Рок Зоны. Город Безликих

Расплывчатые радужные пятна перед взором.

Да, так и есть, со зрением беда.

– Лена!

Юра попытался рассмотреть хоть что-то, но даже намеков на силуэты людей не разглядел – лишь все те же радужные пятна.

– Юрка!

– Лена! Ты где? Я не вижу просто ничего. Кажется, шибанулся прилично.

– Я… я тоже ничего не вижу. Черт!

– Ты тоже ударилась лицом?

– Что? Нет! Во время аварии меня бросило в бок, я себе всю спину отбила. Но лицо в порядке.

– Тогда почему не видишь?

– Не знаю, – в голосе женщины появились нотки страха. – Только какие-то цветные пятна.

– Я тоже, – испуганно произнес Юра. И вспомнил: – А Кэп?! Где он? Что с ним?

– Не знаю. У меня руки связаны. И ноги.

– Что?! – Юрка попытался пошевелить конечностями, которые неимоверно болели, и вдруг почувствовал на запястьях стягивающие узы веревки. – Что еще за шутки такие?!

– Кажется, авария была подстроена. Мы в плену.

– В плену?! У кого?!

– Да откуда же мне знать?

– Ожогин! Кэп! Ты меня слышишь?

Но ответа не последовало.

– Думаешь, он отзовется? Вспомни его состояние. Он едва дышал.

– Надо выбираться отсюда! – Юрка вновь дернулся, но веревка нейтрализовала лишние движения. Отсутствие четкого зрения начало раздражать. Парень разозлился, вновь дернулся и охнул – боль прошила все тело.

– Ты чего? – спросила девушка.

– Болит все. Ударился сильно, когда машина перевернулась. Слушай, а как насчет твоих телепатических способностей, о которых ты мне рассказывала, пока мы ехали? Может, попробуешь связаться с Лехой и парнями?

– Пробовала, – вздохнула Лена. – И не раз. Не получается. У меня на голове какой-то шлем надет, или что-то подобное – не могу пока понять. И, кажется, все дело в нем – он не дает пробиться сигналу.

– Все предусмотрели! – сплюнул парень. – Что же теперь делать?

– Пока не знаю. Но мы обязательно что-нибудь придумаем.

Юрка успел только открыть рот, чтобы поддержать Лену, как жуткий скрежет раздался почти у самого его уха, а потом что-то металлическое тюкнулось в плечо. Дверь. Шаги, неспешные, чуть с подволокой.

– Эй, кто бы ты ни был! – процедил парень, отстраняясь в сторону. – Немедленно освободи нас!

Все внутри кипело. Юрка почувствовал, как щеки его от неистовой злобы наливаются горячим румянцем. Кулаки сжались, он дернулся, сквозь рвущую тело боль потянулся в сторону к вошедшему – чтобы вцепиться тому в лицо и как следует наподдать. Не получилось. Вместо этого незнакомец лишь злорадно хмыкнул и пинком ноги остудил пыл парня. Юрка скорчился в углу.

– Чего тебе надо от нас? – сдержанно спросила Лена, но даже сквозь это мнимое спокойствие слышались металлические нотки ярости. Девушка едва держалась.

– От вас – ничего, – произнес незнакомец. Голос его был низок и походил на гудение трансформатора – того и гляди сейчас ударит током.

– Тогда зачем нас схватил в плен?

– Мне нужны все.

– Кто – все?

Незнакомец не ответил. По шагам, раздавшимся совсем близко, девушка поняла, что тот подошел к ней.

«Рассматривает, гад, – даже в этой слепоте чувствуется его холодный взгляд. Ну, только попадись мне! Разорву на части!»

– В тебе кипит много злобы, – усмехнулся незнакомец и вновь вернулся к Юрке.

– Отпусти нас, – простонал парень, продолжая корчиться в углу.

– Вам уже не выбраться отсюда, – спокойно произнес собеседник. – Ваша участь предрешена. Дело только времени. Ожидайте. Я скоро вернусь.

Дверь вновь скрипнула и с грохотом затворилась.

12

Мы заскочили в машину, махнули Рону, и тот вырулил на правый фланг, туда, где виднелась грунтовая дорога, ведущая к аэродрому.

– Давай невидимость! – приказал я. – И скажи спасибо, что тебя оставили тут. Вспомнили, что ты единственный можешь эту колымагу водить.

Рон пробухтел:

– Спасибо! Уже. Есть. Невидимый. Мы все.

– Что, правда? – я не поверил ему, ведь все так же продолжал видеть внутреннее убранство автомобиля – двери, пол, потолок, приборную панель.

– Невидимость только. Наружно! – с трудом подбирая нужные слова, пояснил Рон.

– Ладно, гони, давай!

Ученый нажал на педаль «газа», мотор заревел, из-под колес брызнул фонтан гравия. Мы рванули вперед. Преодолев несколько сотен метров, мы вырулили к кладбищу автотехники.

– Давай к тому бульдозеру! – приказал я, видя, как с другой стороны движется охрана. Кажется, нас услышали.

Но я ошибался. Боец шел к темному силуэту, возникшему у главных ворот аэродрома. Настя. Ее округлые формы я узнал сразу. И в душе вдруг стало тревожно. А вдруг что случится с ней? Вдруг эти мужланы не любители женских прелестей? За долгие-то годы прозябания в Зоне в отсутствие женского внимания вкусы ведь могут и поменяться. И теперь им ничего такое не интересно? Дружная мужская компания, все дела. Как говорится, дружим друг с дружкой, а деньги в кружку. И теперь они Насте пулю в лоб пустят.

Черт, опять в голову лезет всякая ерунда! Видно же по расплывшейся в блаженной улыбке физиономии охранника, увидевшего длинные женские ножки, что все идет по плану. Отлично!

Охранник начал что-то говорить, но его я не услышал – Рон вновь вдавил «газ», и мы заехали на стоянку. Настю, как и бойца, из виду я потерял. Что ж, надеюсь, что все будет нормально.

– Рули к той ограде! – сказал я Рону, припоминая указания Насти. Она очень подробно объяснила место расположения рабочего «кукурузника», а тот, надо сказать, отлично был замаскирован под нерабочую рухлядь. Остальные два, стоящие невдалеке, выглядели по сравнению с ним почти новенькими, и только после внимательного изучения становилось понятно, что они неисправны – у одного отсутствовали закрылки и шасси, у второго и вовсе не было мотора – тот лежал рядом.

Машина остановилась. Рон пробубнил:

– Приехали.

– Давай, выходим, – махнул я остальным парням.

– А кто-нибудь водить самолет умеет? – спросил Макс, с надеждой поглядывая на нас.

А вот об этом мы не подумали. Я вопросительно глянул на Макса, но тот замотал головой:

– Нет, я не умею.

Я перевел взгляд на Саню.

Тот пожал плечами.

– Я с машиной-то едва справляюсь, а тут – самолет. Извините, ничем помочь не могу.

– Ты? – я с надеждой глянул на Рона, но тот лишь отмахнулся, злобно фыркнув.

Вот же влипли!

– А меня чего не спрашиваете? – возмутился Лева, оглядывая всех недовольным взглядом.

– А ты умеешь водить самолет? – язвительно спросил я.

– Умею!

– Да ладно? Что, правда?

– Ну да, – кивнул Лева, довольный произведенным эффектом.

– Когда это ты научиться успел? – удивленно спросил Макс.

– Меня отец в летную школу отдавал, в частную. Хотел в летчики записать, чтобы я службу в авиационных войсках проходил. Ну, вот я пару уроков и зацепил.

– Всего лишь пару? – скривился Саня. – Ты хоть знаешь, как дверь там открыть?

– Конечно знаю! – обиделся Лева. – Я даже завести его смогу и поднять. А там дальше совсем легко.

– Что-то мне страшновато ему свою жизнь доверять, – сморщил нос Саня. – Угробит он нас всех.

– Выбора нет, – ответил я. – Давай, Лева, полезай первым. Говори, что делать надо. Приводи в готовность машину, а я пока к Насте сгоняю, проверю, как у нее дела.

И едва я это произнес, как за спиной раздался хриплый бас:

– Вы кто такие?!

Ответить я не успел – ствол автомата уперся мне прямо в затылок. От такого любые слова забываются, а язык немеет.

– Мы… это… заблудились! – промямлил Лева, пятясь к самолету.

– Вот тебя первого я и застрелю, паршивец! – прохрипел охранник и направил автомат на него.

Кажется, план трещал по швам. Как обычно.

13

Настя вышла из-за небольшого строения, служившего, видимо, для хранения инструмента, и махнула рукой охраннику. Тот, икнув от удивления, пугливо огляделся. Надо же было убедиться – ему ли был обращен столь соблазнительный жест?

– Да, ты, красавчик! – максимально томным голосом произнесла девушка, вильнув бедрами.

Охранник перекинул автомат через плечо, заикаясь, спросил:

– А что это вы т-тут делаете, на ох-храняемом об-бъекте?

– Просто я гуляла и заблудилась, – надув губки, произнесла Настя. – И не знаю, как мне вернуться назад. Не покажешь мне путь?

Девушка накрутила на пальчик прядь волос, стрельнула глазками. Охранник совсем стушевался, и веснушки на его худом угловатом лице, мигом покрасневшем, выделялись еще сильнее.

– Дык я, это, на посту. Не м-могу уходить никуда.

– Какая жалость! Пойду тогда у кого-нибудь другого узнаю дорогу.

– Постой! – поспешил остановить ее охранник. – Чего ты сразу т-так? Я ведь уходить с п-поста не могу, но ведь рассказать могу, к-как пройти!

– Вот и отлично! – Настя как бы невзначай чуть шире распахнула ворот куртки, обнажая еще больше и без того почти не прикрытую грудь.

На поясе охранника шикнула рация, из динамика хрипло раздалось:

– Воробей, ответь! Воробей!

– Это вы Воробей? – с придыханием спросила Настя, едва заметно напрягшись.

– Да, – смутился охранник, откинув прядь рыжих, давно не мытых волос с прыщавого лба. – Это из-за фамилии, я Воробушкин по паспорту.

– Воробушкин! – закусив губу, простонала Настя, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

– Ага, – кивнул рыжий. – Это графская фамилия, у меня предки графами были, ну то есть графьями, ну, короче, из знати.

– Как здорово! Расскажи еще!