Унесённая демоном 2_Возвращайся, сделав круг 2

- Становится жарко,- вдруг вмешался Нобу-сан.- Пожалуй, лучше зайти внутрь.

- Не надоело ещё торчать "внутри"? Тут – тень,- новоявленный родич Иошинори-сама кивнул на криптомерию.- И вообще, как будто ты ощущаешь жару!

Он бухнулся на выпиравший из земли корень, прислонился к стволу и выжидающе уставился на меня.

- Может, для начала представишься?- я пригладила шёрстку начавшего проявлять признаки нетерпения Камикадзе.- Обращаться к тебе "господин" не собираюсь!

- И не надо!

- Перед тобой – Кэцеро-сама,- снова вмешался монах.- Младший сын могучего Озэму-сама, властителя восточных земель...

- Хочешь сказать "бывшего властителя",- ехидно вставила я.

- Бывший властитель – Иошинори-сама, его старший сын,- не меняя тембра голоса, возразил Нобу-сан.- Озэму-сама ещё владел восточными землями на момент своей гибели.

- Кого интересует, кто был властителем каких земель?- проворчал тот, кого монах назвал "Кэцеро-сама".- Что ты, человек, делала в компании Иошинори?

- Откуда ты вообще знаешь, что я была в его компании?- буркнула я.

- Мне знаком его запах. Накануне я едва не наткнулся на вас. Специально сделал крюк, чтобы избежать встречи, хотя меня и разбирало любопытство. Запах человека, смешанный с запахом моего чистокровного братца, презирающего всё, что движется по этой земле! А позднее в тот же день почувствовал пролившуюся кровь, узнал в ней кровь того самого человечка, путешествовавшего с Иошинори, в сочетании с кровью óни...

- ...и поспешил на помощь?- усомнилась я.

- Говорю же, меня разбирало любопытство! Вы для него – ничтожнее насекомых, и вдруг он терпит такое "насекомое" рядом с собой!- он сузил глаз, всматриваясь в моё лицо.- С любым другим причина была бы мне ясна, но Иошинори… Он ведь… вы с ним не...

- Конечно, нет!- боль меня всё-таки настигла, но я не хотела, не могла обнажить её перед этим грубияном.- Я разрушила сковывавшее его заклятие... случайно. И, произойди со мной что-нибудь, он бы снова стал камнем. Поэтому он "терпел меня рядом с собой" и защищал…

Очевидно, братской привязанности между этим типом и Иошинори-сама нет и в помине. Не исключено, что желая насолить заносчивому "родственнику" он вздумает меня придушить, но... в тот момент мне было всё равно. Кэцеро – и мысленно не могла называть его уважительным "Кэцеро-сама" – даже привстал, а Камикадзе, видимо, устав от нежностей, вырвался из моих рук и понёсся на него. Но тот только увернулся, и зверёк пролетел мимо.

- Ты освободила Иошинори от заклятия, наложенного смертным, чья духовная сила могла открыть ворота в Дзигоку?!

- Представь себе.

- Но... как?- Кэцеро отмахнулся от снова попытавшегося атаковать его Камикадзе.

- Сказала же – случайно,- вдаваться в подробности совсем не хотелось.- Если так хотел знать, мог бы спросить у него сам, а не "избегать встречи".

Кэцеро жёлчно усмехнулся и небрежно подхватил Камикадзе, сделавшего очередной заход на голову "противника". Камаитати яростно взвизгнул и, изогнувшись, таки царапнул обхватившие его пальцы коготком. Кэцеро рассеянно выпустил его из ладони, и зверёк, победно фыркнув, описал в воздухе круг и приземлился на моё плечо.

- Несмотря на родство, между Кэцеро-сама и Иошинори-сама нет особой дружбы,- подал голос Нобу-сан.

И снова по лицу "Кэцеро-сама" пробежало облачко, а я не удержавшись, спросила:

- Ты тоже умеешь перекидываться в тигра?

- Он даже показал тебе свой истинный облик!- ещё одна жёлчная усмешка.

- Ничего он мне не показывал. На нас напали, он защищался...- и замолчала, борясь с нахлынувшими воспоминаниями.

Израненный белый тигр, льнущая ко мне гигантская голова, руки вернувшегося в человеческий облик ёкая, обвившиеся вокруг моего тела...

- Защищался!- презрительно фыркнул Кэцеро.- Кстати, если Иошинори защищал тебя, каким образом ты оказалась одна в окружении óни?

- Наши пути... разошлись.

- Как только восстановился и ты стала ему не нужна, он бросил тебя на произвол судьбы посреди лесной чащи? Как это на него похоже!

- Нигде он меня не бросал, я ушла сама,- с чего, собственно, за него заступаюсь?- И, вообще, почему ты решил, что он уже восстановился?

На подвижном лице нового знакомого отразилось недоумение.

- Он ведь принял свою истинную форму?

- Тигра? Да, и что?

Кэцеро покосился на монаха, словно приглашал его за компанию умилиться моей глупости. Нобу-сан отечески улыбнулся и пояснил:

- Если бы силы Иошинори-сама не восстановились, трансформация была бы невозможна.

Наверное, шарахни рядом со мной молния, я оторопела бы меньше. Кажется, впервые в жизни по-настоящему поняла значение выражения "стоять, как громом поражённый"... Попыталась говорить, но вместо речи получилось что-то бессвязное:

- Не может... это было... несколько недель... назад...

Мои собеседники недоумённо переглянулись. Конечно, испытываемый мной шок им непонятен. Они ведь не знают о моей договорённости с царственным ёкаем: "доставить" меня к ториям, как только власть заклинания развеется полностью... Мысли кружились в голове, перебивая одна другую. Силы Иошинори-сама восстановились и, судя по всему, уже давно, а о том, чтобы отпустить меня он и не заикался – пока я не ушла сама. Теперь, по крайней мере, понятно, почему он не бросился следом. Гордость, очевидно, перевесила верность обещанию, но всё же... Почему он продолжал "терпеть меня рядом с собой" и защищать, когда необходимость в моём присутствии отпала?.. Совершенно непрошенно в памяти снова возникла сцена на берегу озера, которую я так старалась забыть... Но её тут же сменила другая: умильное личико Шайори и снисходительное "Как я не догадалась, мой возлюбленный… Конечно, она нужна тебе для той же цели, что и Ракураю!"... Вот оно... Причина столь длительного "терпения" Иошинори-сама к человечекому "насекомому". А сейчас он всё же позволил мне уйти, потому что, пока я смотрела на него завороженным взглядом и не причиняла особых хлопот, моё общество было сносным. Но после всего произошедшего и сказанного в тот день, мирному сосуществованию пришёл бы неизбежный конец. Иошинори-сама это понимал и решил, игра не стоит свеч...

- Ты этого не знала?..

Растерянно моргнув, я подняла глаза на Кэцеро, пробормотала:

- Мне нужно покормить Камиказе,- и бросилась прочь...

[1] Криптомерия – вечнозелёное дерево семейства Кипарисовые, считается национальным деревом Японии. В пределах святилищ и буддийских храмов часто растут гигантские криптомерии.

***

Не знаю, чем питался камаитати, пока я была без сознания. Когда пришла в себя, зверёк начал недвусмысленно требовать привычное лакомство: тыкался носом мне лицо, фыркал, постоянно крутился вокруг, заглядывая в глаза. Но ни кур, ни яиц в храме не было, а в деревню, которая, судя по всему была далеко, Нобу-сан не наведывался. Правда, узнав о предпочтениях моего питомца, раз или два раздобыл где-то яйца лесных птиц. А день назад я сама нашла гнездо рябчиков, расположившихся возле одного из храмовых помещений, больше похожего на груду досок, чем на строение. Находка была удачной – в гнезде оказалось десять яиц, и Камикадзе объедался ими, выпивая по два сразу. Сейчас, умчавшись от собеседников и навязанного ими болезненного разговора, я залетела в комнатку, где хранились припасы, подхватила яйцо и убралась в свои "покои". Вообще-то, кормить его было ещё рано, но Камикадзе был совсем не против нарушить "режим". А я могла побыть наедине со своими мыслями – как только начала вставать, Нобу-сан перестал заходить ко мне без особой необходимости. Но тактичность монаха не распространилась на его "господина". Не успела я опуститься на циновку и расколоть яйцо, как створка двери распахнулась, и в мою комнатку ввалился лохматый ёкай.

- Какого дьявола…- опешила я.

Подобное приветствие его нисколько не смутило. Взгляд с любопытством остановился на самозабвенно чавкающем Камикадзе, и лицо исказила гримаса отвращения.

- Он ест… это?

- Яйцо!- буркнула я.

Дэйки рассказывал, что крестьяне избегают употреблять в пищу куриные яйца, считая цыплят посланниками богини Аматэрасу. Но ёкая передёрнуло явно не из-за религиозного негодования. Я вполголоса проворчала "Дикарь…" и сосредоточила всё внимание на камаитати. Правда, когда непрошенный посетитель без церемоний плюхнулся рядом на циновку, снова ошарашенно подняла на него глаза.

- Что?- не понял он.

- Вообще-то, это моя комната, и я тебя сюда не приглашала.

- Ты здесь – в гостях, "твоих" комнат тут нет,- заявил он, устраиваясь поудобнее.- И я узнал ещё не всё, что хотел.

Я с трудом подавила желание запустить в него недоеденным яйцом. Остановила только привязанность к Камикадзе – не хотелось лишать зверька любимой пищи.

- Откуда ты родом?

- Тебе какая разница?- огрызнулась я.

Он пожал плечами.

- Просто любопытно. У тебя необычный…

- …цвет глаз,- раздражённо подхватила я.- Нет, там, откуда я пришла, не все такие. И да, я из другой реальности.

Он растерянно моргнул.

- …хотел сказать "У тебя необычный вид", но если ты из другой… Откуда?..

Я шумно выдохнула. Если б только он ушёл и оставил меня одну… Вдруг в распахнутую дверь – дикарь даже не потрудился задвинуть её за собой – заглянул Нобу-сан.

- Господин, нашей гостье лучше отдохнуть. Сможешь расспросить её обо всём за обедом.

Я чуть не бросилась монаху на шею, но "господин" оказался упрямым.

- Это не займёт много времени!- и снова повернулся ко мне.- Из какой другой реальности?

- Уверен, Аими-сан расскажет всё, что ты хочешь знать, Кэцеро-сама,- монах тоже оказался настойчивым.- После того, как отдохнёт.

"Кэцеро-сама" метнул на него недовольный взгляд, с явным разочарованием покосился на меня, потом опять на него. Но я уже подхватила одной рукой разделавшегося с яйцом Камикадзе, другую приложила к перевязанной ране на боку и тяжко вздохнула. Ёкай досадливо хмыкнул, подскочил в мгновение ока и вылетел из комнаты, чуть не сбив монаха с ног.

- Спасибо, Нобу-сан,- тихо поблагодарила я.

Тот качнул головой.

- Господин вернётся к этой теме. Лучше расскажи ему всё без утайки. Я приду за тобой, когда обед будет готов,- и удалился.

Поглаживая осоловевшего Камикадзе, я осторожно устроилась на циновке. Рана в самом деле заявляла о себе ещё довольно часто. Один из óни хорошенько поддел когтистой лапой мне под рёбра. Нобу-сан менял повязку через день, и однажды я, не послушавшись его совета, скосила на рану глаза. "Зрелище" было труднозабываемым. По сравнению с этим, "метка", оставленная когтями Иошинори-сама, – просто царапина... Непрошенно в сознании возник образ величавого ёкая, белоснежные волосы, горделивая осанка, глаза цвета ночи, которые, хотелось верить, теплели всякий раз, когда я появлялась на пороге пещеры. И всякий раз, когда они останавливались на мне, замирало сердце… Я горестно всхлипнула, прижала к себе сонного Камикадзе и постаралась отогнать все мысли кроме одной: теперь я свободна, самое время вернуться в мой мир. Но как?.. Ответ был очевиден. В одиночку, пусть и в компании камаитати, мне ни за что не добраться к ториям живой. И единственный, кого можно попросить о подобной услуге… я поёжилась, представив такого провожатого. Диковатый Кэцеро-сама вызывал у меня глубокую неприязнь, и даже дружеское отношение к нему Камикадзе не могло этого изменить. Но выбора нет – придётся постараться вести себя с ним любезно…

Время обещанного монахом обеда подошло быстро. Не успела я толком обдумать, что буду говорить, а створка двери уже раздвинулась, открыв приветливо-вежливое лицо Нобу-сан.

- Пора?- я поднялась на ноги.

Камикадзе, зевнув, забрался ко мне на плечо. Но, когда мы шли через внутренний дворик к небольшому лучше остальных сохранившемуся помещению, передумал составлять мне компанию и взмыл в воздух. Кэцеро уже был на месте – развалился в небрежной позе перед одним из трёх низких столиков-такацуки. Едва я вошла, не скрытый волосами глаз выжидающе впился в меня. Я дружелюбно улыбнулась и опустилась на циновку перед другим столиком.

- Отдохнула?

Я мысленно напомнила себе о необходимости быть с ним вежливой и улыбнулась ещё дружелюбнее.

- Да, спасибо.

- Тогда начинай!

Нобу-сан тихо вздохнул, расставляя на столики чашечки с едой, а я начала. Вкратце рассказала о моём мире и о Цумуги, о том, как вошла в коридор из торий вслед за ней и вышла в этой реальности. Рассказала о том, как "оживила" барельеф и как Иошинори-сама спас меня от неминуемой смерти от рук служителей "осквернённого" мною святилища, и как защищал всё это время, и о Дэйки… Умолчала лишь о старухе-посланнице Ракурая и о Тэкэхиро – вспоминания о нём были слишком болезенны. Кэцеро слушал меня, чуть приоткрыв рот и совершенно забыв о еде.

- Так что это за реальность?- выпалил он, едва я закончила.

- Другая,- пожала я плечами.- У нас иные правила и порядки, иные способы передвижения и условия существования. И нет таких, как ты и твой брат...

- То есть как – нет?..

В моём мире существуют только люди. Может, ещё парочка призраков, но это не доказано.

Кэцеро покосился на монаха, снова перевёл взгляд на меня и тряхнул шевелюрой.

- Такого я ещё не слышал. Не выгляди ты так... необычно, ни за что бы не поверил! Разве такое возможно?

Последний вопрос предназначался Нобу-сан. Тот улыбнулся.

- Очевидно.

- Ты об этом знал?

- Догадывался.

- И ничего не сказал мне?

- Для чего? Пришло время, и ты узнал всё.

Ёкай явно собирался спросить что-то ещё, но Нобу-сан мягко произнёс:

- Аими-сан, наверное, голодна. Ты до сих пор не позволил ей притронуться к еде.

Тот как будто смутился и, почесав затылок, коротко бросил:

- Прости… Ешь!

И тотчас набросился на свою еду, словно последний раз ел в прошлом веке. Я едва удержалась, чтобы не содрогнуться. Но всё же выдала себя выражением лица, и это не укрылось от монаха. Улыбнувшись, он опустил глаза и погрузил палочки в стоявшую перед ним тяван[1] с рисом. Повисло молчание, нарушаемое только чавканьем Кэцеро-сама.

- Ты ешь человеческую пищу,- не выдержала я.

Он недоумевающе посмотрел на меня.

- Иошинори-сама никогда не ел с нами. Даже не знаю, питался ли он вообще…