Жизнь после жизни: Исследование феномена продолжения жизни после смерти тела

Еще один человек признался: «В какой-то мере это было благословением, потому что до того сердечного приступа я был слишком занят, планируя будущее моих детей, волнуясь о вчерашнем дне, и я пропускал радости дня сегодняшнего. Теперь мое отношение к жизни сильно изменилось».

Несколько человек упомянули о том, что пережитое изменило их представления о разуме и об относительной ценности физического тела в соотношении с разумом. Это особенно хорошо иллюстрируют слова женщины, которая пережила опыт внетелесного существования на грани смерти: «В то время я больше осознавала свой разум, а не свое физическое тело. Самой важной частью было сознание, а не форма тела. До этого всю мою жизнь дела обстояли с точностью до наоборот. Моим главным интересом было тело, а то, что происходило с сознанием… ну, просто происходило, и всё. Но, после того как это случилось, главным для меня стало сознание, а тело заняло второе место, теперь оно стало всего лишь оболочкой для моего сознания. Мне стало все равно, есть у меня тело или нет. Это больше не имело значения, потому что я волновалась только о своем сознании, только оно стало для меня важно».

В очень маленьком количестве случаев люди рассказывали мне, что после их опыта у них развилась или стала более заметной интуиция — на грани ясновидения.

1. «После этого опыта меня будто бы наполнил новый дух. С тех пор многие говорили мне, что мое присутствие их сразу успокаивает, когда они волнуются. Кажется, что я сейчас нахожусь в большей гармонии с людьми, могу легче понимать их состояние».

2. «Думаю, что одна из тех вещей, что были мне дарованы благодаря околосмертному опыту, — это способность чувствовать, что необходимо другим людям. Например, на работе я часто еду с людьми в лифте, и мне кажется, что я могу расшифровать выражения их лиц, сказать, нужна ли им помощь и какая. Я много раз заговаривал с людьми, у которых были проблемы, и приглашал их к себе в кабинет, чтобы дать им совет».

3. «С тех пор как я получила травму, я чувствую, что могу улавливать мысли и вибрации окружающих, я чувствую недовольство со стороны других людей. Я часто понимаю, что люди хотят сказать еще до того, как они это скажут. Мне мало кто верит, но у меня с тех пор было много странных-странных случаев. Однажды я была на вечеринке и читала мысли других, и некоторые из тех, кто не был со мной знаком, просто встали и ушли. Они боялись, что я ведьма или что-то в этом роде. Я не знаю, научилась ли я этому, пока была мертвой, или же эта способность спала во мне и я ею просто не пользовалась до того, как все это случилось».

В «уроках», которые люди выносят из околосмертного опыта, есть удивительные закономерности. Почти все опрошенные подчеркивают, как важно развивать в себе в этой жизни любовь к другим, любовь уникальную и глубокую. Один из тех, кто встретил существо света, почувствовал, что его так полно любят и принимают, даже несмотря на то, что вся жизнь была развернута перед этим существом наподобие панорамы. Он почувствовал, что существо задает ему «вопрос»: мог ли он любить окружающих так же? Теперь он знает, что его миссия в жизни — постараться научиться любить именно так.

Кроме того, многие люди подчеркивают необходимость стремиться к знаниям. Во время околосмертного опыта им поведали, что освоение знаний продолжается и в загробной жизни. Например, одна женщина после околосмертного опыта стала хвататься за любую возможность продолжить свое образование. Еще один мужчина советует: «Не важно, сколько вам лет, не переставайте учиться. Этот процесс, как я понимаю, длится вечно».

Никто из тех, с кем я беседовал, не сказал, что после этого опыта почувствовал себя морально «чище» или совершеннее. Никто из опрошенных не изображал из себя благочестивого святошу. На самом деле большинство специально обратили внимание на то, что, как им кажется, они все еще стараются и пробуют, все еще ищут свой путь. В результате опыта у них появились новые цели, новые моральные принципы и вновь укрепилась решимость прилагать усилия к тому, чтобы жить в согласии с этими принципами, но при этом не было мыслей о моментальном спасении или моральной непогрешимости.

Новые взгляды на смерть

Как вполне можно было прогнозировать, подобный опыт оказывает глубокое влияние на отношение человека к физической смерти, и это особенно верно для тех, кто раньше не ожидал, что после смерти что-то есть. В той или иной форме почти каждый из опрошенных поведал мне, что теперь он больше не боится смерти. Однако это требует разъяснения. Во-первых, по очевидной причине некоторые виды смерти нежелательны, а во-вторых, никто из этих людей к смерти не стремится. Все они чувствуют, что им нужно еще что-то сделать на земле при жизни, и согласились бы со словами одного из опрошенных, который сказал: «Мне еще надо очень сильно измениться, прежде чем уйти из этого мира». Равным образом все они отвергают самоубийство как способ вернуться в тот мир, который увидели мельком во время околосмертного опыта. Просто теперь для них состояние смерти не кажется отталкивающим.

Давайте обратимся к фрагментам рассказов, где затронута эта тема.

1. «Я полагаю, что этот опыт что-то сформировал в моей жизни. Когда это случилось, я был ребенком, мне было всего десять лет, но теперь, на протяжении всей жизни, я глубоко убежден, что после смерти есть жизнь, у меня нет ни малейших сомнений, и я не боюсь умирать. Я не боюсь. Некоторые из тех, кого я знаю, так боятся смерти, они в ужасе. Я всегда улыбаюсь про себя, когда слышу, как люди выражают сомнение в существовании загробной жизни или говорят: “Когда вы умрете, вас не станет”. Я думаю: “Они просто не знают”.

Со мной в жизни всякое бывало. Раз на работе на меня наставили пистолет и поднесли дуло к виску. И это меня не слишком испугало, потому что я подумал: “Ну, если я и в самом деле умру, если они меня на самом деле убьют, я знаю, что где-то я буду жить”».

2. «Когда я был маленьким, я боялся умереть. Я просыпался ночью в слезах и в истерике. Мои родители бежали ко мне в спальню и спрашивали, что случилось. Я говорил им, что не хочу умирать, но знаю, что придется, и спрашивал, могут ли они это предотвратить. Мама говорила мне: “Нет, все так устроено, и нам приходится с этим смириться”. Она говорила, что все мы пройдем через это в одиночку и что, когда придет время, мы с этим справимся. Годы спустя, после смерти матери, я обсуждал это с женой. Я все еще боялся смерти, я не хотел, чтобы она случилась.

Но после этого опыта я больше не боюсь смерти. Эти чувства исчезли. Теперь мне не так тяжело на похоронах. Я даже немного радуюсь, потому что я знаю, через что прошел умерший.

Я верю, что Господь послал мне этот опыт потому, что я так относился к смерти. Конечно, мои родители меня успокаивали, но Господь мне показал, а они мне показать не могли. Теперь я это не обсуждаю, но я знаю, и мне этого вполне достаточно».

3. «Теперь я не боюсь умереть. Не то чтобы я хочу умереть или хочу умереть прямо сейчас. Я бы не хотел жить в том мире, потому что сейчас я должен жить здесь. Я не боюсь умереть, потому что знаю, куда я пойду, когда уйду из этого мира, ведь я там уже побывал».

4. «Последнее, что сказал мне свет, перед тем как я вернулся в свое тело, вернулся обратно к жизни… ну, это сводится к тому, что он вернется. Он говорил мне, что на этот раз я продолжу жить, но наступит время, когда он снова со мной встретится и тогда я точно умру.

Поэтому я знаю, что свет и голос вернется, но я не уверен когда. Думаю, что опыт будет очень похожим, но полагаю, что на самом деле в этот раз будет лучше, потому что я знаю, чего ожидать, и не буду так растерян. Однако я не считаю, что хочу туда побыстрее. Я еще хочу много чего сделать здесь».

Причина, по которой смерть больше не пугает, как показано в этих рассказах, заключается в том, что после таких переживаний человек больше не сомневается: он будет жить и после смерти тела. Теперь для него это не абстрактная возможность, а факт из собственного опыта.

Помните, как в начале книги мы обсуждали идею отрицания смерти, которая использует метафоры сна и забвения? Люди, пережившие «смерть», отвергают эти метафоры и выбирают аналогии, которые показывают смерть как переход из одного состояния в другое или как переход на более высокий уровень сознания или бытия. Одна женщина, увидевшая, как ее приветствуют умершие ранее родственники, сравнила смерть с возвращением домой. Опрошенные проводили параллели и с другими позитивными психологическими состояниями, например с пробуждением, с окончанием учебного заведения или с выходом из заключения.

1. «Некоторые утверждают, что мы не используем слово “смерть” потому, что стремимся ее избежать. В моем случае это не так. После того опыта, который у меня был, в глубине души знаешь, что такой вещи, как смерть, просто нет. Ты просто переходишь из одного учебного заведения в другое, как из средних классов в старшие, а потом в колледж».

2. «Жизнь похожа на тюремное заключение. В этом состоянии мы не можем понять, какими тюрьмами являются наши тела. А смерть — такое освобождение, как выход из тюрьмы. Это самое точное сравнение, какое я могу подобрать».

Даже те, кто ранее имел какое-то традиционное представление о загробной жизни, после своего опыта склонны до какой-то степени от него отказываться. Действительно, во всех собранных мною рассказах не содержится ни одной мифологической картины того, что ждет на том свете. Никто не описывал мультяшные небеса с жемчужными вратами, золотыми улицами и играющими на арфе крылатыми ангелами, равно как и ад с его пламенем и чертей с вилами.

В большинстве случаев люди отказываются от модели загробной жизни «награда или наказание» — даже те, кто привык мыслить именно в таких терминах. Они обнаружили, к своему изумлению, что, даже когда перед существом света были явлены их самые отвратительные греховные поступки, это существо не обрушило на них гнев и ярость, оно проявило понимание и даже чувство юмора. Одна женщина, пересматривая свою жизнь вместе с этим существом, увидела эпизоды, в которых она не выказала любви, а повела себя эгоистично. Однако она говорит: «Его отношение, когда начались эти сцены, было таким, что я и на этом опыте чему-то научилась».

Вместо устаревшей модели многие вернулись с новым представлением и новым пониманием того, как устроен мир по ту сторону: в этом мире нет одностороннего суда, зато есть совместное развитие и движение к окончательному итогу самореализации. Согласно этим новым представлениям, развитие души, особенно в сфере духовных качеств — любви и знания, — со смертью не прекращается. Оно продолжается и на том свете, возможно, вечно, но точно на протяжении какого-то времени и на такой глубине, на которую можно глянуть только мельком, пока мы все еще пребываем в физическом теле, «как бы сквозь тусклое стекло»[5].

Подтверждение

Естественным образом возникает вопрос, можно ли получить некие независимые доказательства реальности околосмертных переживаний, помимо описаний этих переживаний. Многие люди говорят, что находились вне тела достаточно долго и за это время стали свидетелями всяких событий в земном мире. Можно ли проверить какие-то из этих сведений, сверив их с показаниями других людей, которые при этом присутствовали, или с последующими событиями, которые бы подтвердили слова опрошенных?

В достаточном количестве примеров ответ, как это ни странно, будет положительным. Более того, описания событий, которые люди наблюдали, пребывая вне тела, обычно совпадают с воспоминаниями очевидцев. Несколько врачей говорили мне, например, что были глубоко озадачены, когда их пациенты, не имея никаких знаний в области медицины, смогли так детально и так верно описать процедуру реанимации, хотя все это происходило тогда, когда врачи были уверены, что пациенты уже умерли.

В нескольких случаях люди рассказывали мне, как они поразили врачей или других описанием событий, за которыми они наблюдали, находясь вне тела. Так, одна девушка, умирая, вылетела из тела и переместилась в другую палату больницы, где увидела свою старшую сестру, которая плакала и говорила: «О Кэйти, пожалуйста, не умирай, пожалуйста, не умирай». Сестра была в полной растерянности, когда позже Кэйти описала ей в точности, где она была и что говорила в это время. В двух рассказах, следующих ниже, приведены похожие ситуации.

1. «Когда все закончилось, врач сказал мне, что мое состояние было очень тяжелым, а я ответил: “Да, я знаю”. Он спросил: “Ну откуда вам знать?”, а я сказал: “Я могу рассказать вам все, что происходило”. Он мне не поверил, тогда я все ему рассказал, начиная с того момента, когда я перестал дышать, и до того момента, когда я пришел в себя. Он был просто потрясен, когда понял, что я знаю все, что произошло. Он даже не знал, что сказать, но несколько раз подходил ко мне и задавал разные вопросы».

2. «Когда я пришел в себя после аварии, рядом был мой папа, и я даже не хотел знать, насколько я пострадал, в каком я состоянии и каковы прогнозы врачей. Все, о чем мне хотелось поговорить, так это о своем опыте. Я сказал папе, кто вытащил мое тело из здания, и даже какого цвета одежда была у того человека, и как именно меня вытаскивали, и даже о разговоре, который велся тогда неподалеку. И папа ответил: “Ну да, это все правда”. Да, мое тело физически было все это время без сознания, и я не мог видеть или слышать это, если бы не был снаружи рядом со своим телом».

Наконец, в ряде случаев я смог получить независимые подтверждения со стороны других людей. Однако, оценивая доказательную силу таких свидетельств, мы сталкиваемся с рядом осложнений. Во-первых, в большинстве случаев о подтверждающем событии мы знаем только со слов самого умирающего и максимум двух его близких друзей или знакомых. Во-вторых, даже в крайне драматических и хорошо описанных примерах, которые мне удалось собрать, я обещал не оглашать настоящих имен. Даже если бы это было возможно, я не думаю, что такие подтверждающие истории можно было бы считать доказательством, а причины я объясню в последней главе.

Мы дошли до конца в исследовании различных стадий и событий околосмертного опыта, о которых говорилось в типичных рассказах опрошенных. В завершение этой главы я бы хотел подробно процитировать довольно выдающийся рассказ, в котором воплощены многие из описанных элементов. Кроме того, там есть уникальный поворот, с которым мы не встречались раньше: существо света заранее говорит человеку о том, что вскоре его ожидает смерть, а потом вдруг решает позволить ему жить дальше.

«В то время, когда это случилось, я страдал — как и сейчас — сильной бронхиальной астмой и эмфиземой. Однажды у меня случился приступ кашля, при котором я, очевидно, разорвал диск в нижней части позвоночника. В течение пары месяцев я обращался к разным врачам с жалобами на мучительную боль, и наконец один из них направил меня к нейрохирургу доктору Вайетту. Тот осмотрел меня и сказал, что меня надо немедленно госпитализировать, поэтому я лег в больницу, и меня тут же положили на вытяжение.

Доктор Вайетт знал, что у меня тяжелые дыхательные заболевания, поэтому он пригласил специалиста по болезни легких, который сказал, что, если меня придется ввести в наркоз, нужно будет обратиться к анестезиологу, доктору Коулману. Этот специалист работал со мной почти три недели, пока мое состояние не улучшилось настолько, что доктор Коулман согласился за меня взяться. Он дал согласие в понедельник, хотя это очень его беспокоило. Операцию назначили на следующую пятницу. В ночь с понедельника на вторник я уснул и крепко спал до раннего утра, а потом проснулся от сильной боли. Я перевернулся и попробовал занять более удобное положение, но в этот момент в углу комнаты появился свет, почти под самым потолком. Это был сгусток света, похожий на глобус, не очень большой, не более 30–38 см в диаметре. Когда появился этот свет, на меня нахлынули эмоции. Я не могу сказать, что это было зловещее чувство, вовсе нет. Это было чувство полного умиротворения и полного расслабления. Я видел, как ко мне из света протянулась рука, и свет сказал: “Пойдем со мной. Я хочу тебе что-то показать”. И немедленно, безо всяких колебаний, я дал ему свою руку. Когда наши руки соприкоснулись, я почувствовал, что меня вытаскивает вон из тела. Я оглянулся и увидел свое тело на кровати, а сам я поднимался вверх к потолку.

В это время, как только я покинул тело, я принял такую же форму, как свет. У меня было такое чувство — мне приходится самому придумывать слова, потому что я никогда не слышал, чтобы кто-то про такое говорил, — что эта форма была определенно дух. Это было не тело, а завиток дыма или пара. Он выглядел почти как облака сигаретного дыма, которые заметны, когда пролетают мимо лампы. Однако у той формы, которую я принял, были цвета. Там был оранжевый, желтый и еще цвет, который я не мог определить, но я решил, что это индиго, что-то в синих тонах.

Эта духовная сущность не имела формы, такой, какую имеет тело. Она была более или менее круглой, но у нее было нечто, что я бы назвал рукой. Я это знаю потому, что, когда свет потянулся ко мне, я дал ему руку. Но мои собственные рука и кисть остались на месте, я видел, что они лежат на кровати вдоль тела, когда я поднялся к свету. Однако, когда я отпустил эту духовную руку, свет вновь принял форму круга.

Итак, свет подтянул меня туда же, где был сам, и мы стали двигаться сквозь потолок и стену палаты в коридор, сквозь коридор, вниз через все этажи на самый нижний этаж. Не было никаких сложностей в преодолении дверей или стен. Они просто испарялись, когда мы к ним приближались.

В этот период казалось, что мы путешествуем. Я знал, что мы движемся, однако ощущения скорости не было. И через какой-то миг — на самом деле почти мгновенно — я понял, что мы добрались до послеоперационной палаты. На самом деле я даже не знал, где в этой больнице послеоперационная палата, но мы там оказались и снова были в углу комнаты рядом с потолком, над всем остальным. Я видел, как расхаживают врачи и медсестры в зеленых костюмах, видел койки, которые там стояли.

Существо сказало мне… оно показало мне: “Вот здесь ты будешь. Когда они снимут тебя с операционного стола, они положат тебя вот на эту койку, но ты не придешь в себя. Ты ничего не будешь знать с того момента, как войдешь в операционную, пока я не вернусь за тобой и не заберу тебя отсюда”. На самом деле оно мне это не словами сказало. Это не было похоже на голос, который можно было слышать, потому что, если бы это было так, другие люди в палате тоже услышали бы этот голос, а они не слышали. Это скорее было впечатление, которое мне передалось. Но оно было таким живым, что я не мог бы сказать, что я его не услышал или не почувствовал. Для меня оно было совершенно четким.

И что я видел… ну, было намного легче распознавать вещи, когда я имел такую духовную форму. Я задавал себе вопрос: “И что он пытается мне показать?” Я сразу понял, что у него на уме. Сомнений не было. Это была та койка — койка, которая справа, когда заходишь из коридора, — куда меня положат, он меня специально туда привел. И потом он мне сказал зачем. До меня дошло, что он привел меня туда потому, что не хотел, чтобы я боялся, когда мой дух покинет тело, он хотел, чтобы я знал, как я себя буду чувствовать в тот момент. Он хотел внушить мне уверенность, чтобы я не боялся, потому что он говорил мне, что не сразу появится там, что мне вначале придется пережить другое, но это затмит все, что случится, и в конце концов он меня встретит.

Как только я присоединился к нему в этом путешествии в послеоперационную палату, я стал духом, и в каком-то смысле мы слились воедино. Но в то же время, конечно, мы были отдельными сущностями. Однако он полностью контролировал все, что происходило со мной. И даже, хотя мы проходили сквозь стены и потолки и так далее, казалось, что мы так тесно друг с другом связаны, что меня совершенно ничто не тревожило. Тут опять было такое чувство умиротворения, спокойствия, безмятежности, какое я никогда прежде не испытывал.

После того как он мне это сказал, он вновь отвел меня в мою палату, и по возвращении я снова увидел свое тело, которое лежало в том же положении, как когда мы его оставили, и я немедленно в него вернулся. Полагаю, я отсутствовал примерно 5-10 минут, но течение времени не имело ничего общего с этим опытом. На самом деле я не помню, думал ли я вообще о том, заняло ли это сколько-то времени.

Все эти события так меня удивили, я был поражен. Все было таким живым и настоящим, даже более настоящим, чем обычный опыт. Следующим утром я совсем не боялся. Когда я брился, то заметил, что моя рука не дрожит, как дрожала на протяжении шести или восьми недель до этого. Я знал, что умру, не было ни сожалений, ни страха. Не было и мысли: “Что я могу сделать, чтобы этого не случилось?” Я был готов.

В четверг, накануне операции, которая была назначена на утро, я был в своей палате, и я волновался. Мы с женой усыновили племянника, и в то время у нас был с ним сложный период. Поэтому я решил написать письмо жене и письмо племяннику — выразить свое беспокойство словами — и спрятать эти письма, чтобы их нашли только после операции. После того как я написал примерно две страницы письма жене, будто открылись шлюзы. Я вдруг разрыдался как сумасшедший. Я почувствовал чье-то присутствие, и вначале я подумал, что, может быть, плакал так сильно, что потревожил кого-то из медсестер и теперь они пришли, чтобы посмотреть, в чем дело. Но я не слышал, чтобы открывалась дверь. И снова я почувствовал это присутствие, но в этот раз я не видел света. Его мысли или слова пришли мне в голову, точно как в прошлый раз, и он сказал: “Джек, почему ты плачешь? Я думал, ты мне обрадуешься”. Я подумал: “Да, я рад. Я очень хочу пойти с тобой”. Тогда голос сказал: “А почему ты тогда плачешь?” Я ответил: “У нас сейчас такое тяжелое время с племянником, знаешь, и я боюсь, что моя жена с ним не справится. Я стараюсь выразить словами то, что чувствую и как я бы ей посоветовал с ним поступать. Еще я тревожусь, потому что думаю, что в моем присутствии он был бы поспокойнее”.

Тогда мне пришли такие мысли от него: “Раз ты просишь за кого-то другого, думаешь о других, не о Джеке, я исполню твое желание. Ты проживешь достаточно долго, чтобы увидеть, как твой племянник станет мужчиной”. И в этот момент он исчез. Я перестал плакать и порвал письмо жене, чтобы она его случайно не нашла.

Вечером пришел доктор Коулман, он сказал, что боится осложнений с моим наркозом и чтобы я не удивлялся, если очнусь и обнаружу вокруг уйму проводов, трубок и аппаратов. Я не стал говорить ему, что я пережил, я просто кивнул и сказал, что я все сделаю.

На следующее утро операция заняла долгое время, но прошла отлично, и, когда я приходил в себя, доктор Коулман был рядом. Я сказал ему: “Я точно знаю, где я”. Он спросил: “На какой вы койке?” Я сказал: “На первой койке справа, если заходишь в палату”. Он засмеялся, конечно, он подумал, что я так болтаю, потому что отхожу от наркоза.

Я хотел рассказать ему обо всем, что случилось, но в этот момент вошел доктор Вайетт и сказал: “Ну вот он и пришел в себя. Что вы собираетесь делать?” А доктор Коулман ответил: “Я ничего не могу сделать. Я в жизни так не удивлялся. Я тут со всем своим оборудованием, а ему ничего этого не нужно”. Доктор Вайетт сказал: “Чудеса до сих пор случаются, знаете ли”. Когда я смог подняться с койки и осмотреться, я увидел, что я точно на той же койке, которую за несколько дней до этого показал мне свет.

Все это случилось три года назад, но я до сих пор помню все так живо и ясно, как тогда. Это была самая фантастическая штука, какая когда-либо со мной происходила, и после этого все так сильно изменилось. Но я об этом не рассказываю. Я говорил только жене, брату и священнику, а вот теперь и вам. Я не знаю, как это сказать, но это так трудно объяснить. Я не хочу устроить большой взрыв в вашей жизни, не пытаюсь хвастаться. Просто после этого у меня нет никаких сомнений. Я знаю, что после смерти жизнь есть».

«Дней наших — семьдесят лет, а при большей крепости — восемьдесят лет» (Пс. 89: 10).

Евангелие от Иоанна, 8:12.

Евангелие от Иоанна, 21: 15.

1 Кор. 13: 12.

Глава 3

Параллели

События на разных стадиях околосмертного опыта, мягко говоря, необычны. Поэтому вполне понятно, что я все больше и больше удивлялся, на протяжении многих лет находя поразительные параллели с ними. Эти параллели появляются в древних и/или эзотерических книгах самых разных цивилизаций, культур и эпох.

Библия

В нашем обществе Библия — самая читаемая и обсуждаемая книга, в которой затрагиваются вопросы природы духовного в человеке и жизни после смерти. Однако в целом в Библии мало говорится о том, что происходит с человеком после смерти, или о том, как именно выглядит загробный мир. Это особенно верно в отношении Ветхого Завета. Согласно мнению некоторых ученых, в Ветхом Завете есть только два фрагмента, в которых безусловно говорится о жизни после смерти.

Исаия 26: 19: «Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела! Воспряните и торжествуйте, поверженные в прахе <.. > земля извергнет мертвецов».

Книга пророка Даниила 12: 2: «И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление».

Заметьте, в обоих отрывках говорится о том, что произойдет воскрешение физических тел, и здесь снова физическая смерть сравнивается со сном.

Однако, как очевидно из предыдущей главы, некоторые опрошенные опирались на библейские концепции, стараясь разъяснить мне или пролить свет на то, что с ними случилось. Например, если помните, один человек сравнил темное пространство, через которое он пролетел в момент смерти, с библейской «долиной смертной тени». Двое упомянули слова Иисуса: «Я свет миру». Очевидно, что по крайней мере отчасти они опирались именно на эти слова, когда идентифицировали свет как Христа. Один из них сказал так: «Я не видел в этом свете человека, но для меня этот свет был Христом: осознание божественного присутствия, единство со всем, совершенная любовь. Я думаю, когда Христос это говорил, Он имел в виду, что Он в буквальном смысле свет миру».

Кроме того, в собственных изысканиях я наткнулся на несколько возможных параллелей, которых опрошенные не упоминали. Самые интересные встречаются в писаниях апостола Павла. Павел был преследователем христиан, пока у него не случилось знаменитое видение и обращение на пути в Дамаск.

Деяния апостолов, 26: 13–26: «Среди дня на дороге я увидел, государь, с неба свет, превосходящий солнечное сияние, осиявший меня и шедших со мною. Все мы упали на землю, и я услышал голос, говоривший мне на еврейском языке: Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Трудно тебе идти против рожна.

Я сказал: кто Ты, Господи? Он сказал: “Я Иисус, Которого ты гонишь. Но встань и стань на ноги твои; ибо Я для того и явился тебе, чтобы поставить тебя служителем и свидетелем того, что ты видел и что Я открою тебе..”<…>

Поэтому, царь Агриппа, я не воспротивился небесному видению… <.. > Когда он так защищался, Фест громким голосом сказал: безумствуешь ты, Павел! большая ученость доводит тебя до сумасшествия.

Нет, достопочтенный Фест, сказал он, я не безумствую, но говорю слова истины и здравого смысла».

В этом эпизоде, несомненно, имеется сходство со встречами с существом света в околосмертных переживаниях. Во-первых, это существо имеет личность, хотя не видно физической формы, и из него исходит «голос», который задает вопрос и дает инструкции. Когда Павел пытается рассказать о своем опыте другим, над ним смеются и навешивают на него ярлык сумасшедшего. Однако это видение изменило всю его жизнь: с тех пор он стал ведущим сторонником христианства как образа жизни, что предполагает любовь к ближнему.

Разумеется, есть и различия. Павел не был на грани смерти во время своего видения. Интересно отметить, что Павел говорит, что был ослеплен светом и потом три дня ничего не видел. Это противоречит рассказам тех, кто утверждает, что, хотя свет неописуемо ярок, он ни в коем случае их не слепил и не мешал видеть то, что было вокруг.

В обсуждении природы загробной жизни Павел говорит, что некоторые сомневаются в ее христианской трактовке и задают вопрос, какое же тело будет у умерших.

1 Кор. 15: 35–52: «Но скажет кто-нибудь: как воскреснут мертвые? и в каком теле придут?

Безрассудный! <… > И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно <… > но Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело. <.. > Есть тела небесные и тела земные; но иная слава небесных, иная земных. <.. > Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное. <.. > Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными…»

Интересно заметить, что краткое описание Павлом природы «духовного тела» вполне соответствует рассказам тех, кто обнаружил себя вне физического тела. Во всех случаях подчеркивается нематериальность духовного тела, отсутствие физической материи, равно как и отсутствие ограничений. Павел говорит, например, что, если физическое тело было слабым и уродливым, духовное тело будет сильным и красивым. Это напоминает один из рассказов об околосмертном опыте, где духовное тело было цельным и невредимым, тогда как физическое тело, как заметил человек, было искорежено, и другой рассказ, в котором духовное тело не имело конкретного возраста, то есть не было подвластно времени.

Платон

Философ Платон, один из величайших мыслителей всех времен, жил в Афинах с 428 по 348 год до н. э. Он оставил нам свод своих мыслей в виде небольшого количества писем и примерно 22 философских пьес, или диалогов. В большинстве из них в роли главного собеседника фигурирует учитель Платона Сократ.

Платон твердо верил в использование разума, логики и аргументов в достижении истины и мудрости, однако лишь до определенного предела, потому что в придачу к этому он также был великим провидцем, который предположил, что окончательная истина может быть явлена человеку только как мистическое озарение. Он признавал, что есть и другие планы и измерения реальности кроме умопостигаемого физического мира, и верил, что физический мир можно понять только в его соотношении с другими, более «высокими» планами реальности. Соответственно, его главным образом интересовал нематериальный компонент человека — сознание, душа. Он рассматривал физическое тело лишь как временное вместилище души. Таким образом, неудивительно, что его интересовала судьба души после физической смерти, и он затрагивал эту тему в нескольких диалогах, особенно в «Федоне», «Горгие» и «Государстве».

Работы Платона полны описаний смерти, которые в точности соответствуют тем, что приведены в предыдущей главе. Например, Платон определяет смерть как отделение бестелесной части живого человека, души, от физической части, тела. Более того, эта бестелесная часть человека подвержена меньшему количеству ограничений, чем физическая часть. Поэтому Платон отдельно подчеркивает, что время не имеет значения в других измерениях, только в физическом мире. Другие измерения вечны, и, по потрясающему выражению Платона, то, что мы называем временем, всего лишь «подвижное, нереальное отражение вечности».

Платон неоднократно описывает, как душа, отделившись от тела, может встретиться и пообщаться с душами тех, кто умер ранее, и как ее могут сопроводить в переходном периоде от физической жизни к следующему миру духи-хранители. Он упоминает, что некоторых в момент смерти встречает лодка, которая перевозит их через водную преграду к другому берегу загробной жизни. В «Федоне» как место действия, так и выбор аргументов и слов выражают идею, что тело есть тюрьма для души и что, соответственно, смерть подобна побегу или выходу из этой тюрьмы. Хотя, как мы видели в первой главе, Платон устами Сократа выражает древний взгляд на смерть как на сон и забвение, он тут же полностью отрицает это сравнение и поворачивает его на 180 градусов. Согласно Платону, душа приходит в физическое тело из более высокого, божественного мира. Для него сном и забвением является рождение, поскольку душа, посредством рождения в тело, переходит из состояния большей осознанности к состоянию гораздо менее сознательному и за это время забывает те истины, которые знала во время внетелесного существования. Таким образом, смерть является пробуждением и вспоминанием. Платон замечает, что душа, отделившись от тела в момент смерти, может думать и рассуждать даже яснее, чем раньше, и что она может гораздо лучше познавать истинную природу вещей. Далее: вскоре после смерти она сталкивается с судом, на котором божественное существо показывает душе все хорошие и дурные поступки, которые она совершила в течение жизни, и вынуждает душу их увидеть.

В книге X «Государства» можно найти, пожалуй, самое потрясающее совпадение. Тут Платон пересказывает миф об Эре, греческом солдате. Эр отправился на битву, где погибло много греков, и, когда его соратники собирали тела погибших, его тело оказалось среди них. Его уложили вместе с другими мертвыми телами на погребальный костер и собирались сжечь. Через какое-то время его тело ожило, и Эр описал, что он видел в своем путешествии на тот свет. Прежде всего, говорит Эр, его душа вышла из тела, он воссоединился с другими духами, и они вместе отправились туда, где были «проемы» или «переходы», очевидно ведущие с земли в мир загробной жизни. Здесь другие души остановились и подверглись суду со стороны божественных существ, которые могли мгновенно и зараз увидеть все, что сделала душа за время земной жизни. Однако Эра такой суд не ждал. Вместо этого существа сказали ему, что он должен вернуться и рассказать людям в физическом мире, на что похож мир иной. После того как он увидел еще много всего, Эр возвратился, но поведал, что не знает, как именно вернулся в свое физическое тело. Он просто проснулся и понял, что лежит на погребальном костре.

Важно помнить: Платон сам предостерегает нас, что приводимые им описания точных деталей мира, в который попадает душа после смерти, «в лучшем случае вероятности». Хотя он не сомневается, что душа переживает смерть тела, он настаивает, что, пытаясь объяснить загробную жизнь и будучи при этом пока еще живыми, мы сталкиваемся с двумя серьезными сложностями. Во-первых, наши души заперты внутри физических тел и ограничены в своем опыте, поскольку узнают все только посредством физических органов чувств. Зрение, слух, осязание, вкус и обоняние, каждый орган чувств может по-своему нас обманывать. Глаза могут принять огромный предмет за маленький, если он находится от нас на значительном расстоянии; мы можем не расслышать, что нам говорят, и так далее. Все это может привести к тому, что мы формируем ложные представления или впечатления о природе вещей. Таким образом, наши души не могут видеть действительность такой, какова она есть, если не освободить их от отвлечений и неточностей физических органов чувств.

Во-вторых, Платон говорит, что язык человека не приспособлен к тому, чтобы напрямую выразить полноту действительности. Отсюда следует, что человеческие слова могут не более чем обозначить истинный характер того, что лежит за пределами физического мира, с помощью аналогии, мифа или другим непрямым способом.

«Тибетская книга мертвых»

Эта замечательная книга была составлена из учений мудрецов, собранных на протяжении веков в доисторическом Тибете, и передавалась из уст в уста с тех давних пор. В конце концов она получила письменную фиксацию, очевидно, в VIII веке н. э., но и тогда ее скрывали, чтобы знания не достались посторонним.

Форма этой необычной книги возникла благодаря многочисленным взаимосвязанным целям, для которых ее применяли. Прежде всего мудрецы, написавшие ее, рассматривали умирание, по сути дела, как навык — нечто, что можно сделать искусно либо неподобающим образом, в зависимости от того, располагает ли человек необходимыми для этого знаниями. Поэтому книгу читали как часть похоронной церемонии или же зачитывали умирающему в последние моменты его жизни. Отсюда следует, что книге приписывали две функции. Первая заключалась в том, чтобы помочь умирающему помнить о природе каждого из новых поразительных феноменов, когда он дойдет до этого опыта. Вторая сводилась к тому, чтобы помочь живущим думать позитивно и не удерживать умирающего своей любовью и беспокойством, чтобы он мог перейти на загробный план существования с подходящим настроем, избавленный от всех тревог, связанных с телом.

Чтобы добиться этих целей, книга содержит подробное описание разных стадий, через которые проходит душа после физической смерти. Совпадения между ранними стадиями смерти, о которых там говорится, и историями, которые поведали мне люди, побывавшие на грани жизни и смерти, иначе как фантастическими не назовешь.

Во-первых, в «Тибетской книге мертвых» сознание, или душа умирающего, разлучается с телом. Через какое-то время душа входит в состояние «обморока», человек обнаруживает себя в пустоте — не в физической пустоте, но в такой, которая в действительности зависит от своих собственных границ и в которой его сознание все еще существует. Он может слышать тревожные и неприятные звуки и шумы, которые описываются как рев, раскаты грома и свист, похожий на шум ветра, и обычно видит себя и то, что его окружает, в серой туманной дымке.

К своему удивлению, человек понимает, что он оставил физическое тело. Он видит и слышит, как родные и друзья оплакивают его и готовятся к похоронам, пытается им ответить, но они его не видят и не слышат. Он еще не понимает, что умер, он сбит с толку. Он задает себе вопрос, умер он или нет, и когда до него доходит, что он умер, возникают следующие вопросы: куда ему идти и что ему делать? Его охватывает сильное сожаление, из-за своего состояния он чувствует себя подавленным. Какое-то время он остается неподалеку от тех мест, которые хорошо знал во время физической жизни.

Он замечает, что все еще находится в теле, которое можно назвать «сияющим», однако это тело не состоит из материи. Теперь он может проходить сквозь скалы, стены и даже горы, не сталкиваясь ни с каким сопротивлением. Путешествия совершаются практически мгновенно. Где бы он ни захотел очутиться, он оказывается там в мгновение ока. Мысль и восприятие теперь менее ограниченны; ум становится весьма ясным, а чувства более острыми, совершенными и более близкими по своей природе к божественным. Если в физической жизни человек был слеп, глух или искалечен, он, к своему изумлению, понимает, что в «сияющем» теле все органы чувств и все возможности физического тела восстановлены и усилены. Он может встречаться с другими существами в таком же, как у него, теле, а еще может встретиться с тем, что названо в книге ясным или чистым светом. Тибетцы советуют умирающему, который приближается к этому свету, постараться испытывать к окружающим только любовь и сочувствие.

Также в книге описаны чувства полного умиротворения и удовлетворения, которые характерны для умирающего, и что-то вроде «зеркала», в котором вся его жизнь, плохие и хорошие поступки, ясно видна как ему самому, так и существам, которые его судят. В этой ситуации не может быть никакого недопонимания, солгать о своей жизни невозможно.

Одним словом, хотя «Тибетская книга мертвых» включает также описание многих других, более поздних, стадий смерти, до которых никто из опрошенных мною в своем опыте не доходил, вполне очевидно поразительное сходство между тем, что изложено в этой древней рукописи, и событиями, о которых поведали мне американцы в XX веке.

Эммануил Сведенборг

Эммануил Сведенборг (1688–1772) родился в Стокгольме. В свое время он был весьма известен, его уважали за вклад в науку в разных областях естествознания. Поначалу его работы были посвящены анатомии, физиологии и психологии, они пользовались признанием современников. Однако позже он пережил духовный кризис и начал рассказывать о том, как общался с духовными сущностями потустороннего мира.

В его поздних работах содержится немало ярких описаний загробной жизни. И снова то, что он пишет о некоторых эпизодах своих духовных переживаний, и то, что рассказывали мне люди, побывавшие на грани жизни и смерти, удивительным образом во многом совпадает.

Например, Сведенборг описывает, что, когда прекращаются телесные функции дыхания и кровообращения, «человек не умирает, однако отделяется от материальной оболочки, которой пользовался в этом мире. Когда человек умирает, он просто переходит из одного мира в другой».

Ученый утверждает, что и сам проходил ранние стадии смерти и имел внетелесный опыт: «Я перестал что-то чувствовать с помощью телесных органов чувств, почти перешел в состояние смерти; однако внутренняя жизнь, работа мысли, оставалась полной, так что я воспринимал и сохранял в памяти то, что происходило, и вещи, которые случаются с теми, кого реанимируют после смерти… Особенно восприятие того… как меня вытаскивало, вытягивало мой разум… мой дух вон из тела».

Во время этого опыта он встречает созданий, которых определяет как ангелов. Они спрашивают, готов ли он умереть: «Эти ангелы вначале спросили, о чем я думаю, похожи ли мои мысли на мысли тех, кто умер, — те обычно думают о вечной жизни, и они хотели, чтобы и я сосредоточился на этой идее».

Однако общение между Сведенборгом и духами не является человеческим, земным. Скорее это почти прямой обмен мыслями. Поэтому нет места для непонимания или неверных трактовок: «Поскольку духи общаются между собой на универсальном языке… каждый человек немедленно после смерти попадает в сферу этого универсального языка… который подходит для его духа… Речь ангела или духа, обращенная к человеку, слышима так же, как разговор двух людей, при этом никто из окружающих, из тех, кто находится рядом, не слышит этот голос, он предназначен только для одного человека; это объясняется тем, что речь ангела или духа идет напрямую к разуму этого человека…»