Каратель. Том 1: Шпион поневоле

Капитан Стивенс, командовавший взводом, построил десантников в колонну по двое, и они двинулись через космодром в сторону видневшегося неподалёку серебристо купола военно-стратегической базы. Впереди покачивалось знамя отряда — полосатое, чёрно-жёлтое. Такие же цвета были у Макса под скафандром — наколотая на плече две недели назад оса, эмблема Карателей.

Он заимел эту картинку за восемь часов до того, как их часть погрузили на транспортник и отправили с Земли на хабитат «Южный Крест», где располагался корпус Карателей. Сделать татуировку предложил Мясо. Так прозвали в училище курсанта по имени Нантэль Шабрали, здоровенного качка с поросячьим лицом, на выпускном экзамене по рукопашному бою получившего наибольшее число баллов. Они с Максом напились в баре, где отмечали вместе с остальными получение дипломов. Примерно после седьмой кружки пива Мясо, тоже получивший назначение в корпус Карателей, предложил Максу сделать наколку осы. После ещё двух кружек они отправились в ближайшую тату-студию.

Сейчас Макс шагал рядом с Мясом, дремавшим во время перелёта и теперь хлопавшим спросонья поросячьими глазками. Кроме них в отряде были ещё два новобранца, тренировавшихся на другой базе — Артур Маккарти и Борис Неморов. Оба сапёры.

Макса зачислили стрелком широкого профиля. Это означало, что он мог вести прицельный огонь из любого известного оружия. Результаты экзамена позволили считать его ценным специалистом. У него, как и у других стрелков, теперь имелся личный арсенал, который везли в хвосте колонны приземистые тягачи. Снайперская лучевая винтовка, пучковая пушка, ручной многоствольный лучемёт, выбрасывающий тридцать лазерных зарядов в секунду, и бластер, который парень нёс на плече — инструменты его профессии. И это было лишь ручное оружие. Кроме него Максу предстояло управляться с различными станковыми орудиями и пушками, установленными на турелях бронетехники. Ему казалось, что он обладает ни с чем не сравнимым богатством.

Перед одной из построек базы Стивенс остановил колонну и предъявил часовым документы, после чего дверь купола поднялась, выплеснув на десантников поток белого света, буквально поглотившего их. Подобное устраивалось для того, чтобы снаружи нельзя было разобрать, что находится в помещении. Каратели вошли, активировав светозащитные экраны шлемов. Как только последний солдат оказался внутри, освещение стало ровным и спокойным. Макс увидел, что софиты расположены на полу по обе стороны широкого коридора. Из невидимых отверстий струился тёплый воздух. Пахло машинным маслом и освежителями.

Несколько военных в серой форме без нашивок переговорили о чём-то со Стивенсом, и тот приказал отряду следовать за ними. Через некоторое время каратели прибыли в отсек, по обе стороны которого располагались пронумерованные раздвижные двери. Макс понял, что это казармы. Каждому солдату вручили по ключ-карте с цифрами. Ощущая кончиками пальцев её металлическую прохладу, Макс зачарованно рассматривал выбитые аппаратом тройку и семёрку. Обе цифры считались удачными — возможно, это был знак, что в бою ему повезёт.

— Разойтись по комнатам! — скомандовал Стивенс. — Через час всем быть готовыми к принятию пищи.

Колонна десантников мгновенно распалась — каратели буквально разлетелась в обе стороны. Какое-то время люди искали свои номера и исчезали в них. Коридор стремительно пустел. Макс нашёл дверь под номером тридцать семь, вошёл и оказался в полусфере, лишённой окон.

Здесь стояли выдвижной стол, стенной шкаф и пара стульев. В углу лежали квазитренажёры — металлические диски и трубки, которые можно было примагничивать к полу с различной силой и использовать для имитации упражнений с поднятием тяжестей. Сплошная эргономичность.

Макс снял скафандр и одежду, вошёл в ванную и принял душ.

Эта простая процедура доставила ему исключительное удовольствие. Но долго стоять под струями воды парень не стал: у него ещё было полно дел. Выйдя из кабины, Макс немного размялся. Несколько упражнений на растяжку, чтобы держать мышцы в тонусе. Затем, накинув внутреннюю форму — чёрный комбинезон с полосатой нашивкой на правом рукаве — он сел на стул, выдвинул из стены стол и включил терминал. Когда на экране появился интерфейс, Макс вошёл в Галактическую Сеть. Введя пароль, парень открыл свой почтовый ящик и быстро просмотрел обновления. Сплошные рекламные предложения и прочая чушь.

Макс выбрал нужный электронный адрес и нажал кнопку «Сообщение». Экран засветился бледно-зелёным светом, в верхнем левом углу появился курсор. За пару секунд собравшись с мыслями, Макс стал печатать письмо Джул, текст которого мысленно составил во время перелёта:

Джул, моя прекрасная и нежная мечтательница. Ты сейчас, наверное, бороздишь просторы космоса, сидя в одном из патрульных кораблей. Я знаю, это полезный труд, и ты сама выбрала его. Твой полёт безопасен, и, хотя в турелях сидят стрелки, тебе ничего не грозит — в космосе нет врагов, их изгнало оттуда Федеральное правительство. Разве что случайные космические пираты попадутся вам на пути, но они не рискнут напасть — вы им не по зубам.

Я скучаю по тебе каждый день и надеюсь, что наша встреча перед распределением была не последней. Ты остаёшься для меня единственным хорошим воспоминанием, связанным с Землёй, и вообще близким мне человеком. Надеюсь, когда-нибудь мы снова встретимся, и всем сердцем желаю, чтобы это мгновение наступило как можно скорее.

Помню выражение твоего лица, когда я поделился с тобой своей мечтой — сказал, что хочу стать карателем. Я знаю, что твои родители погибли при подавлении одного из восстаний уранийцев. Они оказались не в том месте и не в то время — кто мог подумать, что обычный космический круиз закончится столь трагично? Но тебе следует винить мятежников, взявших заложников, а не карателей, проводивших операцию. Именно из-за уранийцев ты попала в сиротский дом. Впрочем, я не смею говорить тебе, что делать. Я потерял своих родителей, когда мне было лишь два года, и потому не знаю боли утраты.

Хочу рассказать тебе, как живут каратели — возможно, это заставит тебя хоть немного изменить мнение о нас. Конечно, я видел совсем немного, но и этого достаточно, чтобы понять, что здесь служат настоящие солдаты, благодаря которым в Содружестве царят мир и покой.

К счастью, у нас почти нет войн — только редкие и незначительные возмущения на Уране и близлежащих хабитатах. С ними легко справляются каратели — по большому счёту, только они на сегодняшний день и знают, что такое война. Остальные в глаза не видели врагов Федерации. Даже регулярные десантники последний раз участвовали в столкновении восемь месяцев назад, да и то в качестве прикрытия.

Где-то я читал, что в двадцатом веке карательные части шли позади остальных и расправлялись с мирным населением и военнопленными. Вполне допускаю, что именно так в те варварские времена и было, но сейчас наш корпус — совершенно иная структура. Думаю, тебе не нужно говорить о том, кто всегда в первых рядах любого наступления. А чистки среди мятежников, которые обязаны осуществлять каратели, — всего лишь неизбежная расплата за преступление против человечества, которое заключается, как ты и сама знаешь, в подрыве единства. Представляю, как ты сейчас нахмурилась, читая последнюю фразу. Прости, не удержался — вставил сюда слоган из пропаганды. Помнишь, в училище нас пичкали ею четыре года подряд?

Но я отвлёкся, а ведь обещал рассказать о том, как мы живём.

Подъём в шесть утра. После гимнастики и водных процедур — двадцатиминутный завтрак. Потом — виртуальные упражнения. В полдень — физические тренировки и рукопашный бой. Затем обед, после которого полагается часовой гипносон. В это время мы проходим историю и тактику. С трёх до четырёх — свободное время. В четыре мы садимся в бронетехнику и участвуем в учениях. Обычно это длится часов до восьми. Весьма изнурительные тренировки, по правде говря.

Потом — лёгкий ужин, после которого мы занимаемся на авиа и космосимуляторах. В половине десятого — разбираем и собираем оружие, работаем со скафандрами. В двенадцать — отбой. Раза три в неделю нас будят среди ночи, и мы совершаем марш-броски или отжимаемся, или идём на стрельбища. Так что, как видишь, график у нас плотный, и свободного времени не остаётся.

Так я провёл две недели. У нас не было личных сетевых узлов, поэтому я не имел возможности написать тебе. Сейчас же я нахожусь на Обероне, третьем спутнике Урана. Мы только что прибыли, чтобы подавить восстание рабочих промышленного комплекса по добыче нефти, природного газа и урановой руды. Представляешь: всего две недели — и мне уже предстоит принять участие в настоящем деле! Знаю, ты не поймёшь моего энтузиазма, поэтому перехожу к описанию операции, которая нам предстоит. Она не является секретной, о чём нам было заранее сообщено, поэтому могу свободно рассказать тебе всё, что мне известно. Возможно, уже сегодня вечером ты узнаешь о наших успехах по телевидению — наверняка нас будет сопровождать съёмочная группа. Мне говорили, что операции Карателей почти всегда снимают, чтобы транслировать в новостях.

Итак. Полтора дня назад регулярные войска Оберона подверглись нападению со стороны рабочих одного из здешних заводов. Патруль совершал плановый обход промышленных объектов и совершенно не ожидал, что по нему будет открыт огонь. Никто не знает, откуда рабочие взяли оружие, но это не важно — в конце концов, его можно купить у контрабандистов. Оберон — малозаселённый хабитат, и совершить на него нелегальную посадку не составляет труда.

Повстанцы (на данный момент их классифицируют именно так) забаррикадировались на заводе, установили по периметру доты с ракетными комплексами и держат оборону. Впрочем, пока против них не принимали решительных мер, так как ждали прибытия нашего корпуса. Теперь мы вместе с регулярными частями осуществим атаку против мятежников. Думаю, Федерация не понесёт существенных потерь: мы прекрасно экипированы и обучены, а рабочие завода — всего лишь…

В это время прозвучал пронзительный сигнал сбора. Чертыхнувшись, Макс нажал кнопку отправки, выключил связь и поспешно вышел из комнаты.

Изо всех дверей выскакивали солдаты, некоторые одевались на ходу. Макс влился в общий поток и вскоре оказался в огромном зале, освещённом множеством софитов, на алюминиевых рамах свешивавшихся с потолка. Пол зала покрывала разметка, в соответствии с которой выстроились солдаты. Всё не заняло и минуты. Макс оказался в третьем ряду от трибуны, на которую через несколько секунд бодрым шагом поднялся седовласый мужчина в форме полковника. На рукаве виднелась чёрно-жёлтая нашивка. Макс знал его — это был Вильям Болтэн, командующий мобильной частью номер девять, в которой служил Макс. Именно ему поручили руководить предстоящей операцией. Очевидно, войска собрали на предварительный инструктаж. А может, случилось нечто непредвиденное.

Болтэн обвёл собравшихся взглядом и, опершись о трибуну кулаками, заговорил:

— Солдаты! Содружеству вновь угрожает опасность! Мятежники, до сих пор скрывавшие свои истинные лица, взялись за оружие. Ваши товарищи подверглись вероломному нападению. Мы понесли потери. Федеральное правительство гуманно, однако зло во всех его проявлениях должно быть наказано! Вы знаете, что убийство карается высшей мерой — смертью! Я призываю вас выполнить свой долг — встать на защиту человеческой жизни и безопасности Содружества! Мне известно, что здесь — только настоящие патриоты, которым не нужно объяснять значение слов «долг» и «честь». Не дрогнув, вы выполните то, к чему вас призывают обязанности воинов и представителей человеческой расы, — полковник сделал паузу, сверля ряды карателей горящим взором. — Сейчас вы получите указания от капитана Стивенса. Затем — обед и отдых, после чего вам предстоит собраться в зале виртуальных тренировок и проработать предстоящую атаку столько раз, сколько понадобится для победы. Желаю вам всем удачи! Служу Федерации! — ладонь Болтэна резко взметнулась и замерла, нацелившись кончиками пальцев в висок.

— Служу Федерации! — выкрикнул Макс вместе со всеми.

Он ощущал дрожь во всём теле: совсем скоро ему предстояло впервые побывать в деле! Он ждал этого мига не один год, и вот, наконец, свершилось. Он пойдёт в атаку под командованием самого полковника Болтэна, одного из «отцов» Карателей!

Глава 9

На трибуну поднялся капитан Стивенс. Высокий и коренастый, он встал, широко расставив ноги и положив ладони на трибуну. За его спиной загорелся экран с картой Оберона. Вернее, с планом рабочих зон. Красный цвет выделял место на северо-востоке, где произошло возмущение.

— Мы выступим завтра, — сказал Стивенс, — и через день прибудем в пункт А. Это жилой комплекс под названием Плезант, три тысячи жителей. Вооружение повстанцев составляют лазерные бластеры уранийского образца — видимо, контрабандные — а также станковые мини-пушки в количестве от семи до десяти штук. Бронетехника отсутствует, о наличии гранат ничего не известно.

Мы подойдём к Плезанту и постараемся разведать всё на месте. Помните, что наши противники — всего лишь любители. Прежде они, скорее всего, даже не держали в руках оружие. Регулярные войска не предпринимали до сих пор атаки против них, потому что заводы стоят дорого, и есть опасность воспламенения нефти или природного газа. Но мы перекроем вентили здесь и здесь, — Стивенс указал на карту. — Затем выкачаем с завода нефть и газ вот по этим трубам. Этой частью операции займутся лейтенанты Сартов и Гринель с вверенными им людьми. Специалисты уже прибыли и готовы приступить к работе. Вот файлы для вас, господа офицеры, — с этими словами Стивенс выложил на трибуну два мини-репликатора. — Заберёте после инструктажа. Теперь о подготовке к операции. Техники составили необходимую программу, так что все подробности узнаете в тренинговом зале. Там нужно быть в два тридцать. Выступаем, как я сказал, завтра. Выспитесь и соберите все необходимые вещи, проверьте оружие и скафандры. Мне не нужны неожиданности. Всё ясно? — Стивенс выдержал недолгую паузу, а затем резко обрубил. — Разойтись!

Макс вышел из зала в общем потоке. Взглянув на часы, парень обнаружил, что до обеда ещё сорок минут. Значит, оставалось время немного отдохнуть после перелёта. Направляясь к себе, он подумал, что было бы неплохо поставить какую-нибудь релаксирующую программу — завтра предстояло опасное дело, и он не хотел, чтобы его возбуждение было замечено сослуживцами и принято за страх.

Но, войдя в комнату, Макс первым делом сел за персональный сетевой узел, чтобы написать ещё одно письмо, но в этот миг в дверь позвонили. Макс раздражённо выругался: ему сегодня вообще дадут написать Джул? Поднявшись, парень нажал кнопку, отпирающую электрический замок.

На пороге стоял Мясо. Вид у него был озадаченный.

— Здорово! — кивнул он, входя. — Чем занят?

— Жду обеда, — ответил Макс, выключая экран компьютера.

— Да, было бы неплохо пожрать, — отозвался Мясо и плюхнулся в кресло. — Как тебе речь старины Болтэна?

— Вполне приличная, — дипломатично сказал Макс.

На самом деле это была промывка мозгов, но высказывать своё истинное мнение перед Шабрали он не собирался.

— Дерьмо! — поморщившись, заявил Мясо и пожевал толстыми губами.

Макс взглянул на него с удивлением. Высказываться в таком ключе о командовании и пропаганде в федеральной армии было непринято.

— Слишком много патриотического дерьма! — продолжал Мясо, хлопая поросячьими глазками. — И мало дела. Тоже мне инструктаж! — он презрительно усмехнулся.

— А чего ты ждал? — Макс тоже сел в кресло и налили себе газировки. — Что Болтэн станет объяснять, что делать, когда настанет время жать на курок?

— Было бы неплохо! — кивнул Мясо, побарабанив пальцами по подлокотнику. Затем нажал на клавишу, сгрёб выскочивший стакан и наполнил его газировкой из встроенного сифона. — Мы с тобой идём завтра в бой впервые, — сказал он, наклоняя голову вперёд, отчего вместо поросёнка стал вдруг похож на быка, — и я бы предпочёл, чтобы кто-нибудь объяснил мне, как не подставиться под лазер и остаться в живых.

— По-моему, нас этому и учили, — возразил Макс.

— Брось! — Мясо махнул рукой. — Ты же понимаешь, что в жизни всё не так, как в виртуале или на учениях. И этот их тренинговый зал, где мы «получим все инструкции» — полное дерьмо!

— Что-то никто, коме тебя не жалуется, — заметил Макс.

Он начинал чувствовать раздражение. Какого чёрта Мясо лезет к нему с этими бесполезными разговорами? Чего ему вообще надо? Поболтать? Скоротать время, отвлечься от мыслей о предстоящем бое? А может, здоровяк — провокатор? Ходили слухи, что в армии есть такая негласная должность — выявлять «слабые» элементы, у которых не полностью мозги промыты.

— Откуда ты знаешь? — возразил Мясо, тремя глотками осушая свой стакан. — Конечно, тем, кто уже участвовал в боях, беспокоиться особенно не о чем. Они и так знают, как себя вести. Но мы-то зелены, как… как сопля!

— Я думаю, лучше всего выполнять приказы, — сказал Макс немного резко. — Больше нам, вроде, ничего не остаётся.

Мясо помолчал, затем опустил стакан в посудомоечный аппарат, мгновенно поглотивший его, и поднялся.

— Ты прав, это лучший выход, — сказал он, направляясь к двери. — Ладно, увидимся на обеде.

Макс кивнул.

— Обязательно.

Глава 10

После обеда Макс отправился к себе в комнату, чтобы лечь в постель — по уставу полагался часовой отдых. Боец должен быть полон сил и готов отразить атаку в любой момент. Но едва парень отпер дверь, как услышал по внутренней связи сообщение, предписывающее новобранцам немедленно прибыть к коменданту. Да что ж такое! Опять двадцать пять!

Макс быстро выяснил по плану базы, где находится комендатура, и отправился туда. По пути он нагнал Мясо.

— Слышал сообщение? — спросил тот, оборачиваясь на ходу.

— Конечно.

— Как думаешь, в чём дело?

— Не имею представления.

— Наверное, что-нибудь с документами, — предположил Мясо.

Макс пожал плечами. Дальше они шли молча, пока их не нагнали Артур Маккарти и Борис Неморов.

— Чёрт, ну и далеко же у них тут комендатура! — сказал Маккарти, выплёвывая в кулак жвачку. — Здоровая база.

— Не больше, чем лагерь на «Южном Кресте», — возразил Мясо.

— Не знаю, не знаю, — Маккарти с сомнением покачал головой. — Кстати, парни, я слышал, вы перед вылетом сделали татуировки. Это правда?

— Ну, и что? — подозрительно спросил Мясо.

— А то, что наколки у Карателей, оказывается, не в чести. Считается, что у солдата есть дела поважнее.

— С чего ты это взял? — Макс нахмурился.

— Один парень рассказал.

— Да я не верю! — заявил Мясо. — С какой стати? Во всех армейских частях бьют татухи. Каброны, вон, вообще с ног до ушей в наколках. И это у них считается очень даже круто.

Маккарти пожал плечами.

— Не знаю, как у легионеров, а каратели картинки не жалуют. Во всяком случае, офицеры. Это сто процентов.

— И что теперь делать? — расстроился Мясо.

— Никому не показывайте, — посоветовал Неморов. — Хотя бы первое время.

— Ладно, — буркнул Мясо, заметно поскучнев. — Подумаешь, наколка! — пробормотал он едва слышно.

Макс всерьёз к словам сослуживцев не отнёсся: мало ли что наплетут новобранцам. Могли и пошутить. Очень даже запросто.

Через некоторое время все четверо остановились перед пластиковой дверью с табличкой «Комендант». Новобранцы переглянулись.

— Давай, — сказал Неморов Максу, и тот, пожав плечами, негромко постучал.

— Открыто! — отозвался низкий мужской голос.

Мясо толкнул дверь, и каратели по очереди вошли в просторный кабинет, обставленный простой мебелью и дорогой аппаратурой. На стене висели грамоты в рамках и растянутый за углы флаг Федерации.

— Новобранцы по вашему приказанию прибыли, сэр! — рявкнул Мясо, и все четверо одновременно вытянулись по стойке смирно.

Комендант оказался приземистым человеком лет пятидесяти, с гладкой лысиной и небольшими внимательными глазами. На сером кителе виднелся орден «Красной Лилии», который давали за особые заслуги. Судя по погонам, комендант имел звание полковника.

— Меня зовут Юстас Клауп, — представился он, поднимаясь из-за стола. — Приветствую вас на Обероне. Представьтесь.

— Нантэль Шабрали, сержант шестого взвоза корпуса Карателей! — гаркнул Мясо, глядя прямо перед собой.

— Артур Маккарти, младший лейтенант шестого взвода корпуса Карателей!

— Макс Агранов, лейтенант шестого взвода корпуса Карателей.

— Борис Неморов, старший сержант взвода корпуса Карателей.

— Очень хорошо, — проговорил Клауп, обводя новобранцев взглядом. — Господа новобранцы, вам пора познакомиться с вашим духовным наставником, — комендант вышел из-за стола и прошелся по комнате, с явным удовольствием разминая ноги. — Для этого я и вызвал вас. Прошу следовать за мной, — с этими словами он прошёл мимо солдат и отворил дверь. — Мэтр Косовски всегда беседует с теми, кто поступает под его попечение, в первый же день прибытия, — сказал полковник через минуту, шагая по коридору. — Сюда, — Клауп остановился перед дверью, к которой было прикреплено изображение обвитой змеёй сферы — символа Ордена Последователей Учения.

Комендант коротко постучал, и через пару секунд дверь отворилась. Макс увидел высокого худощавого человека в чёрном костюме, совсем не похожего на мэтра Дюшо, плотного старичка, бывшего духовным наставником курсантов военного училища. Прищуренные глаза с неестественно расширенными зрачками «ощупали» его и перебрались на Маккарти, а затем на Неморова и Мясо.

— Входите, — сказал духовный отец, посторонившись. — Благодарю вас, полковник, — добавил он, слегка поклонившись Клаупу.