— Какие у тебя дальнейшие планы? — спросил Чиро, присаживаясь за ее стол.

— Раз уж мне выпало побывать в этих краях, хочу прогуляться к Первому храму Троих, — ответила драконша, плотоядно поглядывая на тарелку деревенского супа перед собой.

— Первый храм? — удивился наемник. — В каком смысле?

— В самом прямом.

Девушка отломила кусок от буханки хлеба. Корочка аппетитно хрустнула под ее пальцами, и у Чиро в животе заурчало. Он махнул подавальщице, чтобы та пошевеливалась. Так и концы недолго от голода отдать.

— Здесь, неподалеку, произошла та самая Битва с Черными магами, при которой явились Трое. Ты не знал?

Чиро помотал головой.

— Да, ты же человек. — Собеседница хмыкнула.

Наемнику стало обидно, а потом он вспомнил утренний разговор о людях и успокоился. Да, он — человек. И это звучит гордо.

— Где?

Чиро и сам был не прочь взглянуть на такую реликвию. Он полез за картой и разложил ее на столе.

— Вот, у тебя даже звездочка тут мерцает, — Айша показывала на участок где-то в сутках пути верхом к северу от постоялого двора.

Но взгляд Чиро впился в другое место.

— Огр подери! — воскликнул он.

Коразон эль Груто переливался мертвенно-сиреневым заревом, так хорошо знакомым Темному. К счастью, огоньки его друзей находились не в самом городе, а рядом. Темно-зеленая точка Джетты светилась бледнее, чем точки Светлых.

— Ох, ничего себе! — выдохнула Айша, заметив, куда смотрит собеседник.

Хонрадо поднял просящий взгляд на драконшу.

— Ладно, ладно! Полечу я спасать твоих приятелей. Только сначала доем, — сурово предупредила она. Чиро кивнул. — И даже не проси взять тебя с собой. Я вас всех не вынесу, — буркнула Айша, наполняя ложку супом.

Темный вновь кивнул. Он очень надеялся, что его постыдная радость была не слишком заметна со стороны.

Дамиан сидел, прислонившись спиной к крепкому стволу. Они скакали всю ночь и полдня. Лошади нуждались в отдыхе. Животные щипали пожелтевшую траву на лесной полянке. Всадникам дорога тоже далась нелегко. Джетта спала на куче лапника, свернувшись в клубок, как кошка, укрытая плащом и одеялом. В тишине осеннего полупрозрачного леса то и дело слышались ее приглушенные всхлипы. Паладин устроился напротив Аквилеро и задумчиво грыз веточку. Пусику был знаком этот отсутствующий взгляд. Он говорил, что отвлекать напарника от раздумий вредно для здоровья. А ведь самое время обсудить дальнейшие действия. Сутки назад казалось, что непростое путешествие подошло к концу. Теперь понятно, что, возможно, это совсем конец. Смерть всегда бродит рядом с воином. Она может выглянуть из-за любого угла. Но теперь, когда столько опасностей осталось позади, Дамиану отчего-то безумно хотелось жить. И это желание окрашивало предстоящий выбор в трагические тона. Что бы сейчас ни решил дель Пьёро, это будет плохое решение. Потому что хороших в создавшейся ситуации нет. Если Сельмо надумает бросить Темную с ее проблемами, что маловероятно, но возможно, Дамиан будет против. А если останется с Джеттой, вряд ли кто-нибудь из них останется в живых.

Под одеялом зашевелилась магичка. В отличие от мужчин, она проспала всю дорогу — восстанавливалась после телепорта. Из-под одеяла показалось ее лицо с покрасневшими опухшими глазами.

— Привет! — произнесла она с хрипотцой в голосе. Откашлялась. Подняла из-под руки взгляд на небо, чтобы определить время. — Где мы?

— Далеко, — подал голос Сельмо.

Темная сняла с пояса флягу, глотнула, прополоскала рот, плеснула на ладонь промыть глаза и попросила:

— Можно взглянуть на карту?

Паладин молча вынул прямоугольник из внутреннего кармана и развернул его на земле. Дамиан пересел поближе и тоже склонился над ним. Пылающий сиреневым Коразон эль Груто остался справа. К северо-западу зеленела точка Чиро. В их направлении двигался дракон. Судя по всему, тот самый, которого они определили как самку. Это был добрый знак. Дружественный дракон — именно то, что им нужно. Может, рановато пока рядиться в саван.

— Карета подана, — прокомментировал происходящее Сельмо.

— Чиро сдрейфил, — разочарованно проговорила Темная.

— Какой смысл ему сюда лететь? — возразил Паладин. — Пользы от него сейчас ноль. Только лишняя нагрузка на ящера. Ей и так нелегко нас троих поднять.

— К тому же драконша могла его мнения не спрашивать, — встал на защиту наемника Дамиан.

— Ладно, уговорили, — Джетта жестом показала, что сдается. — Мне не выстоять против мужской солидарности.

— И здравого смысла, — добавил Аквилеро.

Из уст Светлого по отношению к Темной это могло сойти за шутку, но девушка не отреагировала. Попытка отвлечь провалилась. Пусик попробовал зайти с другой стороны:

— Как ты? — спросил он.

— Жива, — ответила Темная.

— Есть хочешь? — Аквилеро помнил, что после магического истощения на Джетту нападал жор.

— Даже не знаю, когда я теперь захочу есть, — пробормотала она в ответ.

— Как всё было? — поинтересовался Сельмо.

— Хочешь потерять аппетит из солидарности? — резко отреагировала Темная.

— Нет. Джи, ты же была категорически настроена не идти к матери. Как ты у нее оказалась? И что там произошло?

Паладин говорил на удивление ровно и успокаивающе. Мальчик взрослеет прямо на глазах. Не юноша, но муж, практически.

— Я пошла не к ней. Я пошла «пробуждать пантеру», — ответила магичка, уводя взгляд в сторону.

— И как? — Дамиану действительно было интересно. Неужели легенда правдива?

— Пробудила, — твердо произнесла Джетта.

— Покажи.

Магичка потянулась к вещевому мешку и вынула оттуда сверток. Внутри лежала Плеть Двуцветного. Рубиновый глаз пантеры светился красным огоньком. Аквилеро протянул руки, но Джетта отрицательно помотала головой.

— Она стреляет молниями, — пояснила Темная и стала аккуратно сворачивать тряпицу.

— Но не магическими, — уточнил Дамиан. Он помнил, что по легенде магия Богов не магической природы, хотя никак не мог понять смысл этого выражения.

— Абсолютно, — подтвердила Джетта. — В этой вещице магии нет ни капли. Я не знаю, как это действует. И потому не знаю, смогу ли защитить вас от нее.

— Да я, вроде, не грешил, — заметил Аквилеро. — Особенно.

— Может, ей любые грешники не нравятся. И особенные, и неособенные.

Аквилеро счел аргументы убедительными, хотя попробовать, работает или нет, хотелось ужасно.

— А потом? — прервал любопытную тему Сельмо.

Джетта вновь побледнела.

— Я уснула в Храме. И вспомнила во сне, как мама пела мне песню на ночь. Я забыла об этом. Абсолютно. И вдруг услышала совершенно ясно, будто она была рядом. Узнала голос. Почувствовала руки, подтыкающие колючее одеяло. Мне стало стыдно. Ведь ее жизнь тоже не сахар была, если вдуматься. — Голос девушки надломился, и по щеке потекла слеза. Темная быстро вытерла ее ладонью. — Я представила, что вся моя жизнь перечеркнута из-за одной ошибки. Из-за ночи, проведенной не с тем. — Она бросила короткий взгляд на дель Пьёро, который смотрел на нее, не отрываясь. — И подумала, что несправедлива к матери. И, по крайней мере, должна дать ей шанс.

Слезы проложили влажные дорожки по ее лицу, и Дамиан вынул из-за манжета чистый платочек. Хорошо воспитанный Светлый всегда должен иметь при себе носовой платок, учила его мама.

— А дальше?

— А дальше я пробралась в келью.